Читать книгу: «Икосаэдр Земли. Книга первая. Консилиум на каникулах», страница 4

Глава 6. Тени прошлого

«Там за еловым лесом,

В котором тоска удавилась,

Услышу я грустную песню

О той, что когда-то мне снилась.

Увижу за лесом болото,

Возьму себе посох в подмогу

И будет мне лучшей работой

Искать сквозь болото дорогу…

Чего я ищу не знаю,

Мне омуты скажут ответы,

И я подойду тогда к краю

И лучик поймаю света…»

Записки Янтарных Охотников/2035 г.

Круизный лайнер «Жюль Верн», несколько часов назад отчаливший в свое первое путешествие, плавно и величественно бороздил просторы бескрайнего моря. Часы в моей скромной каюте показывали 1 час 15 минут, 15 февраля 2037 года. Бутылка рома печально глядела на нас с капитаном пустым донышком. Через два часа после отплытия он передал вахту старпому и решил заглянуть в мою каюту, чтобы отблагодарить за помощь в поиске клиентов.

– Ох и забористые же у тебя истории! Всё у вас, писателей, не как у людей! Гиперболы, аллегории. Душу наизнанку выворачивает, я слезу три года не пускал, каракатицу мне в камбуз! Ты еще спать не собираешься? – спросил Витя.

– Да какой там сон! Прикалываешься? – ответил я.

– Тогда жди здесь, я сейчас, мигом туда и обратно! – заинтриговал меня капитан.

Витя вернулся через двадцать минут, когда я уже начал засыпать. Надо было все-таки выйти и подышать немного свежим морским воздухом. Улыбка на его лице была малость придурковатой, но несла в себе гордое ожидание восторга от полагавшегося мне сюрприза.

– Вот! – торжественно сказал морской волк и выложил на стол три белых прямоугольника с надписями. – Теперь пузырь с тебя!

Я молча достал из сумки бутылку своего самогона из плодов одного интересного дерева, растущего только на определенной высоте горных вершин Янтариуса, и, выставив ее на стол, провел глазами по надписям. На первой карте было написано «Елена», капитан откупорил бутылку и наполнил наши рюмки. Вторая карта была обозначена именем «Вика», третья – «Марина».

– Это их имена? – зачем-то спросил я.

– Нет, мои, я в каждом порту под псевдонимом! Конечно их! Но это не финиш, на обратной стороне их фотографии с камер наблюдения в коридоре. Только уговор, открываешь по одной карте и рассказываешь о ней, а я за это наливаю, по рукам?

Вот так задачка! Не поверите, самому интересно, аж жуть! Отец рассказывал мне в детстве одну историю про математическую задачу. Он долго, но безуспешно бился над ней. Потом, посмотрев в конце задачника ответ, сразу нашел решение. Надо будет еще раз посмотреть на письма, возможно и остальные имена подходят под подсказку. Хотя, стоп! Зачем смотреть? Ведь слов в зашифрованной фразе было пять! Латинская цифра V означает победу, Викторию! Мне вспомнился загадочный конверт с изображенным на нем парусником, сражавшимся с огромными волнами. Морская картина – Марина! Ну что же, возможно, подсказка вовсе не в тексте! Итак, любое из этих имен может принадлежать той, о ком я сам себе писал. Я закрыл глаза, протянул руку и наугад перевернул фотографию с надписью «Марина». На меня смотрело незнакомое красивое лицо с красными волосами.

– Осечка, блин! Витя, руку даю на отсечение, но не знаю я ее или не помню. Может период нашего знакомства пришелся на момент моего Юпитерского забвения? Ничем порадовать не могу.

– Что ж, очень жаль, но я был к этому готов, тебе штрафная! И не разочаруй меня в следующий ход, а то ведь я подумаю, что ты скрытный малый и жульничаешь! – пригрозил капитан.

Надо будет быстренько придумать какую-нибудь историю, если что, а то Витёк и вправду обидится! В этот раз я глаза закрывать не стал и перевернул «Елену». Придумывать не пришлось, я знал эту девушку! Но как? Почему она здесь? Проклятый Юпитер со своим облаком! Как бы я хотел сейчас вернуть себе память!

– Твоя взяла, капитан! Есть у меня история знакомства с этой девушкой! Но не жди от меня простого рассказа!

– Не томи уже, от таких прохиндеев, как ты, нормальные ребята простоты и не ждут! Повествуй давай! – подбодрил меня Витя.

– Представь себе человека, просидевшего 17 лет в темнице, – начал я. – С самого рождения он не видел Солнца. Его хорошо кормили и одевали, у него было много друзей, таких же как и он сам. Игры, учеба, книги, так пролетело детство. А книги описывали Солнце во всей красе и разнообразии его лучей. Сначала было интересно, заманчиво, потом, откуда ни возьмись, в душу пробралась тоска. Ему говорили добрые надзиратели о том, что те, кто будет хорошо учиться, по достижении 17 лет, вылетят навстречу Солнцу навсегда из этой темницы. Человек глушил тоску новыми и новыми книгами и знаниями. Шел лишь к одной цели. Билет на свободу он заработал за несколько месяцев до заветного дня и начал ждать. Тоска не покидала его, и он боролся с ней как мог. И вот этот день настал. 22 июня 1994 года. Особенный день. В этот день человека и его друзей, заслуживших билет на волю, поздравляли все от мала до велика! Родители, учителя, друзья… Все гуляли, танцевали, пили, ели и веселились! Человек тоже гулял и веселился, но в душе желал, чтобы этот день поскорее кончился и наступило свободное Завтра. И тогда он увидит Солнце и миллионы его лучей. В самый разгар праздника человек вдруг решил ненадолго уединиться и зашел в одну из пустующих комнат. Неожиданно из потолка выпал камень и в комнату стремительно ворвался лучик света! Как же он красив, подумал человек, не подозревая пока, что влюбился в него с первого взгляда. Не знаю почему. Может, потому, что слишком долго его ждал, а может от неожиданности, потому что Сегодня, а не Завтра, а может потому, что лучик был прекрасен…

– Круто! Кажется я понимаю теперь, что она чувствовала… – капитан, казалось, ненадолго ушел от моей истории и погрузился в чью-то другую.

– Кто, «она»? – не понял я.

– А, да, это я о своем, не обращай внимания, продолжай… – замешкался капитан. – История у тебя слишком какая-то, ну вроде как для многого подходит. Я тут аж историю одну вспомнил.

– Ну так расскажи! – предложил я.

– Да не, я так красочно не умею, да и очередь твоя. А я потом, как-нибудь, если получится. – отмазался Витя. – Ты лучше свою расскажи так, как на самом деле было, без своих вот этих аллегорий.

– Хорошо, без аллегорий, так без аллегорий. Поселок, в котором я родился, был небольшим, и все друг друга знали с детства. Как и везде в таких местах обычному пацану в любви ловить было нечего. Девушки поголовно влюблены в одного старшеклассника, либо самого сильного, либо самого красивого. Изредка попадались новенькие, но их сразу расхватывали. Некоторые могли себе позволить встречаться с девушками из соседнего поселка или города, как вариант. Я был обычным парнем, звезд с неба не хватал, поэтому основной целью на ближайшее время выбрал для себя побег из этого курятника при первой возможности. Поступил я в институт еще до выпускных экзаменов по олимпиаде и тупо ждал 1 сентября 1994 года. В нашей школе выпускные проводились на два дня позже городских – 22 июня. Когда торжественная часть закончилась и начались танцы, мы с одноклассниками забурились за угол и откупорили бутылку шампанского. Чуть позже, слегка под шафе, мы вырулили из-за угла и двинулись «свиньей» к уличной танцплощадке возле спортзала. Нам хлопали и пропускали вперед, как главных виновников торжества. И тут я увидел ее. Незнакомая красивая девушка. Она скромно сидела рядом с музыкантами. Никогда во мне не было столько решительности, сколько возникло в тот момент! Я распихал своих товарищей и двинулся в ее сторону, конкуренты дышали мне в затылок, но надо было сохранять достоинство и не переходить на бег. Музыканты заиграли медляк, что мигом определило план действий и прибавило мне шагу. «Можно Вас пригласить на танец?» – спросил я. Она улыбнулась и протянула свою руку. Нас закружило, люди как будто исчезли, была только музыка и наш разговор. О том как друг друга зовут, о том откуда она, о том что я уже выпускник, а ей еще до этого два года. Музыка закончилась, я поблагодарил ее за танец. Ко мне подошли друзья с расспросами, я сказал, чтоб искали приключений в другом месте и за угол с ними больше не пошел. Я бродил по танцплощадке, натыкаясь то на друзей, то на родню, что-то весело отвечал на их вопросы и ждал следующий медляк. Надо отдать должное музыкантам, они играли его почти через раз. Мы танцевали снова и снова. При попытке пригласить ее в четвертый или третий раз меня грубо окликнули. Их было двое, из соседнего поселка, на год или два старше меня. «Эй, дай другим с девушкой потанцевать!» – сказал один из них. Я остановился чтобы что-то ему сказать в ответ, а его друг уже подскочил к ней и закружил. Это было что-то среднее между «обокрали» и «ограбили». В обычный день я бы не стал с ними связываться, но сегодня был мой праздник! После короткого разговора, тот, кто меня окликнул, позвал товарища еще до конца танца, и они куда-то ушли. Хотя потом периодически все же появлялись, но нас не трогали. А мы продолжали танцевать и разговаривать. Вечер заканчивался поездкой в город на набережную для встречи рассвета по старой школьной традиции. С нами поехать ей не разрешили, как я ни старался уговорить ее родственников, которые меня хорошо знали, к которым она и приехала в гости.

– Да, эти взрослые вечно все портят! Какое могло быть продолжение! – перебил меня капитан. – Хотя по моим подсчетам ей лет пятнадцать было, я бы тоже не отпустил. Ну и что дальше-то было?

– Мы поехали встречать рассвет всем классом, но без нее. Набережная была пуста. Мои друзья пили, играли на гитаре, курили и веселились. А я бродил в стороне от них, погруженный в свои мысли, пока не взошло Солнце и нас не погрузили в автобус. Ощущения непередаваемые. Приехав домой, я лег в кровать и заснул только в обед. Проснувшись поздно ночью, я узнал от брата, что наши музыканты вечером на площади играли еще один концерт. Она была там, а я, получается, проспал. Лена уехала в родной город через несколько дней, мы так и не встретились больше. Потом у меня началась студенческая жизнь. И я увидел много-много других лучиков.

– Да, красивая история, а ты не пробовал ее найти потом, узнать адрес, написать? Или другие лучики покрасивее были? – спросил капитан.

– Дело не в лучиках, дело в том, что смелость моя осталась в том дне, и я опять стал обычным парнем. Но история на этом не закончилась!

– Да ну на фиг! Давай выпьем, и продолжишь!

– Давай! – сказал я и опрокинул рюмку. – Ну так слушай дальше. Как бы не была весела моя студенческая жизнь, но с приближением лета… Короче, через год я снова пришел на выпускной в тот же день и час. Мы встретились с бывшими одноклассниками, выпили, начались танцы и я снова увидел ее. И мы снова танцевали весь вечер. А на следующий день она уехала, не оставив мне адрес, да я почему-то и не спросил.

– Жесть! Ну ты и мазохист!

– Еще через год я снова пришел к школе. Начались танцы. Но ее не было! Меня вдруг осенило! Сегодня же у нее самой выпускной! Как бы она приехала?

– Ну да, облом! И что ты сделал? – спросил капитан, отрешенно кусая бутерброд.

– Да ничего, встретил двух своих бывших одноклассниц с бутылкой шампанского в руках и хотел было с ними выпить, но в этот момент, при входе в школу столкнулся с Леной. Она вбегала в школу с огромной сумкой в руке.

– Слушай, а зачем она вообще туда приезжала? – спросил Витя.

– Музыканты и были ее родственниками, – ответил я.

– А, ну тогда это многое объясняет!

– Я стал постарше и в этот раз подготовился получше, нашел телефон ее родственников и собирался ей позвонить на следующий день. Мы, конечно, опять танцевали весь вечер и я узнал, что этой зимой она даже училась пару месяцев в нашей школе. Но я-то в это время жил в городе! Итак, на следующий день после выпускного, я решил позвонить ей вечером и предложить прогуляться немного. В обед мы с друзьями отправились на пруд. Искупались, и я с одним товарищем поехал домой на мотоцикле. По дороге, навстречу нам, ехала машина. Я узнал за рулем ее дядю. Обернулся и увидел на заднем сидении копну длинных белых волос. Старая «Паннония» дернулась резко вперед при переключении передач, и я свалился на землю. Товарищ даже этого не заметил, оставив за собой столб пыли. А я порвал штаны и содрал коленки. Это меня не остановило, я поднял руку навстречу проезжающей попутке и вернулся на пруд. Ее семья заняла место под деревьями. Лена сидела от них в сторонке. Я подошел, она пересела на край покрывала, приглашая меня за свой стол. Родственники выделили нам какой-то закуски и бутылку красного игристого вина. Мы пили вино, болтали, смеялись и купались. Под вечер все отправились домой на разных машинах, а мы с ней договорились погулять через часик. Дома я переоделся, и пошел к ней. Мы немного погуляли и настало время прощаться. Уже в подъезде, обменявшись фотографиями, мы договорились писать друг другу. А на прощанье мы первый и последний раз поцеловались!

– Ну наконец-то! А то я думал никогда этого не произойдет! – сказал капитан. – Давай выпьем!

– Да, хорошо, что НЭЧ не позволяет ужраться в хлам, а то бы мы уже под столом валялись! – ответил я.

– Ну вы хоть переписываться начали?

– О, этому тоже есть история! Мы договорились, что она напишет первой, на конверте будет ее обратный адрес. Так она и сделала, но отправила письмо не почтой, а через тётю. Тётя оказалась невесть каким почтальоном и умудрилась сделать страшное! Ящики в нашем подъезде крепились снизу и сверху к деревянным брускам. Сзади ящика, как и спереди, непонятно зачем, была щель для писем. Вот она и умудрилась засунуть письмо так, что оно вошло в одну щель и вышло в другую, упав между стеной и почтовым ящиком!

– Блин, мистика какая-то! Ты это не придумал, случайно?

– Разве можно такое придумать? В страшном сне не приснится! Сколько писем не получал, ни разу такого не было. Я очень ждал этого письма, но его всё не было. Что я только тогда не передумал! Каких только эмоций не пережил!

– Представляю, еще бы! Я даже начинаю теперь верить в твою историю про ангелов-разлучников, которую ты мне до этого рассказывал! – кивнул головой капитан.

– Не поверишь тут! Но долго ли коротко, а о моей кручине, через мою сестру узнает ее тётя и клянется, что письмо было! Я быстренько обежал соседей, но безрезультатно. Что меня дернуло засунуть руку между ящиком и стенкой, не знаю, но я это сделал! Письмо было на месте. А через день пришло и другое, в котором она писала, что ей сообщили о потере первого и моих по этому поводу переживаний. Мы начали переписываться. Она писала о том, как ей нравятся мои письма. Но что-то мешало мне быть с ней откровенным и признаться в своих чувствах. А потом наступила осень, Лена уехала в другой город учиться. У нее началась новая жизнь. Она прислала мне свой новый адрес, но на мои письма перестала отвечать. После третьего безответного письма я перестал ей писать. Гордость что ли, или просто понял бесполезность всего этого. Уже не важно. Я начал искать новую любовь и вскоре ее нашел. А весной получил от нее письмо, в котором говорилось о том, что ящики у них там как-то не так работают, что моих писем она не получала и рада будет общаться дальше. Я ответил, но переписка опять заглохла.

– А ты не пытался ее найти потом, когда появился интернет и социальные сети?

– А вот этого я уже не помню…

– Ладно, пора уже спать, последнюю карту откроем завтра! – сказал Витя, пряча в карман оставшуюся фотографию.

Ночью мне приснился белоснежный офис одного из филиалов службы ангелов-разлучников.

***

Толстый краснощекий ангел с подпаленным крылом орал на троих своих сотрудников лихого вида так, что стены обители содрогались. Головы недотеп были опущены и придурковатого выражения лиц видно не было.

– Как? Как я вас спрашиваю? – вопил начальник. – Как могло получиться такое, что три дебила, наблюдающие за одним человеком, подпускают к нему сразу трех антипаров, да еще и в такую располагающую обстановку? Вы что, специально?

– Никак нет, сэр! – отрапортовал один из них. – Причины на самом деле две. Во-первых, вчера был «День всех влюбленных» – работы непочатый край! Эти люди лезли отовсюду со своими валентинками не туда, куда надо!

– А во-вторых? – ехидно спросил «сэр».

– А во-вторых, мы только неделю назад прибыли из командировки по обмену опытом в Техасе. Их начальник придерживается мнения, что лучше немного напрячься позже и исправить нежелательную встречу, чем постоянно «пасти» клиента. Все равно мы видим сигнал. Ведь бывают же дни, когда мы спим и антипары встречаются с клиентом.

– Ага, так вот откуда эта идиотская привычка называть меня «сэром»! – Егор Иванович разразился новым громом. – Слушайте сюда, недоумки! Мне глубоко плевать, как там халявят в Техасе, и какими силами потом всё это разгребают, но здесь такого бардака не будет! Вы хоть раз дежурили на следующий день после Сна, салабоны? Значит так, всех своих клиентов передаете Климу, втроем отправляетесь на борт «Жюля Верна» и делаете там такую красоту, которой даже в учебниках нет! Включаете мозги, или что там у вас вместо них, и работаете! Докладывать мне ежедневно! Накосячите там – до конца «срочки» херувимам нимбы натирать будете!

– Да, сэр! То есть… Будет исполнено, Егор Иванович!

– Еще раз кто-нибудь меня «сэром» назовет, получит хороший пендаль! Исполнять! Вера, тот недотепа, который химика проморгал, в коридоре? Давай его сюда!

Головы ангелов-разлучников резко поднялись, обнажая суровые каменные лица. Отдав честь командиру, бойцы невидимого фронта развернулись на каблуках и вышли из кабинета.

Глава 7. Ягоды Страха

«Разбудит вас какой-то тип

И пустит в мир, где в прошлом войны, боли, рак.

Где побежден гонконгский грипп

На всем готовеньком ты счастлив ли, дурак?»

Владимир Высоцкий/1973 г.

– Ну и здоров же ты дрыхнуть! – услышал я голос химика. – Вставай, похлебай ушицы! Ну и напугал же ты нас! Кстати, маленький тест. Почему собаку Электроника звали Рэсси?

Я открыл глаза и немного приподнялся. Улыбающееся лицо химика вселяло надежду. Рядом были остальные, все живые, нормальные, капитан разливал по тарелкам уху, хохмачи ржали, сидя у костра, историк чертил своей трубой что-то на песке, физик накручивал на палку какую-то проволоку, космобиолог что-то искал в траве метрах в пятидесяти от нас, на краю леса.

– Не понял? – спросил я химика. – Что там произошло? А РЭССИ, это аббревиатура. Редчайшая Электронная Собака, Страус И так далее. В фильме она не трансформировалась в других животных, а в книге превращалась в страуса для быстрого бега.

– Вопросов больше не имею! – ответил Лёха. – А произошло следующее. Ты дотронулся до статуи того дракона на троне, вход зашторило, а ты впал в транс и уверенно пошел к зеркалу. Мы пытались тебя остановить, да где там! Потом ты провалился в зазеркалье, а мы, недолго думая, нырнули следом.

– Спасибо, что не бросили, – поблагодарил я друзей.

– А куда нам деваться? Все равно не знаем куда идти. Лучше вместе всем держаться, а то потом собирай всех вас по лабиринтам! Да и вдруг ты полезным окажешься? Держи тарелку! – подошел к нам капитан.

– О, Витек! А у тебя шишка на лбу прям как у меня. Я так полагаю 1:1? – засмеялся я.

– Смейся, смейся, – улыбаясь пробасил он. – Я ведь тоже влиянию этих бесов подземельных подвержен, так что посмотрим, какой счет к концу путешествия будет.

– Предлагаю пари! – развеселился химик. – Эй народ! Давайте все сюда! Будете свидетелями! Ну и ставки, конечно, делайте. Предлагаю в случае ничьей устроить где-нибудь на Марсе двенадцатираундовый бой между капитаном и писателем! А что вам-то? Все равно бессмертные будете.

– Тогда ставлю все свои деньги на ничью! – вмешался космобиолог. – Я тут кое-какие наблюдения сделал, плюс еще опыт кое-какой имеется… Короче говоря, не вселится больше эта фигня ни в кого из вас, второй раз не сможет.

– А подробнее? – спросил я. – может поделишься?

– Военная тайна, вообще-то…

– Ой, да ладно тебе! – скривился Лёха. – Не смеши мои сандалеты, после нашего возвращения, мы все будем военной тайной, из карантина месяца три-четыре не отпустят и ограничители новые поставят, ну, в крайнем случае, свалишь все на свою правдорубительную плесень. Так что, не заставляй нас связывать тебя и поить твоей самогонкой! Предупреждаю, я потом еще своей тебе волью, и ты нам три дня потом без сна свои военные тайны рассказывать будешь!

– Я, пожалуй, помогу тебе его связать. – поддержал его я. – Не, ну как-будто здесь все чужие!

– А я скрутить! – добавил капитан, разворачиваясь к Илье. – А то, что же это такое, заинтриговал, а остальное – тайна, и лицо такое загадочное делает! Ну как баба, ей Богу! Тфу!

– Ничо я не баба! И не боюсь я химиковских слабительных, да и кулаков ваших! – обиделся космобиолог. – Просто как-то не по себе, я подписку давал о неразглашении… да не ломаюсь я! А, ладно. Четыре года назад дело было, вытащили меня ночью из постели и в Уральскую биолабораторию на истребителе доставили.

– Подожди, я остальных позову, всем же интересно будет, – сказал капитан. – Да и уха подошла, ща сядем все и послушаем твой рассказ.

Через десять минут мы все сидели за импровизированным столом, уплетали капитанскую уху за обе щеки и слушали рассказ Ильи.

– Нас было тринадцать, – продолжал он. – Деятели разных наук с разных концов света, совершенно разные люди. Наша задача состояла в том, чтобы понять природу существа, находящегося в специальной камере, имеющей восемнадцать защитных контуров от металлического до ультразвукового, и, по возможности, установить с ним контакт. Существо походило на приведение. Честно говоря, мы по началу так и решили. Бесплотный дух становился видимым при определенном освещении. Свет трех спектров – зеленого, красного и синего, сменяющих друг друга с определенной частотой позволял видеть это создание. Звуков он не издавал. Это был молодой мужчина, на вид лет 25, рост около двух метров, волосы до плеч, одет в длинный балахон до пят, как у паломников, только без капюшона.

– Простите, что перебиваю, – вмешался историк. – А Вы случайно не запомнили, коллега, с какой именно частотой менялись цвета?

– Нет, нам об этом не сообщили, – ответил Илья.

– Сто тринадцать оборотов в минуту! – неожиданно проговорил физик. – Наш научный центр разрабатывал подобный фонарик по заказу каких-то англичан, утверждающих, что на их планете живут приведения. У них была колба с куском невидимой материи. Я еще тогда подозревал, что они никакие не космические романтики, а обычные правительственные агенты. Уж больно взгляды у них строгие были и осанка бывших военных. Хотя за молчание они платили не угрозами, а реальными приличными деньгами. Думаю, я смог бы собрать такой фонарик из того, что у нас в рюкзаках. Только краски бы еще достать.

– Да я тебе любой цвет организую в пять секунд, – отозвался химик. – Я хочу видеть этих тварей! Давай, Илюха, рассказывай дальше, надеюсь вы выяснили как их мочить? Кстати, не было ли среди непроницаемых оболочек лилового такого мягкого пластика?

– Был! Это была внутренняя, самая первая оболочка камеры, но духу она не особо мешала, он мог проходить через нее. Хотя, как мне показалось, он делал это с большим отвращением. Но хочу отдать должное, очень прочная штука, выдержала все физические испытания, огонь, воду и медные трубы прошла. Как я понимаю, ты руку приложил? Из чего материальчик?

– Не совсем я, товарищи помогали, вернее я им. У нас тоже заказ был. Серьезные ребята пришли, золотом рассчитались и редкоземельными металлами. Правда мы им навялили, что это для организации процесса изготовления оболочки нужно. Денег по окончанию работы тоже дали. Они мне бандитов 90-х годов прошлого века напомнили. Прикольные такие. Пиджаки малиновые. Братан, в натуре, пальцы веером, зубы в наколках, все как полагается. А мы взяли обычную Лунную пыль из «Океана бурь», слышали о таком кратере? Соединили с силиконом, ради смеха еще клубничного запаха добавили, цвета лилового, понтов ради, по-братски, так сказать, ну и заправили кое-чем, долго объяснять все равно не поймете, небось органику в школе не любили? Ладно, давай дальше рассказывай, как вы этого призрака пытали?

– Не важно, что мы с ним делали, это было то страшно, то гадко, то просто смешно. Факт в том, что уничтожить его мы не смогли. Но прежде чем убивать, мы попытались войти с ним в контакт. Я вошел к нему в камеру, пытался говорить с ним, языком, жестами, рисунками. Бесполезно. Он не двигался, а просто смотрел на меня как удав на кролика. В какой-то момент я почувствовал слабость в ногах и потерял сознание. Мои друзья потом рассказали мне, что призрак вошел в меня, и я заговорил на каком-то неизвестном землянам языке, говорил сухо и четко. Расшифровать его не удалось до сих пор. Потом он покинул мое тело. Я еще несколько раз ходил к нему. Но призрак не вселялся в меня, у меня возникло такое чувство, как будто он хочет есть, а я для него пластмассовое яблоко. Еще несколько человек входили к приведению, в них он тоже один раз вселялся, говорил и уходил. Потом неожиданно поступил приказ выяснить как его можно уничтожить или причинить вред. Мы сами не поняли почему.

– Потому что мы расшифровали его речь, – неожиданно признался историк.

– Что-то меня «терзают смутные сомненья», о том, что все мы тут не случайно, – перебил я его. – И прежде, чем Паша нам расскажет о тексте «послания призраков», я бы все-таки хотел спросить у Вадика со Стасиком, каким макаром они в наш тесный круг попали?

– Вы не поверите, но мы его поймали, – сказал Стасик. – Случайно, во время съемок программы про «охотников за приведениями». Она так и не вышла в эфир. Охотниками в большинстве своем оказались заигравшиеся в ковбоев клоуны с дешевыми амулетами в руках, но были и серьезные ребята с оригинальной и конкретной аппаратурой. Мы исследовали древний замок, в котором по приданию было полно приведений. Аппаратура одного из охотников обнаружила вход в глубокое подземелье в одном из подвалов замка. Мы вошли туда, а фигли нам, мы же бессмертные. Потом вдруг Вадик начал вести себя неадекватно, один из охотников решил, что в него вселился дьявол и накрыл его каким-то силовым полем. Я сообщил властям, приехали военные и всех повязали. Через три дня всех отпустили с рассказом о том, что в подземелье оказался древний галлюциноген, неведомый НЭЧу. НЭЧ справился с ним за несколько часов, обновления уже всем отправлены. И мы им поверили. Все, кроме Вадика, у него остался сувенир от призрака. Дело в том, что он в тот момент, когда нечто владело его телом, проглотил одну странную вещицу, которую извлек из отверстия в стене. Это и был его «Жребий», который он вам уже показывал.

– Да, дела… Так что же эта тварь наговорила такого, что его сразу захотелось убить? – обратился химик, к историку.

– Он сказал, что если ему не вернут то, что у него взяли, и не отпустят на свободу, придут его товарищи и уничтожат всех жалких людишек на этой планете. Поэтому было принято решение найти способ его уничтожения, чтобы быть готовым к атаке неизвестных враждебных существ. Мы… – не успел закончить Паша.

Откуда ни возьмись, появились птицы, странные, необычные птицы с огромными страшными клювами. Они напали на нас так неожиданно, что мы только и успевали, что закрывать голову одной рукой, а другой отбиваться чем попало. Физик кинулся в сторону, выхватывая что-то из кармана.

– Кидай в воду! – крикнул он мне, бросая конец какой-то проволоки. Я всегда доверял ученым, славные они ребята и на выдумки горазды. Поэтому, ничего не спрашивая, я метнул своей тарелкой в птицу, метившую физику прямо в темечко, и рванулся к воде. В спину впились чьи-то когти, в затылок больно кольнуло, теряя сознание я увидел перед собой свою руку с проволокой, падающую в воду. И еще треск, как молния, только раз в десять круче! Грома я уже не услышал…

Я не знаю сколько мне сейчас лет, наверное совсем мало, лет 10—12, я еду на велосипеде внутри лесополосы, той что ведет на дачи, той чьи деревья нависают над головой, и тропинка всегда темна и прохладна, а местами даже встречаются лужи. Лесополоса заканчивается, яркий свет вырвавшегося на свободу солнца врезается в глаза, дорога уходит резко вверх на холм, я набираю разгон, неохота в гору пешком. Я на вершине холма, темнеет, трава здесь высокая, и дом. Старый, заброшенный дом. Я знаю его, он часто мне снился в детстве. Я назвал его «домом страха». Я всегда захожу внутрь, и мне всегда там страшно, не знаю отчего, внутри него пусто и почти ничего не видно. И сейчас там пусто, но мне уже почему-то не страшно, мне интересно, ЧТО меня здесь пугало, как выглядит то, чего я боялся.

– Эй, страх, выйди, покажись добру молодцу, в глаза тебе посмотреть хочу, друг ты мне или враг? Помогал ты мне или вредил? Давай поговорим! – кричу я. – Кто ты? Какой ты, в конце-то концов?

– Не готов ты еще меня видеть, Страх не диковинка какая, чтоб ей любоваться, – голос, одновременно холодный, пугающий, но близкий, родной и мягкий, разносится по дому. В голосе этом уверенность сильного и мудрость старца. – Не друг я тебе и не враг. Ты нужен этому миру и я храню тебя. Доверяй мне больше, целее будешь, а то придумали бессмертие и Страх потеряли, смотрите, как бы остатки человеческого не растерять. Любовь вон тоже жаловалась. Смотри какой парадокс-то выходит. Вы – смертны, она – вечна. А теперь наоборот, представляешь? А Вера? Что вы с ней сделали? Вы теперь в ученых ваших верите, в их новые идеи? Если бы вы только знали, какие вы еще дети! А Надежда? Она вместе с вами превратилась в ребенка, бегает по планетам в поисках диковинок. Вас даже никто не ждет из ваших космических походов. Каждый сам за себя. Вот разве что Дружба не жалуется, но пить стала больше, правда Бедой уже свою искренность проверить не может. Поди поищи ту Беду-то, ушла в подполье. Одиночество потирает руки, принимая в свои ряды новичков каждый день по несколько десятков. Жадность, Лень, Гордыня воспарили с новой силой, собирая свой урожай. Добро и Зло запутались, не говоря уже об их нарушенном балансе. Вон взять хотя бы Предательство. Да над ним просто смеются! А Счастье? Всё с ног на голову встало и перемешалось. А ведь была гармония в космосе-то! Наверху уже поговаривают о том, что пора бы прекращать этот бардак, но многие против. Говорят, что вам надо дать еще шанс, что наладится все, хотя я, лично, в это не верю. Избранных каких-то определили, целую сотню, и тебя в их числе, хотя по каким таким критериям? Бог его знает, хотя не факт, что и он знает. Ладно, я тебе тут не о жертвах мироздания рассказывать пришел, хоть и накипело. Слушай внимательно и мотай на ус, если хочешь жить дальше, ну и товарищам своим головы сберечь. Держитесь вместе, никого никогда не бросайте, в этой переделке каждый важен, как карта в вашем хлипком карточном домике. Синие ягоды с красными продольными полосками восстанавливают и исцеляют внутренние органы, с поперечными – кости и нервную систему, красные ягоды приведут в порядок мозг. Зеленые ягоды не ешьте, с толчка не встанете несколько дней, все интересное пропустите. Однако, если смешать четыре зеленые ягоды с двумя красными, добавить по одной полосатенькой, залить водой, довести до кипения, потом остудить до комнатной температуры, то можно этим отваром оживить человека, смерь которого наступила не более семи часов назад. Ну вот, теперь ты знахарь, удачи! Надеюсь ты теперь будешь относиться ко мне серьезно. Да, и еще, камни с серебряными вкраплениями – ловушки, избегайте с ними контакта.