Читать книгу: «В твоем плену», страница 5
Глава 12. Армила
– Жених, значит, – задумчиво констатировал ивин, не сводя с меня глаз.
Только у меня появилось стойкое ощущение, что сейчас он меня не видит. Смотрит сквозь, растворившись в своих мыслях.
– Да, мы росли вместе, дружили с самого детства и должны были пожениться. Из-за меня Силах попал в эту переделку. Когда неизвестные миаро приехали к нам на праздник, он не отпустил одну, настояв, что тоже поедет. Он любит…
– Нет! – словно кнутом хлестнул его ответ.
Тамин резко встал, отшвырнув с грохотом в сторону стул. Следом вскочила и я.
– Но почему? Я ведь готова…
– Что ты готова? Готова ради него пожертвовать собой? – рявкнул он так, что стекла в рамах задрожали.
– А вам не все равно, ради кого я жертвую собой? Вы разве не этого хотите? – я сорвалась на крик, теряя остатки самообладания.
Как я смогу дальше жить, зная, что из-за меня жизнь друга пошла под откос? А что будет с его чувствами, когда станет известно, что невеста стала акхе и живет беззаботно у богатого миара под крылышком, особенно на фоне того, что Силаху грозит десять лет каторжного труда с последующей меткой позора уголовника? Не говоря уже о семье.
Тамин подлетел ко мне, хватая за плечи, и хорошенько тряхнул.
– Я этого хочу, да! Очень хочу! Но меня бесит, что ты готова впрягаться и жертвовать собой ради того, кто ногтя твоего не стоит! – закричал он мне в лицо.
Воздух между нами буквально заискрил.
– Он стОит! Вы про него ничего не знаете и не смейте так говорить! Вы! Миаро! Что вы можете знать о любви и самопожертвовании? – бесцеремонно ткнула ему в грудь пальцем, распалившись до такой степени, что просто не могла больше контролировать свой гнев. – Он ради меня умереть был готов, а вы…
– А я за версту чую его продажную душонку, – резко отшатнулся от меня ивин.
Взгляд безумный, в глазах ртуть плещется, дышит тяжело, словно из беснующегося пламени превратился в холодный огонь. И руки в кулаки сжал, пытаясь сдержать себя, а от самого энергетические потоки ненависти и еще чего-то обжигающего разят так, что их потрогать можно.
– Не пара он тебе, Мила, не понимаешь ты. Такие, как он, человеческую жизнь на золото меняют с легкостью и нож в спину воткнут – глазом не моргнут.
– Врете вы все! Не знаю, чем вам Силах не угодил, или просто завидуете ему. Но никакие ваши слова не заставят меня поверить в то, что он продажный!
Мы уставились друг на друга в минутном молчании, каждый уверенный в своей правоте.
– А хочешь, проверим? – внезапно севшим голосом предложил Тамин. – Проверим, насколько он ради тебя готов жертвовать?
– Мне неинтересны ваши проверки, – махнула рукой, чувствуя, как злость уходит, словно воздух из надувного шарика, уступая место усталости.
– Я могу доказать тебе.
Зачем? Неужели он не понимал, что для меня мой жених (теперь уже, наверное, бывший жених) проверен временем?
Доплелась до кровати, устало плюхнулась на нее и, закрыв глаза, потерла переносицу.
– Не стоит.
– Даже ценой вашей свободы?
Я замерла, не поверив собственным ушам.
– Что это значит?
– Шанс. Твой шанс на свободу. Хочешь?
– Вы сейчас серьезно?
– Более чем. Я предлагаю тебе пари. Если твой друг согласится пожертвовать жизнью ради твоей свободы, я обещаю отпустить вас обоих. Сегодня же.
– А если нет?
Я смотрела на него, на уверенность в его взгляде, и сомнения начинали расти.
Нельзя быть настолько убежденным в своей правоте, не имея при этом веских доказательств.
Я знала Силаха с детства, и только с лучшей стороны, хотя и понимала, что идеальных людей не существует. Во всех есть своя червоточинка, только у кого-то это маленькое незаметное пятнышко, а у кого-то полностью прогнившее нутро.
Бывает, что люди в браке живут всю жизнь, а нелепая случайность выворачивает наизнанку все их уродливые качества, и оказывается, они даже и не предполагали, что собой представляют оба.
Так могу ли я доверять жениху настолько, чтобы безоговорочно положиться на него в столь важном решении?
Смущало и то, что миаро – не люди. Их способности гораздо выше человеческих, и, возможно, Тамин действительно смог разглядеть в Силахе его темную сторону.
– Если он откажется, – ивин нарочно растягивал слова, смакуя, – то его судьбу, я уже озвучил, будет решать суд. А ты…
Он замолчал, закусив губу и не сводя с меня плотоядного взгляда. Снова это тягучее ожидание и ментальное воздействие, что сковывает похлеще любой веревки.
– Будешь должна мне желание.
– Какое?
Странная прихоть, учитывая, что, стань я акхе, и так буду обязана исполнять любые его фантазии. Поэтому такое условие у меня вызвало подозрение. А вдруг он захочет моими руками убить кого-нибудь?
– Я еще не придумал, – внезапно улыбнулся миаро, – но обещаю: ничего противозаконного и противоестественного. Ну так как? Согласна?
Словно мысли мои прочитал! Или он действительно из числа "видящих"? Тогда смысл что-то доказывать ему терялся.
Но, с другой стороны, это был наш шанс! Пусть крохотный, призрачный, и я не могла его упустить.
– Я согласна! – решительно кивнула в ответ.
– Но учти: в случае вашего проигрыша я буду просить у суда высшую меру наказания для него, – обжег и пошатнул мое убеждение, что я действую правильно, Тамин.
– Мы так не договаривались!
– Но ты ведь уверена в нем? Уверена, что он любит и жизнь отдаст ради тебя? – медленно подошел ближе и, склонившись к уху, проникновенно прошептал: – Покажи мне, бесчувственному миаро, что такое настоящая любовь.
Глава 13. Тамин
Я блефовал. Откровенно, подло и низко. Никогда не опускался до подобного, но эта девчонка вытаскивала на свет все мои самые нехорошие качества, запрятанные глубоко.
С каждым разом становилось тяжелее держать себя в руках.
Я не знал и не горел желанием узнать подноготную ее друга, но стоило только Армиле заикнуться о нем, стоило мне увидеть в ее глазах искреннюю заботу об этом мальчишке, как я готов был руками разорвать его, лишь бы только стереть с лица земли соперника, вырвать эту гадость со своего пути, растоптать, чтобы не смела даже имени его произносить!
А он оказался еще и женихом…
Мысль ворвалась внезапно, обожгла и заставила взять себя в руки.
Практически любой человек, когда над ним зависала угроза смерти, терял достоинство и забывал о чести. Редко я видел преданных людей, готовых пожертвовать жизнью ради другого. И сейчас у меня был шанс проверить его.
А если не поведется, всегда есть такое острое и горячее чувство, как ревность, и на нем тоже можно виртуозно сыграть.
Правда, я рисковал.
А если пацан действительно втрескался в девчонку настолько, что готов на все?
Хватит у меня сил отпустить ее?
Ага, еще и счастья пожелать вдогонку.
Пальцы крепко сжались, впиваясь короткими ногтями в ладонь.
– Идем, – кивнул ей и распахнул перед носом дверь.
– Вы не обманываете? – Она колебалась.
В глазах явное недоверие.
– А ты что-то теряешь при этом?
Она обреченно покачала головой и прошла мимо.
Камера, куда поселили ее друга, особыми удобствами не отличалась: жесткая кровать, стол, лавка и маленькое зарешеченное окно.
У Милы все шансы оценить, насколько ей повезло с апартаментами. И что ее ждет в случае отказа от моего предложения.
Парень стоял у окна, когда мы вошли. Он даже не дернулся, не оглянулся на звук открываемой двери. Посетители его явно не интересовали, либо он просто не ожидал увидеть кого-то еще кроме надоевших рож охранников.
– Силах! – бросилась было к нему девушка, но я остановил, поймав ее за руку и дернув на себя, отчего она неуклюже впечаталась мне в грудь.
Воспользовавшись моментом, прижал ее к себе.
– Мила! – Ее дружок встрепенулся, глаза расширились то ли от радости, то ли от удивления, и тут же, потемнев лицом, прорычал: – Отпустите ее! Мила, он не причинил тебе вреда?
– Стой, где стоишь, ради своей же безопасности, – процедил я, лишь сильнее прижав к себе и без того сопротивляющуюся девушку, – ей ничего не грозит, пока ты ведешь себя спокойно и разумно. Сядь!
От тепла, исходящего от моей пленницы, от ее чистой энергетики внутри разливалась приятная эйфория. А вот понимание того, что ее сейчас раздирает желание броситься в объятия жениха, наплевав на все приличия, пекло не хуже раскаленного железа.
И по ее мелкой дрожи, по едва слышным всхлипываниям, по напряжению подобно натянутой струне, становилось ясно, насколько ей неприятны мои прикосновения.
Я слишком хорошо ощущал ее чувства, меня будто прошивало ими и это сбивало с толку, заставляя теряться, ломая мои прежние познания о людях и их энергетике.
Миаро не чувствуют людей. Воздействовать могут, но чувствовать нет. Это очень тонкая материя, а человек слишком многогранен. Люди не умеют концентрировать энергию, распыляя ее на мелкие эмоции, поэтому миаро способны ощущать энергетические сгустки только себе подобных, объединяя их в связку и заключая союзы, создавая семьи с теми, у кого открыт этот дар. Лишь в этом случае появляется шанс получить сильных наследников.
Люди априори не обладают подобным.
На мгновение я выпал из реальности, забывшись, окунувшись в лавину ее чувств, пропуская с изумлением их через свои потоки, и пришел в себя, только когда увидел, как Армила, вывернувшись, бросилась в руки своего возлюбленного.
Это было неожиданно даже для меня, но рука сама вскинулась вперед, разделяя пространство надвое, разверзая между ними черную временную материю.
Черт! Сжал кулак, обрывая нити, словно глядя на себя со стороны.
Парочка замерла, несмотря на то, что все вокруг пришло в норму. Но, видимо, еще помня зияющую пустоту между ними, они не решились приближаться друг к другу.
Что со мной? Это неконтролируемый выброс, помутнение. Неужели я перестаю владеть себя?
Слышал что-то подобное, но для этого всегда должны быть веские причины!
– Мила, отойди от него, – ровным, безэмоциональным голосом скомандовал я, пытаясь понять, что происходит.
Девушка послушно кивнула, все еще пребывая в шоке от увиденного, и вернулась ко мне. Даже не стала сопротивляться, когда по-хозяйски обнял ее за талию, притягивая к себе.
Силах смотрел на меня с нескрываемой ненавистью, злобой, желанием испепелить на месте, и мне, надо признаться, это даже нравилось.
– Я пришел с предложением, – полностью настраиваясь на предстоящий разговор и успокаивая все еще гуляющие внутри меня потоки силы, скрестил с ним взгляды, – очень важным. Думаю, тебе будет интересно его послушать.
– Что вы можете предложить? – скривился он.
– Сделку. Ты ведь любишь эту девушку?
– Люблю! – жарко кивнул он.
Кто бы знал, чего мне стоило не сорваться в тот момент! Наверное, только близость Армилы и держала. Понимание, что сейчас я хозяин положения.
Но мысль, что даже так я проигрываю этому конопатому мальчишке, по-прежнему колючей проволокой стягивала легкие внутри.
– Так вот, предлагаю обмен: твою жизнь на свободу Милы. Я выдаю тебя официальным властям, ты признаешь себя виновным. А Мила… – я оборвал себя на полуслове, переведя взгляд на девушку, одной рукой продолжая держать ее за талию, другой нежно, воруя сладкие прикосновения, заправил прядь волос за ушко. – Получает свободу. Согласен?
Глава 14. Армила
Силах похудел за эти дни, оброс рыжей щетиной, и под глазами залегли темные круги. У меня сердце защемило от жалости, и я неосознанно рванула к нему, чтобы обнять, поддержать, как он раньше поддерживал меня.
Но я и подумать не могла, что Тамин начнет так нагло вести себя, провоцируя, прижимая к себе, как будто право имеет!
А когда я все же вырвалась, то пространство в камере вдруг разделилось зияющей чернотой между мной и Силахом, отрезая напрочь путь друг к другу.
Тогда уже я поняла, что неважно, каким будет ответ жениха, миаро не отпустит меня, не отдаст, заставив покориться, используя все доступные методы. Не гнушаясь даже грязными. Как сейчас.
Мне пришлось вернуться и уже молча терпеть его прикосновения. А ивин обнял меня слишком собственнически, положа руку на талию, прозрачно намекая, кто здесь хозяин положения, и настойчиво призывая смириться.
Только сейчас, находясь в стальных объятиях миаро, я поняла, как сильно ошибалась, поверив ему и допустив эту ситуацию.
Он ведь воспользовался ею и вывернул все в свою пользу, а Силах…
В его глазах медленно что-то умирало. Вера? Надежда? Любовь?
Я почти услышала этот звон – как разбивается его мечта, как хрустят осколки под ногами у проклятого миаро, как гаснет огонек во взгляде!
И понимаю, что он только что подумал обо мне…
– Так ты теперь с ним? – стиснув зубы, прошипел Силах, отшатываясь от нас, как от прокаженных.
В груди больно кольнуло, и во рту появился горький привкус.
Дура! Какая же я дура! Только сейчас поняла, для чего нужен был весь этот фарс.
Дернулась, пытаясь освободиться от медвежьей хватки, что грозила сломать мне ребра – настолько сильно Тамин вжимал меня в себя.
– Нет. Нет! Пожалуйста, поверь мне, Силах!
Но его взгляд словно затянуло пеленой.
– Зачем вам это надо? – покачал головой он, обращаясь к миаро и избегая смотреть на меня.
А мне важно было, чтобы он увидел, чтобы понял, что я не предавала его.
– Вы и без этого с легкостью можете избавиться от меня. Или вам важно чистое, незапятнанное имя для будущей любовницы? А ты, Мила? – Он наконец посмотрел на меня, но от ненависти, которой был пропитан его взгляд, мои оправдания так и встали комом в горле. – Чем он взял тебя? Неужели деньгами? Роскоши захотела, признания? Готова ради этого подстилкой для него стать?
Он бил словами похлеще кнута. Жестоко. Обдавая презрением. Точно в цель.
– Я любил тебя, боготворил, а ты, как последняя шавка, повелась на брошенную им кость? Лживая мерзкая сука!
Рыдания, подступившие к горлу, душили, царапая колючими иглами, стягивая как удавкой. Я затрясла головой, готовая провалиться сквозь землю, только бы не слышать его тона, не видеть уничтожающего взгляда, не чувствовать его отвращения к себе.
Миаро резко раскрыл объятия и в одно мгновение оказался рядом с Силахом, хватая одной рукой его горло, припечатав к стене.
– Еще одно дурное слово по отношению к Армиле, один косой взгляд, щенок, и я даже властям сдавать тебя не буду! Сам разберусь. Она, между прочим, твою шкуру пришла спасать, веря в тебя, в вашу любовь! Да, Мила? Это чувство ты имела в виду? – обернувшись ко мне, сверкнул серыми глазами миаро. – Ты хотела доказать мне, что вы, люди, благороднее? Где эта любовь? Где преданность? Покажи? Я не увидел!
Силах захрипел, вцепившись в его руку, пытаясь освободиться.
– Вот это вот ничтожество ты выгораживала и готова была пожертвовать собой ради него! Теперь понимаешь, что я был прав? Видишь, что он отрекся от тебя при первой же замаячившей опасности, вывернув ситуацию в свою пользу?
Тамин продолжал душить Силаха, даже не глядя на него, впившись взглядом в меня, словно проникая в недра сознания своими жуткими серебристыми зрачками.
– Отпустите, пожалуйста, вы его задушите, – прохрипела я.
– Ты даже сейчас готова простить его, – отпуская хватку и с брезгливостью вытирая руку об штанину, процедил миаро.
Силах схватился за горло, сползая по стене спиной, глядя ошалелыми глазами то на меня, то на удаляющегося Тамина.
Я не могла поверить, принять, что все происходит на самом деле. Как он мог так с легкостью отвернуться от меня, поверить, что я бросила, что продалась?
Неужели не видит, как меня трясет, раздирает изнутри на части?
– Ну что, убедилась? – ивин навис надо мной.
Схватил за плечи, заставляя запрокинуть голову немного назад, чтобы взглянуть ему в лицо.
А я стояла, глотая соленые слезы, что ручьем текли по щекам, щекотали нос, и не понимала, в ком сейчас разочаровалась больше.
Отступила назад, потом еще и еще и почти бегом вылетела из камеры, не разбирая дороги.
Меня тут же схватили охранники. Заломили за спину руки, лишив возможности двигаться, но грозный окрик Тамина заставил их отпустить меня.
– Это вы! Вы специально все подстроили! Ненавижу-у-у! – закричала так, что у самой заложило уши.
Он схватил меня в охапку, разом оказавшись рядом, прижал к себе, шепча в макушку какие-то успокаивающие слова, а я колотила кулаками его каменную грудь, чувствуя, как истерика лишает меня разума.
– Армила, приди в себя! Я всего лишь показал тебе изнанку твоего жениха, чтобы ты перестала его идеализировать. Неужели не понимаешь, что, выйдя за него замуж, ты бы оказалась зависима от вот такого дерьма?!
Решение и ответ на вопрос пришли внезапно. Хоть мама и предупреждала меня никогда не делать в жизни скоропалительных выводов на основе эмоций, я все же не удержалась.
– Нет! – в один момент протрезвев и взяв себя в руки, твердо выпалила, уставившись на миаро.
– Что нет? – не понял он.
– Никогда, слышите, никогда я не стану вашей игрушкой, акхе, рабыней! Пусть лучше сгнию в тюрьме, на каторжных работах, но не позволю вам играть моей жизнью! И раз заслужила, значит, понесу наказание!
Ивин остолбенел от такого заявления. Он явно не ожидал подобного исхода и сейчас просто завис истуканом, глядя на меня не моргая, поджав губы.
– Отведите меня в камеру, – обратилась к застывшим охранникам, что с немым удивлением на лицах наблюдали за происходящей сценой.
Глава 15. Тамин
Это был не просто удар, а удар ниже пояса. Точный, безжалостный, прямо в цель. Меня словно сковало оцепенением, вышибло дух, лишив на какое-то время возможности думать и анализировать. Небо и земля поменялись местами, лишив опоры.
Я оказался не готов к такому ответу. В голове даже мысли не мелькнуло за все время, что Армила может отказаться. Строил планы, решая, в каком районе города подыскать подходящее для нее жилье, как часто смогу выбираться к ней, где и у кого заказать процедуру стерилизации. И даже предположить не мог, что она ответит отказом.
Какой здравомыслящий человек добровольно выберет путь на плаху? Зачем?
Это же безумие!
А сейчас меня будто облили холодным душем и я действительно растерялся, не зная, как реагировать.
Ну не бежать же уговаривать ее?!
– Ивин Тамин, я везде вас ищу, у меня для вас новости, – вздрогнул от раздавшегося рядом голоса Алекса.
Черт, я и забыл совсем с этим круговоротом дел о поручении, что давал ему.
Кивнул, приглашая следовать за мной, и направился в свой кабинет.
– Слушаю, – уставился на Алекса, стоило захлопнуться за ним двери, – что удалось узнать?
Я расположился за письменным столом. Алекс остался стоять у входа.
– Девушку действительно забрали миаро прямо с ее праздника совершеннолетия. И в тот же вечер с охраной отправили в столицу. Она пропала рядом с лесной дорогой. Сопровождающих положили почти всех. Чудом удалось выжить двоим.
– Чьи это были люди и зачем она им?
– Вот этого выяснить не удалось. Но, подозреваю, ее заказчик – миаро высокого полета.
– Черт! Я за что тебе деньги плачу? – стукнул от досады кулаком по столу.
Алекс нахмурился, опустив взгляд.
– Как дела обстоят с поимкой разбойников?
– Нам удалось выйти на их след. Несколько человек задержано, но камней с ними не оказалось. Сбытом занимался их главный. И партия была заказана. Они готовились.
– Да это идиоту ясно, что кто-то слил им информацию!
– Нет, вы не поняли, – покачал он головой, – заказ сделан кем-то из знати. Их спонсировали. Энергетические верты могут позволить себе только миаро с высокородными.
– Стой! – осенило меня. – Верты! Вы нашли их? Каждую такую игрушку маркируют строго под хозяина, а значит, если мы найдем оружие, то выйти на заказчика не составит труда!
– В том-то и дело…
– Что?
– Ни главаря, ни вертов, – беспомощно развел руками Алекс.
Внутри меня росло раздражение. Все, просто все сегодня шло наперекосяк. Вроде бы вот они – ниточки, дергай, ан нет! Стоит прикоснуться к ним, и они растворяются в воздухе.
– Но есть еще кое-что, – вдруг вспомнил глава охраны, – девчонка, та самая, о которой речь, – она беременна.
– Что-о-о? – Мне реально показалось, что я ослышался, но Алекс повторил.
– Быть такого не может!
Я разом забыл о разбойниках. Мысли снова закрутились около стройной фигурки Армилы.
Я же чувствовал рядом с ней, что она невинна. Был уверен. Ее глаза, ее поведение, страх – все говорило о том, что она девственница. Или нет?
Может быть, мне хотелось в это верить? Может, я сам себя убедил, что это так, очарованный ее красотой?
В голове не укладывалось.
Или она все же успела до свадьбы переспать с женихом?
Вспомнил снова свои ощущения рядом с ней, прикрыв глаза, вспоминая вызываемые ею импульсы, но внутри столько всего перемешалось, что отделить нужные эмоции не получилось.
– Откуда у тебя эта информация?
– Когда они выбирали экипаж, сопровождающие подчеркнули ее положение, потребовав предоставить самый подходящий для таких случаев транспорт.
Внутри все оборвалось, ухнув вниз. Значит, все-таки правда!
Армила ждет ребенка от своего жениха. И именно поэтому готова защищать и жертвовать ради него собой. А вот он – нет.
– Где разбойники, которых взяли? – поднял взгляд на молчащего Алекса, что терпеливо ждал дальнейших указаний.
– В пыточной. Но, похоже, они на самом деле не знают дальнейшей судьбы камней.
– Продолжайте. И держи меня в курсе, – поднялся из-за стола, давая понять, что разговор окончен.
Мне нужно было побыть одному, обдумать все хорошенько и принять решение, что делать дальше, в каком направлении двигаться, а молчаливое присутствие главы охраны раздражало.
Алекс покинул кабинет сразу же, а я вновь задумался о девушке.
Черт! А вдруг Армила беременна не от жениха, а именно от того, кто ее хотел забрать? Бред.
Ребенок-полукровка – табу в нашем мире. Кровосмешение запрещено законом, и это знает любой высокородный или миаро.
Только акхе, только со стерилизованной девушкой. Или строгое предохранение.
Случаи, когда так или иначе человеческие женщины беременели от миаро, жестоко пресекались. Аборт без исключений, а если доказывалась вина женщины, что обманным путем пыталась забеременеть от миаро, то ее безоговорочно лишали возможности иметь в дальнейшем детей.
Поэтому случаи подобных обманов встречались крайне редко.
Но если все было именно так, то становилось понятно, зачем ее искал мой таинственный сородич. Он узнал о ребенке и послал за ней, чтобы исправить свой промах.
Ревность в груди разлилась кипятком, едкой кислотой, выжигая замысловатые узоры. Не успел, недоглядел, а она и рада была раздвинуть ноги перед богатым мужиком. Интересно, он хоть молодой? Красивый?
А жених, получается, всего лишь прикрытие?
Вот и ответ, почему Силах так легко отказался от нее. И она от роли акхе.
Зачем, если на каторге к беременным по-любому более щадящее отношение и легкие условия труда?! Там даже пожалеть могут, отстранив на время от работ.
Вот где кроется отгадка!
Лживая мерзкая сука – так, кажется, назвал ее женишок? А девчонка не промах, пытается выжить, как может.
Вот только со мной подобный номер не пройдет. И отношение к себе прежнего пусть не ждет.
Это раньше я, как терпеливый олух, ждал и давал право выбора, жалел, пытался по-хорошему уговорить.
А как правдоподобно она разыгрывала невинность!
В руках хрустнул, переломившись пополам, карандаш, который я неосознанно вертел между пальцами.
