Читать книгу: «Тень зиккурата», страница 3

Глава 4. Теремок

– Молодец, что пришел, – сказал Ваня и протянул руку в знак приветствия.

– А что будем делать, расскажи, – Пашка чувствовал себя неловко и поглядывал по сторонам.

– Да ничего особенного. Сейчас перенесем коробки с продуктами со склада в багажник и отвезем их тем, кому частенько бывает голодно.

– Бомжам? – от удивления Пашка широко открыл свои карие глаза.

– А почему бы и нет? – рассмеялся Ваня. – Бомжам разве кушать не хочется? Но сегодня мы едем к выпускникам детских домов, а точнее в Центр, который оказывает им помощь.

В этот момент к ним подошла худенькая симпатичная девушка в длинной черной юбке, темно-синем свитере и бежевой ветровке.

– Настя, познакомься, – сказал Ваня. – Это Паша, которого все зовут Пашка, потому что на другое обращение он не откликается.

– Он шутит? – спросила девушка и улыбнулась новому знакомому.

– Может, и шутит, – ответил Пашка, – но в каждой шутке есть доля правды.

– Павел будет нам помогать? – Настя вопросительно посмотрела на Ваню.

– Пашка, ты будешь нам помогать? – переадресовал вопрос Ваня, на что Пашка только пожал плечами. – Но если он все же вольется в наши ряды, – продолжал Ваня, – то скучать нам не придется.

– О, даже так? – удивилась Настя. – Ну, что же, я только «за». Позвольте представиться. Я руководитель волонтерского движения при молодежном центре «Троеручица». Мы собираем вокруг себя людей, которым не безразлична чужая беда. Спектр наших действий самый разнообразный. Ты, Павел, чем бы хотел заниматься?

Пашка, услышав обращенный к нему вопрос, растерялся, потому что уже не прочь был «сделать ноги».

– Я же тебя предупреждал, – сказал Ваня, читая мысли «вавилонского гостя», – что он только на Пашку откликается, а ты не веришь!

– Да ну вас с вашими шутками, – махнула рукой Настя. – А вот и Володя. Пора загружать машину.

Володя подошел как раз вовремя, не дав мыслям, уже наполнившим Пашкину голову, окрепнуть.

Спустившись по ступенькам в подсобное помещение, трое ребят принялись за дело, и, когда последний оранжевый пакет взгромоздился на коробки, полностью заполнившие багажник «Хонды», Володя сел за руль.

– А мы что, не перекурим на дорогу? – спросил разрумянившийся Пашка.

– А ты куришь? – удивилась Настя.

– Он уже почти бросил, – вмешался Ваня. – Но в новой обстановке нервишки напрягаются, так ведь, друг мой Пашка? Давай, кури по-быстрому и поедем.

Пашка торопливым жестом вытащил из внутреннего кармана почищенной «вавилонской» куртки пачку сигарет, чиркнул зажигалкой и втянул в себя воздух вместе с густым дымом. Если бы среди них не было девчонки, тем более такой «чики-пики», он бы ушел, но присутствие Насти его удерживало.

– Я редко курю, – решил он поддержать сделанный Ваней ход, – но, если мне встречаются незнакомые девушки, особенно некурящие, меня, как назло, тянет курить. А там, куда мы едем, девушки будут?

– Конечно, будут, – улыбнулась Настя и поморщилась: – Сегодня наш новый друг просто обкурится.

Довольный Пашка затянулся в последний раз, выбросил окурок, и сел рядом с Ваней на заднее сидение.

– Ваня, позвони Сергею, – попросила Настя. – Он говорил, что к половине второго будет, а уже тридцать пять минут.

Но не успел Ваня и телефон достать, как в незакрытую дверь машины постучались.

– Тебя интересует, кто у нас тут в теремочке живет? – Пашка не упустил возможности поприкалываться. – Ну, за рулем – Вовчик-водила, рядом с ним – Настя-командирша, этот у окна – Ванька-сочиняйка, я Пашка-барабашка, а ты кто?

Все рассмеялись, а втиснувшийся на заднее сидение широкоплечий, крепко сбитый парень, громко сказал:

– Ну, тогда я Сергей-воробей.

– Вот это так компания у нас собралась! – весело воскликнула Настя. – Давай, «Вовчик-водила», жми на газ!

– Откуда это такой шутник появился в нашей славной компании? – спросил Сергей, с интересом рассматривая новое лицо.

– Так это я его привел, – ответил Ваня. – Шел по улице, смотрю, парень хорошенький на траве валяется, скучает, вот я взял его под белы ручки и привел.

– Но ты же не знал, что он «Пашка-барабашка»? – смеясь, спросила Настя.

– Конечно, не знал! А теперь вот боюсь сидеть с ним рядом! А то еще набарабашит чего в дороге!

– Да ладно тебе! – подражая коту Матроскину, промурлыкал Пашка. – Я барабашка смирный. Не люблю только, когда мне на хвост наступают!

Благодаря удачному Пашкиному зачину, кошачьи истории посыпались со всех сторон, а Москва с ее высотками и торгово-строительными центрами осталась позади. Вдоль дороги уже тянулась вереница величавых елей, прерываемая время от времени населенными пунктами с кичливо выставленными объявлениями: «Продается участок земли».

– Объясните мне толком, куда мы едем, – потребовал Пашка, когда кошачьи истории закончились. – А то этот Сочиняйка затащил меня в вашу варежку, ничего не объясняя.

– Не в варежку, – уточнил приятный тенорок Сергея, – а в теремок.

– А, ну да, – не возражал Пашка, – это я «варежку» раскрыл и на Сочиняйкины уговоры поддался.

– А где же все-таки он тебя нашел? – спросила Настя.

– Да я сам ему позвонил по старой дружбе, – чистосердечно признался шутник. – Я тогда обкурился и в Вавилон попал. Ходил-ходил, а выхода все нет и нет. Ну, Ванька в интернет забрался и по карте меня водил. Подсказывал, где направо, а где налево.

Все дружно рассмеялись.

– Вот-вот! А мы уже давненько не ходили на борьбу с рекламой курительных смесей, – сказала Настя.

– Так это вы телефонные номера на тротуаре краской заливаете? – поинтересовался Пашка.

– Да не только мы! Но на всех этих «рекламодателей» волонтерских рук не хватает! И почему только полиция этим не занимается?

– Да прям! Это же так, легкотня! – сказал Пашка недовольным тоном, потому что от этих разговоров ему страх как захотелось курить.

– Ага, – пробасил Володя, – скажи еще, что эта твоя «легкотня» полезна для тела и души, как «поют» продавцы эзотерических магазинов и «щебечут» модераторы на форумах психоактивных веществ.

– Знаете, – включилась Настя, – эту гадость уже продают под видом соли для ванн. От нее, конечно, энергия бьет фонтаном, речь без остановки, танцы-шманцы до упада, а в результате – почти мгновенное привыкание, быстрое истощение организма, вследствие нечеловеческих перегрузок, и параноидальный психоз, который не только до Киева, но и до Вавилона доведет!

«Дойдя до Вавилона», Настя резко обернулась и подозрительно посмотрела на Пашку.

Ваня увидел конкретный вопрос в ее глазах и поспешил отвлечь внимание присутствующих от своего горе-путешественника.

– Знаете, а я пришел к выводу, что тяга к эйфории у современной молодежи – не что иное, как глубинная тоска души по молитве.

– Ну, Ванька, – бурно отреагировал Пашка, – с твоей буйной фантазией тебе точно никаких грибов не надо!

– Причем тут фантазия? – продолжал Ваня. – Есть замечательный документальный фильм «Тайна живой воды», в котором показан научный эксперимент по отслеживанию ритмов мозга человека. Представляете, до недавнего времени считалось, что существует два вида работы мозга – бодрствование, резкая синусоида, и сон, более пологая синусоида. Но, когда сняли энцефалограмму у монаха во время молитвы, аппарат показал прямую линию, без всякой синусоиды! И это при абсолютном бодрствовании молящегося человека!

– И что из этого? – спросил Пашка, подняв брови.

– Это говорит о том, что есть еще и третье состояние мозга – молитва, беседа с Богом, – объяснил Ваня и продолжил: – Более того, это третье состояние мозга так же необходимо человеку, как и два другие – бодрствование и сон. Душа без молитвы высыхает. А если страдает душа, то страдает и тело, поэтому человек начинает искать мистические состояния для утоления жажды, и попадает на ту или иную «иглу».

– Так вот оно что, – глядя в окно, задумчиво произнесла Настя. – Получается, что молитва оживляет душу, как вода превращает растрескавшуюся землю пустыни в цветущий оазис.

– А весь мощнейший научно-технический потенциал современного обезбоженного мира, – добавил Сергей с видом профессора на лекции, – направлен на то, чтобы развлечь человека. И знаете почему?

– Ну, и почему? – перекривил его Пашка, потому что терпеть не мог серьезных разговоров.

– На плотском уровне любые развлечения нужны для того, чтобы отвлечь разум человека, ну, чтобы отучить его думать. Человек развлекающийся – это уже не человек разумный!

Разговор на какое-то время прервался. Все уставились в окна, а Пашка, сидевший посередине на заднем сидении, заскучал.

Когда Ваня оторвал взгляд от окна, то увидел соседа, сидящим с закрытыми глазами и руками, разведенными в стороны.

– Эй, ты что, медитируешь? – спросил он, толкнув Пашку локтем вбок.

– А че, прикольно! – оживился «йог». – Это жена моего папы по вечерам так сидит в позе лотоса!

– Тетя Оля? – удивился Ваня.

– Нет, тетя Оля давно покинула нашу «тихую гавань», – с притворным огорчением выдохнул Пашка.

– Думаю, не без твоей помощи, – подмигнул Ваня, взглянув на Пашку в зеркало на лобовом стекле.

– А как же! – ответил тот, гордо вскинув голову.

– И кто же теперь жена твоего папы? Не твоя ровесница, надеюсь?

– Нет, она лет на десять меня старше. Но эта еще хуже! – Пашка снова вздохнул, но уже без притворства. – Тетя Оля хоть пирожки пекла, супы, борщи варила, а эта только по салонам, фитнесам и йогам бегает.

– Так ты вместе с ней медитируешь? – спросила Настя.

– Нет, конечно! – хихикнул Пашка. – Я только ей рожи корчу! Особенно мне нравится, когда она в позу льва садится. Пальцы растопырит, язык высунет, глаза вытаращит! Вот тут-то я и начинаю! Она не выдерживает: то смеется, то злится! Папе на меня жалуется! А вообще-то дура-дурой!

– Так она тебе еще приплачивать должна, – вступил в разговор Володя.

– Это за что же? – оживился Пашка.

– За то, что ты ей в ловушку бесовскую попасть не даешь!

– Не понял, – глаза у Пашки загорелись. – Подробней, пожалуйста.

Он уже прикидывал, какую сумму можно будет взимать с папиной пассии.

– Я когда-то с батюшкой разговаривал на эту тему, – сказал Володя, посмотрев на сидящих сзади в зеркало, – так как сам пробовал медитировать. Батюшка мне объяснил, что медитативные практики подобны сыру в мышеловке: сначала завлекают медитирующего возникающей наркотической эйфорией или удивительными видениями, но, когда «пружинка срабатывает», душа оказывается в плену у бессознательного влияния, освободиться от которого уже почти невозможно.

– А я читала, – оживилась Настя, – что медитация – это пассивное состояние, типа духовного паралича. Человек как бы открывает настежь двери своей души и говорит: «Заходи, кто хочешь». И заходят демоны, падшие духи, возбуждая в человеке всевозможные страсти, в первую очередь, превозношение и чувство собственной исключительности, тогда как молитва – это опыт встречи с личным Богом как Святым Существом, которая начинается любовью и ведет к покаянию.

– Как замечательно ты сказала! – похвалил Настю Ваня и полез в карман ветровки. – Я должен записать, чтобы не забыть.

Машина резко затормозила, потому что водитель, отвлекшись, пропустил нужный им поворот направо.

– Во-во! Ты бы лучше на дорогу смотрел! – возмутился Пашка: ему никак не удавалось установить связь между ожидаемой «мздой» и услышанной «бредятиной».

Дав задний ход, Володя исправил ошибку.

– Человек открывает двери своей души, – Ваня продолжал размышлять над сказанными Настей словами. – А изобретатели коллайдера не скрывают своего намерения открыть двери Земли темной силе. Получается, что коллайдер это что-то типа мантры теоретических физиков. Суть любой мантры – в призывании того или иного беса, которого йоги называют «источником силы мантры». Физики своими экспериментами призывают бога-разрушителя Шиву, потому что именно его статую они водрузили в центре установки, и целью этих физических экспериментов является открытие человечеством двери в бездну…

Пашка притих и уткнулся взглядом в лобовое стекло.

– Слушайте, – сказал он, погодя, – давайте сделаем остановку минут на пять, ноги размять!

– И покурить, – добавила Настя, с укором посмотрев на просителя.

– Ну, если ты так хочешь, то и покурить, – сказал Пашка и отвернулся.

Машина остановилась, все вышли на улицу, а виновник остановки, отойдя подальше, раскурил сигарету и с удовольствием глубоко затянулся.

– Хорошо-то как! – воскликнула Настя и распростерла руки. – Мальчики, вы чувствуете, какой здесь воздух? Дышишь, и дышать хочется! Не то, что в Москве!

– Дальше еще лучше будет, – сказал Володя, уже не впервые проезжавший этим маршрутом.

– Ваня, – спросила Настя, – а у тебя есть что-нибудь новенькое почитать?

– Я сейчас в цейтноте, – ответил Ваня, с трудом отрывая взгляд от колоритного пригорка в стороне от лесополосы. – Только на спор недавно написал маленький детектив.

– Детектив? – удивилась Настя. – Ой, а у меня есть одноклассница, любительница детективов. Пришлешь?

– Конечно, пришлю, но только это не совсем детектив, сама понимаешь.

– Именно то, что надо! – обрадовалась Настя. – А то она девчонка и хорошая, и умная, а читает всякую ерунду.

– А инопланетяне, по-вашему, тоже бесы? – спросил заметно повеселевший после перекура Пашка.

– А кто же еще? – ответил Ваня вопросом на вопрос.

– Перекур закончен, – объявила Настя и скомандовала: – Экипаж, занять свои места!

– Только теперь у окна сяду я! – выкрикнул Пашка и первым залез в машину, открыв дверцу слева.

– Может, тебе мое место уступить? – спросила Настя.

– Не надо, – буркнул уязвленный Пашка, – пусть Ванька теперь посередине посидит.

После остановки какое-то время ехали молча, пока Пашка не вспомнил о прерванной теме.

– А я по РЕН Ти Ви передачу видел. Там говорили, что даже в Библии упоминается о похищении человека инопланетянами.

– Я знаю, о чем ты, – улыбнулся Ваня. – Мне уже об этом рассказывали. Только я, в отличие от тебя, не поверил на слово, а открыл Библию и нашел это место в Бытии. Хочешь узнать, что там написано?

– Ну, – протянул Пашка.

– Всего одно предложение: И ходил Енох пред Богом; и не стало его, потому что Бог взял его.

– И это все? – удивился Пашка. – А почему тогда они говорят…

– А ты больше слушай, – перебил его Володя, – что там по телевизору говорят.

– Вообще-то Енох действительно был восхищен на небо живым, – продолжил Ваня.

– А тебе это откуда известно? – Пашка недоверчиво посмотрел на соседа.

– У Апостола Павла в «Послании к евреям» сказано, что Еноха Бог переселил так, что не видел он смерти, ибо прежде переселения своего получил свидетельство, что угодил Богу. И сделано это было потому, что надлежит седьмому от Адама допотопному праведному Еноху и послепотопному пророку Илии вернуться на землю при антихристе для последней проповеди спасения среди заблудшего народа Божия и быть убиту.

На этом трагическом предсказании разговор прекратился и так и не возобновился до прибытия на место.

«Странные они какие-то, – думал Пашка. – Ну, Ванька, понятно, он во время комы чего только не насмотрелся! Но эти? Им-то что мозги набекрень сдвинуло? А девчонка эта сероглазая, такая живая, настоящая, не то, что куклы размалеванные из соцсетей – все на одно лицо!»

«Окажется ли друг мой Пашка тем медведем, что разрушит наш „теремок“, – думал Ваня, – или найдет его грешная душа себе здесь приют? Господи, – беззвучно молился он, – помилуй неразумного Павла и приведи его к Себе».

Глава 5. Дом Мадонны

Как только машина остановилась, Пашка первым выскочил наружу и, раскурив сигарету, скрылся из виду. Когда он вернулся, у машины оставался только Володя, возившийся в опустевшем багажнике. Хлопнув дверцей, он кивнул перекурщику в сторону входной двери и сказал: «Давай, заходи».

Они вошли в большой деревянный дом, построенный католиками, собиравшимися пустить корни на земле некогда православной русской глубинки. После их выдворения дом был превращен в социально-адаптационный центр для выпускников детских домов, который по-прежнему называли Домом Мадонны.

– У нас здесь босиком ходят, – сказал уже разувшийся руководитель центра Миша, невысокий, черноволосый, со смуглым лицом, встретивший приехавших на улице.

– У нас же нет тапок на всех, пусть в обуви заходят, потом протрем, – худощавый, ростом чуть выше Миши, черноусый парень с прямым открытым взглядом по имени Владик дружелюбно улыбался.

Миша согласился и, слегка прихрамывая, повел гостей на второй этаж.

– Мы все выпускники детских домов, – говорил он, медленно поднимаясь. – Организовались, чтобы помогать друг другу выживать. Вот здесь у нас поселились девочки, – сказал он и открыл дверь одной из комнат.

– А что подразумевается под социальной адаптацией? – спросил Ваня.

– Из детдомов и интернатов молодые люди выходят совсем не приспособленными к самостоятельной жизни и, как правило, не имеют понятия, что такое деньги, как и на что их тратить. Могут полученную от государства помощь в один день просадить на аппаратуру, а как дальше жить? Сдать квартиру? Так и это нужно уметь! Они могут сойтись на десяти тысячах вместо возможных двадцати пяти. Вообще беда бывших детдомовцев в том, что они за годы жизни в интернате приучаются к халяве.

– Оказывается, не только сынки обеспеченных родителей страдают этой болезнью, – шепнул Ваня на ухо Пашке.

– Воспитанников интернатов не приучают к труду, – продолжал Миша, – так как сейчас это считается «эксплуатацией детского труда». Поэтому приходится их здесь всему учить: и деньги считать, и квитанции заполнять, и за собой ухаживать. Вот здесь у нас библиотека, компьютер и столы для занятий, – Миша ввел гостей в большую комнату, вдоль стен которой тянулись стеллажи с книгами. – Но главное в нашей деятельности, конечно же, оказание помощи попавшим в тяжелую жизненную ситуацию. Неприспособленные к жизни молодые люди становятся легкой добычей разных мошенников, пасуют перед бюрократией, и в таких случаях, кроме нас, помочь им некому. Идемте, я покажу вам нашу столярную мастерскую, – улыбнулся Миша. – А потом будем пить чай.

Руководитель центра неровной походкой первым пошел к лестнице, ведущей на первый этаж, за ним гуськом потянулись приезжие.

Пашка шел последним. У него перед глазами стоял большеротый, просто одетый Миша. Весь его облик, кроме грустных, глубоко посаженных глаз на непривлекательном лице, вызывал у Пашки необъяснимое чувство отвращения, поэтому в мастерскую он не пошел, а остался на улице, чтобы еще раз перекурить.

– Столяркой можно было бы зарабатывать на обеспечение наших нужд, – донесся до него голос Миши, вышедшего на улицу из мастерской, – но материал для нас пока непомерно дорогой. Мы пробуем себя в разных видах деятельности, но пробиться, сами знаете, нелегко, а помощников у нас мало.

Гости вернулись в трапезную и стали рассаживаться на лавках вдоль длинного деревянного стола, на котором уже были разложены по тарелкам привезенные ими же печенье и конфеты.

– Здесь посуда, – Владик показал рукой на другой столик у стены, – на сковороде – гречка с жареным луком, в миске – винегрет. Накладывайте сами – у нас самообслуживание. Чайник, чашки и пакетики с чаем тоже здесь. Приятного аппетита, – добавил он и вышел.

Проголодавшиеся гости засуетились у стола с угощением и вскоре застучали вилками.

– Какой вкусный винегрет! – воскликнула Настя.

– Я тоже как раз об этом думаю, – добавил Пашка. – Такого вкусного винегрета я никогда еще не ел!

– Вы посмотрите, как меленько нарезаны овощи! – добавила Настя и отправилась за добавкой.

Пашка, до сего момента изображавший из себя скучающего лорда Байрона, радостно вскочил и поспешил последовать ее примеру.

– Знаете, что поражает, – продолжил Миша после небольшой паузы, – помогают только те, кто пережил личное горе, особенно те, кто потерял детей. Бывают, правда и чудаки, надеющиеся за деньги место в раю купить.

Все рассмеялись, а Миша продолжал:

– Но бывают очень интересные моменты. Мы как-то везли детей из интерната в Кремль на елку, где их ожидали новогодние подарки. Времени у нас было в обрез, но дети, увидев по дороге храм, попросили сводить их туда. Причем не то, что один кто-то или два просили, а все дети: «В храм хотим!» И все тут. Ну, остановились мы, в храме дети все посмотрели, к иконам приложись, а в Кремль, конечно же, опоздали. Но в результате все хорошо закончилось, даже лучше, чем мы ожидали. Посещение Кремля нам на следующий день организовали, и подарки в тот день были намного лучше, чем приготовленные для детей – сирот.

– Вы помогаете в тяжелых жизненных ситуациях. А что конкретно имеется в виду? – Это был приятный тенорок Сергия.

– Сами понимаете, что денег на взятки у нас нет. Поэтому приходится действовать очень решительно. Например, одного нашего парня однажды за решетку посадили, никаких объяснений не давали. Так Федя, душа нашего Центра, в милиции пристегнул себя наручниками к перилам и сказал, что не уйдет, пока не получит объяснения. Я тоже, если мне нужно куда-то попасть, могу день, два, хоть трое суток ждать, но своего добьюсь. Вот Федя сейчас в больнице лежит с переломом позвоночника. В операции ему отказали. Так я до министерства дошел, и нашли-таки ему титановую пластину, и операцию уже сделали.

– А что с ним случилось? – спросила Настя.

– Да брат его младший познакомился с каким-то парнем, ничего никому не сказал, ушел и пропал. Федя стал выяснять, ему адрес один дали. Он туда пошел, а нашли его сброшенным с третьего этажа новостройки. Вот сейчас ему на реабилитацию требуется много денег. Мы уже все карманы и заначки вытряхнули. Голодаем, можно сказать. Так что ваша помощь – очень кстати. Большое вам спасибо.

Ошарашенные услышанным, гости понуро опустили головы. Даже на Пашку подействовал рассказ о Феде и его брате.

«Какой же я дурак! – думал он. – Я же просто мешок с дерьмом по сравнению с этими парнями!»

В этот момент щелкнул выключатель электрического чайника, и Настя взяла на себя обязанности по приготовлению чая, а разговор снова вернулся к лежащему в больнице Феде, которому по причине перелома позвоночника нужна была квалифицированная сиделка.

– И вообще, – тяжело вздохнув, сказал Миша, – скольким людям Федя помог! Но, когда с ним случилась беда, никто из них не откликнулся. И это просто добивает!

– Вот возьми для Феди, – Ваня вынул из кармана на всякий случай припасенную тысячу и положил ее на стол.

Его примеру последовали все сидящие за столом. Пашка, обследовав карманы, нашел у себя только пятьсот рублей и с чувством искреннего сожаления добавил их к лежащей на столе кучке.

– Миша, я же не знал, что деньги будут нужны, – оправдывался он. – Но мы встретимся, когда ты будешь в Москве, и я тебе больше дам. У папы попрошу, пусть и он раскошелится.

Когда после чаепития все вышли на улицу, Ваня шепнул Пашке на ухо:

– Ты как, не против, поискать Фединого брата?

– А чё, это идея! – оживился Пашка.

Они подошли к Мише и отвели его немного в сторону.

– Миша, – начал Ваня приглушенным голосом, – не мог бы ты у Феди адрес этот узнать?

– Ребята, может, не стоит? Хватит нам одного Феди! – разволновался Миша.

– Нет, ты не думай, мы на рожон не пойдем, – успокоил его Ваня. – Мы осторожненько. Понаблюдаем издалека, поспрашиваем, а потом посмотрим. Может, тропочка и приведет нас, куда надо.

– Ну, хорошо. Я спрошу у Феди и позвоню.

Они обменялись номерами телефонов и подошли к машине.

– Спасибо вам, что приехали и поддержали нас в трудную минуту, – сказал Миша, обводя взглядом готовящихся к отъезду гостей.

Машина тронулась, и вскоре светлый деревянный дом остался только в воспоминаниях.

Назад ехали молча. Каждый думал о своем.

Мысли Вани постоянно возвращались к трагическому событию, произошедшему в Доме Мадонны:

«Познакомился с каким-то парнем и, ничего никому не сказав, ушел и не вернулся. Разве это не странно? Его могли чем-то заинтересовать, могли предложить помощь. Их же легко обмануть, Миша сам говорил. А, может, это секта? Но почему его не отпускают и зачем так жестоко обошлись с Федей?»

– Ванька, слушай, – прошептал Пашка, – у меня уже руки чешутся! Как же хочется найти этих ублюдков!

– Вы о чем это там шепчетесь? – спросила Настя.

– Ребята, а у нас по пути будет источник в Радонеже, – ушел от ответа Ваня. – Может, окунемся?

Настя поддержала идею, но Володя с Сергеем отказались. Пашка вообще никак не прореагировал.

Когда проехали Сергиев Посад, было уже темно, и Настя стала колебаться, но Ваня продолжал настаивать на заезде в Радонеж. Володя не возражал, и машина завернула на дикое поле, но, не проехав и двадцати метров, забуксовала в рытвинах, оставленных колесами регулярно сворачивающих сюда машин.

Все, кроме водителя, вышли из машины. Ваня, Сергей и Пашка, выстроившись вдоль багажника, приготовились толкнуть «технический прогресс, попавший в тяжелую жизненную ситуацию».

После первого «ухнем» Пашка по щиколотки промочил ноги. На втором «ухнем» он, чертыхаясь, с яростью накинулся на машину, но яма была слишком глубока. Володя покинул свое водительское место и пошел искать ветки под колеса. Когда он вернулся, Настю посадили за руль, а «великолепная четверка» ухнула еще раз, и вязкая жижа, нехотя, отпустила свою добычу.

Дальше ехать Володя отказался и Ваня, взяв Настю под руку, повел ее по направлению к источнику.

– Эй, подождите меня! – раздалось у них за спиной.

– Ты все-таки решил попробовать? – спросила, улыбаясь, Настя.

– Так ноги все равно уже мокрые, – весело ответил Пашка. – Но, если честно, мне страшновато.

Они шли по полю, старательно обходя пропитанные влагой места, и поддерживали с двух сторон хрупкую спутницу. Холодный ветер дул им в лицо.

– Слушайте, вроде, ветра не было, – сказал Пашка, – а здесь такой ветродуй!

– Злые силы делают все, чтобы не допустить нас к источнику, – сказал, улыбаясь, Ваня.

– Но, похоже, они перестарались, – хихикнул Пашка. – Благодаря им я промочил ноги!

За деревьями показался небольшой домик со светящимся окошком. Пашка притих. Вскоре под ногами появились ступени, домик остался в стороне, а перед ними возникла деревянная купель с черными зеницами маленьких окон.

– Настя, ты иди первая, а мы с Пашкой здесь стоять будем, чтобы никакая злая сила к тебе не подобралась, – пошутил Ваня.

Настя скрылась за дверью, в окнах теремка вспыхнул свет, а Пашка, стуча зубами, спросил:

– А вода там очень холодная?

– Ну, если и очень холодная, тебя это испугает? – Ваня пристально посмотрел Пашке в глаза. – Девчонка пошла, а ты сухой вернешься?

– Да нет, конечно! Если бы не эта девчонка, я вообще с вами не поехал бы! А так и в ледяную воду из-за нее придется прыгнуть!

В этот момент из «теремка» донеслось «Господи, помоги!», Пашка вздрогнул и закусил губу.

– Терпи, казак, атаманом будешь, – сказал Ваня и слегка толкнул плечом приунывшего друга. – Это тебе не под кайфом по Вавилону шататься!

– И чего я, дурак, на твою приманку клюнул! – сказал Пашка и сплюнул на землю.

– Эй, а вот это ты зря, – очень серьезно заметил Ваня. – Земля, на которой ты стоишь, святая есть.

Пашка хотел опять возмутиться, но в это время дверь приоткрылась, и из-за нее показалось мокрое, но счастливое девичье лицо.

– Мальчики, заходите! Я еще полуодета, но вы на меня не смотрите, и проходите вовнутрь. Так быстрее будет!

Пашка и Ваня, повернув головы к стене, прошли через маленький предбанник к купальне. Ваня громко прочитал «Отче наш» и крикнул Насте через стенку:

– Давай будем петь «Богородице Дево, радуйся».

Настя тут же запела, а Ваня, раздевшись, стал спускаться по железной лестнице в воду.

– Ты смотри и сделаешь все, как я, – крикнул он Пашке и, крестясь во Имя Отца, и Сына, и Святого Духа, трижды погрузился в воду.

Когда Ваня, такой же мокрый и счастливый, как Настя, вылез из купальни, Пашка спросил его дрожащим голосом:

– А слова эти обязательно говорить?

– Конечно! – ответил Ваня, сияя. – Так все делают, и ты делай!

Бубня себе под нос «Ой, мамочка, роди меня обратно», Пашка стал спускаться по лестнице над дышащей холодом водой. Коснувшись пальцами ног воды, он подскочил, как ошпаренный, но Ваня, стоявший у края купальни, ступил на первую перекладину лестницы, отсекая Пашке путь для отступления.

– Боже, помоги! – заорал Пашка во все горло и, поспешно крестясь, прыгнул в воду. Вынырнув с бешеными глазами, он, забыв перекреститься, нырнул еще раз, потом еще, и пулей выскочил из воды, задыхаясь, как если бы ему пришлось пробежать стометровку за две с половиной секунды.

– Молодец! – похвалил его Ваня. – Для первого раза и так сойдет.

– Слушай, мне даже не верится, что я это сделал! – посиневшие губы Пашки растянулись в блаженной улыбке.

– Ну, и как тебе ощущения?

– Как если бы меня на сковородке поджарили!

– Ну, думаю, поджарили как раз не тебя, а того беса, который тебя на разные глупости подталкивает, – сказал Ваня, натягивая брюки. – Давай, одевайся, а то ребята ждут.

Когда они вышли на улицу, холодный ветер тут же прильнул к их горящим щекам.

– Э, злые силы, зря стараетесь! – весело крикнул Пашка. – После этого окунания, нам уже ничего не страшно, правда?

– Ой, хорошо-то как! – ответила Настя и одарила Пашку восхищенным взглядом.

– А давай споем нашу любимую! – предложил Ваня.

Взявшись за руки и забыв обо всем на свете, свободные и счастливые, два парня и девушка шли по дикому полю, не обращая внимания на хлюпающую под ногами жижу, и пели, как умели, задушевную русскую песню. Пашка слов не знал, но подхватывал повторяющиеся строчки, а наиболее полюбившиеся ему пел громче всех:

– Только мы с конем по полю идем, потому что я в Россию влюблен!