Читать книгу: «Трудно быть человеком. Цикл «Инферно». Книга вторая», страница 2
– Он то офицер, а вот жёнушка его продажной шмарой оказалась. После очередной командировки, добрые люди ему донесли что его женушка постоянно штаны чистит какой-то штабной швали. Ну он и пошел и, с ходу выломав дверь, застал суженную свою под столом у какого-то тамошнего полковника. В итоге полковник, как и его кабинет, всмятку. Благо, дежурное подразделение быстро среагировало на тревогу и вовремя подоспели, а то ведь и до греха Никитка довести мог. Этот полковник, говорят, крысой ещё той был, постоянно всем офицерам кровь пил. Видать, компенсировал свою несостоятельность в биологическом смысле. Ну Никитку и погнали из армии, лишили ветерана и всех наград, а самое главное квартиру отобрали. Ну эта дрянь, само собой, к полковнику ушла, а сына, как и Никитку бросила.
– Понятно.
Инферно понял, что рано он опустил руки и что точно должен помочь. Добрыню не смог спасти, так хоть его сына вытащить во что бы то ни стало обязан.
– Послушай… мужик, а в какую больницу Вадик ходит?
– Ну у нас своей как ты видишь нет, поэтому мы в соседний город все ездим, в сорока километрах отсюда.
– На карте покажешь?
– Неси, что ж не показать.
Спустя час Инферно нашел наконец больницу и, не церемонясь, направился сразу к главврачу в кабинет. Выложив пятьсот долларов и запросив медицинскую карту мальчика, в ответ он получил ответ в нецензурной форме с указкой на дверь. Такой поворот его шокировал, ему откровенно надоело попадать из крайности в крайность. То с него пытаются содрать лишних денег даже на заправке, что нонсенс, то даже врач деньги отказывается взять. Утешив себя однажды услышанной фразой – «Это Россия, детка», он попробовал сначала:
– Вы меня неправильно поняли, у сына моего сослуживца порок сердца, я приехал ему помочь.
Мужчина лет пятидесяти, с сединой на голове строго посмотрел в глаза Инферно и велел убрать деньги с его стола и извиниться перед врачом, которого тот явно спутал с официантом. Инферно, уже отвыкший с кем-то считаться, закипел, но, вспомнив о Вадике, заодно вспомнил и о смирении. Убрав деньги и признав ошибку, он продолжил:
– Как мне помочь мальчику?
– Вы ведь про Вадика спрашиваете?
– Да.
– Честно, не знаю.
– Это как?
– Появись вы на пару месяцев раньше со своим деньгами, мы могли бы через телевидение начать сборы на операцию мальчика.
– Какое телевидение, я вас спрашиваю, как мне помочь Вадику, а не как собрать денег на операцию.
Инферно понял, что между ними какое-то непонимание и решил упростить задачу:
– Деньги у меня есть и много, и я имею ввиду не целых три зарплаты скопленных за полгода недоедания, а кучу зеленных, мать его, долларов! И я спрашиваю, что мне делать дальше?
– Это значительно упрощает задачу, но я снова не знаю ответа. Обычно ни у кого из моих пациентов таких денег нет, поэтому дайте мне полчаса, я обзвоню кого знаю, а дальше видно будет…
Инферно его перебил, поняв, что они с врачом сейчас попадут в бюрократическую волокиту, то есть, будут играть в чужую игру, пока у Инферно не закончатся все деньги, что может занять кучу времени:
– Почему вы упомянули про два месяца назад?
Врач растерялся и, закрыв записную книжку с телефонами, снял очки и нахмурился:
– Потому что, по-хорошему, мальчику необходимо было пересадить сердце ещё вчера, образно говоря.
– Всё настолько плохо?
– У меня нет практики чтобы с полной уверенностью констатировать его состояние, но судя по его показателям да, всё плохо, мальчик умирает. Даже если нас включат в очередь, а потом мальчик сдаст все анализы перед операцией и ему найдут донора, он вряд ли доживет до самой операции. Время упущено и, если раньше не было денег у бабушки Вадика, то теперь у самого Вадика нет времени. Поэтому я и сказал, два месяца назад ещё был шанс его спасти, что делать теперь, я не знаю.
Инферно задумался.
– Мне очень жаль…
– Я тоже не знаю, что делать, но я помню, что в безвыходных ситуациях, как говорил его отец, русские не сдаются. И хоть я не сильно похож по менталитету на русского, да и вы азербайджанской национальности, но я не сдамся, как и его отец не сдался, выполняя мой приказ.
– Это конечно похвально, юноша, но у меня помимо Вадика есть ещё другие пациенты и они…
– Адрес клиники, больницы где делают подобные операции.
И хоть врач явно был недоволен что Инферно его перебил, тем не менее понять его он смог и, попросив выйти из кабинета, начал обзванивать коллег и некоторых начальников, чтобы вычислить самое перспективное место для операции Вадика. Через двадцать минут врач вышел с адресом одетый и с кожаной советской сумкой врача наперевес.
– Нам нужно в Санкт-Петербург, так что надо торопиться. И да, я еду с вами. Вадику нужен персональный уход, а случись что…
Врач осекся.
– В общем как говорил Юра Гагарин, поехали.
– А как же другие пациенты?
Инферно решил проверить решимость врача.
– Другие пациенты не умирают как Вадик и если Вы так серьезно настроены, то я просто не имею право бросить мальчика на распутье и обязан проследить за его состоянием до конца, каким бы он ни был.
– Тогда поехали.
Инферно очень повезло что Врач поехал с ним, так как бабушка Вадика на этот раз вышла не с тазиком, а со скалкой в руке и всем своим видом демонстрировала недоверие ироду. Но стоило появиться врачу, как тут же гнев сменился на милость, и она пропустила его к мальчику, но не Инферно. Пока врач проверял состояние Вадика и объяснял бабушке их следующие действия по его спасению, Инферно забронировал по телефону четыре билета на самолет до Санкт-Петербурга в ближайшем аэропорту, который находился в следующем городе, в ста семидесяти километрах от деревни. Узнав печальный расклад и маловероятную возможность спасти Вадика Бабушка вышла к Инферно:
– Ты правда поможешь?
– Да, я сделаю всё что смогу.
Инферно не стал рвать на себе рубашку и сказал, как есть, не желая зря обнадёживать, тем не менее сам решил, что пойдет до конца и, если придётся, вырвет сердце у кого угодно чтобы спасти мальчика. Сама Бабушка меньше всего хотела на этом свете видеть Инферно, ведь при одном его присутствии её сердце в страхе за Никиту замирало. Но деваться было некуда и она обратилась к Никите, где бы он ни был – «Прости меня, сынок, но мать должна быть с тем ребенком, который в ней больше всего нуждается. Вадик умирает, но ты не бойся, добрые люди помогут, мы не допустим этого. Я не допущу этого, если понадобится, я своё сердце отдам, но не позволю чтобы твой сын умер. Не позволю»
Спустя неделю беготни, подкупов и угроз Инферно добился, чтобы мальчика включили в список на ближайший медосмотр в национальном медицинском исследовательском центре имени знаменитого врача. Но хоть у них и получилось невозможное, обойти очередь ни в одну тысячу желающих, тем не менее анализы мальчика были неутешительны и ему дали не больше недели. Несмотря ни на что Инферно настоял, чтобы мальчика положили в центр под наблюдение его врача и нашли ему донора. Через пять часов ожидания, после запуска процесса, донор был найден и снова неутешительный вердикт, сердце будет готово только через три месяца, всему виной бюрократия. Бабушке стало совсем плохо, как и мальчику. Врач велел Инферно присмотреть за мальчиком и, если что, нажать на кнопку вызова врача, а сам пошел приводить в чувство Бабушку. Они были так близки, но нет, в этом гребаном мире нельзя просто так спасти ребенка, даже за деньга, зато убивать можно. А кто и зачем в этой системе убийц и воров, хрен разберешь. Никто ни за что не отвечает и спрашивать не с кого. От тёмных мыслей Инферно отвлек слабый голос мальчика:
– А правда, что вы с папой служили?
Инферно растерялся и хотел было позвать врача, но добрый взгляд Добрыни, немного наивный и с нотками упрямства заставил его сердце ёкнуть. Показатели мальчика таяли на глазах, как и его физические силы, врач тут уже ничем не мог помочь, это за гранью его возможностей. Только дух и воля к жизни удерживали Вадика в этом мире, как и его отца, который сам чаще остальных был на пороге смерти. И только закалка воина не позволила ему сдаться и уйти в мир иной. Вспомнив об этом, вспомнив Добрыню, Инферно понял, что мальчику сейчас нужен не врач, а воин, который бы заставил Вадика бороться до конца и не ради себя как Инферно, а ради близких как Добрыня:
– Да, это правда. Я был командиром твоего отца.
Мальчик подозрительно посмотрел на Инферно и по-дружески улыбнулся:
– А чем докажешь?
Инферно уже и забыл, как мальчики общаются между собой в девятилетнем возрасте. Присев к медицинской кровати, он было начал рассказывать про его отца, но тут его осенило, и он решил не вгонять мальчика в тоску по отце, которого он больше никогда не увидит. А отвлечь на что-то яркое, чем можно подкупить любого мальчишку в его возрасте. И Инферно, недолго думая, достал пистолет Стечкина, отстегнув магазин, он передал его мальчику:
– Ого! Какой тяжелый.
У мальчика появился блеск в глазах, а заодно силы держать весьма тяжелый для ребенка пистолет.
– Это пистолет твоего отца, он им лучше всех умел обращаться и не раз мне и товарищам спасал жизнь, прикрывая им.
Инферно слегка приврал, но образно передал суть правильно.
– А ты хорошо умеешь стрелять?
– Да, но не так хорошо, как твой отец.
– А научишь меня?
– Только если пообещаешь меня дождаться. Мне нужно отойти на пару дней, может на неделю, но ты жди, обязательно жди, и, когда я вернусь мы обязательно с тобой постреляем.
– Конечно обещаю.
У Инферно прорезалась слеза. Вадик задумался о чем-то и не заметил:
– Вот только бабушка вряд ли отпустит, она говорит, что я ещё маленький.
– Если ты изо всех сил будешь держаться и ждать меня, бороться за каждую минуту жизни. Докажешь не словом, а делом что ты боец, каким был… есть и будет твой отец, тогда точно отпустит. Ты только держись и борись за жизнь.
Поднять пистолет мальчик уже не мог. И чтобы помочь ему не сдаться, Инферно как в боевиках, лихо загнал обойму в пистолет, снял с предохранителя и отведя затвор на лету перехватил вылетевший патрон:
– Держи пацан, когда станет совсем тяжело, сжимай его в руке и помни что твой отец тоже терпел и тебе велел.
Огонь в глазах Вадика Инферно обнадежил.
– Я тебя обязательно дождусь.
Когда в палату зашел врач с бабушкой, Инферно убрал пистолет и, посмотрев на мальчика, приложил палец к губам, давая ему понять, что это секрет. Вадик засиял в улыбке, пальцем провел по рту, будто застегивает молнию, давая понять, что тайна надежно спрятана и радостно закивал. Врач и бабушка ничего не заметили, всё их внимание было приковано к показателям на различных приборах. Инферно уже не мог сдерживать нахлынувшие эмоции, и он вышел.
Умыв лицо в туалете, он принялся отчаянно думать, что делать дальше. «Спасать людям жизнь это совершенно не мой профиль, а значит пора начать соображать в другом направлении. И раз тут не могут спасти Вадиму жизнь, придется наведаться в другое место, где точно есть то, что мне нужно» – решил для себя Инферно.
Вернувшись к палате мальчика, он встретил врача, которому отдал банковскую карту:
– Если вдруг что-то изменится, на этой карте хватит денег на десять операций и ещё останется. Бывайте доктор.
– А вы куда?
В след кинул ему врач.
– За сердцем.
Не оборачиваясь ответил Инферно.
Перед тем как вычислить конспиративную квартиру любой из организаций Инферно снял с банковской карты, предназначенной для Китайца, 50 000 долларов. «Китаец, тебе не привыкать тащить Добрыню» – пошутил Инферно. Свою карту Инферно не было смысла доставать, на ней было не больше 20 000 долларов. Деньги были нужны на покупку оружия, так как идти на штурм конспиративной квартиры с одним пистолетом, было дерзко даже для Инферно. Вычислив местного торговца оружием, Инферно пошел за покупками. В качестве основного оружия Инферно выбрал ПП-19 «Бизон» на 64 патрона. Хоть ПП был тяжелым с неудобной перезарядкой, тем не менее против превосходящих сил противника Инферно решил поставить на огневое подавление. Из экипировки взял компактный бронежилет, чтобы не выдать себя раньше времени, решив, что конспирация важнее чем защита. А вот гранат набрал по максимуму, от штурмовых светошумовых до Ф-1 оборонительного действия, на случай экстренного отхода. При покупке продавца оружия смутили новенькие купюры зеленых и он попросил провести транзакцию в электронном виде на его счет. Инферно это напрягло, и он сунул руку во внешний карман пиджака, делая вид, что ищет карту, на деле же снял пистолет с предохранителя. Помимо предохранителя в кармане он ещё что-то нащупал, удивился и вытащил визитку. Тут его осенило:
– Твою мать! Рейчел… – выругался про себя Инферно. Тем не менее с каждой секундой обдумывания Инферно убеждался, что она его последний шанс. И по сравнению с самоубийственным штурмом чьей-то конспиративной квартиры с непонятным результатом и предельно очевидными последствиями, позвонить ей стало казаться не такой уж и плохой идеей. Не глядя на торговца оружием, который стоял за металлической решёткой с набранным товаром, Инферно без комментариев направился к выходу, который ему перегородил амбал с недружелюбным взглядом. Он слегка подался в сторону, чтобы увидеть торговца и спросил у него пропустить или нет покупателя. В этот момент Инферно отклонился в противоположную сторону и, чтобы избавить себя от возможного преследования, резким ударом ноги с боку в колено амбала сломал тому ногу и тут же схватив склонившегося амбала за голову, швырнул лицом об стену, вырубив его окончательно. И всё так же молча, обдумывая вариант с Рейчел вышел из ломбарда.
Обдумать было что, хоть Инферно и видел смысл в предложении Рейчел, тем не менее пытался как можно сильнее оттянуть этот неприятный для него момент их объединения. Он ещё мог понять причины её действий, учитывая правила игры, но принять не мог, ведь это бы означало, что он смог её простить. Сама мысль о таком его раздражала и выводила из себя. Но деваться было некуда, как она и говорила, это его последний шанс. «Ну что, Добрыня, ты отдал свою жизнь выполняя мой приказ, теперь мне придется отдать свою, выполняя твою просьбу. Это достаточно справедливый обмен?» – зло спросил Инферно. Но окончательно осознав, что Рейчел ему действительно нужна, он набрал номер с визитки и позвонил ей:
– Умеешь ты даму заставить поволноваться, я уж думала придётся снова самой искать с тобой встречи.
– Ты не дама и речь не о встрече. Но я готов принять твоё предложение при одном условии, мне нужно сердце.
– Тебе нужно что?.. Твоё психическое состояние у меня начинает вызывать серьезные опасения, сначала ты хотел мою голову оторвать, потом глотку вырвать, в последнюю нашу встречу телом воспользоваться, а теперь сердце вырвать? Что дальше, боюсь спросить?
– Ты всё сказала? Теперь можем продолжить? И без твоих лирических отступлений.
– Ну попробуй, убеди меня в своем здравомыслии.
– Мне нужно не просто сердце, а для пересадки, там много параметров…
– Я в курсе, только одного не пойму, яд не мог так сказаться на сердце, так в чем дело?
– Сердце не для меня, а для ребенка.
– Так вот оно что. А ты не перестаешь удивлять. Вот только одного в толк не возьму, причем здесь ты. Детей по моим данным у тебя нет, а даже если и есть, то точно не в России.
– Откуда ты знаешь где я?
– Слышал о женской черте под название любопытство, мужчины ещё его в наши пороки приписывают? Вот мне стало любопытно, что за дипломат перевозит автоматический пистолет Стечкина дипломатической почтой под номерами посольства США, которое ты к чертям разрушил.
– Совпадение.
– Раз ты спросил, значит не совпадение.
– Не твоё дело чей ребенок, твоё дело выполнить моё условие и тогда я в деле.
– Нет милый, так не пойдет. Я тебе предложила партнерство, а не свои услуги. Я доверилась тебе, теперь ты доверься мне.
– Я уже тебе доверился, после чего чуть не уснул на веки.
– Это не считается, там я тебя не спрашивала.
Инферно серьезно задумался, он не хотел, чтобы Рейчел в будущем имела рычаг давления на него.
– В прошлый раз, когда мы уперлись, не желая уступить друг другу, разорвалась граната. Тогда ты успел увести её в сторону, но сможешь ли теперь? У нас разный взгляд на мир, тем не менее я предельно ясно выразилась, что не собираюсь тебе навредить и, в отличие от меня, ты в этом уверен. И, чтобы у нас не возникало конфликта интересов, впредь, если обращаешься ко мне за помощью, будь готов действовать, по-моему, со всеми вытекающими последствиями и рисками.
– Это сын Добрыни. Ему срочно нужна пересадка сердца.
– Так вот чем ты там занимаешься. Сначала Пьер, после, я так понимаю, Жак, сейчас Никита, своё турне, я так понимаю, ты закончишь в Китае.
– Вот это уже точно не твое дело.
– Допустим. Хорошо, диктуй адрес больницы, я посмотрю, что можно сделать.
Продиктовав адрес Инферно прояснил ситуацию:
– Ты не поняла, я сказал ему срочно нужна пересадка сердца.
– Ты понятия не имеешь, о чем просишь, это муторный и долгий процесс, а я сейчас занимаюсь осваиванием того, что ты ещё не уничтожил на территории Мурси.
– Рейчел, у тебя три дня найти сердце.
– Не стоит мне ставить условия Инферно. Тем более невыполнимых.
– Рискну предположить твои будут аналогичные и если хочешь, чтобы я их выполнил, научись выкладываться сама. Конец связи.
– Инферно? Твою мать!
Хоть задача действительно была невыполнима, тем не менее Рейчел, в отличие от Инферно, умела работать с людьми и добиваться своего, не прибегая к насилию. Через два дня в груди Вадика билось уже здоровое сердце и хоть Инферно обещал ему пострелять с ним, как вернётся, тем не менее решил схитрить и не возвращаться, простившись с ним через окно в палату. С врачом и бабушкой тоже не стал прощаться, будучи уверенным в порядочности врача, он был спокоен, что тот отдаст банковскую карту с долей Добрыни бабушке, денег на которой хватит на неё с внуком до конца их жизни. «Прощай, Добрыня, как ты говорил, пусть земля тебе будет пухом. Прощай, друг» – простился с ним Инферно.
Самым муторным оказался адрес Джета, Инферно, когда впопыхах переписывал адреса своих бойцов, не уточнил город или провинцию выписал. Всё прояснилось, как только он нанял переводчика не китайца, а европейца, который был культурно ближе Инферно и от которого он точно знал, чего ожидать. В свою очередь, Европеец тоже предупредил Инферно, что родителям Джета не стоит выказывать соболезнования, так как, если Джет был единственным ребенком, он может по незнанию их приговорить:
– Не понял, ты это о чем?
– В китайских провинциях у населения нет пенсии. Очень много случаев самоубийств, после смерти единственного ребенка, так как вся семья лишается кормильца. Для китайцев это больше чем личная утрата человека, это трагедия всей семьи.
Про деньги и сестру Инферно естественно не рассказал Европейцу, предпочитая сработать по ситуации. Но для себя решил, что лучше через сестру Китайца передаст печальную новость. Когда они оказались на месте, произошло непредвиденное. Стоило Европейцу спросить про сестру Китайца как женщина, её мать, расплакалась и закрыла перед ними дверь. «Что-то мне это начинает не нравиться» – подумал про себя Инферно. Вытащив всю наличность из кармана, он просунул деньги под дверь семьи Китайца, во избежание ещё какой-либо трагедии, в неизвестной для него стране.
– Знаете, я считаю, что нам следует заглянуть в местное отделение полиции.
– Это зачем ещё?
– Понимаете, я тут живу уже давно и немного научился ориентироваться по их мимике. Лицо этой женщины, после того как я спросил её про дочь, выражало не боль от утраты, а настоящую трагедию. Мне кажется что-то ужасное произошло с ней, поэтому если вам важно, нам следует отправиться в полицию.
Инферно, имея при себе Стечкин, не горел желанием заявляться с ним в полицию и лишний раз шуметь из-за какой-нибудь нелепой случайности. В итоге решено было, что Европеец один пойдет узнавать про сестру Китайца, пока Инферно перекусит неподалеку. Спустя час Европеец вернулся и передал фото Инферно.
– Красивая, это сестра Джета?
– Да, но в этом и проблема. Девушку зовут Джи, в переводе с китайского это означает – «очищение, чистота и непорочность».
Инферно снова посмотрел на снимок:
– Действительно, природная красота. А в чем собственно проблема, её что, кто-то изуродовал?
– Хуже, три года назад её похитили.
– Кто?
– Доказательств нет, но полицейский, который расследовал это дело, уверен, что это дело рук бандитов из Триады. Её красота её и сгубила в итоге.
– Сгубила? Так она мертва?
– Конечно… Естественно тело не нашли, но столько времени прошло, полицейский говорит, что если в первые три дня не нашли, то дальше можно не искать, всё бесполезно. Девушек сразу перепродают из рук в руки и в первый же день продают и сразу переправляют покупателю.
Инферно задумался и усмехнулся – «Действительно, я всё понял, и в первую очередь что ты хитрый Китаец… Твою мать, ну и где мне её искать теперь, чтобы отдать ей твой долбанный медальон?.. Хорошо Китаец! За меня или за неё, или за нас обоих, но ты отдал свою жизнь, и ты был моим бойцом и другом, на которого я всегда мог положиться, и ты меня в итоге не подвел, а значит я тебя тоже не подведу… я найду этих мразей и закопаю, а твою сестру…» Инферно снова посмотрел на фото Джи – «Я верну её домой, чего бы мне это ни стоило, а ты знай, твоё небо, как и я всегда будем помнить о тебе, чего бы это у тебя там ни значило. Спи спокойно, брат мой, и прощай».
