Читать книгу: «Созвездие Джакомо Капротти», страница 2
Глава 2. Креститель Злодеев
Сбросив обувь, я первым делом направился на кухню заваривать полный чайник мятного чая. Забавно, но кот не оставил меня одного даже дома, и теперь самозабвенно поглощал на кухне остатки колбасы после моего обеденного перекуса.
Налив себе полную кружку ароматной жидкости, я устроился в гостиной: положил книгу на журнальный столик рядом с включенным ноутбуком и лег на диван. Всё ещё завернутая в плотную желтоватую бумагу, усыпанная мелкими винными каплями, она напоминала о чуде, случившемся сегодня со мной. Мне до сих пор казалось, что я спал, только сон был слишком реалистичным.
Невероятные события сегодняшнего вечера растормошили прошлое. На этот раз у меня не получилось остановить горечь рвущихся наружу воспоминаний о событии, подтолкнувшем навсегда оставить искусство в прошлом. В тот роковой день впервые в жизни у меня на руках умер человек. Его имя мне назвали на допросе, но я его благополучно забыл. Зато навсегда запомнил, как тот мужчина с криками набросился на меня, схватил за воротник моего пиджака, а потом дернулся и, кашляя кровью, сполз к ногам. Это случилось в паре метров от убежища «тайных мастеров искусства», так называл нас наставник. В то утро оставалось дописать одну картину из заказанной серии, а дальше меня ждало путешествие по значимым городам Италии.
Я потер лицо руками и сел. Мятный чай почти остыл. Приятный горьковатый вкус напомнил мне о чем-то важном. Чашка со звонким стуком вернулась на блюдце, вместо нее на руках оказался прямоугольный сверток.
Для меня по-прежнему нет ничего на свете лучше, чем прислушиваться к хрусту слипшихся страниц, вдыхать ни с чем несравнимый аромат свежей типографии. Стягивая обертку с книги, я вдруг услышал тихий шелест, а затем глухой стук. К ногам упала плотная глянцевая визитка цвета слоновой кости. Никакого фактического адреса, номеров телефона. Только имя, фамилия и электронная почта.
Michael Streletskii
momento_aeternitatis@litterae.com
Каково же было мое удивление, когда на обороте увидел линейный силуэт сиамского кота, перекатывающего одной лапой круглые карманные часы.
– Совпадение? Не думаю! – подумал я вслух и подскочил со страху, когда кот резко запрыгнул с пола на клавиатуру ноутбука.
В коридоре завибрировал телефон. Мне не хотелось совершать лишних движений, а уж тем более говорить, но я вспомнил, что забыл налить коту воды, поэтому волей, неволей встал и поплелся к жужжащему смартфону.
На экране высветился скрытый номер. Поколебавшись, я все же принял вызов.
– Добрый вечер, – глухой шелестящий голос заставил остановиться на пороге кухни.
– Здравствуйте. Кто это? – постарался ответить как можно спокойнее.
– Мы с вами не знакомы и вряд ли познакомимся лично, поэтому не вижу смысла представляться.
– Откуда у вас мой номер?
– Давайте сыграем в игру, – резко сменил тему невидимый собеседник, – Я…
– У меня нет желания играть с вами в игры, – оборвал его на полуслове.
– Но у вас нет возможности отказаться, – парировали мой отказ, – С момента как вам рассказали о картине, вы стали частью этой игры.
– Не знаю ни о какой картине и, ровным образом, не подписывался не под какой игрой. Вы ошиблись номером. До свидания!
– Не так быстро! Как я говорил… – Дрожащие руки нажали на красный круг, прежде чем незнакомец договорил. – Не много ли за один вечер, – спросил себя вслух после того как телефон отправился на стол рядом с раковиной, а я открыл кран и подставил под струю чашку.
Слова незнакомца не спешили покидать мои мысли. Под игрой могло подразумеваться изучение картин Да Винчи. Я поставил чашку с водой на пол и направился в зал к ноутбуку.
Прикосновение 1. Святой Иоанн Креститель
Запрос в поисковике по названию картины выдал мне сто четырнадцать тысяч результатов – выбор пал на всезнающую Википедию. Пробежавшись глазами по основному описанию, выхватил мгновенно заинтересовавший меня отрывок:
«Традиционным для изображений Иоанна Крестителя считается и жест правой руки, направленный вверх. Впрочем, этот жест в определенном смысле является традиционным и для творчества Леонардо, его можно обнаружить в ряде законченных произведений («Тайная вечеря», «Мадонна в скалах», «Мадонна с Младенцем» (1510) и др.), а также набросков».
Михаил тоже упоминал о других картинах. Возможно, это что-нибудь да значило. Нужно было собрать всех их в одну папку, но перед этим я решил дочитать статью до конца.
После ряда картин с пояснениями я вновь выделил для себя отрывок:
«Поскольку моделью для «Иоанна Крестителя», как и «Вакха», вероятнее всего послужил Салаи, очевидно, что «предательская улыбка», по словам У. Пейтера, “выдаёт мысли, далеко не исчерпывающиеся внешним жестом или обстановкой”».
Слово «Салаи» было активной ссылкой, которую я отправил открываться в новой вкладке. В процессе чтения меня зацепило словосочетание «предательская улыбка». Я специально пролистал вверх, чтобы рассмотреть лицо натурщика, но так и не смог увидеть отпечаток предательства. Дальше в тексте не было ничего интересного, поэтому, недолго думая перешел на другую вкладку.
– Значит, Салаи.
То, что на первый взгляд показалось экзотичным именем, оказалось прозвищем натурщика, который по совместительству был одним из учеников Леонардо Да Винчи. Сокращение от итальянского «Il Salaìno» переводилось как «дьяволенок». Настоящее же имя было Джан Джакомо Капротти да Орено.
В первом абзаце приводились сведения о том, что художника и натурщика «связывали длительные – более 25 лет – и, возможно, интимные отношения».
– Чем человеку может помочь эта информация? – воскликнул я, тут же вспомнив женские журналы, которые так сильно любит моя мать.
Еще один отрывок о «возможном гомоэротизме» вызывал усмешку. Только пролистав страницу чуть ниже, понял, что послужило источником этих сплетен.
Читателю для ознакомления и сравнения был предложен ряд из трех видов картин Иоанна Крестителя. По самому центру автор статьи поместил рисунок с обнаженной натуры, на котором отчетливо виднелся эрегированный пенис.
– Либо действительно не «утка», либо рисовали утром, – прокомментировал увиденное, но не стал сосредотачиваться на этом. Меня заинтересовали картины по краям. Я решил их чуть позже сохранить себе на компьютер.
В последующем абзаце я не нашел ничего интересного. В нем рассказывалось о вторжении французов в Италию, побеге покровителя Леонардо Да Винчи, решении последнего покинуть Милан вместе с итальянским математиком и «любимым учеником».
Заканчивалось тем, что Леонардо оставляет Салаи с деньгами на возведение собственного дома и едет во Францию с новым слугой Баттистой де Вилланисом. Ему же он оставляет Мону Лизу.
Закончив читать, я кликнул на картины Святого Иоанна Крестителя, чтобы сохранить их себе на компьютер. Одна из них принадлежала кисти Леонардо, другая его ученику. Я долго думал, стоит ли сохранять вторую, но в результате загрузил оба варианта.
Телефон снова завибрировал. Увидев тот же «неизвестный» номер, просто отложил его в сторону и продолжил свое исследование. Уже подумывая закрыть не только галерею изображений, но и вкладку, я споткнулся взглядом о название изображения на английском языке.
– Saint John the Baptist. Баптист. Баттиста, – вспомнил имя нового слуги Да Винчи, и тут же ринулся переводить последнее имя, – Креститель. А если перевести фамилию? – снова нырнул я в дебри сети.
Villanis, к сожалению, не нашлось. Но было слово Villains, означавшее «злодеи» на двух европейских языках – французском и английском. С Леонардо Да Винчи во Францию отправился Креститель Злодеев.
– Креститель Злодеев? – попробовал звучание словосочетания «на вкус».
Мне стало не по себе. Нужно было с кем-то поделиться открытием, и я решил написать Михаилу.
***
Не помню, куда я нажал, но ноутбук неожиданно выдал какую-то ошибку и перезагрузился.
– Похоже на знак свыше. Выключу через «Пуск» и пойду спать.
Дождался загрузки операционной системы, но не смог пошевелить рукой.
Вместо рабочего стола запустилась трансляция с камеры, направленной на окно какой-то квартиры. В глубине залитой желтым светом комнаты ничего не подозревающая девушка кормила с ложечки ребенка. Малыш махался ручками, не желая кушать то, что предлагала ему мама.
Неожиданно обзор закрыло подрагивающее светящееся пятно. Кто-то быстро набирал сообщение на кнопочном телефоне:
«Ты упустил свой шанс».
После того как «с» завершило слово, камера продолжила транслировать происходящее внутри квартиры: девушка мыла посуду и изредка брызгала водой в бегающего рядом с ней малыша. Внезапно кадр пополам разрезало темное дуло снайперской винтовки.
– Что за черт!? – я принялся тыкать на все клавиши в надежде прервать последующий кошмар, но не смог.
Малыш, ничего не подозревая, выбежал на балкон и повернул обратно. Заметив, что мама лежит на полу, он подбежал к ней и принялся хлопать ладошкой по руке, но было уже поздно. На груди у девушки налилось багровое пятно, а вместе с ним истекали кровью мои старые не затянувшиеся сердечные раны. Передний план снова занял голубоватый экран серебристого мобильного. На этот раз текст набирали немного дольше. Я в ступоре наблюдал за сменой букв и цифр.
«2 дня. Каждая минута на счету. Обращение к служителям закона – новая смерть. Отправляешь ответ на загадку в картине – следующая цель остается жива».
Трансляция оборвалась, ноутбук продолжил работу по своему сценарию. У меня завибрировал телефон, и всплыло сообщение с угрозой. Я скорее не лег, а свалился на диван. Перед глазами одна кровавая картинка сменилась другой. Мне нужно было выпить.
Глава 3. Wicked Game
В 4 утра меня разбудили крики кота. Я с трудом разлепил веки, чтобы посмотреть время. Недопитая бутылка коньяка возле ноутбука, пустая чашка на полу объясняли сухость во рту, тяжесть в голове и горький привкус утраты. Кот сидел на закрытом ноутбуке и смотрел на меня немигающим взглядом. Кажется, он осуждал меня за слабость. Клятва не пить, данная себе полгода назад, была нарушена. Откуда только в моей квартире взялся кот? Попытка поднапрячь память обвенчалась провалом: я снова уснул.
Второе пробуждение далось легче. Меня разбудил звонок редактора нашего маленького новостного портала.
– До тебя вечно не дозвониться! Ты вообще для чего себе телефон покупал? – Его причитания чуть было не взорвали мою бедную голову. Одна радость – статья об исчезнувших крышках люка городской канализации в разных точках района получила одобрение, и оплата за нее уже поступила на карту.
Нестерпимо хотелось пить и есть. Кот был со мной солидарен. Я поднялся, чтобы привести себя в порядок, но запутался в покрывале и чуть не поцеловал стол. Взгляд упал на плотный лист бумаги с подсохшими каплями вина. Рядом с ним лежала визитка и книга. Я плюхнулся обратно на диван.
События вчерашнего вечера напоминали сюжет кино. Это не могло быть полностью выдумкой, нет. Что-то определенно было правдой: ведь книга лежала на столе, и имя на визитной карточке подтверждало знакомство, и плясавший у ног кот был реален. Но как следовало объяснить перемещение? Как объяснить Неаполь?
Я вспомнил звонок и смерть девушки на экране моего ноутбука. У меня должно было остаться послание убийцы на смартфоне. 2 дня, а затем снова смерть. Отправка сообщения Михаилу заняла пару минут.
«Здравствуйте, Михаил.
Благодарю за книгу и визитку!
Помнится, вы рассказывали про угрозы. Вчера меня взломали и прислали видео, на котором убивают некую девушку. Злоумышленники угрожают убить следующего человека, если я не отправлю им ответ на загадку картины (какой именно не уточнили).
Пожалуйста, свяжитесь со мной как можно скорее».
Закончив с сообщением, я пошел выпить аспирин. Нужно было сходить в магазин и закупиться на пару дней съестным. Электронный ответ Михаила успел застать меня дома.
«Доброе утро!
К сожалению, сегодня ночью взломали компьютер еще одного человека из нашего сообщества. В один из мессенджеров с помощью бота прислали условия и видео с новой жертвой. Дали 2 дня.
С уважением, Михаил».
По дороге в магазин я размышлял, написать ли ему о Крестителе Злодеев или оставить все как есть. Следовало подумать, что делать дальше.
Уже сидя за компьютером с огромным бутербродом, я принялся набирать новое сообщение Михаилу:
«Расскажите, пожалуйста, о коте на обратной стороне визитки».
Отклик на просьбу не заставил себя ждать, чему я очень удивился, и тут же бросился читать:
«Не ожидал, что вас заинтересует наш символ .
Кот на лого – частый гость наших собраний. Мы встречаемся в саду у моей подруги. Его подбросили к нам 7 лет назад котенком, с тех пор мы его прикармливаем. Вместе с ним у двери нашли заводной ключ от старинных карманных часов.
Габриэлла придумала коту легенду и назвала его Проводником. По ее мнению он должен привести человека, который заведет этим ключом на часах новую эпоху гениев-творцов. Тот, кого он найдет, сможет переместиться к нам, спросив кота: “Quodo tempus?”.
Со временем мы настолько поверили в это, что порой кажется, что в один прекрасный день он действительно придет, и мы станем свидетелями зарождения новой эпохи. В последние месяцы он перестал появляться, и это нас беспокоит.
P.S. Вы готовы встретиться сегодня?
С уважением, Михаил».
«Надо же! Кот профессионально подрабатывал гидом», – подумалось мне.
Письмо расширило круг подозреваемых. Это мог быть любой, кто вхож в их сообщество и интересовался историей картины вплоть до самого Михаила. Легенда вполне могла объяснить перемещение, но мне с трудом верилось в роль предвестника новой эпохи, а уж тем более в ожившую выдумку. Этот сон был слишком реалистичным.
Я отправился на кухню. Кот со смаком поглощал нарезанные кубики колбасы. Он напомнил мне о недоеденном бутерброде. В самый разгар трапезы подо мной внезапно завибрировал смартфон. Я захлебнулся в кашле, пытаясь избавиться от застрявшего в горле куска хлеба. Через столько лет звонил наставник. Было глупо игнорировать звонок человека, которому про себя обещал набрать сотню раз.
– Здарова! Скучал по мне? – голос из трубки звучал жизнерадостно, но мы оба знали, что просто так никто из нас звонить друг другу не станет. Я все еще пытался откашляться, поэтому приветствие с моей стороны прозвучало глухо и с надрывом.
– Ты че, там умираешь? – он неожиданно отбросил шутливый тон.
– Ты прав. Умираю от восторга.
– Приятно слышать. Знаешь, почему я звоню?
– Подозреваю, – хрипло пробормотал я, – Ты кому-то дал мой номер?
– Ты под прицелом.
– В смысле? – я чуть вторично не поперхнулся слюной.
– Тебя заказали. Что ты натворил?
– Ничего. 2 года как живу обычной жизнью, переквалифицировался в журналисты, хоть и не особо успешно.
– Мне нашептали, что ты в Неаполе и тебя собираются грохнуть. Я сразу бросился тебе звонить, спрашивать о тебе, проверять, где ты, как ты, а потом решил связаться с тобой напрямую.
– Что ты сделал? – я подскочил от переполняющих меня эмоций.
– Попросил одного знакомого найти тебя. Что ты делал в Неаполе? Ладно, это твое дело.
– Теперь понятно откуда они знают мой номер, – пришел я к вполне логичному выводу.
– Кто?
– В таком случае тебя тоже хакнули.
– В смысле хакнули?– в трубке на том конце послышался грохот, – Кто хакнул?
– В прямом смысле. На кону не только моя жизнь. Мне вчера звонили с угрозами, а потом взломали компьютер, – я помолчал некоторое время, – Может быть, даже телефон взломали, и нас с тобой сейчас прослушивают.
– Я отключаюсь.
– Подожди, – успел я остановить своего друга, – Если вдруг что… свяжись со мной ладно?
– Хорошо…ладно, – в его голосе чувствовалось отчаяние. Мне хотелось сказать что-то бодрое, жизнеутверждающее, но я не знал что говорить, поэтому просто продиктовал адрес почты, зарегистрированной не на мой номер телефона. О ней мало кто знал и редко кто писал. Безусловно, с сегодняшнего дня мог написать любой прослушавший наш разговор, но мне показалось, что это стало бы еще одним шагом к прояснению ситуации.
– Мы справимся! – произнес я вместо прощания, скорее заверив себя, и первым нажал отбой.
Кот уже покончил со своим завтраком и теперь сидел рядом мной, тщательно вылизывая себя, а, может, размазывая запах съеденной колбасы. Сидя бок-о-бок с умывающимся животным, наконец, получилось рассмотреть висящий на его шее маленький медальон. Потянулся открыть, но получил лапой по руке.
– Quodo tempus, – попытался прочесть ключевую фразу из сообщения Михаила и судорожно рассмеялся.
Мне стало интересно значение этот вопроса. Я обратился к онлайн-переводчику, где не только переводили, но и озвучивали произношение. Транслейтер определил язык как латинский. Причем без вопросительного знака получалось ничего не значащее «что время», а с добавлением символа пунктуации словосочетание обретало значение «в какое время?».
– Quodo tempus? – попробовал выдавить правильное звучание слов, подражая акценту безликого голоса.
Кот на секунду прекратил умываться, посмотрел на меня, но потом снова продолжил очищающие процедуры. Я тихонько засмеялся, все больше утверждаясь в собственном безумии.
Болезненный щипок на чувствительном сгибе руки заставил прийти в себя, но не изменил окружающую реальность. Я потянулся погладить кота, почесать шейку и за ушком; когда убрал руку, кот подтянулся, прошествовал в коридор и сел напротив входной двери. Мы смотрели друг на друга – он, медленно мигая, а я, забыв как дышать. Он первым устал играть в гляделки, повернулся спиной и принялся скрести угол двери.
Я еще долго колебался прежде, чем рискнуть – сложить в рюкзак ноутбук, наличность, документы и фонарь-электрошокер, и под меланхоличную Wicked Game в исполнении Il Divo двинуться к двери в след за Проводником в неизвестность.
Глава 4. Столкновение
Очутившись возле букинистического магазина, я настороженно осмотрелся, и только убедившись в отсутствии поблизости подозрительных личностей, вошел внутрь.
По дороге я уже определился, как буду вести себя и что делать. Смартфон показывал без пятнадцати час дня.
– Buon pomeriggio! Sono contento che tu sia qui, – широким жестом поприветствовал меня Антонио, – Michael! Questo ragazzo è arrivato! (Добрый день. Я рад, что ты здесь! Майкл! Этот мальчик прибыл!)
Я улыбнулся и протянул руку для рукопожатия. Михаил беседовал с покупателями в другой комнате. Пока его не было, я стоял и вдыхал неповторимый запах книг. С каждым вдохом и выдохом клокочущая нервозность сходила на нет.
– Здравствуй! Мы уже подумали, ты не придешь, – Он вышел к нам буквально через минуту, приводя в порядок закатанные рукава рубашки, – Poi andrò, – обратился к Антонио, махнув рукой в сторону двери.
Дождавшись кивка, Михаил вытянул из-за прилавка рюкзак и направился к выходу. На улице он принялся набирать сообщение. Увидев мою заинтересованность, пояснил:
– Пишу девушке, которая тоже получила угрозу, что мы готовы встретиться возле Галереи, – убрав телефон в карман, продолжил, – Она адвокат. У нее весь день расписан. Я рад, что ты успел до трех часов. Мы не знали точно, придешь ты или нет (ты так и не ответил), но все-таки надеялись на твою помощь, – Михаил сдвинул брови и вздохнул.
Я не чувствовал фальши, однако не спешил списывать его со счетов. Мне стало интересно, проводили ли они расследование и если да, то к чему оно их привело:
– Вы собрали информацию о боте, который отправил условия?
– Да. Мало, что дало. Писал начинающий программист, местный, из этого города. Его нашли и наняли на малоизвестном форуме. Он получил оплату биткоинами, залил программу туда, куда просили, и больше не думал о ней, – Михаил прищурился и ненадолго замолчал. – Я слышал о вашем наставнике. Мне очень жаль, что зараза распространилась столь быстро.
– Наставнике? Мир тесен, – с трудом выдавил я из себя и тут же уточнил, – А от кого?
– Мир не только тесен, но и полон слухов, – загадочно улыбнулся он, – Вы не против пройтись 40 минут пешком? – Я покачал головой.
Мир, в котором витали слухи подобного рода, впускал избранных и никого не отпускал. Он знал о Владимире. Значило ли это, что я уже сталкивался с ним?
– Мы с вами раньше не встречались? – пригляделся к его лицу.
– Однозначно нет, – Он наклонился ко мне, будто собирался поделиться тайной, – Мне никогда не удавалась фальсификация, а если и были заказы, то контактировал через подставные лица, – Я изобразил равнодушное пожатие плечами.
– А почему вы решили, что я как то связан с этим? – Все-таки нужно было знать, где я прокололся.
– В первый день нашей встречи, когда я предложил вам присоединиться к нашему тогда еще маленькому безобидному исследованию, – Михаил глубоко вздохнул, – Вы испугались, что вам придется подделывать Да Винчи. Это навело меня на мысль копнуть в этом направлении.
Жаль, сегодня утром у меня вылетело из головы навести справки о художнике с именем Михаил Стрелецкий. Теперь, когда распространился слух о взломе, я понимал, уже навряд ли смогу обратиться к Владимиру с просьбой, но уповал на его везение в поиске данных на злоумышленника.
– Кстати, вы так и не представились, – Михаил заглянул мне в лицо и поднял руки, будто бы сдаваясь, – Я ни в коем случае не настаиваю! Но если мне понадобится вас окрикнуть, то мне придется перебирать местоимения.
– Зовите Роман. Приятно познакомиться, – я протянул ему руку, – И давайте перейдем на Ты.
– С удовольствием! И если позволите, один личный вопрос. Как вы познакомились с Владимиром?
– Случайно, – ответил честно, не раскрывая при этом всех подробностей.
– Что ж, понимаю, – спокойно отреагировал на мое не желание раскрывать все карты.
– Теперь моя очередь, – перенял я эстафету, – Что у вас с правой рукой? – задавая вопрос, я неотрывно следил за проявлениями эмоций на его лице.
– Несчастный случай, – Он взглянул мне прямо в глаза, но я почему-то не поверил. – И мы решили перейти на Ты, – мягко ответил он, будто сглаживая образовавшиеся углы.
– Хорошо! Покончим с личными вопросами, – сменил я тему, понимая, что большего пока мне не добиться, – Перейдем к картине, а точнее к биографии Леонардо Да Винчи.
– Ты что-то выяснил?
Я не успел вымолвить ни слова. Шедшему позади нас парню не пришелся по вкусу наш темп ходьбы. Он рванул вперед и со всей силы ударил меня плечом. Михаил успел ухватить меня за рюкзак и спас от столкновения с землей. Торопыга обернулся с извинениями и побежал дальше. А я пошел на поводу у паранойи и перевесил рюкзак на одно плечо по другую сторону от Михаила, чтобы незаметно ощупывать внешние карманы.
Шагая в бесконечном потоке людей, нам иногда приходилось двигаться бочком, поэтому я, обнимающий свой рюкзак, больше походил на человека, опасающегося воров, а не ищущего улики, подтверждающие причастность идущего рядом со мной знакомого незнакомца к убийству, совершенному вчера в прямом эфире.
– Судя по затянувшейся интриге, это что-то интересное, – возобновил прежний разговор Михаил.
– Креститель Злодеев, – озвучил я словосочетание, сложившееся из перевода имени и фамилии нового слуги Да Винчи, пообещав в спокойной обстановке поделиться деталями исследования. После этого мы перешли на нейтральные темы.
Михаил принялся рассказывать о встречных домах, улочках. Оказывается, по пути мы могли заскочить в Музей Археологии, посетить собой Святого Януария, но нас ждали, поэтому он пообещал познакомить с достопримечательностями по окончанию всех неотложных дел. И все равно личных тем избежать не удалось.
– Ты получил образование в этой сфере, неужели ты не изучал биографии художников, историю искусства? – спросил он меня, когда разговор зашел о Боттичелли, и я сказал, что плохо знаю его творчество.
Михаил отказывался верить в мое самообучение. Кажется, он принял сказанное за нежелание делиться подробностями биографии. Мне действительно не хотелось рассказывать о прошлом, когда родители, прознав о решении после школы получить художественное образование, принялись убеждать меня в отсутствии таланта.
Удивительно, как быстро меняется отношение к увлечению ребенка, когда оказывается, что оно всерьез и надолго. В детстве отец приносил с собой коробку новых карандашей и просил нарисовать на память какую-нибудь нелепую картинку, гордился, показывал знакомым. Став старше я остался верен своему увлечению, улучшил свои навыки, только родители настоятельно рекомендовали бросить бесполезное занятие и взяться за ум, чтобы получить высокооплачиваемую профессию.
Окончив школу, выбрал профессию экономиста, навязанную родителями. Иногда сбегал с лекций к Владимиру, с которым познакомился случайно на улице, когда шел из библиотеки домой, а он рисовал кому-то портрет. Я тоже рисовал, и, судя по отзывам окружающих, делал это замечательно, однако, каждый раз создавая что-то свое, натыкался на невидимые рубцы, что оставили увещевания о моей бездарности.
Наставник был единственным человеком, который знал об этом и убеждал меня в обратном. Он больше консультировал, чем обучал. Пожелай я обучаться, он часами сидел бы рядом, разбирая ошибки и непонятные моменты, как выходило с другими учениками. Но Владимир поощрял мое желание забиться в уголок с мольбертом и рисовать на свободные темы, используя для обучения книги из собранной им библиотеки, которая пряталась в соседнем помещении, за что по сей день испытывал к нему огромную благодарность.
– Но ты ведь интересовался, может, читал о ком-то?
– Только о тех, чьи картины меня привлекают, – Я перебрал в голове всех художников, чьи биографии осталась у меня в памяти.
– И тебе не нравится Сандро Боттичелли? – Похоже, его глубоко ранило отсутствия интереса к этому живописцу с моей стороны.
– Когда я был маленький, мне нравилось рассматривать его Весну. Но не могу сказать, что его творчество как-то отозвалось во мне.
– А ты никогда не задумывался о том, что в картине Весна Боттичелли сокрыта известная, а может наоборот неизвестная нам мелодия?
– Ну, я не отрицаю поэтичность образов.
– Поэтичны не только образы, но и весь сюжет. В прямом смысле этого слова. Вдохновение написать Весну пришло к Боттичелли после прочтения поэм Тита Лукреция и Овидия, – сделал он не менее поэтичный жест рукой, – Ты помнишь, как расположены персонажи картины?
Не желая больше задевать чужие чувства, я постарался как можно подробней вспомнить, что было изображено. Постепенно перед глазами смутно вырисовались женские силуэты и темная фигура в правом верхнем углу.
– Ты упомянул темную фигуру с правого края. С нее и начнем. – Любитель Боттичелли принялся рассказывать, демонстрируя в воздухе местоположение каждого человека, – Зефир, бог ветра, гонится за Хлоридой. По преданию эта нимфа превратилась во Флору – богиню цветов. Собственно говоря, следующая после них на картине стоит Флора. Самый центр занимает Венера. Ее можно узнать по парящему над ней Амуру. Следом за ней ближе к левому краю расположились три Хариты или, по-другому, Грации – богини радости жизни. Евфросина, Талия, Аглая, если правильно помню их имена.
Названные имена ничего мне не говорили, но благодаря, его уточнениям картина приобретала всю большую четкость. Сам того не ожидая, вдруг вспомнил о присутствии мужского персонажа, завершающего цепочку красавиц, на левой стороне полотна.
– Ты прав. А теперь собери все это воедино. Сосчитай справа налево: 1-2-3 1 1-2-3 1. Прочувствуй этот ритм.
– Вы что и это собираетесь расследовать-разгадывать? – почему-то возмутился я, чем очень рассмешил Михаила.
– Будем живы и до этого дойдем, – махнул он рукой.
Некоторое время мы хранили молчание. Я погрузился в размышления о столкновении с парнем, подброшенных предметах, которых могло и не быть, очнулся только, когда Михаил похлопал меня по плечу.
Мы уже практически подошли к месту встречи. Хотелось удостовериться в отсутствии посторонних предметов в рюкзаке, чтобы чувствовать себя спокойнее, и у меня появилась идея. Стараясь не задеть брелок с ключами, я аккуратно похлопал по карманам брюк. Нахмурив лоб, отошел в сторону от дороги и открыл рюкзак.
– Что-то потерял? – Михаил остановился в метре от меня.
– Ключи не могу найти, – озвучил выдуманную причину и принялся исследовать самый большой отдел моего незаменимого заплечного спутника. Пока мы стояли на расстоянии друг от друга, мимо нас скользил поток людей. Я надеялся, что прохожие отвлекут Михаила, и он ничего не заподозрит.
Практически все свободное пространство занимал ноутбук, его зарядка и мышь. Я прошелся по задним внутренним карманам, почувствовав укол, вынул руку, но обнаружил лишь занозу.
Искомый объект обнаружился на самом дне. Дурная привычка не застегивать рюкзак до конца сегодня сыграла со мной злую шутку. На самом деле их было два – холодный железный корпус кнопочного телефона и маленькая коробочка, такая же чуть шершавая на ощупь как блок питания зарядки ноутбука, – и если насчет телефона вопросов не возникало, то функции коробчонки оставались для меня загадкой.
– Фух, нашел! – ударом рюкзака по карману с ключами вызвал характерный звон и постарался разыграть облегчение.
Когда мы добрались до пункта назначения, девушка уже стояла на месте, покусывая резинку на конце простого карандаша. Почему-то я сразу понял, что это она. Ее изящные руки с длинными пальцами удерживали раскрытый ежедневник. Густые каштановые волнистые волосы, заправленные за левое ухо, свободно свисали с правой стороны и закрывали бледное лицо от света.
Услышав наши шаги, подруга Михаила подняла голову, и я увидел темно-серые круги под покрасневшими от недосыпа глазами. Несмотря на следы усталости и отсутствие косметики, она была прекрасна. Чуть раскосые карие глаза смотрели на нас спокойно, даже строго. К кончику прямого с едва выступающей горбинкой носа прилипло несколько крупиц резинки, что вызвало у меня улыбку.
Поцеловавшись в обе щеки, девушка обменялась приветствиями на итальянском с Михаилом и кивнула мне. Дальнейшее стало для меня полной неожиданностью.
– Здравствуй, меня зовут Габриэлла. Михаил рассказывал о тебе, но не сказал, как зовут, – заговорила она со мной на ломанном русском языке. Я впал в ступор и посмотрел на нашего общего знакомого, который принялся набирать кому-то сообщение.
– Габриэлла работает с русскоговорящими клиентами, поэтому трудностей в общении не возникнет, – с усмешкой пояснил Михаил и продолжил писать.
– Роман, – я мягко пожал протянутую руку.
– Раз встретились, давайте прогуляемся, – Михаил закончил писать, подмигнул Габриэлле и первым двинулся к входу в парк.
Ровно выстеленная каменной чешуей дорожка постепенно подвела сначала нас к прекрасному фонтану, а затем к дворцу. Именно такое определение большего всего подходило к трехэтажному зданию кирпичного цвета. На фоне ярко-голубого неба и зелени дворец тепло приветствовал гостей, посетивших его мирную величественную обитель.
