Читать книгу: «Сансара 1.01», страница 5

Они прорвались! И казалось, всегда были вместе. Пусть и незримо, в мечтах или снах.

Адреналин бил ключом, голова закружилась, и Моня ощутил себя серфингистом под гребнем волны, испытывая пьянящее чувство свободы, страсть и восторг. Это переживание лучшее из того, что с ним когда-то случалось. Он даже не знал, что оно вообще могло быть.

В уме эйфория, в ушах шумит ветер, а впереди неизвестный и таинственный мир. Моня хотел быть его частью. Расстаться с прошлым и стать уже Янь – путешественником, бардом, героем. И на дороге, ведущей в далекие земли, найти настоящее «я». А «я» до этого пусть останется в прошлом. Его надо поскорее забыть.

В этом горячечном возбуждении Моне хотелось, чтобы их забег стал частью фольклора. Пусть бард сложит песню про красноволосую Роби, прекрасную Янь и уносящую в счастливую даль Супер Свинью.

А потом Моня понял еще кое-что. Сидя за ним, Роби наверняка заметила жабры. Жаль, не увидела крыльев, на которых будто летел.

7

– Фух, веселуха! – простонала Роби, бессильно сползая на землю. – Как же трясло! Болит даже в местах, о которых не знала. На заднице теперь будет синяк. У тебя, кстати, на шейке несколько штук.

Моня молчал, погрузившись в себя. Его проблемы были сложнее. Он был готов к дрочке, но точно не к чувствам. Дурманящая пелена испарилась, лихорадочное возбуждение бесследно ушло. Все страхи и комплексы заняли свое привычное место. Всё это будто не он. Всё это не с ним. То, что казалось «светом», стало «извратом». Неуверенность похоронила самооценку, мнительность вызвала приступ депрессии.

Его почти трахнули, это ж позор! Роби оставила на шее засос и лапала грудь! А хуже всего, что это бесстыдство могла видеть Юлька! «Лямур-лямур… Как это мило…» – сладко мяукнет она.

– Отойду! – буркнул перед тем, как снять шлем.

Выйдя в реальность, бросил его, словно змею из райского сада. Очумело потряс головой и с минуту таращил глаза в монитор. К счастью, он выключен, сестры рядом нет. Но дверь приоткрыта. Возможно, всё видела и убежала в последний момент.

Моня надеялся, что падение в пучины порока прошло без свидетелей, иначе будет зашквар. Или нет? Его маскулинность никуда не пропала. Это ж как фильм, который приятно смотреть.

Воображение услужливо нарисовало картинку, вызвав тот волнующий жар. Как далеко всё может зайти? Этот интригующий вопрос мысленно вернул в объятия Роби. Видение стало слишком отчетливым, и Моня яростно замотал головой.

Быстрей всё забыть! Ну невозможно так дальше играть!

Рассвирепев, выкинул шнур от монитора в окно. Просто выключить – это не выход. Юлька бы непременно подкралась, чтобы включить. Вздохнув с облегчением, вернулся в Сансару.

Наконец-то один! Подглядывать за ним больше будет нельзя.

– Что, чайник на плите убежал? – спросила Роби. Усталая и внешне расслабленная, она лежала в траве и смотрела в небо, раскинув ноги и руки звездой.

– Скорее, сестра. Та еще вредина… Ее тут не слышно?

– После апдейта диссонирующие с игрой ощущения уже не проходят. Мы или там, или здесь. А вот свинка в раю, и мне ее жалко… – Роби погладила щетину остывавшего трупа. Из пасти в дорожную пыль капала пена и кровь.

– Мир ее праху. Ушла в свинский рай, – оптимистично предположил Моня.

И тут же задумался – пустят ли туда без души? И есть ли она у свиньи?

– Могла бы и выжить, если б так не спешила. Хорошо же всё было, куда было гнать? – Роби озадаченно посмотрела на труп. – Теперь дохлятинка запорет нам квест.

– Про ее состояние там не единого слова, – отметил Моня ее «хорошо». Забыть и забыться, чтобы не терзаться этим внутри!

– Так сдавать-то нам что? – подняла Роби бровь.

– Что и просили – просто свинью. Если нет, то и нет. Нам в любом случае возвращаться нельзя.

– Да черт с этим квестом! С тобой что не так? – пристально посмотрела она.

Моня устало потер переносицу.

Да всё тут не так! Гендер не тот! А главное – непонятно как среагирует Роби на правду. И почему сразу всё не сказал?!

Ответ очевиден: не хотел всё испортить. Да и кто поверит про Сири, тату и продажу души? А если поверит, убежит со всех ног. На ее месте так бы и сделал. Зачем ей такой чокнутый псих?

Моня и сам был в себе не уверен. Всё, что он видел, могло быть иллюзией. Возможно, неправильно понял, нагнал на себя сверхъестественной жути, а мозг дорисовал остальное в уме. Зачем этим всем грузить Роби? Рано или поздно он найдет объяснение, и тогда проблемы решатся сами собой.

Или нет? То, что потеряно, уже не вернуть.

– Ты про жабры? – Моня постарался, чтобы голос не дрогнул. От безнадеги хотелось рыдать.

– А есть что-то еще? – спросила Роби.

Будто видит насквозь с первой встречи. Внутри ж пустота. Рано или поздно подловит его.

– Ты сама выбрала класс? – проигнорировал Моня вопрос. Ложь легче всего скрыть полуправдой. Придется юлить.

– А ты нет?

– Полагаю, слишком поздно зашла. Видимо, такой «овербукинг». Была лишь сирена, пришлось ее брать.

– Хм, в обычном банере ее не было точно, – хмыкнула Роби. – Все только люди: воин, разбойник, лучник и маг. Можно было лишь чуть подкорректировать внешность. Бюст, к примеру, увеличить нельзя.

– Значит, повезло только мне. Вышла в пене и с жабрами… – тяжело вздохнул Моня. – Прости, надо было сразу сказать. Всё как-то суматошно и быстро. Ты же не против сирен?

– Нет, разумеется. Но как это круто! Дельфины-русалки… И петь бы, наверно, могла?

– Ага. Как павлин, – развел он руками.

Ему улыбнулись, и Моня улыбнулся в ответ.

А с пением – неплохая идея. Надо попробовать. У сирен обязана быть эта способность. Чем-то должны же охмурять своих жертв.

Моня хотел было активировать навык, но что ему петь? Ни одной баллады не знал. Без чарующей песни матрос судно на мель не посадит. Только зачем ему этот матрос? Нужна Роби. Но у него никогда еще не было девушки. А сейчас девушка он. И как теперь быть?

Эти противоречия грозили психозом. А всё из-за реалистичности мира. Кто бы загнался, будь всё мультяшно? Но он претендовал на истинно существующее и требовал забыть, кто ты есть. Моня не мог это принять.

Видимо, чтобы окончательно убедить, Сансара показала Роби в самом выгодном ракурсе. Из прорехи в тучах вырвался луч, подсветив точно софитом. Подвернув под себя ноги, девушка наклонила голову набок и задумчиво жевала травинку, прислушиваясь к чему-то внутри.

На ее щеках алел легкий румянец, растрепанные волосы, как язычки огня на ветру. Стройная, непосредственная и беспечно живая, она сияла сама. Словно ребенок, убежденный, что зла не бывает. Тьма никогда не затронет ее.

Видимо, решившись, Роби подняла взгляд. Казалось, она хочет что-то сказать, но вместо этого взяла голову Мони в ладони и потянулась губами. Он ощутил, как вновь поднимается жар, и запаниковал, зная, как далеко это может зайти.

Не сейчас и не так!

Моня отстранился, и Роби словно стукнулась в стену. В глазах разочарование, обида и боль.

«Репутация с Тьмой увеличилась на двести пунктов. Суммарное значение: «три тысячи двести».

«Я идиот! Теперь меня бросят!» – тревожно заныло в уме. А потом пришла мысль, что его подозрительно щедро вознаграждают за глупость. Так повысить репутацию с Тьмой легче всего.

Отдыхали недолго, обе молчали. На ноги поднял волчий вой за холмом. К счастью, ферма оказалась достаточно близко, звери не рискнули к ним подойти.

Тушу волочили за задние ноги, оставляя в дорожной пыли длинный след. Печально подпрыгивавшая на камнях голова, словно отстукивала: «помни, что туп!»

Найти бойню оказалось нетрудно. Воняло там адски. Видимо, недавно пришел караван, и у входа выстроилась целая очередь. Живые свиньи в ней были у всех.

Скот принимал обезьяноподобный мужчина в заляпанном кожаном фартуке. Голый торс, груда мышц. Под массивными надбровными дугами бесцветные, как у тухлой рыбы, глаза. Взгляд живодера. Явный маньяк.

– Ага! Вижу, она у вас сдохла! – губы-пельмени скривились в ухмылку.

– Но… – запротестовал было Моня.

– Не кипишуй, дочь. Шкурку подрали, но мясо в порядке, – он сплюнул в пыль и растер голой пяткой. – Мне меньше работы. Талончик возьмите и дуйте к жрецу.

Из глубин барака вдруг выбежал небольшой поросенок. Оценив обстановку, почему-то бросился к Роби. Прижавшись к ее ногам, закричал, как перепуганное насмерть дитя. Бойня не лучшее место для свинок. Взгляд умолял взять с собой.

– Прелесть! Давай эту спасем? – предложила Роби. – Пешком неохота будет идти.

– На какие шиши?! – возмутился Моня. – Да и мелкая, не поднимет меня.

– Сучка бездушная… – отвернулась она, не понимая, насколько права.

Моня хотел в ответ что-то съязвить, но в уме полыхнуло зеленым:

«Репутация с Тьмой увеличилась на двести пунктов. Суммарное значение: «три тысячи четыреста».

– У тебя тоже прошло? – озадаченно он почесал лоб.

– Ммм? – не поняла Роби.

– Изменение репутации?

– Упала репа с домашним скотом? Что, тоже ненавидит тебя?

– Если бы… – тяжело вздохнул он. – Плюсует по двести какая-то Тьма.

– А мне почему нет? Тоже хочу! Где ее взять?

– Честно говоря, не совсем понимаю. Может, расовый триггер какой.

– Триггер на что?

– Ну, за выносливость. Типа по времени: «без моря два дня».

К храму шли молча. Роби продолжала очаровательно дуться, а Моня размышлял о тату и природе души. В нее как бы не верил, но было и то, с чем спорить не мог. Клеймо вызревало под кожей, как червь.

Жрец в храме встретил радушно, несмотря на неподобающий для благочестия вид:

– О, благородные искатели приключений, слава летит впереди вас! Вернув заблудшую душу в лоно матери-церкви, вы заслужили милость небес!

– Мы пригнали свинью! – буркнул Моня, умолчав, что принесли ее труп.

– Но ведь ваши мотивы чисты как слеза. Даже величайшие подвиги начинаются с малого! – воскликнул жрец, театрально потрясая руками. – Сегодня свинья, а завтра кто знает? Плод усилий не важен, значим прогресс!

– Награда-то будет?

– Награда? В мирском только тщета! В ней не найти и толики смысла. Лишь духовный поиск оставит полезный кармический след. Так внемлите истине: все умственные состояния можно свести к двум аспектам: надежда и страх. Первое опирается на нашу привязанность, второе на гнев и чувство угрозы…

– Хотелось бы услышать про золото! – напомнил Моня, устав от патетики.

– Но золото – тлен! – возмутился жрец, воздев руки к иконам с изображением Нимы. Статуи, как в храме у кладбища, нет. Куда тут девают доход от свиней?

– Да, и с этим падением нам придется смириться! – поспешила взять грех на душу Роби. – Мы слабы духом и особенно телом. Алчим власти, денег и секс. А еще тупо хочется есть.

– Неужто променяете награду на небе? – ужаснулся жрец, изображая отчаяние. – Еды и злата предложить не могу, зато…

– Серебро тоже устроит! – перебил Моня. – Возьмем со слезами и скорбью. Конечно же, непременно отмолим потом.

– Ну что ж… – неодобрительно посмотрел на них тот. – Юность не знает, а старость не может. В страстях непросто постигнуть пустотность явлений, а сияние чистого разума видно не всем…

Закряхтев, он нагнулся открыть дверцу под алтарем, но с криком схватился за спину:

– Ох, поясница! Это был знак. Неблагоприятное время для дара. Завтра к обеду звезды встанут как надо.

– Дедуля, не мучьте себя. Я сама всё найду! – бросилась на помощь Роби.

– Остановись, дева! Поди не знаешь, что брать!

Пытаясь закрыть дверцу, едва не прищемил ее пальцы, но в щель ловко вставили меч. Бороться с таким натиском было бы глупо, и жрец уступил.

– А вы очень щедры. Спасибо, отец! – поблагодарила Роби, цапнув полки два свёртка.

Один сразу кинула Моне, второй прижала к груди. Весили они подозрительно мало. Брони и оружия точно в них нет.

Жрец болезненно скривился, смиряясь с потерей:

– Что ж… Пусть наше добро принесет только благо. Всё равно потратите здесь. Учитель ведь нужен? Вон-Бух отирается соседнего дома на заднем дворе.

Моня и Роби поклонились и попятились к выходу. Добыча наконец-то у них.

«Аллилуйя!» – запел ангельский хор, как только они вышли за дверь.

«Репутация с Церковью увеличилась на двести пунктов. Суммарное значение: «одна тысяча двести».

«Вы получили второй уровень!» – поздравила бегущая строка.

Мир чуть вздрогнул, а потом будто стал расширяться. Голова закружилась, Моня был вынужден сесть. Ум казался безграничным и ясным, подобно пространству. Нет, скорее, кристально чистой воде, где мысли походили на рыбок. Цветные, прозрачные, черные суматошно кружились, сбиваясь в косяк. Остановить и обдумать каждую было нельзя.

«Ты спятил дружок!» – сказала кто-то из них.

«Так выглядит просветление, детка…» – шепнули губы другой.

«Эй, недоумки! Это лишь уровень!» – третья покрутила плавничком у виска перед тем, как исчезнуть.

Моня громко чихнул, чем, к счастью, привел себя в чувство. Мыслерыбки пропали, аквариум ума опустел.

Роби лежала на траве и с блаженной улыбкой пялилась в небо – совершенно прозрачное, без единого облачка. Воздух, густой от аромата цветов, погружал в ленивую негу. Тишина нарушалась лишь шелестом листьев и песней цикад.

– Сансара прекрасна. Мне было… сейчас хорошо! – потянулась Роби, как после сна.

– А мне вот не очень, – признался Моня, пережив психоделический трип.

– Ясно. Выходит, у сирен по-другому. Какой же был кайф… – прошептала она, мечтательно жмурясь.

Моня не разделил ее чувств, но считал, что есть куда более приятные вещи. С Рафика, к примеру, кожу содрать. Таська четвертовать, Татка сразу на кол…

Впрочем, быстрее к награде. Жрец та еще скряга, а квест оказался не самый простой.

Сгорая от нетерпения, Моня открыл тщательно упакованный сверток. Добыча неприятно его поразила: пять серебра и… белые кружевные трусы?

Снова зашквар! Еще одна гадкая тряпка! Что у этого жреца в голове?

У Роби добыча была явно щедрее: перевязь для меча и целых десять чеканных монет. Поначалу в луте всегда всякая шваль.

– У меня два свободных очка, – Роби довольно потерла ладони. – Кину в удачу, это даст крит. Хочу много-много дамага.

– Не лучше ль в стамину? – возразил Моня, брезгливо убирая трусы в инвентарь. – И мечик свой достать не успеешь. На разбойнике он тебе сильно помог?

– Не вспоминай. Прокляну! – злясь, топнула Роби ногой. – А ты вложишь куда?

– Пока оружия нет, непонятно что брать.

– Так плеть же ведь есть! – рассмеялась она. – Ультимативно приятный предмет!

– Смешного тут мало, – насупился Моня. – Чем воевать? Ни в одной игре не видела этих сирен.

– Тогда буду бить за двоих, – посерьезнела Роби. – Тогда мне поддержка будет нужна.

– Не хочу саппортом. Хочу вот как ты.

– Я воин, а ты? Не трать ничего, пока не поймешь.

Расстроенный Моня молча кивнул, не представляя силы сирены в бою. Естественную для нее специализацию игнорировать глупо. Воин не силен в колдовстве, маг слишком слаб для маневров с мечом. В чужих классах получится выучить лишь что-то простое. К высшим навыкам путь будет закрыт.

Моня снова открыл вкладку параметров, чтобы понять вектор развития по начальным условиям. Раз в интеллекте и силе стоит по «колу», то он явно не воин и точно не маг. И не разбойник. В ловкости «шесть», но пять туда кинул он сам. Зато в харизме и восприятии стоит целых «семь». Значит, всё-таки бард?

– Девчонки, привет! – крикнул вдруг кто-то.

Роби обернулась, а вот Моня не сразу понял, что это ему. Таким его видят. Сансара издевалась над ним. Неудивительно, что луте кружевные трусы.

Из торговой палатки скалил зубы гид-информатор. Судя по морде, что-то нарыл. Он точно падальщик, учуявший свеженький труп. Новое логово обустроил тактически грамотно – прямо у храма, где получали призы.

– Подожди, я на минутку.

– Хорошо… – кивнула Роби, не задав лишних вопросов.

Это редкое качество Моня в ней очень ценил. Они оставляли комфортное пространство друг другу. Реал выводился за скобки, и каждый рассказывал лишь то, что хотел.

Анджел приглашающим жестом показал на палатку, и Моня решительно откинул полог. Внутри полумрак, душно и пыльно. Обстановка спартанская. На полу ящики с хламом, под провисающим тентом кружилось несколько мух. В углу стол, на нем самовар, пара чашек, карандаш и тетрадь.

– Чайку? – предложил хозяин, широко улыбаясь. – Местный, но ничего лучше еще не нашел.

– А это не чай? – протянул Моня мешочек с травой, которую прихватил из логова Мары. Совсем забыл про нее.

– Хм… Такую не видел, – Анджел осторожно понюхал траву. – Может дорого стоить. Зверобой или душица? Нет, те пахнут не так. Тебе заварить?

– Не надо, раз так. Оставь и продай. Отдашь деньги потом.

Кивнув, тот с неожиданным изяществом налил кипяток в обе чашки. В каждую кинул по щепотке травы. Пахнуло мятой и еще чем-то пряным. Вода приобрела благородный рубиновый цвет.

– Не тяни, по моему запросу уже что-то есть? – поторопил его Моня, давая понять, что сильно спешит. Роби злится снаружи, гонять чаи недосуг.

– Кое-что. Знаешь, о вас уже говорят? – Анджел подчеркнуто неторопливо сделал первый глоток и подмигнул. – «Лесбухи верхом на свинье». Вот вы зажгли…

– Мне достать плеть?

– Не надо! – поперхнулся и закашлялся тот. Но его взгляд говорил о другом.

– Тогда к сути.

– А мое предложение?

– Зачем госпоже жалкий червь? Ты не готов! – подыграл ему Моня, добавив максимум презрения в тон.

– Хорошо, – неожиданно легко согласился Анджел. – Тогда к делу. В Сансаре есть скрытые классы, но шанс получить их уничтожающе мал. Кроме сирены вроде бы есть вурдалак, вервольф и вампир.

– А сирен было много? – оживился Моня. – Как ей играть?

– Кроме тебя, всего один случай. Но тот дурачок выбрал не то. Теперь локти кусает, а поезд ушел.

– Значит, выбор у него всё-так был…

– Естественно. Как и у всех. У тебя разве не так?

– Выходит, не можешь про сирен сказать ничего… – проигнорировал Моня последний вопрос.

– Зато можешь ты. Куплю всё, что знаешь! – Анджел открыл тетрадь и взял карандаш. – В обмен информация про то, что просил.

– Что-то узнал?

– Их видели на мельнице. Это полдня пути к северу. Элф, Тасля, Масля. Но друг друга зовут, как ты и сказала: Рафик, Таток и Тасёк.

– Куда шли? – с облегчением выдохнул Моня. Нашел-таки этих ублюдков! Теперь не потерять бы их след.

– К Фармграду в устье Мисраты. Там шахта с большим подземельем, за которую бодаются несколько гильдий. Как в «золотой лихорадке», не подойти.

– Ясно, спасибо. Не упускай их из вида.

– А ты? Твоя очередь! – возмутился Анджел.

Подумав, Моня решил, что парень проделал большую работу. Можно рассказать про траву и логово Мары. Этого хватит с лихвой.

Его жадно слушали, но состроили недовольную рожу в конце:

– И это вот всё?

– Что значит «всё»? – разозлился Моня. – Три полуголых сестрицы в платках! Скрытое убежище жутковатого старца! Прямо же просится в «Тайны Сансары»! Это ж бестселлер!

– Это понятно… – замялся хозяин.

– Тогда что еще?

– Слушай… – стыдливо отвел Анджел взгляд. – Хлестни еще пару раз? В той самой одежке? Я заплачу!

«Вот извращенец…» – закатил Моня глаза. «Плеть Купидона» испортила парня. А он очень нужен. Сири теперь для него как наркотик. Не по-детски вставляет. Как бы самому не подсесть…

Как только подумал, в уме будто вновь открылась тайная дверь. На какой-то момент стало одиноко и холодно. Выскользнувшая из глубин подсознания тень словно принесла эти чувства с собой. А потом их сменил страстный, подчиняющий жар.

Моня снова, как за кулисами сцены. На ней только Сири. Позвали на бис.

– Встань на колени пред Госпожой! – властно, но тихо приказала она. – Мне нужна твоя боль.

Свистнула плеть, и хлесткий удар бросил жертву на землю. А за ним еще и еще. Бедняга рыдал, молил о пощаде, но глазки маслянисто блестели и просили кнута.

«Репутация с Церковью уменьшилась на тысячу пунктов. Суммарное значение: двести».

«Репутация с Тьмой увеличилась на тысячу пунктов. Суммарное значение: четыре тысячи четыреста пунктов».

«Хватит!» – крикнул Моня в уме, опасаясь уже за себя. У Анджела есть зелья с регеном, но психику они не спасут. Сири, как джинн – однажды открыв, не загонишь обратно. Контроль над телом будет уже не вернуть. Возможно, получит его на каком-то уровне тьмы.

Неохотно, не сразу, но садистка ушла, оставив жертву стенать. И странно посмотрела на Моню, словно не успела ему что-то сказать.

Похоже, темное удовольствие получили все, кроме него. Экзекуция вызвала в нем отвращение, а возбуждение Сири унесла с собой вниз.

Зачем она этим делится с ним? Насколько больной надо быть, чтобы найти наслаждение в муках другого? Вот был бы на месте Анджела Раф…

Подумав, Моня решил, что охотно бы нес этот крест. Вот тогда страдание воистину станет божественным даром. Взял бы грех на себя.

Кстати…

Андрей понял взгляд и полез в сундучок.

– Вот! – протянул звякнувший монетой кошель. – Но мне бы на память что-то твое…

– На, извращенец! – Моня бросил в него кружевные трусы.

– Ты ведь носила? – тот благодарно прижал их к лицу.

– А запах не чуешь? Чистый елей!

Принимая приятно тяжелый мешочек, Моня ощутил неловкость и стыд. Совсем не так хотел зарабатывать деньги. Пахнут плохо, но очень нужны. К счастью, тариф на этот вид интимных услуг был высок.

Шагнув за порог, прикрыл ладонью глаза. После полумрака слепило, но Моня увидел, что Роби здесь нет.

Доигрался, блять! Слишком увлекся, и крики страдальца были слышны.

Чертыхнувшись, Моня снял шлем. Один мир погас, но второй не возник. Вокруг почему-то темно. Слышен лишь голос:

– Алло! Давай-ка подъем!

Первая мысль, что ослеп! Запаниковав, заметался, а через секунду трещинка света разрезала тьму. Закисшие глаза разлепились не сразу. К счастью, он у себя.

– Ты здесь?

– Да. Всегда. А ты прямо в шлеме заснул!

Моня бросил взгляд на окно. Там позднее утро. Часы показывали семь тридцать шесть.

Черт! Как это так? Сири, Роби, Анджел? Неужели всё сон?

Он потряс головой, приводя мысли в порядок. Нет, это не снилось. Здесь спал, там играл. Наверное, теперь можно так.

Моня поежился, помня последний, нечеловечески внимательный взгляд персонажа. Сири смотрела, будто он насекомое. Мелкое, гадкое, жалкое. Это уже не развидеть и трудно забыть.