Читать книгу: «Тень: Грани безумия», страница 2

– Как я понимаю, камнем преткновения в успешном диалоге фракций стал один милый кареглазик? – мурлыкнула она, посылая мне очаровательную улыбку.

– Дело не в милом кареглазике, как таковом, – отмахнулся я. И огляделся на предмет наличия посторонних ушей. На всякий случай. – Если бы твой Сир был уверен, что благодаря этому ходу он получит преимущество и выгодные условия – меня бы сдали в шаловливые лапки Виктории немедленно, со всеми теневыми потрохами. Но уступить требованиям Марка означает проявить слабость. Альберт же пытается играть с позиции силы.

– Мелисса же ни за что не отдаст своего птенчика, – возразила суккуб. Она поставила локти на стол, сцепив пальцы, и опёрлась на них подбородком. В глазах заблестели озорные искорки. – Многим в клане не нравится её чересчур трогательная забота о тебе, знаешь? Как и ваши слишком уж близкие отношения…

– Пока твой Сир смотрит на это сквозь пальцы, для волнения нет причины, – хмыкнул я. – Никто из Доминус шага не делает без его молчаливого согласия. Мнение членов клана строится на том, как Альберт скажет реагировать на тот или иной случай.

– Но не твоё? – с ярко выраженным скепсисом поинтересовалась она.

– Я тут вообще на непонятных правах, – напомнил я. Поставил пустую чашку на стол. – Большинство сородичей признают меня частью Доминус только формально. Уверен, что не одной тебе известен мой маленький секрет. Потому многого от меня и не требуют.

– Но тебе доверили участвовать в Инициации. Это честь, – улыбнулась она, показывая, как она относится к данной чести.

– Только потому, что в обойме осталось не слишком много сородичей с Тенью, которую можно приспособить для ведения боевых действий, – сквозь зубы произнёс я.

– «Есть ещё вариант. Альберт считает, что Кренцент могут напасть во время Охоты. И тебя не жалко. Завуалированно пытается избавиться от вампира, которому обязан. Для столь властной натуры быть должником смерти подобно».

– Для тебя это шанс, Алекс. Не облажайся, как обычно. Я успела привыкнуть к твоей физиономии за это время. И к твоим плоским шуточкам.

– «Вот видишь! Не один я имею крайне низкое мнение относительно твоих юмористических способностей». – «Ну ты-то стендапер от бога. Куда мне…»

– Скучать будешь, если выгонят? – улыбнулся я, взглянув на девушку исподлобья.

– Денёк, возможно, – ответила Оля, теперь отобрав у меня крекер. Прожевав печеньку, перевела тему: – Я слышала разговор Альберта с Амиром. Нобилитет будет проведён сразу после Инициации.

Я вздохнул. Мелисса упоминала Нобилитет, как своего рода структурирование иерархии в клане. Глава примет решение касательно положения каждого сородича, принимая во внимание возраст, способность Тени, Её силу. А также то количество пользы, которое сородич потенциально способен принести сообществу.

– «Не хотелось бы тебя огорчать, но ты пролетаешь по всем пунктам, кроме силы. Если продолжишь пренебрегать моими советами, потеряешь галочку и напротив неё. Одной Дашей сыт не будешь…» – «Мы, кажется, договаривались, что в разговоры ты не лезешь? Я выгляжу идиотом, залипая на середине диалога».

– Ну, ниже падать некуда, – криво улыбнулся я. – Так что, особо не волнуюсь.

– За всё время после начала войны от тебя никакого толку, – прямо сказала Оля. – Не провались хотя бы на Инициации. Иначе глазом моргнуть не успеешь, как окажешься на передовой. Вне зависимости от столь нежного возраста.

Она потянулась за очередной печенькой у меня в руке, я звучно хлопнул ее ладонью по запястью. Но, пробурчав пару нелестных касательно вечно голодных ведьм, все же смилостивился и пожертвовал остатком завтрака. Оля засияла с видом победительницы.

– Знаешь, кроме Мелиссы ты единственная, кто не разговаривает со мной тупыми, но очень лестными формальными двусмысленностями, – поведал я. – И всё же – где эта напуганная, неуверенная девочка, вздрагивающая при каждом шорохе?

– В отличие от тебя, дорогой мой, меня заставили взывать к Тени с самого первого дня, – тон её голоса изменился, в нём послышались металлические нотки. – А это накладывает отпечаток, знаешь ли. Ты живёшь, как отшельник, проводишь время со своей ненаглядной Леди и упорно не замечаешь того, что творится в клане. Что творится за его пределами. Я успела осознать, насколько тесно моё будущее и моё благополучие связаны с процветанием клана, – озорные искорки в её глазах исчезли. Оля смотрит на меня серьёзным и твёрдым взглядом, разом повзрослев на несколько десятков лет. – Сейчас Доминус требуется помощь. Альберт не признаётся в этом даже себе. Но если в ближайшее время не последует серьёзных изменений, клан будет уничтожен. А тех немногих, кто остался в живых, с радостью добьют Охотники. Или другие твари.

– Твари? – нахмурился я. – Ты это о чём?

– Мелисса тебе не рассказала? – подняв брови, с ноткой превосходства спросила она. – Ну, значит, пока рано…

Ненавижу её в такие моменты.

– «Особенно, если вспомнить, как с нами носились перед Инициацией, и где в это время была она… Лишний повод набить морду Марку. Если бы нас нормально обратила Мелисса, жили бы сейчас в шоколаде, как вот этот суккуб местного розлива».

– Удачных тебе горизонтальных развлечений, – я изобразил намёк на улыбку и поднялся.

– Надеюсь, из тебя получится замечательная сторожевая псина сегодня в лесу. Пока я буду попивать коктейль в горячем джакузи, – она скопировала мою улыбку и, моментально потеряв всякий интерес к моей персоне, отвернулась.

Глава 3. ЗА СТОЛОМ

Я решил пренебречь советом Мелиссы и пошёл домой пешком. Благо, идти минут десять, центр города, солнце уже выглянуло. Воткнув наушники, вышел на свежий воздух, вдохнул полной грудью. Тень не даёт мне мёрзнуть лишь после кормёжки, остальное же время запасливый жмот находится в энергосберегающем режиме. Бережёт для тренировок.

Включив музыку, я неторопливо побрёл по заснеженному тротуару. Деревья, укутанные в белоснежные пушные одеяния, вместе с бледно-серым ковром под ногами и тусклым, скрытым в дымке солнцем, создают прекрасный пейзаж для музыкальной прогулки. Город только просыпается, редкие прохожие торопятся по своим невероятно важным делам, не обращая внимания на окружающую их сказку. Я же, наоборот, верчу головой, замедляя шаг, любуюсь самыми обыденными вещами.

Несмотря на то, что я могу себе позволить выходить на улицу днём, удаётся это нечасто. Глаза уже привыкли к темноте, мир в тёмных тонах становится все более привычным и уютным.

– «Ты всегда называл себя совой и спать ложился не раньше трёх утра». – «Важную роль играет наличие выбора. Раньше удавалось убеждать себя, что ночью чувствую себя комфортнее, что это моя особенность. Я мог себе позволить менять график в любое время. А сейчас с этим возникает всё больше проблем. И начинаю скучать по дневному свету». – «Никогда не ценишь возможности выбора. Считаешь её само собой разумеющейся. И на ошибках, судя по всему, не учишься».

Добравшись до дома, я написал Даше. Мы познакомились на открытии «Диаманта» – одного из новых ночных клубов Доминус. После событий в Кызылтасе прошло около недели, и я тогда находился в полном раздрае. К тому же, Тень была практически полностью истощена, ибо сидела на голодном пайке.

Статная, с глазами серны, длинными светлыми волосами практически до пояса, очень эффектной фигурой – Даша сразу же обратила на себя внимание многих мужчин на танцполе. Моё, в частности.

Я бы так и ограничился восхищённым взглядом, если бы Оле, сопровождавшей меня в тот вечер, не приспичило проверить навыки своей Тени. Суккуб захотела посмотреть, способна ли её Тень сделать объектом страсти другого человека, а не её лично. В первый и в последний раз у неё данный фокус получился.

Я, очарованный внешностью девушки, уставший бороться с Тенью, принял своеобразную заботу суккуба без мучительных моральных терзаний. Как и последовавшее следом предложение Даши покинуть клуб.

В ту же ночь я чуть не убил её. Измождённый и голодный, контроль над Тенью я вернул буквально за секунду до того, как стало слишком поздно. И злиться за этот промах могу только на себя.

Попробовав человеческой крови, а в моём случае, ещё и вампирской, перейти на вегетарианство архисложно. А я рванул с места в карьер, не питаясь с неделю. И моя уверенность в самоконтроле могла обернуться трагедией. В целом, полный отказ от питания в мои планы не входил, я лишь хотел минимизировать его, пока не пойму, как добраться до Марка.

– «И сдохнуть от какого-нибудь немытого Кренцент по дороге к цели ты тоже хотел, как мне кажется». – «Нет, если помирать, так с музыкой. И в объятьях какой-нибудь красотки». – «Виктории?» – «Не думаю, что лучшая кандидатура. Она, конечно, конфетка, но что-то мне подсказывает, Жрица слишком заинтересована в устроении БДСМ-карнавала, в котором мне будет отведена ведущая роль. Чего мне хотелось бы избежать…» – «А вдруг тебе понравится? В жизни нужно попробовать всё». – «Ну точно. Сам вдумайся в то, что ляпнул».

После той ночи я осознал, что аскет из меня бездарный. И принял решение использовать Дашу в качестве источника, следуя по стопам Амира – далеко не самого последнего вампира в иерархии Доминус с доступом к любому количеству пищи, однако же, крайне редко меняющего жертв. Среди Доминус популярно мнение, что Чтец является единственным сородичем высокого ранга, не запачкавшим руки убийством смертного.

– «Есть ещё одно мнение – „Не пойман – не вор“».

Конечно, если девушка будет донором слишком долго, она превратится в вурдалака – смертного, зависимого от сородича. Как мне объясняла Мелисса, это схоже с наркоманией. Физическая и психологическая зависимость сплетаются вместе, привязывая жертву к господину плотнее с каждой дозой. Слюна вампира, как и кровь, даёт вурдалакам шикарные преимущества. Я убедился в этом на примере Олега – одного из лучших Охотников из Ордена Святого Тертуллиана. Ускоренный метаболизм, реакции, повышенная физическая сила, замедление процесса старения – неплохие бонусы для любого человека. И сила вурдалака напрямую зависит от силы Тени того, кто его к себе привязал.

Когда Тень услышала всё вышесказанное, сразу же предложила сделать из Даши вурдалака. И пока я сомневался, Мелисса рассказала про обратную сторону подобного союза.

Зависимость вурдалака вскоре принимает нездоровые обороты. Он превращается в паразита, постоянно преследующего хозяина. Единственным его желанием становится получить частичку Тени. Далее – только два варианта. Или выпить вурдалака полностью, или обратить в полноценного вампира. В первом случае сородич насыщается коктейлем из собственной крови и крови смертного, что даёт ему усиление на приличный срок. Во втором – связь между птенцом и Сиром будет крепче, чем при простом обращении.

Доминус практикует второй метод в Старших Кругах, используя возможности большого города. Здесь же создание вурдалака чревато нарушением Конспирации. Никто не сможет предсказать его поведения, а для полноценного контроля сил у клана нет. Если в столь малом городе к череде и без того странных событий добавить вурдалаков, вся Конспирация накроется медным тазом. Потому Альберт пока запрещает пользоваться подобным вариантом обращения.

– «Сложно им, думаю. Мелисса ведь рассказывала, что Доминус расцвели во времена Римской империи. А Рим без рабов и рабовладельцев – как ты без мук совести…»

Мне ни один исход не импонировал, потому сегодня состоится последняя встреча с Дашей.

– «Аллилуйя!»

Нужно будет вновь выйти в свет на поиски.

– «Двойная Аллилуйя!»

Надеюсь, проблем с расставанием не возникнет.

– «У тебя с этим проблем никогда не возникало. Отталкивать от себя людей – твой безусловный талант. Мила…» – «Хватит!» – «Ладно, ладно… Смотрите-ка, какой ранимый».

Даша ответила моментально. Будет в семь у меня. Как раз успею съездить по делам и поспать.

– «Так. Только не говори мне, что поедешь туда, куда я думаю. Тем более, сегодня». – «Именно туда. Именно сегодня». – «Ты мазохист? Нарвёшься на Веронику. Как пить дать, нарвёшься. Мало было на похоронах? Даже сквозь твою толстокожесть я чувствую всю глубину её ненависти. И желание выцарапать твои грустные карие глазки. И печень сожрать». – «Насчёт последнего сомневаюсь…» – «Зачем тебе это? Нравится тонуть в чувстве вины и заново переживать эмоции, которые до сих пор спать не дают?» – «Я не собираюсь ничего забывать». – «Мне это напоминает извращённую попытку вызвать жалость к самому себе путем самобичевания». – «Диагнозы прошу держать при себе».

В ожидании такси я сел за чтение. Мелисса позволила мне порыться в библиотеке Доминус; не такой огромной, как в той же Москве, но самые важные книги Альберт привёз с собой. История кланов, их противостояний, законы и традиции Доминус – изучением этих аспектов я и занялся, забросив даже компьютерные игры. Реальность затмила любую игру новыми красками, событиями и героями.

– «А ещё свободным миром и возможностями прокачки персонажа. Которой ты не пользуешься по причине скудоумия и очень странных принципов».

Из записей я узнал, что первые упоминания Доминус, как полноценного клана, появляются в самых древних письменных источниках сородичей. Целью обращения становились благородные, обладающие влиянием, но не находящиеся на самых высоких постах, смертные. Клан серых кардиналов.

Они старались влиять на смертный мир из тени, используя людей для достижения собственных целей. И добились впечатляющих результатов. Из того, что я прочитал, складывается впечатление, будто сородичи Доминус замешаны чуть ли не во всех наиболее знаковых событиях мировой истории.

Стравливание конкурентов, подкупы, интриги на самом высоком политическом уровне – синеглазые не сравнятся с другими кланами в силе, но дадут фору кому угодно в аспекте ненасильственного уничтожения. Самый серьёзный передел власти в истории вампирского сообщества произошёл именно с подачи Доминус. Именно они сыграли главную роль в свержении Хантвейл с трона. И с тех пор не упускают бразды правления из своих рук.

Именно усилиями принцев предотвращено полное истребление сородичей во времена Средневековья. Влияние на смертный мир оказалось важнее дикой силы и трюков со стихиями. И с каждым веком умения голубоглазых становятся всё более весомыми в вопросах выживания, питания и захвата новых территорий.

– «Не забывай, мой недалёкий друг, что история – проститутка среди наук. Кто платит, тот её и танцует. Бьюсь об заклад, влияние Доминус в книгах сильно приукрашено. Книги ведь написаны ими. Пропаганда существует и среди вампиров». – «Возможно. Но всё равно интересно». – «Ты не Доминус, забыл? Возможно, стоит заняться корнями Хантвейл, а не тратить время на макулатуру». – «У Марка спросить?» – «Смешно. У тебя есть источник. Только ты до сих пор боишься к нему приближаться». – «Я не боюсь». – «Боишься. Тени в Храме подложили нам знатную свинью, и теперь тебя гложет страх».

Я не отреагировал.

Глава 4. КЛАДБИЩЕ ИМЕНИ МЕНЯ

Такси приехало через двадцать минут. Разговорчивый поначалу водитель, увидев в навигаторе конечную точку поездки, моментально потух. С момента основания Девятого Круга количество поездок на кладбище увеличилось, и даже гуру политологии и философии хватило такта помолчать.

Мы приехали не на новые погосты, а на старейшее кладбище в регионе. Несмотря на расположение в черте города, оно выглядит заброшенным и забытым. Никакого желания облагородить территорию у акимата не возникает, потому они решили отгородить её от дороги узкой лесополосой.

Но деревья, ощутив плодородную почву, принялись захватывать всё больше пространства, создавая новый уголок дикой природы при полном попустительстве людей. Сейчас здесь разросся полноценный лес – могучие великаны соседствуют с кривыми, чахлыми деревцами, заполонившими всё кладбище.

Машина медленно пробирается по нерасчищенной узкой колее мимо покосившихся, ржавых ограждений, небольших конструкций из кирпича, одиноких крестов из металла и дерева. Часть их практически скрылась под толщей снега. Ни единой живой души я не заметил, хотя наличие само наличие колеи указывает на редкие визиты.

Следуя моим указаниям, таксист остановился у нужного поворота. Остаток пути я решил проделать пешком. Тишина и покой, наполняющие атмосферу этого места, располагают. Мужик хотел подождать, но я отказался, сказав, что задержусь. Захватив сиреневые розы, купленные по дороге, вышел из машины.

Морозный воздух приятно колет горло, нос с удовольствием вдыхает незагазованный воздух. Лишь редкое карканье ворон нарушает умиротворённость вокруг. Спящих вечным сном накрывает плотное белое одеяло, гладкое и нетронутое.

– «Не такое уж и нетронутое. Глянь, тут следы. И ведут они в знакомом направлении».

И действительно. От колеи уходит цепочка следов, довольно свежих. Как раз в ту сторону, куда намереваюсь идти я. Это старая часть кладбища, в предыдущие свои визиты я не замечал здесь новых захоронений.

– «Надо было поесть. Это идеальное место для нападения. Что за детская наивность, граничащая с кретинизмом, что абсолютно все послушают Марка и оставят попытки настучать тебе в бубен, а затем припорошить хладное тело снежком?» – «Не будем паниковать раньше времени». – «С философией твоей буддистской шансы допрыгаться увеличиваются стократ».

Я осторожно двинулся по протоптанной тропе, стараясь наступать точно в следы, чтобы снег не забивался в туфли. Атмосфера блаженного безвременья, благодаря нагнетаниям Тени, превратилась в зловещее напряжение. Я вслушивался в каждый шорох, пока пробирался сквозь сугробы. Возникло ощущение, что за деревьями кто-то пристально наблюдает за каждым шагом. Надо что-то срочно делать с собственной внушаемостью, иначе заработаю разрыв сердца на ровном месте.

Когда до цели осталось совсем немного, я окончательно остановился. Постарался взглядом отыскать того или ту, по чьим следам топаю. Сквозь ветки, покрытые снегом, разглядел одинокую фигуру в сером пальто, стоящую в десятке метров у одной из оградок. И вздохнул с облегчением.

– «В этот раз тебе повезло».

Уже не опасаясь, быстро преодолел оставшееся расстояние и подошёл к Надиру. Вечно хмурый, бородатый Охотник не испытывает ни малейшего неудобства, стоя на морозе с непокрытой лысой головой. Плотное пальто расстёгнуто, на бедре висит длинный меч в простых серых ножнах.

– «Не красуется, хотя орудует мечом очень даже эффектно. Ты же только недавно понял, с какой стороны браться за клинок, а уже заказал дорогие, узорчатые… Мастерство не нуждается в дешёвых понтах, запомни». – «Дешёвые? Ты помнишь, сколько я отдал за них?» – «Ножны дорогие, а понты – дешёвые. Парадокс».

– Знал, что ты придёшь, – произнёс он, не поворачивая головы.

Я встал рядом и посмотрел на гранитный монумент, ограждённый светлым металлическим заборчиком. На камне изображено лицо молодой красивой девушки – большеглазой и улыбающейся нежной, теплой улыбкой, способной растопить любой лёд. Даже высеченный в безжизненном граните, образ Алисы наполняет сердце сладким трепетом, а анимешные глаза вызывают приятный жар в груди.

Но волшебные чувства перемешиваются с острейшей болью. Мерзкие мурашки проносятся по всему телу электрическим разрядом, сбивая дыхание и затягивая жгут в грудной клетке так, что забываешь дышать. Плечи опускаются сами собой, лицо непроизвольно кривится в болезненной гримасе. Я пришёл сюда не в первый раз, но каждый раз ощущения обрушиваются со свежей силой. Сглотнув ком, я глухо произнёс:

– А я тебя здесь увидеть не ожидал.

– Хотел почтить память. Сегодня её день рождения. – Он засунул руки в карманы.

– Охотник на нечисть решил почтить память вампирессы? – я скосил на него взгляд. – И Олег тебя отпустил?

– Она спасла много жизней в тот вечер, – Надир повернул голову ко мне. – Не важно, какие цели она преследовала. Кем была. Она искупила грех. Без Алисы я бы не выстоял против охранников Храма. Не спас бы Олега и Славу. Судя по словам Милы, ритуал без её жертвы тоже не удалось бы прервать. Алисе обязаны многие. И я, и Олег. Пусть он и не признаёт этого вслух.

– Только вот она той самой жертвой становиться не хотела, – желчно произнёс я, аккуратно укладывая цветы на могилу. Сирень роз ярко контрастирует с белоснежным окружением, любимые цветы Алисы выглядят ещё более таинственно. – Но её мнения я не спросил.

– Не знаю точно, что случилось в Храме, – Надир вновь уставился на холодный монумент, – но уверен, что будь выбор, ты не дал бы Алисе погибнуть.

– Ты же считаешь нас чудовищами, – криво усмехнувшись, тихо произнёс я, – способными лишь на жестокость. Откуда такая странная вера?

Надир промолчал, лишь густые брови сильнее сдвинулись на переносице.

– Удалось избавить Олега от влияния Марка? – спросил я через некоторое время, когда понял, что Надир перевёл вопрос в разряд риторических.

Он кивнул:

– Да, это оказалось не сложно. Должно быть, поддержание заклинания требует непосредственного контакта, хотя бы эпизодически. Олег уже полностью пришёл в себя.

– А Мила?

– Её ситуация схожа с твоей, – едва заметно вздохнув, ответил Охотник. – С корабля на бал, в водоворот войны. Только способностей сверхъестественных у неё нет. И она оказалась абсолютно беззащитной перед реальной опасностью. И физически, и ментально. А одержимость Олега не добавила ей веры в Орден. В себя. Но у девушки очень сильный стержень, она оправится. – Он замолк, сверля камень тёмными глазами. Затем добавил: – Чего не могу сказать о Славе.

– С ним-то что? Кризис веры? – я достал сигареты. Щёлкнул зажигалкой, и вместе с паром изо рта выметнулся синеватый дым.

Надир развернулся, и не сказав ни слова, пошёл прочь от могилы. Я проводил его удивлённым взглядом.

– «Обожаю диалоги с верующими. Никогда не знаешь, чем оскорбишь их нежные чувства». – «Я разве спросил что-то не то?» – «В этом и интрига».

Он вернулся через пять минут, держа в руке алюминиевую фляжку. Я поднял бровь в немом вопросе. Также молча, он открутил крышку и протянул сосуд мне. Я взял, принюхался. Острый запах спирта ударил в нос, мгновенно прочищая мозг.

– Помянем, – ответил он на мой взгляд.

– «Этот бородатый молчун нравится мне всё больше».

Я вздохнул, вновь посмотрел на улыбающуюся вечной улыбкой девушку:

– «Надеюсь, ты попала чистое и светлое место, под стать твоей душе, Ангелочек. И что когда-нибудь примешь моё раскаяние». – «Зная её, думаю, она тебя уже простила. Мне тоже будет не хватать этой милашки. Но терзать себя постоянными муками не нужно. Ты почтишь память Алисы сполна, отомстив». – «К жизни её это не вернёт. Не вернёт сестру одинокой девочке, потерявшей самого родного человека вслед за родителями». – «Не вернёт. Ничто не повернёт время вспять. А даже если бы это было возможно, ты бы сделал другой выбор?» – «Не заставляй меня заново это переживать». – «Ты должен быть честен с собой. Если бы мы могли оказаться вновь в Храме в тот вечер, принял бы ты другое решение? Стоял бы напротив могилы Милы? Или отказался бы от предложения Теней, уничтожив вообще всех?» – «Не знаю». – «Знаешь. Мы оба знаем. Прекрати стенать».

Я сделал глоток из фляжки под пристальным взглядом Надира. Если это водка, то качество её оставляет желать лучшего. Горло обожгло огнём, глаза поползли из орбит, а огненная жидкость прожгла себе путь сквозь внутренности. Пищевод обдало жаром, по телу прошла горячая волна. Я скривился, горькое послевкусие никак не желает уходить.

– «Снега поешь». – «Проблемы с неконтролируемым вожделением. Теперь вот ликвидация последствий алкоголя – ты все вопросы советуешь решать при помощи снега?» – «А что я могу предложить? Можно бы волосами занюхать, как делали в молодости. Но у Надира только борода, может не понять…»

Продолжая морщиться, я передал фляжку Охотнику. Тот угрюмо посмотрел на могилу, и сделал пару глотков, не дрогнув ни единым мускулом.

– Слава ослаб после ранения. Истязания в Храме оставили свой отпечаток, – Произнёс он. – Этим и старается воспользоваться Марк, призывая птенца под своё крыло.

– Как это?

– Связь Мастера и птенца, – сквозь зубы проговорил он. Хмурое лицо Охотника заволокли чёрные тучи сдерживаемой злости. – Марк использует её, чтобы влезть в сознание Славы. Убедить его примкнуть к Хантвейл, завлекая обещаниями могущества и свободы.

– Знакомая агитпрограмма, – хмыкнул я. – А почему тогда со мной не старается провернуть такой фокус? Я его не слышу, хотя связь между нами такая же.

– Не знаю. Возможно, ты и без увещеваний следуешь нужной ему тропой. Возможно, не обладаешь достаточной силой, чтобы на тебя тратить время, – покачал он головой. – Предугадать действия и мысли Марка невозможно. После стольких лет мы уже не пытаемся. Только реагируем. Но этот безумец может быть убедительным.

– Думаешь, есть шансы, что Слава покинет ваш бравый кружок по интересам и присоединится к Марку?

– Слава умён и рассудителен. – Надир протянул руку, когда я снова достал из кармана пачку сигарет. Я вновь покосился на него с нескрываемым удивлением. Он предпочёл проигнорировать мой взгляд. Пожав плечами, я дал ему сигарету с зажигалкой. – И всё же он молод. Его Тень непредсказуема, он не умеет пользоваться Ею с той же лёгкостью, как ты, например. Долгие годы Орден обучал его гасить проявления Тени, а не понимать Её природу и нюансы. Ему почти не знакомо истинное лицо своего демона. Они враждуют.

– А тебе знакома природа Хантвейл? – саркастически поинтересовался я.

– Нет, – спокойно отозвался он. – Но я видел, к чему приводит гармония Тени и вампира. Величественное и пугающее зрелище. Но кратковременное. Вскоре Тень подминает существо под себя и превращает его в бездушную машину.

– Не сказал бы, что у меня полная гармония с Тенью. Она умеет быть занозой в заднице, – заметил я. – «Эй! Я все еще здесь!»

– Орден учит отрёкшихся бороться с Тенью, но никогда ещё мы не сталкивались с тем, чтобы на брата оказывалось давление Мастера. Марк был связан договором и не претендовал на отрёкшихся. Теперь же мы на войне. И к чему это давление приведёт, предугадать невозможно.

– И сколько же в Ордене Хантвейл, помимо Славы? – спросил я, щурясь от дыма.

– Достаточно, чтобы создать серьёзные проблемы, если они внемлют зову Марка, – сжав губы, произнёс Надир.

– Здесь?

– Нет. Но если мы отдадим город вашему племени, то сколько времени понадобится Марку, чтобы с усилением нагрянуть в Москву? В Лондон? Один Хантвейл – проблема. Два – катастрофа. А если это дюжина подготовленных бойцов с могущественной Тенью, знакомых с внутренней кухней Ордена?

Сделав глубокую затяжку, я купил себе время для раздумий на тему целесообразности развития конфликта с вечно недовольным правозащитником смертных. Решил не обострять и перевёл тему:

– Я слышал, вы умудрились усилиться во время раскола. Надеюсь, не при помощи тупорылых сделок с Венефика?

– Подкрепление, – злобно зыркнул он на меня. Из-за упоминания недавнего фиаско или из-за осведомлённости, не знаю. – Небольшим группам удалось проникнуть в город во время начавшегося хаоса. Мы восстановили потери. Но для того, чтобы в открытую сражаться со всей вашей братией, сил у нас недостаточно. Пока.

– Особенно, если бросать ценные ресурсы на убийство молодой девушки из Доминус. Которая, в отличие от Кренцент, не носится по городу, убивая направо и налево, – добавил я едко.

– Пока Олег выздоравливал, координация нарушилась, – резко бросил он. – Братья увидели вампирессу. Решили использовать свой шанс.

– Разве не ясно, что сосредоточиться на других следует? – я бросил окурок в снег, подальше от могилы.

– Несмотря на то, что я ценю сделанное тобой в Храме, мы не друзья, Алекс. И не будем ими никогда. Как любое тёмное создание, живущее за счет питания смертными, рано или поздно тебя настигнет кара. Клановая принадлежность не имеет значения. Мы боремся со злом в любом его проявлении.

– Что же мешает тебе избавиться от меня здесь и сейчас? – я скрестил руки на груди, повернувшись к Охотнику.

– Ты умрёшь или изменишься, – будничным тоном сообщил Надир. – Однако, это не означает, что именно я должен отправить тебя в ад. Кто знает, может ты ещё присоединишься к нам.

– Я бы не надеялся на это, – сухо ответил я. – Но на данный момент Доминус и Фералум – меньшее зло.

– Мы не в том положении, чтобы выбирать между большим и меньшим злом, – отрезал Надир. – Лишь стараемся сделать мир чище. Кренцент представляют гораздо большую угрозу, потому деятельность братьев сосредоточена на Максе. Но не жди, что остальным кровопийцам будет оказан радушный приём при встрече.

– «Помнишь слова Геральта про большее и меньшее зло? Похоже, Надир знаком с этой концепцией». – «Жаль лишь, что нежелание выбирать тоже является выбором. И часто – худшим».

Вслух же произнёс:

– Надеюсь, хотя бы желание вашего командира разделаться именно со мной поугасло?

– Никаких приказов не поступало, – нейтральным тоном ответил Охотник. – Олег делает вид, что тебя не существует. Что само по себе для тебя – хороший знак.

– Радует, – выдохнул я.

– Поблагодари Милу, – отозвался он. – Здесь есть доля её влияния.

– Обязательно, при случае.

– А ещё поблагодари себя.

– За что это? – тон Надира показался полным злой иронии.

– Храм всё также осквернён, – напомнил он, взглянув мне прямо в глаза. – Вход туда заказан всем, кроме тебя. Как уничтожить эту скверну, пока неизвестно. А мы уже начинаем пожинать плоды.

– Не понимаю. – От тяжёлого взгляда Надира часто становится не по себе.

– Орден святого Тертуллиана – не Охотники на вампиров, – чётко и раздельно проговорил Надир.

– А кто? Для косплееров староваты. И рожами не вышли. Да и фантазия на нуле…

– Орден – братство, противостоящее нечисти, – ответил он, всё также резко разделяя слова. Ещё чуть-чуть, и глаза закатит от моей непроходимой тупости.

– Ну и какая…? – начал я и осёкся.

– «Долго же до тебя доходит. Тебе Амир об этом говорил перед встречей с Мелиссой». – «Не было времени задуматься». – «Тебе Мелисса несколько раз намекала». – «Рядом с ней у меня вообще мозги плохо работают». – «Тебя Олег предупреждал». – «Буду я этого кретина слушать». – «Ой, всё!»

Надир хмыкнул, заметив неожиданное понимание в моих глазах.

– То есть, сюрпризы для меня ещё впереди? – заключил я.

– Не только для тебя, – поправил он. – Никто не может предположить, кто решит посягнуть на эти территории. И кто получит дополнительные силы от Храма.

– Почему его просто не разрушить? – нахмурился я. – Уверен, пары экскаваторов для кардинальной перепланировки хватит с лихвой.

– Храм – лишь материальное олицетворение силы, поселившейся в Кызылтасе, – пояснил недовольный бородач. – Снести его недостаточно. Более того, разрушение может повлечь самые неожиданные последствия. В том числе, выплеск злой энергии, копившейся там столетиями. Эта земля нуждается в очищении. Только после можно вновь возвести защитный барьер и избавиться от всех живущих здесь тварей.