Читать книгу: «Ручей, ведущий в жизнь», страница 4

– Сейчас! – кричало ему сердце. Он, схватив ее руку, приблизился к ее глазам. Зрачки увеличились. – Не понимаю, чего он… – подумала она, и, пытаясь его отстранить, их губы соприкоснулись. Безответное проявление любви окончилось тем, что один из друзей, который до скрежета в зубах начинал раздражать Гордея, оказался позади нее.

– Не хочу вам мешать, но мы готовы подниматься, – сказал он, поправляя оправу. Его глаза открылись, и он увидел, что она, глядя на него, немного трясется. Задул ветерок, покачивая стволы. Гнев сковал его тело. Страх испытывала она. Раздражение текло в его жилах. Равнодушие отражалось на линзах очкарика. Все смешалось в потоке ветра. Желание что-нибудь вытворить стало жизненной необходимостью, он, опустив свой взгляд, пустился прочь по изученной им тропинке.

– Глупость, глупость. Зачем? – вертелось у него на уме. – Все было хорошо. Я все испортил. Для чего это все? И так понятно, что мы больше не те, кем были раньше, и время не то, что было раньше. Поток самоистязания был заглушен музыкой ручья. Он спустился к нему. В отражении ручья он увидел лицо, несвойственное ему: какое-то напуганное, весьма растерянное. Мысль началась с чистого листа: – Они мне не нужны. Никто мне не нужен. Посмотрим как они, глядя на верх, почувствуют себя, увидев там меня. Злая ухмылка отразилась в ручье, и он, преобразившись, с новыми силами стал подниматься к горе: к своей цели.

– Ну, не плачь, Амели, – успокоивали ее. – С ним что-то неладное творится, совсем гордыня в голову ударила…

Идея, словно болезнь, окутала весь его разум. Он поднимался, ни о чем не думая, лишь глядя на ту гору, которая была уже совсем близко, его шаг становился все быстрей. Вскоре иной воздух и небольшое головокружение встретили его, когда он оказался наверху. Но высота, которую он достиг, была не столь велика, как ему хотелось бы, и он, поглядев на маленькие силуэты, пошел по новой тропинке, ведущей к еще большей горе.

Тем временем они продвинулись немного выше и, приметив приятное место, единогласно решили остаться. Когда Амелия расцвела, словно цветок, начался смех, и в беседе появилась жизнь. Лишь спустя долгий отрезок времени кто-то заговорил о нем. Эта тема касалась всех настолько, что всё, накопившиеся за долгое время, лилось ручьем из их ртов. Беседа наполнилась смертью, так как Амелина молчала, ёрзала и чувствовала себя некомфортно.

– Я придумал! – вставил кто-то, перебивая всех. – Все заметили, что он смотрит на нас свысока?

– Да, – ответил кто-то, а кто-то лишь кивнул.

– Так давайте же отомстим ему за его гордыню.

– Но как?

Тем временем Гордею осталась всего сотня метров. Воздух давался все тяжелее, нежели раньше, но его это никак не останавливало, лишь немного замедляло. Оказавшись на пике горы, внутри него что-то раскрылось, словно крылья у орла. Те, маленькие силуэты, сменились крошечными пятнами. И он глядел на них, не зная, что они глядели на него. Он лег и решил отдохнуть, и представить как они, задыхаясь, приходят к нему и падают наземь. Но что-то шло явно не так. Красная рубашка Амелины светилась так, что даже с самой верхушки горы была заметна.

– Как придет, обязательно поговорим, стоит перед ней извиниться, – подумал он.

– Смотрите! – сказал кто-то, приковав все внимание окружающих к крошечному существу, которое находилось на пике.

– Нет! А как же… – впервые за долгое время сказала Амелина, затем, немножко поразмыслив, добавила: – Так высоко.

– Да, действительно, высоко. Лично я, не знаю как вы, не могу и не собираюсь подниматься туда.

Вскоре месть была принята.

Глаза его совсем слиплись, и он провалился в сон. Сны снились самые разные, но есть один, он очень важен: Перед ним оказались все те же друзья, и все те же эмоции испытывал он. Он гнал их, и они от него ушли. Осталась лишь она, Амелина, потому что ему хотелось что-то сказать очень важное, но слова никак не приходили на ум, и он не смог. Амелина говорила: – Они придут, придут очень скоро, ты жди… Весь гнев прошел, и раздражение ослабло. Ему стало спокойно. Ему хотелось, чтобы они пришли. Он проснулся при свете луны, было светло.

– Это сон? – подумал он, тревожно глядя по сторонам. Но спустя минуту проснувшись, он понял, что это вовсе не сон. Он совершенно один. Высоко в горах.

– Амелина… – шепотом вымолвил он, – почему ты мне соврала? Сквозь напряжённую тишину, наполненную сверчками, разразилась высокая нота волчьего воя.

Какой есть

Однажды в классе появился новенький. Пройдя в класс, он был, словно белым пятнышком среди кромешной тьмы. Дресс код должен состоять из абсолютно черной одежды, в то время Лука был в абсолютно белой.

Парни этого класса очень не любили подобных выскочек. Классный руководитель сказал:

– Как ты уже понимаешь, дресс код нашего класса состоит только из черной одежды, к следующему дню чтобы ты был таким же, как и эти пташки.

Лука не проронил ни слова и сел за пустую парту. Во время занятий с задних рядов доносились фразы: «Фу, надо же быть таким безвкусным. Он, кажется, специально, ведь при поступлении об одежде говорили. Он меня раздражает, надо бы с ним разобраться».Лука, полностью вовлеченный в слова учителя, слышал, но не прислушивался к происходящему.

После занятий толпа парней приблизилась к нему. Лука старался не обращать внимания и продолжать идти туда, куда он и направлялся. Окруженный стаей ворон, он спросил, – Чего вам? – после чего, его повалили на пол. После пары ударов кто-то из ворон сказал: «Ну что, Лука, теперь ты более похож на нас».

Вороны ушли, каркая по дороге что-то в сторону Луки. Его белый костюм превратился в серый, и он побрел домой.

Стоя у зеркала, он пытался полностью себя сдержать, но затем полились слезы.

На следующий день пришел Лука в класс. Его костюм был полностью черным, на что бурно отреагировали вороны. После занятий к нему пришли те же лица, как ни в чем не бывало они пришли узнать его по лучше. На их вопросы Лука отвечал очень холодно, безответно. После этой беседы, хотя это больше было похоже на допрос, он отправился домой.

Со временем Лука прижился среди этих ворон, и они проводили довольно много времени. Но что-то было не так, какую-то горечь чувствовал Лука, но старался скидывать на всякие пустяки. Но сколько бы он не старался, это было невозможно. Что-то крайне большое таилось за этой горечью. Словно он падал, и никак не мог приземлиться. В один день, проводя время с воронами, он пал на колени, словно горы оказались на его плечах. После того они оставили его в покое, и он что-то понял. Он понял, что он все же не такой, как они, и эта тяжесть на его плечах – собственное я. Все, что он пытался скрыть от себя, пало на его плечи.

На следующий день его не было в школе, учитель сказал, что он перевелся в другую школу. Сидя в белой одежде, Лука был полностью сконцентрирован на словах учителя. После уроков к нему подошли парни, все в белых одеждах, и стали знакомиться.