Читать книгу: «Княжеский меч», страница 2
Едва рассвело, продолжил эксперимент.
– Немчин ты что-ль? – кузнец, услышав суету возле горна, приподнялся на лежанке. Вроде отпустило. – С удовлетворением прислушался он к организму . Кряхтя доковылял ближе. Всмотрелся в раскаленный до оранжево- белого сияния кусок металла. – Странен больно. А ну, говори.– Попытался взять на голос мастер.
– После. Все после.– Отмахнулся Сергеев. – Пора решил он и глянул на кузнеца. – Давай дядька, попробуем. Разок только. Не выйдет, тогда и ладно.
–Глупость. – Мефодий отвернулся от бестолкового выскочки. Пустое.
Олег вздохнул. – Сам тогда буду делать. Мне на березу не хочется.
Вынул готовый к ковке криль, и попытался, удерживая одной рукой, растянуть. Получилось неважно. Кузнец не выдержал, доковылял к наковальне, и сердито забрал молоток. -Крути, давай. Неслух. Он сноровисто вывел металл в полосу. По мере работы его лицо менялось. Уже не кривил недовольно губы, работал с удовольствием.
Несколько прогревов, и вот уже начало проявляться очертания клинка. Железо, словно вспоминая свою предыдущую форму, ковалось легко. Прогрев заготовку еще раз, Олег опустил его в раскаленный жир.
– Ты что, сдурел? – Кузнец замахнулся на дурня. На всю зиму запас. А ты чего удумал.
Поздно. Поздно уже. – Отмахнулся подмастерье.
– И что? Наигрался? – Спросил Мефодий, когда, уже поздним вечером, они устало сидели в полутьме кузни. – Завтра начнем новый меч для князя.
Сергеев, умотанный дневной суетой, только пробормотал.– Завтра видно будет.
Но, ни завтра, ни на следующий день заниматься рутинной штамповкой не пришлось.
Кузнец ругаясь и ворча, закончил доводку клинка.
– Эх, немчин, Попали мы с тобой. – Сокрушался мастер, очищая голомень от нагара. Недовольно шоркая песчаником об поверхность меча. Но едва проявился металл готового клинка, Мефодий замер, и недоверчиво поднес к глазам. Узор, конечно, не классический булатный кружевник, но крупный и невероятно отчетливый, проявился даже без травления. Теперь подгонять и уговаривать мастера не приходилось. Он вошел в азарт и даже не доверил подмастерью черновую обточку. А когда пришел черед Окончательной заточки, он всмотрелся и неверяще пробормотал.– Быть не может. Крошить должен. Когда начнет?..
Но под тонкой струей воды смачивающей место заточки высверкивало идеально острое жало лезвия. Решив проверить острие пальцем, кузнец зашипел. Прикосновение отозвалось бритвенным порезом.
Странное чувство испытал Олег.-" С одной стороны. Меч этот – надежда их на спасение. С другой, возникла в сердце непонятная тоска. И чем лучше, красивее, становился меч, тем жальче было его отдавать в чужие руки".
И вот настал седьмой день.
– А может забудет? – с надеждой поинтересовался Олег .
– Гришка? Ни в жизнь. Ему для живодерства время не жаль. А тут особо. Он на меня давно зуб точит. Явиться. – Непонятно закончил мастер.
И как в воду смотрел. Ближе к обеду, раздались истошные крики, лай собак, и на поляну вынеслось с десяток всадников.
Первым Олег признал здоровенного Гришку. Но верховодил в процессии явно не он. Виденный однажды рыжебородый, забыть которого уже не удастся..
– Сам князь. – Успел прошептать кузнец, пока они ожидали гостей. Осадив коня возле самой кузни, главарь сполз на траву, и быстро приблизился к работникам.
"Неужели это и есть пресловутый организатор и постановщик всего действа?– Мелькнула нечаянная мысль. – Вряд-ли, простоват больно. Скорее, особа приближенная к императору.
Голос "Князя" прервал размышления.
– Гришка донес, что мечи твои дерьмо. Так-ли?
– Навет. Батюшка. – Отозвался Мефодий. – Сырой был еще, а он схватил и вдарил. – Слегка покривил душой ответчик.
– Значит готов меч? Иль сбрехал?
– За седьмицу вконец никак не сготовить. А начерно готов.– Нехотя признал кузнец.
– Ну так подай. Чего воду толочь? – приказал князь.
" Резок'. – Вновь подивился Олег.
Мастер вынес завернутый в тряпицу клинок. Подал с поклоном.
Князь, сдернул грязный лоскут, и дружный вздох за его спиной стал лучшим доказательством произведенного впечатления.
Травленый узор, почти матово черный в долах, сверкал зеркальным блеском на лезвиях.
Олег, замер в непритворном восхищении .
Князь поднес лезвие к губам и дохнул на поверхность. Внимательно глядя, на тусклое, пятно, дождался, когда оно полностью испарилось, коротко глянул на мастера, и перекинул меч за спину. Напрягся, сгибая. Клинок сверкнул на солнце изгибаясь. И с мелодичным звоном вернулся в прежний вид, едва испытатель отпустил конец.
Проверять изгиб не понадобилось. Ровный блеск показал идеальность формы.
князь, поудобнее ухватил рукоять, замотанную простой кожей, и примеряясь рубанул сухое деревце. Свистнул, сжатый лезвием воздух, блеснула серебристая молния. Словно и не ощутив преграды, меч разнес сушняк наискось. С легким шуршанием крона нехотя сползла на землю, обнажив идеально ровный срез.
Недоверие сменилось глубоким восторгом. Он скользнул рукой по лезвию, и отдернул руку, засовывая пораненный палец в рот.
– Подь сюда.– Шепеляво скомандовал правитель Григорию. – Свой меч вынь.
Слуга с готовностью подскочил ближе, и выхватив свое оружие, поднял на уровень лица, упершись в него руками.
Круговой взмах, и только легкий хруст сообщил, что Гришкин меч лопнул. Только брызнули по сторонам осколки. Не сумев удержать руку, Князь закончил рубящее движение.
Тело сподвижника дернулось. Зрелище разрубленной плоти заставило Олега кинуть взгляд в сторону.
А, князь, ничуть не смущенный таким окончанием проверки, повернул лезвие к свету. на идеально ровной поверхности, не оказалось ни единой зазубрены. Он крутанул меч, исполнив смертоносную мельницу, и закончил осмотр.
– Любо. – Рявкнул он так, что вздрогнули лошади. – Награду дам. Услужил.
Хотел кинуть меч в ножны, но вспомнив, что оружие еще не окончено, вздохнул.
В жестах его явно читалось нежелание расставаться с полюбившимся клинком. Но пересилив себя, уже совсем иначе, с искренним уважением, подал меч кузнецу.– -Каменья и чернь для рукояти нынче пришлю. Ножны изготовь. Коли в три дня сумеешь, еще боле награжу.
– Никак не смогу. – Кузнец склонился в поклоне.– Не успеть.
– Ладно, так и быть. Седьмицу. Но смотри, коли с клинком моим, случится что, на рожон сядешь. А прежде уши собакам скормлю. -
Князь немного успокоился, и спросил уже деловым тоном. – Почто ранее таких не ковал?
– "Твердо" Гришка, не обессудь, княже, дрянь привозил. – Смутился кузнец.
– Знать поделом в рубку угодил. Этот только, смотри, не испорти.– Напомнил князь, уже с лошади.
Забрав останки незадачливого Григория, ватага снялась с места и ускакала. Мефодий повернулся к Олегу. – Говори. Все без утайки. Откуда секрет ведаешь?
Глава 4
Нехорошее подозрение всплыло с новой силой. Рушилась вся теория заговора. Олег, уже не пытаясь изображать послушного статиста, взорвался.
– Ты, сука, мне долго комедию ломать будешь? – Не обращая внимания на зажатый в руке оппонента меч, рванулся он.
Однако, закончить не успел. Кузнец, поднял руку, и коротко ткнул подмастерье выступом рукояти в лоб. Вспыхнули фиолетовые круги, и правдоискатель свалился на припорошенную снежком землю.
– Охолони.– Мефодий, вздохнул, и присел возле замершего в позе размышляющего под дубом князя Андрея.
– Не ведаю, что на тебя нашло. Но так скажу. Чужак ты здесь. И не просто, а вовсе чужой. Потому, понять тебя не можно. И тебе нас понять трудно. А вот как скружила явь, так и будет. Живота лишиться дело нехитрое. – Кузнец пожал плечами.
Олег потряс головой, – ну вот опять шишка будет,– потер опухающий лоб. Помолчал, собираясь с мыслями. – "А., все одно, не скажешь". – Махнул рукой, не найдя нужных слов. "Что толку взывать к сознательности. И так видно, не будет он колоться. Может и правильно. Ну, скажем, признается. – Да, подрядился сыграть спектакль. И что? Мне с того легче станет? – А ему сразу, замену из второго состава подберут. И если судить по Гришкиной участи, замену без переигровки".
– В книге старинной прочел. А меч из ржавья ковал. В лесу отыскал. – История, придуманная Олегом, если разобраться, была правдой.
– В за том годе, по нашим краям варяги шли. -Подыграл кузнец. – Сцепились аккурат в этих местах. Князь, не нынешний, а старый еще, дружину выставил, бой был знатный. Князь там и сгинул. Разное после говорили. А вот почто оружье не собрали, неведомо.
Кузнец прибрал меч, и тут же затормошил помощника идти в лес.
Зря только ноги сбили. То-ли совпало, то-ли по вине Олега, потревожившего склон, но откос обвалился, снеся метров пять вершины. Даже следа не сохранилось.
Слово князь сдержал. Едва успели вернуться, прискакал гонец. Вручил сверток. Громадный камень. Изумруд такого размера и чистоты должен стоить бешеных денег, а про мелкие сапфиры, и говорить нечего.
Кузнец приладил камни на рукоять, моделируя будущую форму. – Ох, полюбился видать князю клинок-то. За этот камень он в Новгороде воз соболя отдал.
Мефодий занялся накаткой серебра, а оставшийся не у дел, помощник принялся вертеть в руках меч, рассматривая хитрый узор. К его удивлению, возле самой рукояти, заметил надпись. Чеканеная готическая вязь. Всмотрелся. "Странное дело. В кузне и клейма такого нет. Да и не делал Мефодий при нем ничего". – Серегин протянул ладонь к загадочной надписи, и провел большим пальцем по буквам. От неожиданности вздрогнул, решив, что ненароком уколол. Легкая дрожь, пробежала по руке, и зацепив мимоходом в сердце, ушла в солнечное сплетение. В глазах появились всполохи. Не искры, не свет, а именно цветные узоры. Словно радуга северного сияния, только увиденная совсем близко. Голова закружилась, проник в уши негромкий мелодичный звон.
А следом пришла ясность. Уверенность, неведомо в чем, и спокойствие. Сколько времени прошло, не заметил. Очнулся, когда меч выскользнул из замерших рук. Олег повертел головой, стараясь прийти в себя, и вдруг понял, – изменилось что-то в вечернем сумраке.
Что, пока не разобрал. Однако, иначе все. И только позднее, когда уже стали готовиться ложиться спать, понял. Он не чувствует себя чужаком тут. И никаких тайн нет вокруг. Знает он, что за два холма отсель стоит городище. А чуть далее, за высоким частоколом из вековых сосен, княжий терем . И прочия.
– Тьфу.– Заморгал прогоняя наваждение. И только тут увидел, как в скудном свете жирной коптилки, глядит на него кузнец.
– Чур меня. – Закрестился сосед. – Привиделось, сидит взамен тебя князь старый. Всеслав. Точь в точь. Даже взгляд его. Захолонуло все.– Поделился Мефодий страхами.
Все еще под впечатлением от видения, кузнец оглянулся по сторонам и подсев ближе, прошептал,– сказывали, нынешний- то, он прежнему князю племяшом приходится, в сговоре с варягами был. Потому, и врасплох Всеслава застали.
Да, пустое бают. – Старик пришел в себя и похоже раскаялся в своей откровенности. – Ты меня не слушай. Спать лучшей давай. А то напридумывал тоже.
Олег вертелся на вонючей кошме, стараясь выкинуть события богатого на впечатления дня, и не мог. Стоило прикрыть глаза, как возникали в мысленном взоре разрубленное тело Григория, а уже через миг огнебородый князь смотрел волчьим глазом, сжимая меч в громадных, поросших рыжими волосами руках. Наконец сморило. Только и сон не принес покоя.
Понял, что едет на коне, во главе отряда воинов. Вместо рваной, вонючей поддевки добротная одежа. Голова ощутила тепло войлочного подшлемника. Шлем, островерхий, узорчатый, исполненный Волховецкими кузнецами, приятно тяжелил голову. Позолота наручей. Гридни, чуть отстав правили следом . " Княжью думу спугнуть, себе дороже. Голова у каждого одна". – Олег усмехнулся велеречивости мелькнувших слов. И вновь углубился в размышления.
"Не ясна наглость варяжского атамана. Идешь себе мимо, иди. Так нет, будто нарочно, как на вызов, два села сжег. И ведь знает, тать, что брать с них нечего. Все в осень князю свезли. А всеж налетел. Н у ничего, посчитаемся. Мысли перескочили на другое. – С Бориской как ни крути, что-то делать надобно. Совсем с глуза съехал. Как с княжения прогнали, вовсе управы нет. Народец почем зря изводит. Пьянь вокруг себя собрал. А как что ни по нему, глядит, будто съесть норовит. Эх, Глебушка, не сгинул бы ты, и Бориску б до ума взрастил. Ладно, вернусь, придумаю неслуху дело. Пусть хоть в Новгород, что-ли, с посольством отправляется. А то.
Додумать не успел. Всхлипнуло совсем рядом. Стрела, пущенная из глубины зарослей, пробила грудину коня. Сивко, захрипел, и, спотыкаясь, рухнул на колени. Всеслав дернул сапог, вырывая ногу из кованого стремени, но момент был упущен, и многопудовый конь, завалился на бок, придавив седока.
Стрелы, словно рой взбесившихся пчел гудели, вонзаясь в тела дружинников. Невидимый враг действовал безжалостно. И вот уже половина гридней, получив смертельные уколы, свалились на мох и сосновые иглы. Князь взвыл, напрягая все силы, И совершив невозможное сумел вывернуться из под тяжкого груза. Встал, и рванул меч из ножен. Взревел, как раненый медведь, призывая растерявшихся воинов к схватке. Соратники кинулись вперед, не давая врагу времени перезарядить адское оружье. Арбалет, хорош в засаде. А в открытой битве только помеха. Врубились в редкие заросли и сошлись с затаенной в засаде варяжской дружиной. Схватка в мечи, быстротечна. Миг, и уже дрогнул не ожидающий отпора ватажный люд. Всеслав отбил нацеленный в плечо удар копья, увернулся от сверкнувшего лезвия. Перерубая жесть панциря, наискось достал звероватого воина.
Облегченно выдохнул, понимая, что перелом близок, и не успел среагировать на летящий к нему клинок. Рванул руку с мечом вверх. Отбил, мазнул по щеке ворога острым концом. Занес меч для разящего удара, но вдруг удержал руку.
– Борислав? – удивленный возглас сорвался в хрип. Но тут стальное лезвие меча противника рвануло по горлу, вонзилось в ключицу. Голова запрокинулась. И в сверкающей белизне неба понеслись навстречу ему кудрявые облака. И сквозь них проглянула тьма.
Олег вскрикнул и раскрыл глаза. В ночной тишине сонно похрапывал кузнец. Треск остывающего горна, шорох мышиной возни в углу.
Смахнул со лба капли холодного пота. И автоматически потер место, куда вонзился чужой меч. Заныла кость. Дернуло сухожилие.
" Стоп. Это называется фантомные боли. – Наконец сумел взять себя в руки Олег. – Ну, приснилось. Что теперь. Хорошо, хоть сон'.
Но рука, все продолжавшая тереть ключицу внезапно ощутила вместо грязной, обветренной, кожи, узлы шрама. Уродливая полоса начиналась возле левой ключица и уходила почти к самому уху. Дернулся, испуганно сознавая, что это не сон.
– Так, так, так. – Лихорадочно забормотал успокаивая сердце. – Волнение, наложилось на… черт его знает на что… Спокойно, утром встану, ничего не будет. Все. Спим.
Олег, закрыл глаза, откинулся на спину. И неожиданно заснул, словно провалился в омут.
Проснулся от звуков.
Потянулся, хрустнув затекшими позвонками, и с удивлением почувствовал, как дернуло шею, словно накрученная вокруг горла бечева. Прижал ладонь к отросшей бородке. – " Так и есть. Не приснилось".
Под пальцами отчетливо чувствовался шрам от смертоносного удара. Олег замер, тупо глядя на закопченные бревна. Объяснить с точки зрения материалистической концепции этакий фортель пожалуй не удастся.
'Остальное, значит в порядке вещей. Ты что? Оглянись. Хватит себе врать. Какой олигарх? Взгляни правде в глаза. Не наше все здесь. И звезды другие, и деревья в лесу. И люди. – Он вздохнул, сознавая понимая правоту рассуждений. Так что остается'?
'А ничего другого. Если не считать сумасшествия. Такой ответ устроит? Свихнулся, и сейчас спокойно лежишь в палате, а это все плод больного мозга. Ну? Такой вариант лучше?
–Эй, немчин, Ты чего там бормочешь? – кузнец прервал работу.
Олег запахнул ворот исподней рубахи, и натянул драную одежонку.
"Грязь, вонь. Не дело. – Поднялась волна отвращения. – Он подскочил, разгоняя ночное онемение тела.
Вернулся, подрагивая от озноба. Зато впервые за долгое время вспомнил, как пахнет чистое тело. Натянул еще сырую после стирки рубаху.
Не гоже так. Ты, Мефодий чего-ж запустил себя? – произнес, не задумываясь, Сергеев.
Кузнец, ворочавший угли, замер, и, нерешительно, словно опасаясь увидеть нечто страшное, обернулся к помощнику.
– Опять почудилось. – выдохнул он облегченно, – однако вдруг оборвал себя и опустил голову, комкая едва не сорвавшиеся с губ слова.
Суета повседневности отвлекла от переживаний.
Рукоять вышла на загляденье. Резное серебро, в сочетании с крупным изумрудом, и сапфирами, приковывало взгляд, не менее, чем узор клинка..
Но чем ближе подходил срок окончания, тем яснее понимал Олег, отдать меч Бориске не сможет.
" И что теперь, бежать? Куда"? – Раздумчиво вытянул блеснувший клинок из ножен. Замер, встав в стойку. Рука крутанула наработанную за годы упражнений связку. Удар, блок, разворот, Уклон, и снова разящий круговой взмах. Замер, и поймал взгляд кузнеца. Мефодий всмотрелся, и вдруг опустился на колени.
– Батюшка, Всеслав. Прости, не признал. – Старик попытался ткнуться лицом в грязную обувку подмастерья. – Не со зла ударил, по незнанию.
– Эй, ты чего?– опасливо сдвинулся Олег.
А кузнец, размазывая слезы по грязному лицу, повторял. – Думали, нет уж тебя в живых.
– Встань, не дури. – Олег бросил клинок в ножны.
Конечно, умом он понимал, что Мефодий принял его за сгинувшего князя. Хотя, что греха таить. И сам чувствовал. Изменилось в нем что-то. Чужая суть все более проявлялась в облике. Разглядывая себя в отражении воды, заметил. Взгляд, лицо, Почти ничего не осталось в нем от Олега Сергеева. Да и память начала преподносить сюрпризы. Вспоминались такие подробности местных реалий, знать которые не мог ни при каких условиях.
Работать с мастером стало невозможно. Он то и дело ронял щипцы, замирая и норовя долбануть сановному помощнику по руке.
В конце концов, Олег опустил молот, и напрямик спросил кузнеца. – Что сильно похож?
– Да что ты, – Мефодий засуетился, подставляя недавнему подмастерью скамью, – сам не ведаю, как попутал. Затмение нашло. Но, как бы он выжил? Хотя. Тело-то не сыскали. Уж как кн., – Он сбился. – Племяш княжий, искал, как искал. Однако, решили что с собой варяги уволокли. А тело двое, что в живых остались, видели. Голова словно напрочь отваленная. Кузнец вновь опасливо покосился на шрам.
Олег задумчиво глядел на тлеющие угли остывающего горна. "Завтра срок. И день принятия решения. Если вернуть меч, значит навсегда потерять возможность вырваться из беспросветного житья. А заявить о своем якобы чудесном воскресении? – Вопрос".
Но вспомнилось оскаленное в злобном азарте лицо Бориса. И удар меча, рассекшей плоть. А ведь это меня он хотел, и если точно следовать исторической правде, убил.
– Быть по сему. – Хлопнул по столу рукой Олег.
Глава 5
Вышло ли так случайно, или князь подгадал время, но прибыл его отряд к кузнице когда солнце встало точно в зенит.
Денек выдался на загляденье. Тепло, тихо, словно не конец ноября, а самое начало осени.
Готов – ли?– Не успев вынуть ногу из стремени, заорал Борислав, приметив ожидающего у ворот кузнеца.
Кузнец лишь кивнул, мрачно глядя на гостя. Однако возбужденный скорым обладанием желанной вещью правитель не обратил, или счел возможным не заметить подобной вольности. Закрутил головой, выискивая глазами меч.
Не углядел, и грузно спрыгнув с коня, приблизился к Мефодию.
–Так, чего ждешь? Давай. – Поторопил, мастера, слегка уже недоумевая вынужденной заминке.
– Не спеши, Князь.– По-медвежьи склонил голову кузнец. – Сейчас будет. Коротко шагнул в сторону, уступая дорогу, появившемуся на пороге кузни помощнику. Всегда грязный и измазанный в саже, подмастерье сейчас был вовсе не похож на обычного труженика. Чистое лицо, ровно подрезанная бородка, А главное, взамен рваной рубахи на плечах Олега был добротная кольчуга. А на голове сиял островерхий шлем. И не обычный, воинский, а с витой перекладиной, и коваными узорами по кругу.
– Княжий шелом-то. – Сообразили заметившие появление нового персонажа гости. Но более всего удивило, что меч, предназначенный Борису, висит на поясе у странно знакомого человека.
– А твой ли то меч? – Вдруг спросил человек. Спросил не абы как, а попросту, как равный у равного.
– Чего?– удивился Борис. Лицо его стало медленно наливаться кровью, сравнялось по цвету с бородой.
–Да я тебя… Как с князем смеешь. – Он шагнул к наглецу, слепо шаря возле бедра, и в волнении не находя резной рукояти.
Собеседник сделал шаг, выходя на солнечный свет.
Надо сказать, репетировали они с кузнецом долго. "Тут мелочей не будет. Чуть сплоховал, на куски изрубят".– Понимал Олег.
Борис замер, увидав лицо дерзкого холопа, подался вперед, вглядываясь в черты противника.
– Не может быть того. – Вырвалось у него.
– Что, узнал?– Спокойно произнес Олег, и внезапно рявкнул так, что присели лошади, и сорвалась с дуба стая ворон . – Вижу, признал князя, байстрюк.
Хотя, впрочем, вовсе не Олег кричал, изливая всю злость и ненависть на предавшего память отцов родича. Это Всеслав, горя праведным гневом, и хмуря брови бросал обидные и справедливые упреки.
Княжьи люди, стоящие поодаль, недоуменно загалдели.
Однако, выучка и дисциплина возобладали. Гридни рванулись вперед, не ожидая приказа, норовя затоптать, сбить наглеца.
– Стоять. – Рявкнул кузнец, делая шаг вперед, и держа в руках неведомо откуда вынутый арбалет.
– Стоять. – Словно эхо, но вдвое сильнее и громче, прокричал Олег. – Ты что Фрол, на меня, на князя своего, руку поднять смеешь? Иль ты, Лука. Забыли, кто вас от голодной смерти спас, кто в войско взял?
Телохранители смешались, завертели головами, недоуменно спрашивая друг у друга. Не снится ли им это. Привычка к послушанию дала сбой.
И вот уже выдохнул кто-то, сперва вполголоса, с искренним недоумением.
– Никак Всеслав? – повторил чуть громче.
Не зная как быть, воины замерли.
Князь опомнился первым.
– Самозваный то. Личиной схож. Двойня Всеслава погибшего. Смутить хочет. Руби его.– Взвыл он, тыкая пальцем дрожащей руки в Олега.
Но ситуация уже изменилась. Олег рванул из ножен меч и в два шага приблизился к Борису. – Вот клинок княжий. "Ульберт". А вот шрам на роже твоей поганой, им оставленный, когда ты меня жизни лишить хотел. А это от руки твоей, вражьей,– мотнул головой, открывая на всеобщее обозрение страшный след. – Продал меня варягам, сам править решил. Не вышло. Жив я. – Говорил это, Олег все повышая голос, кричал, уже не для предателя, а для его спутников.
Борис не выдержал. Выдернул свой меч и замахнулся на смутьяна.
Не сладко пришлось бы Олегу, хотя и поднабрался он за прошедшие два месяца силенки у кузнеца. Однако нипочем не выстоять ему против набившего руку в боях Бориса. Спасла память Всеслава.
Легко уйдя с линии атаки, Олег махнул булатом, вынося меч противника в сторону. Хруст лопнувшего лезвия и легкий дребезг прозвучали аккомпанементом короткой схватки. Меч Бориса, треснул, но не раскололся. Он махнул обломком, норовя достать под колени. И едва не застал врасплох. Олега бросил клинок вниз, отбивая удар. И на выходе из замаха, чуть наискось, словно нечаянно, коснулся лезвием шеи врага. На заросшей волосами коже расползалась тонкая полоса, идеально ровные края налились рубиновыми каплями. Слетел с головы Бориски шлем с отхваченным, словно бритвой ремнем. Бывший уже князь, качнулся, недоуменно глянул на воинов, и ничком рухнул на тронутую легким морозцем землю.
Олег повернулся к дружинникам, готовый отразить новую атаку. Спутники убитого не шелохнулись. Внезапно, стоящий чуть поодаль от других, воин снял шлем и опустился на колени. Склонил голову, отдавая себя на княжий суд. Мгновенная заминка, и вот уже остальные последовали его примеру.
Олег задержал взгляд на помогшем ему воине.
– Словно видел где? – Пронеслась короткая мысль. Но дух Всеслава уже толкнул вперед, словно подсказывая нужные слова.
– Вины на вас нет.– Прокричал Олег. И столько в голосе было силы и уверенности в праве карать и миловать подданных, что сам поразился. Голос человека привыкшего повелевать.
– В засаду завел меня Бориска. С варягами сговорился. Хотел жизни лишить подло, да не вышло. Вот он я. Признаете меня, братья мои? – Грамотно построенный монолог сработал. Гридни загомонили. Одобрительно и даже с некоторой радостью.
– "Пора". – Решил он, когда возникла небольшая пауза. – Вперед, слуги мои.
Вскочил на коня, в глубине души опасаясь смазать торжественность момента, оплошностью. И тут выручил Всеслав. Или память его. Твердо уселся в седло, вставил ноги в стремена .
Рванул удила, усмиряя коня.
Воины приготовились следовать приказам.
Предводитель обернулся к Мефодию. – Спасибо тебе. За все спасибо. Награжу. А эту падаль не тронь, после заберут.
Повернул коня, и, пришпоривая ударами каблуков, проревел, срывая голос. – Вперед. Летел через лес, вовсе не боясь, что тот запнется или зацепиться за ветку. И вот уже вся ватага, сорвалась следом за предводителем, выкрикивая на ходу что-то неразборчиво радостное.
Мелькнул, пролетая мимо, знакомый пригорок, показалась и исчезла, сверкая серебристой поверхностью река. Всадники вырвались из леса и понеслись по неширокой дороге, петляющей среди просторного луга. Взятый Олегом, для того, чтобы скорее выгнать из памяти воинов, перипетии схватки, и не дать времени на раздумья, бешеный темп скачки сменился на бодрую рысь.
"Первое сражение за власть выиграно, но успокаиваться рано. Остались еще многочисленные прихвостни Борислава, сидящие в палатах. А еще дружина. Кто знает, как все повернется, промедли они сейчас".
Потому и спешил, прислушиваясь к звучавшей в голове тревоге Всеслава. – "Воевода там главный, он пес, его слова Борька слушал. Змей толстопузый".
Наконец, за очередным взгорком, открылось убогое посадское многокрышье. Не снижая скорости, отряд проскакал по грязным, ухабистым улочкам, мимо покосившихся домишек, и выскочивших на крики и конский топот, жителей.
Перепуганный народец, в основном старики и бабы, вертя головами, пытаясь разобрать, почему всадники выкрикивают здравицу в честь давно погибшего князя.
Дорога спрямилась, и уперлась в высокие, окованные железом бревенчатые ворота, с обеих сторон которых в узенькой, шириной не более пяти метров, канаве, стояла затхлая, заросшая тиной вода.
"И это ров? Болото какое-то".– Мелькнуло в голове нового князя. – Все отставить хиханьки. – Оборвал он себя. Настраиваться на боевой лад оказалось самое время.
– Открыть ворота. – Рявкнул князь, и тут же, обгоняя его, рванулся к частоколу один из гридней.
"Момент, архиважнейший, как сказал бы вождь мирового пролетариата". – Сумел пошутить, снимая напряжение, Олег.
Вмешательство посредника не понадобилось. Ворота, толкаемые несколькими дружинниками, начали растворяться. Поэтому внутрь крепости проскакали не останавливаясь.
Миновали застройки Белого города, и вылетели на огромный, мощеный булыжником, двор возле каменных палат. Встретила их сонная тишина. Лишь несколько воинов, стоящих у широкой лестницы, лениво переговаривались, упершись на жутковатые алебарды. Увидев княжеский кортеж, замерли, тупо глядя на возглавляющего отряд незнакомца. Однако, признав охрану князя, расслабились.
Олег осадил коня, и позволил стремянному, принять поводья. Слуга в страхе уставился на всадника.
– Иль не признал? – Насмешливо бросил Олег, стременного?
Тот попятился, охнул в изумлении. – Живой?
Отвлекаясь от коновода, повернулся к спешившимся всадникам. – Гридни. Слушай приказ. Борискиных холуев вяжи, и в острог. Кто меч обнажит, руби в мясо. А тех, что оружье сдадут, по мордам, но живота не лишай. Все поняли? Вперед.
Махнул неизвестно как возникшим в руке клинком. .– Прокричал он, прерывая спокойствие дремлющей челяди- Воеводу ко мне.
А из низенькой дверцы, сбоку, уже спешил к нему, смешно переваливаясь на коротеньких ногах, толстяк в не скрывающей изрядного брюшка кольчуге. Князь уставился на бегуна. Внимательный взгляд словно окатил воеводу ледяной водой. Тот замедлил бег, и стал вглядываться в воина.
– Князь? – замер, не дойдя нескольких шагов. Потянул руку ко лбу, спеша крестом укрыть себя от козней нечистого.
– Полкан? – Хорошо -ли тебе Бориска за службу платил? – Спросил Олег глядя в совиные глаза воеводы.
Однако, тот, вроде и не слыша, продолжал осенять себя крестом. Да и как тут не удивиться, если сам, своею рукою, зарыл обезглавленное тело в болоте, а все оружье его ссыпал в овраг.
– Чур меня.– попытался вымолвить толстяк заклинание, не успел. Меч свистнул, уходя на круг, и легко, словно вилок капусты с грядки, снес голову воеводы.
– Я, Князь Всеслав, обвиняю тебя в измене, за то, что вместе с Бориской продал меня Варягам. От моей руки и сдох, как собака. – Закончил он краткую заупокойную речь. – Со всяким так будет, кто против законного князя выступит.
– Тысяцкий, собирай дружину, князь вернулся. Приказ этот Олег отдал уже стоя на высоких ступенях крыльца. Заметил, как побежали его гридни, заглядывая во все помещения, и производя форменную зачистку. Однако, или, супостаты отличались отчаянным нравом, или еще почему, но пленных оказалось совсем мало.
И вновь мелькнул уже знакомый Олегу воин, что первый встал на колени, сломав в его сторону настроение охранителей. Короткие команды, грамотное заступание перед рывком в неизвестное помещение. Не будь на гридне кольчуги и наручей, решил бы, что наш спецназ работает. Больно уж грамотно идет сукин сын.– Не мог не удивиться Князь работе средневекового ратника.
На все про все ушло с полчаса.
А еще через десяток минут площадь начала заполняться дружиной. Простые воины отличались от княжеских гридней, как пехотинец от десантника. Толпа, колыхалась, бурлила. Наконец к Олегу подбежал запыхавшийся, в темных пятнах крови на одежде, тысячный. – Всех положили. В палатах подлюк не осталось. – Преданно глядя на воскресшего князя, доложил он.
– Организуй охрану, и как только кончу говорить, выводи войска. Обеспечь порядок, но без зверства. И еще, коли есть в войске, кто Бориску жалеть станет, бей нещадно. Понял? Выполни, прошу тебя. – Сыграл голосом, набивший руку в уговорах Олег.
– Глаза Ратника затуманились. – Князь, надежа. Голову сложу, а исполню. Все как скажешь.
– Стой, – прервал готового рвануть на площадь командира князь. – Как платил Борька? Не обижал?
– Куда там. За два месяца долги, еле держу.
– Все, понял. Сам распоряжусь. А ты выполняй.– Отпустил главком подчиненного, и задумчиво уставился в волнующуюся толпу.
"Это конечно не дивизия, однако, человек триста, четыреста, наберется. Пообещать нужно в любом случае, а вот есть ли у Бориски деньги, это вопрос. Ну ладно, пора".
