Читать книгу: «Больно больше не будет», страница 3

Глава 7. Ягодки, помидорки и огурчики.

Сара Черно́ва очнулась ото сна рано утром и, еще не открыв глаз, наслаждалась утренней тишиной, нарушаемой только криками птиц и прохладой – несильный поток свежего воздуха проникал в маленькую комнату второго этажа деревянного домика в лесу через открытое настежь окно. Когда гостившие вместе с хозяином собирались спать, в комнате было ужасно душно и жарко из-за дневной ранне-августовской жары, ничего не спасало, но пришлось засыпать так, а теперь под утро стало свежо и приятно. Девушка встала, присела на кровать, осмотрелась по сторонам – дедушка спал, похрапывая, Даня также еще дремал, сладко сопя. Сара вышла на широкий деревянный открытый балкон и вдохнула еще более чистый влажный воздух, немного отдававший сосной. Все было окутано туманом, и кроме белой пелены и макушек деревьев не было видно ничего. Замерзнув, она вернулась в комнату и укуталась в одеяло. На мягкой кровати было так тепло и уютно, что ей снова захотелось спать.

– Сара, вставай! Мне скучно, – хорошо выспавшийся и вставший час назад мальчик встал у кровати сестры и, шевеля ее за плечо, тихо, но отчетливо и от того неприятно зашептал. Старый пес Альфред поставил свои передние лапы на спальное место девушки и громко дышал.

– Сколько время? – неохотно проговаривая слоги, сказала Сара.

– Десять.

– Я встала в шесть. Дай поспать! Ааа.

– Зачем ты так рано вставала?

– Захотелось.

– Пусть тебе и сейчас захочется.

– Не хочется.

– Что? Не встает? – откуда-то издалека донеслись слова старого хрипловатого мужчины.

– Не-а!

– Скажи, что у нас на завтрак блины с вишневым вареньем.

– Сара, у нас…

– Да слышала я. Встаю уже, – перебила она брата, поняв, что от нее уже не отстанут и придется вставать, но приятным бонусом оказалось любимое варенье, по которому девушка очень соскучилась, и блины, которые у деда Морфея получались особенно вкусными.

Отменно позавтракав, Сара расположилась в гамаке на теплом солнышке, Даня кидал мячик старому псу и злился, что Альфред не идет за игрушкой, но упорно пытался его заставить. Дедушка расположился в любимом кресле-качалке на веранде и читал книгу, в которой дошел до середины. Сара, належавшись просто так, взяла телефон и пыталась загрузить новые сообщения, а потом файл, который ей, как и обещал, скинул Горелов, но ничего не получалось, и девушка, обозлившись на то, что в этой дыре интернет не ловит, отложила телефон громко, зло вздохнув и также выдохнув.

Во время обеда – самый пик жары – дедушка занялся разбором захламленного чердака и привлек на помощь внуков. С самого дня переезда из города в деревенский домик на чердаке скопилась уйма неразобранных вещей: то, что осталось от прежних хозяев (старая люстра, комод, детские игрушки и прочее), перевезенные с квартиры вещи, которым не нашлось места или применения на новом месте, в том числе были и старые вещи Даниила Черно́ва старшего. Разбирая какую-то коробку, дедушка подозвал внучку к себе:

– Сара, вот, нашел кое-что. Тебе должно понравится.

– Что это? «Жизнь как море», – прочитала она на обложке какой-то самодельной книги. – Это папина книга? – с горящими глазами спросила девочка.

– Да, оно самое. Это то, что он писал, когда был примерно твоего возраста.

– «The sea of life», так оно называется теперь. Удивительно! Я это читала на английском тогда. Теперь можно будет прочитать это и сравнить.

– Я знал, что тебе понравится. Кхакх, – кашлянул старик. – Тут еще его вещи, хочешь – забирай. Они ему уже ни к чему, а место занимают.

– Ура! Даня, смотри, это папина кепка! Я ее только на фотографиях видела! – мальчик не разделял такого же удовольствия, как старшая сестра, но кепка ему понравилась.

– О! Чур, моя!

Когда чердак был наполовину разобран, проголодавшиеся решили отдохнуть и перекусить. Морфей Иванович дал внуку задание – собрать огурцов и помидоров для салата, сорвать немного укропа и зеленого лука. Сам же заварил вкусный черный чай, разлил по стаканам холодный, только из холодильника квас и нарезал деревенский хлеб. Тем временем Сара собрала чашку смородинки, бидончик поздней клубники и малины, сорвала немного листьев с куста той же смородины для чая и понесла вкусности к столу.

Оставшийся день она провела за чтением отцовских мемуаров и перебиранием его вещей. Сравнивая два рассказа: написанная в юном возрасте «Жизнь как море» и переделанный через пару-тройку лет «The sea of life», девушка поняла, как может совершенствовать свое мастерство человек. Первый был написан красиво и лаконично, был меньше по размеру и менее захватывающий, а второй имел более приятный слог, больше внимания уделялось деталям, и все те же персонажи сделались глубже, интереснее, престали в совершенно другом свете. Сара нашла еще несколько рукописей, прочла их и некоторые моменты нашла знакомыми, так как видела их в его опубликованных работах. Помимо этого, нашла отцовскую кофту, которая снова была модной, ретро фотоаппарат, несколько виниловых пластинок, которым очень обрадовалась, и фотографии. Всю ее занимали теперь воспоминания детства – периода волшебства и полного счастья, как она его сейчас представляла.

Перед сном, стоя рядышком с дедушкой на балконе, Сара спросила:

– Деда, ты не знаешь, почему папа решил писать?

– А кому не хочется? Не знаю. Я тоже в его возрасте писал стихи, вот. А потом женился, на работу устроился и как-то не до этого стало. Теперь снова чуть что-то пишу, как время появляется. Знаешь, когда читаю, тоже и самому хочется…

– Понятно. Дашь потом прочитать это свое «что-то»? – Сара с довольной улыбкой смотрела на дедушку, как всегда, когда просила какую-нибудь книжку или рассказ.

– Хорошо, напомни только.

– Но ведь это не прибыльно. Почему папа писал, а не пошел на другую работу – адвокатом или там, скажем, политиком?

– Ну так он отучился на экономиста, а потом работал. Вместе с твоей мамой учился. Да, а толку что? Всегда хотел писателем быть, как мать, ну и забросил работу. Не переставал писать. А твоя мама что? Потакала, вот и вышел как он есть.

– Угу. А если я на писателя пойду? – испытующе спросила девушка.

– А ты хочешь? Я читал твои стихи, рассказики – в целом, хорошие, но этого недостаточно будет.

– Не знаю. Не знаю, чего хочу и на кого пойду учиться.

– Надо определиться. Хочешь – иди на писателя, но тут большое желание и талант нужен. А иди лучше на что-нибудь нужное. Толку от такого обучения? Творчество – штука тонкая.

– Ладно. Я еще подумаю. Пошли спать.

Сара долго мучилась в раздумьях, пытаясь уснуть, и только где-то под утро ей удалось забыться сном.

Глава 8. Выбор.

Поздно вечером последним автобусом Сара с братом приехали домой, где их уже ждала волнующаяся бабушка. Она просила отписываться всякий раз, как что-то происходило: когда дошли до автобуса, когда сели, когда ехали на пол пути, когда подъезжали, когда приехали и вышли, когда подходили к дому. И хоть внучка уверяла, что беспокоиться не о чем, женщина сильно переживала за припозднившихся внуков, потому что «всякое могло произойти, мало ли, кому что в голову стукнет», и корила старика за то, что позволяет им так поздно проводить время на улице по пути домой. Но все обошлось: дедушка проводил их и посадил на автобус, доехали без происшествий, а остановка, на которой им надо было выходить, была в десяти минутах от дома в довольно благоприятном районе. Но при всем при этом дети вернулись раньше матери, которая снова задерживалась на работе. Отдохнувшие, но уставшие Сара и Даня съели дожидающийся их ужин, с заботой подогретый Зоей Матвеевной, и, напившись чаю с привезенным с собой варением, пошли спать. Девушку сильно клонило в сон, и, несмотря на дела, которым она планировала себя посвятить перед тем, как лечь, уснула, как только прислонила голову к подушке.

Ее разбудил надрывающийся от уведомлений смартфон. Вчера бабушка выключила домашний интернет на ночь, а утром, когда Томе понадобился Wi-Fi, телефон девушки автоматически подключился к нему, и начали сыпаться уведомления загрузившихся наконец-то сообщений. Девушка помнила, как выключала мобильный интернет еще на даче за ненадобностью, и сильно удивилась громкому бряканью рядом с подушкой. Сара болящими спросонок глазами взглянула на время – слишком рано – отключила звук на телефоне и снова принялась засыпать.

Опять проснувшись, но уже в тишине, и, чувствуя бодрость и силы, чтобы встать окончательно, она взяла в руки телефон, удобно уселась, облокотившись спиной о стену, предварительно подложив под нее подушку, начала просматривать сообщения. Ей писали Филипп Горелов, Аня в общем чате и личных сообщениях, Марена и бабушка, которой захотелось поделиться смешным видео. Она решила начать с самого простого – видео, на которое, даже не просмотрев, поставила реакцию огонька. Потом прочитала общий чат с Гореловым и Бертовской: одноклассница рассказывала, как уже подала документы и обживается на новом месте полностью уверенная, что поступит в желаемый вуз. Филипп поддерживал Анну и за них обоих, зная, что Сара вне зоны доступа, ответил, что они еще не выбрали учебное заведение. Потом последовало несколько веселых видеосообщений, и диалог завершился смайликом «класс» от Горелова. Сара поставила несколько реакций и написала, что Филя прав, но скоро они займутся этим вопросом. В личных же сообщениях Аня писала, что Филипп рассказал ей о случившимся и она сожалеет, что так вышло и она не узнала о несчастном случае, не навестила ее, хотя тогда была еще в городе, на что Сара ответила: «да ничего, я не в обиде» и стикер сердце.

Марена снова спрашивала Сару о прогулке, и та ответила, что может встретиться ближе к выходным. За это время девушка хотела разобраться с поступлением и дневником. Остались сообщения Фили. Наконец, загрузился тот файл с вузами, и она открыла его, быстро пролистала, не вдаваясь в написанное, и закрыла, решив, что с этим разбираться будет после обеда. Парень скидывал фото и видео с отдыха и просил дождаться его, чтобы вместе отправить документы в один университет, как они тогда хотели. Сара поставила лайки под фото и видео и написала сообщение: «Я посмотрю файл и решу. Не знаю, какое направление выбрать», потом стёрла все и написала другое: «Хорошо. Жду. Пока попробую определиться со специальностью». Потом отправила ему фото с ягодой, сделанное вчера, фото смешно лежащей собаки, заката и Дани, собирающего смородину и смешно извивающегося, пытаясь отбиться от полчища комаров.

Уже немного устав, Сара решила почитать и взяла книгу, о которой точно знала, что не могла еще ее прочитать – с серой обложкой. Так прошло утро: книга увлекла девушку на часа два, и она забыла про завтрак. Когда бабушка вошла будить засоню, удивилась, что та давно проснулась и еще не выходила из комнаты, повелительным тоном попросила встать, умыться, поесть и заняться делами.

***

«19 ноября.

Последние дни пребываю в каком-то странном состоянии. Все жутко угнетает, есть совсем не хочется, как и разговаривать. Все надоело. Даже в школе все плохо: из-за этого непонятного состояния получила несколько плохих оценок, которые потом придётся исправлять (от этой мысли еще хуже), Горелов уехал на соревнования на неделю и вернется во вторник, в школе без него плохо, даже Аня уже начала надоедать (она как будто атакует меня своей доставучестью и раздражает меня, мы с ней даже поссорились и не разговаривали три дня). Только сейчас поняла, что если бы не Филя, я бы не смогла так долго находиться рядом с ней… Мы полные противоположности, а ему как-то удается нас уравновешивать, балансировать ее бесперебойную энергию, которая берется из скуки за партой.

Гуляли с Верой – было невероятно скучно: она вечно залипала в телефон, и мы не могли найти тему для хоть какого-то разговора. А Марена, наверное, уже забыла о моем существовании: не писала ни разу за две недели и не отвечает на мои сообщения, хотя они висят прочитанными. Что вообще происходит? Как же раздражает быть инициативной! Вот вечно, пишешь, зовешь куда-нибудь, придумываешь темы, чтобы поддержать общение, а что в ответ? Какое-то совершенное равнодушие! Пока сама не заявишь о себе – никто про тебя и не вспомнит! Просто невероятно! Зачем они мне все вообще тогда? Разве я одна не выживу? Еще посмотрим!

Мама выгнала отчима из дома после очередной ссоры, без него стало спокойнее, но, в целом, мне все равно.

Мне ужасно одиноко. Я постоянно сижу в этих четырех стенах, обстановка меня угнетает. Но и идти куда-то, кроме школы, не хочется (да и в школу хожу только потому, что не хочу пропускать подготовку к экзаменам).

Вот смотрю сейчас на старый шкаф, с которого пятна уже ничем не отмываются, на диван, на котором неудобно спать – старые пружины впиваются в тело, безвкусные обои, ярко-желтые шторы, и сердце кровью обливается! Может занять себя ремонтом, отвлечься? Хоть что-то новое будет в жизни».

Сара решила начать с дневника после обеда. Сначала немного отвлечься от домашней рутины, а потом заняться делами. Но депрессивный настрой прежней Сары сбил нынешнюю с толку. Ее накрыли волны тревожности, опустошенности… Она оглядела новую комнату, яркое солнце, светившее в бесшторые окна, книги на полках, и все выглядело каким-то серым, бездушным, незначительным. Эта запись отбила желание заниматься чем-либо, и стало еще грустней от какой-то мнимой беспомощности.

– Сара, вынеси мусор! – донесся бабушкин голос из кухни, как будто откуда-то из далека, и девушка опомнилась.

– Почему Даня не может это сделать? – возмутилась внучка.

– Мы с ним делаем пирог. Ты же хочешь шарлотку? Вот, пока мусор не вынесешь – не получишь, – строго сказала вся взмокшая от духоты женщина.

– Ладно.

Саре не очень хотелось есть, но бабушке лучше не перечить. Она выглянула в открытое настежь окно, и ее обдало горячим влажным воздухом. Она взяла с вешалки простое желтое платье, надела его и подошла к зеркалу. Платье сидело хорошо, но не сочеталось с унылым лицом девушки и растрёпанными кудрями на грязной голове. «Ох, надо бы помыться вечером, ужасно!» – подумала она, собирая волосы в пучок. Обула сандалии, взяла чёрный набитый пакет и вышла.

Мусорный пакет полетел в большой не заполненный до конца контейнер, и Сара пошла обратно. На полпути она ощутила приятный теплый ветерок и нагревающее кожу солнце, услышала радостный крик детей с площадки и запах прелых цветущих бутонов с клумб, свернула в сторону и решила немного прогуляться, подышать свежим воздухом.

Когда Сара вернулась домой, от былого упаднического состояния не осталось и следа. Она переоделась в домашнее, выпила чай с куском пирога, посмеялась за столом вместе с братиком и, наконец, засела за работу. Села поудобнее, свернула на ноутбуке файл с дневником и открыла присланный Филиппом документ. Там был список из шести учебных заведений: филиал престижного столичного университета, где была специальность менеджмента, на которую собирался поступать Филя, государственный экономический университет их города, столичный институт управления, иногородняя школа менеджмента и университет дружбы народов в том же городе. Сара просмотрела сайты всех собранных им учебных заведений, на что ушло несколько часов и уйма сил. Проблема состояла еще и в том, что она не выбрала для себя область обучения. Вспомнив [LV1] ночь перед вечером отъезда из деревни и разговор с дедушкой, Сара поняла, что не готова идти на писательское дело. Она решила, что будет пробовать писать потому, что ей это интересно в перспективе, но нужна подушка безопасности в виде востребованной и нужной, более-менее интересной профессии. И хотя сомнение еще шевелилось в ее душе, она начала думать об обычной филологии, педагогике, юриспруденции, том же менеджменте, экономике и прочем.

Изрядно утомившись и остановившись на трех вузах из списка, которые ей наиболее понравились, она отложила ноутбук, написала о проделанной работе Филиппу и взяла в руки книгу, чтобы прочитать главу-другую. Насладившись чтением, она убрала книжку на стол, распустила копну темных волос и пошла принимать ванну.

Глава 9. Тайна о незнакомце.

Девушка ворочалась на кровати и не могла заснуть. Ей вдруг вспомнился тот странный парень с лестничной клетки, о котором она и думать забыла. Ноутбук стоял на зарядке, и ей не хотелось включать его и читать дневник. Она открыла мессенджер и надумала почитать переписки за те забытые несколько месяцев. За грудой различных новостных групп, школьных чатов, пабликов знаменитостей, на которых девушка была подписана, она обнаружила чаты с неизвестными ей молодыми людьми. Она прочитала эти короткие переписки, сконфузилась, узнала, что имеет анкету на сайте «Знакомства.com». Все эти беседы-однодневки никуда не вели, если девушку звали встретиться, она всякий раз отказывалась. Сара думала, что наверняка у нее были реальные причины для отказа, но, вполне возможно, ей просто не хотелось гулять с тем или иным юношей, ну или она боялась. Анкета Саре понравилась, но она решила удалить ее[LV1] , по крайней мере до поры до времени. Теперь ей стало понятно, кто были те люди, что иногда писали ей «привет» и которым она не отвечала потому, что была не заинтересована в общении с незнакомыми людьми, у которых откуда-то есть возможность связаться с ней.

Сара открыла переписку с Мареной, где упоминался некий Костя, которого она не помнила. И, в целом, захотела начать читать с событий сентября, чтобы была целостная картинка отношений с подругой. Все было обычным: предложения о походах в клубы, ТЦ, просто прогулках, рассказы подруг об отношениях в семье (Сара один раз жаловалась на отчима, говорила о брате, дедушке и часто отсутствующей после развода матери), иногда девушки обсуждали парней (особенно Марена, у которой за этот промежуток Сара насчитала пять ухажёров). Сара узнала, что именно Марена уговорила ее завести страничку на сайте знакомств. Потом девушка наткнулась на интересную беседу:

– Что там твой мч, о котором ты мне рассказывала?

– Он не мой мч. Ну, мы с ним первый раз вчера гуляли.

– И как? Поверить не могу!

– Да нормально. Он такой милый, только немного странноватый. Я вообще представляла его немного другим, странно?

– Да нормально, у всех так в первый раз, когда вживую встречаются. Это чем странный? Я знала двух пацанов по имени Костя, оба были мега странные, – и задумчивый смайлик. – Совпадение? Не думаю. Хахахх.

– Не знаю, чем. Просто рядом с ним как-то неуютно бывает. Вроде все хорошо, а потом как-то холодно, странно…

– А, ну, может быть, это просто пока вы впервые гуляете так.

– Может. Хотя вот с Гореловым такого не припомню…

– Да что там помнить? Вы сто лет знакомы.

– Ну ладно, мне пора ложиться. Спокойной!

– И тебе! На неделе увидимся, – подмигивающий смайл.

Теперь Саре захотелось срочно встретиться с подругой. Она хотела ее подробно расспросить о Косте. «Или написать ей?» – мелькнуло в голове девушки, но она тут же передумала – раз договорились погулять через неделю, пусть так и будет, а пока и так много дел. В переписке с Верочкой ничего интересного не было, но Сара удивилась тому, что они несколько месяцев не общались вообще и последнее сообщение было как раз о приглашении в театр. А вот с Аней они последнее время часто «разговаривали» – перед выпускным: обсуждали наряды, парней, которых собирались пригласить на праздник (Аня говорила про своего Гошу, а Сара упоминала Костю, но с ним собиралась встретиться после выпускного). «Видимо, это с ним я ушла с выпускного и бросила Филю, а Даня не заметил его в подъезде. Или как? Ну ладно, еще разберемся» – теперь она понимала, что о таинственном юноше знают Марена и Аня, а Филя только видел его, но какое отношение имеет тот странный парень в подъезде и некий Костя? Это один и тот же человек, или тот парень просто обычный сосед? Но нет, девушка помнила его взгляд – он точно знал ее. «Жалко, нигде нет фотографии. Ни в переписках с девчонками, ни в сохраненках…» – среди тех чатов с непонятными парнями не было никакого Кости или похожего на соседа лица. Сара поняла, что наверняка чат был удален, и решила зайти в социальную сеть, где когда-то выкладывала фотографии с надеждой на то, что среди друзей может быть кто-то из юношей. Никого нового в друзьях не нашлось, но она решила проверить тех, кто мог удалиться из её друзей, при этом она могла остаться подписанной, как это обычно бывает. «Ура! Это он!» – Сара нашла среди тех, на кого подписана, Костю, это действительно был тот парень, которого она встретила, когда разговаривала с соседкой. Но радость была недолгой, она подумала: «И странно получается! Мы виделись с ним после выпускного, чаты удалены, его нет у меня в друзьях, так еще и этот взгляд тогда… И в тот же день я оказалась в больнице. Что там говорила мама? «Позвонила Марья Васильевна, я была с заплаканным лицом и куда-то бежала» Странно, очень. Голова болит! Три часа ночи!? Нужно ложиться, встать хоть немного пораньше и дела, дела…».