Отзывы на книгу «Обрыв», страница 4

"Обрыв" - более позднее произведение Ивана Гончарова, здесь закончились самоирония и сатира. Уж не знаю почему, может автор посчитал, что приобрел уже достаточный литературный вес, чтобы позволить себе быть настоящим, не боясь при этом отпугнуть читателей. Все это самому "Обрыву" явно не пошло на пользу.

Бесконечная тема загадочной русской души мне всегда виделась, если и загадкой, то такой, где отгадка напечатана здесь же, даже не где-то на другой странице. Бестолковое блуждание главного героя, который понятия не имеет - чего он там сам хочет, имеет обломовские корни, но выглядит жалким. Если Обломова жалеешь за этот его страх показаться непрактичным, то здесь совершенно иная картина. Утерян какой-то позитивный актив. По мне, так основная проблема в праздности. Не оставьте Райскому времени на откапывание в самом себе неизвестно чего, на великую и безответную неповторимую любовь, на всякое прочее, чем он пытается привлечь к себе внимание. Эдакий ребенок, что из коляски издает громкие звуки, иногда требуя раскурить себе сигару.

Таким образом, Россия в данном произведении - это большая толпа женщин, что постоянно ждет Райского. Все они его обожают, машут ему издали ручками, бросают в воздух чепчики. По желанию, можно в процессе ожидания пострадать, потерзаться, побегать без всякой цели туда-сюда. Любовь тоже какая-то издали. Эй, ау, ты, да-да, ты! привет, я люблю тебя. Собственно, если начинать анализировать бессмысленные и нелогичные поступки в "Обрыве", то на это уйдет несколько лет. Но там, где национальный дух, там по определению все это не нужно. Богатырь сначала бьет, потом думает.

Большую часть произведения занимает старое доброе топтанье на тему "ты мне веришь или нет", "люблю - не люблю" и "ай-яй-яй, ах-ах". Кажущиеся более живыми и разумными Вера и Марк, на самом деле тоже ничем особенным ни от кого не отличаются. Не нужно быть знакомым с Гончаровым, достаточно знать русскую классику, чтобы заранее предугадать, что в женщине всегда победит женщина. Кто у нас, вместо того, чтобы по большой любви спрыгнуть с живописного обрыва, вдруг займется проектом моста, соединяющего этот обрыв с ближайшей дорожной развязкой. Мне-то зачем нужен этот мост.

Труд, безусловно, отягощен символами, присущими времени. Традиционную Россию представляет очень удачный образ бабушки Татьяны Марковны, мораль и справедливость вместе с нею, хотя и куча предрассудков. Марк Волохов из новых революционеров-народников. Вслед за Достоевским в его "Бесах" Гончаров посчитал необходимым хоть что-то прокричать в собственный рупор эпохи. Выглядит все это, на фоне основной нежно-розовой темы инородным телом, довольно нелепо. Читать же невероятно скучно, при всей моей любви к Гончарову, я засыпал раз десять.

В общем, роман в итоге получился больше тургеневским, чем гончаровским. Сам я, несмотря на критику, к главному герою отнесся нормально, но подозреваю, что основной массе читателей он покажется холеным и неинтересным. По сути это еще один "лишний человек", который очень органично смотрелся в произведениях Пушкина, Лермонтова, Тургенева. Но только не у Гончарова. Я вообще через его призму рассмотрел русский дух, ничего более нелепого не предполагалось, ибо лишний человек никогда не подразумевает под собой каких-либо обобщений.

В итоге нужно самому иметь хоть какое-то отношение к "лишнему человеку", что никак не может распространяться на автора Обломова, олицетворяющего в большей степени менталитет. "Обрыв" существует исключительно для той категории читателей, которые уже до дыр зачитали и выучили наизусть гончаровские "Обыкновенную историю" и "Обломов".

Деревня, кстати, которая упоминается в произведении, называется Малиновка. Поэтому книгу можно было бы назвать "Несвадьба в Малиновке".

У меня странные отношения с Иваном Гончаровым. Я не могу читать «Обломова», я не могу смотреть знаменитый фильм Михалкова, у меня какое-то внутреннее сопротивление этому растасканному на образы роману ( Я все знаю, диван, халат, Обломов, Штольц, Ольга Ильинская, про роман написано больше чем сам роман). Я в полном восторге от «Обыкновенной истории» и считаю ее очень современным и актуальным романом. Я с уважением поглядываю на «Фрегат Паллада» и мечтаю о времени, когда меня ничто не будет отвлекать от неторопливого чтения. И вот сейчас я прочитала «Обрыв» и вопреки всем моим опасениям и тоскливым рецензиям на ЛЛ «Ску-у-у-учно!» мне очень понравилось.

Я не буду рассматривать всевозможные социальные конфликты, роман многогранен и при желании можно поговорить о разном. Меня заинтерсовали некоторые характеры.

И прежде всего бабушка. Вот кто меня порадовал, бабушка – кремень. Со своими намертво вбитыми принципами, щепетильно честная, строго соблюдающая правила , с которыми прожила жизнь. Отчитаться – так до копеечки, она не какая-нибудь, она ночами будет сидеть, пока баланс не сойдется. Если надо внука накормить, так это будет такой стол, что не стыдно и губернатора позвать. Дворню она когда надо пожучит, но когда надо – и врача пришлет, и в обиду не даст. Уездного фанфарона, преступившего нормы поведения, отчехвостит, невзирая на чины и звания. Она хозяйка своего мира. И извольте жить по правилам, чай не глупее вас люди эти правила придумывали и годами исполняли. Время пришло – надо внуку жениться, и невеста есть из приличной семьи, а он все ерепенится и глупости разные говорит. Железная бабушка Татьяна Марковна, но только одна слабость – любит она внука до беспамятства, а потому простит ему все закидоны. Через себя переступит, а простит. Страдать будет в глубине души, но ради Бореньки на все пойдет.

И за одно это очень хочется надавать Бореньке по румяным щекам. Но не поймет. Потому что самонадеян Боренька. Он болтлив, говорлив, но пуст как орех. Сколько таких Боренек жило, живет и будет жить. Каким павлином он вьется перед наивной чистосердечной Марфенькой, прекрасно сознавая, что кроме сиюминутной тяги к молодому крепкому телу ничего не привлекает его в ней, и это еще счастье, что юный ум Марфеньки пока еще не ловится на такую пошлую удочку. Испытанные приемы заштатного ловеласа не действуют и на Веру, не по зубам ему оказался орешек. Да, пошляком вы оказались, Борис Райский. Видимо, судя по говорящей фамилии, автор относит его к положительным героям. Но по-моему перед нами типичный вертопрах, порхающий как мотылек от одного увлечения к другому. Музыка, живопись, философия, роман – всего понемножку, все по верхам, и ничего серьезно. Не важно, что на портрете одна рука в полтора раза длиннее другой, но вот взгляд ему удался и надо срочно всех звать и показывать. Как красиво и увлеченно он говорит с красавицей Беловодовой, ну просто Чацкий на балу. Но только все это ради упоения собственным красноречием и для пробуждения интереса к своей личности, ради того, чтобы обратить на себя внимание, растормошить сонную красоту ленивой замороженной девы со старой душой, хотя ей всего 25. Бисер перед свиньями, не сочтите за грубость. Ну какое ей дело до беременных баб в поле, это так вульгарно, она расстроится и кушать не сможет. Бог с ней, с мертвой красоткой. Вот вам родовое гнездо, деревня Малиновка, любимая бабушка, очаровательные кузины… И несет Бореньку многозвучными речами, вот он, ниспровергатель традиций. Но на каждого ниспровергателя находится еще более сильный ниспровергатель, знакомьтесь – Марк Волохов. Вот он, кстати, меня совсем не заинтересовал. Возможно, по тому времени это была необычная фигура, сейчас же это распространенный типаж «я-не-такой-как-вы-все-тут-внизу» и он неинтересен мне ни тогда, ни сейчас. Если у Бореньки все речи все же прикрыты завесой приличия, то Марк режет правду-матку не стесняясь, и находя особое удовольствие от эпатирования публики. Собственно, среди его приоритетов именно эпатаж и стоит на первом месте. Выдрать страницу из старинной книги для окурка – видали? А если хозяин разрешает, так на что нам его книги, мы и в пепельницу стряхнем. Хотя по сути Марк и Борис – люди одного типа. Выделиться из своей среды – вот главное для них. Бориса все же тяготит не столько образование, сколько воспитание и богатство, а у Марка богатства-то нет никакого, так с чего ему соблюдать остатки приличий? Когда человеку нечего терять, ему нечего и бояться. А Борис прекрасно понимает, что за его спиной приличное состояние, несколько имений, поэтому в серьезный конфликт не вступит.

Как же меня злило его настырное преследование Веры. И нет в этом никакой любви, а только уязвленное самолюбие. Если и была любовь, то как результат самовнушения, такая красавица, такие чувства и внушены не мной? Да быть того не может. Да как она могла? И вот так сама себя подзуживая – да, пожалуй именно так и возникла любовь. Любовь – соперничество, любовь – сражение. И вроде бы Вера достойна такого отношения. Вроде бы.

Но надо сказать, к финалу она изрядно разочаровала меня. И отнюдь не из-за своего «падения», спустя полтора века сложновато взглянуть на эту ситуацию теми глазами. Но вот это почти кликушеское исступление, это эгоистичное желание переложить свои проблемы на чужие плечи меня покоробило. Все равно на чьи, на плечи влюбленного Тушина, на плечи бабушки, кого угодно. Чего ради? Уж не для того, чтобы они «не думали обо мне так хорошо, как я того не заслуживаю, пусть все знают, какая я гадкая». Просто так легче. Пусть всем вокруг будет так же погано на душе, как и ей. Есть и еще один момент. Вера заведомо считает себя куда благороднее и порядочнее близких ей людей. Действительно, представим на минутку что подобное несчастье произошло с Марфенькой, с юной невинной Марфенькой. Будет ли сама Вера презирать и осуждать ее? Ни в коей мере. Так почему она не верит в самых близких ей людей? Почему она – это другое дело, она благородна, а бабушке в благородстве она отказывает? Видимо поэтому сначала мается - "А что о ней подумает бабушка", потом "как сказать бабушке", потом "ой, сказала, как же бабушка мучается" и наконец - "какая же я дрянь, как посмела сказать бабушке". И невдомек барышне, что близких надо беречь, на то они и близкие люди, оберегать от лишних переживаний, не переваливать свои проблемы на них, не ходить с таким трагическим видом, что только полный чурбан не спросит "Вера, что с тобой случилось?" У меня вызывают уважение люди, которые несут свое горе внутри. Это их горе, это их беда и не надо перекладывать ее на других. Забудь, зажмись, не показывай, что у тебя душа изорвана. Но это не про Веру. Ее беду видит вся Малиновка….

Финал... на мой взгляд слишком уж сахарный. Все хорошие люди романа сплотились вокруг Веры подставив ей свои крепкие плечи, так что измученная своими переживаниями Вера смело идет в будущее .

Как же приятно было читать этот роман, окунуться в русскую старину, неспешность русской жизни с её трудами и праздностью, упорядоченностью и безалаберностью, опаской перед людской молвой и стремлением к свободе. А русская природа, она так же богата и широка, как русские характеры. Яркие цветники и обильные сады, а рядом – тёмные рощи, глухие места. Прямые садовые аллеи вдруг обрываются и переходят в едва заметные лесные тропки, садовые деревья мешаются с дикими зарослями. Дорожка вдруг упирается в крутые обрывы, опасные и манящие, а за ними – широкий простор Волги-матушки.

Волжские берега

Борис Райский оставил годы первой молодости позади, он вступил в пору зрелости, но его поиски настоящего дела, настоящего своего призвания продолжаются, поиски того, где может выразиться его артистическая натура. Перепробовано многое, военная и штатская служба, светская жизнь и весёлые компании. Искусство – вот что занимает его больше всего. Райский занимается живописью, ему говорят, что у него есть талант. Но учиться в Художественной Академии ему не понравилось, слишком много рутины и скуки. А скука – это то, от чего бежит Борис Павлович. Настоящее чувство, живая душа, настоящие краски жизни – вот что хочет поймать и запечатлеть Райский. Он пишет маслом и акварелью, его также увлекает музыка, которая дарит много тонких ощущений, а тут пришла и ещё одна задумка – написать роман. О жизни, нравах, людских характерах и перипетиях судьбы.

Расцветает весна и обещает красочное лето, но гостиные Петербурга по-прежнему холодны и чопорны, и тут весьма кстати Борису Павловичу приходит письмо от бабушки Татьяны Марковны Бережковой с приглашением приехать на лето в имение на волжские берега. Жизнь на природе обновит впечатления, освежит взгляд, можно поработать над романом, порисовать пейзажи, да и с родными он давно не видался. Решено – ехать на лето на Волгу, в Малиновку!

Его встречает старинная усадьба с многочисленной дворней, дом, живущий открыто, хлебосольно, просто и бесхитростно. Всё это очень мило, но через пару недель Райский готов был уже заскучать. И только смутная тайна, связанная со свиданиями в заброшенной беседке в лесу под обрывом не даёт ему покоя.

Лесная беседка

Роман населён множеством интересных героев и типов. Многие из них очень цельные натуры, сильные, глубокие, умеющие и мыслить, и чувствовать, и принять судьбу.

И первый среди всех замечательных русских характеров – это бабушка! Мудрая, чуткая, справедливая, с истинным дворянским достоинством. Её неизменный друг и вечный поклонник Тит Никоныч. Юная Марфенька, по-детски мудрая в своей простоте и наивности. Загадочная и гордая Верочка, с которой чтобы подружиться, надо пуд соли съесть. Леонтий, книжный червь, живущий в идеальном мире книжной учёности, но умеющий быть беззаветно преданным в мире реальном - неидеальном. Деятельный практичный Тушин, сильная, честная, прямая душа. Лукавая Уленька. Проворная, ловкая Марина, известная своей слабостью к любовным приключениям. Романтически-карикатурная Полина Карповна, которая, в сущности, безобидна. И наконец, страшный ужасный нигилист Марк Волохов, дерзкий, безответственный перекати-поле, смутивший покой не только Райского, но и ещё многих в этой истории. До самой глубокой осени пробыл Райский в волжском имении, и рисунков, и заметок к роману собрал немало. А сколько волнений пережил, сколько волнений наблюдал. И опорой ему навсегда остались воспоминания о трёх сильных и нежных душах – бабушка, Марфенька и Верочка.

Обрыв

Прочитано в рамках совместных чтений клуба "Читаем классику вместе".

Обширная история нравов исчезнувшей как Атлантида Российской империи (середины XIX века). Местами очень пафосно, претенциозно, язык кое-где устарел (даже управление глаголов изменилось, иной раз в глаза бросается), однако автор был явно талантлив, сумел из довольно простой, а в социальных понятиях и неактуальной истории сделать плавное, умелое повествование.

Если позволить себе легкую спекуляцию, то можно заявить, что Гончаров написал наш вариант Гордости и предубеждения , социологическую монографию о брачных нравах дворянства. Точно такая же среда – семьи с девицами на выданье, живущие в своих относительно благоустроенных поместьях, раскиданных по сельской местности в относительной близости от города. Те же попытки пристроить девиц с соблюдением максимальных приличий, очень похожие страдания и боязнь стыда. Только вот духовенство у нас на более низкой ступени социальной лестницы, а буржуазия вообще не в чести (хоть Райский и задумался пару раз о том, кто их сменит - этакий протовишневосадовский момент).

Все это, однако, тлен и суета. Прелесть, конечно, в Райском, приехавшем из Питера в волжский городок. Он считает себя талантом, знатоком женской натуры, приверженцем нового супротив старого и вообще знающим жизнь. Крайне занятно читать как автор, наделенный хорошим чувством иронии, описывает его приставания к различным девицам (и то, как Вера, вдумчивая и взрослая, тяготилась этими приставаниями). Вера, к тому же, явно в кого-то влюблена, что создает классический, но мило решенный автором треугольник отношений.

Тут будет все – неоправданные надежды, притязания и претензии, наглость и откровенная глупость. Горьковатое удовольствие чтению придавало то, что я сам был как-то в роли Райского (до определённой степени, конечно), так что авторская ирония легко считывалась.

«Обрыв» вышел в 1869 году, одновременно с появлением последней части «Войны и мира». Насколько я помню текст Толстого, можно утверждать, что роман Гончарова куда более старомоден и местами затянут. Однако, как обычно, никто не сможет доказать, что старомодность – это чем-то плохо. Это создает колорит, позволяет смотреть на повествование как на что-то более старое (возможно, что автор и добивался этого эффекта, ведь речь в тексте идет о временах до отмены крепостного права).

Мне была интересна, естественно, и интеллектуальная сторона дела. Все эти ссылки на древних классиков, постоянные аналогии с персонажами древних римлян и греков говорят нам о том, что (как утверждают многие историки) дворянство считало себя наследниками римских патрициев, исправителями цивилизации до римского образца. Не обошлось, правда, без Роберта Оуэна.

Ах да, как прекрасны термины – взять хотя бы увражи и волюмы! Больше галлицизмов!

Большая, хорошая, добротная книга. При этом еще и интересная.

Ивану Гончарову следовало бы назвать свой роман не "Обрыв", а "Гора". Настолько колоссальным, а местами и громоздким, выглядит это произведение, в котором практически каждый из героев совершает страдальческий путь на свою личную Голгофу.

Действие романа начинает развиваться в Петербурге середины 19 века, где нам представляется один из основных героев - Борис Райский - дворянин-бездельник, мнящий себя человеком искусства - артистом(от английского art - искусство), как он сам себя называет. Не лишенный некоторой доли таланта, он от природы крайне ленив, а потому не способен учиться и развиваться, а следовательно и добиваться больших результатов в интересующих его видах искусства - живописи и писательском ремесле. Он способен четко ухватить идею или увидеть красоту окружающего мира, но для настоящего художника этого мало. Необходим каждодневный и кропотливый труд над собой, к чему у Райского нет никакого расположения. А кроме того, он страдает от скуки - бича многих русских дворян, материально обеспеченных не своим собственным трудом.

Райский легко увлекается всем новым, что встречается ему на жизненном пути. Но каждому увлечению отмерен лишь небольшой промежуток времени, затем снова приходят верные спутники Бориса - разочарование и скука. Так, пережив в Петербурге крах своего очередного любовного влечения, он решает сменить обстановку и отправляется на лето в свое наследное имение, в котором заправляет всеми делами его бабушка Татьяна Марковна - помещица старой закалки с твердыми архаичными жизненными принципами, которые она неустанно навязывает всем окружающим. С ней проживают ее внучки - совсем молодые девушки Марфенька и Вера - кузины Райского. Борис ожидал увидеть в имении двух дурочек-провинциалок, полностью подавленных властью деспотичной бабушки. Однако, ситуация оказалась иная.

Марфенька настолько поразила Райского своей живостью, открытостью, честностью и прямотой - всеми теми качествами, что не часто встретишь в высшем свете Петербурга, - что Борис в силу своей необыкновенной любвеобильности едва устоял, чтобы не закрутить с ней роман. Вера же, поразившая Райского свежестью и независимостью своих жизненных взглядов и оставшаяся для него загадкой до самой кульминации романа, невольно влюбила в себя всерьез и надолго легкомысленного главного героя. Вот только взаимности ему добиться не удалось, потому что сердце Веры оказалось занято другим мужчиной.

Этот другой, Марк Волохов - политически гонимый либерал по своему внешнему окрасу, а по сути циничный отморозок, - не самая лучшая партия для Веры. Но Амур, как известно, любит повеселиться, поражая своими стрелами совершенно несовместимых людей и превращая любовь не в гармоничное содружество, а борьбу раскаленных страстей. Так и в "Обрыве"тайные любовные страсти, в итоге, приводят к драматической жизненной буре, в которую вовлекаются множество косвенных участников.

Сюжет "Обрыва" довольно-таки незатейлив и прост, и, конечно, не стоит тех многочисленных страниц, которые занимает этот роман. Главная ценность книги заключается в многочисленных диалогах-столкновениях различных мнений и идеологий. Чего-чего, а споров в романе хватает с лихвой. Отчаянно спорят в вечном конфликте поколений умудренная долгим жизненным путем и старательно избегающая перемен Татьяна Марковна и увлекающийся, легко рвущий связи со своими корнями Борис Райский. Спорят жаждущая признания женских свобод, но в то же время желающая простого семейного счастья эмансипированная Вера и Марк Волохов, не признающий никаких моральных ценностей. Спорят между собой убеждения типичного русского барина-пофигиста Райского, смутьяна и предтечи революционеров Волохова, крепкого и ладного хозяйственника Тушина. Все эти споры и противостояния отлично отражают состояние противоречивого российского общества того времени.

Хороший ли роман получился у Гончарова? Да, хороший. Но он был лучше, если бы не был так сильно затянут - во многих местах автор топчется на месте, и только блестящей литературный язык нивелирует этот недостаток. А все же не всякому читателю 21 века, привыкшему к совершенно другой динамике, будет легко совладать с неторопливостью и дотошностью автора.

Смело могу сказать, что "Обрыв" стал для меня литературным разочарованием года. Помня как легко и приятно прочитала в школе "Обломова", я почему-то решила, что и "Обрыв" будет так же хорош. Ан нет. Роман оказался долгим и нудным как осенний дождь с кучей скучнейших и несимпатичных персонажей. Сюжет то ползёт со скоростью раненой черепахи, то вообще топчется на месте на протяжении нескольких глав. Главные герои по большей части не вызывают никаких эмоций кроме раздражения. Барчук-переросток Райский, возомнивший себя творческой личностью и изображающий из себя то художника, то литератора. Взбалмошная и высокомерная Вера просто классическая история хорошей девочки, связавшейся с хулиганом, то бишь Волоховым. Марк Волохов напоминает подростка из неблагополучной семьи протестующей против всех и вся. Единственный светлый персонаж в этой странной компании - бабушка Татьяна Марковна, средоточие здравого смысла и житейской мудрости.

Наверное можно сейчас взять и почитать статьи критиков и литературоведов, чтобы узнать "что хотел сказать автор этим произведением", какие пороки общества обличал и какие прогрессивные идеи воспевал. Вполне вероятно, что произведение станет понятнее, но интереснее точно не станет.

На классическое произведение очень трудно писать отзыв. Все дело в страхе - страх быть непонятым другими читателями, осмеянным за свои мысли о прочитанном, страх самому не понять тот смысл, который вкладывал автор в свое творение. Из трех книг Ивана Гончарова я выбрала "Обрыв" ,чтобы наконец-то познакомиться с творчеством этого писателя? Почему эта книга? "Обломов" у всех на слуху, "Обыкновенная история" экранизирована, а третье "О" встречается не часто. Так что можно было сложить свое собственное мнение, придумать свои собственные образы героев. Сразу хочу сказать, что начинала читать произведение с огромной неохотой. И классику не очень люблю, и попытки начинать читать "Обломова" в юности были неудачны, и объем большеват. Но раз надо, раз решилась, то прочитать необходимо. Спустя неделю после старта, подойдя к финишу, я могу смело сказать: спасибо тому, кто предложил прочесть Гончарова, спасибо мне за силу воли. Классика жива! Истинные жизненные произведения спустя столетия будут популярны и интересны. Хочу сейчас немного написать про персонажей "Обрыва": 1. Борис Райский. Художник, творческая, в некотором роде самовлюбленная личность. Привык добиваться всего легко, по первому мановению. Не думает, откуда берутся деньги и его не интересует финансовая сторона наследства. В его отношениях с противоположным полом заметила тенденцию: липнет и сохнет по тем дамам, которые к нему равнодушны. Сентиментален. Хотел казаться равнодушным, этаким петербургским снобом, но время и место все изменили. Поначалу была у меня неприязнь к Борису, к финалу - равнодушие. Он отошел на второй план из-за разворачивающихся событий в усадьбе. Райский нашел свой обрыв в истории, стал мужчиной в полном смысле этого слова (не физическом). 2. Вера Васильевна. Одна из кузин Бориса Райского. Сельская девушка, попавшая под влияние новомодных нигилистических течений. Умна, красива, холодна. Влюбляет в себя всех молодых окружающих мужчин, но не специально. Бегает подышать свежим воздухом под обрыв, из-за чего все заканчивается драматически (ох, времена были, ох, нравы. Не мне судить, в наш 21 век читаются эти "грехи" глупо. Да, религия диктует многое. Не будем об этом). Не совсем приятная героиня, в каких-то моментах она мне тоже была безразлична. 3. Татьяна Марковна. Вот кто главный герой в этом романе!!! Вот от кого все мои слезы и смех!! В одной женщине Гончаров совместил силу духа, доброту, участие, материнство. Бабушка, никогда не знавшая, что такое родные дети, что такое муж, стала для внучат в каком-то там колене родным человеком. Ее боятся, ее уважают, с ее мнением считаются. А ее завтраки, обеды и ужины? Она терпеть не может человека, но даже его накормит. Из-за нее я плакала в сцене признания бабушки Вере, что и она имеет такой же грех. Ой, как я плакала. 4. Марк Волохов. "Терпеть ненавижу" - так бы я охарактеризовала мое отношение к нему. Циник, явный нигилист, оппозиционер, завистливый человек, "камуняка" (хихи, горькое...). Самая неприятная личность в произведении. Меня удивляло, как Райский, Козлов и другие к нему относятся, терпят его, его выходки. А некоторые девушки... Как сказала Ульяна Козлова про него: "Самый неприятный человек на свете". Полностью с ней согласна. Таких бы бросать с обрыва вверх тормашками за отсутствие человечности, но такие вершат историю, например, мутят революцию в царской империи и устанавливают свой режим более, чем на 70 лет. Не это ли предвидел Гончаров, рисуя портрет Марка? По отношению к любви - прототип нынешнего поколения мужчин. 5. Полина Карповна. Клоун в этой драме. Ее французский и выходки нелепы и комичны. Так, похихикать, разрядить воображение у читателя - вот призвание у героини. 6. Леонтий Козлов. Умный, женатый мужчина. Герой, из ситуации которого можно слагать пословицы и выводить морали. Неплохой человек, но "дохлый". 7. Марфа. Девчушка в розовых очках. Опять же образно. Ребенок, который выходит замуж. Не видит ничего плохого, никаких обрывов, никакого горя. Огромный контраст между ней и Верой. Эх, пожить бы так же (шутка). Остальные эпизодические персонажи так же важны во всем истории: и Иван Иванович, и Савелий с Мариной, и Ульяна, и Василиса. Все, все важно у Гончарова. Само название романа можно трактовать по-разному, каждый придумает свое. Для меня это не только низина под усадьбой, но и обрыв отношений Вера-Марк, Райский-столичное общество, Марфа-детство, Марк - личные убеждения. Это еще и пропасть над чем-то новым и неизведанным. Честно, не ожидала своего отношения к произведению. Теперь хочется и "Обломова" прочесть. А "Обрыв" стоит прочитать, стоит!

Долго я шла к "Обрыву", видимо, "Обломов" и "Обыкновенная история", прочтенные в школе (что было точно не во время), не способствовали желанию почитать Гончарова еще. Но время прошло, желание появилось и очень кстати в клубе "Читаем классику вместе" собралась теплая компания)) Чего я ждала? Не знаю, наверное, очень хотела исправить то, что испортили в школьные годы. Объемов обычно не боюсь, но здесь немножко подрагивала. Зря, он хоть и велик, но не чувствуется совсем, а Гончаров показал себя, как знаток человеческой души, тонкий психолог, мастер каких мало. Все его персонажи невероятно живые, правдоподобные, встречающиеся на каждом шагу, все их поступки именно такие, какие совершают живые люди, а не книжные картинки. Несмотря на это я в этом романе запуталась, точнее в своем отношении к нему. Давно меня так не бесили люди, как это было здесь. Главная проблема русских женщин - русские мужчины, а точнее их отсутствие, потому что то, что есть в наличии, это не мужчины. Райский-1 и Волохов-Райский-2 (усовершенствованная версия) – откровенные неудачники, несостоятельные и несостоявшиеся люди, эгоисты, немощные болтуны, чья гордыня зашкаливает настолько, что аж глаза щиплет. Грубо? Ну, да, зато честно, а именно к честности эти горе-мессии и призывают. Различия между версиями есть, но не такие большие, как кажется на первый взгляд. Оба нудные, невероятно надоедливые, исключительно самовлюбленные, настолько рисующиеся и любующиеся собой, что хочется корону сбить лопатой. Версия 1 – ментор-прилипала. Не нужен я тебе? Не хочешь меня в любовники? А в мужья? Может в наставники? Что, вообще не хочешь? Нет, такого быть не может, ты просто еще сама не поняла, как сильно ты меня любишь, как нужно тебе моё вечное нравоучение, наставление, подчинение и прочие виды не физических изнасилований, в которых я просто царь и бог! Не получилось? Ну, тогда я тебя спасу! Кто он? Кто он? Я не смогу тебя спасти, если ты не вывернешься передо мной на изнанку! Господи, помоги, только б не убить такого! И вроде человек он неплохой, не глупый, не подлый, не жадный, даже способный сострадать (хотя в первую очередь все равно рисуется), но это замечательное умение сожрать вашу печень любым доступным способом даже и без соли сводит на нет всё остальное. В первой половине романа он так меня раздражал, что в его искреннюю помощь Вере я так поверить и не смогла. Версия 2 еще круче, потому что он не только пророк и учитель, он еще и нахал, живущий за чужой счет, заигравшийся избалованный ребенок, и ведь вроде уже бит, а все не помогает, видать, хорошо в детстве избаловали деточку. И я могу понять, что они оба увидела в Вере, а вот что она в Марке увидела, не могу понять, ведь помимо пустословия и набившей оскомину наглости там мало, что есть. А еще я могу понять, почему Вера временами боялась Бориса, очень хорошо могу понять. Одержимость – штука страшная, кто его знает, каким боком повернется. Беловодова, Марфенька, Вера, он же не принимал целиком ни одну из них, он хотел видеть в них лишь холст, рисовать, будить, учить, вести, хотел видеть птенца, жадно смотрящего в рот своему мессии. И ни разу за 800 страниц ни Борис, ни Марк не задают себе вопроса, а почему? Почему кто-то должен смотреть им в рот? Чем же они настолько интересны и интересны ли вообще? Не знаю, как с Марком, но Бориса не смущает даже то, что предметы его обожания его всё время не хотят, ну, вот совсем не хотят. Интересно, почему?Ведь по большому счету его кроме Полины Карповны вообще никто не хочет, да и с ней всё не просто. Очень много громких слов, вообще очень много слов, практически 800 страниц сплошных слов и мало дела. Женщины хоть чем-то заняты, домом, хозяйством, рукоделием, а мужчины? И обе версии, и всё старшее поколение занято исключительно ничем. Ох. Если бы не Тушин и чудо-бабушка, загнулись бы все. Конец предсказуем до скрипа зубовного, понятен и реален. А что еще могло выйти в этой ситуации? Любовь до гроба? Ни Волохов, ни Райский любить не умеют, они слишком увлечены собой, там вся жизнь положена на борьбу со скукой. Тушин? Вот этот наоборот будет любить до последнего. И хорошо, что он есть, возможно, рано или поздно у Веры всё-таки получится зарыться в теплую медвежью шкуру, отогреться и передохнуть. И, конечно, отдельно надо говорить о бабушке. Долго говорить, бережно и с любовью. На мой взгляд это главный, самый сильный, самый цельный образ в книге, противовес пустозвонам-мужикам, самый настоящий колодец, где до дна ой как далеко. Только теплый. Деспотичный, генеральский, но мудрый и заботливый, умеющий прощать, сострадать, защищать. Счастливы те, у кого есть такая бабушка. Поймала себя на мысли, что могу еще писать и писать. Как же долго оказывается можно говорить об этом романе. Я не знаю, какие чувства Гончаров надеялся разбередить в читателях, не уверена, что то, что видится здесь мне, это именно то, о чем он думал, но разбередил на славу, так что книга однозначно в удачные.