Читать книгу: «Мои воспоминания», страница 3

После уроков, нас учеников младших классов, организованно выводили на поле собирать колхозный картофель или колосья от зерновых культур. Одно из этих событий осталось запечатлённым на фотографии 1948г. Она хранится в районном музее города Туймазы. Она же попала в районную книгу "Туймазинская земля. Дела и люди". Увидев эту фотографию, я узнал там себя и своих учителей. Мне было восемь лет, учился я в первом классе. Я – в кепке на дальнем плане, второй слева.

Я не помню, чтобы мы, дети, специально собирались и играли в какие-то игры. Обычно, игра была совмещена с какой-либо посильной работой. Школьники играли по дороге из школы домой. Мы жили рядом со школой через дорогу, и я страшно завидовал тем, кто жил подальше, потому что они шли домой, играя, весело толкаясь. А мы жили близко, только через дорогу: две минуты, и я – дома.

Грамотных людей, умеющих писать кириллицей, в деревне было мало. До 1935 годов все учили латинский алфавит, поэтому люди старшего поколения не умели читать и писать на кириллице. Я помню, к нам домой приходили соседские бабушки, ждали нашего возвращения из школы. Кому-то надо было вдеть нитку в иголку – не было очков. Кому-то нужно было помочь прочитать письма от взрослых детей, или написать им ответ. У многих сельчан, повзрослевшие дети были завербованы добывать уголь в шахтах, у кого-то родные работали на торфяных разработках, у кого-то – служили в армии. Содержание этих писем я и сейчас помню: они почти у всех были одного содержания – это ежедневно повторяющиеся ситуации из их жизни… "В доме холодно. Дрова на исходе. Печку топим через день. Для корма скотине осталась только солома. Её дают по весу за трудодни. Корова уже молоко не дает. У белой овечки родился ягнёнок, у чёрной – пока ещё нет. Ждём. Выходим проверять несколько раз за ночь. Зима холодная. Они могут замерзнуть. Отец часто болеет. Пока ещё ходит. Волков набежало много. От них спасу нет". И так далее....

К началу войны во многих семьях были охотничьи ружья. Когда началась война, их конфисковали, не оставили даже лесникам и охотникам. У многих овец и собак задрали волки. Их в наши края пригнала война. Нашу черную красавицу "таксу" тоже съели волки. Её оставили охранять овец и коров в сарае. Эх! Следовало закрыть её на веранде. Бедная псина боролась за свою жизнь до конца. Мы проснулись, когда услышали шум, лай и плачь, прибежали в сарай с палками и криками, но было уже поздно… Видимо, волков было много: целая стая и они быстро "справились" с собачкой. Утром у речки мы нашли только её останки.

Глава 2. Война. Отец

В начале своего воспоминания я уже отметил, что многие события я не мог видеть, а только слышать и читать. В этом разделе в основном так и получилось… В литературе пишут и многие политики говорят, что Великая Отечественная Война 1941 г. началась "неожиданно". Мне кажется, слово "неожиданно " – не совсем соответствует этому. Я бы употреблял слово "внезапно": то есть необъявленная война. Страна и народ чувствовали приближение войны и готовились к защите своей независимости. Это было известно по рассказам матери.

Ещё до начало войны моего отца – Мухаррама готовили в солдаты для защиты Родины. Перед самой войной в 1938 – 1939-х годах, два года подряд, по три месяца он был на переподготовке под Уфой в военно-тренировочном лагере – полигоне «Алкино». Оттуда он возвращался худым, истощенным: круглыми сутками там изучали военное дело. Он участвовал в тактических учениях и хвастался, что отлично стреляет, хорошо знает военную технику, был награждён почетной грамотой и значком "Ворошиловский стрелок". К началу войны он уже был готовый, обученный солдат, поэтому в первую же неделю войны его призвали в действующую армию.

Отец – Исхаков Мухаррам Исмагилович родился 13 марта 1906 г. Когда ушёл на фронт, ему было всего 35 лет. Семеро детей, жена и престарелая мать остались без кормильца. Моей маме было 32 года. Самой старшей, Жамиле апе было 12 лет, Нурие апе – 10 лет, Зайтуне апе – 8, Раису абы – 5, Зиле апе – 2,5 года. Мне, самому младшему – ровно год. Приемному сыну Мусавиру – 16 лет.

97-й запасной полк, в составе которого был мой отец, прибыл в Москву уже в конце июля 1941г. В одном из писем, написанных из Москвы, отец обращается к своей старшей 12 летней дочери Жамиле и жене Минигаян: "Вы, наверное, помните, до моего отъезда на фронт ходили разные слухи: "Москва подверглась сильным бомбардировкам", "враг занял часть Москвы", "город в огне". Дорогая моя доченька, дорогая жена! Это неправда. Это обман. Пусть этому никто не верит. Ты доченька в школе, а ты Минигаян среди взрослых разъясните людям. Я был в разных местах Москвы. Москва живёт прежней жизнью. Город охраняется надёжно. Тишина. Освещение везде выключено. Над городом бесчисленное множество воздушных шаров, которые охраняют город от фашистских самолётов. Нам пришло сообщение, что положение в Ленинграде стало хуже, чем в Москве. Эшелон готовится к отправке". Письмо написано 8 сентября 1941г.

После двух суток пребывания в Москве, их эшелон отправили на прорыв блокады Ленинграда. Гитлер мечтал провести парад Победы в Москве на Красной площади 7 ноября 1941г. Как мы знаем из истории, этой мечте не суждено было сбыться. Все же парад 7 ноября 1941г. в Москве на Красной площади прошел, его провели советские войска и прямо с парада войска уходили на фронт. Парад принимал сам главнокомандующий – Сталин.

Последнее прощальное письмо отца пришло без обратного адреса из города Вологды. Оно датировано 8-м октября 1941г. Он писал: "Впереди осаждённый Ленинград. Я вас люблю. Если не вернусь, прощайте мои "слезинки". Враг ответит за все жертвы, за всех, оставшихся сиротами детей. Мы победим!" Да, это действительно было его прощальным письмом. После прорыва блокады Ленинграда нам пришла чёрная бумага – похоронка, где было написано: «Рядовой Исхаков М.И. пропал без вести в январе 42-го года при освобождении Ленинграда». Поисковые переписки с различными военкоматами, архивами не дали мне положительных результатов: его место захоронения до сих пор не известно. Моё желание – найти могилу отца – съездить, поклониться, посадить дерево, привести землю с родной деревни Тукаево, не исполнилось пока. Об этом я мечтаю до сих пор. Меня не покидает надежда: может быть, когда-нибудь следопытам удастся найти его останки, и я смогу выполнить свой сыновний долг перед отцом – похоронить его.

В народе говорят: "Беда одна не приходит". У нас так и случилось. В 1942-м году брату Мусавиру исполнилось 18 лет и его тоже призвали в армию. Ровно через шесть месяцев пришла вторая чёрная бумага – извещение о смерти. Исхаков Мусавир Якупович 1924 г. рождения героически погиб при освобождении города Смоленска.