Читать книгу: «Призраки на холме», страница 3

Глава десятая

Ступая по мертвым листьям, я подошла к входной двери. Дверной молоток напоминал мне Стиви. Его вытянутое лицо, широко посаженные глаза, рот.

Я сделала несколько снимков, чтобы отправить ему и Нисе. Потолок веранды блокировал тусклый свет, пробивавшийся сквозь деревья, но все фотографии, к моему удивлению, вышли засвеченными. Я сделала еще несколько с другого угла, но каждый раз получалось то же самое. Чугунное лицо на дверном молотке светилось белым, отчего трудно было разглядеть детали.

Я отретушировала лучшее фото, добавила тени и контраст, чтобы было видно сходство с лицом Стиви. Но всякий раз, как я пыталась сохранить изменения, фотография возвращалась в первоначальный вид. В раздражении я вернулась в машину, села и отправила снимок Нисе.

Еду. Смотри, кого я нашла.

Поднялся ветер, хотя небо оставалось безоблачным, ослепительно-синим. Когда я медленно поехала по дорожке, звякнул телефон. Ниса.

Ты где??? Что за фотка! Умираю с голоду.

Еду за круассанами! И кофе.

Небось уже все распродали.

Не так рано.

Распродают к 10.

Да, но сейчас только…

Я бросила взгляд на часы. 10:17.

Какого черта? Проверила часы на приборной панели: 10:17.

Когда я смотрела в прошлый раз, было 6:30. Неужели часы сломались?

Но почему и телефон, и часы в машине показывали одинаковое неправильное время? Не может быть, чтобы прошло больше трех часов. Я ведь уехала часов в шесть.

Телефон снова звякнул.

Не важно просто возвращайся

умираю с голоду

Извини, закопалась!

До встречи, люблю тебя

По пути я посмотрела в зеркало заднего вида. На веранду и верхние этажи хлынул солнечный свет, позолотив окна. Только входная дверь оставалась в тени, а молоток, лицо которого было скрыто во мраке, напоминал черный мазок.

Глава одиннадцатая

Ниса устроилась на задней веранде снятого нами дома с ноутбуком на коленях и чашкой кофе в руке.

– Прости, детка. – Я придвинула к ней второй стул и села. – Клянусь, телефон показывал полседьмого, а потом ты написала, и оказалось чуть ли не на три часа позднее.

– Три часа сорок пять минут. – Ниса вздохнула. – Ладно, не важно.

Я протянула ей пакет с круассанами и подняла большую картонную чашку.

– Я принесла тебе латте.

– У меня уже есть. Пей сама. – Ниса открыла бумажный пакет и вдохнула. – Ладно, прощаю. – Она вытащила круассан с миндалем и откусила кусочек. – Боже мой, это самое вкусное, что есть в этом городе. Почему так?

– Понятия не имею. Послушай, я должна рассказать тебе, что я нашла…

Я описала свою долгую поездку – по Хиллсдейлу, по проселочной дороге, мимо жуткой женщины в трейлере и то, как я обнаружила пустой особняк на вершине холма.

– Вряд ли он заброшенный. – Я сделала паузу, чтобы глотнуть латте. – Вполне в приличном состоянии, а внутри еще есть мебель. Похоже, там не живут, но за домом явно кто-то присматривает.

– А внутрь ты заходила?

– Нет. Подергала все двери, но везде заперто.

– А окна?

Я улыбнулась.

– Это возможно. Что скажешь? Хочешь посмотреть?

– Чтобы встретиться с сумасшедшей дамочкой с топором из трейлера? Не-а.

– У нее был нож. И когда я возвращалась, ее там уже не было. Машины тоже. Наверное, уехала на работу.

– Ну уж нет, спасибо, обойдусь. Я думала, мы собираемся работать? – Ниса указала на ноутбук. – Я писала новый текст для «Эллисон Гросс»⁹, вот, послушай…

Она потянулась к ноутбуку, но я остановила ее.

– Это и есть работа. Этот дом… Думаю, мы могли бы арендовать его.

– Арендовать? – Ниса нахмурилась. – Ты сказала, это особняк.

– Да. Ну не на год же, а всего на несколько недель. Или на одну неделю. Или, не знаю, на выходные. Сейчас, перед праздниками, пока не испортилась погода. Там тихо, и мы все могли бы поработать над спектаклем. Мы с тобой, Стиви, Аманда. Может, еще кто-то. Как проживание по месту работы, только мы бы всех знали.

– Кроме Аманды, с которой мы вообще-то не встречались. У которой на самом деле есть работа.

– Аманда уже двенадцать лет не играла крупных ролей. Ты же знаешь, спектакль может получиться потрясающим. Я сделала его почти идеальным…

Ниса прищурилась.

– Ты сделала его идеальным?

– Мы с тобой, – торопливо поправилась я и схватила ее за руку. – Он стал лучше с твоей музыкой, Нис…

– И с моим голосом.

– И голосом. Все, что ты делаешь, существенно улучшает мою работу. Мне так повезло. Нам повезло. Ну же, детка, – убеждала я, притягивая ее поближе к себе. – Тебе просто нужно увидеть это место, и тогда ты все поймешь.

– Ты просишь всех… что? Все бросить и переехать сюда?

– Всего на недельку или две. Вы со Стиви можете взять отгулы на работе, и я спрошу Аманду, не может ли она сделать то же самое. Я буду умолять Аманду.

– Ты хоть знаешь, можно ли его снять?

– Нет. Я подумала, именно этим мы сейчас и займемся. В Хиллсдейле есть офис риэлтора. Можем зайти и проверить.

– А как мы оплатим аренду?

– За счет моего гранта. Это оправданные расходы. Если окажется слишком дорого, не станем. Но, скажем, несколько тысяч за две недели или даже за одну я вполне потяну.

Ниса доела круассан и задумчиво накручивала на палец кудряшки.

– Грант тебе дали для работы над пьесой.

– Это и есть работа над пьесой. – Я придвинулась ближе и придержала ее руку. – В долгосрочной перспективе это сэкономит время. И деньги. Пьеса уже почти готова к публичному чтению. Таковы условия получения гранта – я должна в течение года провести сценические чтения.

– У тебя хоть есть режиссер?

– Я говорила с Имани Нельсон, она точно заинтересовалась.

– Имани Нельсон… Хорошо, было бы здорово. Но ты можешь себе это позволить?

– Для этого есть грант, Ниса, – раздраженно сказала я. – И не говори никому про Имани, потому что не факт, что она сможет. Но Аманде я сказала, что она точно согласна, поэтому Аманда и подключится к нам.

– Ууу! Хитрая Холли! – Ниса провела губами по кончикам моих пальцев и бросила взгляд назад, на дверь в спальню. Я улыбнулась, но покачала головой.

– Позже, детка. Мне нужно все продумать. Если бы мы могли репетировать здесь всю неделю, то потом вернулись бы в город и нашли бы место для публичного чтения. Имани говорила, тот зал на Брум-стрит может быть свободен. Помнишь? Там очень хорошая акустика. У нас будет возможность все отшлифовать перед тем, как показать это людям. Показать тебя, – прибавила я. – Имани говорит, что знает кое-каких людей, с которыми могла бы свести меня, инвесторов для спонсорского прослушивания. Ей очень понравился сценарий, и даже если она не сможет приехать сейчас, то подключится, когда мы вернемся в город, и поможет организовать чтение.

– Правда? – Ниса округлила глаза.

– Правда. – Я протянула ей телефон. – Вот. Посмотри фотографии.

Ниса с восхищением пролистала их.

– Ух ты, какой огромный! Не знаешь, сколько там спален?

– Нет, но уж нам четверым хватит, не так ли? Даже если с ним что-то не так, по крайней мере это не Квинс, где напротив круглосуточный мини-маркет и пожарная станция.

Ниса увеличила фото.

– Странная штука… Что это?

– Дверной молоток.

– Я имею в виду лицо… Кажется знакомым.

– По-моему, похоже на Стиви.

Ниса пригляделась и рассмеялась.

– Ты права! Действительно, чем-то похоже.

Я забрала телефон и наклонилась, чтобы прижать лоб к ее лбу.

– Ну, что думаешь? Не хочешь поехать в Хиллсдейл и зайти к риэлтору? Наверняка ничего не выйдет, небось дом не сдается. Но нам хоть будет чем заняться.

– Помимо работы. – Ниса с тоской посмотрела на компьютер и пожала плечами. – Ладно. Всегда хотела пожить в пустом особняке.

– А кто не хочет? – сказала я и поцеловала ее.

Глава двенадцатая

Некоторые любят песни из мюзиклов, а Ниса обожала баллады об убийствах. Вместо того чтобы на вечеринках петь «Отпусти и забудь», она предпочитала «Чайлд Аулет» или – в тех редких случаях, когда выбирала что-то из двадцатого века, – «Тюремное танго»¹⁰. Предложив включить баллады об убийствах в мою пьесу, она также придумала персонажа, который будет их исполнять. И, конечно, когда придет время, она намерена сама сыграть эту роль.

Возражать я не стала. Ниса была великолепным исполнителем; изначально я влюбилась в нее именно из-за ее голоса. Однако это все еще моя пьеса – пьеса с музыкой, а не полноценный мюзикл. Подав заявку на грант для «Ночи ведьмовства», я не стала присовокуплять ее тексты, о чем мы с тех пор постоянно спорили. В то время они казались мне вспомогательными, так же как куски оригинального текста стали лишь дополнением к тому, что написала я.

Однако в заявке я упомянула, что в постановке собираюсь использовать баллады об убийствах, и, судя по уведомлению о выдаче гранта, комиссию это заинтриговало. Но грант получила я, а не Ниса. Я решила оставить все выяснения на потом, когда будем готовы ставить спектакль. Она получит признание за свой вклад и, надеюсь, сыграет роль, которую я для нее создала. Сейчас мы ехали по главной улице Хиллсдейла, она выглядела вполне довольной, разместившись на пассажирском сиденье.

– Ты уверена, что здесь есть риэлтор? – Ниса уставилась в окно. – Похоже на один из тех городков в Небраске, где людям платят за то, чтобы они там жили.

– Может, и здесь так, и нам заплатят, чтобы мы пожили в пустом особняке.

Перед риэлторской конторой стоял одинокий автомобиль – черный «мерседес», похожий на винтажный.

– Ну, у кого-то дела идут неплохо, – сказала Ниса, когда я припарковалась возле машины. – Скорее всего, мы опоздали, и не видать нам дешевой аренды. Может, Хиллсдейл оживает под звуки денег¹¹.

– Основную выручку они, наверное, получают с продаж домов ближе к реке. Здесь все выглядит полуразвалившимся.

– Я как раз об этом, – огрызнулась Ниса. – Еще несколько лет назад в округе Салливан дома, требующие небольшого ремонта, можно было купить меньше чем за сто тысяч, а теперь все стоит по миллиону.

– Очень сомневаюсь, что в Хиллсдейле есть хоть один дом, который стоит миллион. – Прихватив сумку, я вышла из машины. – Даже этот особняк.

Контора располагалась в маленьком доме в стиле плотницкой готики – пока что самом симпатичном из всех, что я видела в Хиллсдейле. Белая краска, пряничная зеленая отделка, на крыльце – терракотовые горшки с ярко-розовой геранью. Над ступеньками вывеска: «РИЭЛТОР ЭЙНСЛИ РОУЭН». Я подошла к двери, открыла ее и заглянула внутрь. Ниса шла за мной.

– Здравствуйте! – Белая женщина средних лет подняла взгляд от ноутбука и улыбнулась. – Могу я вам помочь?

– Да, возможно.

Я осмотрелась. Крашеная плетеная мебель, еще герань, кофейный столик, заваленный стопками брошюр о недвижимости и журналами по архитектуре. На окнах тюль, на полу ветхий коврик в синюю и белую полоску, на стенах различные интерьерные картины. В офисе было чисто и опрятно, но я углядела признаки дешевого оформления. Стиль «потертый шик» грозил перейти в обычный захудалый интерьер.

– Я Эйнсли Роуэн. – Голос у женщины был низкий, с хрипотцой. – Проходите.

Мы с Нисой вошли, Эйнсли выплыла нам навстречу. Она плохо сочеталась с убогой обстановкой и с самим городом, представительница городской богемы, потерявшаяся в серой пустоте Хиллсдейла. Невысокая стройная женщина была одета в черные кожаные джегинсы, мощные красные ботильоны и свободную блузку из белого шелка. Наряд дополняли серебряные браслеты и кольца. Стриженые волосы цвета потемневшего серебра были гладко зачесанны, подчеркивая высокие скулы и близко посаженные, очень светлые, густо подведенные глаза. Квадратные ногти покрывал лунно-белый лак. Над грудью у нее я заметила крошечную татуировку в виде перевернутого символа мира.

Все это должно было бы смотреться глупо, особенно в таком городе, особенно для женщины ее возраста. Скорее всего, ей перевалило далеко за пятьдесят, а может, и больше. Но Эйнсли Роуэн не выглядела глупо. Она казалась сильной, уверенной в себе и несколько пугающей, хотя была ниже меня на добрых четыре дюйма, а я едва дотягиваю до пяти футов пяти дюймов¹².

– Холли Шервин, – представилась я.

Ниса встала рядом со мной.

– Ниса Макари.

– Не желаете кофе? Или чаю? – Эйнсли указала на маленькую кухоньку. – Кажется, есть сок из граната или красного грейпфрута. В любом случае, что-то красное.

Я покачала головой.

– Нет, спасибо.

– Я бы с удовольствием выпила гранатового сока, – сказала Ниса.

– Замечательно! Присаживайтесь куда пожелаете, я сейчас вернусь.

Мы уселись в плетеное двойное кресло возле кофейного столика. Телефон Нисы звякнул, она прочитала сообщение, рассмеялась и хотела показать его мне, но тут вернулась Эйнсли.

– Прошу. – Она подала Нисе стаканчик, наполовину полный красной жидкости, и устроилась на стуле напротив нас. – Знаю, похоже на каберне, но, честное слово, это гранатовый сок. Итак, вы гости из города? Или живете здесь?

– Приехали на несколько дней. Сняли дом в Такамак-Фоллс.

Я замолчала, точно не зная, что принято говорить в таких случаях. Никогда раньше не общалась с риэлтором. В городе я в основном снимала посредством субаренды, как правило, нелегально.

– Очень вкусно. – Ниса выпила сок, окрасивший ее губы в темно-красный цвет, и поставила стакан на стол. – Утром Холли поездила по городу и увидела дом, который ее заинтересовал.

– Правда? – Эйнсли выглядела изумленной, словно впервые о таком услышала. Возможно, так и было. – Что за дом?

– Там. – Я указала на проселочную дорогу за заправкой, которую было видно из окна. – Большой особняк.

Удивление на лице Эйнсли сменилось разочарованием.

– Вы имеете в виду Хилл-хаус?

– Наверное. Он там один, не считая передвижного дома.

– Мне очень жаль, – отрывисто сказала Эйнсли. – Я знаю этот дом, он не продается. В долине по ту сторону холма есть несколько замечательных домов. Наверное, вы их не видели, нужно еще несколько миль проехать по шоссе 9К. Есть чудесная старая ферма, тринадцать акров, ее бы немножко подремонтировать, но поэтому цена…

– Спасибо, но меня интересует именно тот дом. Хилл-хаус.

– Ясно. Как я уже сказала, он не…

Я рассмеялась.

– Я не собираюсь покупать особняк. Мы просто хотим арендовать его.

– Она хочет арендовать, – сказала Ниса и кокетливо посмотрела на Эйнсли. – Я его еще даже не видела.

Эйнсли глубоко вздохнула.

– Да, но…

– Там вообще кто-нибудь живет? – перебила я. – Выглядит нежилым. Я не заходила, только заглянула в окна. Похоже, за ним присматривают, вот я и подумала: вдруг его можно арендовать. Для проведения мероприятий или вроде того.

Эйнсли поджала губы, оценивающе глядя на меня. Я чуть ли не видела мелькающие в ее прищуренных глазах знаки доллара.

– На сколько планируете?

– На пару недель.

– Вы имеете в виду следующим летом?

– Я имею в виду сейчас. Например, в следующем месяце, в октябре. Или даже в конце этого месяца, если возможно. – Я улыбнулась, надеясь, что не веду себя как назойливый житель равнин.

– Гм… – Эйнсли откинулась на спинку стула. – Обычно его хотят снять на лето.

– Значит, его все-таки можно арендовать.

– Не совсем. Он уже давно на рынке. Этот дом всегда вызывает определенный интерес – люди едут по той дороге, как правило, потому что не туда свернули. Местные никогда туда не ходят. Но он дорогой. И неудобный. Там даже летом бывает холодно, а в довесок к аренде придется платить за уборку. Раз в неделю его убирают, и уборщику приходится задержаться на целый день, чтобы все успеть. Это одна из причин, почему он еще не рухнул.

– А другие причины? – Ниса обезоруживающе улыбнулась.

Эйнсли не попалась на крючок.

– Зимой необходимо расчищать снег, – продолжала она, – поэтому даже если вы приехали летом, стоимость распределяется равномерно, чтобы покрыть эти и другие расходы.

– Похоже, владелец получает немалую выгоду, – сказала Ниса.

– Не без кое-каких издержек.

– Так кто владелец? – спросила я. – Кто-то из города?

– Нет. – Эйнсли достала из кармана электронную сигарету, повернулась, чтобы затянуться, и выпустила клубы дыма с ароматом раздавленного папоротника и флоксов. – Хилл-хаус принадлежит мне.

Глава тринадцатая

Я с возросшим интересом разглядывала Эйнсли.

– Вы там живете?

– Господи, нет! Вы же его видели. Зачем мне одиннадцать тысяч квадратных футов? Я живу здесь. Знаю, про Хиллсдейл многие говорят гадости, но здесь не так уж плохо, – продолжала Эйнсли, поворачивая на пальце серебряное кольцо с янтарем размером с желудь. – За покупками приходится ездить в Такамак, но вы сами знаете, что это недалеко. И недвижимость в Хиллсдейле дешевле. Намного дешевле.

Она перестала крутить янтарное кольцо и рассматривала меня, словно хотела понять, достойна ли я доверия.

– Хилл-хаус принадлежал моему покойному мужу, Джезу Сандерсону, – едва ли не с неохотой сказала она. – Он унаследовал его от отца. Честно говоря, Хилл-хаус постоянно оказывается в центре какой-нибудь драмы – куча судебных исков. Только уладится одно дело, непременно объявляется кто-то, кто утверждает, что у него есть права на дом. – Она убрала электронную сигарету обратно в карман. – Джез очень хотел его продать. Мы тогда жили в городе и сюда почти не приезжали: поезд не ходит, а на машине очень долго, так мы считали. Даже до пандемии люди ездили сюда на выходные, а я думала: четыре часа дороги ради двух дней? Сейчас все просто перебрались сюда, так что это не проблема. Короче, – продолжала она, – семнадцать лет назад Джез наконец нашел покупателя, но прямо накануне заключения сделки муж скончался. Инфаркт. Бум.

Эйнсли хлопнула в ладоши так громко, что мы с Нисой вздрогнули.

– Это было давно, – продолжала она, – а я до сих пор не могу поверить, что его нет. Но после его смерти сделка не состоялась. Тогда я не стала вновь выставлять дом на продажу, а теперь жалею. – Она бросила взгляд на янтарное кольцо и пожала плечами. – Джез работал на Уолл-стрит, оставил мне большое наследство. На жизнь в Нью-Йорке не хватало, но чтобы жить в другом месте – предостаточно. В городе я занималась недвижимостью, поэтому получила лицензию и переехала сюда. Как я уже говорила, это намного дешевле. Но только не в Хилл-хаусе – такой огромный дом так и тянет из тебя деньги, если живешь там. Я плачу Мелиссе Либби за уборку раз в неделю. Ее муж Тру делает мелкий ремонт и зимой расчищает снег.

– Но разве это не слишком дорого? – воскликнула Ниса и неловко улыбнулась. – Раз вы там даже не живете…

– Скажу честно… я вообще там не бываю, если в этом нет особой необходимости.

– Почему?

– Скажем так: не люблю такой стиль. Дом сохранил большую часть оригинальной архитектуры, и мне она не по вкусу. Итак, Холли и Ниса… – Она наклонила голову и вопросительно уставилась на нас. Густо подведенные глаза придавали ей сходство со сфинксом средних лет. – Вы обе работаете дома?

– Я пишу пьесы. Ниса пишет и исполняет песни. Но у нас обеих есть постоянная работа.

– Хорошо иметь постоянный доход. – Голос Эйнсли снова сделался отрывистым. – Послушайте, я уверена, вам известно, что цены на недвижимость подскочили. Даже в Хиллсдейле тяжело подобрать дом. Нет описи, нет…

– Я только что получила грант за написанную мною пьесу. Поэтому мы здесь. Ну, это одна из причин. Еще мы просто хотели на несколько дней вырваться из города. Но я ищу место, где смогу поработать с парой человек – ну… отрепетировать и кое-что отредактировать. Это весьма крупный грант, – прибавила я, раздраженная тем, что она сбросила меня со счетов.

– Гм… – Эйнсли постучала по янтарному кольцу. Оценивающий взгляд сделался еще более пристальным. – Разве для этого не лучше быть в городе?

– Там бешеные цены на аренду.

– И не говорите. – Хитрое выражение на лице Эйнсли уступило место улыбке продавца. – О чем ваша пьеса?

– О ведьмах.

– Ведьмах?

Я извлекла из сумки купленное мною напечатанное по требованию издание «Эдмонтонской ведьмы» – слегка улучшенную версию скрепленной машинописной рукописи, которую я нашла в округе Патнэм. Я подняла его так, чтобы она увидела обложку – викторианскую картину с веселыми обнаженными женщинами на метлах.

– Это малоизвестная пьеса, – объяснила я, – и я использовала ее как своего рода отправную точку. Темы моей пьесы – контроль и принуждение, то, как манипулируют женщинами, особенно женщинами в возрасте, а потом их наказывают за… ну, практически за все.

– Не сказать, что эта тема нова, – заметила Эйнсли.

– Я отвечаю за музыку, – вставила Ниса. – Вы видели «Гадестаун»? Или «Однажды на этом острове»¹³? Мы стремимся к чему-то вроде этого. Главную роль исполняет Аманда Грир.

Я бросила на Нису предупреждающий взгляд – слишком много информации. Но Эйнсли, судя по всему, заинтересовалась.

– Аманда Грир? – переспросила она. – Я думала, она на пенсии. После…

– Нет, она по-прежнему играет. – Я бросила «Эдмонтонскую ведьму» обратно в сумку. – Она прочитала мою пьесу и очень заинтересовалась. Как и многие, – прибавила я.

Ну и пусть говорю так, словно защищаюсь. Внезапно мне отчаянно захотелось, чтобы все случилось именно так, как я себе представила.

– Что ж, – сказала Эйнсли, – похоже, проект интересный. – Она как будто действительно так считала.

– Так и есть, – подтвердила я. – Нельзя ли взглянуть на дом изнутри?

Эйнсли продолжала смотреть на янтарное кольцо.

– Почему бы и нет? – заявила она и опять хлопнула в ладоши. – Секундочку, сейчас разыщу ключи.

Она пошла наверх. Стук каблуков эхом разносился по ступенькам. Ниса повернулась ко мне.

– Видела кольцо? И… – Она провела пальцами вдоль уголков глаз, изображая стрелки. – Макияж! Обожаю ее.

– Тсс. – Я прижала палец к губам Нисы. – Я думала, ты не захочешь переезжать в деревню?

– Это было до того, как я узнала, что нашей хозяйкой будет верховная ведьма.

Эйнсли шумно спустилась обратно, звякая ключами в руке, и направилась к двери.

– Хотите поехать на моей машине?

– Я на своей, – сказала я.

– Я поеду с Эйнсли. – Ниса встала и поспешила вслед за риэлтором. – Встретимся на месте.