Читать книгу: «Театр», страница 3
– Я хотел пойти с тобой, в смысле вдвоём. Но если ты хочешь можно позвать его с Юлей.
– Извини, пожалуйста, но, наверное, у меня не получится.
Она опустила глаза и быстро попрощавшись, ушла.
– Что у вас тут случилось? – удивлённо спросил Лёха.
– Сам ничего не понимаю. Предложил ей сходить в кино, а он сперва согласилась, а потом почему-то отказалась.
– С девушками тяжело. Я вот тоже в растерянности. После дня рождения проводил Юлю, все эти дни общались, вчера гуляли. Хотел поцеловать, а она отстранилась. Не знаю, что и думать.
– Да уж. Кто знает, что у них в голове.
Дальше становилось только хуже подавленное состояние всех нас, сказывалось на тренировках, общении и даже на самом убежище. Оно опять превращалось в свалку. А тут ещё поползли по городу странные слухи, про исчезновение людей, поговаривали о маньяке. На удивление Лена первая пришла в себя:
– Так, хватит хандрить! Убираемся и продолжаем тренироваться.
Мы поначалу всё делали не охотно, а потом разошлись. И опять начались обычные дни.
Спустя много времени я всё же смог поднимать и худо-бедно контролировать полёт небольших предметов, но это требовало от меня очень большого напряжения и эмоционального всплеска, который в большинстве своём только мешал. Конечно, у нас, многое получалось, хоть и не всё шло гладко.
Наконец решился взяться за крупные предметы. Но пытаясь поднять ведро, я его ронял, бил о стены и потолок. У Лёшки наблюдался прогресс, но смущало, только то, что после упражнений мы падали без сил и даже бил озноб.
Дни неумолимо бежали, весь мир вокруг нас менялся. Мои друзья на удивление старались не ругаться, и что-то делать вместе. Собирали по знакомым старую электронику, телефоны, магнитофоны. Выпрашивали разные аккумуляторы, лампы. Мне же Лена приносила посуду, банки. Сколько стекла, вздувшихся батареек, обгоревших пейджеров, выкидывали, уже не сосчитать. Эксперименты продолжались.
Вскоре начал замечать, что воспоминания померкли и больше не вызывают таких отрицательных эмоций. Видимо не только у меня, но и у Лёшки тоже возникли проблемы. И вот, несмотря на наши труды, оказались в начальной точке. Ничего не получалось. Мы чаще стали разбредаться по своим делам.
Я опять был в бараке один, сидел на стуле пристально вглядывался в лежащий на столе карандаш. Незаметно для себя начал размышлять вслух:
– Неужели это всё…
Договорить не успел, прохладные руки легли мне на плечи. Лена нежно обняла меня и прошептала на ухо:
– Это только начало. Не надо злости, она разрушает. Успокойся, дыши глубоко и ровно, расслабься…
Подчинившись, протянул руку, горячая волна хлынула из ладоней. Как раньше, карандаш с лёгкостью, поднялся со стола и замер. Стоило поманить пальцем, и он начал приближаться. Я от радости подскочил со стула, обнял и поцеловал Леночку. Карандаш, конечно, куда-то улетел, но это уже было не важно.
На следующий день мы собрались всеми в убежище. Мне удавалось достаточно легко перемещать спичку, правда, только одну. У Лёхи загорелась лампочка, минут через пять она погасла. То ли наша подруга с ним разговаривала, то ли сам понял, не знаю. Нам всё опять давалось относительно просто. Эмоциональное напряжение и усталость отступали.
Мы решили не торопиться, учиться всему потихоньку и основательно. По неделям отрабатывали свои навыки. Проработал управление движением фантика от конфеты, практически до автоматизма. Теперь даже если меня отвлекали, то он не шлёпался на пол, а медленно опускался. Лешка удерживал свечение лампы почти час, но потеря концентрации приводила к разным последствиям.
Попробовал манипулировать несколькими предметами. Сохранять и разделять энергию, было достаточно проблематично. В качестве подопытных, мне служили колпачки от ручки. Часами, днями я отрабатывал их одновременный подъём. Тёплая волна шла по телу к рукам. И я никак не мог контролировать эти потоки. Поэтому, то первый колпачок поднимался выше второго, то наоборот. Когда, наконец, они начали подниматься синхронно, возникла другая проблема. Двигались предметы по-разному, пока один, по моей воле крутился, другой любо вообще не двигался, либо вибрировал. Но и это оказалось решаемо.
Вскоре, я игрался с пуговицами. Поднимал, кружил, и заставлял опускаться в разные банки. Потом всё же пришлось взяться за монетки. Было очень трудно и для того чтобы просто оторвать их от пола понадобилось несколько часов. Лёха нагревал некоторые провода, экспериментировал с разными мелкими устройствами. Всё конечно получалось, но как-то не совсем гладко.
Дальше пошли теннисные шарики и ёлочные игрушки. Я научился опускать их в ведро, а когда сжимал пальцы в кулак, они с треском лопались и скрючивались. С каждым днём выбирал посуду с меньшим горлышком, чтобы погрузить туда разную мелочёвку. Самым сложным, было попасть спичкой в бутылку, это упражнение требовало максимум сосредоточенности. И вот достигнув одной цели, двигались к другой.
Периодически я отвлекался на Лёшку. Теперь он мог зажигать лампочки и включать мелкие приборы, на расстоянии. И даже научился заряжать телефон, хорошо, что мой долго не разряжался. В результате многочисленных попыток у него выходило небольшое электромагнитное поле, но очень нестабильное.
Глядя на нас, Лена опять всё больше погружалась в себя, раздражалась по пустякам. Участились скандалы, и взаимные претензии моих друзей начали выводить меня.
За моей спиной, что-то сильно бабахнуло. Я отвлёкся, и тяжесть тарелочки перевесила остатки моих сил.
– Лен, подмети, пожалуйста. Осколки очень острые, – попросил Лёха.
Девушка поднялась с дивана, и посмотрела на нас таким жёстким и злым взглядом, что мне захотелось спрятаться.
– Что ты не попросишь своих девок прибраться?!
– Ты о чём?! Чего кипятишься? Всё равно ничем незанята.
– Вот в чём дело! Моё безделье тебя раздражает, решил из меня уборщицу сделать!
– Тебе, что сложно убрать?! Хоть, что-то полезное сделаешь.
– Мне не сложно, но я достаточно здесь делала, пока вы по дачам разъезжали.
– Ну, мы же тоже не просто так туда ездили, – встрял я и пожалел.
– Ну, да. Юля это очень важное дело.
– Она здесь причём?! Хватит из мухи делать слона. Твои психи никому не нужны, – повышая голос, проговорил наш друг.
– Видимо теперь, когда вы такие крутые, я уже не нужна и мешаюсь!
Лена развернулась и быстро пошла к двери. Растерявшись, перехватил её за руку. Она дёрнулась, её ладони «горели огнём». От удивления отшатнулся, и дал ей уйти.
Спустя час мы сидели на диване и многозначительно молчали. Тренироваться больше не хотелось, да и особо ничего не получалось. Понятно было, что переборщили, но почему она так отреагировала, неясно.
Всё же спустя несколько дней Лена начала приходить в убежище, но старалась находиться там недолго. Когда установилось, как мне казалось, полное перемирие. Мы опять втроём сутками просиживали в своём убежище и оттачивали всё то, чего достигли.
Вскоре мне удалось вытащить песок из банки. А после долгих и упорных тренировок смог достать из-под горстки земли ластик. Мой друг учился получать заряд из окружающего пространства. Это было страшно, так как не знаешь, что случиться. Может просто перегореть лампочка или вовсе выключится свет в ближайших к нам домах. Хуже всего то, что при чрезмерной концентрации он случайно пускал мелкие молнии.
Но, чем лучше у нас получалось, тем больше возвращалось к Ленке раздражение. Было такое ощущение, что её просто бесят наши силы и успехи.
Очередная ссора закончилась тем, что Лёха ушёл, попутно вырубив в бараке электричество. Мы сидели в темноте, разговор начал я:
– Поделись со мной, что тебя беспокоит?
– Всё нормально.
– Ну, мне-то не ври. Кались, в чём дело?!
– Меня достало, что я здесь только в качестве уборщицы.
– Это не так, ты же знаешь?! – я заглянул ей в глаза.
Лена долго молчала, видимо собиралась с мыслями. Всё же решившись, сказала:
– Я ничего не делаю, и ничего не могу. Только смотрю, как вы играетесь и прибираюсь.
– Для тебя это так важно?
– Не знаю.
– Мне кажется, что ты просто устала. Мы засиделись в четырёх стенах. Хочешь, погуляем или съездим куда-нибудь?
– Хочу…
Она осторожно придвинулась ко мне и вздохнула.
Глава 3
С самого утра город накрыла жуткая жара. Сидеть в нашем душном бараке, как и гулять по раскалённым улицам, не хотелось. Поэтому решили отправиться на речку. Предупредив родителей, мы отправились в сторону железнодорожного вокзала, взяв билеты, остались ждать на платформе. Было скучно, людей практически не было, я увидел на земле газету, лёгким движением руки поднял её, и заставил кружиться в воздухе. Обернувшись, столкнулся взглядом с нашей подругой. Она была обеспокоена, сердита, но помимо всего этого мне показалось, есть, что-то ещё, очень глубоко. Пока пытался понять, что с ней происходит, бумага начала падать на платформу, но подхваченная ветром от проехавшей электрички, улетела далеко от нас.
Мы сели в вагон. Через пару минут тронулись, и картинки в окнах начали меняться всё быстрей. Разговор как-то не складывался. На первой станции вместе со всеми, вошли две девушки. Недолго выбирая, сели напротив нас. Улыбчивые, загорелые студентки педагогического института, ехали на практику. Были очень общительны и любезны, в отличие от нашей спутницы. Откровенно флиртовали. Мы с Лёхой решили не упускать момент и почти уговорили их пойти с нами на речку, но прозвучало объявление об остановке и они упорхнули, оставив нам номера своих телефонов. Вот, наконец, и нам пора выходить. Покинули электричку. Лена по-прежнему молчала, хотя в глазах её я увидел огонь. Алёшка подошёл ко мне и слегка толкнул в бок:
– Что с ней? Это она из-за газеты или за девчонок?
– Не знаю, но мне кажется из-за всего.
Тропинка к речке петляла через лес. Кругом деревья, аромат хвои кружил голову. Вода блестела на солнце, раскалённый песок обжигал босые ноги. Наспех постелив покрывало и побросав одежду, побежали в воду. Окунувшись пару, раз вышел на берег. Солнце грело, было хорошо и спокойно. Скоро ко мне присоединилась Ленок. Она села рядом и начала, что-то рисовать на песке. Не выдержав, приобнял её за плечи и спросил:
– Что не так?
– Ничего…
– Ты опять за своё?!
– Девок из-за меня не смогли уговорить. Я вам только мешаю!
Её поначалу грустный тон резко стал гневный, и она встала. В это время к нам подошёл Лёшка. Он видимо услышал часть разговора и сказал:
– А что такого? Подумаешь, познакомились…
Ленка только фыркнула и направилась куда-то в лес. С ней иногда бывает, но сейчас совсем уже, ни с чего вспылила. Я хотел было пойти за ней, но мой друг меня остановил:
– Пусть остынет. Походит, подуется, потом сама вернётся.
Мы уже успели пару раз окунуться, посидеть перекусить, а её всё не было. Волнение внутри нарастало, и видимо это было не только со мной. Лёха встал с покрывала и начал вглядываться в лес, потом не найдя ничего он заявил:
– Давай собираться и пошли за ней. Кажется, она в ту сторону, направилась.
Спустя пару минут отправились на поиски. Тропинка, по которой ушла наша спутница, долго тянулась параллельно железной дороге и речке, а потом внезапно вильнула, в труднопроходимые заросли кустарников. Пробираясь всё дальше и дальше я услышал голос Лены. Она как мне показалось, с кем-то разговаривала. Но когда мы подошли ближе, то просто оцепенели. На каменных глыбах сидела наша рыжевласка, смотрела и самое странное говорила в пустоту, но судя по фразам, ей кто-то отвечал.
– Потому, что я совсем ничего не могу, только мешаюсь и злюсь от того, что чувствую себя лишней.
– Даже не знаю, как это всё им объяснить.
– Но я хочу быть рядом с ними. Они мои друзья.
– Нет, они замечательные. Я люблю их.
– Это не так!
– Это просто увлечение, ничего серьёзного.
– Глупости всё это…
– Я не хочу в это верить…
По щекам Лены полились слёзы. Моё сердце сжалось, я хотел подойти к ней и уже сделал шаг, но Лёша положил мне руку на плечо и жестом указал на девушку.
На щеке у нашей подруги остался чёрный, размазанный след от руки, как будто кто-то вытирал её слёзы. Она протянула руку, и такой же отпечаток остался на запястье. По моей спине побежали мурашки, пульс участился, ноги стали ватными.
Ленка продолжала разговор, как будто не замечая отметин.
– Легче.
– Да, хочу.
– Где мне тебя найти?
– А Лёша с Ваней тоже должны прийти?
– Хорошо я приду одна.
Где-то вдалеке затрещали ветки. Несчастная вздрогнула и обернулась. Минуту она смотрела на нас, совершенно пустым взглядом. Потом оживилась и испуганно спросила:
– Где я? Что со мной?
Алёша подбежал и схватил её на руки. Пробираясь через кустарники, мы практически бежали, не оглядывайся по тропе, пока не оказались на платформе. Влетели в первую электричку, идущую в город. Сидя в вагоне Лена тихонько спросила:
– У вас осталась еда? Очень есть хочется.
Покопавшись в рюкзаках, достали бутерброды, воду, яблоки. Наша подруга протянула руку и испуганно отдёрнула её.
– Что это?
Она смотрела то на меня, то на Лёшку, пытаясь найти ответ. Сказать было нечего. Девушка, достав из кармана платок начала, с силой тереть, но чёрный отпечаток никак не хотел стираться с кожи. Я опять полез в рюкзак и в результате поисков достал влажные салфетки. Протянув руку к Лене, попытался аккуратно стереть след с её лица. Она дёрнулась и посмотрела на себя в окно. В мутном, от движения, стекле видно было тёмную кляксу на щеке. На удивление салфетками всё оттёрлось, и бедняжка принялась за еду.
Рассказывать об увиденном при всём народе не хотелось, и решили, что переночуем у нашей подруги. Сегодня была пятница, её родители уехали на дачу, а мы могли остаться с ней. Не знаю, чем помогли бы, но, по крайней мере, точно не ночевала бы одна.
Я купался последним, и поэтому мои друзья ждали меня у накрытого стола. Картофельное пюре, овощной салат, разложенные на тарелке кусочки колбасы. После плотного то ли обеда, то ли ужина, пришло время отвечать на вопросы.
– Так всё-таки что со мной произошло?
– Сложно вот так всё объяснить… Скажи, что последнее ты помнишь?
– Ну… как только пришли на вокзал, мне становилось всё хуже и хуже. Потом помню, вы с кем-то познакомились, речку помню. Сидела, в песке ковырялась, с тобой о чем-то разговаривала, если честно не совсем помню о чём.
– И это всё?! – мы раскрыли рты.
– Нет, но дальше очень мало. Встала с покрывала, пошла в лес зачем-то. Тропинку помню, шла по ней, хотела уже вернуться, но почему-то оказалась сидящей на камнях, не понятно где, и вы на меня, как на приведение, смотрите. Вы сразу за мной пошли?
– Прости, нет… – оба опустили взгляд.
– Ждали пока, успокоишься и сама придёшь. А когда начали волноваться, пошли за тобой. По тропе вышли к валунам. Там сидела ты, и как нам показалось, с кем-то общалась.
– Как, это? Разве можно общаться с пустым местом?! Кроме вас я никого не видела…
– Мы тоже…
Тихая паника охватила нашу подругу.
– Это получается, что я, либо разговаривала с невидимкой, либо сама с собой?! Может вы, просто не заметили моего собеседника?
– С учётом того, что успели застать, то первое предположение о невидимом человеке ближе. Следы ты сама себе не могла поставить.
– Это точно?
Лена из последних сил цеплялась за здравый смысл, но когда мы оба опустили головы, все попытки были брошены.
– Вот, супер! Схожу с ума и все симптомы на лицо. Появились непонятные провалы в памяти, меня преследует невидимка, оставляет следы. Ха-ха… Скоро буду полным психом, и глаз дёргается. Ну, хоть скажите, о чём говорила?
– Толком ничего не помню, как-то не до этого было, – пожал я плечами.
– Дословно не передам, но сперва вроде о нас, а потом о том, что должна куда-то прийти одна.
– А куда и почему без вас?
– Не знаем. Увы, слышали только тебя, а ты место так и не сказала.
– Не забивай себе голову, – я пододвинулся ближе и обнял Ленку. – Мы рядом и дома. Всё будет хорошо. А сейчас надо поспать. Отдых нам всем не помешает.
Так и сделали. Достали матрасы. Всё разобрали и улеглись. Если бы тогда знал, что ночь будет такая же неудачная, как и наша поездка на речку.
Сквозь сон услышал хрипы, журчание воды, тихие шаги и проснулся. Открыл глаза, на улице темно. Посмотрел направо, Лёхи на матрасе не было. Он сидел на краю кровати и протирал чем-то лицо Лены.
– Что случилось?
– У неё жар. Проснулся, она сильно ворочалась, что-то невнятное говорила, захрипела. Подбежал, коснулся её, она горячая, попытался разбудить – никак. Даже не знаю, чем ей помочь.
– Интересно сколько она будет в этом состоянии?
– Понятия не имею. Давай так, я пока за ней послежу, а как устану – разбужу тебя.
– Договорились. Но если будет хуже или до утра не пройдёт, вызовем скорою помощь, хорошо?
– Угу, – грустно отозвался Лёшка.
Долго ворочался и не мог уснуть, а сквозь дремоту, слышал, как нашей подруге плохо. Сон и усталость наваливались, и в минуту затишья сумели всё-таки увести меня в страну грёз.
Я стоял на сцене театра, ходил и как пушинки поднимал кирпичи, балки, колонны, а затем и весь его. И тут ко мне сзади кто-то подошёл. И зашептал на ухо:
– Не пускай её сюда, худо будет. Она вернёт время и всё будет кончено. Только вы сможете помочь, обуздать силу.
Нет!…
Как громко, от неожиданности, даже подскочил на матрасе. Это кричала Лена. Лёха, замученный и сонный, пытался её успокоить, ей становилось хуже. По лицу, рукам, ногам и даже по ночной рубашке появлялись те же черные отпечатки, что и тогда в лесу. У меня началась паника, но в голову пришла безумная идея:
– Я её сейчас подниму над кроватью, а ты ударь током.
– Ты, что совсем?!
– Делай.
С большим усилием, только с третьего раза смог на пару сантиметров приподнять больную над постелью. Алёшка коснулся её руки, она вздрогнула и упала на кровать. Открыв глаза, девушка, долго испуганно оглядывалась, а потом, как будто ожила. Она кинулась обнимать, целовать нас при этом бормоча, что-то странное.
Вот и пришёл рассвет, озаряя первыми лучами солнца небосвод. Мы с несчастной ушли на кухню, давая возможность нашему другу хотя бы немного поспать. Я давно так не радовался горячему кофе.
– Ты как?
Лена вздохнула и опустила взгляд.
– Что тебе снилось?
– Смерть… – тихо ответила она.
Мы, молча, доедали бутерброды с сыром. Взяв девушку за руку, заглянул ей в глаза и сказал:
– Ничего не бойся, я рядом.
Она как-то грустно улыбнулась и, поцеловав меня, ответила:
– Если я не приду, он убьёт вас.
– Кто, он?
– Я не уверенна, но, кажется… зло, которое никогда не успокоится.
И тут Лена стянула с плеча рубашку и показала чёрный отпечаток, и продолжила:
– Помнишь, как рассказывала тебе про театр, что со мной случилось в детстве.
– Да конечно.
– Это был он. Манил меня маленькую туда, а отпустил, потому что я не могла ему помочь.
– А сейчас можешь?
– Видимо, да.
–А чем?
– Не знаю.
– Кажется, я догадываюсь. Только не перебивай. Мне снился сон, что стою около театра и голос сказал, что у тебя есть сила. И если придёшь туда, то будет плохо.
– Тебе сон?! – её тон меня даже немного обидел.
– Да.
– А какие у меня возможности?
– Что-то со временем связано.
– Но если я не пойду…
– Не думай ни о чём. Вместе мы обязательно что-нибудь придумаем.
Через пару часов проснулся наш герой. Приготовили ему завтрак. Было видно, что Лене хочется отблагодарить его, за то, что он возился с ней всю ночь. В убежище решили идти вечером, когда спадёт основная жара.
