Читать книгу: «Тагильские гномы», страница 5

– Хочу вам напомнить, что я спустился под землю, чтобы найти пути, ведущие к вечному перемирию, а не найти здесь вечный покой, – моментально протрезвев, кинулся «склеивать» только что разбитую чашу своей жизни, Демидов, пытаясь спасти свою «шкуру». – А ваши угрозы мне говорят о том, что вы специально опоили меня дурманящим зельем, чтобы вынудить меня случайно обронить оскорбительное слово и, посчитав моё поведение недостойным звания «переговорщик», коварно убить меня по надуманному поводу. И где же, милостивая государыня, ваша хвалёная дипломатия, которой вы, недавно, кичились перед Верном в тот момент, когда он предлагал бабахнуть из пушек по моему дому? Куда подевалась ваша, доставшаяся вам от природы, девичья доброта? А я вам скажу, куда. Она испарилась, как только на вашу очаровательную, легкомысленную головку водрузили этот тяжёлый груз ответственности в виде золотой короны. Власть испортила Вас, и ваше доброе детское сердце стало позолоченным, чёрствым, взрослым и холодным. Вот король Таг, имея такую же власть, говорил со мной, как с равным. Он был сдержанней и никогда не позволил бы себе такого обращения с переговорщиком.

– С чего ты взял, что он был сдержанным? – вспылил седой гном, и его белая борода резко «нахохлилась». – С того, что однажды поговорил с ним пять минут? А ты в курсе того, что он мог за такие слова, запросто, прикончить на месте даже родную мать, не то, что какого-то облезлого переговорщика? Будучи ещё подростком, он хладнокровно вырвал язык у гадюки за то, что она на него шипела. А в зрелом возрасте приказал придворному лекарю зашить жене гениталии и выдворить её из дворца лишь только за то, что она имела неосторожность назвать его «рогатым козлом», во время их бытовой ссоры. Не знаю какое решение примет королева, но король Таг, за «стерву» и «пмс», порвал бы тебя на части, а из полученных частей сложил бы слово «ХАМ».

– Не нервничай, Тильд. Королева примет взвешенное решение. В обидных словах нашего гостя, как ни странно, но есть и доля правды. Раз уж это мы его пригласили к себе в дом, значит, нам нужно быть действительно немного снисходительнее к его громким заявлениям, – остудила королева пыл брызгающего слюнями Тильда и, повернувшись вполоборота к Демидову, нравоучительно произнесла: – Но и ты, чувствуя себя «как дома», не забывай, что ты в гостях. Правила хорошего тона распространяются на всех, а не только на хозяев. И пока мы не подрались, предлагаю выпить «мировую» на брудершафт. Тильд, принеси-ка и нам с тобой по чарке.

Седой гном, шлёпнув с досады по коленям, спрыгнул со своего места и, мысленно жалуясь на свою плебейскую судьбу, совершил очередной «рейс» к сундучку.

Вернувшись, Тильд разлил водку по серебряным стаканчикам и, поставив бутыль на пол под сидение, стал ждать от своей королевы тост.

– Ну, давайте выпьем за мир на земле и под землёй! – торжественно пожелала всем «слоям населения», Эя, и, переплетясь руками с «собутыльниками», пригубила из своего стакана.

Седой гном ловким и натренированным движением опрокинул в себя предназначенную ему порцию горячительного напитка и, не морщась, занюхал выпитое корешком «свекрови».

Акинфию понравился «залповый» способ приёма водки вовнутрь, которым в совершенстве владел Тильд, и, чтобы избежать медленного обжигающего проглатывания, в точности повторил за седым гномом питейную «процедуру».

– А куда делся ваш прежний король Таг? Неужто вы его свергли? – задержав дыхание, сдавленным голосом спросил Демидов, шевеля поднесённым к носу пучком корней, словно усами.

– Не-е-е-т, что ты! – отмахнулась стаканом от нового «брата» королева. – Он был достойнейшим лидером нашего народа. Мы его любили и почитали до последнего дня его правления. А когда он, одновременно, покинул от старости этот мир и свой трон, его место удостоилась чести занять я.

– Ты была его официальной женой, на момент смерти? – на миг, позабыв, после выпитого «брудершафта», о королевском титуле собеседницы, по-дружески спросил Эю, Акинфий, непроизвольно перейдя на «ты».

– Нет, – коротко ответила королева, не обращая никакого внимания на нарушение гостем разговорного этикета.

– Дочерью? – предпринял ещё одну попытку угадать причину столь высокого назначения Демидов, делая упор на её родственную связь с королём.

Эя вновь отрицательно помотала головой.

– А почему тогда трон достался именно тебе? – опасаясь дойти в своих гаданиях до статуса «любовница», напрямую задал вопрос Акинфий, краем глаза наблюдая за реакцией Тильда.

– В подземном мире королевский титул не передаётся по наследству родственникам и, тем более, любовницам, – прояснила ситуацию королева, прочитав, «написанные на лбу» Демидова, пошлые мысли. – У нас королём может стать любой гном, которого избирают не путём голосования за его предвыборные обещания, а за его реальные дела. Чем больше, тот или иной, гном совершил добрых и полезных для общества дел, тот больше всех и достоин быть королём. Как видишь, всё намного проще и справедливее, чем у вас на земле.

– Значит, у тебя было больше заслуг перед твоим народом, чем у других? – немного сомневаясь, поинтересовался Акинфий, образно кладя на чаши политических весов молодую девушку и седого, мудрого Тильда со всеми его научными открытиями.

– Да, – нескромно, но, видимо, объективно призналась Эя, кокетливо вздохнув. – Особенно король Таг и мой великий народ ценили мои дипломатические качества. Они-то и стали моим решающим преимуществом над агрессивной и воинственной манерой правления, которую предлагал второй кандидат на королевский титул.

– Это, случайно, не Верн был вторым кандидатом? – осторожно произнёс Демидов, с опаской заглядывая Эе в глаза.

– Да, это он. Как ты догадался?

– Не знаю, он мне, почему-то, сразу показался обделённым властью, чересчур злобным гномом, – обосновал свою прозорливость, Демидов, подражая голосом и грубой мимикой Верну.

– Зря ты так про него думаешь, – заступилась за Верна, королева, несогласно мотая головой. – Он такой же достойный, как и я, житель нашей столицы и вполне заслуживал этого титула. Но гномов напрягала его воинственная риторика и неудержимая тяга везде искать врагов. А король, кроме того, что он должен быть смелым и сильным, он должен быть обязательно хитрым и умным, – подчеркнула королева и, видя в себе эти необходимые для короля качества, гордо приподняла подбородок. – К тому же, властью он вовсе не обделён. Он, главнокомандующий нашими доблестными войсками и отвечает за безопасность наших границ.

– А-а-а, ну, тогда, понятно, почему он такой суровый и серьёзный, – нашёл, наконец, Демидов для себя объективную причину крутого нрава Верна, говоря об этом, ехидным тоном. – А Тильд разве не мог претендовать на трон?

– Конечно, мог! Но, к сожалению, он староват для правителя, – причмокнув, жалобно произнесла Эя и с грустью посмотрела на седого гнома. – По нашим законам гномы в почтенном возрасте не могут править страной. Пожилые люди с каждым годом всё чаще болеют, а чем больше времени они недомогают, тем меньше помогают своему народу процветать. Не знаю, как у вас на земле, но у нас под землёй говорят так: «У чахлого короля чахнет и народ, а у сильного, здорового и цветущего – процветает».

– Нам тоже грех жаловаться. У нас, на русской земле, царь Пётр, будь здоров, как был силён, умён и крепок, – проинформировал королеву, Акинфий и почтил память Государя – вставанием.

– Отчего же тогда вы, до сих пор, на корабликах плаваете, а не на подводных лодках? – съязвила Эя, указывая Демидову на дисбаланс между физическими данными бывшего Государя и его фактическими заслугами.

– Вы хотели сказать ПОДЗЕМНЫХ лодках? – тактично поправил королеву, Демидов, будучи уверенным в том, что она оговорилась.

– Именно ПОДВОДНЫХ! – настаивая на своём, твёрдо повторила Эя, чётко проговаривая каждую букву этого слова.

– Что за бред? Как это лодки могут плавать под водой? – засмеялся Акинфий, ища поддержки в равнодушных лицах суровых охранников и слегка подобревшего от водки и комплиментов по поводу его возможности претендовать на трон, Тильда.

– Как рыба, – остроумно ответила королева и даже продемонстрировала, плавно виляя расправленной ладошкой перед лицом Демидова.

– А-а-а-а, вы издеваетесь надо мной, – догадался Акинфий, в душе ругая себя за излишнюю доверчивость.

– Отнюдь. Какой смысл мне издеваться над тобой и «кормить» тебя баснями? Я не мазохистка и не получаю от этого удовольствие. Да и не гуманно так поступать с недоразвитыми гостями, – хмыкнула королева, приведя ещё один, более существенный, с этической точки зрения, аргумент. – Я, конечно, продемонстрировать их тебе не смогу, так как уральские «лужи» слишком мелки для этих глобальных конструкций, а вот у приморских гномов такие лодки имеются. Они используют их для сбора жемчуга и кораллов с морского дна. В этом плане они нас превосходят. Но зато у них нет вулканических пушек в виду отсутствия в их краях подводных вулканов.

– Ну-ну, – недоверчиво закивал головой Демидов, услышав приведённые доказательства, «писанные вилами на воде». – Вы мне ещё скажите, что русалки – это разновидность приморских гномов женского пола. Так сказать: «жёны подводников»…

– Про русалок ничего сказать не могу. Ни разу о них от приморских гномов не слышала. А подводные лодки я видела своими собственными глазами, так же близко, как и тебя. Клянусь Духами Уральских гор, – с придыханием произнесла королева и, поцеловав висевший на шее изумрудный амулет, прошептала: – Кстати, жёны приморских гномов ничем не отличаются от наших баб. Разве что: кожа у них посмуглее.

– А ты не спутала подводную лодку с китом? – теоретически допустил такую возможность Демидов, учитывая то, что большинство уральских гномов моря и в глаза не видели, а соответственно, могли принять большое морское млекопитающее за подводный «корабль».

– Я поняла, на что ты намекаешь, – догадалась Эя, взглянув на Демидова исподлобья. – Ты прав. Если смотреть издалека, то внешнее сходство, бесспорно, имеется. Но изнутри, я тебе доложу, различия существенные. И надо иметь вместо головы пустую тыкву, чтобы спутать механическое оборудование подводного транспортного средства с внутренностями кита. Ну, возьми, к примеру, наш электропоезд… Какой-нибудь орёл, с высоты «птичьего полёта», мог запросто принять его за ползущую под землёй гигантскую змею. Но ты-то, находясь внутри «змеи», понимаешь, что это поезд?

– Так-то оно, так, – нехотя согласился с доводами королевы, Акинфий, задумчиво почёсывая подбородок. – Но я всё равно не могу себе представить, как лодка может плавать под водой? Хоть убей!

– А мчащийся под землёй поезд ты мог себе представить ещё, каких-нибудь, пару часов назад? – привела «железный» аргумент Эя, постучав по металлической обшивке вагона.

– Тоже верно, – в очередной раз признал правоту слов королевы, Демидов и, устав «бороться» с неопровержимыми фактами существования подводно-подземных видов всевозможного транспорта у гномов, поверил Эе «на слово».

Глава пятая «НИЖНЕТУЛЬСКАЯ «КОНТУЗИЯ» ДЕМИДОВА»

– «ВАШЕ ВЕЛИЧЕСТВО»! НАШ ПОЕЗД ПРИБЫВАЕТ НА СПЕЦИАЛЬНУЮ СТАНЦИЮ НИЖНЕГО ГОРОДА ТУЛЫ С ВЫХОДОМ НА ПРОХОДНУЮ ОРУЖЕЙНОГО ЗАВОДА. НАДЕЮСЬ, ПОЕЗДКА В РЕТРОВАГОНЕ НЕ УТОМИЛА ВАС В ПУТИ И НЕ ИСПОРТИЛА ВАШЕГО, ВЕЧНО ЦВЕТУЩЕГО, НАСТРОЕНИЯ, – раздался механический голос машиниста из встроенных динамиков вагона, и поезд стал резко замедлять ход.

– Уже прибывает? – вздрогнув от неожиданности, спросил у «гнома-невидимки» встревоженный Акинфий, рыская повсюду глазами в поисках говорящего.

– Это машинист поезда. Он находится не здесь, а в «голове» этой гигантской «змеи» и тебя не слышит, – разъяснила растерянному гостю королева, будто ему не шестьдесят семь лет, а всего пять и, взяв его за ручку, как маленького, повела к выходу.

Поезд остановился в аккурат напротив кованых позолоченных ворот оружейного завода, на которых была изображена вулканическая «пушка-царевна».

Перед воротами, на перроне, стояли: как всегда сосредоточенный, Верн; директор завода (Демидов определил его по характерным признакам: лысине и надутому животу); симпатичная гномиха, торжественно держащая в руках вместо «хлеба с солью», сладкий тульский пряник; и двое вооружённых солдат в униформе, с послушно сидящими возле них дрессированными служебными ящерицами в намордниках и на поводках.

При виде выходящей из вагона королевы, встречающие почтенно склонили головы, а ящерицы довольно завиляли хвостиками.

– Добро пожаловать к нам, гости дорогие! – приветливо произнесла молодая гномиха и, вытянув перед собой пряник, широко улыбнулась.

– ЗдорОво, трудяги! Как вы тут поживаете? – обратилась к заводчанам королева и, чуть-чуть откусив от большого круглого, напоминающего каравай, пряника, жуясь, представила присутствующим важного гостя:

– Знакомьтесь! Владелец Уральских наземных заводов и причина нашей головной боли на протяжении долгих лет, Акинфий Никитич Демидов.

Встречающие дружно перевели взгляды с королевы на гостя и, сдержанно, кивнули головами.

– А это, – указала Демидову рукой на пузатого гнома, Эя, – ваш подземный коллега герр Пейфель. Он хоть и немец, но очень талантливый гном. Мы нашли его под Парижем. Он пытался там отлить какую-то громадную монументальную херню с французскими гномами-инженерами.

– Не «херню», а километровую металлическую башню, макушка которой должна была высовываться из земли в самом центре Парижа, – робко заступился за своё творение Пейфель, боясь поднять на королеву глаза.

– Какая разница, как называлась херня, которой ты «страдал» под французской землёй? – раздражённо фыркнула королева. – Главное, что сейчас ты занимаешься по-настоящему важным и нужным делом. Согласись, создавать оружие, способное разрушить тысячи башен, гораздо интереснее для любого мальчишки, нежели строить всю жизнь свою одну-единственную «ПЕЙФЕЛЕВУ» башню.

Пузатый гном, не смея возражать, покорно склонил голову перед королевой ещё ниже.

– Гутэн таг, – по-немецки поприветствовал директора оружейного завода Демидов и, в знак уважения, снял с головы треуголку.

– Можешь говорить с ним по-русски, – упростила предстоящий процесс общения королева, видя, как Демидов судорожно пытается отыскать в памяти подходящие, для поддержания диалога, немецкие слова. – Он так давно работает у нас, что совсем не помнит родного языка. Всё, что в нём осталось германского, так это только его имя.

Акинфий с облегчением выдохнул и, приобняв за плечи пузатого немца, радостно произнёс:

– Для меня большая честь познакомиться с амбициозным и нестандартно мыслящим производственником, стремящимся создать нечто масштабное и уму непостижимое. Гениям всегда жилось нелегко. Во все времена окружающие их современники считали талантливые идеи одарённых людей полным бредом и были убеждены, что они тратят свою жизнь не рационально. И лишь будущие поколения, «доросшие» до нужного уровня восприятия, могли по достоинству оценить их труд. Поэтому, вы не обижайтесь на её королевское Высочество за нелестные отзывы о вашей высоченной башне. Терпите. Гениям дана жизнь не для того, чтобы их носили на руках современники, а для того, чтобы их воспевали потомки. «Купаться» в лучах славы будете в следующей жизни, а пока, засучив рукава, делайте своё дело, никогда не опускайте руки и никого не слушайте.

Директор завода «таял» от лестных слов Демидова, как кусочек сливочного масла в тарелке с горячей кашей и, «мурлыча», ласково прижимался к коллеге, словно кот к валерьяновому божеству.

– Эй, голубкИ! Может, хватит уже ворковать и обниматься? – решила королева разорвать тесные производственные узы сцепившихся между собой двух родственных душ, полностью потерявших к ней интерес. – И куда смотрит наша «полиция нравов», запрещающая подземным гномам сближаться с наземными людьми? – «брызгая» ядовитой ревностью и сарказмом, прошипела Эя, повернув голову к Тильду.

– Герр Пейфель. Нашего гостя интересуют тульские пушки, а не французские башни. Так что, можете снять со своих ушей «лапшу», которую он вам только что «навесил» про вашу гениальность, и, вспомнив о своих прямых обязанностях, сопроводить нас на испытательный полигон, – грубо нарушил льстивую идиллию, царящую вокруг двух зрелых мужчин, седой гном, выполняя (завуалированную под намёк) волю своей королевы.

– Да-да. Пройдёмте в демонстрационный зал, – спустившись с небес под землю, спохватился директор оружейного завода и, отпряв от Демидова, как от огня, гостеприимно указал рукой на позолоченные ворота.

«Делегация», во главе с королевой, проследовала за пузатым немцем на территорию завода и минут через пятнадцать неторопливой ходьбы очутилась в закрытом, герметичном, укреплённом по периметру бронированными стенами, зале. Хотя, назвать «залом» огромное помещение, с построенной внутри каменной крепостью, язык не поворачивался. Это было скорее похоже на громадный павильон киностудии, в котором снимали историческую батальную эпопею, только декорации были не бутафорскими, а настоящими.

– Это квартал среднестатистического, сильно укреплённого, древнего города, – начал объяснять суть готовящихся испытаний Пейфель, подведя почётного гостя к высокой крепостной стене. – Мы умышленно воссоздали строения той эпохи, так как в те времена архитекторы отдавали предпочтение прочности, а не комфорту. Вы можете попробовать, собственноручно, разрушить любую часть этих конструкций. Какую захотите. Я дам вам для этого мощную кувалду, если пожелаете. А во-о-он там, – кивнул головой в противоположную от крепости сторону, директор завода. – Возле смотровой площадки, мы установили самую слабую вулканическую пушку из тех, что мы производим на нашем предприятии. Вы выберете цель, а артиллерист Верна её при вас уничтожит.

– Я и без кувалды вижу, насколько прочны эти стены, – похлопывая по каменной кладке ладошкой, констатировал очевидные вещи, Демидов, поражаясь качеством строений. – Зачем нам тратить время и силы на глупые попытки свернуть каменные горы? Давайте доверим эту грязную работу доблестным бойцам Верна. Да и мне уже не терпится поскорее взглянуть на это пушечное чудо.

– Ну, что ж, тогда пройдёмте на смотровую площадку и, присоединившись к скучающей там со своей свитой, королеве, понаблюдаем за «обстрелом» со стороны, – со свойственной иностранным персонам галантностью, с едва заметным акцентом, деловито предложил лысый немец, откровенно побаиваясь вспышки очередного приступа ревности у её Величества по причине их долгого отсутствия.

– Пройдёмте, – не раздумывая, принял приглашение коллеги Демидов и, азартно потирая ладошки, размашистыми шагами пошёл вслед за шустро «семенящим» перед ним Пейфелем.

Поднявшись на смотровую площадку, Акинфий скромно присел с краю «партера» на кресло первого ряда и, всматриваясь в отдалённые уголки крепостной усадьбы, погрузился в волнительные ожидания начала «представления».

– Двигайся ближе! Чего там ютишься, как дальний родственник? – подозвала стеснительного гостя, королева, похлопывая по свободному креслу возле себя.

Акинфий, не «ломаясь», расположился по соседству с Эей и, молча, продолжил осматривать «театр» будущих военных действий.

Смотровая площадка находилась значительно выше крепости, и все её строения были видны, как на ладони. Особенно привлекла внимание Демидова трёхэтажная мельница с вращающимися по кругу парусиновыми лопастями. Она, словно мишень в тире, вызывающе махала ему своими белоснежными «платочками», призывая бабахнуть именно по ней.

– Ну, что, истребитель каменных «джунглей»? Какую «пальму» «спилим» первой? – спросила Акинфия, королева и, прищурившись одним глазом, стала глядеть в подзорную трубу на осаждаемую крепость, словно фельдмаршал.

– Мне нравится мельница в центре жилого квартала, – высказал своё мнение Демидов и тут же его обосновал. – Если палить в это монументальное сооружение из обычных пушек тяжёлыми ядрами, то нужно не меньше сотни выстрелов, чтобы разрушить её до основания.

– Чудесно! – одобрила выбор гостя королева, не отрываясь от подзорной трубы. – По ней мы и нанесём свой ЕДИНСТВЕННЫЙ сокрушительный удар. Верн, тебе понятна цель?

– Так точно, Ваше Величество! – выкрикнул Верн и, подбежав к артиллеристу, приказал целиться в мельницу.

Артиллерист, энергично вращая колёсики странного механизма, сосредоточенно смотрел на прибор, выставляя на нём нужные параметры.

Чтобы с пользой скоротать время, требуемое для точного прицеливания, королева отложила в сторону подзорную трубу и, как бы, между прочим, сообщила Акинфию:

– Тильд утверждает, что именно мельница вдохновила учёных изобретателей на создание «винтолёта», а вовсе не стрекоза, как принято было считать ранее.

– ВИНТОЛЁТ? – переспросил Демидов, повторив незнакомое слово, как заклинание. – Это что, парящая на ветру мельница?

– Это летающая по воздуху термостойкая винтокрылая машина, благодаря которой наши мастера могут добывать самую энергоёмкую раскалённую лаву со дна кратера вулкана, не опасаясь сгореть на работе в прямом смысле этого слова, – уточнила королева с умным выражением лица.

– Летающая по воздуху машина, – ехидно усмехнувшись, повторил за королевой Акинфий, представив, как стоявшая в центре крепостной композиции каменная трёхэтажная мельница взмывает вверх и начинает порхать над крепостью, как бабочка. – Не сочтите за наглость, но могу ли я вас просить прокатить меня ещё и на винтолёте?

– Просить можешь. А вот прокатиться – нет. Рождённый ползать – летать не может, – в грубой форме отказала Демидову королева и издевательски помахала кистями рук, прижав их к груди, будто это лапки насекомого. – И хватит уже меня держать за дуру. Даже слепому видно, что ты ищешь любые предлоги, чтобы растянуть время «экскурсии» и оставаться здесь, как можно дольше. Но со мной этот номер не пройдёт. Смотришь пушку и валишь домой. Либо Верн из своей пушки «валит» тебя, а затем и твои заводы вместе с рабочими.