Читать книгу: «Божественный спор», страница 9

Глава 22
Арес

Прозвенел звонок, и я встал, чтобы провести урок. В кабинет влетел Скотт и быстро сел на свое место.

– А извиниться за опоздание? – развел я руки.

– Простите. – Скотт быстро достал из рюкзака принадлежности и уткнулся в книгу, не снимая капюшона.

Подростки…

Я отвел урок. В целом все прошло хорошо. Никто не кричал, не срывал урок, все стабильно продолжали закатывать глаза на фразы Тейлора. В конце урока они даже поделились на группы и сделали совместное задание. А что, если я действительно хороший учитель?

На перемене я подозвал к себе Скотта, чтобы узнать от него, как продвигается написание сценария. Есть ли у него какие-то заготовки, на случай, если вдруг директриса спросит у меня какие-то подробности.

Скотт неохотно поплелся в мою сторону, смотря в пол.

– Ты что, что-то украл? – спросил его я.

– Нет, почему? – спросил парень, не поднимая головы.

– Ну, тогда посмотри на меня. Я не могу общаться с твоим темечком, – нахмурился я.

Стоило Скотту поднять голову, как я понял, в чем было дело.

– Ты что, местный хулиган? – Я придвинулся ближе к его лицу. – Каждый день дерешься?

– Это вчерашние, – тихо ответил он.

– Вчера тебе влепили в правый глаз, а сейчас у тебя фингал и на левом тоже, – напомнил ему я.

– Я… – начал он.

– Скотт, если не умеешь драться – убегай. Не всем дано размахивать кулаками и выходить победителем. Ты же вроде как творческий человек. Побеждай людей искусством.

– Мне что, до смерти исписать своих врагов? – Скотт посмотрел на меня.

– Ты же сценарист с воображением. Вот и придумай что-то. Но чтобы с синяками я тебя больше не видел. Ты так себя убьешь. А мне нужен этот сценарий!

Скотт закатил глаза.

– А я уж думал, что вы обо мне заботитесь.

– Если тебе нужно молоко, то ты заботишься о корове, – ответил я.

– А это тут при чем?

– Увижу тебя с новыми синяками – поставлю тебе новый от себя лично. Понятно?

Скотт кивнул.

– Свободен.

Парень вышел из кабинета, а я потянулся и зашел в Instagram.

Новая история от Афродиты.

Я открыл.

Она выложила грустное селфи с надписью: «Иногда мне кажется, что я ничего не смогу продать в этом салоне». Я усмехнулся. В ее тексте не было ничего смешного, но меня всегда забавляла Афра. Меня всегда удивляло, как она может быть одновременно по-детски наивна и чертовски обольстительна.

Если бы Прометей сделал меня миллионером, а не школьным учителем, я бы скупил весь салон этих дорогих машин, лишь бы Афра заметила меня.

***

После смены в школе я был чертовски уставшим. Дети выматывали. Это факт. Особенно эти маленькие черти с огромным количеством энергии и визгом. Клянусь, к концу дня мне казалось, что у меня лопнет вена на глазу от пассивной агрессии.

Время было девять вечера, и я решил заехать в супермаркет недалеко от школы, чтобы купить себе что-то к ужину. Когда я уже закидывал продукты на заднее сидение своей машины – я даже ее названия вам говорить не буду, потому что Прометей дал мне самую убогую машину в мире (ладно, это была старая Chevrolet Malibu), – я заметил знакомый силуэт. Это был Скотт.

Парень сидел на бетонном выступе на углу строения и дремал, опершись спиной о магазин.

Я огляделся и решил подойти к нему. Когда я был рядом с ним, то убедился, что он точно спит.

Я помахал рукой перед его лицом, но тщетно. Парень действительно спал.

– Скотт? – позвал я его.

Бесполезно.

– Скотт, – продолжал я громче.

Тишина.

– Скотти! – рявкнул я.

Парень быстро вскочил, чуть не слетел с выступа.

– Мистер Листер? – Он был удивлен увидеть меня перед собой.

– Добрый вечер, – моргнул я.

– Я тут это… – он пытался быстро придумать оправдание.

– Ты тут спал, – закончил я за него.

– Дремал, если быть точнее, – поправил он меня.

– Поэтому не вставал на мои призывы?

– Вы тихо звали.

– А ты много говоришь сейчас, – попытался приструнить его я. – А теперь ближе к делу. Что тут происходит? Почему ты спишь в такой час у магазина?

Скотт просто продолжал смотреть на меня.

Я вспомнил своего сына – Фобоса. Когда он был маленький и не знал, что придумать в момент, когда его ругают, он смотрел на меня так же, как Скотт.

– Скотт, все в порядке? – спросил я мягче.

– Да, – тут же ответил он.

– Я не первый год живу и знаю, как выглядят люди, когда врут, – закатил глаза я.

– Все в порядке. Правда, – заверил он меня.

– Тогда почему ты здесь? – я вновь сменил гнев на милость.

– Здесь я действительно буду в порядке, – его глаза бегали туда-сюда, словно он искал, на что можно было бы уставиться, лишь бы не смотреть на меня.

И тут я понял.

– Тебя ведь не школьные хулиганы задирают, да? Кто-то в семье.

Он ничего не ответил.

– Значит, я прав, – кивнул я. – Хочешь, я разберусь? Я могу надрать им зад, – тут же вызвался я. Я любил драться.

– Нет-нет! – Скотт тут же поднял голову. – Прошу, я не хочу, чтобы кто-то узнал об этом или же пострадал. Не хватало мне еще проблем в школе или с полицией.

Его слова имели смысл.

– Тебе есть, где ночевать сейчас? – я пытался хоть как-то помочь ему.

Он помотал головой.

– Ладно, Скотти, бери свой рюкзак и поехали. – Я повернулся к нему спиной и пошел в сторону к своему подобию машины.

– Куда? – воодушевленно спросил парень, схватил рюкзак и пошел со мной.

– Ко мне, – устало ответил я. – Поживешь пока у меня, а потом решим, что с тобой делать.

– А вы не скажете никому в школе? – По его глазам было видно, что его это действительно волновало.

– Нет.

– Спасибо! – Скотт обнял меня.

– Отвали от меня! – Я вырвался из его объятий.

– Простите, я забыл, что вы злой, – улыбаясь, продолжил он.

– Хочешь и эту ночь провести у магазина? – огрызнулся я.

– Молчу, – Скотт сделал вид, что закрывает молнию у себя на губах на замок.

Я предупредил Скотта, что живу вместе со своим якобы братом и что Скотт будет спать на диване.

Казалось, парня это не волновало.

Когда мы поднялись ко мне в квартиру, то встречал нас Посейдон.

– Это кто? – нахмурил он свои темные брови.

– Мой ученик. Будет жить пока у нас.

– Чего? – не понимал Посейдон.

– Ну, вчера тут была твоя начальница, сегодня мой ученик, завтра Зевс кого-то приведет, а через месяц мы откроем свою гостиницу в этой квартире, – огрызнулся я. – Отвали от меня.

– Здравствуйте, – тихо сказал Скотт Поси.

– Здарова, – кивнул ему Посейдон.

– Вы против, чтобы я с вами жил? – Казалось, что Скотт снова был подавлен.

Черт.

– Не, – сказал Поси и начал разворачивать пакет с моими продуктами. Думаю, по уровню развития, Скотт обгоняет Посейдона лет на десять вперед.

Боже, дай мне сил выжить в этом детском саду.

Глава 23
Зевс

– Вы меня боитесь? – спросил я девушку, сидящую за столом, пока я сидел на мягком темно-красном диване напротив нее.

– А должна? – она свела свои темные брови вместе.

Я пожал плечами:

– У вас просто такие… Испуганные глаза.

– А часто вы видели перед собой подобные глаза? – Она склонила голову набок, отчего прядь ее темно-каштановых волос упала ей на левый глаз.

– Так, стоп, у нас уже начался сеанс? – нахмурился я.

Она улыбнулась.

– Он начинается в тот момент, как только ваша нога переступает порог моего кабинета. И да, – она заправила прядь за ухо, – я всегда смотрю так на людей, когда пытаюсь залезть к ним голову. – Девушка встала, обошла свой письменный стол и села на темно-синее кресло, рядом с диваном.

– Мне бояться? – шутливо спросил я.

– Как показывает практика, бояться нам стоит лишь самих себя. – Агнес взяла в руки блокнот и написала что-то в нем. Думаю, это было мое имя.

– И так, вы же знаете, кто я?

– Да. Правитель Олимпа, владыка грома и молний и сильнейший из богов, – Агнес сузила глаза. А этот взгляд что означал?

– В целом верно, – смирился я.

– Так пишут в книгах, – продолжила она. – А вы сами как бы ответили на этот вопрос? Кто вы?

– Греческий бог, – сразу же сказал я. Эта фраза была выжжена на подкорке моего сознания.

– Это разве единственное, что вас определяет? – Она смотрела мне прямо в глаза.

– Ну, еще я… – и я задумался.

А кто я?

Кем я себя считаю?

– У меня есть дети, – продолжил я.

– Это как-то вас определяет?

Я нахмурился.

– Ну да. У меня есть дети – значит, я отец, – заключил я. Это было логично.

– Быть отцом и иметь детей – два разных понятия. Поэтому спрошу еще раз. Вы считаете себя отцом? – спросила она мягче. Я знал, что она читала все эти мифы и легенды о моих похождениях и бескрайнем количестве отпрысков.

Я задумался.

Был ли я отцом по-настоящему?

– Думаю, каждый из ваших детей ответит на это по-разному, – продолжила она. – Я читала, что вы очень любите Ареса и Артемиду…

– Да, – я улыбнулся, вспомнив своего сына и дочь.

– А Гефеста?

Я посмотрел Агнес прямо в глаза, но ничего не сказал.

– Думаю, вы по-своему любите его, хоть и бросили его, – Агнес говорила резкие вещи, но спокойным и даже мягким тоном.

– Справедливости ради – не я его бросал. Это была идея Геры, – напомнил я ей.

– Но мы ведь сейчас говорим о вас. У вас была роль в этой ситуации. Вы были отцом, и ваш ребенок был болен. А когда ваша жена, которая находилась, можно сказать, в постродовой депрессии и абьюзивных отношениях с вами, предложила вам сослать ребенка куда подальше – вы согласились. Почему же?

Я молчал.

Откуда я знал?

– Потому что так было нужно, – сказал я то, что первым пришло мне в голову.

– Нужно для кого? – Клянусь, эта Агнес смотрела мне прямо в душу своими карими глазами, которые меня уже начали бесить.

– Для Геры? – предположил я.

– Гере нужен был муж, который бы утешил ее в тот момент.

– Вы женщина и поэтому защищаете женщин? – Я наклонился ближе к девушке.

– Я психотерапевт и поэтому защищаю вас, – парировала она.

– Странные у вас методы, – развел я руками. – Сидите и обвиняете меня тут во всех смертных грехах.

– А разве я сказала, что вы в чем-то виноваты? – Она откинулась на спинку кресла с довольным выражением лица, словно я сказал то, что она хотела услышать.

– Ваш тон все сказал.

– Я со всеми так говорю. У меня такая манера речи. Просто вам не нравится то, что вы слышите. А почему?

– Что почему? – Я начал выходить из себя. Я, бог грома и молний, сижу тут и распинаюсь перед какой-то смертной, которая возомнила из себя Аид знает что!

– Почему вам не нравится то, что я говорю вам?

– Потому что вы меня обвиняете! Говорите, что я плохой отец. Что я отвратительный муж. Что еще скажете? Что я обладаю великой силой и просто разбазарил ее куда ни попадя и теперь со стороны я выгляжу жалким клоуном? – Я встал. Ноги моей здесь больше не будет. Она должна была мне помочь, а сделала только хуже. У Прометея такие же напыщенные друзья, как и он сам.

– А теперь вспомните, почему вы решили убить себя, – Агнес была невозмутимой.

Я шумно выдохнул через нос.

Кажется, я убью сейчас именно ее.

– Итак? – Агнес вновь смотрела на меня своим открытым взглядом.

– Опять роетесь у меня в голове? – Я протер лицо, словно это отогнало бы как-то девушку.

– Нет, теперь в ней роетесь вы, – спокойно ответила она. Боже, она никогда не дает нормальных ответов. Лишь какие-то шарады и аналогии. – Почему вы хотели себя убить? – вновь спросила она.

Я сел обратно на диван и посмотрел перед собой.

В комнате повисла тишина.

Минута показалось мне вечностью.

Но Агнес терпеливо ждала.

Я знал, что проиграл ей. И она это тоже знала.

– Потому что я плохой отец, – начал я, – отвратительный муж и что я обладаю великой силой и просто разбазарил ее куда ни попадя и теперь со стороны я выгляжу жалким клоуном… – повторил я свои слова, но уже без особого энтузиазма в голосе.

– Вы большой молодец. – Агнес что-то записала у себя в блокноте. – Признание уже первый шаг к исцелению.

– Ага, – я продолжал делать вид, что белый ковер на полу, куда я таращился последние три минуты, – самая интересная вещь на свете.

– Как вы думаете, если вы что-то измените в своей жизни, то станете счастливее? Хотя бы один пункт из вышеперечисленного?

Я пожал плечами.

– Хорошо, давайте начнем с детей. Они, в большинстве случаев, любят своих родителей, даже если говорят обратное. Сколько на данный момент у вас детей?

Я начал считать их всех. Не знаю, хорошо так говорить или плохо, но к моему счастью, в живых сейчас только мои дети-боги и музы.

– Двадцать девять, – ответил я после двух минут подсчетов.

– И для кого вы могли бы назвать себя настоящим отцом?

– Арес, Артемида, Геракл, – начал я, – Аполлон, Афина… С Дионисом мы пили каждый день, а это для него счастье, так что, думаю, он считает меня своим отцом, – продолжал я свои рассуждения.

– То есть вы любили тех детей, которые совершали подвиги, и Диониса, – заключила она.

– Создание вина – великий подвиг. Не списывайте моего пьяницу-сына со счетов, – вступился я за Диониса.

Агнес усмехнулась.

– Этому есть объяснение, – начала Агнес. – Вы сами не росли в нормальной семье. Отец был властным тираном, который держал в страхе всю вашу семью, а вы мечтали избавиться от этого гнета. Вы сделали это. Но травма осталась. Вас вовремя никто не направил в нужном направлении. Вы были слишком молоды, когда начали играть во взрослую жизнь. К сожалению, нет никакой разницы бог вы или смертный. Мы все страдаем от того, что делаем что-то, а потом жалеем об этом. И это нормально, – начала убеждать меня девушка. – Ваша задача лишь понять для себя – хотите ли вы что-то поменять, или остаться там, где вы есть, или только усугубить ситуацию. Выберете нужное направление для вас и придерживайтесь пути. Но подумайте хорошо, не торопитесь.

– А разве я могу что-то исправить? – развел я руками. – Они все меня тайно ненавидят и смеются за моей спиной.

– Вам так кажется.

– Нет, я уверен в этом, – заверил ее я.

– Тогда вы бы уже были мертвы, – заключила Агнес. – Не может быть такого, чтобы все олимпийские боги не могли сплотиться, сговориться и убить вас. Да, вы их, может, и бесите, но они вас уважают или любят. И пока они это делают, вы можете все исправить. Я не прошу вас бежать сломя голову к Гере и валяться у нее в ногах. Это было бы нечестно по отношению к ней. Вы никогда не будете вместе, это я говорю вам, как специалист. Но вы можете просто сесть и поговорить. Думаю, она заслужила узнать вашу часть истории.

– Она знает, что я козел.

– Она хочет услышать это от вас. Очень часто отвергнутые женщины винят себя в разрушении отношений. Она росла в вашей семье. Она тоже не знает, каково быть любимой. И вы ей этого тоже не дали. Я вас не обвиняю, а просто перечисляю факты.

– И что же мне сделать? – посмотрел я на Агнес.

– Для начала просто извинитесь перед всеми: Гера, дети, ваши бывшие, враги. Перед всеми, перед кем посчитаете нужным. Но искренне. И скажите, что у вас накопилось на душе.

– Думаете, это хоть чем-то поможет? – я закатил глаза и усмехнулся.

– Вы даже не представляете себе, сколько отношений спасло простое «прости меня».

Глава 24
Афродита

– Я официально ненавижу свою жизнь! – Я влетела в квартиру и захлопнула за собой дверь.

– Добро пожаловать в реальный мир! – с сарказмом воскликнула Афина и подняла вверх белую кастрюлю, которую она только что сняла с плиты.

– На работе никто ничего не хочет у меня покупать. Все спрашивают у меня: «А сколько здесь лошадок?» Откуда я могу запомнить количество лошадиных сил для каждой марки? У нас в Греции сразу было видно две, четыре или шесть у тебя лошадей в колеснице. Какого черта эти смертные придумали считать все в лошадях, если никаких лошадей там нет?! – прокричала я от отчаяния.

– Да в тебе живет фурия, – я услышала знакомый голос, который не слышала уже сотни лет.

Не может быть.

Я повернула голову к источнику звука и увидела Артемиду.

– О святые Оры! – воскликнула я. – Не может быть. – Я ринулась обнимать свою сестру.

Артемида прошла вперед и раскрыла для меня объятия.

– Что ты здесь делаешь? – спросила я, обнимая сестру.

– Мое присутствие в мире людей менее странно, чем ваше, – ответила Артемида, слегка отстранившись, чтобы разглядеть меня получше.

– Как ты тут вообще выживаешь? – Я села на диван вслед за сестрой. – Я схожу с ума.

– Я просто раньше переехала сюда, – напомнила она мне. Артемида спустилась на землю к людям еще в те времена, когда у людей были рыцари, кони и чума. Отпадное сочетание.

– И у нее есть силы, – напомнила Афина, ставя перед нами бокалы и поставив на стол бутылку вина.

– Я ими практически не пользуюсь, – сказала Артемида.

– Ага, и работаешь в зоопарке, – напомнила ей Афина.

– Я богиня охоты, а не зоопарка, – подметила Артемида.

– Но ты же понимаешь животных? – спросила я.

– Нет. Я просто смотрю на них своим взглядом, который говорит им, что я могу убить их в два счета, и они сразу же меня слушаются и делают то, что я пожелаю.

– Вот бы и мне так, – протянула я, открывая бутылку с вином.

– Ты же можешь зачаровывать людей. Посмотрела им в глаза, сказала свою волю томным голосом, и все – они пляшут у твоих ног, – напомнила мне Арти. Она ненавидела, когда мы так ее называли.

– Так было раньше. Сейчас из-за этого браслета я бессильна, – я покрутила в воздухе рукой, чтобы показать сестре аксессуар.

– Мне в этом плане повезло больше, – сказала Афина, разливая вино по бокалам. – Я не растеряла свои навыки ведения боя, но вот получение новых знаний дается мне сложно. Я пыталась вчера разобраться в деталях машин, чтобы иметь возможность лучше консультировать клиентов, но у меня ничего не получилось.

– Я уже жалею, что согласилась на это все, – призналась я.

– Зато твой бывший от тебя отстал. Ты же этого хотела, – напомнила Афина, попивая вино.

– Не говори мне про этого идиота, – нахмурилась я и отпила свой напиток. – Вот почему он ничего не делает? С того момента, как мы здесь оказались, он не проявляет инициативы. Даже не написал мне ничего.

– Ты же сама сказала ему, чтобы он оставил тебя в покое, – Афина недоуменно посмотрела на меня.

– И что? – я уставилась на нее. – Его любовь сразу пропала? Значит, ему так весело в мире людей, что он сразу позабыл обо мне, – заключила я и сделала еще глоток.

– Может, он занят? У него же тоже есть задача – выжить в мире людей, – предположила Артемида.

– Он что, не может найти секунду, чтобы узнать, как у меня дела? Это же займет две секунды. Вывод – он просто не хочет.

– Может, он просто устал за тобой бегать? Понял, что вы не будете вместе и решил сдаться? – предположила Артемида.

– Слова «Арес» и «сдаться» не могут стоять в одном предложении, – напомнила я ей. – Этот мужчина создан, чтобы побеждать.

– Ну а тебе он проиграл, – закатила глаза Артемида. – Ты сама не знаешь, чего ты хочешь. Откуда ему знать, что делать?

– Внимания, – вступила Афина. – Афре нужно внимание. Она думала, что будет очаровывать здесь каждого встречного, а потом поняла, что в смертном мире и своих красивых девушек хватает.

Я скрестила руки на груди и нахмурилась.

Возможно, они были правы.

Но, клянусь, если бы Арес еще чуть-чуть дожал меня, то я бы вернулась к нему.

«К чему?» – спросила я себя в мыслях.

Снова быть тенью мужа и ждать его дома?

Нет.

– Все, – я хлопнула рукой по столу. – Не нужен мне никакой Арес.

Артемида и Афина переглянулись.

– Чего? – спросила я их.

– Мы слышим это уже раз в сто пятый, – начала Артемида.

– Тебе еще повезло, что ты вовремя свалила с Олимпа. Я же это слышу уже в тысячный раз. – Афина подняла свой бокал, чокнулась с Артемидой и сделала глоток.

– На этот раз точно все, – я провела в воздухе прямую.

Телефон на столе прозвенел, давая понять, что на него пришло сообщение. У Афины был красный телефон, а у меня розовый. На столе же лежал зеленый. Значит, это был телефон Артемиды. Я не хотела, но случайно увидела на экране имя. «Прометей».

– Кто там? – не церемонясь, спросила Афина.

– Пром, – спокойно ответила Артемида и принялась печатать ему ответ.

– Пром? – Афина скорчила гримасу. – Ты с ним общаешься?

– Ну да, – спокойно ответила сестра. – А что с ним не так?

Афина пожала плечами:

– Ну это же Прометей. Мистер Душнила и Я Знаю Все На Свете, – Афина изобразила в воздухе кавычки.

– Прометей хороший. Он мне очень помог, и мы с ним хорошие друзья, – голос Артемиды стал жестче, но не грубее. Она его защищала.

– Только друзья? – спросила я.

Девушки косо посмотрели на меня.

– Что? Я богиня любви, пусть и в отставке. Я всегда буду интересоваться такими вещами.

– Ты же знаешь, что я обещала быть одной. Артемида – вечная дева, – напомнила мне сестра.

– Давай пять, дорогая, – Афина протянула пятерню сестре, и они ударили в ладоши.

– Это было давно. Вы серьезно? В нас никто даже не верит. Хватит хранить целибат, – закатила глаза я.

– Мы поклялись быть невинными, – напомнила Афина. Она и Артемида никогда не имели отношений.

– Вам что, даже никогда не хотелось поцеловать кого-то? – спросила их я. – Не верю!

– Афра, ты пила меньше всех, а уже, кажется, напилась, – покосилась на меня Артемида.

– Я не пьяная, я просто бестактная. Это моя природа, – напомнила им я.

– Как бы то ни было, больше тебе мы не наливаем. – Афина убрала бутылку со стола.

– Но я выпила лишь бокал!

– Дорогая, скажу тебе как человек, который достаточно много времени провел среди людей. Ты сейчас напьешься, возьмешь в руки телефон и будешь звонить Аресу, – спокойно заверила меня Артемида.

– Нет. Я никогда не напивалась до такого состояния.

– Но теперь ты смертная и можешь напиться с пары бокалов, – спокойно продолжала сестра.

– А потом будешь кричать в трубку: «Ты забрал лучшие годы моей жизни, хоть я и бессмертная!» – Афина спародировала меня.

Мы покосились на нее.

– Что? – невозмутимо спросила она. – Видела, так делают женщины по телевизору.

– Кстати, – Артемида посмотрела на Афину, – меньше смотри телевизор, от него тупеют.

– Это что получается, Афродита на Олимпе прятала телевизор под кроватью? – попыталась пошутить Афина.

Я сузила глаза, посмотрела на нее испепеляющим взглядом и сказала:

– У меня хотя бы был оргазм!