Читать книгу: «Расцвет и крах Османской империи. Женщины у власти», страница 4

Австрийский востоковед и дипломат барон Йозеф фон Хаммер-Пургшталь упорно настаивал на том, что до него никто из европейцев не видел гарема османских султанов. Однако в своей работе «История Османской империи» в 10 томах, опубликованной в 1827–1835 гг., он уделил гарему очень мало внимания, и его сведения о нем весьма скудны¹²⁴.

В начале XX в. разрешение на посещение гарема и работу в нем получила Б. Миллер (Barnette Miller). Первый раз она посетила гарем вместе с послом США в 1912 г. В 1916–1919 гг. она работала во дворце Топкапы. На основании приобретенных знаний и личного опыта Б. Миллер написала и в 1931 г. опубликовала известную книгу «По ту сторону Блистательной Порты» (Beyond the Sublime Porte), где большое внимание уделила структуре дворца Топкапы, особенно части гарема дворца¹²⁵.

Не меньший интерес представляет и сочинение Нормана М. Пензера «Гарем», которое увидело свет в 1936 г.¹²⁶ В этой книге приводятся определенные сведения о матери султана (валиде-султан), старшей управительнице (кетхуда-кадын) и старшей ключнице (хазинедар-уста) гарема. О других же должностных лицах гарема Н.М. Пензер лишь упоминает, не объясняя сущности их должностей. С другой стороны, в этой работе уделено большое внимание кадын-эфенди, наложницам (одалык), «кандидаткам в наложницы» (икбал) и обычным невольницам (джарийе) султана. Вместе с тем Н.М. Пензер приводит в своем сочинении некоторые домыслы, касающиеся, в частности, подробностей интимной жизни султанов и одновременного умерщвления большого числа невольниц. В то же время сведения Н. Пензера о «черных» и «белых» евнухах очень важны.

Весьма любопытной представляется книга А.Д. Олдерсона «Структура Османской династии», которая была опубликована в 1956 г.¹²⁷ В этой небольшой монографии кратко изложена история династии Османов. Самой ценной стороной работы А.Д. Олдерсона является систематизация сведений об османской династии и данных обо всех османских султанах с их «женами», сыновьями и дочерьми, а также мужьями дочерей и их детьми в единую генеалогическую схему. Кроме того, в виде коротких примечаний в книге А.Д. Олдерсона приводятся сведения о боковых ветвях османского династического древа.

Среди исследований, опубликованных в последние годы, выделяется работа американской исследовательницы Лесли П. Пирс¹²⁸ «Гарем османских султанов: женщины и верховная власть в Османской империи». В ней автор исследует различные вопросы, связанные с гаремом османских султанов, в том числе проблему престолонаследия и роль женщин в управлении Османским государством.

Энциклопедический труд турецкого автора Мехмеда Сурейя-бея (1845–1909) «Сиджил-и Османи» является одним из важнейших пособий по истории османской династии¹²⁹. В этой работе приводятся имена около семнадцати тысяч известных лиц Османского государства. В первом томе этой работы Мехмед Сурейя-бей приводит важные сведения о «женах» и детях султанов.

Одним из первых османских подданных, посетивших гарем, был последний хронист Османского государства Абдуррахман Шереф-бей (1853–1925)¹³⁰. После ликвидации гарема и высылки султана Абдулхамида II в Салоники он, получив соответствующее разрешение, посетил дворец Топкапы, в том числе и помещения гарема. Абдуррахман Шереф-бей написал несколько обстоятельных статей о структуре гарема, а также о «женах», наложницах, дочерях и наследниках султана; статьи эти были опубликованы в журнале исторического общества «Энджумен-и Османи» в 1910–1911 гг. Все последующие авторы работ о гареме обязательно пользовались статьями Абдуррахмана Шереф-бея.

В 1915–1923 гг. еще один турецкий историк Ахмет Рефик Алтынай (1881–1937) опубликовал четырехтомное историческое сочинение под названием «Правление женщин»¹³¹. В нем автор исследовал вопросы, связанные с женами и дочерьми султанов от Османа до Ахмеда II.

Современный турецкий историк И.Х. Узунчаршилы в своей работе под названием «Организация двора Османского государства»¹³² использовал многочисленные архивные материалы. Предметом его исследования были двор османских султанов и его структура. В его книге значительное место уделено описанию организации султанского гарема и существовавшей в нем иерархии.

Книга турецкого исследователя Ч.М. Улучая «Гарем II» основана на документах, обнаруженных им в османских архивах. Все же опубликованные в его работе документы рассказывают лишь о малой толике тех событий, которые происходили в гареме¹³³. Важные сведения о гареме и о женщинах, живших в нем, содержатся в его работе «Жены и дочери султанов»¹³⁴.

Современные работы, касающиеся темы султанского гарема, имеют существенный недостаток: они объединяют рассказы женщин, которые жили в гареме в XIX и XX вв., и более ранние произведения о гареме европейских авторов предыдущих эпох. Рассказы этих женщин, некоторые из которых были представительницами османской династии, возможно, отражали действительность своего времени. Но, несмотря на существование определенной преемственности в организации и деятельности, гарем был структурой, которая постоянно претерпевала изменения. Одним из примеров является иерархия наложниц султана. С конца XVII в. появились титулы баш кадын, икинджи кабин и т. п., которые ранее в источниках не упоминались. Если их отнести ко всему периоду существования гарема, то будет упущен из виду такой важный факт, как существование института хасеки.

Большинство книг о гареме на русском языке являются переводными. К сожалению, часто они написаны и переведены не специалистами-востоковедами. В связи с этим в них встречаются многочисленные ошибки и неверные трактовки. Авторы рассматривают лишь такие аспекты гарема и его жизни, какие могли бы быть, по их мнению и с точки зрения издателей, интересны читателям. Однако большая часть этих книг не опирается на факты и довольно свободно интерпретирует те или иные стороны жизни гарема османских султанов. Например, книга А.Л. Крутье «Гарем: царство под чадрой»¹³⁵ опирается на сведения, относящиеся к концу XIX в., однако, автор убеждена, что они могут свидетельствовать обо всех периодах существования гарема. К тому же сами переводы являются недостаточно квалифицированными, что искажает суть событий и не отражает объективную ситуацию, существовавшую в гареме. Имеется множество романов о самых известных женщинах дома Османов, авторы которых чаще всего даже не давали себе труда изучить биографии и автобиографии прототипов героинь своих романов и породили путаницу в вопросе происхождения некоторых из этих женщин. Примеров таких неточностей много. В Интернете есть множество статей и форумов, обсуждающих тему гарема. Большинство из них написаны неспециалистами, которые в свободной форме излагают прочитанные на иностранных языках, причем не всегда самые лучшие, работы по этой теме.

Вместе с тем в последние годы появились статьи, в которых дана объективная характеристика женщин султанского гарема. Среди них можно упомянуть работу С.Ф. Орешковой «Султанский двор и гарем в Османской империи первой половины XVII в.»¹³⁶.

Глава 2
Султанский двор в XV–XVIII вв.

Дворцы османских султанов

В 1371 г. османский султан Мурад I во вновь завоеванном городе Адрианополь (Эдирне) велел построить дворец Джиханнума. Он стал резиденцией для Мурада I и его преемников. К сожалению, отсутствуют достоверные сведения о дворце Орхан-бея в Бурсе, где, возможно, размещалась его резиденция, а также его гарем. Однако можно предположить, что такой дворец мог находиться в столице бейлика в Бурсе и этот дворец, возможно, копировал структуру дворцов сельджукских правителей в Конье, поскольку лидеры анатолийских бейликов достаточно хорошо были осведомлены об их дворцах в Конье¹.

Султан Мурад II в 1450 г. начал строительство еще одного дворца на берегу реки Тунджа. После его смерти султан Мехмед II завершил начатое строительство, значительно расширив территорию своей резиденции. Дворец, который был построен при султане Мураде I, таким образом, получил название Сарай-и Атик (Старый дворец), а построенному при султане Мехмеде II дали название Сарай-и Джедид-и Амире (Новый султанский дворец). Он стал резиденцией османских правителей и прообразом будущих стамбульских дворцов. После смерти Мехмеда II его преемники время от времени жили в этом дворце². В годы правления султана Мехмеда IV, известного как «охотник», этот дворец был перестроен и расширен.

Руины Сарай-и Джедид-и Амире. Современный вид. Эдирне. Турция.

После завоевания в 1453 г. столицы Византийской империи – Константинополя на том месте, где сейчас расположены корпуса Стамбульского университета, Мехмед II Фатих велел построить дворец, который позже получил название Сарай-и Атик (Старый дворец). В 1465 г. на мысе между Золотым Рогом и Мраморным морем началось строительство другой резиденции, которая стала называться Сарай-и Джедид-и Амире (Новый султанский дворец)³. Со временем из-за пушек, находящихся у одного из его ворот, дворец получил название Топкапы. Строительство этого комплекса продолжалось до 1478 г. Когда в 1471 г. столица государства окончательно была перенесена в Стамбул, дворец Топкапы стал официальной резиденцией османских султанов.

Дворец Топкапы. Современный вид с Босфора. Стамбул. Турция.

Султанский двор

Бирун

Судя по рассказам европейских послов, побывавших в Стамбуле в XVI в., Топкапы разделялся на три части: Бирун, где располагались различные государственные и административные службы; Эндерун, где проживал сам султан, размещались различные хозяйственные службы и где также находилась школа Эндерун, место обучения специально отобранных юношей. Третьей частью дворца был собственно гарем-и хумаюн, где проживала женская «половина» султанской семьи вместе с маленькими детьми. Впоследствии для взрослых шахзаде были выделены особые, изолированные помещения гарема, получившие характерное название кафес.

Главными воротами Топкапы были ворота Баб-и Хумаюн, через которые можно было попасть в первый двор, где размещались различные службы Бирун. Эти службы занимали все пространство между воротами Баб-и Хумаюн и Баб-ус-Саадет. Ворота Баб-ус-Саадет назывались также Ак агалар капысы.

Султан Махмут II выезжает из дворца через ворота Баб-и Хумаюн.

Таким образом, Бирун охватывал территорию как первого двора, располагавшегося между воротами Баб-и Хумаюн и Баб-ус-Селям, так и территорию второго двора, находившегося между воротами Баб-ус-Селям и Баб-ус-Саадет. Из-за своего срединного положения между первым и вторым дворами ворота Баб-ус-Селям назывались также Орта капы («Средние врата»).

Ворота Баб-ус-Саадет. Современный вид.

Поскольку в Османском государстве все должностные лица во главе с великим визиром относились к Бируну, а точнее к организации Бирун, их называли Бирун халкы или Бирун риджали. Традиционно к службам Бирун относилась категория лиц, называемых эркан-и девлет или риджал, которая включала в себя великого визира и других членов дивана (куббеалты визирлери, кадыскеры Румелии и Анатолии, дефтердар, нишанджи), шейх-уль-ислама, агу янычар, бейлербеев и других высокопоставленных лиц, участвовавших в управлении государством. Несмотря на то что эта категория лиц входила в состав ближнего окружения султана, свою службу они несли в организации Бирун. По своему составу Бирун халкы делились на несколько условных групп придворных чинов:

– должностные лица из сословия улемов. Эта группа включала в себя духовных наставников султана (падишах ходжалары), главного врача (хекимбаши), в подчинении которого находились главный окулист (кеххалбаши) и главный хирург (джеррахбаши), составлявшие отдельную подгруппу, главного астролога (мунедж-джимбаши) и личного имама султана (хункар имамы). Сюда же можно отнести подгруппу дворцовых муэдзинов (муэззин-и хаоса)⁴. Каждое из этих должностных лиц возглавляло соответствующую службу, которая располагалась в Бируне;

Ворота Баб-ус-Селям. Современный вид.

– должностные лица из военного сословия, так называемые «стремянные» (рикаб-и хумаюн агалары, или узенги агалары)⁵. Во время торжественных процессий стремянные шли рядом с лошадью султана, «у его стремени». В эту группу входили ага янычар, эмир-и алем, капыджылар кетхудасы, капыджибаши, чавушбаши⁶, шикар агалары⁷, имрахур, чашнигирбаши, алты бёлюк агалары, джебеджибаши, топджубаши и арабаджибаши⁸. Они возглавляли соответствующие службы и являлись важной частью военно-административной системы Османского государства. Они жили в своих казармах и помещениях, относящихся к службе Бирун, и сопровождали султана во время его перемещений;

– доверенные лица – эмины (умена). В эту группу входили лица, отвечающие за благоустройство города (шехр эмини), глава дворцовой службы, обеспечивавшей дворцовую кухню необходимыми продуктами и оборудованием (матбах-и амире эмини), глава монетного двора (дарпхане эмини) и лицо, ответственное за обеспечение ячменем и сеном султанских конюшен, а также уходом за лошадьми (арпа эмини). Их службы находились в части Бирун дворца Топкапы;

– одной из важных должностей в Бируне была должность мутаферрика. Свои мутаферрики были также у великого визира, в корпусе янычар. Однако в состав мутаферрика султана попадали лишь самые проверенные и надежные лица. На эту должность обычно брали детей визиров, бейлербеев и других высокопоставленных должностных лиц;

– должность балтаджи была одной из самых старых в Бируне. Балтаджи появились еще в годы правления султана Мурада II для строительства дорог и вырубки лесов для прохода армии. Позже их использовали во время военных походов для установки палаток и переноса тяжелых грузов, а также для охраны. Балтаджи делились на две группы. Первую составляли так называемые «алебардщики Старого дворца» (тебердаран-и сарай-и атик), которых использовали для обеспечения безопасности гарема Старого дворца и охраны султанских дочерей, которые, выйдя замуж, жили вне султанского дворца. Эти балтаджи подчинялись капы агасы. Вторую группу составляли «алебардщики с локоном» (зулюфлю балтаджилар), которые выполняли различные поручения высоких должностных лиц в Эндеруне. Из-за искусственных волос (зулюф), которые спускались по бокам головного убора, их называли «зулюфлю балтаджилар».

В Бируне также проживали курьеры – пейки, которые доставляли известия, обслуга султанских конюшен (истабл-амире), а также более 1000 мастеров, занимавшихся различными видами ремесла (эхл-и хуреф бёлюклери). Среди них были хаттат, наккаш, куюмджу, хаккак, саатджи, окну и т. д.⁹ Кроме того, к Бируну относились многочисленные садовники (бостанджи), которые ухаживали за садами и парками во дворце. В их обязанность входило также держать в порядке суда и лодки, принадлежавшие дворцу. Бостанджи набирались по системе дев-ширме в Румелии и Анатолии. После определенного количества лет, проведенных на службе в качестве бостанджи, они покидали дворец и либо переходили на должности капыджи, либо отдавались в кавалерию¹⁰.

Эндерун

Ворота Баб-ус-Саадет отделяли второй двор, где размещались официальные государственные учреждения и различные административные службы, от третьего двора, в котором располагались покои самого султана и помещения для обслуживавших его лиц, собственно, и носивших название Эндерун. Третьим двором называлась площадь за воротами Баб-ус-Саадет, но название распространялось на все здания, примыкавшие к этой площади. В третьем дворе располагались здания, сооружения, залы и комнаты разного назначения.

Обитатели Эндеруна делились на две категории: высокие должностные лица Эндеруна (эндерун агалары) и учащиеся школы Эндеруна (эндерун мектеби гылмани). Школа эта коренным образом отличалась от медресе. Школа Эндеруна в отличие от медресе давала практические знания и готовила военные и административные кадры для Османского государства. Еще в начале обучения в Эндеруне обучавшиеся в нем молодые люди, согласно дворцовому этикету, получали практические знания, обслуживая самого султана.

Эндерун агалары занимали высокие должности в различных палатах (ода или когуш), в которых обучались специально отобранные мальчики. Главой всех обитателей Эндеруна считался Баб-ус-Саадет агасы, который назначался на эту должность из «белых» евнухов¹¹. Поскольку именно он переправлял адресатам письменные послания султана, ему разрешалось встречаться с султаном в любое время. С другой стороны, все государственные должностные лица передавали свои письма или докладные записки султану тоже через Баб-ус-Саадет агасы. Согласно существовавшему во дворце церемониалу, Баб-ус-Саадет агасы следовал по рангу сразу за великим визиром и шейх-уль-исламом. К Эндеруну относились такие важные придворные должности, как хасс одабаши (глава хасс ода, избиравшийся из «белых» евнухов и бывший хранителем одной из четырех султанских печатей), султанский оруженосец (силахдар), личный камердинер султана (чухадар), конюший (рикабдар), глава службы, которая хранила одежду султана (тюлбент агасы), и ключник (мифтах агасы). Эти должностные лица входили в состав ближнего окружения султана. Назначения на эти должности производились напрямую султаном, хотя и по предоставлению Баб-ус-Саадет агасы; другие же лица в Эндеруне, за некоторым исключением, подчинялись Баб-ус-Саадет агасы. В подчинении Баб-ус-Саадет агасы находились также мифтах гуламы, пешкир агасы, шербет агасы, ибрик агасы и другие «белые» евнухи. Помимо вышеуказанных в категорию высоких должностных лиц Эндеруна входили также капыджибаши и бостанджибаши, хотя подчиненные им корпуса входили в состав бирун халкы («людей внешних покоев»).

С середины XV в. правители Османской империи стали назначать на высокие государственные и важные армейские должности лиц нетюркского происхождения. До назначения на эти важные посты они должны были получить профессиональное образование в Эндеруне дворца Топкапы, где также учили турецкий язык и основы ислама. Эти молодые люди, которых отбирали среди немусульманских подданных султана и готовили к государственной службе, назывались ичогланами или гылман-и эндерун. Впервые таких мальчиков стали набирать в годы правления султана Баязида Йылдырыма¹².

На основании срока обучения, рода деятельности службы, а также по своему статусу ичогланы разделялись на следующие палаты (ода, когуш):

– Особая палата (хасс ода);

– Казначейская палата (хазине од асы);

– Палата эконома (килер од асы);

– Военная палата (сеферли одасы);

– Палата сокольничего (доганджи одасы);

– Большая и Малая палаты (бююк ода и кючюк ода, или хане-и кебир и хане-и сагир).

Проживавщие в Топкапы ичогланы делились, в свою очередь, на доламалы и кафтанлы. Ичогланы в бююк ода и кючюк ода носили верхнюю одежду, называемую долама из-за того, что подол этой верхней одежды спереди засовывался за кушак. Поэтому их называли доламалы. А молодые люди в других ода носили кафтан, и их называли кафтанлы. Все они получали ежедневное жалованье в соответствии со своим статусом и значимостью палаты, в которой они служили. Помимо этого они находились на полном обеспечении и получали различные подарки от султана.

Большая и Малая палаты¹³ находились в третьем дворе. В них принимали мальчиков, которые до пятнадцатилетнего возраста обучались во дворцах Эдирне, Галатасарай и Ибрагим-паши¹⁴. До середины XVII в. после определенного количества лет обучения в Большой и Малой палатах эти мальчики могли переходить в палаты Казначейского, Эконома или Сокольничего. В этих палатах мальчики изучали основы турецкого, арабского и персидского языков, а также занимались различными видами спорта. Юноши постарше обучались верховой езде и обращению с различными видами оружия. С середины XVII в., со времени образования Военной палаты, при повышении по службе они переходили в основном в эту палату. Здесь вместо долама они уже носили кафтан. Те, кто не был переведен в вышеуказанные палаты, в дальнейшем отправлялись в бёлюки сипахи или силахдара, которые входили в состав дворцовой кавалерии. При этом если молодые люди из Большой палаты могли переходить в бёлюки сипахи или силахдара, то из Малой палаты выходили только в бёлюки силахдара¹⁵. Во главе Большой палаты стоял дворцовый староста (сарай кетхудасы), который назначался из «белых» евнухов и имел необходимый опыт и образование для обучения юношей в этой палате. Одновременно он считался также старшим должностным лицом Военной палаты. Малую палату возглавлял человек из «белых» евнухов более низкого ранга; его называли палатным старостой (ода кетхудасы). В Большой и Малой палатах имелось также 12 человек в ранге халифе, которые пользовались большим уважением. Эти 12 халифе занимались у преподавателей, которые приходили извне. Одновременно эти халифе сами обучали по пять-десять мальчиков¹⁶. Число мальчиков, одновременно обучавшихся в этих палатах, в XVI в. составляло 100 человек в Большой палате и 60 – в Малой. Временами это число менялось; в XVII в. количество мальчиков в Большой палате достигало 258¹⁷. В связи с прекращением набора христианских мальчиков Большая и Малая палаты вместе с организациями дворцов Ибрагим-паши, Галатасарай и Эдирне окончательно были ликвидированы в 1675 г.

В Палате сокольничего (доганджы когушу) обучалось 40 ичогланов, носивших кафтан, что отличало их от доламали. Глава этого когуша – доганджибаши – отвечал за охотничье хозяйство султана и за организацию его охоты. При повышении по службе он мог перейти в Особую палату (хасс ода). Палата сокольничего также была ликвидирована в 1675 г.¹⁸

Военная палата (сеферли когушу / сеферли одасы / хане-и сеферли) была создана в 1635 г., в годы правления султана Мурада IV, который перевел в этот новый когуш часть мальчиков из Большой палаты. Первоначально они отвечали за хранение и стирку вещей, находившихся в Эндеруне. Одновременно они стирали и приводили в порядок одежду и головные уборы, а также молитвенные коврики самого султана¹⁹. Позже в этом когуше стали обучать различным практическим занятиям, а также искусству и литературе. Здесь молодые люди продолжали свое обучение, они могли стать музыкантами, певцами, скрипачами, мастерами борьбы, парикмахерами, смотрителями бань²⁰. Здесь же жили немые шуты и карлики султана; у них также имелась своя структура.

Выпускники Военной палаты при выходе из Эндеруна с высоким ежедневным жалованьем назначались в бёлюки сипахи. Количество молодых людей, находившихся в этой палате, было нестабильным. В конце XVII в. в ней было около 100 человек, 12 из которых имели более высокий ранг и могли носить специальный нож на поясе; их называли бычаклы эски. По сведениям И.Х. Узунчаршылы, в 1679 г. в Военной палате находилось 134 человека, в 1684 г. – 81, в 1772 г. – 149²¹. По своему рангу Военная палата стояла выше, чем Большая и Малая палаты, а также Палаты сокольничего. Военная палата была ликвидирована в 1831 г.

Палата эконома (килер когушу/ килер одасы)²² была образована еще в годы правления султана Мехмеда II. Глава этой палаты, килерджибаши, назначался из «белых» евнухов. Он должен был обслуживать султана во время еды, когда тот находился в Особой палате. Число юношей в Палате эконома составляло 30 человек; именно они обеспечивали султана едой и напитками. Кроме них около 100 юношей были приписаны к султанской кухне: они участвовали в приготовлении пищи для султана. Килерджибаши обладал правом входа к султану, что являлось особой привилегией и повышало его статус. Килерджибаши сам ставил блюда перед султаном. По дворцовой классификации Палата эконома находилась на одну ступень выше, чем Военная. При повышении по должности самые способные юноши могли перейти в Казначейскую или Особую палату. При выходе из дворца они могли выйти с более высоким ежедневным жалованьем и оказаться в бёлюки сипахи или силахдар кавалерийского корпуса. Все работники султанских кухонь подчинялись килерджибаши. Число этих работников достигало 1350 человек, и они делились на 12 различных служб: хелваджи, ахджи, килерджи, экмекджи, йогуртджу, мумджу, бузджу и т. д. Они находились под управлением главного кладовщика (килер кетхудасы), который, в свою очередь, подчинялся килерджибаши. Расположенная в Бируне служба мутбах эмини обеспечивала султанские кухни съестными припасами. Ичогланы Палаты эконома готовили и хранили предназначенные для султана и его гарема съестные припасы, такие как хлеб, мясо, фрукты, сладости, шербеты и т. д.

Казначейская палата (хазине когушу / хазине од асы)^22, также была образована в годы правления султана Мехмеда II и по своему рангу стояла выше килер одасы. Число юношей в этой палате составляло не менее 60 человек и временами достигало 150. Назначавшийся из евнухов главный казначей (хазинедарбаши), который назывался также серхазин-и эндерун, и казначейский староста (хазине кетхудасы) были старшими должностными лицами в этой палате. Хазинедарбаши был одним из самых влиятельных лиц во дворце, поскольку он отвечал за казну в Эндеруне и внешнюю казну, в которой хранились драгоценные халаты, жаловавшиеся особо отличившимся обладателям высокой государственной должности, а также послам иностранных государств. Казначейский староста отвечал за внутреннюю казну султана. Обслуживавшие дворец ремесленники (портные, скорняки, ювелиры, изготовители мечей и др.), число которых составляло около 2000 человек, также находились в подчинении хазинедарбаши. При повышении по должности хазинедарбаши мог стать ага Баб-ус-Саадет. А казначейский староста, который отвечал за внутреннюю казну султана, при выходе из дворца получал ранг визира²⁴.

Старшие из юношей, которые находились в этом когуше, именовались гюгюмбаши и кюркчюбаши. При повышении по должности они могли перейти в Особую палату. Если же они выводились в Бирун, то получали статус мютаферрика. Из старших также избирались 12 бычаклы-эски, которые следили за порядком в этом когуше. При выходе из Эндеруна юноши из Казначейской палаты отправлялись на высокие должности в бёлюк сипахи на должности мютаферрика или чашнигира.

Самая высшая ступень Эндеруна – Особая палата (хасс ода, личные покои)²⁵ – также была сформирована султаном Мехмедом II, и первоначально в ней служили 32 человека, помимо служащих личных покоев султана. В годы правления султана Селима I Явуза было построено помещение Хырка-и саадет для хранения священных предметов, принадлежавших пророку Мухаммеду и его ближайшим сподвижникам. В связи с этим Особая палата была реорганизована, и количество служителей в ней достигло 40 человек²⁶.

В начале XVI в. к Особой палате относились следующие высшие должностные лица: хасс одабаши, силахдар, чухадар, рикабдар, тюлбент гулами и мифтах гулами²⁷. Такой порядок сохранялся до конца XVII в.²⁸ Первые четверо из перечисленных составляли группу арз агалары²⁹, так как составляли ближнее окружение султана и имели доступ к нему. В годы правления султана Мехмеда Фатиха таким правом обладал только хасс одабаши. Остальные трое такое право получили позже. Право входа к султану являлось особой привилегией, предоставлявшейся самым доверенным и способным воспитанникам Эндеруна, которые, пройдя все ступени по служебной лестнице во дворце, смогли достичь высшего уровня – службы в личных покоях султана. Они считались очень важными лицами в окружении султана и выполняли различные символические функции в личном обслуживании султана во время официальных торжеств. При выводе (чыкма)³⁰ из дворца они могли назначаться на самые высокие государственные должности.

Чыкма были двух видов. Вывод из дворца, совершавшийся по восшествии на престол нового султана, назывался большим выводом (бююк чыкма). Малыми (кючюк чыкма) назывались выводы из Эндеруна лиц, отслуживших определенный срок в различных службах. Кючюк чыкма происходили нерегулярно, через 5–7 лет после бююк чыкма. Все выводы происходили строго по установленному порядку³¹. Чыкма периодически происходили также вне Эндеруна среди зулюфлю балтаджи, бостанджи и некоторых других дворцовых служб. При таких чыкма из Эндеруна человек, обладавший самой высокой должностью среди включенных в списки чыкма, возглавлял всех остальных лиц и назывался чыкма баши. Такие выводы-выпуски из дворца продолжались до прекращения набора по системе девширме. После этого термин чыкма стал означать перевод лиц из Галатасарай в Топкапы.

Каждая палата имела свои порядки, и за этим порядком строго следили. Были четко определены время отхода ко сну, перерывы в занятиях и время отдыха. Обитатели Казначейской и Военной палат, а также Палаты эконома вставали за два часа до восхода солнца. Однако с апреля по июль им разрешалось спать после утренней молитвы. Вечером они ложились спать после вечерней молитвы. Всем обитателям Эндеруна запрещалось жениться³².

После превращения Османского султаната в империю во второй половине XV в. султаны стали себя окружать приближенными лицами – хавасс-и хумаюн³³. Ближнее окружение султана состояло из «столпов государства» (эркан-и девлет) или «[государственных] мужей» (риджал), «преданных лиц в окружении султана» (маийет-и сенийе), «личных прислуг султана» (бендеган-и шахане) и «высоких должностных лиц, сопровождающих султана во время его поездки» (рикаб-и хумаюн). Из них эркан-и девлет и рикаб-и хумаюн относились к службам Бирун.

Категория маийет-и сенийе состояла из самых доверенных лиц султана, которые постоянно находились рядом с ним и отчасти занимались его личным обслуживанием; их называли еще куренай-и шехрияри. Среди них были даруссаде агасы, хасс одабаши, силахдар-ага, чухадар-ага, рикабдар-ага, а также лица, находящиеся в мабейне (мабейнджилер), в том числе «порученцы» (мутаферрика), хасеки султана³⁴ и чавуши.

Должность главного оруженосца султана (силахдар-ага / силахдар-и шехрияри) появилась в годы правления султана Баязида Йылдырыма³⁵. Главный оруженосец был вторым среди эркан-и хавасс-и джювани, то есть среди лиц, которые имели право войти к султану. Во время официальных торжественных процессий он ехал верхом чуть позади султана, держа его меч на правом плече. В его обязанности входило хранение меча, ружья, лука и стрел султана, а также его доспехов. Обычно султан лично назначал силахдар-агу из лиц, служивших в Особой палате или других палатах Эндеруна. При выводе из Эндеруна силахдар-ага получал титул паши и должность визира, бейлербея или аги корпуса янычар. Иногда при выходе оттуда он получал должность старшего привратника (капыджибаши), что считалось более низкой должностью для силахдар-ага.

Должность султанского камердинера (чухадар-и хасса), которая была учреждена в годы правления султана Мехмеда I Челеби, считалась одной из важных должностей при дворе. Во время торжественных церемоний он держал зонт султана, находясь позади него на коне. Одновременно он отвечал за хранение султанских кафтанов и мехов. По традиции Эндеруна при выводе силахдар-аги на эту должность обычно назначался чухадар-ага, который был на одну ступень ниже, чем силахдар-ага. Однако иногда такая традиция нарушалась, и султан по своему усмотрению назначал на эту должность любого из приглянувшихся ему лиц. При этом главный камердинер также выводился из Эндеруна, получая соответствующую его рангу должность в Бируне³⁶. Во время торжественных процессий султана сопровождали главный чухадар с другими чухадарами, численность которых достигала 40 человек³⁷.