Читать книгу: «Соблазн осенних акварелей. Психологический детектив», страница 4
* * *
Наелась Майя так, что едва могла дышать – Натэллино высокое искусство любого стоика лишило бы самообладания. Подбирая с тарелки остатки медового торта, она пообещала себе, что сегодня вечером – нет, завтра утром! – снова возьмется за ум. Но знала заранее, что слово сдержать не сумеет.
В этот раз Майе достался просторный номер на втором этаже, где зимой жили Софочка, Алексей Петрович и Борюсик. Кроме двуспальной кровати, шкафа и тумбочки, здесь имелись раскладной диван, журнальный столик и кресло. Майя просила Артёма поселить её на прежнем месте, но там оказалось занято. Сперва она огорчилась, а потом решила, что это к лучшему – воспоминания о счастливых днях и ночах, проведённых в мансарде вместе с мужем, теперь разрывали бы ей сердце.
На журнальном столике стояли здоровенное блюдо с фруктами, бутылка вина – именно такого, какое Майя охотнее всего пила зимой – и широкая стеклянная ваза с охапкой пурпурных и белых роз, аромат которых ощущался ещё на лестнице. У Майи защекотало в носу. Всё в этом доме свидетельствовало: её тут ждали.
День клонился к вечеру. Майя приняла душ, надела шёлковое платье-балахон, белое в синий цветочек, и уселась в кресло. Ужасно хотелось на море, но напоминать Артёму об обещании прогуляться туда уже сегодня было совестно – парню и без того найдётся, на что потратить вечер. Майя взяла телефон – сигнал, к её облегчению, был приличный, – проверила, нет ли пропущенных вызовов, опять позвонила Вадиму, но он опять не ответил. Не особо надеясь, набрала домашний номер, однако тут её ожидал сюрприз: дочери были дома.
– Ваяем Танькину коллекцию, – сообщила Анюта. – А ты там как? Хорошо устроилась?
– Лучше не придумаешь! – абсолютно честно ответила Майя. – Вы с папой разговаривали? Он что-то не берёт трубку.
– Разговаривали. У него всё в порядке. Сказал, что вечером у них будет фуршет на корабле.
– Фуршет на корабле? Какая прелесть.
Майя не стала просить девчонок передать отцу, чтобы он с ней связался. Пускай Вадим позвонит ей сам. Когда захочет. Если, конечно, захочет. Настроение у неё испортилось.
На экране возник конвертик входящей почты – похоже, в «Сердце гор» всё наладилось не только с телефоном, но и с интернетом.
Письмо было от Гоши.
Гоша писал, что автора отзывов вычислить не удалось – сайт, где их опубликовали, никакой авторизации не требует. Единственное, что получилось выяснить: оба они отправлены из одного и того же кафе в Ростове-на-Дону, а значит, одним и тем же человеком. Камеры наблюдения его, конечно, засекли, но добраться до записей невозможно – владелец кафе утверждает, что хранит архивы ровно месяц, и ни днём больше; даже если лукавит, без официального полицейского запроса шевелиться всё равно не будет.
Негусто, подумала Майя, но лучше, чем совсем ничего – и отправилась к управляющему поделиться находкой.
Артём сидел за своим компьютером и с отсутствующим видом смотрел куда-то поверх экрана. При появлении гостьи он оживился и просиял:
– Как хорошо, что вы пришли! Я не знал, что делать – то ли позвать вас купаться, то ли дать вам отдохнуть с дороги. Если ехать на пляж, то нужно прямо сейчас – скоро станет прохладно.
– Конечно, поедем, – кивнула она. – Спасибо за угощение и цветы.
– Рад, что вам понравилось.
– А у меня есть новость.
– Вы уже что-то выяснили? – удивился Артём.
– Пока совсем немного. Только то, что отзывы, с которых всё началось, были отправлены из Ростова.
– Из Ростова? – он удивился ещё больше. – Надо же. Кому мы помешали в Ростове? Я вообще никого там не знаю.
– И клиентов у вас оттуда не было?
– Были. Анжела и Валентин.
– Точно, они ростовчане! – вспомнила Майя.
– Эти двое от нас оба раза уехали очень довольными. Может, кто-то ещё… надо проверить по базе. Но сначала, – Артём вскочил, – я всё-таки отвезу вас на пляж. База от нас никуда не убежит.
* * *
Майя сходила к себе надеть купальник и взять полотенце, и они покатили на море. Дорога на берег оказалась неожиданно короткой, а пляж – ожидаемо чистым, маленьким и почти пустым. Артём остановил машину метрах в десяти от берега.
– Купайтесь, Майя Михайловна, я вас тут подожду.
Солнце садилось, на воде пламенела закатная дорожка. Прозрачные низкие волны лениво перебирали разноцветную гальку. У Майи даже сердце зашлось, так сильно ей захотелось в воду. Скинув босоножки и платье, она почти бегом устремилась к полосе прибоя. Тёплая-претёплая волна окатила колени. Майя обернулась. Артём стоял, прислонившись к капоту и скрестив руки на груди, и провожал её взглядом.
– Пойдёмте со мной, – позвала она. – Вода как парное молоко!
– Да ну, не стоит, – он улыбнулся и покачал головой. – Не беспокойтесь обо мне, плещитесь сколько хотите.
– Сколько раз за лето вы купались? Один или два?
– Три. Некогда мне, Майя Михайловна, вы же понимаете.
– Понимаю – поэтому и зову. Пусть будет хотя бы четыре!
Артём колебался, его улыбка стала смущённой.
– Вам не в чем? – предположила Майя.
– Мне есть в чем. Где-то в багажнике были плавки.
– Тогда и думать не надо. Переодевайтесь – и идите! – велела она, нырнула в очередную волну и поплыла, наслаждаясь каждым своим движением и каждым движением моря.
Вскоре Артём её догнал. Он был превосходным пловцом – длинные крепкие руки двигались размеренно и мощно, как лопасти гребного винта. Моментально ушёл вперёд, но вскоре возвратился и по-дельфиньи нарезáл около Майи большие круги, пока она бултыхалась на глубине. Когда карминный солнечный диск коснулся горизонта, Майя двинулась назад; Артём и теперь её опередил. Выйдя на берег, она увидела своего спутника уже облачённым футболку и джинсы.
К хорошему быстро привыкаешь – толстую махровую простынь, словно по волшебству укрывшую плечи, Майя восприняла как нечто само собой разумеющееся.
В «Сердце гор» они вернулись затемно. Тянуло вкусным смолистым дымком, в дальнем углу двора колдовал над мангалом коренастый парнишка с копной взъерошенных чёрных волос.
– Мурат, – показал на него подбородком управляющий. – За шашлык у нас отвечает он. А ужинаем мы обычно на свежем воздухе.
От души поблагодарив Артёма за прогулку, Майя поднялась в номер. Она собиралась смыть с себя морскую соль и надеть платье с длинными рукавами, после чего поужинать и познакомиться с Муратом и его невестой. Но за порогом вдруг поняла, что сил не хватит даже на первый пункт плана – слишком уж продолжительным получился заплыв. В ушах до сих пор шумело море. Единственное, что Майя сумела сделать – отыскать в потёмках телефон и убедиться, что Вадим ей так и не позвонил. После чего упала поперёк кровати и сразу уснула.
Она бы, наверное, проспала до утра, если бы в половине третьего её не разбудили постукивание и скрежет, доносящиеся откуда-то снизу. Секунды спустя к ним прибавился протяжный, мучительный стон, который сменился меленьким дробным смехом. От этого смеха у Майи всё тело покрылось мурашками, и сон с неё слетел, как не бывало.
Глава 4. Ночные контуры, дневные краски
Майя рывком уселась на постели и прислушалась. Было так тихо, что она различала стук собственного сердца, которое колотилось как бешеное. Ни шагов в коридоре, ни голосов за стеной, ни собачьего лая снаружи. Похоже, никого, кроме Майи, зловещие звуки не потревожили. А ведь они, и в самом деле, пробирали до костей – не знай она заранее, что в этом доме кто-то разыгрывает «ужастик», испугалась бы по-настоящему, особенно спросонья. Минуту спустя и скрежет, и смех, и стоны раздались опять, теперь к ним добавились приглушённые крики, похожие на отчаянные мольбы о помощи. «Сильно! – с оттенком восхищения подумала Майя. – Я бодрствую и я уверена, что это спектакль, а всё равно мороз по коже!» Она поднялась, подошла к двери, приоткрыла её и снова прислушалась. Дом продолжал безмятежно спать, из чего Майя сделала вывод, что представление устроили персонально для неё.
Первым её побуждением было отправиться на поиски злоумышленника, но она сдержалась. Пользы всё равно не будет – пока она спускается по лестнице, он успеет удрать. А навредить можно – если шутник насторожится раньше времени, это усложнит расследование. Поэтому Майя поступила так, как, на её месте, поступила бы обычная, неосведомлённая женщина: вернулась в номер и крепко-накрепко заперлась изнутри.
Звуки больше не повторились, но и спать уже расхотелось. Майя включила свет – пусть тот, кто её пугал, думает, что достиг цели. На подносе с фруктами отыскала несколько персиков, забралась с ногами в кресло и принялась размышлять, вытирая ладонью текущий по подбородку душистый сок. Итак, подозреваемых изначально было шестеро: Нури, Натэлла, Тамара, Павлик, Мадина и Мурат. Теперь их осталось пятеро – Тамара появится в доме только завтра, а значит, к недавнему происшествию она, определённо, непричастна. Для простоты, решила Майя, нужно пока исходить из того, что задача у шутника самая очевидная – лишить гостевой дом потока клиентов – и что действует он в одиночку и добровольно. Если всё так, значит, им должен быть человек, который не связывает своего будущего с «Сердцем гор» – по крайней мере, в том виде, в каком этот дом существует сейчас. Стало быть, именно с поисков временщика и нужно начинать.
Пока не закончились персики, Майя прикидывала, о чём и как ей беседовать с каждым подозреваемым. Затем умылась, вместе с липкими следами чревоугодия смывая остатки сонливости, расчесала волосы, поменяла измятое платье на брюки и блузку и занялась ещё одним нужным делом – залезла в интернет и стала разбираться, что представляют собой источники направленного звука. Перескакивая с одной страницы на другую, она не забывала прислушиваться – ей не терпелось спуститься вниз, чтобы проверить одну свою гипотезу, но следовало дождаться подходящего момента.
Без четверти пять этот момент, наконец, наступил – внизу громко хлопнула какая-то дверь. Сунув телефон в карман, Майя выскользнула из комнаты и поспешила на первый этаж.
В холле у входа она увидела Мурата. На парне была штормовка – он или только что вернулся со двора, или намеревался выйти. Майя окликнула его ещё с лестницы:
– Доброе утро!
Помощник Нури поднял на неё глубоко посаженные тёмные глаза, но не ответил. «Очень неразговорчивый» – вспомнила она слова Артёма.
Мурат был юн – вряд ли ему перевалило за двадцать. Простое квадратное лицо казалось бы симпатичным, если бы не стиснутые губы и не резкая складка между широких чёрных бровей. «Хотела бы я знать, из-за чего он так напрягается!» – подумала Майя и спросила, изобразив особенную улыбку – приветливую и испуганную одновременно:
– Вам тоже не спится?
– Бэсоница! – с заметным кавказским акцентом выговорил Мурат после долгой паузы, когда Майя уже решила, что ответа не будет.
Голос у него оказался слишком низким для его возраста.
– А меня, – вздохнула Майя, – посреди ночи разбудили какие-то жуткие звуки. Вы ничего не слышали?
– Нэт! – теперь уже без паузы ответил он, невежливо развернулся и вышел из дома.
Как минимум одно из двух произнесённых им слов было ложью. А может, и оба сразу. Но ни ложь, ни напряжённая мимика ещё не делали Мурата подозреваемым номер один – мало ли у людей бывает причин для беспокойства и вранья?
В доме по-прежнему стояла тишина, и Майя, ловя момент, переместилась в гостиную, расположенную непосредственно под её номером. В незанавешенное окно снаружи светил фонарь; во дворе было пусто. Осмотревшись, Майя определила, над какой частью гостиной расположено изголовье кровати, направила в потолок свет телефонного фонарика и тут же нашла искомое. На белой водоэмульсионной краске виднелся тонкий дугообразный след – такой слабый, что его не удалось бы заметить, если не знать заранее, что искать. Этот след был оставлен раструбом звукового приспособления, который прижимал к потолку злоумышленник.
Очень довольная находкой, Майя немедленно отправилась к Артёму, ночевавшему, как она помнила, в крошечном помещении позади кабинета. Её нимало не смущал тот факт, что на часах нет ещё и пяти – она была готова поднять управляющего с постели и только не могла сходу сообразить, стучать ли к нему, рискуя раньше времени перебудить обитателей «Сердца гор», или позвонить по телефону.
Но будить никого не пришлось. Артём открыл на первое же осторожное царапанье в дверь кабинета и, судя по прибранной одежде, бодрому внешнему виду и включённому компьютеру, не спал уже давно. Майя приложила палец к губам и шагнула внутрь, прежде чем администратор успел что-то сказать. Он кивнул, понимая, заперся изнутри и лишь тогда вполголоса произнёс:
– Доброе утро, Майя Михайловна! Что-то случилось?
– Доброе утро. А вы чего так рано встали?
Артём пожал плечами:
– Проснулся и встал. По утрам лучше работается, – и настойчиво повторил вопрос: – Случилось что-то, Майя Михайловна?
– Ничего неожиданного, – улыбнулась она. – Просто у меня к вам дело. С которым лучше было бы разобраться, пока все спят.
– Садитесь, пожалуйста, – он показал на стул для посетителей, а сам вернулся за компьютер.
Майя примостилась на краю сиденья, намекая, что разговор будет недолгим.
– Скажите, Артём, в доме есть место, где можно спрятать громоздкий и длинный предмет?
– Громоздкий и длинный предмет?.. – удивлённо переспросил её визави.
– Акустический волновод – кажется, так это называется. Видите ли, я ночью слышала звуки…
– Вас напугали?! – удивление сменилось тревогой.
– Нет. Я же была готова к чему-то в этом роде… Иначе, да, могли бы и напугать – звуки, прямо скажем, очень неприятные. Но главное не это, – заторопилась объяснить Майя. – Главное, что их, по-видимому, не слышал никто, кроме меня, хотя они были достаточно громкими. Отсюда следует, что наш шутник не бродил по дому с динамиком…
– …А использовал какую-то приблуду для избирательной слышимости! – подхватил Артём.
– Именно так. Я думаю, вы бы и раньше догадались, если бы специально расспрашивали гостей и персонал, не слышат ли они по ночам чего-нибудь странного. Но вы, как я понимаю, этого не делали – не хотели привлекать внимание к происходящему.
Артём кивнул с сосредоточенным видом.
– Эта, как вы её назвали, приблуда маленькой быть не может, по определению. Колонка, усилитель, звукоизоляция, ручка, чтобы поднимать под потолок… Я не физик и не совсем понимаю, как всё это работает. Но зато понимаю, что держать такую конструкцию у себя в комнате – самоубийство, её моментально обнаружат. Значит, следует прятать в другом месте, и наша задача там её найти.
– В другом месте, говорите… – протянул он задумчиво. – Если вы имеете в виду схрон, где сидел Кирилл, то мы с Нури и вход, и выход заблокировали ещё зимой, от греха подальше.
– Я ничего не имею в виду, Артём, – качнула головой Майя. – Зимой такую штуку, кроме той норы, спрятать было бы, действительно, негде, это я помню. Но с тех пор наверняка что-то изменилось.
– Изменилось, точно! – управляющий хлопнул ладонью по столу. – А пойдёмте-ка, проверим.
Он посмотрел на Майю, глаза у него заблестели.
– «Как в старые добрые времена», да, Майя Михайловна?
– Угу, – усмехнулась она, – «как в старые добрые времена». Надеюсь, наше нынешнее расследование закончится так же благополучно, как предыдущее.
– Я в этом даже не сомневаюсь, – заключил Артём, поднялся и поманил её за собой.
Он привёл её в подсобное помещение около кухни, зимой стоявшее наполовину пустым. Тогда там был лишь один стеллаж от пола до потолка, занятый утварью, которой не хватило места в сияющем чистотой и порядком Натэллином царстве. Стеллаж и теперь никуда не делся, но остальную часть подсобки заполонила всякая всячина, по-видимому, оставшаяся после ремонта дома – банки с краской и клеем, рулоны обоев, обрезки труб, паркетные доски и деревянные рейки.
– Раньше всё это хранилось в сарае, – шёпотом объяснил Артём. Здесь было так тесно, что Майя чувствовала его дыхание на своём лице. – Но потом Нури понадобилось больше места – пришлось перенести сюда. Выбрасывать мы пожалели, пригодится на починку.
– Понятно, – так же шёпотом откликнулась Майя. – Идеальное место! Будем искать, – она секунду подумала и сама себя поправила: – Хотя нет, искать буду я. А вы покараульте снаружи.
Он послушно вышел в коридор и прикрыл за собой дверь. Она же, стараясь производить как можно меньше шума, принялась за поиски – и вскоре они увенчались успехом! «Приблуда», чашеобразным расширением вниз, стояла в углу вместе с трубами; верхняя её часть от них была неотличима.
– Артём! Я нашла!..
– Надо же, как вы ловко! – протиснувшись обратно в кладовку и рассмотрев находку, восхитился он.
– Спрятать что-либо на видном месте, где никому не придёт в голову искать – это классика, – прошептала она.
Артём приподнял волновод, и они заглянули в раструб. Внутри, действительно, торчала небольшая колонка.
– А запись, скорее всего, идёт на неё через «блютуз», – предположил администратор. – Мне кажется, это самоделка.
– Я тоже так думаю, – кивнула Майя.
– Выходит, у нашего шутника есть технические навыки?
– Необязательно. Он мог получить все детали вместе с инструкцией по сборке. Или даже исхитриться и пронести в дом готовую вещь.
– Да… согласен.
Из подсобки они вышли, расставив в ней всё, как было.
– Я не буду спрашивать, кто, кроме вас, может сюда войти, – вздохнула Майя. – Ключ торчал в замке, а значит – кто угодно.
– Увы, – развёл руками Артём. – Его тут часто забывают, хотя вообще-то должны возвращать на стенд в кабинете.
– По-моему, сейчас имеет смысл его забрать – и понаблюдать, кому, когда и зачем он понадобится.
– Отличный совет! – кивнул управляющий и, заперев дверь в подсобку, спрятал ключ в карман.
Он снова выглядит взвинченным, без удивления отметила Майя. Она уже успела привыкнуть ко всему тому, чего в Артёме не было зимой – и к приступам беспричинной нервозности, и к фальшивым нотам, порою звучащим в его речи. Устраивать ему допрос Майя не собиралась – разгадать секрет самостоятельно, похоже, стало для неё частью игры.
* * *
Расставшись с Артёмом в холле у лестницы, в номер она не возвратилась – пошла в гостиную, дожидаться, когда на кухне загремит кастрюлями Натэлла. У неё можно будет раздобыть кофе и ещё какую-нибудь снедь. Живот подвело от голода, и персики ситуацию не спасли – зверский аппетит, просыпавшийся у Майи в этом доме, не простил ей пропущенного накануне ужина.
Пунктуальная повариха приступила к своим обязанностям в шесть ноль-ноль, а в восемь минут седьмого Майя получила, наконец, вожделенную кружку крепчайшего кофе.
– Вот я всегда говорю: нельзя ложиться спать на голодный желудок – душа по миру пойдёт, – отвернувшись к плите, проворчала Натэлла.
– А я всегда вас спрашиваю: что это значит – «душа по миру пойдёт»? Но вы ни разу мне не ответили, – засмеялась Майя.
Возле неё стояла корзинка с печеньем, но сладкого не хотелось. Взгляд зацепился за поднос с пресными лепёшками на подоконнике. Майя приподнялась и ухватила три штуки.
– Вчерашние, – так же ворчливо предупредила Натэлла.
– Ну и что? Я всё равно их съем.
Натэлла возмущённо фыркнула, даже спина у неё теперь выражала негодование. Но через несколько секунд перед Майей возникла пиалка, наполненная сметанным соусом с чесноком и зеленью.
Есть вчерашние лепёшки, макая их в острый пахучий соус и запивая кофе, было смешно и странно, но почему-то ужасно вкусно.
– Сюда бы Вадима Альбертовича, – сказала, не оборачиваясь, повариха. – Я бы такие лепёшки каждый день пекла – они ему особенно понравились. Жалко, что он не приехал.
– Вадим Альбертович сейчас на конгрессе.
– Но летом-то он будет отдыхать? Привозите его к нам летом!
– Постараюсь, – улыбнулась Майя, не позволяя себе задержаться на мысли, что следующий отпуск Вадим почти наверняка проведёт в другой компании.
– Лучшего лета, чем здесь, у меня не было, – Натэлла поставила в духовку противень с крошечными овальными пирожками, сполоснула руки и села за стол напротив Майи. – Не хочется мне отсюда уезжать.
– А собираетесь?
– Рано или поздно придётся. Артём говорит, ещё один-два сезона, а потом мы подготовим себе замену и вернёмся в Адлер. Артёма я, конечно, не брошу. Да и родня у меня почти вся там, – родня имелась в виду дальняя; Натэлла давно овдовела, а её взрослая дочь вышла замуж за иностранца и уехала к мужу. – Но здесь я чувствую себя на своём месте.
– Понимаю. Это очень важно! – кивнула Майя и откусила очередной кусок лепёшки.
Смотреть на Натэллу и слушать её было очень приятно – каждое слово и каждый жест поварихи дышали искренностью. Но прежде чем со спокойной душой вычеркнуть её из списка, требовалось разведать кое-что ещё.
– Кстати, о родне, – промолвила Майя, прожевав. – Вахтанг, наверное, по-прежнему вас навещает?
– Не навещает, – разом поскучнев, бухнула Натэлла.
– Но почему?! Я же видела, как трепетно он к вам относится.
– Не хочу про него вспоминать, – повариха отвела глаза и уставилась куда-то в стену.
– Он вас обидел?.. – так мягко, как только могла, спросила Майя.
– Да лучше бы он меня обидел! Семью опозорил, паскудник! – не выдержала её собеседница. Повторив: – Не хочу про него вспоминать! – она тяжело и резко поднялась и снова встала к плите.
«Семью опозорил» прозвучало неожиданно. Для зимних проделок Вахтанга определение было слишком жёстким – репутации его семьи они повредить не могли. Пусть даже Натэлла каким-то образом узнала, чем промышлял её любимый племянник в «Сердце гор» – хотя Артём и уверяет, что ничего ей не рассказывал! – она бы, в любом случае, назвала его шалости как-то иначе. Похоже, Вахтанг успел натворить что-то ещё, и намного более серьёзное. Но выпытывать у Натэллы, что именно, Майя не стала. Ей было достаточно убедиться, что добрая женщина непричастна к «полтергейсту» – а информацию о Вахтанге можно получить и другими способами.
Допив последний глоток, она подошла к поварихе, приобняла её за плечи и быстро проговорила:
– Простите, пожалуйста, не буду вас терзать! – не дождавшись ответа, прибавила: – Спасибо за кофе, Натэлла, я себя человеком почувствовала! – после чего отправилась в номер.
