Читать книгу: «Дело о белой даме», страница 3

– Аполлония сказала «Медведь спрятался в берлоге! Давайте же найдем его!», – подтвердил Филимонов. – Мишка действительно был в маске медведя. Он и в жизни-то такой же – огромный, чуть косолапый… В общем, Аполлония распахнула двери в зал и мы шумной толпой ворвались туда. Света по-прежнему не было – мы посчитали, что так будет веселее. Но затем начали беспокоиться.

– Зал нэ маленький, это вэрно, – кивнул князь Киприани. – Там столы, растения, колонны. Балконы есть! Но там нэлзя спрятаться, кагда тэбя ищут двадцать чэловек! Ми начали звать его: «Миша, косолапый, выхади, ахота закончилас». Но он нэ аткликался! На балконе ми нашли его бокал…

– Откуда вы знаете, что его? – спросил Корсаков.

– Ха! Никто, кроме Миши не пил такой отвратитэлной греческой бурды из аниса!

– Я сказала, что Белая дама забрала его, но меня никто не послушал, – Василиса, казалось, готова была разреветься. – Мы позвали официантов, дали свет, и еще раз обыскали весь зал. Ну, то есть не совсем «мы», искали без меня, конечно! Я осталась в салоне. И. поверьте, ноги моей больше не будет в этом зале и в этом ресторане!

– Михаил обладает грубоватым чувством юмора, – Аполлония вложила в губы длинный мундштук и затянулась папиросой. – Но такая шутка даже для него чересчур. К тому же, я просто не понимаю, как он мог пропасть из закрытого зала. Конечно, он мог бы подкупить официантов, чтобы те выпустили его тайком…

– Нет, все двери были закрыты, Жан-Филипп приказал мне убедиться лично, – тряхнул головой Никулин. – Насколько я понял, господин Горемыкин отнесся к игре со всей серьезностью. Поэтому единственный открытый выход из зала вел в Ореховый салон, а там дежурил сам Жан-Филипп. Один, конечно, но уж он бы заметил, если бы Горемыкин объявился!

– А вы сами в зал не заглядывали, пока гости не позвали распорядителя и официантов на помощь? – поинтересовался Корсаков.

– Конечно, нет. В игре участвовали только гости, нам было запрещено входить в зал. Да и зачем мне это?

– Ну, как же! – Владимир ехидно улыбнулся. – Позвольте вопрос: идея устроиться в «Санктуарий» официантом, чтобы написать статью о разнузданных нравах современной молодежи, принадлежала редактору «Московского листка» или вы сами ее предложили?

– Что?! – пораженно уставился на него Никулин. – Как вы?..

– Иван, этот господин прав? – гневно воскликнул Жан-Филипп, слушавший их разговор.

– Этот господин всегда прав! – лениво подтвердил Корсаков. – Но с бойким пером современной прессы вы будете разбираться потом, а пока покажите, пожалуйста, какие двери ведут в колонный зал?

Соседнее помещение полностью оправдывало название. В отличие от Орехового салона, где низкий потолок оставлял несколько давящее впечатление, колонный зал был огромен. В центре на мраморном шахматном полу разместились несколько столов. Места было достаточно, чтобы устраивать скачки. Вдоль каждой стены шли альковы с колоннами, на которых покоились балконы второго этажа. Зал оживляли тропические растения и журчащие фонтаны. Остались неубранными новогодние украшения – гирлянды и разноцветные флажкие, но их яркость терялась в полутемном помещении. Жан-Филипп закрыл двери за Корсаковым и Постольским, оставив сыщиков одних.

– Журналист «Московского листка»? – вполголоса переспросил Павел. – Однажды тебе придется рассказать мне, как ты навострился так читать людей?

– Однажды я так и сделаю, – пообещал Корсаков. За пределами его семьи только полковник знал о его даре, и Владимира это абсолютно устраивало.

– Что скажешь? – обратился к нему Павел.

– Скажу, что лет десять назад представить такую компанию на одном балу было бы невозможно. Безродный купец, певица-гречанка, грузинский князь и бесталанная балерина. Мой дедушка был бы положительно в шоке… – Владимир осуждающе покачал головой.

– Я имел в виду исчезновение Горемыкина, – Павел знал, что приятелю доставляет удовольствие раздражать окружающих, поэтому лишь предварил свой ответ печальным вздохом.

– А, это уже интереснее, конечно, – невозмутимо продолжил Корсаков. – Девятнадцать человек прячутся в темном зале. На выходе их оказываются на одного меньше. Причем пропавшего последний раз все видели на балконе. Мужчина, очевидно, крупный, натуральный медведь. Такого сложно подкараулить, еще сложнее незаметно избавиться в зале, где кроме него еще почти два десятка людей. Пусть и в темноте.

– Думаешь, в истории о Белой даме есть зерно истины?

– Сомневаюсь, если честно, – постукивая тростью Корсаков вышел на середину зала и внимательно огляделся. – Распорядитель прав. Ресторану больше 50 лет, он регулярно остается открытым допоздна. Более, чем достаточно времени для призрака, чтобы проявить себя. Учитывая популярность заведения, случись здесь что-то серьезное – мой отец об этом бы знал, но в его записях нет ничего о «Санктуарии». Возможно, конечно, что темнота как-то изменила условия, но…

Он замолчал и шумно принюхался.

– Чувствуешь? Что за вонь!

Постольский послушно втянул ноздрями воздух, но сильного запаха не уловил.