Читать книгу: «Узел Горгоны», страница 3

Глава 4

Новосибирск. Лаборатория закрытого научно-исследовательского центра

Доктор Ремезов

Анатолий Иванович Ремезов, защитил докторские диссертации сразу в двух дисциплинах и стал доктором физико-биологических наук в течении всего лишь четырёх лет после окончания института. Все последующие годы, он посвятил лишь одной проблеме, а именно, изучению влияния жидкой среды на живые организмы.

Его интересовало, как себя ведут эти жидкости когда организм находится в стрессовой ситуации, в предельно высоких и низких температурах, под воздействием звуковых волн и радиации. Так в некоторых случаях, лимфа ускоряла своё движение, а в других наоборот, замедляла и это оказывало заметное влияние на старение всего организма в целом.

Стрелки настенных часов в лаборатории, уже давно перевалили за полночь, а доктор Ремезов, всё никак не мог оторваться от микроскопа.

Три года назад, ему удалось придумать специальную вакцину, которая будучи введённой в лимфатические потоки, при воздействии звуковых волн определенной частоты, начинала взаимодействовать с этими потоками так, и ускоряла или замедляла их движение настолько, что разница в продолжительности жизни была просто колоссальной. Самое интересное заключалось в том, что организм не просто погибал раньше своего оппонента, а проходил все этапы взросления. Приматы рождались и становились взрослыми, то есть продуктивными и работоспособными тогда, когда их оппоненты, всё ещё находились в детском возрасте. До естественной смерти второго примата, у первого, успевало родиться и умереть, несколько поколений.

Но и это ещё не всё. С помощью введённой в организм вакцины, стало возможным воздействовать также и на молекулы воды. Можно при помощи звукового сигнала, мгновенно ее вскипятить или, заморозить. И в том и другом случаях, организм погибал. Но доктор Ремезов и здесь вывернулся и создал вакцину, дающую молекулам воды возможность противостоять любому воздействию на них извне. Это открытие, как практически всё, что выходило из стен этого института, имело двойное значение и его можно было применять, как в сугубо мирных, так и военных целях.

Отойдя от первых часов эйфории своего открытия, доктор Ремезов серьезно задумался, как ему поступить дальше. Нет, он совсем не был пацифистом или наоборот, сторонником применения оружия массового поражения.

«Об этом, голова должна болеть не у совершающих открытия учёных, а у политиков», – считал Ремезов, ему же, достаточно небольшого, чтобы достойно встретить старость, денежного вознаграждения, размер которого, он и пытался сейчас определить.

***

Спустя неделю после завершения работы, Ремезов перекинул все касающиеся её материала на флешку и спрятал её в подаренный ему женой, массивный золотой кулон.

Как он понимал, все без исключения сотрудники института, где он работает, время от времени, подвергаются оперативной проверке. И никто, никогда не может быть уверенным, что за ним не установлено наблюдение и номер его телефона, не стоит на прослушке. Им вообще вменялось в обязанность, иметь исключительно зарегистрированный у их особиста телефон и никогда не разговаривать по телефону, к которому у особиста нет доступа. За нарушение этого правила с работы никого не увольняли, но могли запросто, завести уголовное дело, после которого на работе в науке, можно было поставить большой, жирный крест с лишением научных званий, наград и прочих былых заслуг. Но доктор уже сделал выбор и совершил свой первый шаг к краю пропасти.

***

Ранним воскресным утром, доктор Ремезов отправился на Гусинобродскую барахолку, где смешавшись с толпой, купил оформленную на чужое имя сим-карту и обычный, кнопочный, сотовый телефон, с которого тут же в толпе, совершил международный звонок в Австралию своему австралийскому коллеге.

С доктором Смитом, он познакомился несколько лет назад на проходившей в Брюсселе, посвящённой климатическим проблемам, научной конференции, где они и обменялись визитками.

Сидней. Офис научно исследовательской фирмы «Перспектива»

– Мне тут один странный звонок поступил из России. Звонивший представился доктором Ремезовым, с которым я лет пять тому назад, познакомился на Брюссельской климатической конференции, – сообщил собравшемуся на срочное совещание совету руководителей, мистер Смит.

– Действительно, весьма неожиданно. Столько лет молчал и вдруг, позвонил, – согласился председатель совета.– И чего же он хотел? Кто он вообще, этот доктор Ремезов, чем он занимается?

– По нашим сведениям, доктор Ремезов работает в одном из закрытых НИИ в Сибирском отделении наук. А чем он там конкретно занимается? Да бог его знает? Сотрудники этого института на десять раз проверены ФСБ и находятся практически под круглосуточным колпаком так что, не исключена и какая-то провокация, – пожал плечами Смит. – Но он очень просил меня с ним связаться причём, намекал на какое-то очень важное научное открытие результатами которого, он хотел бы поделиться со своими западными коллегами, разумеется, не бесплатно.

– Скажите, Смит, как вам кажется, при вашей первой встрече в Брюсселе, Ремезов мог догадаться, кем вы являетесь на самом деле?

– Вряд ли, но и исключать такую версию, я бы тоже не стал. Они же там, у себя, помешаны на тотальной слежке и у любого ещё советского учёного, широко развита шпиономания. Так что, догадаться он не мог, но вот предположить, мог вполне, – сказал Смит.

– Ну что ж, риск дело благородное, без риска и выигрыша хорошего не бывает. Что нам грозит в случае провала, очередной международный скандал? Ну так, одним скандалом больше, одним меньше, какая разница. Жалко только, что подготовленного сотрудника из нашего филиала потеряем, но какая же война, бывает без потерь. Чем выше ставки, тем выше в случае проигрыша и потери, но тем выше и выигрыш. Кого будем посылать в помощь директору филиала? – спросил председатель совета.

– Да никого не будем. Задача проще некуда: сотрудник филиала встретится с Ремезовым, узнает о каком открытии конкретно идёт речь и по известным нам каналам, отправит сюда отчёт. Ну, а по результату, мы уже и будем принимать дальнейшее решение. Если дело стоящее, возможна эвакуация доктора Ремезова, в один из наших европейских филиалов.

Дача Матвеевых

На даче у Матвеевых, как всегда, было уютно и как всегда, царила неофициальная рабочая обстановка. Власов и Волков, поскольку они в отличие от Зимина жили и работали в Новосибирске, были здесь частыми гостями и даже свои отпуска, предпочитали проводить именно здесь.

Вот сейчас, поздним летним вечером в кабинете у Серёги, собрались его старые друзья.

– Ну что нового, вы мне можете сегодня рассказать? После разгрома синдиката ликвидаторов, я что-то заскучал, – спросил Серёга.

– У меня нет ничего интересного, сплошная рутина, бытовая мокруха и бандитские заказняки. Ничего, на чём бы следовало заострять внимание, – ответил Волков.

– А вот у меня, кажется прорисовывается кое-что интересное и как раз, по нашему профилю, – сказал Власов.

– Ну-ка – ну-ка, давай, рассказывай, что там у тебя за дело такое интересное нарисовалось, да ещё и по нашему профилю? – заинтересовался Матвеев.

– Есть в нашем городе институт один интересный. В нём ведутся исследования прорывных технологий будущего. Институт естественно закрытого типа и находится под нашим контролем. Все его служащие либо аттестованные сотрудники ФСБ либо, неоднократно проверенные нами люди. Ну, сами понимаете, что в любом, даже самом закрытом ведомстве, всегда находятся люди которые, стремятся выйти из-под контроля. А обратиться им есть куда. Совсем недавно, а точнее три года назад, в нашем родном Новосибирске появилось ООО «Прогресс» который является филиалом Австралийской фирмы «Перспектива». «Перспектива» имеет свои филиалы по всему миру и вполне легально, скупает через их представителей различные новейшие технологии на внедрение которых, у многих стран просто нет средств. Кроме того, они ещё и заказывают нашим институтам те или иные разработки и институты охотно эти заказы выполняют, ведь расчёт идёт в валюте. Но ясное дело, что например к закрытым институтам в которых проводятся исследования имеющие двойное назначение, им и близко подходить нельзя. Нельзя даже пытаться налаживать какой-либо контакт с сотрудниками этих учреждений. Однако кого и когда, это останавливало и промышленный и научный шпионаж, развит во всех странах, где имеется хоть какое-то собственное производство.

– Ну, с этим мы согласимся. В получении новых перспективных технологий, заинтересованы не только на западе, но и на востоке, – кивнул Волков.

– Да, ты прав, китайцы тоже весьма заинтересованы в получении доступа к прорывным технологиям, особенно, технологиям двойного назначения. Но давайте я уже перейду к сути.

Неделю назад, на своей даче был ограблен и убит ведущий специалист одного из таких институтов, доктор Ремезов и всё можно было бы списать на обычную уголовку, если бы Ремезов буквально за пару дней до своей смерти, не предпринял попытки скинуть с хвоста наше наружное наблюдение. От наблюдения ему уйти не удалось и наши сотрудники зафиксировали факт покупки им левой сим-карты и сотового телефона, по которому он совершил всего лишь один звонок. Затем, он разломал симку и телефон и выбросил их в мусорный бак на барахолке. Специалисты технического отдела установили номер сим-карты и куда именно был совершён последний звонок. Так вот, доктор Ремезов звонил одному из сотрудников фирмы «Перспектива», в Австралию. Он и ранее встречался с этим человеком несколько лет назад на одной из научных конференций, которая проходила в Западной Европе. Имя этого человека Смит, но к науке он имеет лишь косвенное отношение, поскольку является ещё и штатным сотрудником британской разведки. Если бы Ремезов не погиб, мы бы сейчас его потрошили в нашем ведомстве и он бы конечно раскололся, с какой целью он выходил на связь со Смитом. А сейчас, у нас лишь есть версия, что Ремезов закончил свою работу и решил продать её «Перспективе».

– А в чём именно заключалась его работа в институте? Над чем он работал? – спросил Сёрега.

– Он являлся заведующим лабораторией и руководил группой исследователей, которые искали возможность программирования молекул воды. В итоге, сам Ремезов предложил использовать разработанную им вакцину. Она воздействуя на водные молекулы, позволяла создавать из водной массы, любые устойчивые формы. Небольшого количества этого препарата, могло хватить для того, чтобы создать из воды многокилометровый подводный тоннель. Вода изменяет плотность и из неё, как из пластилина, можно лепить, всё что угодно. Весь процесс, я как не специалист, описать не могу, но вы сами можете представить, какие перспективные возможности, открываются у обладателя этой технологии. Ну и кроме того, человек ведь тоже во многом состоит из жидкости и это означает, что воздействие, может быть оказано и на него. Тем более, что и исследования и довольно успешные в этом направлении, так же проводились под руководством доктора Ремезова. В общем, у него было что предложить потенциальному покупателю.

Неделей ранее

Савушкин

Заместитель заведующего лабораторией и член группы исследователей кандидат технических наук, Виктор Петрович Савушкин был в курсе того, что работа над программированием молекул водной среды, подходила к своему завершению.

Как заместитель руководителя, он в отличие от рядовых сотрудников, видел картину в целом, за исключением лишь одной вещи… Он понятия не имел о составе применяемой доктором Ремезовым, вакцины. А без неё, завершённой эта работа, считаться не могла.

В случае презентации её научному совету, все основные преференции, высокую премию, место главы учреждения и славу в научной среде, получит руководитель проекта, Анатолий Иванович Ремезов. Такой расклад, Савушкина устроить никак не мог. Он конечно и докторскую степень получит и приличную премию, но вот его имя, так и останется где-то на вторых ролях, в списке рядовых исследователей.

Ремезов относился к своему заместителю хорошо и много раз приглашал его на свою дачу отметить по-тихому, то или иное, связанное с работой группы, событие. И Савушкин этим доверием решил воспользоваться. Прекрасно зная расположение комнат на даче Ремезова и время, в которое его на даче не бывает, он установил в нескольких местах камеры скрытого наблюдения. Цель у него при этом, была одна: он надеялся таким образом, узнать состав вакцины.

Установленные им камеры не имели возможности передавать изображение на расстоянии и ему приходилось время от времени, менять в них флешку и просматривать запись дома, на своём личном компьютере.

Просматривая в очередной раз такую запись, он увидел как какой-то человек, принёс в кабинет Ремезова на даче, целую сумку денег. Доктор же передал ему что-то в небольшом пластиковом пакете. А когда этот человек ушёл, Ремезов что-то спрятал в кулоне который всегда висел у него на шее.

«Вот жук! Записал формулу на флешку и продал работу какому-то человеку. Не всю конечно, а лишь её финальную часть исключая самое важное – промежуточные исследования и формулу своей вакцины. По крайней мере я, именно так бы и поступил. А эта куча денег, всего лишь аванс», – подумал Савушкин.

Он понимал, что ещё совсем немного и доктор со своей вакциной и многолетней работой всей группы, исчезнет и тогда, плакали все его надежды не только на докторскую…

«Если уже имеется покупатель, он никуда не денется, не сможет ничего ему предложить Ремезов, предложу, я», – принял решение Савушкин.

– Через пару часов, Савушкин встретился со своим бывшим одноклассником, Данилой Сергеевичем Пастуховым.

Пастух

Пастухов в школе учился лучше Савушкина и золотую медаль за успешное окончание школы, по всем раскладам должен был получить именно он, а Савушкин, тогда мог претендовать лишь на серебряную.

Но в ситуацию, вмешался отец Савушкина и сделал так, что Пастухова обвинили в убийстве и во время сдачи экзаменов и вручения медалей, он оказался в следственном изоляторе. Спустя два месяца задержали настоящего убийцу, Пастухова выпустили и даже извинились, но свою заслуженную медаль, он уже не получил. А дальше, судьба Данилы повернулась так, что он стал известным в городе домушником и называли его теперь все не иначе как – Пастух.

Пастух догадывался конечно кто является инициатором его посадки. Но доказательств у него не было и предъявить он поэтому никому и ничего не мог, а теперь уже, и не собирался.

– Сова? – удивился звонку Савушкина, Пастух. – Откуда цифры мои узнал, Сова?

– У людей спросил, объяснил, что очень нужно, мне и дали. Нам бы встретиться где-нибудь, разговор не для телефона.

– А надо ли нам встречаться, Сова? Я и без тебя не скучал, а от тебя, у меня нехороший осадок ещё со школы остался.

– Да ладно тебе, старое-то вспоминать, тем более, там ведь с твоей ситуацией не всё может оказаться так, как ты думаешь. Отец уже давно умер, спросить не у кого, а я и не знал ничего, на меня то, что зло держать?

– Ладно, подтягивайся в шести часам на Первомайку в кафе «РА», что на остановке «Светлая». Это по Бердскому шоссе, надо будет, найдёшь. Только не опаздывай, мое время дорого стоит.

Савушкин отключил телефон, сунул его в ящик стола и посмотрел на часы, до шести часов оставалось ещё часа два и за это время, нужно было придумать, как смыться от возможного наружного наблюдения, которое особисты иногда проводили в чисто профилактических целях.

Савушкин вышел из квартиры и на маршрутке доехал до Речного вокзала. Затем, он спустился к реке и пошёл по берегу вверх по течению в сторону гостиницы «Обь», где у берега, сидели в моторных лодках четверо рыбаков. Савушкин знал, что они сюда подъехали для того, чтобы продать пойманную на самоловы стерлядь. Он и сам иногда покупал у них рыбу, так что не исключено, что он встретит среди них, кого-то знакомого.

– Витёк, привет! – окликнули Савушкина с одной из лодок. – За рыбкой пришёл? Давай ко мне.

– Здорово, Гена! – махнул Витёк в ответ рукой предлагая ему подъехать к берегу.

Браконьеры специально стояли на воде в некотором отдалении от берега, так до них не могла добраться милиция, пойманную рыбу они держали в садке за бортом и в случае если рыбнадзор нагрянет с воды, они просто отвязывали верёвку и садок с рыбой шёл на дно. А потом попробуй чего докажи… Кто-то из них уже наверняка ушёл в местный ресторан договариваться с руководством и те охотно скупали у них стерлядь, муксуна, нельму, а если повезёт, то и осетра.

– Ну что, сколько брать будешь? – спросил Гена подъехавшего вплотную к берегу.

– Позволь мне в лодку сесть, дело есть денежное, а рыбу я у тебя всю возьму, – ответил Савушкин.

– Ну давай, прыгай. Только разуйся и штаны подверни, а то замочишь.

– Какое у тебя дело? – поинтересовался Гена, когда Савушкин забрался в лодку.

– Ты бы не мог меня прямо сейчас, в Матвеевку на своей лодке отвезти, за косарь?

– За косарь? А чё стряслось? Ну ехал бы тогда на такси, они вон стоят. До Матвеевки с тебя всего лишь, три сотни возьмут, я их таксу хорошо знаю, сам иногда их услугами пользуюсь.

– Да я могу и на такси, но мне на берег надо, меня там баба ждёт, а тачка туда не проедет, с воды-то ближе получается, сразу к месту. А я уже опаздываю, боюсь, подождёт – подождёт и свалит. Там я у тебя и рыбу заберу, угощу её.

– Всю рыбу заберёшь? – уточнил рыбак.

– Я же сказал, всю, – кивнул Савушкин.

– Но ты учти, если вдруг по пути рыбники нарисуются, я рыбу скину, так что, ты за неё мне сразу, здесь заплати. А потери, это уже будет твоя забота, я ж на такую прогулку считай к самой брандвахте да ещё и с уловом, не рассчитывал.

– Да без проблем, сколько?

– Савушкин отсчитал Гене названую им сумму и моторная лодка, понеслась вверх по течению, в сторону Матвеевки.

Рыбнадзор по пути им так и не встретился и забрав рыбу, Савушкин сошёл на берег и поблагодарив Гену и рассчитавшись за поездку, оттолкнув лодку, шагнул в кусты.

Глава 5

В кафе играла музыка и какой-то армянин, пел песню из репертуара шансона. Народу пока ещё было мало, Пастух сидел за столиком недалеко от барной стойки и когда Савушкин вошёл, помахал ему рукой.

– А ты чё с рыбой приперся? С рыбалки что ли? – удивился Пастух.

– Здорово, Даня. Рыбу я для маскировки взял, от возможного хвоста сваливал. Ты же наверное в курсе, где я сейчас работаю?

– В курсе, – кивнул Пастух. – Так что у тебя за дело, что ты так рискнул, с уголовным авторитетом в людном месте встретиться?

– Ну, ты для меня, да и для всех, в первую очередь, мой бывший одноклассник, а уже потом, уголовный авторитет. Так что, тут у меня отмазка имеется. А шифровался я не потому, что боялся скомпрометировать себя встречей со своим одноклассником, а потому, что дело тебе хочу одно предложить, как раз по твоему нынешнему профилю.

– Чего это, ты, такой щедрый стал, Сова? Беспокоишься, чтобы я не дай бог, без работы не остался? – усмехнулся Пастух.

– Приперло меня, Даня. Сильно приперло. Вот я и хочу и свои проблемы решить и твоё финансовое положение, хорошо подогреть. Я не знаю сколько там денег, но сумма приличная, несколько десятков миллионов. Мне из этих денег, ничего не надо, кроме одной, маленькой вещицы.

– Где это там? Ты сюда загадками говорить пришёл? – нахмурился Пастух.

– Есть один человек, живет на даче. Дача ещё с советских времён, без охраны и сигнализации. Я там был и точно знаю, о чем говорю. Я бы и сам мог, знаю, где ключи лежат и когда его там не бывает, но он мой коллега, узнает меня точно, а вещь которая мне нужна, висит у него на шее. В общем, надо чтобы ты ночью проник на дачу, вырубил его, взял с его шеи кулон и деньги из сейфа, деньги оставишь себе, а кулон, отдашь мне, за наводку. Такие условия, тебя устраивают? Если согласен, я расскажу о даче более подробно.

– Да ладно! Откуда у простого учёного в нашей стране, такие бабки, он что, клад нашёл, что ли? – усмехнулся Пастух.

– Ну, во-первых, он не простой учёный, а доктор физико-биологических наук, ведущий в нашей отрасли, специалист, а во-вторых, в наше время, заработать большие деньги не такая уж и проблема, если есть что продать, конечно.

– И что же такого, может продать ведущий специалист закрытого НИИ, чтобы заработать десятки миллионов? Кстати, это ты в рублях мне сумму назвал или, в долларах? А может, в евро?

– В рублях конечно, – ответил Савушкин.

– Ты в какое дерьмо меня тянешь, Сова? Мне ещё разборок с нашими спецслужбами не хватает. Мне за мои дела, если меня возьмут, не такой уж и большой срок светит. А за твоё предложение, если я его приму, можно и на пожизненное заехать, если вообще доживу.

– Так тебе ж ничего неизвестно о его делах. Ты просто возьмёшь деньги и снимешь с его шеи до кучи, небольшой кулон. Я тебе отвечаю, что он в ментовку не побежит и заявление писать, не станет, это не в его интересах. Он же не свою вещь с огорода продал, сам понимаешь, что уж кого-кого, а его-то точно не пощадят. Он в отличие от тебя, точно знал на что он идёт.

– Ну допустим. А если на даче кроме него, окажется еще кто-то, жена его например?

– Да не будет там никого. Его жена в квартире живет, а на дачу, только по выходным приезжает. Иногда правда, к нему его коллеги заскакивают вечерок за винишком скоротать. Но я тебе скажу если что, есть там кто, или он один. Там окна стоят обычные, а шпингалет я тебе сам открою. Я к нему вечером заскочу, открою на кухне оконный шпингалет и ты спокойно попадёшь на кухню, а оттуда на второй этаж, где спальня и кабинет с сейфом, в котором деньги лежат. Только, сделать всё нужно будет уже завтра ночью. Ты там лишнего не болтай, не исключено, что у него на даче фсбэшная прослушка стоит. Кстати, ключ от сейфа, этот чудак на букву «м», прямо на сейфе и держит, бери и открывай, но ты лучше у него спроси, а то ещё допрет, что его кто-то из своих сдал. Хотя… В ментовку он всё равно обращаться не станет, так что, пофиг. Можешь его сразу как войдёшь, вырубить.

– Хорошо! Говори адрес, мне нужно заранее, самому на месте осмотреться, – наконец сдался, Пастух.

Старенькая дача Ремезова, в которой второй этаж располагался на чердаке под крышей, находилась в одном из садовых товариществ, в районе Нижней Ельцовки.

Пастух с самого утра объехал на велосипеде все прилегающие к товариществу лесные дорожки, выведал куда какая идёт и легко ли их будет перекрыть если за ним будет погоня, наметил несколько вариантов возможного отступления. А вечером проехал на своей машине возле подъезда дома в котором находилась квартира Савушкина. На двери третьего подъезда, губной помадой, было нарисовано небольшое ярко-красное сердечко, что по договору с Савушкиным означало, что на даче Ремезова, сегодня нет и никого не будет из посторонних.

Оставив машину на стоянке у кафе «РА», Пастух пересел на велосипед и по лесной дорожке, поехал в сторону Нижней Ельцовки. Ехать было не далеко и минут через двадцать, он прибыл на заранее выбранное им место в лесу у одного из больших деревьев, с которого в бинокль, хорошо просматривались дача и прилегающая к ней территория.

Уже давно, Пастух никому на свете не доверял и уж тем более, у него не было оснований доверять, Сове.

Ремезов приехал на дачу в начале одиннадцатого когда уже смеркалось, включил на втором этаже свет и около двенадцати ночи, его выключил.

Подождав ещё два часа, Пастух спустился с дерева, сунул бинокль в рюкзак на спине и подошёл к дому. Оглядевшись по сторонам, он перемахнул через штакетник и побежал к угловому окну на первом этаже.

Сова не соврал и шпингалет на окне, действительно оказался откинутым. Пробравшись через окно на кухню, Пастух натянул на голову балаклаву с прорезями для глаз и стараясь не сильно скрипеть рассохшимися ступенями, поднялся по лестнице на второй этаж.

Выполнять договорённости с Совой он не собирался и сразу отправился в кабинет, к сейфу. Найдя на сейфе ключ, он открыл дверь и сгрёб пачки денег в рюкзак.

«Теперь можно было уходить, а Сова пусть решает свои проблемы сам», – решил Пастух.

Однако уйти без приключений, ему не удалось. Как только он шагнул в коридор, из темноты на него бросился хозяин дачи с топором в руках. К счастью для Пастуха, коридор был узким и размахнуться, чтобы нанести серьёзный удар, Ремезов не смог, и Пастух нанес ему короткий удар в челюсть. Уже теряя сознание, Ремезов сделал шаг вперёд и обхватив Пастуха за шею, повалил его на пол.

Пытаясь освободиться от захвата потерявшего сознание Ремезова, Пастух сам не зная как, сорвал с его шеи кулон который зацепившись за молнию, повис на его куртке. Тогда, в горячке схватки, Пастух этого даже не заметил. Вывернувшись, он сбежал по лестнице вниз, и через кухонное окно выскочил во двор, перепрыгнул через ограду и рванул к дереву, где у него стоял велосипед.

Прямо тут же под деревом, Пастух стянул с себя куртку, штаны и кроссовки, бросил в эту кучу перчатки и балаклаву, сунул всё это в пакет и отъехав на приличное расстояние, закопал вещи в лесу в заранее приготовленной яме.

***

Сразу как только Пастух перепрыгнул через ограду и скрылся в кустах, через ограду перелез человек в тёмной одежде и через открытое окно, влез на кухню.

Опираясь рукой на стену, Ремезов поднялся на ноги и включив свет, вошёл в кабинет. Дверь сейфа была открыта, в замочной скважине сиротливо торчал ключ, а денег не было.

Услышав сзади тихие, крадущиеся шаги, Ремезов обернулся и получил смертельный удар по голове стоявшей на его столе, тяжелой мраморной пепельницей.

– Ну вот и всё, Анатолий Иванович, закончилась ваша карьера. На самом можно сказать пике, закончилась у самой его вершины. Потрудились, денег вон, почти заработали, ну и хватит, пора уступать дорогу молодым.

Савушкин снял со спины рюкзак, бросил в него пепельницу, достал из него монтажку и подошёл к сейфу, закрыл его торчащим из скважины ключом и сунул ключ в карман куртки. Потом, монтажкой выломал металлическую дверь и вырвал из неё замок. Выдвинул из шкафов ящики и разбросав их содержимое по кабинету, вернулся в лежащему на полу Ремезову и проверил на месте ли медальон.

– А я думал, кинет меня Пастух, не станет забирать у Ремезова медальон, – усмехнувшись, сказал Савушкин. – Надо же, не обманул.

Савушкин снял установленные им камеры видеонаблюдения и так же как и вошёл, покинул дачу. Теперь он был уверен, что у следствия не будет повода считать, что на даче орудовал кто-то из знакомых Ремезова знающий, где он хранит ключи от сейфа.

***

Пастух вернулся в кафе забросив по пути рюкзак с деньгами в багажник своего Гелендвагена. Велосипед он оставил в лесу за железно дорожной станцией. Под утро, в кафе было полно народа и свободных мест не было. Покрутившись у барной стойки, он вышел к стоянке и сев в машину, направился в сторону города.

В гараже, Пастух пересчитал деньги из рюкзака.

«Пятьдесят миллионов рублей, сумма с одной стороны приличная, но это смотря как посмотреть. Некоторые высокопоставленные чиновники за свои услуги, просят гораздо больше и если Ремезов продал какую-то гостайну, то это либо аванс либо, этой вещи на рынке грош цена за килограмм макулатуры. И кроме того, если Сова захотел с помощью этой штуки поправить свои карьерные дела, то совсем непонятно, как он может это сделать при живом и здоровом, докторе Ремезове? По всем раскладам выходило, что Сова задумал сам выйти на покупателя и опять же, живой и здоровый Ремезов, будет при этом, очень серьезной помехой. Ремезова покупатель знает и ему доверяет, а о Савушкине, он услышит впервые. Ремезову потеря его вещи, не критична, он может быть, сможет легко восстановить утерянное по памяти. В медальоне можно спрятать всё что угодно, смотря какой это медальон и очень хорошо, что я его не взял. Обломать Сову для меня не грех, а справедливое возмездие», – думал Пастух.

Пастух вскипятил воду в чайнике и развёл себе растворимый кофе. После бессонной ночи и делового стресса, откуда-то вдруг навалилась усталость и апатия, а ещё предстояло, спрятать где-то добытые за ночь деньги.

«Хранить их у себя было нельзя, отвозить в один из загородных схронов слишком рискованно. Мало ли что там ему наговорил Сова, у Ремезова свои соображения на этот счёт имеются и он может обратиться не к ментам, а к тем, кто ему эти деньги дал. Эти люди могут оказаться не менее серьезными, нежели спецслужбы и очень быстро смогут вычислить сначала Савушкина, а потом и меня начать искать. Валить нужно куда-то до поры, скидывать на хранение бабки и валить».

Надежный человек которому Пастух неоднократно оставлял на хранение деньги, правда не такие большие, у него был и это в данной ситуации было по его мнению, самым надёжным и самым быстрым вариантом.

Тика

Виктор Владимирович Бардаков, известный в определенных кругах домушник под кличкой Тика, всю ночь зависал с телками в загородной бане, когда на рассвете ему вдруг, позвонил Пастух.

Пастуха, Тика уважал и побаивался и отказать ему в просьбе, у него бы язык не повернулся.

– Извини, что разбудил в такую рань, но дело не терпит, надо бы встретиться, – сказал Пастух.

– Да я и не спал ещё. Я в бане в Кудряшах, с телками зависаю, только, бухой я, Пастух, извини, но сам к тебе подъехать не смогу, – ответил Тика.

– Сможешь, Тика. Бери такси и приезжай к оперному театру, я тебя прямо у монумента ждать буду. Долго я тебя не задержу, передам кое-что и можешь обратно к своим бабам ехать.

– Ну ладно, я сейчас тачку вызову и приеду.

Пастух сел на скамейку и поставив рюкзак между ног, стал ждать Тику.

Тика приехал на такси часа через полтора.

– Ты машину не отпускай, сейчас обратно поедешь, – крикнул ему Пастух.

– Вот тебе рюкзак с бабками, здесь, пятьдесят лямов нашими. Спрячь где-нибудь до поры, а я пока отъеду, вернусь, заберу, – пихнул ногой рюкзак, Пастух.

– Ничего себе!!! – удивился Тика. – Фартовый ты, Пастух, такие бабки поднял.

Спрашивать где он сумел поднять такие деньги, Тика не стал, это было бы неправильно. Но удивиться удачи кореша, право имел.

– Всё будет как надо, не переживай, ты меня не первый год знаешь, – сказал Тика забирая рюкзак с асфальта.

– Это ты должен теперь переживать, как бы доверенные тебе бабки не потерять, – усмехнулся Пастух.

– Тьфу – тьфу – тьфу!!! – сплюнул через левое плечо, Тика. – Я сегодня больше бухать не буду, схожу в парную, потом в холодный бассейн и поеду.

Добравшись обратно до сауны, через полчаса Тика уже и не вспоминал о данном Пастуху. И нализавшишь в хламину, мирно храпел в объятьях пышногрудой блондинки. Проснулся он только лишь следующей ночью и вспомнив о деньгах которые лежали в рюкзаке на заднем сиденье его Крузака, ужаснулся.