Читать книгу: «Сказания Заморавии», страница 24
IX
Пиратские фрегаты подплыли к нашей шхуне через несколько минут. Уже издалека чувствовалась их вонь! Куда уж мыться, когда проводишь несколько месяцев в открытом море, не сходя на сушу. В этом я понимал корсаров, ведь сам раньше был таким…
Они не собирались стрелять по нам из пушек: эльфийские корабли хоть и редко бывают снабжены военными орудиями – гаэрвалы больше полагаются на магию, – зато еды и драгоценностей хоть отбавляй!..
Тонкая ускользающая нить в моём разуме подсказала мне, что опасности никакой ждать не следует от пиратов, что есть рядом, в морских глубинах, куда более смертоносное, чем горстка разбойников. Эта нить белой паутиной тянулась во мрак, в бездну, куда я идти не хотел…
Но там, в липких слоях тьмы слышался отдалённый, но до боли в сердце знакомый и любимый голос Кэрин.
В этот момент я понял, что она страдает, что её душа уже не в блаженных садах Рая пёрполова, а в Аду!
Кэрин звала меня, и я, словно заворожённый, вступил во мрак бездны, и тут же утонул…
* * *
Я открыл глаза и увидел вспышки молний и струи пламени. Это гаэрвальские маги начали атаковать корсаров, закидывавших кошек на борт к «Крылатому эллину».
В моих руках оказался Скатвер, но сражаться я не хотел сейчас. Я уже почувствовал присутствие опасности, стремящейся из тёмных глубин Окружённого моря.
Среди пиратов я заметил несколько варваров, поэтому закричал на варварском говоре.
– Стойте, помойные крысы! И вы, мудрые эльфы! – я встал между двумя горстками моряков, – Не стоит сейчас проливать кровь, приносить жертвы Костлявой Нуме и её кровожадному супругу Удору! Будет ещё время покромсать друг друга, но только не сейчас!
Я взглянул на пиратов, те остановились.
– Я Радагас Бульвакский или Радагас Отчаянный! Некогда я был первым помощником пиратского барона Валтора! Жив ли он ещё, здравствует ли старый пройдоха? – обратился я к забравшимся на борт «Эллина» пиратам.
– Зачем ты это делаешь, глупый варвар? – вмешался Брейдгрид, – Неужели ты не видишь, что эти пираты хотят только одного – разграбить наш корабль.
– Нет, кривоухий! – оскалился пират с красной повязкой на голове, – Мы ещё хотим убить вас! Вперёд мародеры, расправимся с ними!
И две волны снова попытались схлестнуться.
– Стой, пират! – лезвие Скатвера упёрлось в широкую грудь перевязанного корсара, взгляд жёг его нутро, – Есть сила пострашнее нашего судна…
Скалившийся пират отступил на шаг, но саблю не опустил.
– Он прав! – наконец-то, поддержал меня Брейдхил, – Стойте, мудрые гаэрвалы! Не время проливать кровь!
– К нам приближается нечто, что ожило в глубинах морских! Чудища, вышедшие из чрева Удора!
– Нет, это обычные драконы и амфибии, – возразил Ардрис, – Брейдхил, хватит запугивать команду.
– Ха! Один такой змей в раз увёл на дно два моих корабля! – перебил его пират с красной повязкой, – Это зло! И нет от него спасения! – Он обвёл острым взглядом эльфийскую шхуну, а после обратился к своей команде, – Дёргаем отсюда ребятки! Если за этой убогой лоханкой гоняются Гдохур и Удор, то ну их ко всем морским чертям!
– Но, командор, я пятой точкой чувствую, что золота у них на борту целая гора! А вы же знаете, командор, моя пятая точка нас нередко наводила на богатые морские суда! – отозвался пухлый пират со второго фрегата.
– Не до этого сейчас, Оллид! – красный командор махнул рукой.
В этот момент о дно всех кораблей что-то ударилось и разошлось волнами по морской глади.
Фрегаты и шхуна закачались, все мы попадали, некоторые пираты, стоявшие на переходных мостиках, упали за борт.
Началась лёгкая паника.
– Это Гдохур! – кричал кто-то из разбойников, – Мы наткнулись на его брюхо, и скоро он нас съест!
– Трусы! – прорычал взбешённый Ардрис. Он обвёл перебирающихся на свои фрегаты пиратов своим суровым взглядом и обратился ко мне, – Идём, Радагас, нужно готовиться ко встрече с морским дьяволом.
«Да, уж, Драугры, приготовили вы мне нежданный дар», я нащупал в сумке на поясе заветный цилиндрик и свёрток с Зеркалом судьбы, но главное, что в руке был верный друг с острым лезвием и непоколебимой волей.
Вода взбурлилась. Вокруг трёх кораблей получилась белая пучина, словно в кипятке находились…
В один момент, подавая гаэрвальским морякам оружие из трюма, я столкнулся взглядом с командором в красной повязке на голове. Он ещё не успел смыться на своих фрегатах… да и не мог, корабли будто вросли в гладь воды, и это была не мель, а туша огромной твари… Глаза пиратского командора встретились с моими и хватило лишь немого кивка, чтобы понять друг друга.
– Эй, шайка морских крыс, а ну живо доставайте-ка свои сабельки заточённые, доставайте остатки пороха, что взят из трюмов богатеньких риверлендцев, и давай заряжать те три ружья, что есть! Устроим пирушку, вы шлюхины отродья, испотрошим морского дьявола! – его грубый голос быстро отрезвил всех людей на обоих кораблях, и даже придал бодрости эльфам.
– Мы поможем кривоухим? – спросил пухлый Оллид.
– Нет! – хитро улыбнулся, глядя на меня, командор, – Мы поможем ему, этому варвару, он знал Валтора… К оружию!
Произошёл ещё один толчок. Один из пиратских фрегатов накренился на правый борт.
Из воды показалась огромная ребристая туша, покрытая зелёной переливающейся чешуёй. За ней, в двух десятках ярдах от «Крылатого Эллина», появилась страшная голова длинной почти со шхуну.
Мутно-зелёные глаза, глубоко посаженные в чёрных глазницах, смотрели на три корабля с неким равнодушием, будто разленившийся великан Эндревед смотрел, как копошатся внизу, под его ногами первосущества, альды.
Тут же со стороны фрегатов из воды показалась такая же голова на длинной шее. Голова поднялась высоко над кораблями и оскалилась – чудовище явно было настроено полакомиться.
Мы оказались в западне.
* * *
Когда из воды показался второй змей, Серафим и Иманус были рядом с готовым к схватке варваром. Незримо для окружающих, они подпитывали Радагаса энергией света и огня.
И тот, чувствуя переполняющую силу, и окрылённый жаждой сражения, дико заорав, побежал к носу корабля, туда, где из воды поднималась голова водного дракона.
Пираты, стоявшие на палубах, поддержали его и ринулись ко второй голове, которая уже хотела сломать бизань мачту одного из фрегатов.
Но Радагас этого не видел. Он стал берсеркером.
Сжав рукоять меча, он совсем позабыл об артефакте в другой руке.
Дракон, словно ждал атаки, его сонные глаза ярко вспыхнули зелёной вспышкой, голова опустилась на уровень верхней палубы, и широкая пасть распахнула свои зубастые объятия, желая проглотить не только бегущего на дракона разъярённого варвара, но и всего «Эллина» целиком.
Как только голова опустилась, Радагас как можно сильнее оттолкнулся от палубы и уцепился за гигантский рог, растущий из носа дракона. Дракон заревел, словно сообщая, что ярость его нарастает. Его поддержал собрат. Рёв был такой мощный, что людям на время пришлось заложить уши. Лишь эльфы не подчинились этому и продолжали атаковать – гаэрвальские маги, коих насчитывалось трое, посылали в шеи чудищ струи пламени: пар поднимался столбом над кораблём; некоторые эльфийские воины, объединившись с корсарами, рубили вторую голову, а несколько взяли луки и стали обстреливать драконов.
… Через некоторое время пелена ярости спала с глаз Радагаса, и он вспомнил про Завет жизни.
Вытащив Скатвер из загривка дракона после очередного удара. На короткий миг варвар остановился – битва для него остановилась в этот момент – он взглянул на ужасную рану на загривке дракона, из которой хлестала зелёная кровь и мысленно спросил у невидимой силы.
«Зачем мне сейчас этот артефакт? Я могу с лёгкостью отсечь голову этой твари своим великолепным мечом!».
Он убрал Завет в складки пояса. Силы его были на исходе – он долго рубил дракона, чтобы рана на шее стала размером с него самого, поэтому сейчас немного пошатывался. Дракон не мог достать его, варвар нашёл «мёртвую» точку, до которой змей не мог дотянуться.
Сил на смертельный удар не хватало, а продолжать рубить, значит, обречь себя на гибель: дракон, почуяв смертельную опасность, стал уходить в воду.
Тут Радагас будто ожил, кровь закипела в нём, руки и ноги снова могли двигаться с прежней прытью.
Это Серафим и Иманус в очередной раз даровали варвару свои силы.
Глаза короля воспылали, губы окрасились кровавой улыбкой. Лезвие Скатвера воспламенилось ярким огнём! И собравшись в один единый удар, варвар отсёк опускающемуся в воду дракону голову. Голова грохнулась в воду, подняв пену брызг, и тело быстро стало опускаться в тёмную пучину вод.
Радагас быстро спрыгнул на палубу «Эллина» и только сейчас увидел, что один из кораблей пиратов терпит крушение. Фрегат спутали длинные щупальца, выползающие на тонущий корабль из воды. Уцелевшая команда отчаянно пыталась спастись от этого кошмара, но щупальца медленно и хладнокровно продолжали уволакивать корабль на дно.
Их обладателя Радагас не видел, да и времени не было, чтобы воображать чудовище с такими щупальцами.
А они, тем временем, толстыми жгутами стали вползать на палубу эльфийского корабля.
Это было ещё одно чудище, пытающееся пожрать судно.
Щупальца, толстые и тонкие, присасывались к бортам «Эллина» и расшатывали его из стороны в сторону. Некоторые были более агрессивны и начали нападать на уцелевших после битвы с драконами гаэрвалов.
Радагас заметил юного Брейдгрида: парень смело, с эльфийским хладнокровием, расправлялся с мелкими канатами подползающих к нему щупалец. Рядом с Брейдгридом появился израненный Ардрис, кровь из его ноги лилась будто из только что пробившегося ручья.
Радагас носом почуял её запах и увидел, как странно реагируют щупальца на кровь. Они совсем немного приподнимались над палубой и начинали нервно, импульсивно вздрагивать, как понял Радагас, подавая скрытый сигнал существу – своему хозяину.
«Плохи наши дела, – подумал варвар, – О, друг мой, несгибаемый Скатвер, сейчас ты отведаешь плоти, которую раньше не вкушал! Кэрин, любовь моя, я скоро явлюсь!»
С этой мыслью Радагас помчался помогать гаэрвалам…
И толстые ужасные щупальца полетели в стороны, отделённые от своего невидимого хозяина. Бурая кровь хлестала на полуголого Радагаса, залила всю палубу корабля. Но текла она уже из мёртвой плоти…
* * *
Тем временем один из пиратских фрегатов полностью ушёл под воду, на корм морскому дьяволу, а спасшиеся разбойники перебрались на второй фрегат и под командованием командора возобновили сражение с подплывающим драконом и щупальцами, что вновь стали, частоколом, вылезать из воды.
Загрохотали пушечные залпы, и драконья голова, отделённая от тела, с плеском грохнулась в воду. Гигантская чешуйчатая туша последовала за ней.
Послышалось ликование с фрегата.
Но оно длилось всего несколько секунд. За ним последовал крик.
– Гдохур! Глядите, Гдохур явился! Это конец!
– Двуглавый змей поднялся с глубины! Гдохур здесь!
Радагас посмотрел вверх.
Солнце ему заслоняли две точно такие же головы, что и были раньше. Но теперь покоились они на двух толстых, будто стволы баобаба, шеях. И шеи эти врастали в одно чудовищное тело с ластами вместо лап.
Это был тот же водный дракон, которого варвар прикончил первым.
– Значит, он отрастил себе вторую голову… – задумчиво произнёс Радагас.
– Да, – ответил ему подошедший капитан Брейдхил, – Эти водные змеи получили такой дар от Удора. Эти драконы неуязвимы, силы их нескончаемы, а голод безграничен!.. Есть ли у нас потери? – спросил капитан у Ардриса, тот кивнул.
– Аврид и Гривил… щупальца утащили их.
– Это гигантские кальмары! – поднял бровь Брейдхил, – Мне не было ведомо, что они питаются мясом эльфов и людей. А тут ещё драконы, которых не убить…
– Убить можно, – прервал его Радагас, – Говоришь, что неуязвимы… глянем, прочна ли их чешуя на спине!
Он метнулся к фок-мачте, но в это время одна из голов схватила корабль за корму и, подняв его на десяток ярдов над водой, стала мотать из стороны в сторону.
* * *
Радагас припал к палубе и к своему счастью успел схватиться за рыболовную сеть, свисавшую с реи. Несколько эльфов свалились за борт, и на них тут же набросились гигантские кальмары.
Отовсюду слышались крики, мольбы о помощи.
Но варвар ничего этого не слышал, опьянённый жаждой расправы.
* * *
Дракон швырнул потрёпанного «Эллина» в сторону и направился к стреляющему в него фрегату.
Эльфам повезло – их корабль грохнулся в воду и не перевернулся, оставшись на плаву. Лишь от фок-мачты остался огрызенный брус.
* * *
Радагас поднялся на ноги и уже хотел прыгнуть в воду, чтобы плыть к дракону, но тут голос внутри напомнил.
– Глупец, дай Завету жизни испить энергию этого чудовища!
Варвар тут же достал из складок пояса цилиндрик и, перехватив меч в левую руку, правой направил артефакт на дракона.
Ещё секунду и в голове всплыло нужное заклинание.
– Какого цвета у этой твари кровь? – вдруг подумал Радагас…
Он взглянул на свои руки.
– Ах, да, зелёного.
Он представил, как от гигантского монстра, – который сейчас пытался сожрать несколько пиратов, – протянулась к Завету жизни тонкая зелёная полоска, нить, подвешенная в пространстве.
– Эрх уррунум, – про себя сказал Радагас и ощутил сильный толчок, словно от него к чудовищу прошла молния.
Радагас почувствовал ожидаемый прилив сил. Эти силы были чужеродны, ибо сама жизнь переходила от дракона к человеку. Странное чувство охватило варвара – ему стали слышны посвистывания ветра где-то совсем высоко над облаками и скольжение косяка тресковых рыб под кораблями. И тогда он понял, что вместе с энергией жизни от дракона передаётся и некоторые знания, и премудрости мира, в котором змей обитал.
Амфибия к тому времени уже металась в агонии, чувствуя, что силы покидают её. Дракон перестал нападать на сильно удивленных пиратов и просто быстро ушёл под воду.
Всё произошло так быстро, что энергия, бурлившая в Радагасе, не дала ему сразу осознать, что он бьёт мечом обвившийся вокруг его правой ноги щупалец.
Варвар очнулся, встрепенувшись, и увидел, как второй поднявшийся из воды двуглавый Гдохур нападает на фрегат. Тут же с потрепанного гаэрвальского корабля послышался приказ, и в дракона полетели огненные шары…
Отрубив толстый щупалец кальмара, Радагас с трудом оторвал конвульсивный обрубок (присоски кальмара были ядовиты и липли очень сильно) и услышал крик о помощи. Он повернулся и увидел на корме, возле разбитой вдребезги задней стены корабля, юного Брейдгрида, с отчаянием обороняющегося от трёх кальмаров и их смертоносных щупалец. Одна из тварей почти всем телом заползла на корабль и, несколькими щупальцами скрутив грот-мачту, держалась так, пытаясь сожрать Брейдгрида.
Дух берсеркерства немного схлынул, и Радагас побежал спасать эльфа.
Несколько мощных ударов лишили жизни голодных чудовищ, но из воды тут же поползли ещё пять… Тут варвар вовремя развязал на поясе тряпицу и с помощью Зеркала судьбы остановил новое пришествие зла. Окаменевшие кальмары статуями сползли в воду, и тут в воду грохнулась одна из голов оставшегося Гдохура.
«Нельзя допустить, чтобы они снесли ему вторую голову, не то их вырастит уже три», подумал Радагас.
Он помог Брейдгриду встать на ноги.
– Иди к капитану! Оставайся с ним!..
– Капитан Брейдхил мёртв! – прокричал сквозь шум битвы эльф.
Радагас смог ответить лишь через несколько мгновений.
– Тогда иди к Ардрису и не отходи от него! Защищай, если понадобится!
Гаэрвал кивнул – весь он был изранен, но держался молодцом.
* * *
Как только последний огонёк жизни покинул смертное пристанище дракона, туша его стала быстро погружаться во мрак беспощадного моря. Плотоядные кальмары, оставив корабли, набросились на обезглавленного змея и вместе с ним канули на дно.
* * *
Больше никогда в своей жизни я не встречался с этими ужасными, но удивительными созданиями Арза. Которые доказали мне, что клинком невозможно отсечь все головы.
Даже после того, как увядает тело, внутри его всё ещё теплится огнь жизни. Он-то, странный дефект или магия, а может чудо, не давал драконам гдохурам умереть после отсечения головы.
И я забирал у них этот огонь при помощи светлого цилиндрика и простого заклинания! Будто я бог!.. Нет, боги слабы по сравнению с людьми! Мы, смертные, можем быть равны самому Вечному, раз уж так легко можем забирать жизни!
Я вспомнил, как однажды, когда я сидел в холодной пещере Йети, в недрах Кряжистых гор, мне явился Иманус. И ведая мне о делах на поверхности, он размышлял.
– Ваша человеческая жизнь так хрупка – стоит лишь отнять у вас бренное тело, и вы уже не увидите, как рождаются и затухают песчинки звёзд, вы не увидите, как исчезают народы и расы, как иссушаются моря и подымаются горы. Душа ваша слепа, так же, как и тело, пока вы живёте…
Ваша жизнь конечна, но вам дан величайший дар…
– Смерть?.. – спросил я тогда.
– Нет. Счастье от того, что вы чувствуете… Вам подвластны эмоции! Я тысячи раз наблюдал великолепные закаты, раскаты грома, адское пламя и райские гущи, но я не чувствовал при этом ничего, что могло всколыхнуть меня, придать новых сил и оживить! И зачем же мне вечная жизнь, если я не могу любить! Ты, Радагас, любишь! И любовь твоя не даёт Удору полностью завладеть душой Кэрин, потому что она тоже любит тебя и поэтому жива!
Когда вы начинаете видеть не просто прекрасными зарницами ваших глаз, но душой, тогда просыпаются великие чудеса Арза и альдов, которые встают перед вами, будто нагие и одухотворённые! Это явление даже более прекрасное, чем адовые пустыни и безжизненные равнины царства Удора, где я всего лишь слуга, и не могу позволить создавать великолепие чувств!..
Я возразил тогда, что он сам промолвил, что боги не чувствуют.
– Да, мы не чувствуем так, как вы! Хоть мы и воплощены из чистейших чувств, но лишены того Прекрасного, что могут наблюдать смертные. Я лишь сознанием, глубоко внутри, могу сознавать, что Имр прекрасен. Я ощущаю злость, гнев, но только тогда, когда разум мой гласит. Так будет до тех пор, Радагас, пока Имр не канет во тьму Драугров…
X
– Кто для тебя Кэрин? – услышал я вопрос у себя в голове.
– Она вся моя жизнь… Нет, стой, она больше, чем моя жизнь, куда больше! Как только закрываю глаза – вижу её копну волос и карие глаза… Но это не всё… Это всего лишь её образ! Но вот когда думаю о ней, вспоминаю её слова, то сердце сжимается, не от боли, а от счастья и тепла, потому что в этот миг мне действительно тепло, и я ясно сознаю в тот миг, что где бы я ни был, и где бы не томилась её не спящая душа, я вызволю её и верну в этот мир.
– Да простит меня Светлый Пёрпол, ибо я твой защитник на небесах, но сейчас я, в самом деле, не понимаю тебя, – сокрушился тихо Иманус.
– И не поймёшь. Потому что ты никогда не любил… и никогда не полюбишь. Ведь ты иначе воспринимаешь мир, – ответил я богу…
– Помнишь, однажды, ты поведал мне, о том, какой гигантский провал между миром богов и смертных… Тогда, в подземельях моего друга Йети, ты сказал, что боги чувствуют только своим разумом…
– Помню, ибо говорил.
– Но тогда, вы становитесь ещё более ущербными, чем мы…
– Да, Радагас, и куда более уязвимыми.
* * *
– Долго нам ещё плыть?
– Нет. Совсем немного осталось до суши, я уже ощущаю свой жар и единение с моим огнём на факеле, что держит Страж Крибад, – сообщил мне Иманус.
– Да, я тоже чувствую эту силу… – кивнул я.
Иманус взглянул на меня. Яркий огонь его глаз сузился в прорези шлема.
Я понял, что бог удивлён.
– Божественная сила, что дарована тебе мной и Серафимом, не гаснет! Значит, ты всё ещё силён…
– И без неё могу сразиться с твоим хозяином!
– …и излишне горд! Варвар!
– Как ты освободился из заточения Удора? Серафим сказал, что тебя должен кто-то освободить… кто это был?
– Драугры помогли… – Только и произнёс бог огня.
– Ох уж не предсказуем этот Арз! – улыбнулся я.
– Поток жизни следует его воле… Что ж, хватит предаваться долгим беседам, корабль приближается к устью. Будь осторожен, варвар. Я отыщу Серафима и вместе мы вернёмся тебе на помощь.
Иманус исчез.
* * *
Я вышел из каюты и стал подниматься вверх по лестнице на верхнюю палубу.
Было удивительно тихо. На средней палубе никого не наблюдалось.
Но дрожащий от напряжения воздух и запах пота дали мне знать, что пираты и гаэрвальские моряки снова затеяли потасовку.
…Мы плыли на оставшемся пиратском фрегате, «Анна Роза». Пираты приняли меня и уцелевших эльфов на борт, после того, как я рассказал о своих странствиях вместе с бароном Валтором. Командор с красной повязкой – которого прозвали Дрог Хлыст – оказался троюродным племяшом старого барона, и только поэтому не дал своих головорезам распотрошить еле стоявших на ногах восьмерых гаэрвалов.
Но, видно, людям и эльфам, с одинаковой силой и страстью любящих море, не ужиться на одной посудине. Уже второй раз произошла стычка из-за мелких, несущественных разногласий! И мне приходилось решать такие дела.
…Я поднялся на рулевую палубу, где столпились все.
Из шестидесяти корсаров, что подплыли к нам на двух фрегатах, выжила ровно половина.
Но и этих тридцати разъярённых мужей хватило бы, чтобы отправить в царство Пёрпола оставшихся эльфов.
Когда пираты, окружившие гаэрвалов, увидели меня, то расступились с неким замешательством.
В центре, у самого рулевого колеса, я увидел одного из пиратов, схватившего Брейдгрида и приставившего кортик к его горлу. В ответ Брейдгрид уже успел наградить жилистого моряка рассечённой бровью. Да ещё и Ардрис успел приставить свой клинок к паху бедного пройдохи-пирата. Но зато командор Хлыст тоже отличился тем, что рассёк Ардрису щеку саблей, и теперь остриё его клинка было направлено на глаз новоиспечённого капитана гаэрвалов.
Так они все и замерли, когда я взошёл на сцену импровизированной и нелепой сейчас потасовки.
– Опустите сабли, вы, пустоголовые кретины! – мой голос погасил шум волн, – Кто сейчас управляет кораблём?
Ответа не последовало, но зато все взгляды на рулевой палубе направились на колесо, которое бешено начало крутиться.
Нас всех поволокло на левый борт.
Все повалились на пол, отчаянно цепляясь за всё, что попадалось под руку. Сражение, естественно прекратилось, – сейчас было не до того!
И если бы не расторопные Ардрис и Хлыст, то потрёпанный после битвы с драконами и кальмарами фрегат мог отправиться на дно морское возле самого берега.
Два капитана с превеликим усилием вывернули большое колесо руля и положили корабль на прежний курс.
После этого, обменявшись извиняющимися и признательными за помощь взглядами, эльфы и люди принялись готовить высадку.
Мы подплывали к устью реки Изборн.
– Это зловещее местечко! – причитал коротышка Оллид, – Слышал я, что здесь обитает тёмное лихо богов зла!
– В этом ты прав, – ответил ему Ардрис, – Поэтому все должны быть внимательны и держать сабли и ружья наготове!
– Плыть нам по реке несколько крю, – подтвердил Авбрид, гаэрвальский маг из восточных земель Валандии, – мы должны быть силы!
– На что нам ружья – порох-то кончился! – сообщил командор.
Он поднялся на рулевую площадку, когда корабль пересёк морскую линию.
Теперь мы плыли по Изборну, неизвестной мне доселе реке.
Ветер с моря стал стихать. Словно этот истинный хозяин морей отступил перед таинственной злобой, что хранила пока молчание, лишь одним своим незримым присутствием наполняя берег реки и окружные низины мрачной мертвецкой тенью и ужасным зловоньем.
– Тут нет ветра, – тихо сказал кто-то из пиратов.
Все затихли, боясь пробудить Нечто.
Корабль стал терять скорость.
– Вы, крысы помойные, давайте на вёсла! Поднимите красавицу «Розу» на дыбы! – прошипел Дрог Хлыст, ярко блеснув своими голубыми глазами.
Так же тихо перешёптываясь, моряки спустились на нижние уровни, и вскоре «Анна Роза» прибавила ходу.
И теперь огромную тушу тишины, что свалилась на корабль, раздирали тихие, но всё же живые всплески еле текущей воды.
– Откуда у вас порох был? – спросил я, подойдя к Дрогу.
– Этот порошок был из личных запасов моего дядюшки, Акбарда Де-Роше, брата барона Валтора! Оба уже спят спокойно в могилах, где их души я даже не представляю…
– Когда я плавал под началом славного барона, пушек на кораблях ещё не было…
– Да, это новшество из Риверленда, – кивнул Хлыст.
– Как погиб Валтор? Он был крепким мужем и бывалым корсаром, не поверю, что его альбатросы заклевали!
Дрог усмехнулся и потёр длинный нос. Может внешне он ничем Валтора не напоминал, но вот характерами они были схожи.
– Он был пиратом, Радагас, жадным на золотые монеты и баб! Вот и погиб из-за того и другого! Ссора у них с Акбардом вышла из-за шлюхи какой-то! Порезали друг друга братья…
Он хмыкнул, и вновь улыбнувшись, добавил.
– Ну, хоть, золотишко и порох оставили, старые хрыщи! На эти деньги я и сколотил свой флот!..
– Которого теперь нет…
– Да! – протянул командор, втянул ноздрями затхлый воздух и тихо закашлялся, – Пошёл ко дну мой флот. Три корабля было! Два фрегата, да быстроходный бриг, «Ласточка Покровительницы»! Пошла на дно… А теперь ещё и «Сын Угдура» туда же канул! Осталась у меня только «Анна Роза»… хоть и без пороха я теперь! Эх, двадцать бочек осталось от Акбарда, он его нашёл на линкоре риверлендцев, и хранил почти двадцать лет! Большой секрет это был! Из-за этого пороха дядя столько глоток перерезал! А теперь и пороха нет!
Хлыст умолк и уже через мгновение, забыв о горести, снова натянул на себя маску сурового командора.
К нам подошёл Ардрис.
– Воздух в здешних местах мертвецкий, будто попали мы в болото, где трупы грязных грешников всё ещё разлагаются, медленно утопая в болотном дерьме, как утопали при жизни в грехах и пороках!
– Не слишком ты ласков, эльф, – заметил Дрог.
– Оставаться вежливым к покойникам, которые не смогли достойно прожить свою смертную жизнь я сейчас не собираюсь… обстановка не слишком подобающая, – голос Ардриса был напряжённым и едва от гнева не срывался на громкие тона.
– Правильно, – кивнул Хлыст, улыбнувшись уголками рта, – Я тоже не доверяю этим богам, хранителям наших бессмертных душ. Что делают они, наши бесплотные тени после смерти, какие муки переживают, или же не переживают, могут ли чувствовать?.. А ты что думаешь об этом, Радагас, ведь это из-за богов ты лезешь в пасть ужаснейшему зверю и кидаешься с головой в пекло Ада!
– Вы попрекаете богов, когда в их силе и благодати нет нужды… Когда же опасный враг у вас на пороге, или сама Нуме грозится забрать вас в обитель усопших, вы молитесь богам!.. – таков был мой ответ, и сам не ожидал его получить, ибо до этого не предполагал, что так сильно нуждаюсь в помощи бессмертных властителей наших душ.
– Не по-варварски говоришь, король, – подошёл к нашей компании рослый, крепкий муж, – Так говорят набожные эльфы, – он мотнул головой в сторону Ардриса, – или совсем конченые люди…
– Я тоже раньше сторонился мысли о том, что моя жизнь зависит от прихоти бессмертных, но с сожалением понял, что всё же высшие силы иногда вмешиваются в наши судьбы, – ответил я крепышу, который оказался боцманом «Анны Розы».
Снова повисло молчание. Никто больше ничего не говорил, и все непроизвольно вслушивались в мерный плеск гнилой воды…
* * *
Страннику, выжившему в неравной схватке с морскими чудовищами, теперь предстояло проплыть на пиратском корабле добрый десяток миль по вымершим землям, куда ещё не ступала нога смертного.
Мёртвые, высохшие, вымерзшие и выгоревшие земли были окутаны зелёным туманом, что не поднимался вверх, а стелился, совершенно не давая глазу окинуть окрестности.
Как было известно, болота в этих недружелюбных краях тянулись от хребта Рвандор до западных истоков реки Изборн. Но на радость морякам, их путь по реке пролегал восточнее – один из истоков реки плавно уходил на восток к чёрным теням массивного Краурдора, который нависал над этими землями, будто собирался обрушить свои скалы на мёртвую землю, будто хотел сблизиться с Окружённым морем, намереваясь окунуть в его воды свои заросшие диким кустарником подошвы.
Гиблое место. Вымершая земля. Лишь древнее незримое зло обитает средь уродливых погибших деревьев, кустарников и болот.
Ни зверей, ни птиц, ни даже голодных чудовищ не встретили по пути отважные пираты и эльфы! Да и что там можно было разглядеть сквозь этот липкий туман, вылившийся на землю, словно зелёная кровь дракона, и распространяющий ужасное зловонье!
Но король Радагас видел всё, что творилось вокруг. Своим обострённым зрением, полученным от божественной силы двух богов, он пронзал зелёное марево насквозь, будто глаза его были клинками, он видел ужасные тени, гигантские, словно башни, вырастающие из грязи, он, будто погрузился в кошмарный сон, что творился наяву, и в котором все ужасы были обращены на него!
Слух, усилившийся до того, что Радагас мог слышать, как лопаются на болоте маслянистые торфяные пузыри, и как полыхает факел Стража Крибада, помог определить ему, что они почти прибыли на место.
Варвар поднялся на нос корабля и разглядел меж ветвей, что река обрывается, и дальше идёт суша. А на суше, под тенью Краурдора, в его расщелинах виднелся горящий манящий факел…
– Страж Адовых врат уже ждёт тебя, – услышал Радагас голоса Имануса.
И тут же тенета сознания вплелась ещё одна нить. Это был чей-то холодный и низкий голос.
– Король варваров… Спеши ко мне! Ибо дух твой терзается сомнениями и яростью, высвободи тёмные течения своей энергии, пусть разум и сердце твои нальются страшным гневом, и тогда ты сможешь обратить свой взор к истинному блаженству! Король Радагас, ты силён так же, как твой отец, докажи, что ты его отрок – попробуй одолеть меня, освободи зверя, что живёт в тебе!
Голос гипнотизировал варвара, и тот стал медленно подаваться таинственному зову! Ноги больше не держали могучее тело, и Радагас медленно осел на самом носу корабля.
Все, кто стоял на палубе, недоумённо наблюдали, как странная сила завладевает их героем.
– Радагас! Герой, что звался когда-то Крейвеном из Танграда, внемли нам! – прозвучал где-то далеко двойной знакомый Радагасу голос, и от него варвару стало тепло.
– Я Иманус!
– А Я есть Серафим, светлого Арза, и сей свет на поверхности и под Имром!
– Я же – часть тёмного Арза, хозяин всего огня, что горит на поверхности и под Имром!
– Внемли нам, Радагас, король варваров, наследник великих королей! – говорили боги, – Ты не поддашься лукавым словам Стража Крибада! Потому что ты сильнее! И цель твоя – найти Книгу жизни…
– Что зовётся моим именем, – добавил Иманус.
– …И возвратить к жизни великую воительницу Кэрин! Вы избраны богами, чтобы свергнуть зло Удора! И вы сделаете это!..
Внемли, Радагас, не страшись Крибада и не слушай его!
Так боги стали бороться за смертную душу Радагаса, который стоял на пороге бездны и готов был пойти на зов – манящий холодный голос незримого средь скал и клубов тумана стража адовых врат!..
