Читать книгу: «Здесь и сейчас. Жить в духе», страница 3

Если действительно поверить, что сегодня – воистину День Господень, а день завтрашний надёжно укрыт в Божьей любви, то можно, наконец, расслабиться и с облегчением улыбнуться Тому, Кто улыбается нам.

Помню, как-то раз мы с одним другом шли по берегу моря. Разговор был напряжённый: мы пытались выяснить отношения, объяснить друг другу свои поступки и понять чувства друг друга. Мы оба были так погружены в свои душевные переживания, что не заметили, как над нами во всё небо разлился великолепный закат, и пенистые волны, разбивавшиеся о широкий безмолвный берег, заиграли невероятными красками.

Неожиданно мой друг остановился. «Посмотри! – воскликнул он. – Ты только посмотри на солнце! Видишь?» Он приобнял меня за плечо, и мы вместе смотрели, как сияющий огненный шар медленно опускается в волны на дальнем горизонте.

В тот момент мы оба ощутили радость и надежду.

8. Не просто желания

Радость и надежда всегда идут рука об руку. Человек, полный надежды, не впадает в депрессию, а радостный человек не теряет надежды. Однако надежда – это не просто желание чего-то хорошего, а радость – не просто счастье. Желания и счастье обычно связаны с чем-то конкретным, будь то события или даже какие-то вещи. Нам хочется, чтобы погода была получше или чтобы закончилась война; нам хочется найти новую работу, побольше зарабатывать, добиться премии или награды, и когда мы получаем желаемое, мы счастливы. Однако надежда и радость – это духовные дары, укоренённые в близких отношениях с Тем, Кто любит нас предвечной любовью и неизменно остаётся нам верен. Мы надеемся на Бога и радуемся Его присутствию, даже если наши многочисленные желания не исполняются, а жизненные обстоятельства не приносят особого счастья.

Как это ни парадоксально, в моей собственной жизни моменты, наиболее исполненные надежды и радости, были моментами огромной душевной и физической боли. Когда я чувствовал себя брошенным и отвергнутым, в отчаянии мне приходилось взывать к Богу: «Ты – моя единственная надежда, Ты – единственный источник моей радости!» Когда все привычные опоры рушились, я понимал, что подлинную поддержку и настоящий покой следует искать вовсе не в том, что обычно предлагает нам мир.

Нередко то, что мы принимали за надежду и радость, на поверку оказывается всего лишь обычным себялюбивым стремлением к успеху и наградам. Признавать это нелегко, но, может быть, именно благодаря этому болезненному осознанию мы наконец-то воззовём и придём к Тому, Кто один является истинным источником надежды и радости.

Глава III. Страдание

1. С готовностью принимая страдание

В нашем мире принято решительно разделять радость и горе. «Когда человеку весело, ему не может быть грустно, – говорят нам, – а когда ему грустно, он не может радоваться». Более того, в современном обществе радость и горе стараются не смешивать. Считается, что горе и скорбь вообще нужно отодвигать от себя подальше, потому что они прямо противоположны радости и счастью, к которым мы так стремимся. Смерть, болезнь, любая человеческая изломанность или беспомощность – на них лучше просто не смотреть, потому что всё это мешает нам чувствовать себя беззаботно счастливыми и достигать того, чего нам хочется.

Однако Господь предлагает нам совершенно иной взгляд на реальность. И Своим учением, и всей Своей жизнью Иисус показывает, что подлинная радость нередко таится в печали, а источником ликования является скорбь. «Если пшеничное зерно не умрёт, – говорит Он, – оно не сможет принести плода… Если мы не потеряем свою жизнь, то не сможем воистину её обрести. И если Сын Человеческий не умрёт, Он не сможет послать на землю Духа. Обращаясь к двум ученикам, подавленным Его страданием и смертью, Иисус сказал: «О, несмысленные и медлительные сердцем, чтобы веровать всему, что предсказывали пророки! Не так ли надлежало пострадать Христу и войти в славу Свою?» (Лк. 24:25–26).

Тем самым Господь показывает нам, что можно жить совершенно иначе. Оказывается, страдание можно принимать – и принимать с готовностью, причём не из-за желания пострадать, а в уверенности, что в результате этого страдания родится что-то новое. Иисус называет наши печали «родовыми муками»: «Женщина, когда рождает, терпит скорбь, потому что пришел час её; но когда родит младенца, уже не помнит скорби от радости, потому что родился человек в мир» (Ин. 16:21).

Самым мощным символом такого подхода к жизни является Крест. Ведь Крест – это символ не только смерти, но и жизни, не только страдания, но и радости, не только поражения, но и победы. Именно Крест являет нам путь подлинной жизни.

2. Пикник на могиле

Принимать страдание и верить, что оно приведёт нас к новой жизни, всегда будет нелегко. Однако и мой собственный жизненный опыт, и истории из жизни моих друзей снова и снова доказывают нам истинность этого пути. Вот один тому пример.

Несколько лет назад у моей коллеги умер муж, оставив её с двумя маленькими детьми. Она решила, что детям на похороны отца лучше не ходить, рассудив, что «им будет слишком тяжело видеть, как отца закапывают в землю».

В результате кладбище ещё долго оставалось для детей страшным и опасным местом. Однажды коллега попросила меня сходить с ней навестить могилу мужа и предложила детям поехать с нами. Дочка ехать отказалась, потому что ей было слишком страшно, а сынишка согласился. На кладбище мы втроём уселись на траву рядом с памятником, на котором под именем умершего (звали его Боб) было написано: «Добрый и кроткий человек», и начали вспоминать, каким замечательным он был мужем, отцом и другом.

«Знаете что, – сказал я, – а давайте как-нибудь устроим здесь пикник!.. Ведь на кладбище можно не только печалиться о смерти, но и радоваться жизни. По-моему, Боб был бы только рад, если бы на его могиле мы набирались новых жизненных сил». На первый взгляд, идея была самая дикая: кто вообще устраивает пикник на могильном камне? Но разве не именно это Иисус заповедал делать Своим ученикам, когда велел им преломлять хлеб и пить из чаши в Его воспоминание?

Несколько дней спустя моя коллега свозила на кладбище и дочь: младший брат убедил её, что ничего страшного там нет. Теперь они часто бывают на могиле все вместе, вспоминая отца и рассказывая друг другу истории из прошлого, когда Боб был ещё жив. Боб перестал быть для них ушедшим незнакомцем. Он стал для них новым другом, а пикники на его могиле превратились в добрую традицию и повод для радости – ну, по крайней мере, когда вокруг на кладбище никого нет и смущать некого.

Пожалуй, нам не следует слишком уж отделять слёзы скорби от слёз радости. Когда мы с готовностью, по-дружески принимаем боль, сближаемся со своим страданием – или, говоря словами Иисуса, «берём на себя свой крест», – оказывается, что воскресение действительно совсем рядом.

3. Содружество слабых

Верный способ «подружиться» со своим страданием – вывести его из изоляции и поделиться им с человеком, способным его принять. Мы часто скрываем свою боль даже от самых близких друзей. Когда нам одиноко, готовы ли мы пойти к человеку, которому доверяем, и сказать: «Слушай, мне так одиноко. Побудь со мной, поддержи меня, пожалуйста!» Когда нас одолевают тревожные мысли, сексуальные искушения, гнев или непрощение, хватает ли нам смелости пойти к кому-то из друзей и попросить его побыть с нами и разделить с нами эту боль?

Чаще всего нам не хочется грузить друзей проблемами, потому что «им и своего хватает». Но на самом деле, рассказывая друзьям о своих печалях, мы тем самым проявляем к ним уважение. И когда выясняется, что кто-то из них скрывал от нас своё горе из страха или стыда, разве мы не восклицаем: «Что же ты не рассказал мне об этом раньше? Почему так долго держал всё в тайне?» Конечно, не каждый способен принять и разделить нашу потаённую боль. Но мне кажется, что если мы действительно хотим возрастать в духовной зрелости, Бог непременно пошлёт нам тех друзей, которые нам нужны.

Нередко наши страдания ещё больше усугубляются, когда из-за своей печальной ситуации мы чувствуем себя в полной изоляции. Люди, страдающие от зависимости (алкогольной, наркотической, сексуальной, пищевой и т. п.), впервые испытывают настоящее облегчение, когда им удаётся наконец рассказать о ней другим и ощутить, что их действительно услышали. Участники самых разных программ «Двенадцать шагов» прекрасно знают, что рассказать другим о своей боли – значит сделать первый шаг на пути к исцелению. Здесь мы ещё раз видим, что печаль и радость нередко идут рука об руку. Когда я вижу, что не один, и в своём горе начинаю ощущать новое единение с такими же слабыми людьми, как я сам, то посреди своего страдания я обретаю подлинную радость.

Выйти из такой изоляции бывает нелегко. Нам почему-то всегда хочется решить свои проблемы в одиночку. Однако Бог дал нас друг другу, чтобы мы вместе создали сообщество взаимной любви и благодаря ему осознали, что радость даётся нам не только для нас самих, но и для всех сразу.

4. Отказ от индивидуализма

Нередко мы сами отрезаем себя от людей. Нам не нравится зависеть от других, и по возможности мы стараемся доказать себе, что полностью контролируем ситуацию и сами принимаем все решения. В этом стремлении полагаться только на себя есть много привлекательных сторон. Оно даёт нам ощущение независимости, позволяет действовать быстро и не зависеть от чужой воли, открывает перед нами самые заманчивые перспективы. Однако у такой независимости есть и обратная сторона: одиночество, изоляция и постоянный страх ничего не добиться в жизни.

И преимущества, и превратности индивидуализма известны мне не понаслышке. В годы работы в университете я был весьма успешным и популярным преподавателем и сумел выполнить все необходимые требования для благоприятного продвижения по карьерной лестнице, однако в конечном итоге оказался в полном одиночестве. Меня хвалили и приглашали выступать с лекциями, и я много говорил о ценности взаимозависимой жизни в сообществе, но при этом чувствовал, что никому не принадлежу по-настоящему. Я убедительно говорил о важности молитвы, но сам утратил необходимую для молитвы способность просто пребывать в тишине. Я призывал людей не скрывать друг от друга свои слабости, чтобы возрастать в Духе, но при этом ревностно и порой даже агрессивно охранял собственную репутацию. По большому счету, жизнь в университетской среде – сплошная конкуренция, и даже тем, кто проповедует сострадание, все равно приходится постоянно соперничать с коллегами – ну, если, конечно, вы не хотите, чтобы вас уволили!

Чтобы основой жизни стало сострадание, чтобы можно было не бояться по-настоящему открыться другому человеку, чтобы сознательно стремиться к жизни в сообществе, где царят взаимозависимость и любовь, чтобы молитва пронизывала всё наше существование… для всего этого нужна решимость снова и снова сокрушать бесчисленные стены, которые мы возвели между собой и другими людьми, желая сохранить свою независимость. Это тяжёлый труд и духовная битва, которая будет продолжаться всю жизнь, потому что, сокрушая одной рукой очередную стену, другой рукой мы тут же возводим новую. После того как я ушёл из университета, сознательно выбрав жизнь взаимозависимости в сообществе других людей, я понял, что даже внутри такого сообщества всегда найдётся множество способов поддаться индивидуалистической привычке брать контроль в свои руки. Оказывается, для подлинного обращения перемены места недостаточно. Для подлинного обращения необходимы радикальные перемены в сердце.

5. Стремление к сопричастности

Чего мы хотим на самом деле? Когда я прислушиваюсь к самым глубинным желаниям собственного сердца и пытаюсь понять, чего по-настоящему хотят другие люди, мне кажется, что лучше всего эти желания можно выразить словом «сопричастность». «Сопричастность» – это близость, единение, тесное общение, принадлежность. Сердце, которое вложил в нас Бог, не успокоится, пока не познает настоящую близость, полное единение. Именно этого мы ищем в дружбе, в интимной близости, в супружестве, в общине. Именно этого мы ищем в моментах восторга, в лучах славы, успеха и всеобщего признания, ради этого стремимся к наградам и хотим, чтобы нами восхищались. Но куда бы мы ни шли и на какие бы уловки ни пускались, на самом деле нам нужно одно: настоящая близость, единение, сопричастность.

Однажды я смотрел на олимпийских чемпионов, когда на стадионе им аплодировало больше шестидесяти тысяч человек, а по телевизору на них смотрели ещё миллионы зрителей, и мне показалось, что я вижу на их лицах мимолётное отражение этой сопричастности, этого единения – как будто они пусть ненадолго, на несколько минут, но всё-таки обрели ту любовь, ради которой трудились так долго и с таким невероятным упорством. А ведь совсем скоро их позабудут. Ещё четыре года, ещё восемь или двенадцать лет, и их место на пьедестале почёта и успеха займут другие, и лишь немногие будут помнить краткое мгновение их славы.

Однако стремление к сопричастности, единению и близости никуда не пропадает. Это желание вложено в нас Богом и приносит нам не только безудержную радость, но и глубокую печаль. Иисус обещал, что эта жажда по единению и сопричастности не останется бесплодной, потому что её непременно утолит Тот, Кто дал её нам. Те мгновения восторга и радости, которые мы переживаем от единения и близости с людьми – это лишь намёки на ту Сопричастность, которую обещал нам Бог. Сейчас главное для нас – не перестать доверять этому желанию близости и единения. Оно дано нам Богом, и без него мы можем утратить жизненную силу, а сердца наши могут охладеть. Подлинная духовная жизнь не знает покоя, пока не успокоится в объятиях Того, Кто остаётся Отцом и Матерью всех желаний.