Читать книгу: «Игрушка», страница 3

– Зачем же вы тогда все это мне рассказывали? – с некоторым вызовом спросил Сергей.

Олег вздохнул, на секунду задумался, а затем спросил:

– Скажите, Сергей Петрович, у вас есть мечта? Самая заветная мечта? Есть у вас такие вопросы, на которые вы мучительно ищете ответы и готовы отдать все на свете, чтобы узнать правду? Говорили вы когда-нибудь сами себе с сожалением: "Вот если бы я тогда … Все могло бы теперь быть по-другому"?

– Ну, не знаю, сразу как-то и не сообразить, – Сергей не ожидал подобного вопроса.

– Я спрашиваю об этом не для того, чтобы услышать ответ, – серьезно сказал Олег. – Ответ известен. У каждого есть и мечты, и вопросы, и прошлое, которое уже не исправишь. Но у каждого свои мечты, свои вопросы и свой груз прошлого.

Олег облокотился на стол, и, подняв свой фужер на уровень глаз, стал разглядывать янтарную жидкость, подрагивающую за тонким стеклом. Пауза явно затянулась, и Сергей уже собрался что-нибудь сказать, чтобы обратить на себя внимание, но в этот момент Олег заговорил:

Новый Мир прекрасен. Там сбываются все мечты, там находятся ответы на все вопросы. А главное, там нет места сожалению о прошлом. Новый Мир – полная четырехмерная модель. В отличие от старого трехмерного мира, здесь всегда можно вернуться назад не только в пространстве, но и во времени. Время в четырехмерном мире такая же подвластная человеку величина, как и остальные три измерения – длина, ширина и высота. По всем четверым можно двигаться в любом направлении.

Но у каждого из нас свой Новый Мир. Со своими мечтами и своими ответами. И уже поэтому, мне совершенно бесполезно рассказывать вам, Сергей Петрович, что со мной произошло дальше. Тот Новый Мир, в котором вы, в конце концов, окажетесь, будет совершенно не похож на мой. Новый Мир каждого человека индивидуален.

Олег оторвал взгляд от коньяка в фужере, посмотрел на Сергея, и спросил:

– Ведь вы меня вначале за сотрудника органов безопасности приняли, да?

Вместо ответа Сергей утвердительно качнул головой.

– А встретили бы раньше, никогда бы так не подумали. Я на Земле щуплым был и роста маленького. Переживал из-за этого, завидовал высоким и статным парням. Из-за этих комплексов со мной все беды и приключались. Все пытался доказать, себе в первую очередь, как я сейчас понимаю, что не слабак.

Взглянув на Сергея, Олег улыбнулся:

– Вы, Сергей Петрович, только не подумайте, что мы там, как хризантемы в ботаническом саду живем. Если вы ищете покоя, то в Новом Мире вы его не найдете. Жизнь есть жизнь. Со своими проблемами и переживаниями. Но проблемы эти уже другого уровня. Во всяком случае, материальных проблем, как на Земле, там просто нет и быть не может.

Олег вздохнул и продолжил:

– К сожалению, на новый уровень попали далеко не все. Их ждут. И ждут не напрасно, потому что у каждого есть шанс быть, в конце концов, признанным достойным и, перейдя в следующий этап, присоединиться к тем, кто его любит. Только некоторым, чтобы это сделать, и даже понять, что же для этого надо сделать, не хватит и нескольких земных жизней.

Олег подвинул поближе к себе пепельницу и спросил:

– Вы притчу о блудном сыне помните?

– В общих чертах.

– А мораль этой притчи вам вполне ясна?

Сергей на секунду задумался:

– Что касается морали – так мне никогда поведение отца этих двух братьев было непонятно. Хорошего сына много лет просто не замечал, а появился его паскудный брат – отец закатил пир на весь мир.

– Я так и знал! – Олег хлопнул себя ладонью по колену. – Большинству людей это непонятно. В притче, конечно, все иносказательно. То, что отец – это Бог, а сыновья – это мы, его дети – обычно никому объяснять не требуется. А вот почему отец с таким безразличием относится к сыну-трудяге, и так обрадовался появлению второго сына, погрязшего во всех пороках, мало кто понимает. А ведь все просто. Быть хорошим человеком – это еще не заслуга, а если и заслуга, то не твоя. Таким хорошим тебя Бог создал! Просто быть хорошим и даже очень хорошим – этого мало. СТАТЬ ЛУЧШЕ – вот одна из основных задач, стоящих перед человеком! Важна динамика развития души, а не ее статическое состояние, хотя бы и на очень высоком уровне.

Олег замолчал, внимательно посмотрел на Сергея, а потом продолжил:

– Некоторые воспринимают эту притчу весьма своеобразно – " Не согрешишь – не покаешься". Придумали ее люди в оправдание своих дурных поступков. Для того, чтобы стать хорошим вовсе не надо сначала становиться плохим. А в притче блудный сын выставлен таким негодяем лишь для того, чтобы люди поняли – нельзя отчаиваться. В какие бы ты не попал передряги, нельзя думать, что ты – конченый человек. Будь ты даже самым отпетым мерзавцем, все равно у тебя есть шанс вернуться.

Олег замолчал, покрутил одним пальцем пепельницу и спросил:

– Ну как, понятно я объясняю?

– Понятно-то оно понятно, – Сергей потер кончик носа, – вот только пока не понятно, как мне-то вернуться?

– Вот как раз для этого меня сюда и командировали, – сказал Олег. – Перед тем, как стереть этот обрывок старого мира лес решили проверить на наличие нужных спрайтов. Сканер искал подходящие растения, чтобы в дальнейшем использовать их при создании других миров, и наткнулся на вас.

– Сканером вы называете ту штуковину, которая … э.., – Сергей, не найдя подходящего слова, выразительно показал рукой движение серебряного луча.

– Да, именно эту штуковину я и называю сканером.

Серей задумался, нахмурил брови и спросил:

– Послушайте, Олег Николаевич, почему вы об этих вещах говорите компьютерными терминами – сканер, программа, спрайт?

– Потому, что даже очень сложные вещи и явления можно объяснить на примере простых и понятных моделей. И еще потому, что я разговариваю с программистом, – серьезно ответил Олег. – Если бы передо мной сидел водопроводчик, я бы пытался объясняться с помощью терминов из раздела "Гидродинамика".

Сергею сравнение с водопроводчиком не понравилось, но он решил промолчать.

А Олег вытащил из пачки очередную сигарету и щелкнул зажигалкой:

– Пересказывать легенду о Сотворении Мира из Ветхого Завета я вам не стану – надеюсь, вы ее знаете.

Сергей неопределенно пожал плечами.

– Ну так вот, – Олег отодвинулся от стола и закинул ногу на ногу, – представьте, Бог – это Программист, а Вселенная – компьютерная игра, которую Он создал. Не поймите меня буквально – это просто компьютерная аналогия нашего мира, упрощенная модель, так сказать. Помните, в Библии сказано: “…В начале было слово…”. Слово! То есть программа. Все эти звезды, планеты, галактики, черные дыры, звездные скопления, бескрайние просторы космоса, Земля и все, что на ней есть – все это гигантская трехмерная компьютерная игра. На поддержание всей этой программы тратится огромное количество энергии. Этот вид энергии ученые и за энергию-то не считают, полагая, что это свойство физических тел. Говорю я о притяжении или, по научному, гравитации.

– Кстати, об ученых, – Олег потянулся к столу и стряхнул пепел с сигареты, – Все законы природы, постулаты физики, формулы химии, всевозможные константы – это не более чем переменные программы, которые Программист может легко изменить. Если бы я заявил ученым мужьям, что скорость света может быть равна скорости легкового автомобиля, вода, при желании, замерзнет при температуре сто градусов по Цельсию, а железо будет гореть на воздухе, как сухие березовые дрова, меня бы подняли на смех.

Не спрашивайте меня, где находится этот Компьютер, а тем более, сам Программист. Человеку это так же невозможно понять, как невозможно понять маленькому человечку на экране монитора компьютера, что собой представляют и где находятся монитор, системный блок, а тем более человек за клавиатурой. Спрайту никогда не удастся спрыгнуть с экрана к вам на стол.

Да, люди созданы “по образу и подобию” Бога. И подражая Богу, мы создаем свои компьютерные вселенные, свои игры и своих человечков “по образу и подобию”. Но человеку, в отличие от компьютерного человечка, дана свобода воли. Спрайт бегает, прыгает, стреляет, если нажата соответствующая кнопка клавиатуры. Человеком, в основном, не управляют, давая ему возможность действовать самостоятельно. Человек сам выбирает, с кем он – или с Богом в сердце, или с Дьяволом в душе.

Вы можете спросить, для чего нужен Дьявол, для чего все эти несчастья, стихийные бедствия, где справедливость, почему в первую очередь уходят лучшие, а негодяи живут до глубокой старости? Отвечу вам по порядку. Вы можете представить компьютерную игру, где все действующие лица – сплошь положительные герои, нет ни врагов, ни препятствий, не с кем и не с чем бороться? Интересно будет играть в такую игру, где, не успев начать, сразу можно праздновать победу? Думаю, что нет. Вот и Богу не интересно. Зло необходимо для того, чтобы можно было понять, что такое добро. А, борясь со злом, преодолевая препятствия человек совершенствует свою душу. Это и есть основная задача. А касательно того, почему негодяи и ублюдки долго живут – так земная жизнь – это и есть тот самый пресловутый Ад, которым всех пугают. Именно на Земле человек должен отработать свои грехи. Поэтому лучшим, выполнившим свое предназначение, свою программу не дают долго мучаться на Земле. Ну, а всякой сволочи Бог дает пожить – терпелив Он и надеется, что человек когда-нибудь одумается.

Олег откинулся на спинку стула и замолчал.

Сергей сидел абсолютно неподвижно и не проронил ни слова. Он никогда раньше особо не задумывался над вопросами мироздания, устройства Вселенной, месте человека в этом мире. Он был полным профаном в вопросах религии. Все его знания в этой области были почерпнуты из пары атеистических брошюр, которые он прочитал от нечего делать в купе поезда Ленинград – Москва. Брошюры кто-то забыл на верхней полке.

Его познания о строении Вселенной и теории эволюции Дарвина ограничивались объемом средней школы. Он никогда не любил зоологию и астрономию, а философию, которую ему в институте пришлось пересдавать дважды, просто терпеть не мог. К сообщениям о летающих тарелках, полтергейстах и экстрасенсах он относился с иронией. И вот теперь его мозг пытался переварить и понять весь этот филосовско-религиозно-компьютерный коктейль.

Вывел его из прострации голос Олега:

– Ну как, моя компьютерная аналогия понятна?

– Если бы я услышал нечто подобное день назад, – тихо отозвался Сергей, – однозначно бы решил, что передо мной сумасшедший.

– Поймите, Сергей Петрович, – мягко сказал Олег, – то, что вы не можете создать Вселенную вовсе не означает, что ее никто не может создать. Согласитесь, граница между явлениями природы и творениями человека очень условная. Вчера человек не мог чего-то сделать, а сегодня может. Если бы пещерный человек увидел старт космического корабля, он наверняка бы решил, что это очередное явление природы, такое же, как гром или землетрясение.

У Сергея давно вертелся на языке вопрос, довольно дурацкий, но он почему-то не давал ему покоя:

– Послушайте, Олег Николаевич, а почему мне ни есть, ни пить не хочется, хотя я болтался по лесу с раннего утра?

Олег ответил вопросом на вопрос:

– Вы себя пьяным сейчас чувствуете?

Сергей прислушался к своим ощущениям:

– Вроде бы нет. По-моему, я трезв, как стеклышко.

– Аналогично, – сказал Олег. – В этом месте можно быть пьяным не более пяти минут. Здесь всё очень быстро возвращается в первоначальное состояние. Вон, в пепельницу посмотрите.

В пепельнице лежало несколько абсолютно целых сигарет.

– Ну и чудеса! – удивился Сергей.

– Это не чудеса, – отозвался Олег.

Он кивком головы показал на коньячную бутылку и постучал по ней ногтем, привлекая внимание Сергея. Бутылка оказалась полной.

– Просто мы находимся в статичном замкнутом пространстве, где ничего не происходит, – объяснил Олег. – Так уже было однажды. Обитатели Эдема не знали желаний, ни в чем не нуждались и ни к чему не стремились. Они являлись лишь заготовками для будущей игры. Волки не резали овец, кошка не гонялась за мышью, червяк не точил яблоко – полная идиллия. Последним творением Бога стала Женщина. Первая женщина Земли, мать всех людей, великолепная Ева откусила яблоко и программа заработала. Это яблоко являлось ключом к запуску Программы. Вот все и завертелось. А теперь снова не вертится. Если бы в момент падения вы страдали от жажды, то пить бы вам хотелось постоянно. Кстати, можете сходить к осине и убедиться, что на ней нет и следа от вашего ножа. Программа не работает.

Олег встал и помассировал пальцами шею:

– Все это я говорил, чтобы вы поняли то, что я скажу дальше. Вас необходимо перенести на следующий уровень. Но сейчас это сделать невозможно, потому что вы там уже есть в данный момент времени. Перемещение вас на следующий уровень возможно лишь в первый понедельник августа 1996 года. Поэтому принято решение вернуть вас в то место игры, когда она еще не была заражена. И вы должны постараться предотвратить заражение. Если этого не сделать – будете снова и снова падать в канаву.

Заражение произошло 12 апреля 1961 года. Догадываетесь, почему? Именно тогда человек впервые оказался за пределами защитного слоя атмосферы, в космосе. И в это же время в районе Земли находилась программа-вирус, реагирующая на наличие живых существ. Защитная оболочка атмосферы не пробиваема для вирусов и, соверши Гагарин свой исторический полет несколькими месяцами раньше или позже, мы бы сейчас с вами здесь не сидели. Первый космонавт Земли оказался заражен и протащил вирус через атмосферный барьер. Таким образом, вирус внедрился в программу и активизировался. С каждым годом его энтропийное воздействие усиливалось. Внешне это выглядело, как увеличение количества всяческих катаклизмов – землетрясения, наводнения, революции, войны, аварии и т.д. Деятельность вируса возрастала в геометрической прогрессии и в августе 1996 года он сработал окончательно, полностью уничтожив Вселенную. Но перед этим всех из программы вытащили. А вот с вами произошла накладка.

Пока вы лежали без сознания в канаве, все и случилось – всех перенесли в безопасную область и в следующее мгновение вирус разрушил Вселенную. Пролежали вы без сознания около получаса. Через двенадцать минут после вашего падения всё и произошло. Всё оказалось разорвано на куски.

Олег развел руками:

– Вот на одном из таких кусков мы с вами сейчас и находимся. Выхода отсюда нет, – этот лес замкнут сам на себя, некоторые его участки вырваны и заменены другими, некоторые – многократно продублированы. Можно как угодно долго ходить по этому лесу, но выйти из леса – нельзя. А ресторан – это временно. Так сказать, для удобства общения.

– А что же Бог, не мог заранее этот вирус нейтрализовать? – спросил Сергей.

– Это я образно говорю – вирус, – ответил Олег. – В принципе, эта подпрограмма, необходимая для завершения первого этапа, проще говоря, для организации " Конца Света". Она перемещается во Вселенной самым случайным образом для того, чтобы никто не знал, когда же случится Армагеддон. Ведь и люди, создавая какую-нибудь компьютерную игру, обычно заранее не оговаривают сроков ее окончания. В хорошей игре должен быть заложен элемент случайности. Оговариваются некоторые другие вещи. Согласитесь, что устраивать "Конец Света" во времена пещерного человека, когда все еще только начиналось, было бы не интересно. Поэтому, ввели ограничение – вирус мог начать действовать, лишь встретив на своем пути достаточно развитую в техническом отношении цивилизацию.

Понятно, – сказал Сергей. – Только как же мне этот вирус уничтожить?

Уничтожить? – Олег был явно озадачен. – Вы меня не совсем правильно поняли. Но это моя вина – плохо объясняю, – и, выдержав паузу, продолжил: – Если вернуться от компьютерной терминологии к библейской, то момент заражения – это ничто иное, как пришествие на Землю Антихриста. Вирус-программа – это и есть сам Антихрист.

Так вы что, предлагаете мне бороться с самим Прародителем Зла? – Сергей даже привстал со стула от удивления. – Вы хотите, чтобы я уничтожил Дьявола?

Нет, конечно! Уничтожить его вам не под силу, – ответил Олег. – Да и никому из смертных не под силу. Потому, что Антихрист – это не какое-нибудь конкретное существо, не отдельная личность. Антихрист многолик, хитер и изворотлив. Он действительно напоминает вирус. И действует, как вирус. Только в отличие от вируса гриппа, он заражает не тела, а души. Он отлично знает все человеческие слабости и пороки. Деньги, власть!.. Человек слаб. Ему надо все сразу и прямо сейчас. И чем больше у человека есть, тем больше ему хочется еще. Как наркотиков – наркоману, и водки – пьянице. Дьявол же действует хитро и незаметно. Он закрадывается в человеческую душу в виде зависти. И начинает эта зависть нашептывать человеку: " Смотри, у твоего соседа есть, а у тебя нет. Нет, потому что ты не умеешь жить. Плюнь ты на призрачные сказки о Рае, о загробной жизни, о какой-то нематериальной бессмертной душе. Может, никакой души и вовсе нет! Кто ее видел? Живем один раз! Рви зубами, как твой сосед, и все у тебя будет!" И человек впускает в свою душу Дьявола, человек начинает рвать зубами и тратит все свои силы и все свое время на то, чтобы урвать побольше. И тогда в душу человека вползает подруга зависти – жадность. И человек уподобляется волку в овчарне, который, пьянея от крови, режет и режет овец и никак не может остановиться, хотя умом понимает, что не нужно ему столько мяса – в овчарне все не съесть, да и в лес с собой не унести. И жадность иссушает душу человека. Человек сам себе становиться не рад. И никак не может взять в толк человек – вроде все есть, всего добился, всех растолкал локтями и забрался на самый верх, а жизни нет! Тошно! А почему тошно – непонятно.

Олег на секунду замолчал, а затем продолжил:

– А тошно потому, что за все надо платить. Наркоман и пьяница расплачиваются за свои пристрастия здоровьем, а человек, впустивший в сердце Дьявола – душою.

Только очень сильный человек может противостоять дьявольским соблазнам. Сильный верой в Господа. Господь послал сына своего Иисуса на Землю, чтобы он искупил грехи людские. А, говоря компьютерной терминологией – очистил души людей от вируса, вылечил их от дьявольской заразы. И Иисус исполнил волю своего Небесного Отца. На Земле воцарилось Царствие Христово, где не было места Дьяволу. Да, люди грешили. Да, была и зависть, и жадность и много других пороков. Но до тех пор, пока Антихрист в апреле 1961 года вновь не проник на Землю, ни какие грехи людские не могли привести к глобальной катастрофе – Апокалипсису.

А почему? – неожиданно для самого себя спросил Сергей.

Потому что программа-вирус не вступила в действие. Потому что до 1961 года некому было собирать и подсчитывать грешные души, – серьезно ответил Олег. – Потому что до "Страшного Суда" все, кто умер – мертвы. Их души, как временно не используемые компьютерные программы, хранятся в Небесном Компьютере в упакованном виде. И до тех пор, пока их не оживят, до "Страшного Суда", до разбора Игры, невозможно определить, насколько та или иная душа грешна или безгрешна, и кто же, в конце концов, выиграл Первый Этап, продолжавшийся две тысячи земных лет – Бог или Дьявол.

Последнюю фразу Олег произнес очень тихо. Сергей ждал продолжения, но Олег подпер кулаком щеку и молча уставился в стол немигающим взглядом.

Ну и ну, – Сергей потер пальцами виски. – Так что же мне делать?

Ах да, – Олег вспомнил наконец, о своем собеседнике. – Уничтожить вирус вам, конечно, не удастся. А вот не допустить, чтобы ни одна живая душа в течение трех, а лучше четырех месяцев, считая от апреля 1961 года, не покидала бы земную атмосферу, я думаю, вполне возможно.

Правда, есть тут одна загвоздка. За три месяца до полета Гагарина, в январе 1961 года американцы запустят в космос корабль с шимпанзе на борту. Вероятность того, что вирус в этот раз засечет обезьяну вместо Гагарина, чрезвычайно мала. Слишком далеко он в это время будет находиться от Земли. Но, хотя такой вариант в принципе возможен, придется им пренебречь. Вы просто физически не сможете предотвратить сразу два этих полета. Слишком они близки по времени и далеки по расстоянию. Но если мы ошиблись, и вирус все-таки засечет в январе обезьяну – вам придется начинать все с начала.

– Ничего себе, простенькое задание! – Сергей хмыкнул. – Отменить полет Гагарина! Устроить катастрофу на старте или сделать так, чтобы он не вернулся. Замечательно! Да меня и за сто километров не подпустят к космодрому.

Олег последнюю фразу Сергея пропустил мимо ушей:

– Катастрофу на старте – это можно. А вот аварию в космосе – нельзя. Дьявол находится в режиме поиска. За три месяца он уйдет на такое расстояние, что не сможет засечь человека на орбите Земли. А если в апреле запуск состоится, даже неудачный, даже если космонавт не вернется на Землю – только кто-то появится на орбите планеты – Дьявол поймет, что эта маленькая планета на краю одной из бесчисленных галактик и есть центральное ядро всей программы. Он затаится и будет ждать. И дождется более удачливого космонавта.

– А попроще что-нибудь нельзя придумать? – спросил Сергей. – Например, сразу перебросить меня отсюда в август 1996 года, а потом на следующий уровень?

– Нет, – Олег встал и задвинул стул под стол, давая тем самым понять, что разговор окончен. – Необходимо устранить причину, из-за которой вы оказались продублированным. Принципиально, вас можно перенести в любое время и любое место Вселенной, когда-либо и где-либо существовавшее. Но перенос в 1996 год вам ничего не даст – потому что пока существует лишь одна реальность – зараженный вирусом 1996 год, в августе которого происходит программный сбой. Другого 1996 года пока не существует. Вам придется пройти весь путь заново. Тогда появится альтернативная реальность, другой 1996 год. Вот из этой новой реальности вас и заберут на следующий уровень. Конечно, при условии, что вам удастся предотвратить заражение. Если вы этого не сможете, то через тридцать шесть лет встретимся снова здесь.

– А почему здесь, – спросил Сергей, – ведь я через тридцать шесть лет могу в лес и не пойти?

– Где вы будете через тридцать шесть лет, значения не имеет, – ответил Олег – все равно очнетесь в знакомой канаве, если не сумеете сделать того, о чем я сказал. Только время имеет значение. Если вам все удастся – в какой бы точке планеты вы не находились в первый понедельник августа 1996 года – сканер телепортирует вас на следующий уровень. Есть еще вопросы?

Сергей глубоко задумался, пытаясь осмыслить все услышанное. Олег терпеливо ждал. Наконец Сергей заговорил:

– Если я правильно вас понял, 5 августа 1996 года меня куда-то перенесут с Земли, при условии, что я сорву полет Гагарина. Но вот вопрос: куда денусь я другой, молодой, я, который родится через три года после полета Гагарина и которому в 1996 году исполнится тридцать два года?

– Тот другой никуда не денется, – ответил Олег. – 5 августа 1996 года он пойдет с утра за грибами, поскользнется на мостике, и, падая, сильно поранит голову. Он пролежит в канаве без сознания четырнадцать часов, пока его не найдет жена, которая вместе с соседями по даче пойдет искать пропавшего мужа.

– И вы так спокойно об этом говорите, – с упреком сказал Сергей.

– Я думаю, что вы, зная теперь, что должно произойти в начале августа, этого не допустите, – с улыбкой ответил Олег. – В первый понедельник августа Конец Света наступит исключительно для вас. Всем остальным жителям Земли, включая и вас второго – молодого – придется еще некоторое время подождать – сорвав полет, вы отодвинете срок наступления Апокалипсиса для данной реальности на неопределенное время.

Олег протянул руку:

– Ну, все. Если вопросов больше нет, моя командировка окончена. Давайте прощаться.

Сергей встал и пожал протянутую руку.

– Удачи! – Олег повернулся и зашагал к сцене. Потом оглянулся и сказал:

– Если будет очень туго, попросите ЕГО. ОН обязательно поможет. Но не беспокойте Бога по пустякам. Помните, – прежде всего вы должны рассчитывать на самого себя.

И после паузы добавил:

– Сигареты не забудьте.

Сергей протянул руку за сигаретами, но взять их не успел. Стол, на котором они лежали, исчез. Исчез и ресторан. Сергей снова стоял на железнодорожной насыпи. Порыв свежего, прохладного ветра растрепал его волосы. Сергей поднял голову – голубое безоблачное небо, яркое солнце. Где-то в лесу куковала кукушка. В десятке метров от места, где он стоял, валялась фетровая шляпа, а рядом с ней стояла корзина с грибами. Там, где раньше росла осина, лежал его рюкзак.

"Господи, – мелькнула мысль, – уж не померещилось ли мне все это?"

Сергей посмотрел себе под ноги. На шпалах лежали зажигалка и пачка сигарет. Шпалы были деревянные…

Чистота! Да, именно такое ощущение – чистота!

Голубое небо поражало глубиной и насыщенностью цвета. Воздух – свеж, прозрачен и вкусен, как родниковая вода. Лес, трава, цветы иван-чая вдоль насыпи казались картиной суперреалистического художника – реальней реального.

"Неужели за те несколько часов, что я бродил в тумане, – подумал Сергей, – я успел забыть, как красив мир? Да нет, не может быть! В 1996 году не было такого неба, такого воздуха, таких сочных красок. Наверное, мир, приближаясь к своему концу, тускнел день ото дня, а мы ничего не замечали. Слишком плавно происходило это увядание".

Вспомнилось Сергею, что подобные ощущения он испытал, сменив свой старенький отечественный телевизор с подсевшей трубкой на новый, производства Кореи. Пока сравнивать было не с чем, и старый, вроде бы, нормально показывал. А вот когда появился новый, стало ясно, насколько блеклой и размытой была картинка на экране старого телевизора.

"Может, я зря подтрунивал над своей девяностолетней бабушкой? На всяком семейном торжестве она непременно говорила одну и ту же фразу:

– Вот раньше апельсины были вкусные, а теперь стали какими-то пресными.

А я каждый раз задавал ей каверзный вопрос:

– Может, бабушка, они раньше и более оранжевыми были?

На что она, не улавливая иронии моих слов и внимательно посмотрев через очки на вазу с фруктами, серьезно отвечала:

– Они теперь тусклые какие-то.

Никто серьезно ее слов не воспринимал – в девяносто лет и зрение уже не то и обоняние притупляется. А, ведь возможно, только она одна и помнила, каким должен быть настоящий апельсин. Известно же, что часто старики лучше помнят о том, что было полвека назад, чем о событиях, произошедшим с ними в течение последнего получаса ".

Сергей с наслаждением вдохнул полной грудью свежий, чистый воздух.

"Что же дальше? – подумал он. – Конечно, из леса надо выходить. Ну, а потом куда? Денег нет, документов нет, своего дома тоже нет".

Тут Сергей хлопнул себя ладонью по лбу:

"Я же не знаю, в какой год меня отправили! Вот дубина! Нужно же было спросить! Ясно, что 12 апреля 1961 года еще не наступило. Значит так – сейчас лето, слава Богу, а не зима. Судя по гроздьям рябины – начало августа и где-то около шести часов вечера. Все это замечательно, конечно, но который теперь год? Олег не сказал, сколько времени дается мне на подготовку. Он, правда, говорил насчет встречи через тридцать шесть лет. А вдруг сейчас какой-нибудь 1937?"

Сергей опасливо посмотрел в обе стороны дороги – нигде не было видно ни души.

"Торчу здесь на видном месте. Лучше к лесу спуститься и там хорошо все обдумать" – решил он.

Он подобрал шляпу, взял корзину и рюкзак и спустился с насыпи. Лес встретил его прохладой и приятным шелестом листвы. Стоя в тени кроны большой березы, Сергей критически осмотрел себя с головы до ног.

В первую очередь, он снял с руки электронные часы, которые, похоже, окончательно сломались, разрыл носком сапога землю у корней дерева, положил часы в образовавшуюся ямку и придавил их каблуком.

"Как диверсант, – усмехнулся про себя Сергей, – только не из другой страны, а из другого времени".

Сапогами Сергей остался доволен – они были старые, отцовские и, по мнению Сергея, вполне подходили для любого времени. Джинсы тоже вполне можно было выдать за рабочие штаны – достаточно было только оторвать кожаную мульку с крамольной надписью “Lee”. Насчет шляпы существовали некоторые сомнения – лучше бы это была кепка. А вот куртка никуда не годилась. Хотя была она старая, замызганная и рваная, но сделана из капрона. Но расставаться с курткой Сергею не хотелось. Тем более что под ней была цветастая клетчатая рубашка. Когда в стране стали носить цветные рубашки? Рубашки в клетку раньше называли "ковбойками", но в каком году они у нас появились, Сергей не знал. В конце концов, он решил оставить и куртку и рубашку – не голым же, в самом деле, идти. Хуже обстояли дела с сигаретами и зажигалкой. Оставаться без курева Сергею не хотелось – итак целый день промучился. Он, конечно, хорошо понимал, что подобных сигарет у обычного советского человека, на которого он старался походить, быть не может, а газовые зажигалки появятся только где-то в районе семидесятых годов, но боязнь снова остаться без табака взяла верх.

Сначала Сергей хотел бросить и рюкзак и корзину – к чему теперь ягоды и грибы – только лишнюю тяжесть таскать, да руки понапрасну занимать. Но вовремя сообразил, что человек с пустыми руками в лесу будет выглядеть довольно подозрительно, а так – грибник и никаких вопросов. Рюкзак вполне соответствовал – брезентовый, когда-то защитного цвета, а теперь весь выцветший, он подходил, как нельзя лучше. Ну, а корзина – она и в прошлом веке корзина. Правда, грибы превратились в кашу. Сергей огляделся по сторонам, и у него невольно вырвалось:

– Елки-палки!..

Вокруг оказалось полно грибов! Сергей так увлекся своим гардеробом, что не удосужился даже посмотреть под ноги. В корнях березы, у которой он стоял, пристроилась семейка крепышей-черноголовиков, около ближайшей осины стояли четыре красавца-подосиновика, а чуть левее, на небольшой полянке, пестрел ковер из лисичек.

"И в лес ходить не надо – подумал Сергей. – Это уж точно, не 1996 год!"

Такого количества грибов одновременно Сергей никогда не видел. Он вытряхнул из корзины то, что осталось от грибов урожая 1996 года, и, обманывая себя тем, что это необходимо для конспирации, стал собирать грибы. Заядлый грибник – он просто не мог пройти мимо такого богатства.

Менее чем за полчаса Сергей набрал полную корзину великолепных грибов и уже стал подумывать, не начать ли их класть в рюкзак, но решил остановиться. Для того чтобы сойти за грибника, корзины, до верху наполненной грибами, было более чем достаточно.

"Такое изобилие мне бы с утра сегодня, – с сожалением подумал Сергей. – Уж точно тогда бы к болоту не пошел и в канаву не упал бы. Такая, кажется, ерунда – есть грибы в лесу или нет. А было бы достаточно грибов, все могло бы быть по-другому. И кому теперь нужны эти грибы? Где теперь моя Лена, где Алешка? Если верить Олегу, то и Лена и Алешка и, что самое непонятное, я сам сейчас где-то далеко от сюда и вполне счастливы. И в то же время другой “я” стою под деревом в лесу, черт знает, в каком году! Да, но если еще не наступил 1964 год, значит, я еще не родился! И Лена не родилась, не говоря уже об Алешке. Ну и чертовщина. Голову сломать можно".