Читать книгу: «Блинчик», страница 3
– Раны небольшие, но били сильно. Возможна внутренняя гематома и сотрясение мозга. Его в больницу нужно отправить. Я вызову скорую, – заключила она.
– Погоди. Я цыганам позвоню. Пусть они решают, что с ним делать, – остановил её Блинчик.
– А ты расскажи, как тебя угораздило? – спросил он Лекса.
Тот с трудом начал говорить:
– Пошёл в местный магазин за продуктами, а он закрыт. Женщины отправили в вашу деревню. В лесу встретил пьяного мужика с велосипедом. Тот попросил помочь довезти мешок с картошкой до дома. Я только наклонился, а он меня чем-то ударил по голове. Обезьянка испугалась и убежала. Я тоже бросился в лес. Голова кружилась, ноги подкашивались. Но он догнал и ещё ударил. Больше ничего не помню. Очнулся уже в развалинах. Время словно остановилось. То приходил в себя, то проваливался в темноту. Пробовал ползти, кричать, но сил не было. А потом опять пришел этот алкаш и хотел утопить в яме. Спасибо, что спасли. И что я ему сделал? – с трудом произнося слова, поведал парень.
– Понятно. Во всем разберёмся. Отдыхай. Тебе нельзя волноваться, – успокоил Юрий.
– А обезьянку мою нашли? – прошептал Лекса.
– Нашли, нашли мартышку. В таборе она. Лежи спокойно. Твоим позвоню. Обрадую, – отмахнулся Юрий, поправляя одеяло.
Уже минут через двадцать приехали родные парня: Алмаз, ещё один цыган и старая цыганка.
Женщина сразу бросилась к Лексу. Долго что-то шептала, обнимая и плача.
– Спасибо огромное. Но в больницу везти не надо. Сами вылечим. Где вы его нашли? – спросил барон.
Юрий рассказал, особо не вдаваясь в подробности.
– Заявление писать не будем. Завтра уедем. Бог ему судья. А вам огромное спасибо, – поблагодарил Алмаз, пожимая Юрию руку. Старая цыганка сняла цепочку с медальоном.
– Быть тебе большим начальником. И в остальном всё сладится. Спасибо, что спас нашего мальчика. Счастья и здоровья твоей семье. А это амулет на память. Наш, цыганский. От беды защитит, – повесила ему на шею и крепко обняла.
Они осторожно посадили Лекса в машину и уехали. Фельдшер и Марина только покачали головой. Появилась теща. Женщины насели на Блинчика.
– Давай быстро выкладывай, как и где ты его нашёл.
– Ну, если чаем напоите, то расскажу, – согласился Юрий.
Накрыли на стол и долго сидели, слушали.
–Ты молодец, зятюшка, просто голова! И как только понял, что это Василь накуролесил. Я бы в жизни не догадалась. И что с ним будет? – поинтересовалась Галина Матвеевна.
– Неужели, наконец, дождался похвалы от любимой тещи? – хмыкнул Блинчик, – Да ничего не будет. Заявления нет. Посажу на пятнадцать суток за пьянку, может дурь из головы выйдет.
Разошлись далеко за полночь. Но Юрий так и не уснул, ворочался с боку на бок. А с утра пораньше отправился к Василю. Дверь нараспашку. Пустая бутылка на столе, кусок хлеба и огурец. А сам хозяин в грязной одежде спит на лавке.
– Фу! Вонь какая! Хоть бы вымылся. Надо председателю сказать, чтобы сравняли с землёй эти развалины. А то вдруг ещё кто-нибудь провалится, – проворчал участковый.
Попытался разбудить Василя. Бесполезно. Оставил записку: «Жду в участке. Блинчик». И ушёл. День пролетел быстро. Проехал по деревням. Поговорил с людьми. Обсудил вопрос с председателем о сносе старой ферме. Уже собирался домой, как в дверь постучали. Зашёл Сытов. Чисто выбрит, прилично одет с пакетом в руках и в новой кепке.
– Ну, заходи. Присаживайся. Разговор будет долгим, – пригласил участковый.
Тот примостился на краешек стула, положив пакет на колени, и сжав шапку в руке.
– Прости, начальник. Бес попутал. Это всё она, водка проклятая. Увидал его. Молодого, красивого. Что-то в голове помутилось. Такой же мою Марту увёл. А я один промаялся. Без жены и детей. И так мне обидно стало за мою пропавшую жизнь, что руки сами за палку взялись. А дальше всё как во сне. Только водка и злоба. Понимаю, что он ни в чём не виноват, а остановиться не могу. Спас ты меня от греха смертного. За это и спасибо тебе. А теперь сажай. Во всём признаюсь, – сполз он на колени и опустил лысую голову.
– Встань. Цыгане заявление не писали. Отделаешься лёгким испугом и общественными работами суток на пятнадцать. Школе поможешь с ремонтом. И с водкой завязывай. Не доведёт до добра. Начать жить по-новому не пробовал? А то точно посажу. Всё ясно. Ступай. Я проверю, – приказал Блинчик.
Василь с трудом поднялся. Вытер кепкой старческие слезы и пошёл к двери.
– Всё понял. Не подведу. Прости. Больше такое не повториться, – пообещал он и скрылся.
– Хотелось бы верить, – вздохнул Блинчик, складывая бумаги.
На крыльце дома его ждала жена и тёща. Пахло чем-то вкусным. Юрий сглотнул слюну.
– Ну, проходи, сынок. Надо отметить твой успех. Вся деревня не может успокоиться. Герой наш. Жаль только награду и денег не дали. Да, ладно. Это не главное. Человека спас. Мы тобой гордимся. Ура!! – вдруг произнесла Галина Матвеевна.
Блинчик потерял дар речи. Такое услышать от тёщи он точно не ожидал. Открыл дверь и обалдел. За накрытым столом сидели друзья, соседи и родные. «Ура!!!» – закричали все хором и захлопали. «А жизнь – хорошая штука!» – подумал Блинчик. И громко крикнул: «Ну, спасибо! Наливайте!».
Грустный праздник
Блинчик стоял перед большим зеркалом. Темно-синий костюм, голубая рубашка и синий в белую полоску галстук. Всё подобрано идеально. Блинчик от удовольствия щелкнул языком.
– Вид солидный, а звание не очень. Господин Капитан. И узел чёртов никак не получался. Марина, помоги, пожалуйста, – позвал он жену.
Та быстро завязала непослушный галстук и критично окинула мужа взглядом.
– Хорош. Словно сам женишься. Только животик втяни. А то галстук лежит, как на столе, – хихикнула она.
– Ты ничего не понимаешь. Это трудовой мозоль, – хмыкнул Юрий, слегка вжимаясь, – Надо было вообще мундир надеть. В нём ничего не торчит.
– Ещё чего. Чтобы все гости разбежались. Это ведь твоя племянница замуж выходит. Получится, что свадьба под охраной полиции. Никто и расслабиться не сможет, – возмутилась жена.
– Ладно. Пошли. Ты готова? – сменил он тему.
Марина покрутилась перед зеркалом. Длинное серебристое платье облегало слегка располневшую фигуру. Но женщину это не портило. Волосы уложены высокой короной с кокетливо выпущенными завитками. Скромный макияж. Серебряное колье на шее. Туфли лодочка на высоком каблуке. Красавица. Блинчик нежно прижал жену к себе.
– Перестань. Причёску испортишь, – попыталась вырваться она.
– А, может, мы вообще никуда не пойдём? – заглядывая в глаза, игриво предложил Юрий.
– Даже не надейся. Мы вместе уже сто лет нигде не были. Я что платье зря покупала? – отмахнулась Марина.
За окном раздался автомобильный гудок.
– Выходи. Я только шлепанцы возьму. Назад придётся пешком идти. Цветы захвати и деньги не забудь, – напомнила она.
Вышли на улицу. У дома стоял старый опель. За рулём сидел отец невесты Макар Тимофеевич. Муж сестры Юрия.
– Что-то вы долго собираетесь? А нарядились то как! Словно сами женитесь. Поехали. Уже всё готово, – усмехнулся он.
До соседней деревни напрямую километра два. Но по дороге ехали минут пятнадцать. Макар весь светился от счастья. Хвалился, что дочка Настя нашла хорошего мужа. Игорь и красивый, и образованный и богатый. А главное дочку очень любит, пылинки с неё сдувает. На свадьбу все продукты сам купил и музыку заказал. В общем, не зять, а золото.
Возле дома стоял огромный шатёр. Столы накрыты. И гости почти все собрались. Марина сразу пошла к Наташе, сестре Юрия. Вдруг нужно чем-то помочь. Блинчик с Макаром расставляли стулья. Музыканты устанавливали аппаратуру. Вдалеке раздался громкий гудок. Гости встрепенулись и собрались у ворот. Молодые: Настя и Игорь, свидетели: Николай и Светлана, вернулись из сельсовета. Встречали по местному обычаю с шутками, прибаутками, песнями и танцами. Наташа вынесла каравай. Молодые откусили по кусочку. Пригубили шампанское и разбили бокалы на счастье. Тамада пригласил всех за стол. Много пили, много ели. Праздник был в самом разгаре. Застолье сменялось танцами и веселыми конкурсами. Гости после горячительных напитков расслабились и с удовольствием выполняли команды ведущего. Жених с невестой светились от счастья. Под крики «Горько!» долго самозабвенно целовались. По старому обычаю «украли невесту». Светлана принесла туфельку. Жених и свидетель долго выкупали её. Потом свидетель выпил из туфельки и им указали, где её искать. Игорь скрылся за домом. Николай ещё погадал с помощью туфельки и отправился за женихом. Музыка гремела на всю округу. Гости танцевали. Два хлопка прозвучали, как взорванные питарды. Но Блинчик сразу насторожился. Стреляли из ружья. Из-за угла выскочил свидетель. Подбежал к столу. Лицо белое, руки в крови. Трясущимися губами произнёс:
– Там, там. Игорь лежит мёртвый.
Дико закричала мама жениха и потеряла сознание. Толпа бросилась за дом. На траве, раскинув руки, лежал жених. Медсестра Наташа склонилась над ним.
– Он жив. Пульс есть, но слабый. Скорую срочно! – крикнула она.
Прибежала босая Настя. Кинулась с криком и плачем к Игорю. Упала на колени.
– Хороший мой, родной! Открой глаза! Скажи, скажи, что-нибудь. Только не умирай, пожалуйста!
Белое платье окрасилось кровью. Свидетель и отец пытались её оттащить. Она кричала и билась в истерике. Подружки успокаивали. Марина принесла бинт и вату. Медсестра оказала Игорю первую помощь. Блинчик хоть и выпил много, но быстро сообразил, что к чему. Попросил всех отойти. Вызвал следственную группу. Врачи приехали быстро, а за ними и полиция. Игоря забрали в больницу. Состояние очень тяжелое. Две раны. В груди и плече. Настя и его отец поехали с ним. Медсестра Наташа не отходила от мамы Игоря ни на минуту. Резко подскочило давление. Музыканты угрюмо складывали инструменты. Гости тихонько сидели за столом. Погуляли. Районный следователь, Иван Никитин, осматривал место. Оперативники опрашивали свидетелей. Но в этой суматохе оказалось, что никто ничего толком не видел. Пришлось всех отпустить. Остались только Блинчик, Марина, Николай со Светланой и родители Насти.
– Расскажите, пожалуйста, может у Игоря были враги, – спросил Никитин Макара.
– Какие враги? Ему только 24 года. Добрый, весёлый. Окончил технологический институт. Инженер. Работал на кирпичном заводе. У отца. Дочка тоже после техникума работала там же в бухгалтерии. Вот они и сошлись Она, правда, до него с Мишей Ефимцевым дружила. Недолго. Но того в армию забрали. А с Игорем больше года встречались и вот решили пожениться, – пояснил отец Насти.
– Значит, Миша мог ему мстить. Всё-таки девушку его увел. Оружие у него есть? – поинтересовался у Блинчика следователь.
– Да у нас почти в каждом доме есть ружьё. У самого Михаила нет. А вот отец его увлекался охотой, – объяснил Юрий.
– Надо его навестить. Далеко живёт? – спросил Иван.
– Да тут всё рядом. Через огороды минут пять. Пошли, – поднялся участковый.
По дороге шли минут семь. Дом открыт. На веранде на топчане спит пьяный Миша. На столе пустая бутылка из-под водки. А под столом ружьё.
– Хорошо погулял. А вот и оружие. Надо его привести в чувство, – хмыкнул Иван, осторожно поднимая винтовку, – Из неё недавно стреляли.
Вместе они попытались поднять Михаила. Но тот только мычал и тряс головой.
– Бесполезно. Проспится в обезьяннике. Потом поговорим. А ружьё надо отправить на экспертизу, – заключил следователь.
Дождались машину. Погрузили Михаила. Никитин потёр руки.
– Вот всё и раскрыли. Люблю, когда ответ на поверхности.
– Мне как-то не верится, что Михаил мог в него стрелять. Рос спокойным парнем. Не дебоширил, не пил, не курил. Что в наше время большая редкость, – покачал головой Юрий.
– Не зря говорят, что в тихом омуте черти водятся. Вернулся из армии, а девушка за другого замуж выходит. Вот крышу и сорвало. Ладно, мне пора, – отмахнулся следователь, – Разберёмся.
– Надеюсь на вашу объективность. Не хочется парню жизнь коверкать, – вздохнул Блинчик, пожимая руку Ивану.
Полиция уехала. Юрий прикрыл дверь и уже собирался уходить. И тут во двор вбежала мама Михаила. Вся растрепанная, в слезах с платком в руке.
– Вы куда сына забрали? Он ни в чём не виноват, – закричала она.
– Не кричи, Сергеевна. Там люди толковые, – стал успокаивать её участковый, – А Григорий где?
Женщина присела на крыльцо, обхватив голову руками.
– Да кто его знает? Два дня назад уехал в город к какому-то другу. Пьют. Звонила вчера, а он лыка не вяжет, – сквозь слёзы бормотала она.
– А ружьё? Почему без присмотра валялось? А не в сейфе? – спросил участковый.
– Да пьяный был, замок сломал. А новый так и не повесил. Закрутил проволокой. Вот и весь сейф. Но Миша не мог взять. Ты ведь его знаешь. Он добрый, хоть и слабый. Из армии вернулся. Счастливый. Гостинцев привез разных. Сказал, что девушку хорошую встретил. Собирался ехать к ней. Зачем ему Настя? – причитала она.
– Понятно. Не волнуйся. Если не виновен, то отпустят, – вздохнул Блинчик, гладя её по голове как маленькую.
Домой возвращались ранним утром. Шли молча. Говорить не хотелось. Чистое, теплое солнышко играло листочками деревьев. Птицы заливались, радуясь новому дню. Тихо и спокойно.
– Хорошо, что шлёпанцы взяла. Ноги гудят. Всю ночь не присела. А ещё дома работы непочатый край, – пожаловалась Марина.
– Ничего. Потом отдохнём, на пенсии, – пошутил Юрий.
Дети ещё спали. Переоделись и занялись домашними делами. Блинчик старался во всем помочь жене. Накормил живность, наносил воды в баню. Вывез навоз. Всё делал как-то автоматически. А сам думал о вчерашней истории.
– Да. Грустная получилась свадьба. Хоть бы разобрались по справедливости. А то свалят всё на Михаила. Хотя, может это он и виноват. Ладно. Завтра поеду в город и расспрошу следователя, – решил он.
Позвонил Макару. Тот рассказал, что Игорю сделали операцию. Состояние тяжелое, но стабильное. В себя ещё не пришёл. Настя дежурит в больнице.
Слухи быстро разлетелись по деревне. Естественно обо всём узнала тёща и сразу явилась за подробностями.
– Ну что? Хорошо погуляли? – ехидно поинтересовалась она.
– Что ж тут хорошего? Главное чтобы парень поправился. Настя от него не отходит. Тяжёлый случай, – покачала головой Марина.
– А наш доблестный полицейский чего бездействовал? – хмыкнула Галина Матвеевна, – глаза заливал, а за порядком не следил.
– Мама! Он же в гостях был, а не на службе. Да и кто мог подумать, что такое случится. Этим делом районные следователи занимаются. Огнестрел все-таки, – заступилась за мужа Марина.
– Он у тебя всегда ни причем. Вот сам бы раскрыл дело, так может и в звании повысили. Всю жизнь в капитанах ходить будет. Пошла я. От вас толку нет, – заключила она, вставая.
Марина только махнула рукой.
Утром Блинчик завел мотоцикл и поехал в город. Сначала уладил свои дела, а потом заглянул к следователю Никитину. Тот сидел за столом, заваленным бумагами. Кивком головы поприветствовал Юрия и пригласил присесть.
– Ты ведь не просто так зашёл? Ну что он может сказать? Пьяный был и ничего не помнит. А пальчики на ружье только его, – пояснил следователь.
– А я могу с ним поговорить. С детства его знаю, – попросил Блинчик.
– Не положено. Ну да ладно. Может тебе расскажет. Только десять минут, – согласился Никитин.
Михаил лежал на лавке головой к стене. Даже не пошевелился.
– Я всё сказал. Мне нечего добавить. Раз виноват, то и судите. Нечего душу рвать, – буркнул он.
– Осудить ещё успеем. Ты лучше постарайся вспомнить, что было до этого, – поинтересовался Юрий, присаживаясь на лавку.
– А это вы, дядя Юра, – повернулся к нему Михаил, – башка гудит. Всё как в тумане. Что рассказывать? Приехал утром из города. Девушка у меня там. А тут встретил Светку. Она сказала, что Настя замуж выходит. Что-то ёкнуло внутри. Обида стала душить. Нашёл у бати в загашнике бутылку. Ну и выпил немного. Отрубился. Потом ещё выпил. А дальше полный аут. Очнулся уже в ментовке. Вы тоже думаете, что это я его застрелил? – спросил он, заглядывая Блинчику в глаза.
– Понимаешь. На ружье только твои отпечатки. И мотив у тебя был. Меня только одно беспокоит, что ты в таком состоянии сумел дойти, выстрелить и скрыться.
– Да не помню ничего. Не помню!! – отчаянно вскрикнул Михаил.
––Не отчаивайся. Успокойся и думай. Времени мало. Если дело передадут в суд, тебе уже никто не поможет. Все улики на лицо. Я тоже попробую разобраться, – похлопал его по плечу Блинчик, позвал дежурного и вышел.
Иван курил на крыльце.
– Поговорили? И что? – спросил он.
– Ничего не помнит. Странно. Выпил много, это понятно. Но почему память отказывает. Не ясно. Может его врачам показать?– предложил Юрий.
– Не валяй дурака. Всё очевидно. Обида заела, вот и отомстил. Подготовлю документы и передам в суд, – жёстко произнёс капитан.
– Погоди. Не спеши. А вдруг это не он. Сколько у меня есть времени? – переспросил Блинчик.
– Ну, ты и зануда. Хорошо. Дня три. Не больше, – махнул тот рукой.
Блинчик завёл свой мотоцикл и поехал в больницу. Настя сидела около двери в реанимацию. Мешки под глазами и красные глаза выдавали её состояние.
– Привет. Ну как он? Что говорит доктор? – осторожно спросил Юрий.
Она громко зарыдала, закрыв лицо руками. Блинчик обнял её за плечи.
– Тише, тише. Все будет хорошо. У нас толковые врачи, вытянут его. А ты должна надеяться и верить, – шептал он.
– Игорь в коме. Никто ничего не знает, – сквозь слёзы бормотала девушка.
– Понятно. Возьми себя в руки. Вот он очнется, а ты вся растрепанная и замученная. Тебе нужно отдохнуть, – стал уговаривать её Блинчик.
В коридоре появились родители Игоря, Надежда Степановна и Петр Иванович. Мама обняла Настю. Теперь они обе рыдали.
– Так. Развели сырость. Быстро все успокоились. Ему нужна наша поддержка, а не слёзы. Насте надо отдохнуть. Езжай домой, а мы подежурим, – не терпящим возражения голосом сказал отец.
– Я как раз туда еду и подвезу тебя. Только подожди минут пять. Мне надо переговорить с Петром Ивановичем. Отойдем в сторону, – вмешался Блинчик.
– Ну, давай поговорим, – согласился тот.
– Вы простите. Сейчас, конечно, не самое лучшее время и место для беседы. Но вы ведь тоже заинтересованы в поимке стрелка, – начал Юрий.
– Понимаю. Поэтому и согласился на разговор, – кивнул отец, потирая виски.
– Я слышал о вашем конфликте с Тихоновым. Он не мог отомстить? – напрямую спросил Блинчик.
– Я с трудом соображаю. Голова раскалывается. Ночь на ногах. Конечно, твёрдо утверждать не могу. Но думаю, что вряд ли. У него ведь тоже дети, – вздохнул он.
– Хорошо. Я сам все проверю. Спасибо и простите. Всё образуется. Пошли Настя, – позвал Юрий девушку.
Та неохотно поплелась следом.
Доехали быстро. Блинчик высадил Настю и завернул к маме Михаила.
Сергеевна была дома. Хлопотала по хозяйству. Неохотно пригласила Юрия в дом. Опухшие глаза выдавали бессонную ночь.
– Ну, проходи. Забыл что-то? – недовольно буркнула она, вытирая руки о передник.
– Я был у Михаила. С ним всё в порядке. Проспался. Лично я не верю в его вину. Но все улики против. Ты мне лучше скажи, где та бутылка, что пил Михаил, – сразу перешёл к делу Блинчик.
– Да в сарай поставила. Пригодится в хозяйстве. А что? – поинтересовалась она.
– Хочу кое-что проверить, – уклонился от ответа Юрий.
– Погоди. Сейчас принёсу, – кивнула Сергеевна.
Блинчик ещё раз внимательно осмотрел веранду. Под лавкой лежал пустой граненый стакан. Быстро спрятал его в карман. Вернулась женщина с пустой бутылкой. Участковый поблагодарил. Уже собрался уходить, но та схватила его за рукав.
– Миленький, помоги, ради бога. Мишка хоть и дурак, но не мог он в человека стрелять. Христом богом прошу. Один он у меня. Как жить после всего? – зарыдала она.
– Тихо, тихо. Успокойся. Найдём виноватого, – бормотал Юрий, пятясь к калитке.
Вернулся в город. Зашёл в лабораторию к знакомому эксперту.
– Здравствуй, Григорьевич. Как поживаешь? Что нового? – обратился к нему Блинчик.
– Да все по-старому. Зачем пожаловал? Ты ведь просто так не появляешься, – усмехнулся тот.
– Ты прямо ясновидящий. Вот бутылочку и стакан принёс на проверку. Глянешь? – хмыкнул Юрий.
– Ну как тебе откажешь. Завтра зайди. Постараюсь все сделать, – согласился Григорьевич.
– Замечательно. С меня магарыч, – обрадовался тот, оставляя вещдоки.
– Так. Одно дело сделал. Надо ещё к Тихонову смотаться. Может, хоть какую-то ниточку найду. А то одна бессмыслица. Напился и выстрелил. А может, я зря воду баламучу. Но надо всё проверить до конца, чтобы совесть не беспокоила, – вздохнул Блинчик, заводя свой драндулет.
Тихонов был дома. Встретил Блинчика и пригласил зайти. Он был спокоен и уверен в себе.
– Чем обязан такому визиту? – поинтересовался Тихонов.
– Вы извините, Дмитрий Николаевич. Тут такое дело. Вы ведь слышали про несчастье у Савельевых. И что вы думаете по этому поводу? – обратился к нему Юрий.
– Ты, капитан, не юли. Я сразу понял, что не зря явился. Да. Был у нас конфликт с Ивановичем по поводу земли. Но мы всё уладили. Он мне предложил другой участок. В пойме реки. Плодородный и больший по площади. Дорогу помог проложить. Так что никаких претензий к нему нет. Да и девяностые давно прошли. Сейчас все дела решаются мирно, – объяснил он.
– Ты уж прости. Я обязан всё проверить. Цена ошибки – человеческая жизнь, – извинился Юрий.
– Ладно. Свои люди. Сочтёмся. Кофе будешь? – предложил Тихонов.
– Спасибо. Не откажусь, – согласился Блинчик.
Они посидели. Выпили по чашечке кофе. Поговорили. И Юрий двинулся дальше. Заехал домой. Пообедал. Марина лишних вопросов не задавала. Видела, что муж не в духе.
– Ничего. Полный ноль. Ни свидетелей, ни мотивов, – вздохнул участковый.
– Так не бывает. Просто мы этого не видим. Может он сам где-то накосячил. Вот его и наказали. Ты со свидетелем, с Николаем говорил? Они ведь друзья. Учились вместе, – стала рассуждать жена.
– Сразу его спрашивал. Он ничего не сказал. Может ты и права. Поеду и побеседую ещё, – согласился Юрий.
Опять завёл мотоцикл. Николай был дома. Отсыпался. Настроение подавленное. Но согласился ответить на вопросы Блинчика.
– Ты Игоря хорошо знаешь? Может он кого-то обидел? Вспомни, – спросил участковый.
– А разве это не Михаил стрелял? – вопросом на вопрос ответил парень.
– Не всё так однозначно. Михаил был настолько пьян, что и попасть бы не смог. Да и дойти тоже. А тут сложный план. Взять ружьё. Улучить момент, когда Игорь останется один. Выстрелить. Вернуть оружие. Это точно кто-то из своих. Тот, кто был на свадьбе, – подвёл итог Юрий.
– Вы что намекаете, что это я сделал? Или кто-то из ребят? Игорь наш друг. Как вы можете? – возмутился парень.
– Я просто рассуждаю и никого не обвиняю. Успокойся. Думай! – прикрикнул на него Блинчик.
Николай опустился на диван.
– Жуткий кошмар! Он до Насти с Катькой встречался. Только она сразу на Никиту переключилась. А вот ещё Пашка с нами учился. Хлюпик такой. Все над ним потешались. За девчонками любил подсматривать. Так мы его однажды заперли в женском туалете. Он там всю ночь просидел. А потом перевелся в другой ВУЗ. Больше ничего, – пожал плечами молодой человек.
