Цитаты из книги «1985», страница 5

человеческое тело станет лучше ухоженным, но будет предаваться удовольствиям меньше, чем сифилитическое тело ренессанса.

помните, как вторая мировая война начинается у герберта уэллса? в середине тридцатых годов он написал книгу под называнием «облик грядущего», историю будущего, при том, так уж получается, по большей части абсурдного. но война у него начинается в 1940 году в «польском коридоре», что обернулось поразительно точным. польский еврей ест орех, кусочек застревает у него в дырявом зубе. он пытается выковырить его пальцем, и молодой нацист воспринимает его гримасы как издевку над своим мундиром. он стреляет. еврей умирает. начинается война. то, что причина столь мелкая, что отправной инцидент такой тривиальный, – разве это не доказательство, что мы хотим войны ради самой войны?

жизнь – больше, чем справедливая зарплата и все сокращающийся ассортимент скверно изготовленных, бесполезных товаров потребления, на которые эту зарплату можно тратить. жизнь – это красота, истина, духовные стремления, идеалы, эксцентричность…

надо нам покончить с этими гадостями между разными народами, знаете ли. я хочу сказать, будущий мир во всем мире зависит от того, чтобы каждый уважал цвет кожи, веру и что там еще другого.

- эпоха войн позади, а с ней и эпоха раздутых национальных вождей. эпоха навязанного мистического видения, безумия, цинизма. с ней покончено, ей конец.

- и теперь у нас эпоха серости. интересно, сколько она протянет? потому что вечно она длиться не может. что-то в человеке жаждет великой мечты, перемен, неопределенности, боли, возбуждения, красок.

нет такой штуки, как одинокий рабочий, все вы – один большой организм. страшно подумать, что какой-то орган в человеческом теле решит вдруг пойти своей гребаной дорогой.

свобода - атрибут личной вселенной, которую вы по желанию можете исследовать, или нет.

настали новые времена: реально то, что было по телику.

завтра будет иначе. завтра будет совсем по-другому.

небо было красновато-коричневое, терносливное, красновато-синее, первоцветно-примульное и одуванчиковое, завихрения сажи взмывали к небу тонкими черными ангелами, а жар напирал как нахальный громила.