Читать книгу: «Прикасаясь к сердцу», страница 3
12
Самое дорогое, что у нас есть – память. Отголоски событий, которые мы когда-то испытали и которые изменили ход нашей жизни навсегда. Мы прокручиваем их снова и снова, пытаемся мысленно исправить ошибки и познать себя через них. Если мы потеряем воспоминания, что останется от нас? Будем ли мы все так же людьми или превратимся в пустые бессмысленные оболочки?
– Мальчики, если вы сейчас же не встанете, клянусь, я устрою вам утренний душ прямо в постелях, – голос вожатой был, как всегда, полон забот, проблем и старания все это скрыть.
Она пыталась разбудить отряд уже пятнадцать минут, но сонные дети не торопились покидать теплые постели. Они ворочались, бормотали что-то спросонья, зарывались головой под подушку. Лишь на одной кровати, около окна, совсем уже проснувшийся, бодро улыбался и мечтательно смотрел в потолок вихрастый парень. Руки его были положены за голову, а губы слегка шевелились, словно вновь и вновь подбирая нужные слова.
На соседней кровати проснулся еще один парень, зеленоглазый брюнет, лохматый и хмурый. Он сонно потянулся, уселся на кровати и оглянулся по сторонам.
– О, Жень, ты уже проснулся?
Лежащий у окна откликнулся другу не сразу. Сначала он достал из-под подушки блокнот, что-то торопливо записал, и лишь потом ответил:
– Ага, Вадим, проснись и пой! В такой прекрасный день просто невозможно спать.
Вадим саркастично поднял брови и, начав натягивать футболку, шутливо поинтересовался:
– И что же такого прекрасного в сегодняшнем дне?
– Сам знаешь что. Я говорил тебе вчера.
– О нет.
– О да.
– Если ты снова начнешь рассказывать мне про ту девочку, я просто не выдержу.
– Хорошо, я не буду, – согласился Женя. – Я просто приглашу ее на танец сегодня.
Вадим промолчал, но молчание это было полно неодобрения. Друзья наспех убрали кровати, умылись и, следом за другими парнями, нехотя вышли на площадку перед корпусами. Здесь собрались уже почти все отряды, и как всегда бодрый физрук Виктор Васильевич показывал первые упражнения ежедневной зарядки под задорную музыку.
Женя по привычке пригладил все еще стоящие торчком на затылке волосы, огляделся и, увидев на передних рядах кого-то, облегченно улыбнулся. А после принялся, гримасничая, изображать Виктора Васильевича, от чего девочки из соседнего отряда, которые стояли рядом, засмеялись и начали строить парню глазки. Женя радостно подмигнул им, но большего они так и не дождались.
Вадим делал упражнения вполсилы, хмурился от яркого солнца и от всего вокруг. В ненавистном ему лагере не прошла еще даже половина срока, а друг, который должен был хоть как-то помочь пережить это мучение, начал постепенно превращаться во влюбленного придурка.
Вадим тоже посмотрел на передние ряды и, конечно, увидел ее там. Маленького роста, худенькая девочка, с собранными в высокий хвост темными волосами. Печальная, бледная, большеглазая. И что только нашел в ней Женя? Вокруг было много красивых, фигуристых девушек, бойких и заводных. А он умудрился влюбиться в эту серую мышку.
Парень обреченно вздохнул. Переубедить Женю, к сожалению, было невозможно, как бы долго он не пытался.
Вечерами в отряде проводилась свечка, на которой каждый должен был поделиться своими впечатлениями за день. Дети собирались в одной палате, гасили свет и зажигали свечи, запирали дверь, от чего в воздухе постепенно начинал проявляться запах нестиранных носков и плавящегося воска. Все писали свои мысли на клочках бумаги и отдавали их вожатой, которая в конце этого нелепого, на взгляд Вадима, собрания эти записки зачитывала. И вчера, на очередной свечке, Женя в своей записке написал, что ему нравится Света из пятой палаты. К счастью, в последний момент он все же передумал и попросил вожатую прочитать лишь номер палаты.
– Мне нравится девушка из пятой палаты, – торжественно прочитала вожатая Лена и радостно посмотрела на девочек. Те сразу переполошились, начали перешептываться и хихикать.
«Их жизнь, наверно, стала раз в десять интереснее»,– с усмешкой подумал Вадим. А как же, симпатичный парень, веселый и общительный, да еще и обладатель красивого голоса, поющий на всех лагерных концертах, в кого-то влюбился. Тут уж все начали гадать, кто же эта счастливица. Выбор был невелик, в пятой палате жили всего четыре девочки.
– Послушай, это же просто смешно! Над тобой все пацаны угорают. – Вадим вновь поднял эту тему на кружке оригами, на который после завтрака ходил весь отряд.
– Какая мне разница? В этом деле я советах не нуждаюсь. Может, ты тоже уже успокоишься?
– Ты ведь уже пожалел, что написал ту глупую записку.
– Это уже не твои проблемы, Вадим, – голос парня был холодным и жестоким, как всегда выдавая его настрой.
Группа девочек за соседним столом в это время перешептывалась, украдкой поглядывая на мальчиков. Наконец, самая смелая из них, Оля, громко откашлялась, наклонилась поближе к Жене и спросила игривым голосом:
– Может, все-таки скажешь нам, чье имя было в той записке?
Он ничего не ответил, лишь еще усерднее начал вчитываться в свою инструкцию к бумажному журавлю. Вадим с осуждением покачал головой.
Лагерный день, как всегда полный увлекательных конкурсов и развлечений, незаметно для всех подошел к концу, и вот уже вечернее оживление начало заполнять всю территорию. Опустился сумрак, таинственный и мечтательный. Впереди была дискотека.
На стадионах все еще играли припозднившиеся парни, когда в комнатах девушек уже шла подготовка к танцам. Блузки и платья были вывалены из шкафов для примерки, секретные оружия из косметичек собраны на одной кровати, а все мечты выведены в свет, с надеждой на исполнение.
13
Поставить точку в прошлом – невозможно. Пока человек ходит по земле, дышит воздухом и наслаждается солнцем, он не перестает надеяться, что все еще можно изменить, что все ошибки еще можно исправить. Он не может смириться, как бы ни обманывал себя. Однако желание изменить былое порой может испортить все хорошее, что уже нажито.
Чем больше Света думала о Вадиме, тем больше понимала, что ей необходимо с ним поговорить – расспросить о человеке, имя которого уже давно запретила себе вспоминать.
– А знаешь, ты, наверное, права, – Ди удивленно подняла глаза и встретилась в отражении зеркала с взглядом неожиданно заговорившей Светы. Подруги были в туалете, куда зашли ненадолго подправить макияж. – Этот Вадим – он вполне себе ничего… Я его беру!
Она уложила свое светлые волосы на одно плечо, подмигнула своему отражению и заливисто засмеялась. Дина натянуто улыбнулась. От такого энтузиазма подруги у нее неожиданно испортилось настроение. Света как всегда нашла себе развлечение, а Ди придется остаться одной. К такому повороту событий за много лет дружбы, она так и не смогла привыкнуть.
– Ты же не будешь против, если я оставлю тебя на часок одну? Потанцуешь тут, повеселишься. Ну а если что – найдешь меня у барной стойки…– Света обеспокоенно сжала плечо Дицентры.
– Конечно, – на автомате ответила та.
Света улыбнулась, благодарно чмокнула подругу в щеку и поспешила вернуться к веселящимся студентам.
Дина внимательно рассмотрела себя в зеркале и печально вздохнула. Следующие полчаса она честно пыталась повеселиться, но ритмы музыки не звали в танец, а словно прибивали к полу. Было тесно и душно. Настроение постепенно сошло на нет, ноги налились тяжестью. Девушка достала из сумки телефон и, увидев, что на часах уже полпервого, решила поехать домой.
Второй раз за вечер она начала пробираться к выходу и вскоре вышла на свежий воздух. На улице уже сильно похолодало.
Ди набрала номер такси, обхватила себя руками и медленно пошла к стоянке.
Такси приехало быстро. Когда девушка поспешила скорее в теплый салон, дорогу ей вдруг перегородила другая машина. Из открытого окна раздался знакомый больному сердцу голос:
– Уже уходишь? – Саша с девушкой, улыбаясь, радостно махали ей из машины. – Мы тоже. А ты меня сегодня прям удивила! До встречи в универе, тусовщица.
Окно закрылось прежде, чем Дицентра успела что-либо ответить, и вскоре автомобиль одногруппника скрылся за поворотом парковки.
Дина стояла, глубоко дыша, забыв про свое такси и про холод. Мысли рвались наружу, разрываемые словами, и с губ девушки, неожиданно для нее самой, сорвалось в пустоту, вместе с клубами тепла, одинокое «Прощай».
Уже в машине она написала Свете, что уехала домой.
А студенты на вечеринке тем временем и не думали останавливаться. Алкоголь бушевал в их крови, затуманивал глаза и выключал мысли. Возбуждение охватило танцевальную площадку, разгоряченные тела двигались в едином ритме и все сильнее тянулись друг к другу. Тут и там формировались обжимающиеся парочки, которые на утро, возможно, даже не вспомнят друг друга.
Среди этого пьяного веселья выделялась пара у барной стойки. Ясные глаза Вадима с удивлением рассматривал Свету, которая увлеченно рассказывала ему какую-то забавную историю. Она умела располагать к себе людей, чувствовала, что и когда должна сказать, и Вадим был очарован. Света сидела так близко, красивая и смешная, что он даже подумал – не сон ли это. Она дышала, откидывала непослушные прядки с лица, улыбалась – и он решился:
– Послушай, здесь так шумно. Может, уйдем и погуляем по ночному городу?
Света, конечно, согласилась, не показывая ему своей радости от этой маленькой победы.
Они доехали до города на такси и пошли пешком вдоль темных улиц, изредка останавливаясь около одиноких фонарей.
– Откуда ты родом, ты же не здешний верно?– Света заинтересованно посмотрела на парня и посильнее укуталась в шелковый шарф, который достала из своей сумки.
Вадим кивнул.
– Лет пять назад моего отца повысили, и он возглавил новый филиал фирмы, в которой работал, здесь. Жаль, мне было тогда лишь пятнадцать. Пришлось тоже переехать и все бросить – любимые места, школу, друзей.
При мысли о том, кто его друг, Свету бросило в жар.
Они прошли через очередной парк и дошли до жилых домов.
– Я тебя понимаю, – грустно поддержала его девушка.– Мне тоже в свое время пришлось переехать, но из-за более трагичных причин.
– Что произошло?
Света устало вздохнула и прикрыла на мгновение ладонями глаза.
– Мои родители развелись, пока я отдыхала в летнем лагере. Мама вернулась со мной в свой родной город. Обычная история.
– Мне очень жаль, прости, – поспешно сказал Вадим, попытавшись мысленно отмахнуться от мысли, что возможно это произошло со Светой в то лето, когда он уже был знаком с ней.
– Не стоит, со мной все в порядке. Это было, как говорится, давно и не правда. – Она остановилась у очередного подъезда и оглянулась. – Вот мы и дошли. Спасибо, что проводил.
– Всегда пожалуйста, было приятно с тобой пообщаться, – юноша улыбнулся, глядя в сияющие красотой глаза Светы, и мысленно выругался.
Девушки. Он плохо понимал их с самого детства. Порой пытался игнорировать, презирать. Но каждый раз они снова манили его своим неповторимым очарованием и тайной.
– Можем повторить как-нибудь, если дашь мне свой номер.
– Конечно, – улыбнулась Света. – Только я не помню его наизусть.
Она достала телефон и поспешно продиктовала парню мобильный номер. Они еще немного постояли, поговорили о прошедшем межфаке, улыбаясь и переглядываясь. Вадим боялся спугнуть новую знакомую или насторожить чем-либо, а у нее в это время сводило челюсть от его стандартного поведения. Они пожелали друг другу спокойной ночи и расстались, оба недовольные друг другом. Света медленно пошла к своему подъезду, хотя возвращаться в свою пустую квартиру, где ей придется остаться наедине со своими мыслями, ей совсем не хотелось.
Вадим же пошел дальше, через пустые дворы. Упоминание о летнем лагере почему-то невольно заставило его вспоминать свои летние каникулы. Особо ярко среди остальных он помнил свою последнюю лагерную смену, себя, тогда еще наивного и глупого, своих друзей, всегда веселых и верных, свои ошибки, мимолетные, но болезненные. После того лета жизнь многих людей изменилась, и потому Вадим не любил его вспоминать. Но милая улыбка, зажатые и одновременно уверенные движения, страх и боль, спрятанные глубоко в глазах. Неужели он встретил Свету? Неужели эта яркая девушка когда-то была тихой, незаметной замухрышкой, как он порой называл ее тогда? И неужели теперь он никогда не сможет быть с ней, потому что уже давно понял, для кого она предназначена самой судьбой? Мимолетное увлечение ослепительной незнакомкой растворилось в ночи без следа.
Он не оглядывался и постепенно ускорял шаг. Жизнь сегодня дала ему чудесный шанс исправить свои прошлые ошибки, он ни за что не упустит эту возможность.
Вадим шел по пустынным темным улицам, лишь экран телефона освещал его сосредоточенное лицо. Он искал и нашел в списке контактов один, на который уже давно не звонил, остановился посередине дороги и неуверенно нажал на кнопку вызова. Ему казалось, что даже гудки звонка осуждают его.
– Что тебе надо?– вдруг раздался в трубке резкий голос, полный злости и хрипоты, но все же очень родной.
– Ты даже не представляешь, кого я встретил.
14
Какой будет наша жизнь? Что ждет нас впереди? А что навсегда покинуло? Каждый сам отвечает на эти вопросы, порой и не замечая этого. Если одному кажется, что его постоянно окружает все плохое, значит он умеет видеть мир лишь таким. И чтобы с этим человеком не произошло, даже самое прекрасное, он все равно увидит лишь то, что может – плохое. Если же другой умеет видеть во всем высшее чудо, то не удивительно, что его всю жизнь окружают лишь чудеса.
Лагерь охватило оживление, оно заполняло вечерний воздух, облаком парило над головами детей, нашептывало им мечты. Предчувствия, догадки, надежды витали среди деревьев, заполняли стадионы и комнаты.
Усерднее всего к танцам готовились в пятой палате. Две Насти ожесточенно красились и расчесывали волосы, причем каждая из них без устали доказывала подругам, что именно ее выбрал Женя, просто не стал озвучивать имя на весь отряд.
Ближе всех к раскрытому настежь шкафу располагалась кровать, которая больше всего пострадала от подготовки к дискотеке. На этой кровати сидела третья девочка, Оля. Она укладывала гелем непослушную челку и загадочно поглядывала на Свету, которая уже минут пять непрерывно смотрела на закат в темном окне.
Одна из неугомонных Насть, с яркими зелеными глазами, с оживлением окликнула застывшую девушку:
– Ты чего не готовишься, Свет? Слушай, расскажи нам еще что-нибудь про Женю! Что еще он говорил на этой подготовке к концерту? Может он все же упоминал обо мне?
– Все, что я знаю, я вам уже рассказала, – устало ответила ей подруга. – К тому же, я видела его только издалека, так же, как и вы на всех остальных общелагерных мероприятиях.
В ее тусклом голосе была не только усталость, но и легкий оттенок печали, и Оля заметила его. Она отложила расческу и пересела со своей заваленной кровати к Свете.
– Он ведь нравится тебе, верно? – тихо спросила она, и ее глаза загорелись, как и у любой девушки, вдруг услышавшей об этом загадочном чувстве – любви.
– Любой, кто послушает его песни, тут же влюбится в него.
– Не любой. Я своего Артема ни на кого не променяю, – уверенно вставила Оля. Но Света ее словно не слышала.
– Зачем я только сказала вожатой, что тоже умею петь. Я больше никогда не пойду на репетиции с Женей, не хочу видеть, как он отворачивается, хмурится при виде меня, словно я какая-то помеха. Это слишком тяжело, – она сокрушенно покачала головой.
– Я почему-то уверена, что в той записке твое имя, Свет, – с улыбкой Оля приобняла подругу за плечи.
– Почему?– тут же подняла печальные глаза девушка, а потом вдруг кивнула и тихо добавила: – Это мой последний шанс.
– Что ж, тогда его нужно использовать по полной. Объявляю боевую готовность.
Смешливая Оля, позабыв о своей неуложенной челке, решила ярче накрасить глаза подруги. Вместе они решали, какая из футболок будет лучше смотреться на дискотеке, и вместе изредка подшучивали над Настями, которые вели спор о том, кто из них вечером распустит волосы, а кто соберет.
Наконец, в половину девятого, девочки закончили собираться, и вышли из корпуса. На улице к этому времени стемнело, и лишь фонари освещали темноту между неподвижными деревьями. Красота света и теней замерших листьев, казалось, была способна заворожить любого своей верностью и неизменностью, лишь девочек, чьи мысли были заняты предстоящей дискотекой, она захватить не могла. Они тихонько переговаривались друг с другом, сначала шепотом, потом вполголоса, а по мере усиления звуков музыки перешли на оживленные возгласы.
Здание клуба находилось на противоположном от корпусов конце лагеря, и дорога до него была не малой. Света с замиранием смотрела на лагерные здания, уже закрытые и занятые тьмой, на смуглые в ночи тропинки и непреступную лагерную ограду. Все это, казалось, слегка вздрагивало в предвкушении вечера, звенело и складывалось в виде волн, которые возвышались над землей. Со всех сторон эти колебания сходились, достигая эпицентра в здании дискотеки, вливались в него и заставляли молодые сердца биться еще сильнее.
Уже почти дойдя до клуба Света замерла, осознав вдруг, что этот вечер изменит ее жизнь. Оля, с расширенными от предвкушения глазами посмотрела на подругу, рывком вздохнула и, взяв Свету за руку, потащила ее за собой в объятия музыки.
Темнота здания захватила девушек. Они радостно переглянулись и направились в самый ее центр. Здесь Света перестала ощущать свое трепещущее от страха сердце – его биение заглушалось дрожанием динамиков. От их ударов начинало биться все тело.
Девушка не стала оглядываться по сторонам и потому не увидела Женю. А он стоял неподалеку с друзьями и наблюдал за каждым ее движением. Как тонкие пальцы нетерпеливо смахивают прядки волос с лица, плечи плавно двигаются в такт музыке, и тонкая талия все более раскрепощается, вливаясь в невинный, но полный скрытых страстей танец.
Света была разной, и это поражало парня. Чаще всего она была скромной, неловкой девочкой, иногда, с подругами, становилась дерзкой и непослушной, оказывалась грациозной и гибкой во время танцев, а когда пела, казалась самой мечтательной и прекрасной. Но самое странное – никто вокруг не замечал всего этого, словно только Женя обладал этой суперспособностью – видеть все грани Светы Еремеевой. Ему казалось это несправедливым, и потому парень мечтал всем вокруг показать, какой он ее видит.
Когда прозвучали первые звуки медленного танца, Женя без промедлений направился к Свете. Не было ни страха, ни сомнений в его мыслях, лишь ликование. Не было лишних вопросов – оба уже давно все поняли, но осознали только сейчас.
Их кожа, казалось, вспыхнула, когда они впервые соприкоснулись, и с тех самых пор никогда больше не погасла. Они пылали прямо посреди толпы. Их и после того вечера то хвалили, то критиковали, но никто никогда не осмеливался на попытки потушить их пожар.
Женя крепко держал хрупкую талию Светы, все еще не веря, что имеет право дотрагиваться до нее. Он вдыхал свежий аромат ее волос, необходимый ему в этом душном зале.
«Ты была для пустыни водой,
Но навек будешь только со мной».
Строки появились, словно из ниоткуда, и Женя принялся повторять их мысленно вновь и вновь, стараясь не забыть.
Света медленно кружилась в танце, но ее задумчивый взгляд замер в одном направлении. Она старательно пыталась осмыслить охапку счастья, неожиданно врученную ей судьбой. Девушка подняла глаза и посильнее схватилась за теплые широкие плечи парня.
–Что это значит?– тихо спросила она, уже зная, какой ответ услышит.
–Я выбираю тебя.
И от его голоса, глубокого, с мягкой хрипотой и нежными нотками счастья, по голым плечам Светы побежали мурашки. Она улыбнулась, зажмурилась и на мгновение сильнее прильнула к Жене. А потом перехватила его руки и повела за собой, к выходу, навстречу их первому вечеру, первой луне и первым поцелуям.
15
Вадим не мог ждать. Уже на следующий день он продумывал, как пройдет их вторая встреча со Светой. Ему непременно нужно было войти к ней в доверие, очаровать ее, хотя он пока и не знал, как это сделать. Из-за этих назойливых мыслей он встал слишком рано, и теперь у него болела голова, а под глазами темнели круги.
Собраться с мыслями и позвонить на номер, который вчера дала ему девушка, он не смог. А потому решил обойтись лишь смской.
"Доброе утро! Это Вадим. Спасибо за вчерашний вечер, я хорошо провел время с тобой. Давай встретимся сегодня вечером?"
Он стоял на балконе в оживленном шуме дня и, в ожидании ответа, нервно барабанил пальцами по оконной перекладине.
"Привет) Это немного неожиданно) Но я не против, давай. Где встретимся?"
Вадим удивленно посмотрел на новое сообщение. Мало того, что оно пришло быстро, так еще и было довольно обнадеживающим. Неужели он все же понравился такой девушке, как Света? Вспоминая ее прошлое, он даже не знал чего ожидать и какие мысли могут царить в ее голове.
Парень заказал столик в недорогом кафе и сообщил Свете адрес. Та согласилась. Они договорились на семь вечера.
Вадим долго радовался своему успеху, даже позабыл об учебе, а это было для него совсем не свойственно. Он мысленно представлял Свету и повторял "мы будем встречаться", в потом сам же смеялся от абсурдности этой фразы. Это решение он принял недавно, и к нему еще необходимо было привыкнуть. Яркими обрывками в его голове возникали воспоминания о вчерашнем межфаке. Вадим был рад, что оказался там.
Он оделся с особой тщательностью, причесался. Без четверти семь он уже стоял на условном месте, сжимая посильнее зубы в ожидании и осматривая толпу. У рекламного щита Вадим вдруг увидел россыпь темных волос, которая показалась смутно знакомой. Он сделал несколько шагов вперед и удивленно замер. Девушка тем временем обернулась, узнала парня и радостно подбежала к нему.
– Вадим, привет! А я тебя и не увидела.
– Дина? – все же переспросил парень и невольно осмотрел ее с ног до головы. – Что ты здесь делаешь?
– Тебя жду,– с удивлением ответила девушка.
– Тебя что, Света послала?
– Причем здесь Света?– не поняла девушка.
Вадим не ответил. Он был рад видеть Дину. Сегодня она улыбалась, была в простой одежде и с распущенными волосами. Милая, естественная и неожиданно привлекательная. Широко раскрытые надеждой зеленые глаза сияли на фоне весенней листвы. Ему не хотелось обидеть ее правдой, но он все же признался:
– Послушай, я думал, что пишу Свете. Перепутал номера наверно.
Но сам он уже знал, что никто и ничего не перепутал. Света намеренно дала неверный номер. И тут возникал вопрос – зачем? Она не захотела дать ему еще один шанс? Или что-то заподозрила? А может, хотела, чтобы он сам немного потрудился, устроила нечто вроде испытания? Рой мыслей все быстрей и быстрей набирал в голове Вадима обороты.
Улыбка на лице Дицентры померкла, как бы девушка ни силилась ее удержать. Что за полоса невезения в ее жизни? Она наверно наказана за что-то. Иначе, почему любовь всю жизнь обходит ее стороной? Почему парням нравятся ее подруги, почему все всегда смотрят сквозь нее, словно она невидимка? И как можно было перепутать их номера? Если только это не очередные проделки ее неугомонной подруги.
Вадим не единственный в этот день был благодарен своей удаче. Еще с утра и у Дины была надежда. Надежда, что она понравилась кому-то, что кто-то все же обратил на нее внимание. Ей не верилось в свою удачу. О Саше после межфака было решено перестать думать, не в первый раз, но впервые с такой решимостью. Смс Вадима было очень кстати, а мысль о том, что вчера Света покинула Дину ради Вадима, что они, возможно, все оставшееся ночью время провели вместе, почему-то не пришла в голову девушке с утра. "Наверно, у них не срослось", – успокаивала она себя позже, днем, когда первый наплыв радости поутих, и в сердце начали закрадываться сомнения насчет неожиданного приглашения.
Она никому не сказала о назначенном свидании, боялась сглазить. Что ж, как оказалось, не зря. Теперь ей хотя бы не придется никому рассказывать о своих несбывшихся фантазиях.
– Ты мне дашь правильный номер Светы? – вывел Дину из раздумий голос парня.
– Конечно.
Она нашла в контактах номер и без труда продиктовала его. Разумеется, она не могла понравиться Вадиму, он ведь еще вчера был так заворожен Светой, и даже сам признался в этом Дине. "Интересно, существует ли на земле человек глупее меня?" – со злостью корила девушка себя.
Вадим видел, какой печальной стала Дицентра, к тому же по его вине. Да и он сам, выходит впустую потратил свой день, не приблизившись к своей цели даже на шаг. "А Света все же не простой орешек",– понял он вдруг, – "так просто она не сдатся".
– У меня тут столик заказан в кафе, может, вместе посидим? Все равно других планов на вечер у нас с тобой нет.
Он улыбнулся ей, когда она обреченно кивнула головой. Вадим был прав, других планов не было, а так она хотя бы посидит в новом месте, пусть и со своим другом.
Они не спеша направились в "Четыре комнаты" – небольшое, пару месяцев назад открывшееся заведение в центре города. Это кафе было поделено на четыре разные по оформлению части – романтичную, деловую, игровую для шумных компаний и домашнюю. Дине было неловко, когда она за Вадимом зашла в романтическую комнату. Здесь царил полумрак, благоухали расставленные повсюду цветы, играла нежная музыка, под которую танцевали длинные тонкие тени огней свечей на небольших столиках. Это все показалось девушке очень милым, но Свете, она была уверена в этом, это место никогда бы не понравилось – слишком приторно и заштамповано.
– Здесь довольно интересно. Но, настроение какое-то паршивое, – задумчиво заметил Вадим, когда они устроились за своим столиком. Парень оглянулся – почти все остальные столы в кафе уже были заняты. – Может, закажем вина? Я угощаю.
– Давай, – вновь согласилась Дицентра, немногословная, погруженная в свои мысли.
Эта грустная, спокойная, сияющая сегодня какой-то новизной девушка, неожиданно манила Вадима. Не как ослепительная солнечная Света вчера, а как холодная далекая звезда, до которой нужно долго лететь, возможно, даже всю жизнь, но от магнетизма которой невозможно оторваться.
Что такое страсть? Существует ли она? Или как темнота – это отсутствие света, так и страсть – просто отсутствие рассудка? Откуда возникает это чувство притяжения? И почему порой оно угрожает всему хорошему, что существует? Страсть манит к себе, как болото, бездонной неизвестностью, яркими ягодами опасности, зелеными зарослями порочности.
Вино немного разогрело замерзшие в одиночестве сердца, друзья разговорились. Ди со смехом объяснила парню, в какие заведения точно не стоит приглашать Свету, Вадим улыбался, признавая свои недочеты. Они обсудили учебу, вредных, как всегда, преподавателей, планы на лето, новинки кино, свои любимые книги и увлечения. Такое родство в интересах с кем-то удивляло Ди, Вадим понимал все ее намеки, шутки с полуслова. Она и сама очень много смеялась в тот вечер, из-за ироничных комментариев от парня, многочисленных пародий, рассказанных смешных случаев.
Вскоре Вадим пересел ближе к Дицентре, на ее диванчик, они допили уже вторую бутылку вина, ели панированных креветок и смеялись. Все больше шуток вырывалось на свет, и все легче и прекрасней казалась жизнь парню с девушкой.
Когда его рука случайно дотронулась до ее плеча, оба вдруг поняли, что почему-то хотят большего. Ди не понимала, что твориться вокруг, и откуда возникло это странное желание. Она собрала свои волосы непослушными пальцами на одном плече, с удивлением приблизилась к Вадиму. Он посмотрел ей в глаза, прикоснулся ладонью к нежной щеке, а губами – к ее губам. Легко, аккуратно. И оба замерли на мгновение, словно прислушиваясь к себе, к своим кричащим сердцам, к ярким краскам вспыхнувших чувств, к затихшим в недоумении мыслям, а потом припали друг к другу вновь, уже со всей страстью. Жажда, жар, желание – все смешалось, словно в огненном тайфуне, царящем в пустыне, где песок взлетает до самого солнца, и земля смешивается с воздухом.
От такого поцелуя Ди чуть не задохнулась. Немного жесткие, уверенные губы Вадима, руки, блуждающие по ее телу, его частое дыхание совсем рядом. Девушка испытывала такое влечение к кому-либо в первый раз. "Возможно и последний" – добавил вдруг внутренний голос. Алкоголь кружил голову, уговаривал забыться хотя бы на один вечер. И Дине уже было не важно, что они находятся в кафе, что на них, возможно, смотрят люди. "Отступать нельзя" – решила она.
Как в тумане они наспех допили вино и расплатились с официанткой. Страстные взгляды и нежные объятия в такси по дороге к нему домой дурманили голову. "Что я делаю?"– задавался вопросом Вадим, пытаясь отдышаться и открыть входную дверь. "То, что должен и хочу делать" – сам себе ответил он тут же.
Одинокая темная квартира наполнилась, как только Дицентра переступила порог. И Вадима больше ничто не могло остановить. Их желание заполнило комнаты клубами терпкого огненного дыма.
Утро наступило неожиданно, с первыми лучами солнца и звуками городского транспорта. Дицентра резко проснулась, словно вынырнула из ночи и с удивлением прижалась к чему-то теплому и мягкому за своей спиной. Потом резко обернулась и ахнула. Она лежала в объятиях Вадима, который мирно спал на соседней подушке. От резкого движения у Ди заболела голова. Она осторожно выбралась из рук парня, обхватила ладонями лицо и медленно пошла по квартире в поисках ванной.
По пути она прихватила свои джинсы, лежащие у входа в комнату, быстро натянула их и достала из кармана мобильный. Девять пропущенных от мамы и пятнадцать от Миры. Дина сокрушенно зажмурила глаза и вздохнула. Возможно, мама с сестрой уже обзвонили все полицейские участки и больницы. Ей предстоит придумать очень убедительную историю о том, почему она ушла в библиотеку и пропала на всю ночь.
В ванной Ди наспех умылась и расчесалась, попила воды и нерешительно замерла перед зеркалом. Всполохи вчерашней ночи в голове захватили ее, она покачнулась и ухватилась за спасительный край раковины. Только сейчас девушка поняла, что натворила. Свете нравился Вадим, и он даже хотел пригласить ее на свидание. А Ди… Отдалась чувствам при первой же возможности, совершила большую ошибку. Воспоминания ослепляли разум, и теперь Дицентра не знала, как быть дальше.
Она медленно вернулась обратно в комнату и присела на кровать рядом с парнем. При взгляде на его широкие голые плечи у нее перехватило дыхание. Холодной после воды рукой она провела по щеке Вадима, уже немного колючей, но все же очень приятной. Потом как могла громко кашлянула и тут же резко отскочила, потому что парень проснулся. Непонимающими спросонья глазами он уставился на девушку, которая стояла перед ним. В облегающих джинсах и черном бюстгальтере, с рассыпавшимися по плечам блестящими волосами. Вадим шумно вздохнул и провел ладонью по затылку. Он хотел и не хотел, чтобы Дицентра была здесь.
