Читать книгу: «Энциклопедия наших жизней: семейная сага. Истоки. Книга 4. Детство и юность Ираиды Глава 3», страница 11
Часть 22
Леночка Шляхтина
Леночка Шляхтина
Я ходила на занятия литературного кружка, который был организован в клубе посёлка им. Дзержинского. Там я познакомилась с Леночкой Шляхтиной.
Умная и красивая девушка. Родители жили где-то за границей. Сестра вышла замуж и жила в Москве. Лена проживала одна в огромной квартире, в жёлтом угловом доме посёлка – Дзержинска, возле пруда. На первом этаже были магазины. А почти во весь второй этаж раскинулась Ленина квартира. Она то ли училась где-то, то ли хотела где – то учиться. По крайней мере, времени у неё было много. Скоро я её познакомила тоже с интересным молодым человеком, кажется, Анатолием. Иногда мы коротали время втроём у Лены. А познакомились мы с Анатолием так.
Однажды я и моя телефонисточка – Валюша Вендина зашли в универмаг. Магазин располагался во весь первый этаж большого здания, рядом с переездом. Что-то мы с ней присмотрели себе. Потом попросили продавщицу показать ещё что-то. Она нам нагрубила, так как поняла, что мы не потенциальные покупатели.
Я стала «выступать», и попросила позвать директора. Она позвала. И …О!О!О! К нам вышел высокий, молодой, но уже очень респектабельный по виду молодой человек. Оглядев нас, и выслушав, он пригласил нас «за кулисы».
Его кабинет был по всем стенам заставлен стеллажами, кроме кусочка стены, у которой стоял кожаный диван. У окна стоял стол и пара стульев. Он пригласил нас сесть. И завязалась беседа.
Он расспросил нас о нас, а потом начал показывать и предлагать купить такие дефицитные вещи, что у нас не только глаза разбежались, но и слюньки потекли.
Он показывал нам импортные сапоги, в коробках – нежнейшее женское бельё – пеньюары и т. п. вещи.
Мы гордо поблагодарили. Сказали, что с собой нет денег, но в следующий раз с удовольствием купим – это… А это – были недорогие, модные, а потому дефицитные войлочные ботиночки, сверху отороченные мехом, а внутри утеплённые байкой.
В общем, с нами было всё ясно. Но с зарплаты, мы с Валюшей примчались к нему в универмаг. Ботиночки мы купили (это прототип сегодняшней обуви – «прощай молодость»).
Анатолий удивился, что мы так долго не приходили. А в следующий раз я познакомила его с Леной Шляхтиной.
К ней в гости он всегда приходил с ликёром, или дорогим вином, и цветами. Я понимала, что иногда мешаю своим присутствием. И тогда мы начинали играть в фанты. Я выходила за дверь, они прятали какую-нибудь вещь, меня звать не спешили и в это время целовались.
Я могла бы и не приходить, но Лена категорично не хотела встречаться с ним наедине. Хотя бы потому, что у неё в Москве был «постоянный» друг. Звали его тоже Анатолием. Он учился в театральном училище.
Поскольку я перезнакомила Лену со своими подружками, она нашла много общего с Диной. Та заведовала клубом, и привлекла Лену к своим проблемам.
Они предложили её московскому Толе вести в клубе драматический кружок. И вот, наши посиделки в кабинете Аллы Ружанской, переселились на клубную сцену. Мы разыгрывали сценки, отрывки из спектаклей. И, когда номеров набралось на целый концерт, Толя пригласил своего друга, тоже студента, на генеральную репетицию.
А друг его был не кто иной, как в будущем известный артист – Георгий Епифанцев. А тогда просто – Жора. Ему наша компания понравилась, и он зачастил к нам приезжать, вместе с Анатолием, руководя ашей художественной самодеятельностью. Анатолий и Жора Епифанцев были друзьями и учились в ШКОЛЕ-СТУДИИ МХАТ на курсе Массальского.
Естественно, он ухаживал за мной, а Толя – за Леной. Они несколько раз приглашали нас на курсовые работы – спектакли в школе-студии МХАТ. Они с Толей учились в школе-студии МХАТ на курсе Массальского.
Жора после вечеров, проведённых в клубе, провожал меня до комнаты в общежитии. Лишнего я ничего себе не позволяла. Мы просто болтали, иногда целовались, сидя на подоконнике в коридоре, около дверей комнаты, в которой я жила.
И болтали – обо всём и – ни о чём… Мы были молодыми и нам было весело и радостно.
Единственное, о чём я ещё долго потом жалела, это – модные очки, которые мне выполнили на заказ по знакомству. Две пары очков, в модной металлической оправе. У нас оказались одинаковые диоптрии. Он попросил у меня их померить, а потом просто отнял, сказав, что, раз у меня есть знакомство, мне сделают ещё…
Потом, когда начались у них каникулы, они разъехались по домам. Свою художественную самодеятельность в клубе мы тоже свернули временно, но, как потом оказалось – навсегда. Больше мы с Жорой никогда не встречались. Надо сказать в период наших дружеских отношений я и не предполагала того, что Жора будет таким известным артистом. Его карьеру специально я не отслеживала, так как у меня и без него хватало забот. В 1959 году я вышла замуж. Фильмы, в которых он снимался, смотрела далеко не все. Большое впечатление на меня произвела исполненная им роль Прохора Громова в теле-сериале Угрюм-река. Я от души порадовалась за него. Три-четыре фильма с его участием я посмотрела не специально, а по случаю – показывали по телевизору. А оказывается у него в этом плане большой послужной список:
1959 – «Фома Гордеев»
1961 – «Девять дней одного года»
1962 – «Течет Волга»
1962 – «Цветок на камне»
1963 – «Непридуманная история»
1965 – «Залп «Авроры»
1965 – «Сердце матери»
1966 – «Верность матери»
1968 – «И снова май!»
1968 – «Угрюм-река»
1972 – «Приваловские миллионы»
1973 – «Истоки»
1975 – «Веселые жабокричи»
1976 – «Сибирь»
1976 – «Мы вместе, мама»
1978 – «На новом месте»
1979 – «Поэма о крыльях»
1979 – «С любимыми не расставайтесь»
1979 – «Свое счастье»
1981 – «Странный отпуск»
1991 – «Это я – Дурочка»
Не помню, откуда и как, но до меня доходили некоторые подробности его жизни. Но потом оказалось, что всё это были сплетни. Говорили, что ему удалось попасть в труппу артистов МХАТ, женившись на одной из актрис этого театра, бывшей намного старше него. Чушь собачья! Куда же ему было не идти работать, блестяще окончив ШКОЛУ-СТУДИЮ МХАТ, как не в сам МХАТ, являвшийся альма-матер этой школы? Но МХАТ оказался для него – не матерью, а мачехой.
В своей статье об этом написал Марк Цыбульский (США)
(Copyright © 2019):
«Курс Школы-студии МХАТ, выпущенный в 1960 году, не дал отечественному искусству такое созвездие имён, как многие другие курсы, но по числу трагических судеб он наверняка занимает одно из первых мест. Среди тех, кому Судьба щедрой мерой отмерила талант, но не позволила этот талант реализовать, находится и Георгий Епифанцев. Актёр театра. Артист кино. Поэт. Художник. Драматург, создавший сорок пьес и инсценировок. Переводчик с церковнославянского пьесы Феофана Прокоповича в стихах. Автор моноспектакля о крещении Руси. И при этом – нигде, ни в чём, ни в одной ипостаси не добившийся того успеха, которого добивались многие его коллеги по искусству, одарённые в гораздо меньшей степени.»
Одно время ему приписывали роман с певицей Шульженко. У неё действительно был одно время муж – Георгий Епифанов. Наверняка сходство имён и фамилий породили этот миф.
А все эти легенды только лишний раз доказывают, что он был известен, прославлен и любим зрителями, то есть – народом…
Мифы и легенды про бездарей не сочиняют.
А что же было на самом деле?
Ссылаюсь на источник – 24smi.org, Биография Г. С. Епифанцева…
«Актер вступал в брак трижды, причем 2 раза с одной и той же женщиной Татьяной, экономистом по профессии, ставшей под влиянием мужа признанной художницей и оформителем спектаклей. Через полгода после первого развода супруги снова поженились. Семейная жизнь Епифанцевых была наполнена любовью и творчеством, переездами и гастролями, ссорами и нестабильным финансовым положением. Жена как могла боролась с выпивками мужа, но излечить супруга от алкогольной зависимости не сумела.
Дети Георгия Семеновича унаследовали его актерские таланты. Старший Михаил в детстве блеснул в фильмах «Место встречи изменить нельзя» и «Мы вместе, мама», но, не дожив до 30 лет, погиб при странных обстоятельствах.
Средний Владимир – звезда российских сериалов, участник многочисленных телешоу, герой скандальных происшествий.
Дочь Наталья, младший и любимый ребенок Епифанцева, закончила ВГИК, но избрала судьбу, далекую от кинематографа. Женщина живет в Подмосковье, занимается разведением собак породы английский бигль.
Младшего сына назвала в честь деда Георгием.
Социальные перемены последнего десятилетия 20 века пагубно сказались на Георгии Семеновиче: артист «развелся» с театром, в котором прослужил 30 лет, роли отсутствовали, деньги тоже. Гордость и отвращение к бюрократизму не позволяли бывшей знаменитости оформить пенсию, на которую Епифанцев имел право. Чтобы прокормить семью, артист нырнул в рыночную стихию – вначале торговал написанными картинами, а потом сигаретами, алкоголем и часами на столичных улицах и вокзалах.
В начале 90-х, когда жить стало не на что, он стал подрабатывать продавцом на Киевском рынке. (НУ и что? А я в это время устроилась на работу поваром, чтобы прокормить семью…)
Летом 1992 года о звезде былых лет сняли документальный фильм. В кадре артист ест немудреную пищу и демонстрирует художественные полотна, пререкается с сыном по телефону и употребляет ненормативную лексику, читает свои стихи со словами «Люби других, как самого себя» и стряхивает пепел с сигареты на соседей снизу, «мешающих ему жить». Спустя несколько дней после съемок Епифанцев погиб, поэтому фильм называется «Монолог перед смертью».
Когда на экранах уже замелькала знакомая мне фамилия – Епифанцев, у меня мелькнул в мыслях вопрос – не сын ли?
А вскоре услышала по телевидению интервью с Владимиром Епифанцевым, в котором он рассказал о трагической судьбе своего отца: – «Трагическая кончина наступила в результате того, что актера, идущего с работы, сбил поезд. Алкоголя в крови Епифанцева не нашли, и вдова отказывается признать в качестве причины смерти самоубийство. Могила Георгия Семеновича находится на участке № 10 Троекуровского кладбища.»
Известие о трагической гибели Георгия потрясло меня и расстроило. В таких случаях я всегда задаю вопрос – НУ ПОЧЕМУ? ЗА ЧТО?
Но нет ответа на эти вопросы…
Я понимаю, что его сын – Володя, едва ли когда-нибудь прочтёт здесь мной написанное. Всё же извиняюсь, если я допустила какие-то неточности в пересказе его выступления по телевизору. Я знакома с Георгием была в далёкой молодости – в 1958 году, когда он был всего лишь молодым студентом.
Позже, смотря фильмы с его участием, радовалась за него, но судьбу его проследить до конца не пробовала, да и не смогла бы – до большой далёкой звезды руками не дотянуться…
Как сложилась судьба Лены с Толей (другом Георгия) не знаю. И фамилией Толиной не интересовалась. Вероятно, он успешно дебютировал на сцене, а, может быть снимался и в фильмах.
Со временем я перестала встречаться с Леной. Она устроилась, кажется, в Москве на работу и продолжала сдавать куда-то экзамены.
У меня сохранилась её фотография и записочка…
Записка от ЛЕНЫ
ИРА! Была забрать книгу. Э. М. (это руководитель лит. объединения) ругается – говорю – забываю на работе. Чувствую себя очень плохо. Очень.
Ездила сегодня сдавать. Сказали, что больше ездить туда бесполезно. Ну, ничего. Мы ещё поборемся. Ирочка, дела плохи. Как на праздники? Звони обязательно. Завтра не работаю до 2–30.
9-го ко мне с утра обязательно. Ничего не будет, но будет кто-то. Только не думай, мне опять не везёт – это точно. Что сделаешь?
Так ты придёшь? Это обязательно. Я ещё тебя приглашаю на завтра, после и послезавтра ко мне, помимо 9-го. Приходи, когда нечего будет делать.
Мне одной очень скучно, а ты не приходишь, и вообще забыла меня.
Ирка, не обижайся. Целую.
Лена.
Звони.
Она ещё не раз зазывала меня в гости, в свою компанию. Но мне было уже не до неё.
Часть 23
Старые друзья
1958 год
Как и раньше, в моём окружении было много знакомых ребят, а, соответственно, и девчонок.
Первым, кого я захотела разыскать из своих прежних знакомых, был – Виктор Розов.
Мы с ним познакомились, когда он ещё учился в 1-м МАПУ.
Я предположила, что он должен учиться в академии имени Дзержинского. Так оно и оказалось.
Я написала письмо, ни много, ни мало, а на имя Начальника академии. Я написала, что хочу разыскать прежнего хорошего знакомого, и т. д. Письмо дошло. Потом Виктор рассказывал, что вызывает его к себе начальник академии, и спрашивает – «Есть у вас знакомая Ира Степанова?». – «Есть», отвечает Виктор. – «Ну тогда возьмите письмо, и дайте ей свой адрес»…
10.06.58 г.
ЗДРАВСТВУЙ, ДОРОГАЯ ИРА!
Получил твоё письмо, большое спасибо. Молодец, что разыскала. Я часто вспоминаю о тебе. Помнишь, ехали на речном трамвайчике, ты мне показала академию Дзержинского? Я тогда и не думал, что попаду сюда.
Теперь скоро кончаю, сейчас предпоследняя сессия. Учиться трудно. Вот завтра сдаю экзамен, не в первый раз, а, наверное, в сотый раз, а всё равно волнуюсь.
В июле у нас практика в Ленинграде, в августе отпуск.
Живу хорошо, весело. Особенно в начале семестра. В сессию правда достаётся, аж мозги потеют, но ничего.
Ты, значит, уже инженер. Здорово! А я только через год. Вот вроде и всё. Больше не знаю, что писать. Встретимся – поговорим.
До свидания.
Виктор.
Р. S. Да, ведь нам надо встретиться. Знаешь, что, Ирочка? Экзамены я сдаю 12-го, 18-го, 24-го и 30-го.
Я не знаю. Когда ты свободна, но я вечером в день экзамена и весь следующий день обычно свободен.
Ты позвони по телефону К-0–72–18, попытайся вызвать Розова из 58-ой комнаты. Если меня не будет, или не вызовут (скажут – «телефон служебный»), то скажи, чтобы дежурная по гостинице записала в книгу телефонных звонков, что мне передать.
Назначь там свидание, где тебе удобно, дня за 3. Мы и встретимся.
Ну, ещё раз до свидания, желаю успехов.
Интересно, как ты выглядишь. Я-то возмужал, постарел, вырос (180 см). Ну, ладно, встретимся, посмотрим.
Я дозвонилась, и мы встретились. Виктор вырос, возмужал, стал очень даже ничего… Видный, статный, в форме курсанта. Девчонки обзавидовались.
Я, наверное, тоже повзрослела на вид. Ведь, прошло несколько лет с момента нашего знакомства.
Стал он к нам приезжать в общежитие со своими товарищами. У нас сложились хорошие дружеские отношения. Мы весело справляли праздники. Он откровенно за мной ухаживал, но я к нему относилась только, как к другу.
У меня с тех времён остались несколько фотографий. Они – любительские и в то время уже выглядели плохо, а сечас ещё и состарились. Но других – нет. Поэтому обойдёмся тем, что есть. По крайней мере на них всё-таки можно узнать – кто именно сфотографирован…
На фотографии – Виктор Розов, Я (Ираида), сестрёнка Виктора – Люся,
Валя Вендина и Толя Цветков
Виктор Розов и Дина Бастрыгина.
Я (Ираида и Толя Цветков
На этой фотографии – Лида, сестрёнка Виктора Люся и я (Ираида) – мы трое, да ещё – Дина Бастрыгина жили вместе, в одной комнате общежития.
Отыскался и приезжал вместе с Виктором и Толя Цветков.
Не знаю, что там случилось у Виктора Розова, но почему-то его исключили из академии. Позже, мой новый знакомый, Виктор Дудко, сказал мне, что где-то слышал, что в академии разбиралось какое-то шумное дело, связанное с аморальным поведением группы курсантов (секс, девочки и т. д.). Нескольких человек в назидание всем остальным, исключили из академии. Но я допускаю, что Виктор Дудко мог и придумать это, так как ревновал меня к Виктору Розову.
Во всяком случае, какова бы ни была причина, Виктор оставил академию, и уехал домой, в Калугу. Через некоторое время он приехал в Москву, и появился у нас в общежитии. Он искал работу.
Надо сказать, что я пользовалась у нас на ТЭЦ большим авторитетом и уважением. Хорошо ко мне относился и начальник отдела кадров. Я пришла к нему и попросила помочь. Почему-то он решил, что я прошу за своего жениха.
И помог. Виктору предоставили лимит, прописали в общежитии, приняли на работу мастером.
А через некоторое время он уже сам договорился, и приехала к нам его сестрёнка, которая окончила 10 классов. Её мы устроили в нашу комнату жить, а работала она на телефонной станции, но не в конторе, где был внутренний коммутатор, а на основной, обслуживавшей весь посёлок. Позже я узнала, что она уехала обратно в Калугу к родителям. А Виктор Розов и поныне живёт с семьёй в бывшем посёлке – ТЭЦ – 22, а ныне – городе Дзержинске.
Я вспомнила старые стишки, написанные мной ещё в 1954-ом году.
1954 год.
Орехово-Зуево.
Торфяной техникум. ПГС.
Посвящаю Виктору Розову.
ВОСПОМИНАНИЯ
Давно прошли наивной юности влеченья,
Уплыли в прошлое все старые мечты.
Сейчас другие цели, мысли и стремленья…
Но почему-то вспомнился сегодня ты.
Я воскрешаю в памяти твою улыбку,
Я вспоминаю взгляд красивых синих глаз…
О, если б я могла вернуть свои ошибки!
Я их бы ни за что не сделала сейчас.
Интересно, какие ошибки я имела в виду ещё в 1954-ом году? Вроде бы в отношении Розова ошибок я никаких не совершала? И что считать ошибкой???
Настроение у меня было отличное. Жили мы в общежитии весело. Кроме того, я продолжала вести активную переписку с прежними знакомыми, теперь уже повзрослевшими мальчиками.
Толя Цветков
Толя Цветков
Толя Цветков приезжал к нам в общежитие, когда Виктор Розов уже работал на ТЭЦ – 22.
Толя был вынужден бросить учёбу в академии, но в отличие от Виктора Розова – по причине здоровья.
Это тот самый Толя, с которым мы однажды, нагулявшись по ночной Москве опоздали вернуться в свои места учёбы вовремя и провели ночь на скамейке во дворе дома моей подружки Талочки…
У Толи начались головные боли. Он брал на год академический отпуск. Вроде бы подлечился. Но головные боли опять появились, причём с большей силой. Ему пришлось расстаться с учёбой навсегда. В какой-то момент он перестал приезжать к нам в гости на ТЭЦ-22. К нам – это теперь в общежитии жил и Виктор Розов.
Я интересовалась о дальнейшей судьбе Толи Цветкова.
К сожалению мне передавали, что здоровье его ухудшилось…
Ещё когда Виктор учился в академии, он не раз приезжал к нам в общежитие с друзьями, с которыми перезнакомились все мои девчонки. Мы справляли вместе праздники, веселились от души.
Возобновилась моя переписка с моей самой верной подружкой – Катенькой Жильцовой, с которой я дружила в техникуме, и с которой мы так успешно были донорами.
23.07.58 г.
МИЛАЯ, ИРА ЗДРАВСТВУЙ!
С ПРИВЕТОМ К ТЕБЕ – КАТЯ.
Ира, Как хочется написать тебе много, т. е. всё, что было у меня за это время, но обстоятельства и настроение мешают этому, и всё-таки постараюсь немногословно написать обо всём.
Милая Ира, самое первое, это то, что я постоянно вспоминаю о тебе. О тебе у меня остались добрые воспоминания. Ира, смешно, но я люблю тебя. Люблю больше, чем тогда. После тебя у меня не было никого, кто бы мог напомнить, не только заменить тебя.
Нет, не хочу быть последовательной. Ира, Я тебе пишу не из Орехово, как ты думаешь, а с нового места жительства, из Можайска.
В этом году я кончила техникум, и вот третий день нахожусь на новом месте, поэтому настроение плохое. Целый день плачу и пишу всем письма.
Я никогда не думала, что на новом месте так трудно привыкать. Работать начну с 21 07. 58 г. Думаю, что тогда смогу тебе написать всё подробно о себе.
А лучше давай встретимся. Я могу приехать в любой выходной в Москву. Буду ждать твоего ответа. Предоставляю тебе полную свободу в назначении времени и места свидания. При встрече обо всём поговорим. Новостей много, а разговоров будет ещё больше.
Ира, жду от тебя ответа. Пиши, как можно скорее, не задерживай ответ, как я. Думаю, что мне ты простишь.
У меня было много хлопот, когда получила от тебя письмо, я ещё занималась дипломным проектом, потом защита, потом – вечер, несколько дней была дома, ездила в Можайск узнавать насчёт работы, а сейчас в Можайске. Так тяжело. Не могу простить себе и людям, что я должна здесь привыкать. Когда сплю, мне снятся кошмарные сны, а не сплю, то плачу.
Ира, милая, прости, что пишу с такими заскоками, очень хочу видеть и говорить с тобой – это лучше, чем писать.
До свидания. Целую, Ира, тебя крепко, крепко.
Прости всё, если можешь. Я понимаю, почему ты не писала. Я ругаю сейчас как никогда себя.
Катя.
КАТИНА ЗАПИСКА.
Сентябрь.
ИРА. МИЛАЯ, ЗДРАВСТВУЙ!
Вот я и выполнила своё обещание – приехала к тебе. Очень жалко, что не встретила тебя, но ничего, думаю, ещё встретимся когда ни будь. Довольна тем, что могла видеть, где ты «обитаешь». Ира, как это всё мне напомнило Орехово-Зуево. Тут много вещичек, которые я видела раньше.
Ну, вроде и всё. Когда ты приедешь домой, я буду уезжать из Москвы, т. е. в 8 часов буду на Белорусском, и обязательно вспомню тебя. До свидания
Катя.
Письмо на Тэц-22 из Можайска.
ИРОЧКА, ЗДРАВСТВУЙ!
Вот видишь, как всё нескладно получилось. Сейчас я работаю в подшефном колхозе, там наши рабочие строят подстанцию, и я туда командирована на 10 дней. Когда принесли твоё письмо, меня не было дома. Приехала я в субботу, в 5 часов вечера. Увидела твоё письмо – была рада, а потом огорчалась без конца. Что я не могу ехать, т. к. следующий поезд только в 20–55. Ира, ты уж извини. Видно опять не суждено встретиться, а я так хочу тебя видеть. Ира, как-нибудь я приеду к тебе, предварительно сообщив. А сейчас эту всю неделю я проживу в колхозе. Я тебя ни о чём не спрашиваю, знаю, что в письмах ты бываешь не многословна, хочу видеть, слышать тебя. Мне очень интересно, как ты живёшь? Как твои родные? Ира, ты подумай, я же о тебе ничего не знаю.
Толю я видела несколько раз, но он со мной не здоровается.
Нина, моя сестра, работает мастером в г. Озёры – это где-то в Московской области.
Нина Колова работает штукатуром не то в Загорске, не то в Зарайске. Ну, а о себе я писала. Да?
Ира, ну вроде и всё. Получишь письмо, отвечай. Я буду ждать. Ты не сердись. Я так хочу с тобой встретиться, ты и не представляешь, как я скучаю. Ну, как говорят, до встречи.
Целую.
Катя.
P. S. Ира, я тебя люблю. Поверь, это искренне.
Из прежних моих подружек по школе несколько писем мне прислала Ниночка Петухова из деревни Петровское.
Письмо в Шатуру из дер. Петровской, от Петуховой Нины Н.
12.05.58 г.
ЗДРАВСТВУЙ, ИРОЧКА!
Как мне хотелось бы поговорить с тобой, но никак не удаётся, и я решила написать письмо, надеясь на то, что Боря передаст его тебе, ведь, я не знаю, где и что ты делаешь сейчас.
О себе мне даже писать не хочется, потому что живу неважно, на работе делать нечего, ходят все без дела, да с пропиской плохо. Мне только не хочется расстраивать маму, поэтому дома ничего не знают. Да я и не хочу, чтобы кто-то знал, лучше сама всё устрою как-нибудь.
Ну, а как ты устроилась? Напиши мне обо всём. Ведь, мы с тобой только остались. Райка стала зазнаваться, ведь, институт кончает. Пока писать больше не о чем. В другом напишу подробнее.
Жду твоего ответа с нетерпением.
До свидания.
Нина.
Напиши, как провела праздники?
Письмо на ТЭЦ-22 из Павлово – Посада – «Московская область. Г. Павлово – Посад, ул. Вачевская 47. Петуховой Н. Н.».
20.07.58 г.
ИРИНКА, ЗДРАВСТВУЙ!
Наконец-то я дождалась от тебя записочки, хотя в ней всего несколько слов, ладно уж, и на этом спасибо. Из этой записочки я толком ничего не узнала, но главное для меня одно. Тебе никто не говорил, что к тебе приезжала какая-нибудь девочка, а ведь это была я. Я так измучилась, когда ехала к тебе, и, вдруг, приезжаю, а ты в Москве. Такая досада, такое зло взяло, просто ужас!
О себе писать совершенно нечего, т. е. хорошего в моей жизни мало. Во-первых, с работой неважно, во-вторых, с пропиской совсем плохо, а главное, всё время обо всём думай одна. Дома не знают ничего, просто мне не хочется маму расстраивать, а одной, без чьего-нибудь совета очень трудно, особенно мне. Везде боюсь, стесняюсь. И так иногда тяжело бывает, ну хоть плачь. Из-за всего этого я опять не устроюсь никуда учиться. Вот уж как не повезёт человеку, так, наверное, всю жизнь будет так.
Вот и всё о моей жизни, как видно, ничего утешительного.
Ну, как ты устроилась? Нашла я где ты живёшь, в комнату твою заглянула, узнала твою койку по фотографиям.
Я бы могла подождать, но мне в ночь нужно было идти на работу, так я и уехала ни с чем.
Ира, в следующем письме, я жду более подробного описания твоей жизни. Нам нужно договориться, когда и где встретимся.
Ну вот пока всё. Целую.
До скорой встречи – Нина.
