Читать книгу: «Парадокс в моей голове», страница 3

6
Цена позора – глоток чая

Новый день подарил приюту нового пациента. Гончий пёс породы Бигль перебегал дорогу, и на глазах у Стёпки его сбила машина. На нём были ошейник и серебряный медальон, на обратной стороне которого выгравирована кличка Барон. Состояние Барона оставляло желать лучшего. Но дух непобедимого борца, засевшего в нём, не давал ему скулить и вырываться. Я приступила к наложению иммобилизованной шины, а Стёпка облегчил его страдания уколом.

– Как там твой личный фронт? – спросил Стёпка.

– Бьёт ключом. Столько достойных кандидатур, что я прямо теряюсь в выборе между Ален Делоном и Брэдом Питтом местного разлива.

Стёпка захохотал, подталкивая на мысль, что его каверзные вопросы имеют корыстные побуждения использовать меня, как шута горохового.

После лечебных процедур я поместила Барона на матрац в отдельную клетку, и тот проводил меня до двери глазами, преисполненными благодарности. Рыжая кошка Жура начала привставать на задние лапы – налицо положительная динамика! Котятки, получив очередную порцию молока, безмятежно спали в корзинке. Меня сильно заботила их участь. Как обеспечить их теплом и заботой? Я заметила, как трехшерстная кошка по кличке Тигра посматривала на них с материнским любопытством, и меня посетила идея.

Я достала Тигру и, одев ей ошейник с поводком, поднесла к плетенной корзинке. Улавливая чужеродные запахи, кошка остановилась. Её розовый носик подскакивал то вверх, то вниз, и я ждала, что зрачки её вот-вот расширятся, хвост станет дугой, и она, как безумная собака, бросится терзать котят. Вместо того она спокойно двинулась к корзине и обнюхивала сирот по очереди. Не открывая глаз, один из них жалобно запищал, Тигра склонилась к нему и лизнула его холку. Моя душа торжествествовала победой.

– Сегодня один парень заберет двух котят, – сообщил Стёпка, когда я вернулась в кабинет, – в подарок сестрёнке.

– Какая замечательная новость! Стёп, а можно мне уйти пораньше?

– Мне кажется, ты открыто пользуешься моей добротой! – с улыбкой подметил он. Я сделала щенячьи глаза, и он рассмеялся.

В начале второго в кабинет постучали, и я вышла в коридор. Передо мной возник высоченный, крепкий парень под два метра ростом, со светлыми волосами и крупными чертами лица. Глаза цвета неба смотрели большими пятаками.

– Здравствуйте, – басистым голосом сказал он.

– Добрый день, – радушно ответила я. – Чем могу помочь?

– Я звонил Степану по поводу котят.

– Да, Стёпка говорил. Буквально пару минут, я возьму ключи от зала.

Он осклабился, и его широченная улыбка на фоне красноватой кожи изрядно пугала. Складывалось впечатление, что он не улыбается, а тужится, причём даётся ему это с величайшим трудом.

Мы прошли в помещение для здоровых животных. Тигра, прикрыв собой пушистые комочки, подёргивала во сне усами и мохнатыми лапами, а в клетке, стоящей в углу, резвились одиннадцать котят на любой вкус: чёрные, дымчатые, в полоску и трехшерстные.

– Вот наш ассортимент, выбор за вами.

– Какого посоветуете?

– Здесь уже дело вкуса. Чёрные котики на любителя, ведь кто не знает суеверия про чёрного кота, приносящего неудачу?! Трехшерстных наделяют уникальными способностями исцелять. А детки в восторге от экземпляров в полоску, похожих на Матроскина, или дымчатых антидепрессантов.

– А вы умеете убеждать! Возьму полосатого и дымчатого, – он растянул губы в улыбке, которая по-прежнему представляла угрозу. – Меня зовут Антон.

Доставая котят из вольера, я добродушно представилась ему.

– Могу я узнать твой номер телефона? – спросил Антон, когда я протянула закрытую коробку с питомцами. – Не вижу причин, чтобы нам не сходить погулять.

Его самоуверенность и голубые глаза с монету непонятным образом притягивали меня.

– А я не вижу причин, чтобы отказать тебе в этом.

Мы весело засмеялись, хотя на весь кабинет раздавался только мой голос. Я продиктовала ему свой номер, и мы попрощались.

В скором времени я вернулась домой и занялась подготовкой к двум встречам. Собрав волосы в высокую прическу, я одела коронное гипюровое платье, куртку с меховой жилеткой и понеслась на театральную площадь.

На улице также грустила погода, город томился в плену повышенной влажности и холода. Темпом олимпийской пробежки я быстро очутилась на месте. У фонтана стоял парень ростом чуть выше меня, в траурной одежде.

– Катя? – (я кивнула, но неуверенно), – Привет.

– Добрый вечер…

Имидж его сильно резонировал в свете моего нарядного платья. Куртка висела на нём, как на вешалке; шапка была натянута до глаз, а огромные ботинки визуально походили на сабо Пиноккио (казалось, тонкие ноги в чёрных брюках едва ли поднимали кожаную обувь). Он выглядел, словно нищий мальчишка, одетый с барского плеча. Думаете, я циничная стерва? Да, именно так и есть! Я «встречаю по одёжке и провожаю по уму». Не зря когда-то умудренные опытом люди придумали эту великолепную поговорку.

Мы медленно шагали мимо лавочек и застывших фигур городских фонтанов. Вечер спустился на уставшие здания мегаполиса. Я спросила об увлечениях. Илья горделиво рассказал, как собственноручно собрал модель легендарного корабля «Цесаревич». Я слушала его отвлеченно, всматриваясь в лицо каждого идущего навстречу нам человека. Меня преследовала мания, будто все пялятся на Илью, его шапку и огромные ботинки, неподходящие худому телу. Мысленно я решила, что сегодня состоялась наша первая и последняя встреча. Конечно, я не стану озвучивать причину своего решения, если он спросит о том. Ведь кому приятно узнать, что у человека полное отсутствие вкуса, и вряд ли так думаю только я.

– Не хочешь зайти в кафе? – предложил он. – Я знаю одно приличное на следующем перекрёстке.

«А это выход! Людей там значительно меньше», – решила я мысленно, и предложение Ильи было рассмотрено с задвидной быстротой и обнадеживающей улыбкой, на что он тоже смущённо улыбнулся, не зная, какой безошибочный план зрел у меня в голове.

Мы зашли в местечко, где на двери висела вывеска с незатейливым словом: «КофеЁчик» (название многообещающее…). Внутри кафе делилось на два зала: курящий и некурящий. Официант, у барной стойки по центру спросил о наших предпочтениях, и мы выбрали здоровый образ жизни. Удивительно, как я забыла уточнить о вредных привычках!? Я представила Илью заядлым курильщиком. Когда никотин заберет всю энергию из доходяжного тела – тяжеленные ботинки станут для Ильи непосильной ношей, и тогда переставлять тощие ноги придётся не посредством группы мышц, а при помощи худых бесполезных рук.

Тем временем моя скрупулезная паранойя набирала обороты. Попытка избежать большого скопления народа провалилась, и теперь нас окружало ещё большее количество людей, чем на улице, поскольку восемь занятых столиков могли одаривать нас не просто мимолетным взглядом, а разглядывать часами. Ведь, наслаждаясь изысками, они никуда не спешили.

Повесив пальто на вешалку, я села и открыла меню, продолжая коситься на шапку Ильи из-под верхнего края буклета. Он снял её, и показалась миленькая прилизанная голова и темно-русые волосы. Классическая стрижка с небольшой челкой треугольником делала из него обычного смертного, и я, всё ещё закрывая лицо меню, облегченно выдохнула в сторону. Вот бы ещё от ботинок избавиться! Хотя нет. Ботинки лучше оставить! Неизвестно, какой сюрприз мог поджидать меня там…

– Ты выбрала что-нибудь?

Илья расположился в кресле и небрежно швырнул на столешницу толстое портмоне. И тут меня озарило: тот не растрачивался на одежду, чтобы такой гигантский кошелёк не валялся пустым! Вряд ли он носит такую махину в карманах просто так, с целью произвести впечатление обеспеченного человека.

– Да, я буду чай с жасмином.

Теперь он начинал мне нравиться. Без шапки его лицо казалось взрослее; на бледном фоне кожи глаза становились цвета горького шоколада; а приятная улыбка сверкала белизной. Открывая второй экземпляр меню, он с удивлением насупился.

– И всё?

– Много чая! – добавила я.

– Ты не любишь сладкое?

– Нет, это сладкое не любит меня.

Он снова обнажил белые зубы.

– Бережёшь фигуру?

«Скорее твой кошелёк, » – подумала я про себя, миленько улыбаясь.

– Да приходится, раз фигура о себе не заботится.

– Ладно, вижу тебя не переубедить.

Улыбнувшись, Илья подозвал проходящего официанта и сделал заказ. Когда его принесли, у Ильи зазвонил телефон.

– Это с работы. Я отлучусь на минутку. Извини!

Я налила горячий напиток в чашку и, делая маленькие глоточки, спокойно огляделась по сторонам. Блуждающий взгляд упал на светловолосую девушку в фиалковом платье, сидящую в профиль за столиком у окна. Её спина, точно натянутая струна гитары, была открыта до поясницы, ненавязчиво обнажая ягодичный разрез. Я наблюдала, как она томно выпячивает губы, затем окунает их в узкий бокал с шампанским, а в то время крепкая мужская ладонь гладит девушку по вытянутой вперёд руке. Интересно, для кого она так старается?.. Я отхлебнула ещё немного чая и уставилась на кавалера манерной девицы. Им оказался Алекс!

Округляя глаза от удивления, я почувствовала, как вода попала не в то горло. Приступ безудержного кашля распирал меня изнутри. На глазах появились слёзы, а в голове – нелепые фантазии, где я раздуваюсь во все стороны, как рыба-ёж, а после ароматными брызгами чая лечу на физиономии ничего неподозревающих клиентов. Во избежание того я прикрыла рот салфеткой, еле сдерживая порывающийся наружу выдох.

– И всё-таки я взял тебе пирожное, – возвращаясь с тарелкой в руках, сказал Илья.

Увидев моё закрытое лицо и мокрые глаза, Илья забеспокоился.

– Тебе плохо?

Не в силах больше держать в себе порыва, я громко закашлялась, и все занятые столики обратили любопытные взоры ко мне. Алекс ухмыльнулся, узнав в лице непристойного перхуна свою рыжеволосую партнершу по танцам и, сказав что-то белокурой спутнице, бесцеремонно подошёл к нам. Я продолжала кашлять, как пациент туберкулезного отделения, стараясь продышаться, свистя и булькая чем-то в горле. Алекс постучал по моей спине и надменно оскалился.

– Девушка, как же вы так? Надо быть осторожнее, когда кушаешь. И не только…

Понижая интонацию, он оглядел перепуганного Илью, который рядом с Алексом смотрелся лузером-восьмиклассником.

– Мы разберемся… как-нибудь сами. Спасибо.

Мой голос звучал на два тона ниже, как у заправского мужика. А в голове крутился только один вопрос: ну почему я всегда попадаю впросак!? Алекс вернулся к себе за столик и как ни в чем не бывало продолжил полировать руку расфуфыренной девушке.

– Всё нормально? – спросил Илья. – Как ты умудрилась?

Что-что, а сочинять на ходу я умела!

– Не волнуйся, – все ещё не своим голосом прохрипела я. – На экране увидела козла… Очень большого и рогатого.

Илья обернулся назад, где на стене висела плазма, транслирующая беззвучные клипы на музыкальном канале, и в недоумении пожал плечами.

– Пойдём отсюда, – сказала я. – Чая больше не хочется.

Я испытывала некую симпатию к Илье, но его бездействие в критической ситуации настораживало. И почему он не влез, когда другой стукнул меня по спине?! Мог бы на крайний случай возразить: не твоё, мол, дело. Да и Алекс хорош! Всегда всё портит. Наверняка, он заметил гулливерские ботинки Ильи… а теперь ещё шапку, которую тот прилежно натягивает на голову, поправляя, чтоб та ровно сидела, будто это в корне поменяет дело (я отвернула лицо в сторону). Ой, мамочки… Как превратиться в невидимку?

Илья заплатил по счету. Одевая пальто, я ощутила взгляд Алекса на своей спине. Нет, обернуться сейчас значило бы вновь увидеть в голубых глазах оскорбительную усмешку. И я, не поддавшись соблазну, поспешила выйти из кафе.

Через пару минут мы шли с Ильей, разговаривая о любимом времени года. Он предпочитает лето, а я люблю зиму.

– У тебя день рождение в марте, разве не весна – твоя пора? – спросил он, когда мы остановились на светофоре.

– Кажется, я начинаю её тихо ненавидеть… – вспоминая злополучную встречу с Алексом, ответила я.

Подойдя к торговому центру, я отказалась от сопровождения до дома, солгав, что здесь меня подберет двоюродный брат Саша. Конечно, не вся моя фраза являлась обманом. Ведь Саша действительно должен был приехать за мной. Мы тепло попрощались, и я сразу отвернулась, желая избавиться от причины назойливой мании.

Предупредив Сашу звонком, куда подъехать (при этом подробно описав свою одежду в качестве ориентира), я прочла два сообщения от Вадика, пришедшие недавно.

«Пушистая, привет. Мы можем поговорить?»

«Не игнорируй! Это важно, выслушай хотя бы.»

Интересно, что он поведает…

«Вся во внимании…» – написала я, после чего последовал текст следующего содержания:

«В тот вечер случилось ужасное. Я был дома, собирался к тебе, как вдруг позвонила мама. У её подруги есть дочь восемнадцати лет, она не отвечала на звонки. И та, будучи на работе, попросила меня сходить и проверить. Я приехал по адресу. Дверь была приоткрыта. Я зашёл в квартиру. Она лежала на полу без сознания (похоже, наглоталась таблеток)… А потом всё как в тумане: я держу её на руках… Сирена.... Машина скорой помощи… Если можешь, дай мне ещё один шанс?! Я не пришёл не по своей воле.»

От несусветного вранья Вадика у меня закрутило в животе. И он полагал, я поверю в изложенную им драматическую ахинею!? Моей злости не было предела! Хотя нет… Предел наступил несколько позже, когда увидела, как подъехала белая Тойота, а из нее показалась голова довольного Алекса.

Он обошёл машину и, открыв пассажирскую дверцу, протянул руку длинноногой девушке из кафетерия. Я отвернулась в надежде, что тот меня не заметил. Спустя минуту выяснилось, что очередная надежда в отношении него не оправдалась.

– Как ты узнала, что я приеду сюда? – спросил Алекс.

Я промолчала, а в душе моей плясали разъяренные бесы.

– Здесь с торца есть хороший отельчик. Я освобожусь через пару часов. К 9 придешь в школу? – не дожидаясь моего согласия, он продолжил. – Не думаю , что тебе хватит смелости. И кстати, у тебя не только с танцами проблема… Тебя магнитом тянет на потрепанных сморчков.

Всё-таки он оценил странный гардероб Ильи… Я повернулась к нему лицом, чувствуя, как оно наливается кровью.

– По крайней мере, я не покупаюсь на глянцевую обложку. И мой выбор не на одну ночь.

Приторная ухмылка покинула его наливные губы, и я торжествовала. Правда недолго. Алекса что-то привлекло позади меня, и спустя миг злорадный огонёк снова разжегся в глазах цвета морской волны.

– Кажется, на горизонте есть ещё подходящая кандидатурка для тебя…

Я обернулась. Парень чуть выше среднего роста, вполне себе приземистый, остриженный под каре, внимательно бегал глазами по лицам прохожих. На нём были одеты чёрный плащ до самых пят, лакированный, блестящий, как начищенные ботинки; и кожаные чёрные штаны, а на плечах кусок плотной материи смахивал на гвардейские эполеты. Моё сердце ушло в пятки. Только бы это был не Саша…

7
На кладбище с охапкой кольев

Парень уставился на меня, а затем оглядел мою одежду.

– Катя?

Я сглотнула комок, перекрывающий возможность голосовым связкам озвучить ответ.

– Она самая! Я Алексей, – Алекс протянул ему руку, – её коллега по работе.

– Александр.

Саша выглядел растерянным. Его губа отвисла, добавляя выражению его лица с буржуазными мотивами слегка глуповатый вид. Он вяло пожал протянутую руку Алекса, а я искала брешь в асфальте, чтобы провалиться под землю и не видеть всего этого. И почему мне всегда так «везёт»?

– Не смею больше задерживать, – с издевкой в голосе сказал Алекс. – Хорошего отдыха.

Тихонько посмеиваясь, он зашагал к стеклянным дверям торгового центра, где его дожидалась девица. А между нами повисло неловкое молчание, которое оборвал Саша.

– Пойдём гулять или в ресторан?

«Не-е-ет уж! Хватит с меня общественных заведений!» – подумала я, покосившись на чёрный плащ, больше напоминающий костюм Блэйда.

– Ты вроде на машине. Давай лучше прокатимся!?

– Как пожелаешь.

Улыбнувшись, он выставил вперёд согнутую в локте руку, подразумевая, чтобы я за неё ухватилась. Улыбка далась мне с трудом, и Лилька бы в миг разгадала фальшивый оскал умиления. Неспеша мы побрели к припаркованному авто.

– Ты не замёрзла в платье? – спросил Саша. – На улице довольно холодно.

Сказанная им речь была произнесена строгостью заботливого родителя.

– Нет, возможно в моем роду были полярники, закаленные Севером. Мне всегда тепло.

Саша глядел перед собой, а я, поджав губы и прищурившись, пронзала ненавидящим взглядом скользкий материал плаща, перебирая его на руке Саши.

– Значит ты теплокровная, а я всё время мёрзну.

– У меня на голове костёр пылает, с таким не замерзнешь.

Рот его растянула умиляющая улыбка, а внутри меня теплилась надежда, что в машине он скинет нелепый наряд. Иначе всё время, проведённое вместе, я буду представлять, как мы набираем охапку осиновых кольев и смело идём на кладбище искать вампиров. Мне стало значительно легче, когда наши тела погрузились в замкнутое пространство серебристого Соляриса.

– Значит, ты закончила аграрный институт?

– Да, а ты наверно строительный или финансовый?

Он улыбнулся. В проникновенном взгляде было столько глубокого смысла, что я перестала презирать чёрный плащ. Каждое сказанное им слово было тщательно продумано. Прежде, чем произнести мысли вслух, он делал секундные паузы, смотря то на меня, то на кожаную оплетку руля.

– С чего такие выводы? – уточнил он.

– У тебя лицо начальника или строгого управляющего.

Я не кривила душой. И, вероятнее всего, он чувствовал мою неподдельную искренность.

– Моя жизнь сложилась несколько своеобразно. Я поступил в технический университет на факультет лазерной техники. На четвёртом курсе начал понимать, что меня не интересует выбранная стезя, – он выдержал секундную паузу, затем, переведя взгляд с оплётки на меня, спросил. – Ты не против, я закурю?

Я кивнула в знак согласия, решив пока не демонстрировать негативного отношения к никотину. Интрига, которой веяло от его рассказа, захватила меня целиком и полностью.

– Я стал пересматривать прожитые годы, мотая их, как кинопленку, день за днём. Всё казалось до омерзения простым и бесцельным, всё было не так! Я ничего не достиг в жизни, а за плечами – сплошная пустота. Проживая с матерью и младшей сестрой в одной квартире, я понимал, что не могу жениться – мне нечего предложить своей супруге… Я хочу поведать тебе одну притчу, – затягиваясь сигаретой, он стряхнул пепел в приоткрытое окошко. – Однажды ученик пришёл к мудрецу за советом: «Учитель, у меня возникло непредвиденное препятствие в жизни, и я не понимаю, почему не могу его преодолеть?». Мудрец взял пустой стакан и наполнил его до половины вином, спрашивая: «Что ты видишь, юноша? Пуст ли тот стакан наполовину или он наполовину полон?» … – Саша резко замолчал, пристально посмотрев мне в глаза. – Как бы ты ответила на этот вопрос?

Я не знала поведанной притчи и чувствовала подвох, причём грандиозный.

– Думаю, он наполовину полон.

Саша опустил глаза на фильтр сигареты, по которому водил большим пальцем. Его задумчивое лицо и мудрый взгляд навивали фантазии о японских сенсеях, познавших вселенские тайны мира; о людях, которые ведали наверняка, как выглядит добро, и видели зло. Они знали истоки темных сил и светлое начало бытия….

Пока мои мысли окончательно не отправилась на урок философии, я прервала полуминутное молчание собеседника.

– А ученик что ответил?

– Что он наполовину пуст. Тогда мудрец сказал: «Истинно говорю тебе, ты потерянный пессимист, и потому преграда тебе кажется немыслимой. Если нет сил изменить то, что предначертано судьбой – измени отношение к возникшей преграде, и та исчезнет сама собой».

Мне нравился ход его разумных мыслей, а также концепция правильной речи, в тени которой терялся мой бедный словарный запас. Общество Саши занимало меня. Не могла припомнить таких интеллигентных людей в кругу близкого общения за последние годы.

– Расскажи ещё о себе, – попросила я, усаживаясь поудобнее.

Он обнажил ухоженные зубы. Вероятно, ему льстило, что я проявляю живой интерес к его автобиографии.

– Я, точно как тот ученик мудреца, всегда полагал, что стакан моей жизни пуст. Каждую ночь эта мысль не давала мне покоя. Именно тогда я принял решение: бросить университет. Не взирая на потраченные в пустую четыре года, я забрал документы и сразу почувствовал себя счастливейшим человеком, словно избавился от ужасной зависимости! Меня всегда притягивала музыка, потому с ребятами из универа мы создали группу. Я стал играть на гитаре, сочинял песни. Мы выступали в ресторанчиках, клубах, нас приглашали в другие города. Я, наконец, обрел себя!

– А учёба?

– Позже я поступил в институт управления бизнесом. После его окончания вместе с другом основал собственное дело. Теперь, в основном, работаю дома за компьютером, а по выходным с ребятами даём масштабные концерты.

«Так вот из какого репертуара его блестящий плащ! Он – звезда и строптивый человек, бросающий вызов людям и сардоническим мнениям.» – промелькнуло в моей голове, и я невольно закивала в такт своим умозаключениям.

Мы долго и непринуждённо болтали о насыщенных эпизодах его обновленной жизни, о моей работе, и я неустанно восхищалась им. Когда на часах пробило 20:30, Саша привёз меня на улицу Октября.

– Ты замечательная! – сказал он, трепетно взяв мою руку, а меня, между тем, начинало мутить.

К глубочайшему сожалению, я не питала к нему нежных патетических чувств, как к представителю мужского пола. Для меня он стал источником познания мудрости, интересным собеседником, но не более того. Мужчины, к которым я была холодна всем телом, вызывали приступ тошноты при их открытых попытках завладеть мной.

– Поцелуешь меня? – попросил он. – Хотя бы в щечку?

Ощущая лютую брезгливость, я чмокнула его, а когда отстранилась – увидела закрытые глаза и счастливое лицо Саши. По всей видимости мой поцелуй доставил ему небывалое удовольствие.

Дома я быстро переоделась и, вызвав такси, через пятнадцать минут поднималась по ступеням школы танцев. Алекс прижимал к стене очаровательную брюнетку в коротком синем платье, что-то нашептывая ей на ухо, а та смеялась мелодичным голосом.

Плохая идея придти сюда!…

– Злыдня, подожди! – крикнул он, едва я направилась к выходу.

Вика была права – подкрадываться тихо не в моём стиле. Я побежала по ступеням вниз, но попытка трусливого бегства была пресечена на корню: Алекс настиг меня на первом этаже и крепко схватил за плечо. Обжигающая ненависть захлестнула меня. И только голубые глаза напротив, точно волны бескрайнего океана, потопляли корабль моего недовольства.

– Нацеловалась с Александром?

– Не твоё дело!

– И как тебе? Понравилось?

От стертых воспоминаний поцелуя с Сашей к горлу подкатила тошнота, и я виртуозно перескочила на другое.

– Сегодня будет урок?

Он отпустил мою руку, будто только и ждал момента, чтобы закрыть неприятную тему.

– У нас мало времени, идём.

Друг за другом мы поднялись наверх. Девушка сидела на скамье, поправляя рукой волосы. Она горделиво любовалась своим отражением в зеркале, складывая губы в трубочку. Увидев нас, она шагнула навстречу Алексу. Тот страстно поцеловал её, и крепкие руки настоящего мужчины зарылись в её густую шевелюру. Я невольно отвела взор, снимая пальто. Мне вспомнился Вадик, который слегка проредил мою копну на голове. Интересно знать, Алекс наслаждается шелковистыми волосами или тоже собирается их выдернуть? Вдруг тайная миссия всех мужчин, посланных на землю, состоит в том, чтобы все женщины выглядели, как лысые гуманоиды?…

– Давай сперва повторим предыдущее занятие, – сказал Алекс, когда девушка покинула класс.

– Я уже всё забыла. Напомнишь?

Стоит ли говорить, что увидела я на небритом лице, закончив свою маленькую бескорыстную просьбу?! Верно. Ироничная ухмылка, унижающая и дерзкая, торжествовала на губах Алекса, и я начинала догадываться, что последует за ней.

– Я же говорил, что танцуешь ты паршиво! – мои щеки охватил злобный румянец, и он смягчился. – Хорошо, начнем заново.

Мы встали лицом к зеркалам, поставив ноги вместе.

– Правой ногой делаем шаг вперёд – это раз. Насчёт два: левой шагаем в сторону, и подставка. Давай на счёт. И-и-и раз…Два… Три…

Мы несколько раз повторили вместе. Затем Алекс развалился на лавке с отреченным видом знатока, а я, смотря в зеркало, вальсировала без него и думала, как быть дальше? У меня сразу два ухажера. В будущем Илья мог бы составить мне неплохую партию, тогда как Саша был исключительно для духовного развития. Конечно, вновь узреть ботинки и ненавистную шапку Ильи для меня равносильно попасть в передачу «Голые и смешные» (однако, не знаю, что больше компрометирует богатое воображение на сумасшедшие фантазии: Сашин чёрный плащ или одежда Ильи). Но где же выход? В ситуации с Сашей он очевиден: наши встречи будут проходить в замкнутом пространстве автомобиля. А что делать с Ильей? Возможно, судьба ниспошлёт ему озарение, и одним прекрасным утром его толстое портмоне похудеет за счет обновления гардероба…

– В любом танце есть своя изюминка, – приятным тембром начал Алекс. – Как думаешь, что придает ту самую изюминку Вальсу?

Я растерялась, и он продолжил коварный допрос.

– Может скажешь, что главного в Бачате?

– Ритм.

– Нет, страсть! Бачата – соблазнительный танец страсти и огня. Ты должна чувствовать его в своём сердце. А Вальс – прямая противоположность Бачаты. Это наивысшее проявление нежности… воздушности… парения над землёй! И что же ты делаешь не так?

Он начинал напоминать мне предыдущего учителя-скрягу. И как только Вика его терпела?… Я пожала плечами.

– Ты слишком рассеяна, несконцентрирована и неуклюжа. Когда я показывал третий раз, ты слушала мои слова, но не смотрела на мои ноги. Легкость и парение в Вальсе достигаются путем скольжения ноги по паркету. А ты словно маршируешь! Если у тебя и дальше будет такое отношение к нашим урокам, то я в пустую трачу своё драгоценное время.

Вот зануда! В глубине души я знала, что он прав. Однако, моё спесивое упрямство толкало меня только на грубые ответы.

– Если ученик ничего не умеет, – сказала я, – значит, учитель ничему его не научил, лишь потому что сам полная бездарность.

Злобный огонёк промелькнул в голубых глазах.

– А есть такие ученики, которые подобно камню, лежат себе мёртвым грузом на земле. И никакая сила не сможет сдвинуть его с места без желания камня. Либо ты изменишь своё отношение – либо не появляйся здесь больше!

Гордость моя громко вопила, побуждая к исполнению второй части предложения Алекса, а совесть тихонько нашёптывала о предательстве. Бледное лицо Вики, впавшие щеки и синие круги под глазами всплыли в памяти, не давая сдвинуться с места. Я молча приняла исходное положение и стала повторять элементы танца с максимальной сосредоточенностью на скольжении. Алекс внимательно следил за мной, а в бегающем взгляде его заиграла дикая надменность.

Ближе к десяти часам он привез меня домой. Я бы осталась довольна репетицией, если бы Алекс не посеял в моём сердце огромное зерно сомнения. Теперь, казалось, у меня не только нет соответствующих навыков для победы в конкурсе, а ещё и полное отсутствие таланта, который так остро ощущался раньше.

Мой телефон разрывало от сообщений и звонков. Илья написал:

«Уже начинаю скучать. Ты мне очень понравилась!»

«Спасибо за прекрасный вечер! Я бы отдал всё, чтобы он никогда не заканчивался,» – прислал Саша.

Голова идёт кругом. И зачем я закрутила роман одновременно с двумя? Теперь мне понадобится закись азота, чтобы успевать работать на оба фронта.