Читать книгу: «Эксперимент», страница 6
*********************************
«Контакт первого уровня в группе GURE55558914 прошел успешно, за исключением, субъекта Мария. С ней будет проведена отдельная работа. Остальные испытуемые с разной степенью внедрения и скоростями перехода прошли испытания. Последующее время будет отводиться на закрепление навыков. После этого по графику пойдет стадия три» младший сотрудник Жас Хе.
«Отлично. Продолжайте исследование»: Кхан ГвЭ отключился.
********************************
Глава 10
Люди в креслах потихоньку приходили в себя, все они помнили, как секунду назад Винс предложил им экспрессом вернуться обратно в зал, минуя перипетии возвращения через создаваемые ими миры.
– Этим мы будем заниматься на подготовке, а сейчас мой локомотив повезет вас прямиком домой. Держитесь – сказал Винс.
Они встали вокруг и взялись за руки: «Прям детский сад….» – подумал Заур, и остальные с ним тут же согласились.
В зале было по-прежнему темно, люди в креслах понемногу разминали затекшие тела.
– Интересно сколько времени мы тут сидим?– подумала Алиса, растирая затекшую лодыжку, она немного ныла в том месте, где к ней телепатически приложилась Дана. И тут же пришел ответ от Якова:
– На часах было без пятнадцати десять утра, а сейчас пол двенадцатого, не так уж и много…
– У нас теперь всегда и везде будет «конференция»?– в ужасе спросил Заур, понимая, что любая мысль одного из них тут же становится достоянием всей пятерки.
– В ваших интересах теперь поскорее проложить себе телепатические подуровни более закрытого типа, вроде ваших закодированных сигналов связи. Это вопрос привычки и навыка, но делать это надо, и чем быстрее, тем лучше, иначе будете друг перед другом как на рентгене, хорошему психологическому климату в вашей пятерке это не поспособствует – заметил Винс.
Он поднял голову и в зале зажегся свет, бодрствовали все, кроме мирно спавшей в кресле, склонившей на бок голову, Марь Ванны.
– В телепатическом канале, Винс, вы общались с нами, как живое существо, а тут, если вдруг придется заговорить, мы услышим механическую куклу, как так? не объясните? – посмотрел на Винса Заур.
Люди уже начали принимать телепатический ответ Винса, как в зале раздался жуткий вопль. Все обернулись и посмотрели на Марь Ванну, от нее исходили волны только что пережитого ужаса. Глаза беспокойно метались, не успевая сосредоточиться на ком-либо, лоб покрыли крупные бусинки пота:
– Мне приснился какой-то кошмар, я ничего подобного никогда не видела… – без сил пролепетала она, задыхаясь от волнения.
–Так вы заснули, голубушка? – даже сквозь дребезжащие, металлические нотки в механическом звучании голоса Винса, послышался сарказм и издевка.
Марь Ванна молчала, продолжая таращиться на всех. Ее до сих пор била дрожь, она не подозревала о том, что ее страх от пережитого кошмара, ощущали все в зале. Алиса подошла к ней и вместе с Даной, принялась успокаивать.
– А мы вас так ждали, пришли все, кроме вас, Мария – продолжал выговаривать Винс
– Я уснула – прошептала Марь Ванна,– сама не понимаю, как так получилось.
– Ммм… какая жалось, теперь придется отдельно для вас организовывать новую встречу – не унимался Винс.
– Не надо Винс, мы поможем, уже завтра она будет среди нас и на связи – в голос произнес Каримыч.
Винс перевел тяжелый взгляд на него:
– Ручаешься за нее?
Ринат кивнул
– Придешь и проверишь завтра утром. Мы все поможем…
Все дружно закивали
– Ну что ж, вы наверняка устали, а если и нет, то все равно нужно пережить все, что сегодня с вами произошло. Я вас оставлю. Мария, не подводите больше меня, очень надеюсь, что завтра вы меня обрадуете.
Марь Ванна судорожно кивнула, и Винс удалился.
Все потихоньку начали расходиться вслед за Винсом. Выходя, Яков обернулся, глядя на сидящего рядом с Марь Ванной в кресле Рината:
– Если, что, мы рядом и все на связи друг с другом.
Ринат кивнул, и они с Марь Ванной остались в зале одни. Ринат не понимал, чем все-таки Маша вызвала такое раздражение Винса, неужели тем, что уснула и не попала на их телепатическую встречу, как-то уж слишком сурово он с ней, а вдруг это и вправду ей не дано, думал он про себя, успокаивая все еще не отошедшую от кошмарного сна Марь Ванну.
– Повторюсь и в последний раз: все жители вашей планеты обладают, хотя бы минимальными телепатическими способностями, все без исключения – внезапно пришел ответ от Винса.
Ринат дернулся и вспомнил, что все они сейчас как на ладони друг перед другом и перед Винсом.
– Маша, ну ка расскажи мне, что там тебе привиделось, что ты все никак не можешь отойти от этого страха.
Марь Ванна, вздохнула:
– Пошли в каюту, мне бы прилечь немного, да и спокойнее там, без посторонних.
Ринат хотел было сказать, что сейчас весь их внутренний мир вывернут наизнанку, на всеобщее обозрение, но смолчал, чтобы не пугать ее еще больше.
У себя в каюте Марь Ванна прилегла, Ринат присел на краешке кровати, готовый ее слушать.
– Ринат, я правда очень хотела сделать все, как говорил Винс, успокоилась, выключила голову, расслабилась… ну и так вышло, что уснула. Я ведь не специально… Снилась мне моя земная жизнь, она всегда мне снится, наш интернат, пациенты, знаешь, есть среди них самые разные. Такие, что и словом не обмолвишься, они все время невменяемые, понимаешь?
Ринат кивнул, внимательно ее слушая. Марь Ванна продолжала:
– А есть и те, которых от нормальных только спецы отличить могут и то, не всегда. Я даже удивлялась, что это они среди психов потеряли. Многие из них были социально адаптированы, понимаешь? Это когда люди с проблемами психики имели работу, жили дома среди родных и близких, даже семью заводили, детей рожали. И такое случалось довольно часто, только с условием, систематического, где-то раз в год или полгода, в зависимости от решения наблюдающего психиатра, освидетельствования. Они проходили это освидетельствование у себя в районных диспансерах, а при необходимости направлялись к нам в интернат. Так вот, у нас много было пациентов, умных, образованных, с ними поговоришь, и вроде сама умнеешь. И порой не веришь, что в медицинской карте, в графе диагноз стоит «шизофрения». Где-то раз в полгода на недельку другую к нам в интернат приезжал пациент, лет 55, звали его Борис Павлович, профессор какой-то, в институте преподавал. Диагноз ему поставили в 30 лет, и с тех пор он был нашим пациентом. С виду, абсолютно вменяемый человек, интересный, эрудированный собеседник, умница одним словом. Одна беда, он утверждал, что за всеми нами наблюдают инопланетяне, причем за каждым в отдельности и в подробностях: личная жизнь, работа, мысли подспудные, понимаешь? Он любил наше заведение, как ни странно, именно там, он чувствовал себя спокойнее, чем дома. Мы с ним часто встречались на прогулках во дворе интерната. Вот как сейчас помню его слова: «Маша, помяните мое слово, они все сидят в наших головах, в моей, в вашей, видят всю нашу жизнь сквозь призму нашего мозга, изучают его». Я тогда только плечами пожимала, а про себя думала: «Жалко, такой замечательный человек, а вот с головой беда …».
Марь Ванна, вдруг присела на кровати, взяв Каримыча за руку:
– Ринат, а теперь выходит, что этот Борис Павлович прав был тогда, со своими страхами? Просто он их, инопланетян этих, чувствовал, а мы нет. А ты знаешь, сколько пациентов с таким же диагнозом у нас лечилось? Во всем остальном нормальные люди. Бедолаги… все сидели на нейролептиках и периодически лечились у нас… А сколько народу просто помалкивало, хотя чувствовало тоже самое – рассуждала она вслух.
– Ты про сон собиралась рассказать....
– Снится мне, что сидим мы в Борисом этим на лавочке в парке. Знаешь, какой у нас парк был в интернате, огромный, старый, там липам по триста лет было… Так вот, сидим, говорим о жизни, как всегда, а он опять за свое, про инопланетян этих. А я опять его жалеть начинаю. А он мне: «Марь Ванна, сударыня моя (он ко мне всегда так почтительно обращался, словно к княгине какой), вот вы меня сейчас жалеете, вижу по глазам вашим, как вам меня жалко, дурака больного, а ведь я не вру, можете и сами проверить… «Как же я проверю-то?» – спрашиваю. «А вы меня за руку возьмите, и в глаза мои загляните, да поглубже и повнимательнее» – говорит. Сдуру беру его за руку, я еще запомнила, что ладонь у него такая сухая, шершавая, мне не понравилась. Он очки снимает, в очках-то у него глаза были как мелкие бусинки, а тут, снял очки, а глаза у него большие карие и такие беззащитные… Смотрю я в них и будто проваливаюсь в колодец… Зрачки у него превращаются в черный туннель, в который меня буквально засасывает, и я лечу куда-то. Ух какое неприятное это было ощущение… Наконец выбрасывает меня из туннеля этого в какое-то незнакомое место, вроде не Земля наша, и вообще нет поверхности, понимаешь? какое-то пространство без верха и низа, кругом какая-то розоватая муть. Я в ней парю, как песчинка, и никуда мне не спрятаться, не скрыться. А меня, словно куклу, продолжает нести куда-то. И вдруг, впереди начинают проступать какие-то очертания. Существо какое-то огромное, как гора, а может и больше, с щупальцами, вроде нашего осьминога, только оно не плотное, а какая-то полупрозрачная слизь, и глаза, много глаз вокруг центрального шара, откуда щупальца росли, и один большой глаз, главный наверное, он в центре, на макушке, он какой-то фиолетовый и смотрит на меня пристально.
В глазах Марь Ванны стояли слезы, она вновь переживала весь этот ужас. Ринат спросил участливо:
– Это было очень неприятно? Страшно?
– Да, ты знаешь, от него исходила сила беспредельная и зло. Я видела, сколько зла в этих глазах, это меня и напугало. Он притянул меня к себе своим взглядом и вроде как наказывал. Я понимала, что он может убить меня, как букашку, в любой момент, вот этого я боялась больше всего. А самое главное, это ошеломляющая реалистичность, я уверена, что это был не простой сон, а сейчас уже понимаю, что мне преподали какой-то урок.
– Что было дальше?
– Что дальше? … продержал меня этот слизняк перед своим фиолетовым глазом, уж не знаю сколько, я потеряла счет времени, а потом грубо отшвырнул, и следующее, что я помню, это уже зал, где я проснулась.
Наступила пауза. Ринат молчал, осознавая, что рассказ Марь Ванны слышали все, в том числе и Винс. Он решил обраться к нему напрямую:
– За что вы ее так, Винс? И, я так понимаю, это кто-то из ваших собственной персоной предстал перед ней.
Ринат чувствовал, что остальные члены их команды напряженно ждут ответ Винса. Но Винс не спешил… Наконец ответ пришел:
– Да, мы выглядим так, как она видела. А ей нужно было всего лишь немного напрячь свою супер машину, которой мы, увы, не обладаем, и присоединиться к вам. Поверь, что это ей под силу.
– И все же, для первого раза это было сурово… – отреагировал Заур
– Зато в следующий раз нам не придется повторять два раза – пришел ответ.
– Да… а тут есть над чем задуматься….– присоединился к ним Яков.
– Машу я беру на себя, попробую сам с ней поработать, если что – Дана поможет, а вы потом присоединитесь – отправил послание Ринат
-Давай, а нам надо срочно строить закрытые каналы – ответила Алиса.
– А у меня другая мысль: всем вместе помочь Марь Ванне, а потом по такому же принципу, создать закрытые каналы – предложил Яков, и тут же получил одобрение команды.
Глава 11
Через час, в том же зале, они также сидели в креслах, в темноте, мысленно помогая Марь Ванне, как можно быстрее присоединиться к ним. Никто из них почему-то не сомневался, что бетельгейзианцы с интересом наблюдают за ними. Заур уже сидел у своего заветного костерка в скалах, и ожидал сигнала переместиться, либо принять гостей у себя. Он с удивлением заметил, что пришел туда гораздо быстрее, чем в первый раз, не раздирая себе руки в кровь. Это было его место, в его мире, и он полностью осознавал это. Алисе, Якову и Каримычу, пришлось сложнее, потому, что в первый раз своих мест они не создавали, а приходили прямо в мир, созданный Винсом.
Алиса не захотела еще раз проходить через тот мрачный коридор, где в последний раз оставила Арину, она вспомнила, как в детстве с папой и мамой они ездили в Крым, в Ялту. Ей было лет 12, но впечатление от увиденного в первый раз моря, осталось в ней на всю жизнь. Ощущение мокрого песка под ногами, волна, бьющая ей в живот, папины руки, вовремя подхватившие Алису, когда под ногами внезапно закончилась твердая почва, и встречная волна тут же накрыла ее с головой. Крики чаек и шум прибрежной волны, все это жило в ней и сейчас. Много позже, уже будучи женой и мамой, она с Владиком и крошечной Ариной полетели в Египет на Красное море, но то, первое, детское знакомство с морской стихией все равно оказалось сильнее. Она сосредоточилась, и через пару секунд уже была на пустынном морском берегу, усеянном огромными черными валунами. На горизонте, гигантским апельсином висело закатное солнце, отражаясь на бирюзовой морской глади яркими оранжевыми запятыми. Алиса сидела на одном из валунов и любовалась своим новым миром. Она поняла, что то великолепие, которое только что было создано ею, нужно сделать закрытым и безопасным, как крепость, где всегда можно было укрыться от посторонних. Она сосредоточилась, и над морем и вечно заходящим солнцем образовался едва заметный, мерцающий купол, сквозь который без ее согласия никто не мог проникнуть. Оставалось только проверить, насколько оправдались ее ожидания.
Яков, не стал долго думать, он просто вспомнил свой роскошный московский пентхаус на Ордынке, уютную гостиную с дровяным камином и библиотекой, которую собирала еще его бабушка, панорамные окна с выходом на парк, и понял, что дико соскучился по дому, и что всего этого ему очень не хватает. Он закрыл глаза, а когда открыл их, то сидел уже в своем любимом кресле, за его спиной располагались многочисленные полки с любимыми книгами, он встал и подошел к окну. А за окном белел утопающий в снегу парк. «Почему зима?» – невольно подумал Яков, а через миг, уже трещали в камине сухие березовые дрова, аккуратная, ровная стопка которых стояла рядом, дожидаясь своей очереди. Он сам удивлялся тому, как точно и подробно удалось ему воссоздать домашнюю обстановку. Он подошел к входной двери, проверил ее, она была заперта. «Как же сделать неприступным, защитить от посторонних мой мир?» – думал он, «неужели достаточно только одного желания?». Яков подошел к окну и опустил жалюзи. «Надо бы проверить, но как?».
Ринат все еще помнил ту шахматную доску в космосе. Белый король, обладатель Ладьи и Слона еще жаждал отмщения, может по этой причине, а может из – за того, что уж слишком зловещим в своем мрачном величии представлялось ему это пространство, но возвращаться туда он не захотел. И вообще, место, где можно было бы уединиться и отдохнуть от внешнего мира, должно быть безопасным и спокойным, а шахматная доска со своими баталиями для этого вовсе не подходила. Возвращаться в родной дом, опустевший после смерти Айшат, он не собирался. И тогда он вспомнил последние несколько месяцев работы в пекарне, свой цех, маленькую подсобку, где всегда можно было передохнуть, попить чайку, переброситься парой словечек. Ринат был самым пожилым среди сотрудников своего цеха, с негласного одобрения начальства, ему разрешалось отдыхать в течение дня несколько дольше остальных, он был очень благодарен за это отношение к нему, но в силу своего характера, старался не злоупотреблять доброжелательностью шефа, даже если сильно ныли колени, и не сгибалась спина. Когда уж совсем припекало, он отлучался ненадолго в подсобку, валился на старый продавленный диванчик, включал электрический чайник и пока тот, посвистывая разогревался, растирал уставшие колени, вспоминал прошлое, анализировал… это занимало минут десять, потом он, обжигаясь пил горячий чай со сливками и спешил обратно в цех. Пожалуй, эту крошечную комнатку со столиком, парой видавших виды стульев, с узкими металлическими шкафчиками, занимавшими одну стену и с диваном у стены напротив, он бы выбрал в качестве убежища. В следующее мгновение он уже стоял посреди подсобки, шокированный тем, как мозг быстро смоделировал эту реальность для него. Причем учтены были самые мельчайшие подробности обстановки той комнатки, оставшейся на некогда родной планете. «Неужели все эти детали так подробно отложились в моей памяти?»– удивлялся он, оглядывая созданный им мир. Внезапно, взгляд его уперся в зарешеченное, покрашенное белой краской до половины своей высоты окошко. Его на земле точно не было. Подсобка была глухая, без окон, и там днем всегда горела лампочка под потолком. Сейчас, в этом мире, подсобку заливал ровный белый свет, струящийся из окна. Он растеряно подошел к нему, привстал на цыпочки и заглянул через верхнюю, не закрашенную часть окна, ожидая увидеть, каких-нибудь затаившихся монстров своего сознания. Но нет, за окном был похожий на молоко туман, сквозь который просачивался белый равномерный свет. Вдруг в комнате заиграла музыка, он резко подскочил и обернулся, на столике у стены стоял его старый радиоприемник VEF 201, купленный им еще в 70-е годы. Он всегда был в его доме в Нижнекамске до последнего дня его жизни на Земле. «Как это я перенес его сюда?» – удивлялся он сам себе. Ринат прислушался, из приемника лилась испанская страсть и обманутые ожидания, переданные мольбами и рыданием гитары. Он подошел к столу и выключил приемник. Наступила тишина. Ринат оглянулся на дверь, она была, как и та, что осталась на Земле – дощатой и хлипкой. «Не пойдет…» – подумал он, и увидел массивную металлическую дверь. Он еще раз оглядел комнату, остался доволен, и вернулся к Марии, посмотреть, как там у нее продвигаются дела.
Марь Ванна сидела в темноте зала, в том же в кресле, покинутом ею пару часов назад. Зажмурив глаза, и закусив от напряжения нижнюю губу, она искренне не понимала, как можно, отталкиваясь от одного только желания, перенестись в другую, созданную самим собой реальность. Не уснуть, не умереть, а оставив тут свое тело, находиться где-то в другом, пусть и не реальном, но вполне ощутимом месте. Она уже отчаялась достичь того, чего от нее требовал Винс, впереди маячила новая встреча с жутким инопланетным существом, которую она боялась уже не пережить. Внезапно, она почувствовала прикосновение к своей руке. Дана тихо села на подлокотник кресла и лизнула ее в предплечье. Открыв глаза, она увидела собравшихся вокруг нее Заура, Алису, Рината и Яшу. Все четверо смотрели на нее с готовностью помочь.
– Закрой глаза и расслабься, у тебя получится, должно получиться, найди Дану, и она приведет тебя в один из наших миров. Возьми меня за руку и ничего не бойся – спокойно сказал Ринат.
В последней попытке Марь Ванна откинула голову на спинку кресла и закрыла глаза.
– Дыши глубже, спокойнее…– прошептал Ринат.
– А вдруг я опять усну? – испугалась вдруг она.
– А мы тут на что?– улыбнулась Алиса.
Марь Ванна кивнула и опять закрыла глаза, судорожно сжав руку Каримыча. Наступила полная тишина, даже Дана сидела тихо, как мышка. Постепенно густая тьма перед ее внутренним взором стала светлеть. Она все еще чувствовала, как сжимает руку Рината, а впереди уже отчетливо проступала серая, асфальтовая дорожка. По бокам невнятными силуэтами проступали деревья и кустарники. «Опять парк…» – успела с досадой подумать Марь Ванна. Но выбора, по всей видимости, у нее не было, поэтому, сжав волю в кулак, она двинулась вперед. Довольно быстро она оказалась на крыльце главного входа в интернат. Перед ней простирался большой и красивый парк, гордость врачей и обслуживающего персонала. Позади нее – родное, знакомое, трехэтажное здание интерната. На первом этаже левого крыла располагался ее хоз. блок и кабинет. С минуту она колебалась, куда же все-таки пойти, и решила спуститься в парк. Нашла скамейку, сидя на которой в последний раз разговаривала с пациентом Борисом Палычем. Она снова вспомнила, чем закончилась тогда эта встреча, но паники не возникло, потому, что она четко осознавала, что сейчас не спит, таких осознанных сновидений у нее никогда не было. Скамейка пустовала, она присела и стала разглядывать этот мир. Все было в точности как на Земле, дорожки, деревья, головное здание позади и слева. Все располагалось так, как она сохранила в своей памяти, даже урны стояли на своих местах. Но что-то свое она все же привнесла сюда. «Что же? »– пыталась понять Марь Ванна. Небо голубое, деревья зеленые, дорожки асфальтовые…. Наконец поняла, что находится тут совершенно одна, нигде никого не было видно, даже птицы и те все куда-то подевались. Какой-то одинокий, застывший мир. Откуда-то изнутри предательски подкрался страх. «Это не сон, это не сон…»– повторяла она про себя.
– Да не спишь ты, успокойся, я уже рядом….– вдруг прозвучало в ее голове
Марь Ванна так и подскочила на скамейке:
– Кто тут?! - крикнула в панике, оглядываясь.
Никто не ответил, она уже ждала наказания, уверенная в том, что все- таки уснула. Внезапно на одной из прилегающих дорожек послышались шаги и собачий лай. И вскоре за деревьями показались Ринат и, семенящая впереди Дана. Никогда не была она так рада их видеть. Она встала и поспешила навстречу Ринату. Они обнялись как старые знакомые, Дана радостно повизгивала рядом.
– Как же я рада тебя тут видеть….
– Это меня Дана сюда привела. Ну что ж, с боевым крещением тебя Маша, ты теперь в наших рядах.
Ринат огляделся:
– А у тебя неплохой мир, только парк не самое подходящее место для приватных встреч, разве что для совместных прогулок.
Он взял ее руку и, глядя в глаза, медленно поцеловал в тыльную сторону ладони. Марь Ванна улыбнулась:
– Неужели и у меня получилось? …
– А как на твой взгляд мы общаемся, если оба сейчас сидим с закрытыми ртами в темноте зала?
– Телепатия? – выдохнула она с благоговением
– Конечно, моя дорогая – от Рината исходила безмерная забота и ласка.
Наконец Марь Ванна облегченно вздохнула, ее больше не тревожили мысли о собственной ущербности, угроза встретить еще раз то существо, исчезла. Неожиданно она поймала сигнал от Даны: «идти, идти».
– Куда это она нас зовет?
– Ребята собрались в гостях у Якова, остались только мы с тобой и Дана. Она нас сейчас туда отведет.
– Как же это здорово, вот так встречаться в разных мирах, и ходить друг другу в гости! – Куда-то делся груз прожитых лет, Марь Ванна чувствовала себя девочкой и радовалась так, как могут радоваться только дети.
Ринат смотрел на нее и искренне любовался:
– Маша, ты сейчас помолодела и светишься вся…..
– Я вдруг осознала ,что тоже все это могу, вдруг почувствовала свой потенциал, мне сейчас весело, интересно и страшно, и все это я переживаю одновременно, представляешь?
– Идем же, нас ждут….
Дана, встав на задние лапы, нетерпеливо царапала большую, богато инкрустированную цветочным орнаментом, черную металлическую дверь. На этот раз не было никаких призрачных мостиков в космосе, летающих жеребцов и прочих вспомогательных элементов. Марь Ванна с Ринатом, последовав за Даной, просто свернули на одну из аллей парка, и сразу за деревьями увидели пятиэтажный особняк с большими панорамными окнами. Двери подъезда послушно открылись перед ними, они поднялись на один лестничный пролет и оказались перед этой дверью, и других дверей тут не было. В центре красивой двери была установлена бронзовая стучалка в виде головы обезьяны, сжимающей в своей пасти большое кольцо. Ринат взялся за него и постучал пару раз о бронзовый подпятник. Раздался довольно приятный металлический звук. Дверь открылась, на пороге стоял Яков, он был очень рад увидеть их вместе.
– Проходите – посторонился он, пропуская их внутрь
– Откуда такая вещица?– поинтересовался Ринат, указывая на стучалку.
– Когда-то привез из Италии, антиквариат, ей лет 400 – не без гордости прозвучало в ответ. Яков вспомнил, как покупал ее в Сиене на блошином рынке, когда они с Максом пару лет назад путешествовали по Италии.
– Вот, обустраиваюсь тут понемногу….
Он проводил их в большую гостиную, где вокруг камина уютно, расположившись, их уже ждали остальные. Все были рады видеть Марь Ванну, и сердечно приветствовали ее. В камине весело трещали дрова, наполняя комнату теплом и уютом. Марь Ванна удивилась, она прекрасно помнила, как они подошли к дому, пройдя вдоль аллеи с цветущими липами. Она повернулась к вошедшему вслед за ними Якову:
– А ты и летом тут топишь?
– В моем мире нет лета - пожал он плечами и поманил ее к огромному окну напротив.
Но Марь Ванне даже не пришлось подходить, она и отсюда видела, как парк за окном весь припорошен снегом.
– А ты в Москве кучеряво жил…– заметил Заур, разглядывая дорогое убранство Яшиной квартиры взглядом профессионального домушника.
– Жаль я с тобой раньше знаком не был – сыронизировал он.
– Бери, что хочешь, сейчас уже ничего не жалко – парировал Яков
Шутку оценили все, это вызвало взрыв веселья…. Вообще, все заметили, что в этих, создаваемых ими мирах, они чувствовали себя все более уверенно, даже на физическом уровне, на них больше не давила тяжесть прожитых лет. Чистое сознание, которым они понемногу учились управлять, словно приподнимало перед ними завесу того, какой огромный потенциал ждет их впереди, овладей они этим искусством в совершенстве. Подспудно они понимали, что реализацию этого потенциала и ждут от них бетельгейзианцы. Как если бы прозорливый учитель разглядел в первокласснике гениальные математические способности, ожидая, что после прохождения азов арифметики, ученик без затруднений начнет осваивать алгебру и математический анализ.
Они даже как-то по – другому начинали выглядеть в этих мирах. Моложе, подтянутей, в их движениях и в том, как они обменивались друг с другом информацией сквозила энергия и уверенность. Это напрямую относилось к Каримычу и Марь Ванне. Когда они вдвоем вошли в гостиную Якова, все заметили, как молодо они оба выглядят.
– Раз уж все тут собрались, давайте обсудим самое насущное - деловито предложил Заур
– Согласна, нам нужно научиться закрывать свои мыслительные каналы, очень сложно думать о чем-либо с постоянной оглядкой на то, что это доступно всем – озабоченно согласилась Алиса.
– Для начала надо научиться контролировать свои мысли и не «выдавать в эфир», все, что придет в голову, особенно вещи личного, интимного характера, но это наверное вопрос практики, или силы воли, не знаю, я совсем запутался – сказал Яков.
Заур продолжал рассуждать:
– Каждый из нас создал собственный мир, в котором он, как предполагается, должен чувствовать себя безопасно, как в крепости, если бы мы говорили о мире физическом. То есть, если мы, думая о чем-то личном, о чем не следует знать никому, будем представлять себе какую-то комнату в созданном нами мире, то эта мысль так и останется в стенах этой тайной комнаты, и не станет достоянием многих. Или я не прав?
– Ну почему же? логика в твоих словах есть, остается только вовремя представлять себе эту комнату, давайте будем условно называть ее сейфом, либо контролировать мысли – подхватил его размышления Каримыч.
– Прекрасная мысль, Ринат – обрадовалась Марь Ванна и остальные с ней согласились.
– Пожалуй, у меня уже есть этот сейф – сказал Яков.
– У меня тоже – вспомнил Каримыч свою подсобку.
Женщины переглянулись, а Заур задумался.
–Что-то не так?– глядя на них спросил Яков.
-Да…- протянула Алиса, – у меня красивый морской берег, но это мало похоже на сейф.
– Маша, у тебя тоже нет сейфа, аллеи парка не в счет – посмотрел на Марь Ванну Каримыч.
– У меня тоже нет – вздохнул Заур – тем более, что там уже был Винс…
При упоминании имени Винса легкий, необременительный тон разговора сразу переменился. Озабоченное выражение легло на их лица, ни для кого не было секретом, кто стоит за фигурой Винса. И вполне понятным было желание защитить от него хотя бы свой внутренний мир, если уж физическое тело они защитить были не в состоянии.
– Интересно, он сейчас тут? как вы думаете?- вдруг спросила Марь Ванна.
– Я его сюда не приглашал – заметил Яков
Заур усмехнулся:
– Ну да, а прийти незримо, без приглашения, ему мешает инопланетный кодекс чести.
Алиса вдруг резко взяла на руки Дану и посмотрела ей в глаза:
– Винс слышит нас, Дана?
Все почувствовали, то собака согласилась.
– Через тебя?
И опять пришло согласие.
Все переглянулись. Наступила пауза.
– Я не вижу никакой проблемы, будем делать, так как запланировали, только без Даны, если она для них передатчик – подумал Яков.
Все согласились.
– Пойду создавать сейф - сказал Заур и исчез из гостиной.
– Девочки, вам тоже не мешало бы – Каримыч посмотрел на дам. И они ушли одна за другой.
Дана продолжала сидеть на ковре у камина, внимательно поглядывая на оставшихся мужчин.
– Нам предстоит разговор с Винсом – задумался Каримыч, присаживаясь в удобное освободившееся кресло.
Яков, сидевший в кресле напротив, приложил палец к губам и посмотрел на Дану. Каримыч кивнул и продолжил, как ни в чем не бывало:
– Винс готовит нас для какой-то работы, тебе не кажется?
– Согласен, не думаю, что все ограничится исследованием наших возможностей, даже если допустить, что мы последовательно, пункт за пунктом, будем подтверждать их гипотезы относительно нашего потенциала и выйдем на требуемый уровень, а что дальше? Они свернут программу и убьют нас как котят? Не думаю, не оправдано ни с точки зрения логики, ни с точки зрения средств, вложенных в этот проект.
– Мой отец в таких случаях говорил: поживем – увидим. Яша, я думаю, что это выяснится в ближайшее время.
Они вдвоем еще посидели некоторое время. Потом Каримыч, взял Дану под мышку:
– Схожу, гляну, что там у Маши получилось – и исчез.
А Яков, остался обустраивать свое уютное гнездышко, добавляя все новые детали к интерьеру и искренне сожаления, что рядом нет Макса, хотя бы телепатически. Он был способен только, вспоминая лицо любимого, повесить на стену его портрет. Довольный хотя бы таким результатом, он запер квартиру и вернулся в реальность.
