Читать книгу: «Не для героев», страница 4

5 За выкрашенными стенами

Кузнец стоял над остатками мебели своей таверны. Обухом топора он заколачивал недостающую ножку стола, пострадавшую от дятлов. Это был третий стол, поставленный Кузнецом на ноги за этот вечер. Имелись и стулья, и барные полки, но выглядело всё это жалко и было абсолютно непригодно к использованию. Трактирщик убедился в этом в тот момент, когда хлопнула дверь, и два стола развалились. Сама дверь тоже не выдержала такого удара и слетела с петель за спиной напуганного своим же появлением Искора.

– Парень, твои визиты мне дорого обходятся.

– Я очень извиняюсь.

– Спасибо, это должно помочь. С чем пришёл?

– С пустыми руками! Я так и не смог никого найти. Завтра я возвращаюсь в свою деревню и надеюсь – ещё не слишком поздно.

– Не советую. Лучше отправляйся в большой город и найди себе работу.

– Это же предательство! Я не могу бросить дядю и остальных. Они ждут, что я приду с подмогой! – завёлся Капюшон.

– Ожидания не приносят ничего хорошего. Поверь мне. И думаю, твои старики, если они не совсем глупы, понимают это. – Кузнец произнёс свою речь с такой глубокой уверенностью, что сложно было усомниться в его словах.

– Как может герой, даже бывший, говорить такое? – горячо возразил Капюшон. – Вы… Ты ведь был символом для многих! А символ – это надежда, это ожидание хорошего!

– Ага, а в итоге я – трактирщик без трактира…

– А как же ремонт от Гильдии? Ты ведь теперь герой с лицензией.

– Справочник у тебя с собой?

Парень закопошился и выудил из своего балахона справочник секунданта.

– Страница двести тридцать семь.

Искор быстро нашёл нужную страницу и начал читать вслух.

– Жених, не желающий уступить спасённую героем невесту в первую брачную ночь, должен предложить соизмеримую награду…

– Двести сорок семь, – прервал Кузнец, – наверное, всё-таки двести сорок семь. Там дополнения должны быть и правки.

– Привилегии героя распространяются на события и повороты недоли, произошедшие после регистрации и выдачи лицензии.

– А поскольку носатый бюрократ пересчитал и записал всё до последней мелочи, мне не удастся выдавить из них и одного питара².

– Одного чего? – переспросил Капюшон.

– Деньги, парень.

– Ага, – робко проговорил Искор. – А что это?

– Ты что, с внешней стороны спустился? Как вы живёте в твоей деревне? Питар? Пафия? Пинна?

– Ага…, – неуверенность Искора перешла в волнение.

– Ладно, считай себя счастливым человеком, если тебе никогда не приходилось слышать о деньгах, – на момент Кузнец застыл. – Погоди-ка… Ты же платил за аттестацию. Они ведь сказали тебе, сколько надо было заплатить, как ты считал?

– Ты дал мне свой мешочек, а я передал его человеку в окошке, – Искор покрылся красными пятнами. – Он ничего не уточнял. Улыбнулся и спросил, зачем я пришёл. А потом сказал, что мы можем идти на арену без очереди, он об этом позаботится…

Некоторое время Кузнец потратил, пытаясь вспомнить подходящие такому случаю слова.

– Эх… – открыв рот, трактирщик понял, что подобрать слов не может, и очень грубо фыркнул в сторону парня.

***

Кузнец сидел на стуле из аккуратно сложенных в стопку досок. Отчаяние в его глазах помогло бы ему разбогатеть, будь он уличным попрошайкой. Искор пытался подстроиться под атмосферу в «Топорах», но ничего не получалось.

– Мне вдруг стало интересно, что случилось в твоей деревне, – разбавил тишину Кузнец.

– Мы жили в мире со всеми соседями много поколений. А потом появился злодей, прозвавший себя Хан Алай, и начал совершать набеги на деревни в нашей долине… Долине Поющей травы, – уточнил Искор, увидев, что его слова вызвали в глазах Кузнеца нечто похожее на интерес. – Пришло время и нашей деревни, но брать с нас было нечего, и Хан дал нам месяц на сбор дани ему и его банде.

– Поразительно. И ты даже никак не связан с проблемой? – надев маску удивления, произнёс Кузнец.

– Нет, а почему ты спрашиваешь?

– Тебе никогда не казалось, что вокруг тебя происходят странные вещи?

– Действительно, – немного подумав, ответил Капюшон. – Как ты догадался?

– Это несложно заметить. – Кузнец не смог удержать серьёзную мину и ухмыльнулся. – Продолжай!

– Месяц прошёл, и он явился собрать дань. А мы – скромная община, и у нас ничего как не было, так и не появилось.

– И ты решил найти героя.

– Да.

– И ничего не получилось.

– Да…

– Как-то ты раскис, парень. – Кузнец протянул ему кружку. – Выпей немного. А утром подумаешь на свежую голову.

– Я уже подумал, – кивнул Искор, принимая брагу из рук Кузнеца. – Ты – моя последняя надежда!

Прошло немало времени, пока Кузнец вновь и вновь объяснял своё отношение к геройству, а Искор в сотый раз умолял дослушать его до конца. Ночь сменила вечер, и за разгромлёнными стенами перестали проходить люди и животные, заглядывая в щели, чтобы разузнать, работает ли таверна.

– Премия Легендарному герою, – не выдержав, Искор перебил Кузнеца. – Бочка ваших пифал и патир за победу в турнире на звание Легендарного героя.

– Бочка… – онемел Кузнец.

– Хватит этого на восстановление твоей харчевни? – в словах парня появилась не свойственная ему до сих пор агрессия.

– Бочка…

– Кузнец! Ты слышишь меня? – поинтересовался Искор, глядя в стеклянные, отрешённые глаза Кузнеца.

– Бо… Да, пацан, – воин очнулся от гипноза. – А когда этот турнир?

– Идёт уже второй месяц, но ещё только набирает обороты. Через год без месяца, по итогам результатов Гильдия объявит нового Легендарного героя. За этот год нужно набрать наибольшее количество очков в таблице лидеров.

Кузнец очень долго думал и очень мало говорил; Капюшону надоело ждать ответа, и он продолжил разговаривать с трактирщиком, слушающим его вполуха.

– Помоги мне с Ханом Алаем, и ближайший год я проведу с тобой в качестве твоего секунданта, помощника и носильщика. Прошу тебя, Кузнец! – злость Искора сменилась отчаянием.

– То есть…

– Да. Первый подвиг – в моей деревне, остальные – по всей Чаше. Я буду регистрировать подвиги, разговаривать с представителями Гильдии и стану щитом между тобой и ненавистным тебе миром.

– Нам понадобится ещё брага… – заторможенно произнёс Кузнец и, взяв черпак, отправился в затопленное хранилище, где щепки бочек плескались в браге.

***

Утро отличается от дня и ночи не только положением солнца или отрезком, отмеченным на циферблате часов. Утро обладает своими уникальными качествами, без которых цикл суток не был бы цельным, состоявшимся. Утро, в первую очередь, заставляет жителей Чаши задуматься, а не в Яме ли они живут. Утро – это пора перепридумать планы с прошедшего дня. Утром человек наиболее близок к знакомству с новым собой.

В доме без стен и с напоминающей кружевной зонтик крышей солнца было много. Проснувшись этим утром, Кузнец вспомнил события минувшего дня и приуныл. Печаль распустилась в нём, как тюльпан на солнце, когда он увидел Искора, мальчишку, что внёс огромный вклад в настроение и ближайший год жизни Кузнеца.

Парень же, наоборот, сиял как солнечные зайчики, разбросанные искажёнными стёклами соседних домов по полу таверны. Протерев глаза, Кузнец встал на ноги и огляделся по сторонам. Убедившись в том, что вчера на самом деле было, он подошёл к Искору, суматошно бегающему по кухне. Парень готовил завтрак.

Кузнец, не будучи знакомым с техникой Капюшона по приготовлению пищи, решил, что парень просто избавляется от не нужных ему, но необходимых Кузнецу предметов быта и остатков продовольствия.

– Светлого утра, Кузнец! – радостно крикнул Искор, увидев своего героя.

– Действительно, – согласился Кузнец. – Туи!

Из подсобки выскочило что-то маленькое и зелёное, шустро подбежало к Кузнецу и закрутилось вокруг его ног. Существо перемещалось быстрыми рывками и практически не стояло на месте. Когда зверёк всё-таки остановился, Искор разглядел черепаху размером с пухолапа. Черепахи как вид появились на Флидоре не так давно и не успели устать от эволюции и течения времени. Черепахи – очень активные существа, любознательные и дружелюбные. Кузнец нашёл Туи много лет назад во времена своих приключений, и с тех пор они были неразлучны.

– Пойдём путешествовать. – Кузнец присел и похлопал черепаху по панцирю.

Туи радостно подпрыгнул. Казалось, он понимал, о чём идет речь.

Искор поставил на барную стойку миску с завтраком, который своим ароматом сделал утро Кузнеца немного светлее и развеял уныние. Пока воин наслаждался необычным запахом и вкусом еды, приготовленной мальчишкой, сам Капюшон не переставал стряпать. А когда миска опустела, Искор выставил на стойку несколько узелков с упакованной едой.

– Зачем всё это?

– До моей деревни два-три дня пути. Я бы не хотел отвлекаться на поиски еды. Да и твоя кухня лучше доски в поле… немного… раньше точно была лучше.

– Ты хочешь сказать, эти узелки набиты такой же едой, какую я сейчас ел?

– Да…

***

Кузнец и Искор вышли из стойла с двумя пегими скакунами, а следом за ними направился кхонюх с набитым ртом и одним из узелков приготовленной Капюшоном еды. Огромная вывеска, написанная всё тем же автором, что и указатели на первой улице, гласила «Употребляйте кхоней в езду!».

– В любое время, когда угодно! Слышите меня! Мои лучшие зверюшки будут ждать вас! – кричал довольный кхонюх вслед герою и его секунданту.

Напарники забрались на кхоней и двинулись к теневым городским воротам.

Туи бежал следом за хозяином.

– Неужели в вашем городе так легко получить верховое животное? – Искор сиял от радости. – У нас в соседней деревне люди приручают диких зверей и выращивают ездовых самостоятельно. А тут получается, можно за узелок еды двух взять. Как необычно!

Искор и подумать не мог, что немного сушёных трав и смешивание ингредиентов могут заменить жителям Полупорта столь ценные для них ракушки. Ему было неведомо, что Полупорт, как и большинство городов и деревень Флидоры, не утруждал себя заботами о приготовлении пищи. Еда разделялась на два типа – её либо кидали в костёр, либо в котёл. Самоучение, связанное с готовкой, не продвигалось, так как о еде думали только по зову желудка. А в такие моменты действовать, как правило, приходится быстро.

– Думаю, твой навык может нам пригодится, – ухмыльнулся Кузнец, звонко крикнул и перешёл на галоп.

Двое покинули всегда свежевыкрашенные стены города и устремились в направлении маленькой деревушки далеко на востоке.

6 Очки за милость

«Потоки Быстрого моря куда более скоротечны, нежели время; и что приближается к нему, переходит из прежнего в нынешнее быстрее, чем того хочет время», – эта фраза одного самоуча пера в некотором смысле передаёт действительность, размытую словами для намеренной потери сути.

Всё побережье усыпано деревушками и лачугами рыбаков. Есть и две на всё Быстрое море прогулочные лодки. Когда-то в воздухе возникла мысль о возможности заработать несколько питар, катая любознательных жителей Флидоры на судёнышках. Многие вышли на рынок с вывесками «Незабываемое путешествие». Вот только никто из них не был моряком или рыбаком. А они знают, что Быстрое море – не та стихия, с которой у человека есть хоть малейший шанс совладать.

Идти в Быстрое море под парусом – плохая затея. Потоки ветра и направление волн гоняют лодки по кругу, и вернуться в точку отплытия раньше, чем через две недели, просто невозможно. Это при условии, что капитан не тратит время на поиски несуществующих морских красавиц, а следит за береговой линией. В противном случае, вас ждут ещё две недели старого путешествия.

Таким образом, практически все туры по Быстрому морю закрылись после первых же поездок. И только две лачуги все ещё не сняли свои вывески, а их хозяева, скорее всего, обосновались на новом месте (том самом, где причалили после нескольких кругов по Быстрому морю).

В одной из этих лачуг и устроили привал Кузнец и Искор.

– Помню, в былые времена я как-то раз отправился в плаванье по Быстрому морю. Тогда здесь орудовал Капитан Сырая Борода. Первоклассный был злодей! – сидя у костра, рассказывал Кузнец. – Когда после долгих недель преследования практически у самого центра моря я, наконец, догнал их корабль, и пришло время битвы, я был настолько уставшим, что не мог держать в руке топор. Мне пришлось тайком забраться на судно Сырой Бороды, пока залитые брагой пираты спали. Всю ночь я объедался в их трюме, набираясь сил, и в итоге заснул.

Кузнец залился смехом. Капюшон с упоением внимал героической истории.

– И вот утром я просыпаюсь, и надо мной стоит вся пиратская команда. По дурости, с голоду я оставил свои топоры в лодке, а вокруг – только свежая рыба. Я схватил бакаруду потяжелее за хвост и набросился на остолбеневших пиратов. Когда семеро уже лежали на полу, Сырая Борода остановил своих подручных и предложил равный бой. Он кинул мне в ноги саблю, а я, в свою очередь, толкнул ногой в его сторону рыбину, по размерам не меньше моей. Пираты перестали понимать, что происходит. Но самое интересное началось, когда в момент боя его рыбёха, достаточно свежая для такого обращения, очухалась и начала брыкаться в его руке. Не могу сказать, что недоля помогла мне, но воспоминания оставила самые весёлые. – Кузнец откинулся на спину и с довольной ухмылкой начал постукивать по земле ладонью.

– А что было дальше? – Искор, казалось, уже стоял там, на палубе корабля Сырой Бороды, и был свидетелем тех событий.

– А дальше мы причалили, и я отвёл оставшийся экипаж вместе с хмурым капитаном в ближайший город – Иглостан.

– А потом? – глаза Искора распахнулись, а рот открылся.

– Их повесили, меня накормили и дали поспать. Отличный суп из плавников…

– Какая грустная история.

– Кому я это рассказываю… – Кузнец задрал голову к небу. – По-твоему, лучше, когда пираты грабят рыбаков? Хотя грустно было. После Сырой Бороды в Яме не появлялось больше достойных пиратов. Я вернулся к Быстрому Морю и от скуки решил поохотиться на местного змея. Ходило много слухов о гигантском морском хищнике, пускающем ко дну целые корабли. Эх… Какой я был наивный!

– Ты не нашёл его?

– Лучше бы было так. Без него Быстрое море перестало быть таким быстрым. Надеюсь, это останется между нами.

– Конечно, Кузнец. Я никому не расскажу! А о чём именно мне следует молчать?

– Море замедлилось. Видимо, змей и делал это море быстрым. Морские пути стали занимать втрое, а то и вчетверо больше времени. Рыба разжирела и стала ленивой. У рыбаков уменьшился улов. – Кузнец поднялся и подкинул полено в костёр. – Не стоило мне трогать этого змея…

Больше в тот вечер Кузнец не хотел разговаривать, и у Искора не получилось его приободрить. Даже узелки с едой не смогли избавить воина от тяжелых воспоминаний. Засыпая, Кузнец слышал, как пацан разговаривал сам с собой.

Ночь прошла быстро, и рано утром, когда трактирщик проснулся, его ждал ещё один отменный завтрак из узелка Капюшона.

***

Всё утро они скакали вдоль берега Быстрого моря, и мальчишка любознательно вглядывался в быт рыбаков, морских волков и особенно девиц, плескавшихся в воде. Стирка – дело стариков, а молодые большую часть времени полощут в воде себя, а не грязную одежду. С годами всё меняется, и чем меньше люди купаются, тем больше стирают. Эту несложную тенденцию Искор разглядел к обеду. Позже они начали отдаляться от Быстрого моря в степь, а затем и в лес.

Леса, как и вода, являются источниками жизни и их хранителями. Возможно, именно эта сила и тянет в лес уцелевших монстров, ищущих убежища и спасения от кровожадных обезумевших героев.

Также леса популярны среди мирных горожан и в особенности – самоучей. Первые идут в лес в поисках ягод, грибов и слабых представителей фауны. Вторые же – в поисках себя и ресурса, питающего их учение.

Как следствие, леса привлекают злодеев, желающих творить свои чёрные дела, пока мирный житель занят созерцанием флоры и фауны.

Замыкают эту цепочку герои, знающие о мотивах злодеев и повадках монстров.

Таким образом, леса перестают быть местами тихого смиренного единения с природой и превращаются в людные дебри, в которых, прячась от одних пришлых, вы обязательно наткнётесь на других.

Искор и Кузнец попали в лес по совершенно другой причине. Самый короткий путь к деревне Капюшона лежал именно через него. Так как он всё же расположен поодаль от крупных городов и мест монстропадов, там немного больше свободного места, чем в большинстве других лесов. И на пути героической парочки, как они предполагали, не должно было возникнуть преград; но под небом Флидоры недоля не идёт на компромиссы с планами, ожиданиями и намерениями её жителей.

Красношёрстные грибы – отвратительные на человеческий вкус, но столь любимые бобропотапами, привлекают последних в Радужный лес. Именно в чаще, пестрящей этим лакомством, и проходили два искателя героических приключений. И это даже не влияние недоли, а вероятность, полюбившаяся самоучам за спектр трудно опровергаемых теорий. Очень весомая вероятность, ввиду начавшихся на днях монстропадов. Бобропотап, искавший любимые грибы, оказался на поляне в тот же момент, когда на неё вышли герой со свежей лицензией и его начинающий секундант.

Животное, испугавшись, устрашающе заревело и выпустило носом нагретый воздух. Пыль поднялась с земли. Сам бобропотап довольно медлительный, но его хвост делает зверя опасным созданием. Огромный и тяжёлый, как чугунная сковорода, длиной в полтора человека и шириной в одного, его хвост способен отправить бывалого героя в историю, а начинающего – в забвение.

Кузнец, недолго думая, достал два топора из колец на ремне и приготовился к битве. Туи нахмурился, как может нахмуриться черепаха, и встал в боевую стойку по правую ногу от хозяина. Искор достал из-под балахона Кодекс секунданта. Поляна замерла.

Первый шаг сделал зверь, с рёвом ринувшийся на героя. Кузнец же стоял, выжидая. Расстояние медленно сокращалось. Ужасающий своим видом и рвением хищник преодолел полполяны, а Кузнец продолжал стоять на месте. Между ними осталось всего нескольких метров, и воин рванул вперёд в момент, когда они уже стояли вплотную друг к другу. Бобропотап рухнул на землю и из последних сил ловко, насколько это создание может быть ловким, развернувшись, нанёс секущий удар хвостом. Кузнец, подпрыгнув, приземлился ровно на хвост монстра и обездвижил уставшее от бега животное.

Быстро, но без излишней поспешности, по хвосту, а потом по спине он взбежал на хрипяще-ревущего зверя и со всего маху ударил его по голове обухом топора. Оглушённое животное перестало реветь и, простонав, опало.

Кузнец молча спрыгнул со спящей горы и вернул топоры в кольца на поясе. Туи бегал вокруг зверя, семенил, подпрыгивал и, прячась в панцирь, врезался в его тушу. После чего отскакивал, вылезал из панциря и повторял атаку заново.

– Невероятно! – восхищался Искор. – А ты знаешь, что это…

– Бобропотап, – перебил парня Кузнец.

– Да! И за него дают пятьдесят очков.

Эти слова не вызвали у Кузнеца никакой реакции.

– Вот, например, за птиц, разрушивших твою таверну, дают по одному очку за четырёх дятлов. А за того страшного зверя, которого я… Который преследовал меня до твоей таверны, дают двести очков. Иными словами, ты только что почти заработал среднюю дневную норму для героя.

– Почти, значит…

– Да. Для того чтобы я смог зарегистрировать твой подвиг, монстр должен быть убит. К сожалению.

– Я правильно понял, что ты должен записывать убитых мной монстров?

– Да.

– А потом в Гильдии героев отчитываться в подвигах?

– Да.

– Значит, если в твоём отчёте есть запись об убийстве, то я получу за него очки?

– Да.

– Ты совсем не понимаешь, к чему я веду?

– Да… нет…

– Хм… Начнём с малого. Почему бы тебе не записать смерть этого Бобропотапа?

– Но ведь он жив.

– Об этом знаем только ты и я. – Кузнец застыл, пытаясь прислушаться, щёлкнет ли что-то в голове Капюшона или нет.

Искор быстро нашел нужную страницу и зачитал ее хитрому трактирщику.

– Нарушение правил регистрации подвигов героя: Герой будет наказан лишением своей геройской лицензии до следующего монстропада.

– Ну, значит, у нас будет время попробовать ещё раз, через четверть года.

– Секундант же, зарегистрировавший несостоявшийся подвиг, будет казнён наиболее болезненным способом, известным на текущий год.

– С этого и надо было начинать, – понимающе сказал Кузнец. – Пойдём.

– А как же монстр?

– Убить спящего раненого зверя? – Кузнец посмотрел Искору в глаза. – А это не в моих правилах.

Он похлопал сопящего бобропотапа по спине и пошёл дальше через поляну в сторону густого леса.

– Пойдём, пацан. Нас ждут в твоей деревне, – не оборачиваясь, бросил герой.

Капюшон кивнул и засеменил за Кузнецом. Увидев, что хозяин уходит, Туи перестал биться со спящим зверем и понёсся за ним.

***

Время поразительно – сказал однажды самоуч Гильберт Штепс. Долгое время Гильберт пытался понять, что объединяет поход из одной деревни в другую, приготовление рыбного бульона и заготовку дров на зиму. Оказалось, что за время, потраченное на каждый из процессов, количество получаемого опыта и производство полезной работы было равным, а значит, можно было посчитать вклад в быт. Ведь по теории Гильберта, одна двенадцатая на циферблате самоуча приравнивалась к четырём двенадцатым на циферблате лесоруба. Как следствие, оплата труда также должна была выравниваться по шкале «поразительной непредвзятости вязкой субстанции быта Гильберта Штепса», более известной как шкала Штепса.

Но одно следствие тянет за собой новую причину и новое следствие. Так, в результате обесценивания физического труда возникла причина расстройства всех сталеваров, плотников, земледельцев, мясников и большинства мирных горожан, а новым следствием стало их внутреннее переживание и поспешное отшельничество Гильберта в целях сохранения головы на привычном месте между левым и правым плечом.

О Гильберте уже давно не было слышно, но на упоминания самоучения горожане до сих пор остро реагируют подручными тяжёлыми предметами.

За время от выхода из ворот Полупорта Искор вспомнил всех жителей своей деревни. Вспомнил прекрасные вечера, когда дядя рассказывал ему невероятные истории о сотворении мира и обо всём необычном, что в нём таится. Он мысленно вернулся к вечеру, когда они сидели на крыше сторожевой башни и смотрели на небо, и дядя сказал ему слова, что всплыли в памяти именно сейчас.

– Мы – отражение мира, в котором живём. Мы зовём его Чашей, и сами являемся чашами. Наполняя себя жизненным опытом и знаниями, мы выбираем путь и используем накопленный опыт для достижения выбранных целей, – говорил дядя.

– А когда мы будем кушать кукурузу, дядя? – спрашивал его маленький Искор.

– Послушай, малыш, и запомни мои слова! Однажды перед тобой встанет выбор, и в этот момент тебе придётся решить, чему ты посвятишь свою жизнь, – продолжал дядя.

– А ещё я люблю малиновые пироги, у нас есть ещё малина?

Сейчас Искор понимал слова дяди, и он никогда не был так уверен в своём выборе. Ни кукуруза, ни малина не делали его таким счастливым, как осознание важности пути секунданта.

За тот же отрезок времени Кузнец решил, что ему нужно отбалансировать топоры. Второй оказался нестабильным в последней схватке, и это могло сыграть злую шутку в серьёзной битве.

Закончился ещё один день их пути, и двое остановились на привал у огромного дерева, в основании которого образовалась щель после удара молнии. При размерах дерева щель больше походила на пещеру.

Там они и провели ночь, а проснувшись утром, обнаружили пропажу всех своих вещей.