Читать книгу: «Железная лея. Храм Диру», страница 5

– Я жива.

– Но как?! Я же видел! Слышал, как Карина сказала!..

– Я обманула её. Притворилась мёртвой.

– Но это же Карина!

– Которая больше никогда не сможет навредить ни мне, ни тебе.

– Она же должна была проверить!

– Она не стала. Не хотела убивать меня. Мы всё же были когда-то подругами.

– А как же другие волки?

– Послушались её. Тем более, главная цель для волков – найти и удержать. Убийствами они обычно не занимаются.

– Не может быть. Просто не может!

Молодой человек вскочил на ноги и начал пятиться – он не мог поверить, что это действительно была его сестра.

– Но я видел, как она перерезала тебе горло!

Аран встала, не зная, что делать, а потому просто смотрела на своего брата слепыми глазами, надеясь, что всё закончится хорошо.

Карик наконец перестал пытаться убежать от женщины и начал подходить к ней. Не думая ни о чём, он потянулся к её лицу в попытке соотнести изуродованное лицо отощавшей женщины, с той прекрасной и здоровой сестрой, которую он знал всю жизнь. Он провёл по шрамам на лице, а затем прикоснулся к шраму на шее, обычно прикрытому платком. Аран специально сняла его, чтобы показать след от ножа Карины. Когда молодой чтец дотронулся до него, то сломался – ноги снова подкосились, и он осел на землю. От облегчения, шока и счастья он начал одновременно смеяться и плакать. Сестра наклонилась к нему, обняла и тоже начала плакать.

Ивона, наблюдавшая за сценой, не могла понять, что происходит, ведь она слышала лишь Карика.

Первой мыслю чтицы было уйти и оставить их наедине, но им действительно нужно было выходить либо оставаться на этой стоянке ещё на день, потому что, судя по карте, которую им дали жители Кирта, они не успеют дойти до следующего подходящего места для лагеря до темноты. Решив, что ничего страшного, если они задержатся рядом с Киртом ещё на один день, не будет и что самый первый порыв – самый искренний и правильный, она увела за собой Рэна и Шии, давая возможность Аран с Кариком побыть наедине.

Прошло совсем немного времени, и слепая пришла к ним, вся сияя, и протянула табличку:

– Давайте двигаться дальше, иначе мы не успеем.

–Может, вы всё-таки подольше побудете вдвоём? – спросила Ивона.

– Не надо. Мы ещё успеем.

– Ну, как знаете. Вы уверены?

– Да. Всё в порядке.

– Хорошо, тогда пойдёмте собираться.

Чтица уже собралась пойти в сторону лагеря, но Аран остановила её, взяв за руку. Ивона удивлённо посмотрела на подругу.

– Простите Карика. Он добрый мальчик. Просто жизнь не была к нему благосклонной.

– Не надо извиняться за него, пусть, если он хочет, сам извиняется, но и это необязательно. Мы все здесь не самые простые люди, и ссориться будем ещё не один раз.

– Я несу за него ответственность. Я его воспитала.

– Вы воспитали? – удивилась девушка. – Вы не похожи на его мать.

– Я старшая сестра, но я участвовала в его воспитании.

– Сколько у вас лет разницы?

– Двадцать один год.

– Карику не может быть больше двадцати пяти-двадцати шести лет… Я только сейчас сообразила, что не знаю возраста никого в группе! – удивлённо осознала девушка.

– Ему двадцать четыре, а мне сорок шесть лет.

– Подождите, вы сказали, что разница двадцать один год.

– Он родился в конце года.

– Ясно.

Ивона задумчиво посмотрела на маро и спросила:

– Рэн, а сколько вам лет?

– Это имеет значение?

– Да.

– Двадцать пять.

– В Школе мы все были убеждены, что вы старше нас на два-три года, не больше, – удивлённо сказала Ивона. – Вы не выглядите на двадцать пять.

– А на сколько я выгляжу?

– Ну… На двадцать два, наверное, а разговариваете так, будто вам уже больше тридцати. Правда, Аран? – Ивона запнулась, внезапно осознав, что всё это время она называла по имени женщину старше её на двадцать семь лет. – Мне, наверное, не стоит называть вас просто по имени?

– Можете называть меня Аран и дальше. Я уже привыкла к этому имени. Давайте вернёмся в лагерь. Карик и Шии ждут.

– Хорошо. Пойдёмте.

Глава 7. Настоящее. Приход в Эфу

Жизнь, по ощущениям Ивоны, начала становиться такой же, как прежде. Никаких особых происшествий по дороге к следующему городу не возникло, Карик притих и даже подошёл, чтобы извиниться перед всеми лично, Аран перестала притворяться, что совсем не видит; Рэн восстановил форму и, казалось, совсем поправился. Даже Шии стал гораздо более похож на человека и начал принимать участие в разговорах. Реки Карика и Ивоны постепенно восстанавливались, что способствовало резкому улучшению характера молодого человека. Они оба до сих пор не могли пользоваться Потоком, но, по крайней мере, ощущали, что он есть вокруг них.

Достичь города они должны были уже совсем скоро, что несказанно радовало Ивону. Оказалось, что она любила странствовать, прекрасно чувствовала себя в лесу, но Рэн и его постоянная активность её раздражали – совсем скоро ему придётся изображать из себя её мужа, а они почти не общались за все три недели пути. Это особенно не нравилось ей из-за того, что городом, в который они пришли, была Эфа.

Прекрасная и загадочная. Интересная и шумная. Эфа была самым красивым городом в Артии, и так считали не только её жители, но и многие другие, кому посчастливилось побывать в ней. Ещё немного, какие-то полчаса или чуть больше, – и они окажутся в бывшей столице, а девушка последний раз разговаривала с маро, когда просила передать соль три стоянки назад.

Когда группа Ивоны вышла из леса и девушка увидела город, то всё недовольство Рэном вылетело у неё из головы. Представший перед ней вид был слишком прекрасен, чтобы думать об обидах.

Эфа, бывшая столица Артии, а сейчас город учёных и торговцев, начинала восхищать ещё до того, как путешественники войдут в город. Здесь не было скучных серых или бежевых стен, которые часто окружали города королевства, не было и белокаменных стен нынешней столицы. Все, абсолютно все, стены города были выложены мозаикой, которую обрамляли различные фрески, барельефы, горельефы, а порой на стенах была лишь мозаика и ничего больше. Издалека было не разобрать, что изображено на стенах, но чем ближе подбиралась к ним группа, тем легче было разглядеть сюжеты. Это были города, деревни, места известных битв – это была история и география Артии в картинах. Как жаль, что у них не было времени, чтобы провести побольше времени в Эфе и изучить внешние стены! Ивона решила, что когда-нибудь она приедет в бывшую столицу специально, чтобы изучить их.

Мозаики были выложены из тех полудрагоценных и поделочных камней, которые добывались в провинции, изображённой на том или ином участке стены. Восхищение невероятностью произведения искусства, каким была старая столица, при приближении к ней начинало сменяться ощущением давления. Как и всё грандиозное и монументальное, мозаика и её масштабы заставляли чувствовать себя муравьём, ползающим рядом с гигантами. Ощущение было не самым приятным, но именно оно заставляло чувствовать трепет и благоговение перед столь необычным произведением искусства.

Кажется, ещё в Школе Ивона слышала, что мозаики старой столицы были подарены самими провинциями на тысячелетие Эфы. Они были уникальны. Нигде в мире больше не было столь сложных мозаичных полотен, и страна гордилась этим.

Артия славилась своими мастерами по мозаике. Многих мастеров приглашали в другие страны, чтобы украсить дворцы и храмы. Знаменитая мозаика Главного Храма Диру в Нан’Оро была работой артийского мастера, если верить словам учителей Академии Артии.

Наконец группа подошла к городским воротам. Гигантские створки были распахнуты, и по ним было видно, что ими давно уже не пользовались, вместо этого для закрытия города на ночь служила гигантская опускная решётка, которая сейчас была опущена, и лишь в углу, за прутьями, можно было увидеть охранника, который спал на посту.

Ивона и Карик были слишком поражены красотой Эфы, чтобы хоть как-то отреагировать на то, что уже восемь часов, а ворота до сих пор закрыты, поэтому к охраннику подошёл Рэн.

– Уважаемый! – не очень громко, но так чтобы мужчина проснулся, сказал он.

Стражник зашевелился и хрипло спросил:

– Чего надобно благородному путешественнику?

– Да пребудет с вами Свет Диру.

– Да осветит Она ваш путь, – ответил ему всё ещё не сбросивший с себя сон охранник.

– Долго ли эти ворота будут закрыты?

– Два дня, как пить дать. У нас ведь праздники идут. Студенты шалят. В прошлом году стадо овец в город через эти самые ворота и привели, вот от греха подальше только двое ворот и оставили, чтобы погром не устроили. Кто ж их, студентов, знает. Мож, в следующем году вообще одни ворота оставим.

– Но разве стадо овец – это так страшно? – удивлённо спросил Рэн.

– Не, если бы пастухи привели, да на ярмарку, например, то почему б и нет? А тут студенты – овцы-то от страха десятерых потоптали, хорошо, что овечушки-то от страха не перемёрли. Сами студенты несчастных горожан и подлатали, но за убытки – всякие там лотки перевёрнутые да крылечки разбитые – платить студентам было нечем. У нас же, у города, какой главных доход? Мы врачей, целителей, в смысле, – для не знающих, что такое «врач», добавил стражник, – поставляем. Лекари наши самые лучшие в Артии, так что год бесплатных услуг всем пострадавшим обошёлся университету в приличную сумму. Они и попросили главу закрыть ворота, чтобы молодёжь в окрестные деревни не разбежалась.

– Они – это кто?

– Как кто? Профессора, конечно. Им потом за студентов-то платить не хочется, вот они и попросили об одолжении, а мы следить за балагурами должны.

– А что за праздник у вас? Вроде же нет никакого праздника сейчас нет.

– Как какой? Учёбу старшие закончили, – удивляясь незнанию собеседника, сказал стражник.

– Так лето ж сейчас, обычно ведь поздней весной выпускают.

– Ага, да только у нас в университет в ноябре принимают, а заканчивают в августе, чтобы успели на место работы до мороза прийти успеть. Вот так вот.

– Спасибо вам за объяснение, добрый человек. А куда нам тогда податься, чтобы в город-то войти?

– Нравитесь вы мне, так что уж ладно, пропущу вас. Идите к калитке, сейчас её открою. Только никому об этом не говорите! Спрашивать будут – вы через Чёрные ворота прошли.

– Чёрные?

– Да, Чёрные. Они у нас на юге расположены.

– Спасибо вам! Повезло нам, жена! Видишь – добрый человек попался! – крикнул Ивоне Рэн, призывая подыграть.

– Твоя правда, милый, – девушка сама удивилась, когда ответила маро на «ты», так легко и естественно. – Спасибо вам, анар! Сердечное спасибо! А то с калекой и так далеко прошли, не дошла бы она до следующих ворот, бедняжка.

Стражник, наконец, увидел Аран, прятавшуюся за спиной Карика до этого, и, к удивлению всех, вместо того, чтобы охранительный жест использовать или скривиться, тут же открыл калитку, выскочил и помог женщине войти в город, следя за тем, чтобы она не ударилась и не споткнулась, а затем осуждающе сказал:

– Что же вы сразу не сказали, что лечиться идёте? У нас гости университета всегда и через какие угодно ворота проходят.

– Почему? – непонимающе спросила Ивона.

– Так я ж сказал уже, что у нас главная прибыль от университета идёт, так что мы всех, кто к целителям идёт, сразу пропускаем.

Тут он взглянул на Аран и на всех остальных повнимательней и присвистнул.

– Да вы тут все к нашим светилам пришли, я смотрю! У меня глаз намётанный. Откуда вы такие?

– Идём из Кирта. Надоумила Богиня отправиться через него, – ответила Ивона, вздыхая.

– А что с Киртом такое? Хороший город, наши там все травки для лечения закупают.

– На него разбойники напали, да люди вовремя заметили, до нападения ещё, а потом и королевский отряд подоспел, так что спаслись.

– Так это про него бают всюду? Про Кирт? А то рассказывают, что города какого-то не стало из-за разбойников, как тогда… – голос мужчины прервался. – Я тогда жену свою с детишками потерял – на охоте был. Но то деревня была, а тут целый город! А я верить не хотел… – потрясённо покачал головой мужчина.

– Та же банда, как я слышала, а может, кому-то их слава жить спокойно не даёт? Только врут те, кто говорят, что пропал город. Много умерло, но меньше, чем мы думали. Повезло нам, что чтецы в городе тогда были. Они и помогли, а ещё из Академии учитель один. Он защититься-то и помог. А потом отряд Вильярда пришёл и спас всех, – подстраиваясь под речь стражника, сказала девушка.

– А я так и знал, что враки это всё! Вы, это, всем про победу рассказывайте, чтобы люди знали, что на самом деле было, а то брешут тут всякие. Как не стыдно-то!

Задумавшись, стражник замолчал.

– А знаете что, гости дорогие? Давайте-ка я вам место хорошее подскажу? Там и остановитесь, если захотите. Его один мой знакомый держит. Хороший мужик, а жена так готовит, что пальчики оближешь. У него брат в Кирте живёт. Давно туда перебрался. Алеком кличут. Тоже постоялый двор держит. Жив если брат, то точно меньше за постой возьмёт.

– Алеком? Жив Алек, мы у него и останавливались, я его после прощальной песни видела.

– Вот и хорошо! Вот и славно! Я и не сомневался, что Алек жив. Ещё тот живучий индюк! Хороший он больно, чтобы просто так помереть. Так что, пойдёте к нему?

– Отчего не пойти-то? Заодно радостную весть принесём, правда, милый?

Рэн кивнул.

– А как того хозяина зовут?

– Да так же. Алеком.

– Как это? Родные братья и оба Алеки?

– А у мамаши их ни времени, ни интересу не было имена выдумывать. Всех троих детей Алеками и назвала. Добрая зато женщина была. Мягкая только слишком.

– А как называется постоялый двор?

– «Наковальня». Там раньше кузница была, так решили, что, значит, пусть наковальней и будет.

– Спасибо вам, анар.

– Людям помогать надо, иначе зачем вообще жить-то?

– И то правда.

– Только вы не удивляйтесь, если там народу будет много. Там сейчас, наверняка, студенты пируют. Уже второй день как. Так вы на них внимания не обращайте и сразу к стойке идите. Там Алек обычно стоит, следит, чтоб студенты не побили чего. Так вот, чтоб попасть туда, вам надо прямо по этой дороге пойти, а потом на третьем перекрёстке свернуть налево, а там уж у народа спросите.

– Спасибо!

– Благодарить будете после того, как заселитесь. Хорошего вам пребывания в Эфе.

– Спасибо! Да пребудет с вами Свет Диру!

– Да осветит Он ваш путь.

Все раскланялись, и Ивона с друзьями продолжила путь в глубь города.

Всё вокруг казалось просто невероятным. Юная чтица никогда до этого не была в большом городе, поэтому просто не могла отвести взгляда от зданий в три-четыре этажа, которые были повсюду. В Кирте тоже были такие дома, но они были намного менее впечатляющими. Менее красивыми. И менее большими. Здесь даже деревянные дома были произведениями искусства. Их было не так уж много, но они были чрезвычайно интересными и причудливыми. У одного дома, резного снизу доверху, Ивона простояла не меньше пяти минут, пытаясь разглядеть всё. Хозяйка дома, вышедшая по делам, как раз когда девушка рассматривала резьбу, довольная реакцией племянницы Рабдена, улыбнулась и дала смущённой девушке лепёшку.

Жители города гордились своими домами.

Дома, выложенные мозаикой, каменные со скульптурой на фронтонах, с колонными портиками – каких здесь только не было. Но больше всего было мозаичных фасадов. Чтица решила, что в бывшей столице, по-видимому, раньше жило больше всего мозаичных дел мастеров, поэтому по всему городу и было столько мозаики.

Наконец, когда Ивона нагляделась на дом, они повернули налево, как им и сказал стражник. Там, за поворотом, их ждал совсем другой город. Дома становились всё меньше, но всё равно оставались причудливыми. Каждое здание обладало своим характером, и пока им не довелось увидеть ещё ни одного дома без украшений. Все они были разными, а главное, уникальными в своей красоте.

Только через двадцать минут они пришли к дому, на котором было написано «Наковальня». Точнее они подошли к воротам во двор, на которых висела вывеска, которая гласила «На..вальня». Две оставшиеся буквы стояли рядом, явно в ожидании того, чтобы их прикрепили обратно. Тут же, рядом с ними, стоял молодой человек с гвоздями, молотком и лестницей и бормотал себе под нос: «Ну, конечно, как ломать – так они, а как чинить – так я».

Молодой человек был на добрую голову выше Ивоны, был худощав и немного неказист, у него были короткие чёрные волосы и загорелая кожа. Он стоял к подошедшим спиной, поэтому лица его не было видно.

– Может, вам помочь? – спросила Ивона, подходя к нему.

– Что? – не расслышал молодой человек.

– Может быть, вам помочь? – повторила девушка, подойдя ещё поближе.

– Нет-нет, что вы, я всё сам сделаю. Это я просто так. Ворчал. Я вообще достаточно ворчлив. По крайней мере, мне все это говорят.

В этот момент студент, наконец оторвал взгляд от ворот и повернулся. Сердце юноши замерло, а затем забилось быстро-быстро. Он влюбился. Окончательно и бесповоротно. И опять с первого взгляда. Правда, в этот раз что-то было по-другому, нежели в предыдущий, но он пока не понимал, что. Но одно он знал точно – он пропал. И очень надеялся, что она тоже.

Рэн, увидев изменившегося в лице молодого человека, немного напрягся, не зная, чего ожидать, но пока решил не вмешиваться в разговор.

– Давайте мы хоть буквы подержим, а то одному тяжело привешивать их обратно.

– Л-ладно. Я буду рад помощи. Но они тяжёлые, – виновато пробормотал молодой человек.

– Ничего страшного. Нас много. Бор, поможешь? – обратилась она к маро.

– Конечно, – ответил Рэн и с лёгкостью поднял первую букву.

Через пару минут с делом было покончено.

– Вы в «Наковальне» хотите остановиться? – спросил немного запыхавшийся незнакомец.

– Да, нам посоветовали остановиться у Алека.

– Здесь хорошо. Только моих однокашников многовато, поэтому шумно. Но я даже своим друзьям советую здесь останавливаться, когда они в городе. Очень хорошее место.

– Понятно. Рада, что мы пришли в хорошее место, – улыбнулась Ивона.

Внезапно молодой человек осознал, что он так и не поблагодарил их за помощь, а ещё – что он до сих пор стоит на лестнице.

– Спасибо вам за помощь, – сказал молодой человек, слегка покраснев, и спустился с лестницы.

Он замер, не зная, что делать дальше.

– Не стоит. Мы бы хотели отдохнуть, поэтому мы пойдём внутрь.

– Конечно-конечно.

Внезапно в голову молодому человеку, уже успевшему запаниковать из-за мысли о том, что он больше никогда не поговорит с этой восхитительной незнакомкой, пришла идея о том, как он может провести время с ней.

– Простите! – окликнул он её.

Ивона обернулась и вопросительно посмотрела на него.

– Может быть, вам нужен гид по Эфе? Я тут самые дешёвые места знаю. Могу и университет показать, если нужно. Там красиво.

Ивона посмотрела на Рэна – маро кивнул, показывая, что принять предложение можно.

– Это было бы прекрасно! Когда вы будете свободны?

– Завтра с утра. Или сегодня вечером. В любой день! Когда вам будет удобно! – выпалил он и вновь зарделся.

– Тогда давайте завтра утром. Сегодня я и мои спутники устали, поэтому мы будем отдыхать, – сказала девушка.

– Спутники? – удивлённо спросил молодой человек, только сейчас обратив внимание на остальных, оказалось, что он не заметил даже Рэна, который помогал ему. – Ах, да, конечно. Завтра с утра я буду вас ждать. Всех.

– Прекрасно.

– Тогда договорились! – сказал юноша и, окончательно покраснев, побежал ко входу.

– Подождите! – окликнула его Ивона, но он уже был внутри.

Из открытых дверей донёсся гомон. Молодой человек не врал, когда говорил, что внутри много студентов.

Девушка не успела даже спросить имени нового знакомца.

Глава 8. Прошлое. Налаживание отношений

Иона сидела рядом со статуей Диру и не представляла, как ей дальше жить и что делать. Никогда ещё в своей жизни она не чувствовала себя такой одинокой. Прошлое, в котором она была Верховной, она ещё не вспомнила, а настоящее, где она была Леей, видимо, уже потеряла. Хотелось плакать, но слёз не было, поэтому принцесса встала, отряхнулась и направилась в сторону озера. Лем с Картом вернутся не раньше, чем через два часа, так что времени у неё было очень много. Слишком много для подобного одиночества. Она пошла к краю озера, любуясь брусчаткой из свет-камня, которая красиво сияла под её ногами. Когда она оказалось у воды, то положила руку на ствол одной из железных лей. Дерево тут же откликнулось на её прикосновение слабым свечением.

– Что Вам угодно, Верховная?

Девушка вздрогнула от неожиданности.

– Извините, я испугала Вас?

– Немного, но не сильно. Я просто не ожидала, что вы со мной заговорите, когда я не в трансе.

– Но Вы не были в трансе и раньше.

Иона задумалась и, подумав немного, кивнула, соглашаясь с голосом.

– Как вас зовут?

– Лира.

– Кто вы, Лира?

– Я жрица этого храма. То есть была ею.

– Вы были жрицей?

– Да. Очень давно. Тогда этот храм только строился.

– Но… Как вы оказались в дереве?

– Я и есть дерево.

Иона захлопала глазами, не зная, как реагировать на это заявление.

– Вы и есть дерево? Но как вы стали деревом?

– Я хотела помогать Верховной и после смерти.

– Вы настоящая душа девушки, заключённая в дерево, или девушка, ставшая деревом?

– Можно сказать и так, – не ответила на вопрос жрица.

– Это… удивительно. И немного страшно.

– Мне нравится быть леей. Правда, Вы – первая Верховная, которая появилась за последние сто лет, но я всегда могу пообщаться и с другими людьми, и с моими друзьями-леями.

– А кто они?

– Другие люди?

– Нет, леи.

– Вы потом поймёте, Верховная. Сейчас Вы и так узнали слишком много для одного дня.

– Возможно, вы и правы, – почувствовав, как веки внезапно стали тяжёлыми, сказала девушка, – я немного устала.

– Конечно Вы устали! Вы прошли посвящение! И, должна признаться, за все годы у Вас был самый яркий Свет, который я видела. А сейчас спите. Вам предстоит так много сделать! Я разбужу Вас, когда Ваши спутники вернутся.

– Спасибо… – уже зевая, произнесла Иона и легла на землю, рядом с Лирой.

«Бедная девочка, – раздался перезвон в воздухе. – Пусть поспит».

***

Лем с Картом уже возвращались, таща всё, что у них было с собой. У чтеца было хотя бы немного времени для того, чтобы подготовиться к тому, как реагировать на Ивону, а у юноши такой роскоши не было. И он не знал, как вести себя с ней.

С одной стороны, она сама сказала, что он может общаться с ней, как раньше, а с другой – она же Верховная! Как он может вести себя так, будто ничего не случилось? Это просто невозможно. Он нутром чувствовал, что следующие несколько дней будут просто ужасающими.

«О, Богиня, она же Верховная! А я… Я… Так по-простому с ней себя вёл! Даже кричал на неё несколько раз! Какой же я идиот! Не мог попридержать язык, что ли. И ещё и прикасался к ней! И мы держали её в пещере! А потом в малюсенькой хижине! Верховная… Ужас-то какой!» – так по кругу и ходили его мысли. По дороге к домику его разум был пуст из-за шока, поэтому все размышления пришли к нему только когда они стали возвращаться, загруженные вещами.

Когда они были в домике, то постарались убрать все следы своего присутствия и закрыли вход в погреб за собой. Когда они ступили на лестницу, то с удивлением увидели, как светящийся проход за ними закрылся. На секунду это отвлекло Лема от судорожных мыслей о Лее, но лишь на секунду – спускаясь, он так глубоко уходил в свои мысли, что пару раз ронял вещи.

Вернулись к храму они только через три часа, умудрившись заблудиться в зимнем лесу, но всё же они дошли до того места, где оставили девушку, и, не увидев её там, начали волноваться, забыв, что в храме Диру Верховной ничего не может грозить. Через пару минут Иона сама подошла к ним, прикрывая рот ладонью.

– Всё в порядке, Верховная? – спросил, поклонившись, Карт.

– Да, всё прекрасно, я лишь немного подремала, – ответила немного сонным голосом девушка.

– Рад это слышать, принцесса.

Выражение лица Леи изменилось, и она резко сказала:

– Нет, это абсолютно неправильно!

– Что именно? – поинтересовался чтец.

– Не обращайте на меня внимания, – тут же отказалась от своих слов принцесса. – Если вам так удобнее и проще, то пусть будет так.

– Подождите, я не до конца понимаю, что Вы имеете в виду…

– Вы всё понимаете, Карт, просто хотите, чтобы я сама это сказала.

– Может и так, но я, честно, не до конца понимаю, что Вы имеете в виду. Я могу быть прав, а могу быть неправ…

Иона укоризненно посмотрела на него.

– Зачем вы так? Вы специально это говорите.

– Нет-нет! Даже и не думайте! Я никогда бы себе этого не позволил. И я сейчас не шучу, я абсолютно серьёзен. Я понимаю, что Вас может волновать, но не уверен, что Вы сейчас хотите обсудить.

– Даже если он и знает, что Вы имеете в виду, Верховная, то я не знаю. Расскажите мне, пожалуйста, – вступил в разговор Лем, голос его слегка дрожал.

– Извините меня, Лем, я понимаю, что мои слова для вас загадка, ведь вы всё ещё не знаете, что думать обо мне. Я тоже не понимаю всего и не знаю, как реагировать. Я не помню, что именно со мной происходило до того, как я очнулась вся в бинтах в той пещере. Я не до конца помню, как я оказалась в таком состоянии. Но это всё придёт со временем и не так уже важно для меня. Важнее всего для меня сейчас ваша дружба.

– Зачем она Верховной? – глухо спросил юноша.

– Потому что я тоже человек, а всем людям нужно общество. Чувство, что человек может доверять кому-то, – бесценно. А вам двоим я готова доверить свою жизнь. Я хочу вам доверять. Хочу верить в вас и знать, что вы верите в меня. Для меня очень важно знать, что вы будете со мной и сейчас, ведь я очень привязалась к вам обоим. Почему Лея, не известная никому покалеченная девушка, заслуживает дружбы, а принцесса Иона, Верховная жрица Диру, – нет? Во мне что-то изменилось? Характер поменялся? Внешность? Что изменилось, кроме того факта, что я помню самое себя, а вы знаете, кто я? – в голосе девушки слышалось отчаяние.

– Всё изменилось, – тихо-тихо сказал Лем. – Вы – Верховная, а это значит, что мы не можем быть друзьями.

– Почему? Кто это сказал и кто решил, что нельзя быть другом Верховной?

– Ну кто же дружит с Верховной?! Ею восхищаются! Ей поклоняются! – сам того не замечая, повысил голос Лем.

– Кто вам это сказал? Я – человек. Я – жрица, а не божество.

– Вы – воплощение Богини.

– И что?

– Как что? – растерялся юноша.

– Неужели то, что я Верховная, означает, что мне суждено только одиночество?

– Но Вы же принцесса!

– Да, принцесса. Принцесса, которой никогда не было позволено общаться с другими людьми, поэтому прошу вас, Лем, не лишайте меня единственной возможности быть близкой хоть с кем-то. Я… Считайте, что это моя прихоть. Я тоже хочу быть человеком.

Лем никак не отреагировал на её слова, ведь, что бы она ни говорила, в его глазах она была божеством. И это божество просило о такой глупой человеческой вещи, как дружба. Это было странным и непонятным. Ему казалось, что он видит сон, – так невероятно это было для него.

Карт, видя, что мальчик находится в замешательстве, подошёл к нему и встряхнул его.

– За что?! – воскликнул Лем.

– Наверное за то, что Верховная просит быть ей другом, а ты отказываешься. Это было бы глупо и грубо, даже если бы ты не знал её до этого. А ты знаешь её. Ты лечил её, ты жил с ней в одной пещере, в одном доме. Ты спас ей жизнь, в конце-то концов. Я говорил, что это ты изменишь своё отношение к ней, а не она к тебе. Так и случилось.

– Но…

– Что «но»? Ничего действительно не изменилось в нас и в наших отношениях. Если тебе неудобно или неловко – это твои проблемы. Она не выбирала своей судьбы, как не выбирала того, чтобы быть покалеченной, но она выбрала твою дружбу. Тебе понятно?

– Да… – шёпотом сказал Лем.

– Не слышу твоего ответа.

– Мне понятно, – ворчливо пробормотал он.

– Вот и прекрасно. Извините, Иона, я действительно знал, что Вы имеете в виду, но даже я не мог без разрешения обращаться к Вам фамильярно.

– Я понимаю…

Девушка неуверенно посмотрела на Лема и Карта.

– Мы ведь можем снова перейти на «ты» с вами?

– Вы хотите этого? – серьёзно спросил мужчина.

– Да, если вы сможете, то это будет чудесно.

– Значит, буду. Пока Вы будете Леей – буду.

– Спасибо. Я рада, что вы меня поняли. Пока я с вами, вы можете называть меня, как вам будет удобно.

– Хорошо, девочка. Тогда для нас ты будешь Леей.

– Спасибо, – ответила девушка и чуть не заплакала от облегчения.

– Не за что, милая. А теперь давай-ка расположимся на ночь.

– Конечно! Только я сразу же хочу предупредить, что нельзя есть животных, за исключением рыб, которые водятся в храме, так как восстановить свою популяцию под землёй они просто не смогут. Рыбу из озера употреблять можно. И нельзя разводить костры в храме – для этого здесь есть печи.

– Понял. Где находятся печи?

– Идите за мной, я покажу.

– Пошли, Лем.

– Хорошо, – сказал юноша, всё ещё обиженный на то, что его тряхнули.

Они все пошли в сторону храма, и если мужчины испытывали благоговение, когда входили под его сень, то Иона чувствовала себя дома. Ей здесь нравилось и было комфортно. Казалось, что именно здесь она и должна быть. По крайней мере, сейчас. И, к её счастью, это ощущение не проходило.

Иона не заметила, как они преодолели храм, пройдя его насквозь, а затем очутились в самой дальней части пещеры. Перед ними был гигантский вход, оформленный в том же стиле, что и храм, лишь с одним отличием – по бокам арки, обрамляющей его, стояли гигантские леи, которые были вырезаны из свет-камня. Когда девушка подошла к одной из них и прикоснулась, то лея сменила свой цвет, став золотистой, а за ней и весь свет-камень начал меняться, горя, словно солнце.

Когда всё пространство рядом с ними окрасилось в золото, в воздухе зазвучал чуть слышный перезвон, а в том месте, где девушка прикасалась к дереву, внезапно появился проход с винтовой лестницей, ведущей наверх.

Мужчины уже устали удивляться, поэтому они просто последовали за Ионой, которая исчезла в проходе. Лем с Картом уже приготовились к долгому подъёму по лестнице, но сюрпризы ещё не закончились – они оказались наверху буквально за мгновение. Только секунду назад они ступили на первую ступеньку – и уже были на последней, а Иона успела уйти далеко вперёд по галерее, которую было видно снизу.

Решив, что стены они рассмотрят потом, мужчины направились за своей спутницей. Замешкавшись, они чуть не пропустили момент, когда Иона скрылась за дверью, которой было почти не видно на фоне стены. Мужчины побежали за девушкой, чуть не споткнувшись о небольшой порожек, и ввалились в комнату. Лем всё-таки не удержался на ногах и упал. Под его руками оказалась трава.

Это была трапезная с высокими потолками и стенами из свет-камня. По всей длине стояли тяжёлые деревянные столы и скамейки, а между ними располагались яблони. Весь пол был покрыт густой зелёной травой. Это был ещё один сад.