Читать книгу: «Единственная для Синей Бороды», страница 5
Принцип полезности. Lento
Борода уму не замена.
– Ну, и где твоя сила?
– Я не знаю…
– А может, ты и вовсе не ведьма? А мне просто врала?
– Но… я не понимаю… при чем тут моя сила?
– При том, что сама ты без нее никому не нужна! А я, как полный идиот на тебя столько времени убил!
Когда он ушел, хлопнув дверью, она долго лежала ничком и уже ничего не чувствовала и могла только плакать. А в какой-то момент времени потянулась к единственному человеку, который мог ее понять и послала импульс:
– Мама!!!
* * *
– Мам, а почему девочки в пансионе меня дразнят ведьмой?
– Они не дразнят, ведьма, это… не ругательство, это определение нашей сути. Вот существуют на нашем континенте несколько семей с предрасположенностью к дополнительным способностям. Нас еще называют вештицами, это те, «что обладают ведовством, знанием». А уж как мы этими знаниями и способностями распоряжаемся – зависит от многих причин. Бывает так, что обиженные ведьмы могут сильно попортить жизнь окружающим, ну, так нас и не следует обижать!
– А зачем обижали?
– А вот это уже к вопросу о силе и направлении ее использования. Понимаешь, никто не может предсказать до инициации какая и к чему у ведьмы предрасположенность. Это и после инициации бывает не сразу понятно… особенно, если направленность редкая… Вот представь, кто-то сразу после инициации начинает поджигать окружающие постройки – и все ясно, огненная ведьма, ату ее! Кто-то вызывает дождь – тоже понятно, водяная ведьма, не место ей среди нас!
– И чем плоха возможность вызывать дождь в местности с засухой?
– Так это в местности с засухой, а если ведьма живет в местах, где влажность и без того повышенная и дожди не прекращаются? Зачем такой дар там? Есть шанс, что ее либо изгонят, либо сожгут. Значит, опять скитаться…
– А редкие дары чем не угодили?
– Да тем, что пока дар неизвестен, он по умолчанию может оказаться угрозой для окружающих! Неизвестное порой пугает похлеще известного. И чего тогда от ведьмы ждать? А вдруг она мор нашлет? А вдруг она ядовитых змей приманит? А вдруг она извержение вулкана спровоцирует?
– Но именно к владелицам редких даров выстраивается самое большое количество страждущих…
– Не ко всем. И это когда уже известна суть дара. А до того… как определить скрытый дар? Это надо экспериментировать, причем подальше от людей, иначе многие могут пострадать. И лучше от потенциальной угрозы избавляться заранее. Вот и гнали молодых ведьмочек куда подальше, пока те еще сами не знают своего предназначения…
– А сила тут каким боком?
– Таким, что никто не может предсказать и вторую компоненту нашего дара – степень его силы. Кого-то хватает только на то, чтоб свечу зажечь, а кто-то может враз спалить весь город. Кто-то весь упарится, чтоб заставить воду еле-еле бурлить в стакане, а кто-то сорокаметровое цунами вызывает одним движением брови. Причем сила дара не зависит от происхождения, и случалось, что у сильнейших ведьм рождались девочки-слабосилки, и, наоборот бывало, у ничем не примечательных ведьм появлялись дочери с запредельным уровнем способностей. Бывало, сильный дар доставался даже тем, у кого отродясь в роду ведьм не водилось… так что тут не угадаешь…
– И тогда начиналась та самая охота на ведьм?
– Не совсем. Сначала во времена наших пра-пра-… не помню сколько прабабок, всех ведьм… а до кучи еще и уйму невиновных ловили и тупо жгли со страху, боясь этих проявлений, и ответно нарывались на посмертные проклятья… а проклятья, наложенные на убийц в момент смерти самые страшные… хуже только материнское проклятье… Да, так вот на месте города Цварс, где сожгли Ледяную Мальву, образовалось болото, где захлебнулись все жители, ни один не уцелел… А поселение Боровики, где погибла Радужная Леона, в одночасье сгубила черная лихорадка. Последних выживших издали добивали из луков войска герцога Багорского, собственно и благословившего местных жителей на уничтожение ведьм на своей территории. А те, кто еще трепыхался, потом нашли свою смерть в очистительном огне, костерок-то герцогские солдаты разложили вокруг всего населенного пункта, чтоб, значит, наверняка, чтоб зараза не поползла по всей стране, да…
– И что, никому в голову не пришло, что они сами виноваты?
– Эх, дочка, молодая ты еще, наивная… зачем задумываться, когда есть многолетняя установка: «Ведьмы – зло!» А борьба со злом есть первейшая обязанность всякого жителя страны. Да еще одобренная власть предержащими. Поэтому нет, думать мы не будем, а будем со всей дури это самое зло искоренять. За столько лет гонений мы научились прятаться и скрывать свои способности, а потом… кому-то в голову пришла мысль, что ведьм можно и нужно использовать. Вот тогда на нас и началась охота, но уже с другими намерениями…
– С какими?
– Кто-то один больно умный захотел заполучить в свою охрану сильного огневика… а что, удобно же, только к твоему замку подберутся какие супостаты с мыслью об осаде, а ты им – раз! и выпустил на крепостную стену ручную ведьму! И тут она чужое войско быстро превратила в головешки, те и мявкнуть не успеют. Поди плохо?
– А огненная ведьма прямо так и разбежалась сидеть в его замке и палить всяких там по щелчку пальцев!
– Именно что нет! Заставить ведьму что-то делать против воли почти невозможно… только шантажируя близкими… и то, есть шанс в очередной раз нарваться на посмертное проклятье… или еще на что похуже… Когда-то граф Ольвицкий с отрядом гнал Огненную Флоранс с дочерью через всю свою территорию и сумел зажать их в знаменитом Лавовом ущелье, повелев завалить камнем проходы с двух сторон. Оно и стало первоклассной ловушкой. Чуть-чуть не успели они до границы с Виттенфельдом… А сам граф, уверенный в своем праве, со скалы Кондора потребовал ее сдачи в плен с условием сохранения жизни ребенку.
– Что-то не помню я такого графа… и такого знаменитого ущелья…
– Ты и не можешь помнить, потому что нет больше ни этой графской ветви, ни этого ущелья. Осталась только каменная скала в океане, под которой погребены и Флоранс с дочерью, и граф Ольвицкий со всем своим отрядом.
– Почему скала?
– Потому что Флоранс перед смертью так полыхнула, что весь горный массив расплавился! Те, кто туда потом прибыли, рассказывали, что камень буквально тёк! А результатом стало небезызвестное тебе Сиомское землетрясение, смявшее территорию Ольвицких и опустившее тот кусок земли, где оно было, в океан. Говорят, когда тогдашнему королю Леопольду III доложили, чем закончилась попытка принудить повиноваться одну-единственную ведьму, он пару дней бушевал и кидался в окружающих чем ни попадя, обещая кого-нибудь казнить самыми страшными видами казни. Потом, конечно, остыл, созвал министров и объявил, что ждет от них конструктивных предложений. Потому что каждый раз терять вместе с непокорной ведьмой не просто родственника, а и часть территории Арханды он не намерен. Зато поставить способности ведьм себе на службу он очень даже готов. Впервые о налаживании отношений с нами кто-то заговорил на государственном уровне.
– В смысле, до него дошло?!
– Типа того. И результатом стал Указ о договорах. Согласно этому Указу все ведьмы, проживающие в стране, вне зависимости от возраста, уровня силы и наличия прегрешений должны были явиться к нему во дворец пред светлы очи, дабы определить, где отныне они могут проживать и трудиться на благо короны. И немедленно начать трудиться, подписав те самые договора.
– Угу. Прямо так они… в смысле мы и понеслись…
– Понятно, что нет. Хотя бы просто потому, что он опоздал. К тому моменту в соседнем княжестве Виттенфельде политика по отношению к ведьмам уже лет пятнадцать-двадцать как изменилась в сторону потепления и практически все наши успели перебраться туда. Так уж исторически сложилось, что в княжестве ведьм слегка побаивались, но и уважали, не пытаясь вести разговоры с ними с позиции силы, поэтому что бы и не переселиться? А уж когда Галеан Витт учредил Школу Силы для обучения молодых ведьмочек, желающих оставаться в Арханде тем более не нашлось. Флоранс практически последней была, все тянула с отъездом, не желая бросать умирающую мать… вот и дотянула.
– И что Леопольд?
– Подождал-подождал… никого не дождался, и написал другой Указ. Теперь уже все скрывающиеся ведьмы должны были быть отловлены и принудительно доставлены к нему для определения своей дальнейшей участи.
– Это, понятное дело, жуть как способствовало тому, чтоб ведьмы прямо кинулись в его объятья!
– А то. Ему даже пришлось создавать спецподразделения для отлова потенциальных ведьм!
– И как? Успешно?
– Относительно… на пару-тройку сотен задержанных девиц хорошо если находилась одна неучтенная неинициированная ведьмочка…
– И что ее ждало?
– Как ты понимаешь, насильственная инициация… после чего девчонки либо сходили с ума, либо шли вразнос, норовя удрать… или погибнуть, но при этом покалечить максимальное количество тюремщиков. В-общем, никого не радовала перспектива работать с насильниками из-под палки…
– И как проблему решили?
– Забавно. Сначала Арханда долго посылала Галеану Витту ноты протеста, мол, незаконно удерживать чужих гражданок нельзя, верни наших жительниц, они нам самим нужны и быстро!
– А он?
– Он вежливо отписался, что знать не знает ни о каких чужих жительницах. Но своих не отдаст, чьими бы они не были. И вообще, докажите сначала свои права на его ведьм, потом поговорим!
– Не отдал… послал, значит… молодец какой!
– Дело не только в том, что он не хотел таким стратегическим ресурсом делиться. Он попросту не мог выполнить такие наглые требования соседей без урона собственного престижа. Представь, сначала он обещает сбежавшим ведьмам защиту и нормальное существование, а потом по первому требованию выдает их именно тем, от кого они удирали. О собственном реноме, как умеющего держать обещания политика, можно будет смело забыть. Кроме того, страна, прогибающаяся под первые же угрозы соседей, не является той, с которой следует считаться…
– А Леопольд что?
– Послал войска в короткий приграничный рейд… так… прогуляться с оружием, прощупать оборону Виттенфельда… ну и пугануть несговорчивых соседей возможностью войны.
– А Галеан Витт?
– А он поступил еще проще. В каждую приграничную крепость попросил приехать по ведьме с высоким уровнем силы, чтоб «гуляющим» у стен архандцам сразу продемонстрировать насколько именно ведьмы их не ждут…
– О! Ловко… умнó…
– И весьма доходчиво. Говорят, когда Леопольду доложили, что против его солдат выступили и огненные, и водяные, и ледяные, и вихревые ведьмы, изрядно проредив ряды его войска, а оставшихся крепко потрепав, он долго кричал на собственных министров, упрекая их в тупости и недальновидности по отношению к столь ценным, но упущенным кадрам. Мол, из-за их туполобой политики Арханда лишилась такого ресурса! Эти ведьмы могли стать нашей защитой! Или нашим средством нападения! А теперь что? Они служат карликовому Виттенфельду, который и государством-то не назовешь! Вернее, … раньше нельзя было назвать. Теперь, с учетом проживания у них бывших наших ведьм, эти карлики вполне обороноспособны и позволяют себе не просто огрызаться на границах, а и легко посылать нас по диппочте.
– Но теперь-то мы живем и в Арханде. Что изменилось?
– Даже до политиков дошло, что они ведьм… особенно подданных другой страны… силой работать не заставят и под себя не прогнут, … поэтому пришлось им самим приезжать в Виттенфельд и учиться с нами договариваться. Осознание этого для таких чванливых титулованных гадов стало крайне неприятной новостью. Даже не знаю, с чем сравнить… Вроде как для аристократа, еще вчера пинками гонявшего какого-то свинопаса, тупое быдло, сегодня оказаться перед необходимостью выдавать за него замуж свою единственную дочь! Кровиночку, умницу-красавицу своими руками отдать этому… который мыться еще не научился. И даже навоз из-под ногтей еще не выгреб, а туда же – в зятья! Да вся голубая… или какая там у них кровь? аж вскипает при одной мысли о таком святотатстве! А придется. И уже при Леопольде IV ведьм официально уравняли в правах с остальным населением. Хотя желающих переселяться туда, где их предков не ждало ничего, кроме «пламенных» объятий, все равно было немного…
– А почему потом стало больше?
– А это уже заслуга Леопольда V… вернее, его любовницы, Вихревой Нинетт.
– Так это ж моя бабка! Которая двоюродная…
– Которая, которая еще и моя тетка. Нинетт когда-то одной из первых рискнула перебраться в Арханду как официальная представительница ковена и куратор всех ведьм, собирающихся поселиться в этой стране. Титул Верховной ведьмы она не зря носила, могла и до сих пор может снести все с поверхности материка в море. Поэтому желающих воевать с Архандой давно не наблюдается…
– Мам, так, а что там с королем? С чего бабка в любовницы к нему подалась?
– А тогда она достаточно молоденькая была, а Леопольд V как раз овдовел… ну, и был он мужчина видный… опять же дурацкими предрассудками насчет ведьм не обремененный… вот так и получилось. Неплохо, кстати, получилось, потому что принятые при нем законы окончательно обезопасили ведьм, установив наказание за причинение им вреда.
– А ты откуда знаешь?
– А я как раз этому и поспособствовала после своей инициации, пусть и случайно…
– О, и как это получилось?
– А это я тебе в другой раз дорасскажу, а сейчас… слышишь, Мрак во дворе ржет? Значит твой отец вернулся, пошли его скоренько ужином кормить!
– Пошли, но потом рассказать не забудь!
* * *
Вот уже три месяца Зоэ была счастлива. Она не ходила по земле, а буквально летала над ней, а все почему? Потому что на нее обратил внимание такой красавец как Бран. И пусть он простой охранник в мэрии, но именно при его приближении чуть не у всех незамужних девиц города спирает дыхание и учащается пульс. У многих замужних, впрочем, тоже. Но если те не могут позволить себе больше редких многозначительных взглядов, то девушки на выданье безо всякого смущения ведут мощный артобстрел глазами, задавая ему множество вопросов, чтоб подольше насладиться его обществом, и не чураются якобы случайных прикосновений в ходе беседы… и регулярного роняния предметов, оказавшись рядом с ним. Чтоб дождаться, когда он, как воспитанный человек их поднимет и вручит хозяйке, а та получит возможность вцепиться в его руку и начать пылко благодарить.
А он предпочел ее! Он ухаживает за ней! И вовсе она не бледная мышь! Потому что именно ей достается его внимание, его комплименты и букеты. И улыбка. Какая у него улыбка! Никакого солнца не нужно, когда он улыбается ей. А что девчонки знакомые шипят от зависти… и строят самые невероятные предположения по поводу такого предпочтения… так и пусть себе шипят на здоровье, помешать ее счастью они все равно не в силах… А она была влюблена и по-настоящему счастлива.
А уж когда Бран сделал ей предложение, Зоэ показалось, что сейчас ее несчастное маленькое сердечко просто разорвется, не выдержав напряжения. Даже в самых смелых мечтах она не могла представить, что станет его женой. И когда она шептала ему сорванным голосом «да», и когда он впервые целовал ее теплыми и такими сладкими губами, и когда он договаривался с ее матерью Вандой о дне свадьбы, ей продолжало казаться, что этого не может быть, что вот-вот сказка закончится и наступит суровая действительность… а сказка продолжалась.
И разговор матери и Брана о каком-то его досвадебном отказе она пропустила мимо ушей, о чем говорить-то, когда у нее есть собственный небольшой доход, определенный ее бабушкой еще при ее рождении… на эти деньги и жалование Брана они смогут пусть и не шиковать, но вполне достойно проживать! А пока шилось платье, обсуждалось меню, писались приглашения… жизнь была прекрасна. Пока за три дня до свадьбы мать не вызвали во дворец.
И тут Бран предложил сбежать на спонтанное свидание. Ну, в самом деле, как не прогуляться по столичной ярмарке в последний день?! Когда еще эти торговцы и циркачи в следующий раз приедут в их город? Не раньше, чем через полгода… а там сейчас представления, сласти, сувениры… которые в честь закрытия продадут желающим за полцены… И Зоэ согласилась. Но предварительно объявила домашним, что пораньше ляжет спать, а сама вылезла в окошко в самом своем неприметном платье и капоре с полями, закрывающем пол-лица.
На ярмарке действительно было так, как ожидалось и даже лучше. Есть на ходу вкусные пирожки и карамельные яблоки – это вам не за столом сидеть с прямой спиной, боясь лишний раз шевельнутся! Смотреть как в кукольном театре показывают старую сказку про ленивую принцессу и от души смеяться вместе с остальными зрителями – это так весело! Взлетать вдвоем в воздух на карусельном сиденье и чувствовать, что ты не падаешь только потому, что он тебя крепко и бережно держат руки твоего мужчины – это замечательно!
Танцевать на площади народные танцы, на ходу перенимая простенькие движения, ощущать себя частью веселящейся толпы, чувствуя на талии теплые руки любимого – вот оно – счастье!
И когда Бран попросил ее не уходить домой, а продлить праздник, она не смогла ему отказать. Как заговорщики или воришки они пробирались переулками в рабочий квартал, прозванный Красным городом, в холостяцкую квартиру его друга. А там на столе их уже ждали букет тигровых лилий, бутылка игристого вина и ее любимый шоколад с орехами. Он ее ждал и заранее готовился, поняла Зоэ, он ее любит и надеялся, что она согласится быть с ним. Она согласится.
И она позволила ему себя целовать, потому что самое правильное место на земле для нее было в его объятьях. Она и остальное позволила, потому что, то ли от запаха лилий, то ли от его присутствия ее внутренности плавились, норовя превратиться в какую-то бесформенную, но при этом почему-то раскаленную массу. А само тело стало легким как семена одуванчика, на которые достаточно дунуть – и они взлетят, высоко-высоко, куда-то к звездам…
Интересно, засыпая на его плече, неожиданно задумалась Зоэ, чем измеряется счастье? Нет, не в смысле кто и какую цену за него платит, а вот можно ли измерить ту высоту… или глубину… или степень восторга, которую испытываешь вместе с любимым человеком? Наверное, нет. Наверное, такое можно только там, внутри себя ощутить и потом бережно хранить это ощущение, потому что слишком оно драгоценное, чтоб кому-то постороннему позволять на него таращиться. Она засыпала счастливой.
И проснувшись утром, она ожидала увидеть его взгляд, наполненный любовью. К чему она точно не была готова, так это к тому, что взгляд любимого будет наполнен недовольством:
– Ну, и где твоя сила?
– Я… не знаю…
– А может, ты и вовсе не ведьма? А мне просто врала?
– Но… я не понимаю… при чем тут моя сила?
– При том, что сама ты без нее никому не нужна! А я, как полный идиот на тебя столько времени убил!
Когда он ушел, хлопнув дверью, Зоэ долго лежала ничком и уже ничего не чувствовала и могла только плакать. А в какой-то момент времени потянулась к единственному человеку, который мог ее понять и послала импульс:
– Мама!!!
Ванда почти сразу ворвалась в комнату порталом, увидела примятую постель, окровавленную простынь… и мгновенно все поняла. Она обняла дочь, закутала ее в одеяло, заставила выпить зелье, добытое из одного из многочисленных карманов, и почти приказала:
– Коротко и, по существу.
– Я его… а он сказал… что я не ведьма… что он зря на меня силы и время тратил… и…
Мать только вздохнула, погладила ее по голове как маленькую, и объяснила:
– Вот оно как… значит, не жених тебе попался, а охотник…
– Кто?
– Охотник за силой… есть такие…
– Это… как?
– Да вот так… ты думаешь зачем я твоему Брану условие ставила о подписании досвадебного отказа от силы? Вот на такой случай… а он поторопился, надеясь все-таки урвать то, что считал уже своим… я так и думала… поганец мелкий…
– Ма-ам? – непонимающе всхлипнула Зоэ. – Ты о чем?
– О том, что после инициации ведьмы, конечно, обретают силу, но вот кто сможет ей воспользоваться… тут не все так однозначно.
– А… кто? И как?
– Когда-то считалось, что при добровольной или насильственной инициации силу ведьмы может получить и партнер. Со временем выяснилось, что да, такое возможно, но только при условии добровольного согласия партнерши… и, если она в своего… инициатора… будет влюблена. Тогда – да, получите. Вот тут-то приуныли насильники, зато оживились охотники за халявой. В сущности, от охотника требуется немного: задурить молодой невинной ведьмочке голову и уговорить на переспать. А дальше… дальше полученной чужой силой можно и самому пользоваться, можно и приторговывать. Так что, извини, Зоэ, но, похоже, не ты ему была нужна, а то, что с тебя можно дополнительно поиметь…
– А при подписании досвадебного отказа на мою силу он автоматически терял бы право? …
– Угу. Магически заверенные отказы имеют о-о-го какой откат! И он это знал, потому и торопился…
– А почему я?
– Возможный потенциал… он у тебя теоретически должен быть достаточно мощным… подумай сама: сестра твоей бабки – сильнейшая стихийница, прабабка – сильная элементальная ведьма, мать – неслабая проклятийница, значит, и ты могла при инициации продемонстрировать такой всплеск… ему бы надолго хватило.
– Тогда я не понимаю… почему у меня всплеска не было? И почему Бран ничего не получил?
– Потому что твоя двоюродная бабка оказалась очень прозорливой. А твоя мать – злопамятной.
– В смысле?
– Помнишь, ты спрашивала о моей инициации? Я еще обещала рассказать, когда ты будешь готова. Вот теперь ты готова услышать полную версию… но сначала… давай-ка уйдем отсюда и вернемся домой, и ты отдохнешь. А потом можно будет и подробности поведать…
* * *
– А случилось это тридцать с лишним лет назад…
Вихревая Нинетт, конечно, была той еще ведьмой, в смысле сильной стихийницей, но одного ее авторитета, чтоб переманить из Виттенфельда в Арханду на постоянное место жительства, соответствующее нуждам страны количество ведьм, было явно недостаточно. Слабые ведьмы сразу отказывались ехать, не горя желанием попадать в руки архандских солдат, сильные ведьмы, если и готовы были согласиться, то требовали гарантий неприкосновенности. Именно с этим и получалась загвоздка. Ведьмы со своей стороны настаивали на изменении архандских законов для обеспечения собственной безопасности. Леопольд V, в свою очередь, не спешил подписывать Указ о неприкосновенности ведьм, резонно интересуясь, не начнут ли те беспредельничать, пользуясь королевским иммунитетом. Выходом могло стать двустороннее соглашение, не позволяющее сторонам вредить друг другу, для которого в столицу Арханды требовалось доставить гримуар Верховной ведьмы Виттенфельда.
А это тоже было не очень простое занятие.
– Но почему? Что сложного в том, чтобы довезти одну книгу? И неужели ее нельзя было переместить порталом?
– Не та это книга, чтоб позволила портальное перемещение, это, во-первых. А сложного то, что многих бы очень устроило, если бы книгу не довезли, это, во-вторых. Думаешь, мысль о договоренности с ведьмами так уж радовала архандских аристократов? Отнюдь! Пропажа гримуара Верховной ведьмы Виттенфельда мало того, что мгновенно ослабляла бы позиции ковена в Арханде, так еще и соглашение о переезде туда части ведьм мгновенно бы накрылось медным тазом.
– А-а… и как выкрутились?
– Сделали несколько дубликатов-«обманок» и отправили пятерых «липовых» гонцов. С помпой, с охраной…
– А настоящую?
– А настоящую доверили везти молодой неинициированной ведьме Ванде.
– Ма-ам! Так это ты ее довезла?!
– Я. Было дело.
– А почему ты?
– Забыла, какими заклинаниями защищены такие Книги? Для начала заклинание оморочки17, чтобы никто из «чужих», до нужного времени, не смог найти Книгу и открыть. Затем заклинание наказания, если Книгу все-таки сумеет тронуть тот, кому она не предназначена. Это своего рода порча, и тот, кто тронет Книгу, будет проклят. И, наконец, заклинание на передачу Дара, Силы, Духов-помощников безопасное либо для кровного родственника, либо для того, кого Судьба «приведет к Книге», то есть кого сама Сила выберет и разрешит пользоваться заключенными в ней записями.
– А почему тебя выбрали?
– Не учишь ты историю… я для кого кровных родственников поминала? Потому что передача гримуара должна была проходить через членов одной семьи! Кому нужно было доставить Книгу? И кто у нас восседал на посту Верховной ведьмы Виттенфельда на тот момент?
– Так… Ледяная Хлоя… аа! Понятно.
– Вот именно. Моя бабка Хлоя больше никому не могла доверить фолиант для своей дочери Нинетт, кроме как мне.
– Потому что Книга могла тебе открыться?
– Потому что Книга меня как члена семьи хозяйки сразу бы не спалила, такие артефакты, они ой какие нравные… А открыться… это мы предусматривали на крайний случай.
– И ты так прямо не побоялась одна ехать?
– Заюшка, ну, какая ты забавная, разумеется, я тряслась как лист в бурю! И всевозможных средств защиты нагребла с собой хороших полсундука! И разумеется, я поехала не одна! А в качестве мужской поддержки со мной поехал посланник Леопольда V гвардеец Нейтон, который и привез бабке Хлое королевское обращение и просьбу Нинетт о гримуаре.
– О, так это было романтическое путешествие?
– Не знаю, чего ты видишь романтического в том, чтобы скакать по жаре и в пыли от одного постоялого двора до другого, отмахиваясь от разных кровососов и приблудных мужиков!
– А этот чего не защитил?
– Он пытался. Мы прикидывались братом и сестрой, поэтому он регулярно разгонял любителей быстрых развлечений. Но некоторые оказывались до того липучими, что не поленились даже предложение сделать, лишь бы захапать понравившуюся добычу. Даже пытались с нами навязаться ехать…
– Мамусик, да ты у меня и так красавица, а в молодости, я смотрю, и вообще пользовалась бешеным успехом!
– Зоэ, если тебе делает предложение сначала кривоногий и пузатый вдовец с пятью детьми, а потом дышащий на ладан некромант, это не значит бешеного успеха! Это значит, что тебя попросту сочли легкой добычей! С другой стороны, я очень старалась произвести впечатление тихой и забитой дурочки… все лучше не привлекать внимания, чем стать объектом изучения кого не надо…
– А дальше?
– Ну, что дальше… мы чуть не месяц добирались. Тихо пересекли границу. Половину времени ночевали по всяким лесам-полям… от людей шарахались, только чтоб нас не заметили… Нейт оказался вполне нормальным парнем… добрым, заботливым…
– Ма-ам? Я правильно понимаю?
– Какая-то ты сегодня не в меру догадливая! Но понимаешь ты правильно, мы в дороге постепенно сблизились.
– И-и?
– Что и? Плохо это сближение кончилось. На последнюю ночевку перед прибытием в столицу Арханды мы остановились в трактире «Веселый кабан».
– Дай угадаю: там свинина была фирменным блюдом?
– Нет! Просто те, кто там ошивались, были конченными свиньями!
– И как это выяснилось?
– Вот так и выяснилось, когда я проснулась вместе с Нейтом утром.
– Он, что… тоже после инициации силу хотел?
– Нет, на это ему было наплевать… он-то как раз оказался очень ласковым… замуж меня звал…
– А тогда кто?
– Помнишь, я говорила, что он был гвардейцем Леопольда V? А у них есть такие подразделения из пяти бойцов – звезды. Это он в Виттенфельд в одиночку ездил с целью конспирации, а тут вся его звезда в трактире и нарисовалась, чтоб на последнем этапе пути командиру эскорт до столицы обеспечить.
– Что они выкинули?
– Они до меня в конюшне докопались, ублюдки.
– Ты их всех? …
– Зоэ, ну зачем же меня демонизировать? Я, между прочим, существо тихое, мирное… на тот момент едва инициированное…
– Мам, это ты упокоенному кладбищу будешь сказки рассказывать, а я тебя восемнадцать лет знаю и могу представить, что ты с ними сделала.
– Не можешь, но я тебя просвещу. Понимаешь, пока Нейт мылся, я пошла на конюшню – взять свежую рубашку из седельной сумки. А там пристали эти четверо, гвардейцы недобитые… глаза наглые, лапы загребущие, с ходу определили меня как «очередную командирскую подстилку», пообещали снять пробу, мол, надо же выяснить, достойный ли экземпляр ему достался, или лучше ему прямо сейчас меня сменить на нечто более подходящее…
– Это они зря… а ты?
– А у меня от злости вся сила разом и прихлынула, только я этого в тот момент еще не поняла. Но заклинанием на не стояние шарахнуть этих свинтусов сумела. И злобно потребовала, чтоб самый смелый начинал «снимать пробу». Прекрасно понимая, что делать им это уже нечем, зато у меня будет железное оправдание, когда мне устроят допрос с пристрастием над еще теплыми трупами. Потому, что у меня как раз залежалась бабулина до сих пор неопробованная «щепкорезка» …
– А дальше?
– А дальше один из «пробователей» двинулся было ко мне и тут появляется Нейт со словами «а я как раз собирался тебя со своими друзьями познакомить…» А я тут уже от них в полном восторге! Короче, у меня случился полный срыв крыши. Я ведь думала, что это Нейт своих приятелей на меня натравил… и это сразу после нашей совместной ночевки… Как же я орала! «Ах, теперь это так называется: знакомство с друзьями! Да чтоб вам всем отныне и впредь только такие знакомства по жизни доставались!»
Ярости и силы хватило на то, чтобы, наплевав на лошадь и пожитки, прямо там открыть Книгу и воспользоваться одноразовым порталом во дворец прямиком к тетке Нинетт.
– Ой, ну ты крутая!
– Ага… как вареное яйцо. Да ладно, задание было выполнено, для меня все уже закончилось… Книгу я тетке, Верховной ведьме отдала. Все ей рассказала… она попросила повторить рассказ для Леопольда V и сделала слепок воспоминаний. О том, как эти лапы тянули…
– Так существуют же законы, охраняющие…
– Не было. Тогда не было. Вот как раз после этой истории появились…
– А дальше что было?
– Теперь я уже могла сама открывать порталы, поэтому дальше я вернулась домой, в Виттенфельд, поступила учиться в Школу Силы, дар-то надо было учиться контролировать… постаралась забыть всю эту историю…
– Получилось?
– Нет. Было продолжение.
– А что? …
– Отдыхай, хватит с тебя пока страшных историй, потом будет тебе продолжение…
– Ванда, ну зачем же, давай расскажем дочери, чем все закончилось…
– Папка!
– Дан, а как ты так тихо просочился?
– Это не я тихо, это вы от всего отрешились. Да, Зоэ, продолжение было. Первым из гвардейцев до дворца Леопольда V добрался Нейт.
– Доложить?
– И доложить тоже… он же задание сопроводить Ванду выполнил не до конца. Объяснить, что не знал о затеянной своими напарниками проверке и об отказе командовать этой «звездой идиотов». О желании уволиться со службы и отправиться искать свою ведьму…
– Точно не знал? А эти… друганы его?
– Точно. А понятие мужской дружбы иногда бывает довольно… специфическим.
