Читать книгу: «Игра в Реальность. Сказка о смерти», страница 23

Новый мир

Бледно-розовое холодное солнце зависло прямо над верхушками могучих кедров. Или это были не кедры? Кто их разберёт, что за деревья могут расти в чужом мире. Было холодно, но абсолютно безветренно. Снежинки, кружась и танцуя, спускались с совершенно безоблачного неба, даже не снежинки, а крохотные кристаллики льда. В алых лучах заходящего солнца они переливались словно рубиновая пыль.

– Грибной снег,– почему-то пришло на ум Сабину,– бывает же такое.

Кругом лежал снег, столько снега, что от белого цвета резало глаза. Только большая площадка перед домом да несколько дорожек, ведущих к стоявшим вдалеке строениям, были расчищены от сугробов. Сам дом, сложенный из толстых брёвен и изукрашенный резьбой, так и хотелось обозвать хоромами, он был большой, в три этажа, явно рассчитанный на проживание нескольких семей. Из крытой дранкой крыши торчало целых три трубы, одна из которых была каминная, а две других – обыкновенные печные.

Приглашая друзей в свой новый мир, Антон заранее позаботился о тёплой одежде, но Вертер и Сабин всё равно ежились и приплясывали от холода. Зато Волк от запаха снега пришёл в состояние чистого восторга, он принялся носиться по сугробам как щенок, катался на спине и даже поскуливал от удовольствия, пока Вертер не отдал ему мысленную команду прекратить безобразия. Волк состроил недовольную гримасу, но ослушаться хозяина не посмел.

– Что это за фантазии,– пожаловался Вертер. – Тоха, ты зачем такой морозильник тут соорудил? Кого ты на этот раз создал? Йети?

– Совсем ты расслабился на Райдо, Защитник,– усмехнулся Антон. – А ведь здесь ничуть не холоднее, чем было в том месте, где мы все появились на свет. Неужели забыл?

– А я-то всё думаю, что же мне этот пейзаж напоминает,– хохотнул Сабин. – Что, ностальгия заела, Создатель?

– Ладно, хватит соревноваться в остроумии,– решительно заявил Антон,– идём в дом, раз вы такие мерзлявые.

Трое друзей потянулись к воротам, а Волк застыл на месте воплощением оскорблённой невинности.

– Ладно, жди здесь,– разрешил Вертер,– только не шуми.

Волк тут же развернулся и большими прыжками полетел в лес. Нужно отдать ему должное, двигался зверь совершенно бесшумно.

В доме оказалось тепло, даже не поверишь, что на улице стоял такой дубак. Внутри всё было деревянное, никакого пластика или металла, аппетитно пахло хвоей и пряными травами. Друзья скинули куртки и через двустворчатую резную дверь прошли в каминный зал. Тут же засветились развешенные по стенам лампы, и в камине вспыхнуло яркое пламя, на столике рядом с камином появился чайник с чаем и чашки. Заметив кислую физиономию Вертера, Создатель добавил несколько тарелочек с пирожками и бутербродами.

– Ну рассказывай,– нетерпеливо потребовал Сабин, когда все трое расселись у огня. – Что ты на этот раз придумал, братишка?

– Терпение,– Антон хитро подмигнул брату,– сейчас сами всё увидите. Малыши в настоящее время ужинают, вот поедят, и Лиса их приведёт.

– Алиса тоже здесь? – удивился Вертер. – Не скучно ей в этой глуши?

– Скучно?! – Антон так и прыснул от смеха. – Да у неё свободной минутки нет, чтобы со мной пообщаться, я даже затосковал от одиночества. – В этот момент за дверью раздался шум, и Алиса выглянула из-за приоткрытой створки. – Давай, Лиса, запускай малышню,– пригласил Антон,– а то эти злобные критики от любопытства сейчас лопнут.

Двери распахнулись, и в проём тут же прошмыгнула стайка малышей лет пяти-шести. Всего их было десять: пять мальчиков и пять девочек. Увидав Антона, они с визгом ринулись к нему, но заметив, что папочка не один, на полдороге притормозили и степенно выстроились в линеечку. Детки, как на подбор, имели довольно смуглую кожу и чёрные вьющиеся волосы, мальчики были рослые, крепенькие, а девочки, напротив, хрупкие и изящные, словно эльфы. И у всех были ясные синие глазки, подобные лоскуткам осеннего неба.

Сабин с Вертером буквально онемели, а Антон как ни в чём ни бывало поднялся и направился к малышне. Через секунду вся компания уже висела на папочке верхом, галдя так, что уши закладывало. Кто-то спрашивал, кто-то рассказывал, кто-то хвалился, а другой жаловался, в общем, было весело. На прощанье Антон расцеловал каждого в отдельности, и Алиса увела перевозбуждённую ватагу спать.

– Тоха, я ничего не путаю? – с сомнением проговорил Вертер. – Это же венны!

– Не путаешь,– подтвердил Создатель. – У тебя какой-то испуганный вид, Вер. Что тебя смущает?

– Ничего,– Вертер пожал плечами,– просто мне казалось, что веннская цивилизация уже один раз доказала свою несостоятельность.

– Согласен,– поддержал друга Сабин,– люди оказались гораздо более живучими. Почему ты решил вернуться к проекту, который однажды уже провалился?

– Ты же не думаешь, братишка, что я ринулся воссоздавать веннов, не проверив досконально все факты, касающиеся их истории? – насмешливо поинтересовался Антон. – Так вот, вопреки официальной версии, это вовсе не люди похоронили цивилизацию веннов.

– А кто же тогда? – пошёл в атаку Вертер.

– Высшие силы,– произнёс Антон с таким видом, словно это была самая что ни на есть банальщина.

– Это ты так шутишь? – Вертер состроил насмешливую гримасу.

– Ни капли,– усмехнулся Антон. – Бустер, скажи честно, ты уже изучил структуру своего мира или в процессе?

– Тоха, если ты и дальше будешь разыгрывать этот спектакль, я тебя просто придушу,– пригрозил Вертер. – Что ты там нарыл?

– Помнишь, отец рассказывал, что в его время на Земле не действовал закон свободы воли,– Антон проигнорировал угрозу и продолжал наслаждаться произведённым эффектом,– а потом бывший Демиург его якобы включил. Так вот, это враньё.

– Что именно враньё? – уточнил Сабин.

– Этот алгоритм находится, как и положено, в самом фундаменте структуры мира Земли,– торжественно произнёс Создатель,– и всегда там был, просто он был искусственно заблокирован.

– Кем? – Сабин от удивления подался вперёд. – Прежним Демиургом?

– Да, но вряд ли твоим непосредственным предшественником,– пояснил Антон,– это сделал кто-то до него.

– Что за дикость? – возмутился Демиург. – Да кому это могло прийти в голову? И главное, зачем?

– Ты же знаешь своих сородичей, Бустер,– улыбнулся Антон,– они же прирождённые творцы, острый ум, железная воля, способности к управлению. Думаю, они обрели слишком большое могущество, возможно, даже больше, чем у управляющего миром Демиурга.

– И он с ними разделался,– предположил Вертер.

– Не совсем,– Антон на секунду замялся,– в ноосфере Земли есть упоминание о какой-то глобальной катастрофе, которая уничтожила большую часть населения этого мира. Думаю, это было последствие какого-то неудачного веннского эксперимента.

– А причём тут закон свободы воли? – Сабин скептически покачал головой.

– Демиург убедился, что свободное творчество веннов опасно для мира и принял меры,– объяснил Антон,– но он не мог их всех уничтожить, тогда и миру пришёл бы конец. Тогда твой коллега придумал оригинальное решение, он заблокировал алгоритм закона свободы воли, и свободные творцы превратились в рабов, в очень сильных, умных и преданных своему долгу рабов, долгу перед своим Демиургом, которого они считали Создателем.

– Выходит, за ошибку одного венна расплатилась вся раса,– прошептал Сабин.

– Ну мы с тобой уже не выясним, сколько их было, этих экспериментаторов,– Антон невесело усмехнулся,– но по сути ты прав. А дальше цивилизация начала угасать, их и так осталось немного после катастрофы, а в условиях рабства самые талантливые стали вымирать. Знаешь, не каждая птица может петь в неволе.

– Так ты решил восстановить справедливость? – насмешливо поинтересовался Вертер. – Тоха, они же снова учудят какую-нибудь катастрофу.

– Дело не только в справедливости,– Антон не принял шутку друга, голос его оставался серьёзен,– это удивительные создания, и они заслуживают второго шанса, а ещё мне очень хотелось сохранить для мироздания такое чудо, как веннская женщина.

– Санни, а тебе не кажется, что это у него семейное? – продолжал язвить Вертер. – Ну сам подумай, отец венн, брат венн, любимая женщина тоже из твоей расы, и даже я наполовину венн.

Однако Сабин никак не прореагировал на подколку друга, на его лице не дрогнула ни одна мышца, словно на него была надета маска, он пристально смотрел на брата и молчал.

– Бустер, что-то случилось? – заволновался Антон.

– Спасибо, брат,– наконец выдавил из себя Демиург,– я и не мечтал, что у меня снова появятся соотечественники. Вот только я сомневаюсь, что на этот раз у тебя получится.

– Излагай,– Антон сразу напрягся. – Что не так?

– Ангел, тебе же никогда не приходилось жить в полной зависимости от своей женщины,– грустно покачал головой Сабин. – История уже доказала, что такая структура чрезвычайно ненадёжна. Из-за этой зависимости основой цивилизации стало чувство долга, женщины должны были подпитывать своих мужчин, а те в свою очередь должны были сохранять им верность даже не на всю жизнь, а на все жизни. Ритуалы с кармическими привязками придумали ведь не спроста.

– Вообще-то, в чувстве долга нет ничего плохого,– заметил Вертер.

– Согласен,– Сабин снисходительно усмехнулся,– если оно не подменяет собой другие чувства, например, любовь. Ты же видел, каково было положение женщин в веннском обществе, их тупо использовали.

– Брат, я всё знаю,– Антон положил руку на плечо Сабина,– и поэтому немного изменил структуру сознания наших малышей, добавил мальчикам немного женских энергий, а девочкам – мужских. Принципиально это никак не изменит разделение расы по половому признаку на мужчин-творцов и женщин-источник энергии, однако позволит мужчинам познать любовь, а женщинам найти себя в творчестве.

– У меня тоже есть женские энергии,– возразил Сабин,– но пока бывший Демиург что-то там не подкрутил в структуре моего сознания, я был неспособен сам поддерживать свой энергетический баланс, а значит, в твоём мире зависимость веннских мужчин от своих женщин сохранится.

– А ты разобрался, что именно сделал твой предшественник? – поинтересовался Антон.

– Нет, копаться в собственном сознании – это то ещё занятие,– Сабин обиженно поджал губы,– да и вообще, не моё это.

– А я разобрался,– похвастался Антон. – Довольно запутанный алгоритм, надо сказать, но не настолько, чтобы его невозможно было повторить.

– Так почему же этот жлоб не делал то же самое с веннами, которые, выполнив для него работу, уходили в трансформацию? – взорвался Сабин. – Зачем нужно было их развоплощать?

– Эй, прокурор, поумерь свой праведный гнев,– рассмеялся Антон,– всё не так просто, этот алгоритм не только очень сложный, но и опасный. Для того, чтобы в процессе перестройки сознание не утратило своей целостности, оно должно обладать поистине громадными ресурсами, сравнимыми с ресурсами Демиурга. Твоё сознание сохранило свою структуру только благодаря тому, что твой предшественник предварительно перекачал в тебя почти всю свою энергию. Сделать такое можно было только один раз, как ты понимаешь.

– Выходит, этот предшественник запросто мог нам развоплотить ещё и Санни? – возмутился Вертер. – Одного Дэлвига ему, что ли, было мало?

– Похоже, он всё неплохо рассчитал,– вздохнул Антон,– как и с Мстителем.

– Я не в претензии,– Сабин с усмешкой посмотрел на возмущённого Вертера,– он сделал мне королевский подарок. Но почему ты рассказал нам про этот алгоритм, раз его невозможно использовать?

– Видишь ли, братишка,– Антон хитро улыбнулся,– всё это касается только того случая, когда необходимо перестраивать уже существующее сознание, а если встроить этот алгоритм непосредственно в процессе сотворения, то никаких особых энергозатрат не требуется. Все мои малыши вполне способны, как и ты, самостоятельно пополнять свои энергетические запасы.

– Да, Ангел, ты сделал замечательный подарок будущим веннам,– изумлённо отозвался Сабин,– только это теперь будет совсем другая цивилизация, она не будет построена на слиянии мужских и женских сознаний, каждый будет сам по себе.

– Не нужно всё валить в одну кучу,– возразил Антон. – У меня, к примеру, тоже нет насущной необходимости в этих практиках, но мы с Лисой их всё равно делаем, особенно, когда создаём новый мир. – От Сабина не укрылось это «мы» в словах брата, и он понимающе улыбнулся. – Знаешь, братишка,– между тем продолжал тот,– одно дело, когда ты умираешь от жажды и готов на всё за глоток воды, и совсем другое, когда ты наслаждаешься прекрасным напитком. И в том и в другом случае ты пьёшь, но смысл этого действия меняется кардинально. Согласен?

– Ты хочешь сказать, что, избавившись от зависимости, венны смогут относиться к своим женщинам с любовью? – уточнил Вертер.

– Вот именно,– Антон радостно заулыбался. – Бустер, ты вспомни, насколько наша с Лисой совместная практика кардинально отличается от классического веннского варианта. У вас нет этих световых эффектов, нет общей визуализации и, главное, эффект в разы более слабый.

– Это оттого, что вы с Алисой друг друга любите,– уверенно заявил Сабин,– я знаю, приходилось видеть это чудо.

– Это, конечно, весьма романтичное объяснение,– рассмеялся Антон,– но есть и сугубо научное. В обоих случаях происходит слияние сознаний мужчины и женщины, только в классическом веннском варианте это слияние происходит на уровне ментальных энергий, а у нас с Лисой на гораздо более тонких, которые мы называем любовью. В вашем случае процесс имеет однобокий характер, поскольку веннские женщины не обладают сколь-нибудь серьёзным ресурсом ментальных энергий, и получается своего рода насильственный захват женского сознания мужским, на долю женщины в этом процессе выпадает пассивная роль. А в нашем с Лисой случае мы оказываемся на равных, я только направляю этот процесс, но никакого насилия не происходит, зато происходит синергетический эффект. Так что любовь слиянию сознаний не помеха, братишка.

– Ладно, убедил,– рассмеялся Сабин,– ты, похоже, всё продумал.

– Ну не знаю,– задумчиво произнёс Вертер,– что-то я не уверен, что ангел сможет управлять миром веннов.

– Я не ангел,– возмутился Антон.

– А мне кажется, что ты создал своих ангелочков, как говорится, по образу и подобию,– Вертер скорчил насмешливую гримасу.

– Это только одна моя ипостась,– Антон скосил глаза на брата,– а по другой ипостаси я – венн. Бустер, скажи, у меня ведь даже глаза были синие при создании.

– Ага, венн,– хмыкнул Сабин,– которого даже юкагиры называли Ангелом. Нет, братишка, управлять веннами у тебя не получится.

– Да я и не собираюсь,– Антон пошёл на попятную,– конечно, мне нужен веннский Демиург. Пока это ещё не настоящий мир, только его зародыш, я справлюсь.

– Долго же ты будешь воспитывать себе Демиурга из этих малышей,– Вертер покачал головой,– лет пятьсот, не меньше.

– Нет, Вер, мне нужен уже подготовленный венн,– ответил Антон,– столько времени у меня нет.

– Не смотри на меня,– вскинулся Сабин,– я Землю не оставлю.

– Корону поправь, сползла,– насмешливо бросил Антон. – Ты, что ли, единственный венн на Земле, братишка?

– Да нет, не единственный,– Сабин с укором посмотрел на брата,– есть ещё несколько, только все они мужчины, а вот веннских женщин на Земле действительно не осталось, так что вырастить Демиурга – без шансов.

Антон не ответил, он задумчиво смотрел в огонь, и на его лице блуждала отрешённая улыбка. Вдруг он выпрямился и всем телом развернулся к Сабину.

– Ты, наверное, хочешь сказать, что на Земле не осталось воплощённых веннских женщин,– он хитро подмигнул Демиургу, и в его глазах загорелся задорный огонёк.

Сабин с секунду думал, а потом задорный огонёк вспыхнул и в его глазах.

– Эй, вы чего там удумали? – вскинулся Вертер. – Опять какая-то авантюра?

– Нужно всё как следует рассчитать,– отозвался Сабин,– но идея мне нравится. В конце концов, этот парень заслуживает лучшей участи, чем участь Творца, неспособного воплотить свои творения.

– И она тоже заслуживает лучшего,– согласился Создатель.

Поскольку Вертера в своём загадочном диалоге братья откровенно игнорировали, тот надулся как индюк. Пришлось им поделиться с обидчивым Защитником своими грандиозными планами. Когда душевный покой Вертера был восстановлен, все трое оделись и вышли на улицу. Там уже наступила ночь, но темноты не было и в помине, хотя луна ещё не взошла. Всё небо было усеяно яркими звёздами, звёзд было так много, что они сливались в сплошной сверкающий полог. Друзья стояли, задрав головы, и с восхищением созерцали звёздную феерию. Через пару минут из двери дома выскользнула Алиса и присоединилась к обществу. Антон обнял любимую и прижался щекой к её щеке. Вскоре и Волк вышел из леса и лёгкой тенью метнулся к ногам Вертера, теперь вся компания была в сборе.

Вдруг небо озарилось яркими всполохами бледно-зелёного и голубого цвета. Звёздная пыль сразу померкла на фоне переливающейся ленты северного сияния. Все четверо невольно заулыбались при виде такого знакомого по их прежней жизни зрелища.

– Тоха, а ты вот скажи,– задумчиво проговорил Вертер,– почему у тебя всё так легко получается? Другие пашут как подорванные, буквально прорубаются сквозь преграды, чтобы только продвинуться на шажок к своей цели, а ты порхаешь по жизни беззаботным мотыльком, и всё само плывёт к тебе в руки. Как так выходит?

– Это ты себя пахарем обозвал? – рассмеялся Сабин. – Тебя бы в Демиурги на денёк, сразу бы всё встало на свои места. А вообще-то, Вер прав,– добавил он после секундного размышления. – Ангел, как ты это делаешь?

– Братишка, ну ты-то должен знать, что явления и объекты проявленной Реальности не существуют сами по себе,– в голосе Антона прозвучал лёгкий упрёк,– они существуют только как интерпретации нашего ума.

– Интерпретации чего? – вклинился Вертер.

– Вибраций, возникающих как результат функционирования проявленной формы сознания, то есть нас,– Антон повернулся к Вертеру, и в его глазах заплясали хитрые искорки.

– Нет, ты эту философию оставь для своего братца,– возмутился Вертер. – Неужели нельзя просто ответить на вопрос?

– Давай я объясню на пальцах,– согласился Создатель. – Положим, кто-то споткнулся, идя по своему жизненному пути. Один, опустив глаза, увидит трещину в асфальте и посетует на плохое качество дороги и нерадивость строителей, а другой обратит внимание на росток, пробившийся из этой трещины, и восхитится силе и живучести невзрачного на первый взгляд растения. В итоге первый будет воспринимать свой путь как цепь препятствий и помех, которые и станет преодолевать с упорством, достойным лучшего применения, а для второго путь превратится в увлекательную прогулку по цветущему саду. Так понятней?

– Получается, наши цели как бы и не важны,– сделал неожиданный вывод Вертер,– главное, сам путь, которым мы идём.

– Нет, Вер, опять тебя заносит в крайности,– посетовал Антон,– цели очень даже важны, именно они формируют смыслы для идущего, а достижение цели меняет нас, подчас кардинально. Меняясь сами, мы меняем сотворяемую Реальность, а это и есть главная цель нашего путешествия по жизни. Реальность не может застыть словно монумент самой себе, она должна постоянно меняться. Таковы правила Игры.

– Тогда в чём прикол? – продолжал давить Вертер.

– Не следует абсолютизировать какой-то один аспект Игры,– улыбнулся Антон. – При всей своей важности, цели – это лишь реперные точки на пути, они – не весь путь, а его часть. Поэтому очень важно не только, куда мы идём, но и как мы это делаем, какие ощущения от своего пути мы формируем, сумеем ли мы увидеть звёздное небо над головой, или зажжём фонарик и будем тупо глядеть себе под ноги, чтобы не споткнуться. Всё зависит только от нас.

– Так уж и всё,– иронично заметил Сабин.

– Согласен, Игра в Реальность не даёт нам заскучать,– Антон покрепче обнял свою любимую и поцеловал её в висок,– но только от нас зависит, как мы воспримем её крутые виражи. Лично я предпочитаю наслаждаться этим увлекательным приключением, как бы оно ни закончилось.

Так они и стояли плечом к плечу, и отблески северного сияния плясали затейливый танец в их глазах. Им было хорошо вместе, хоть Игра в Реальность и постаралась от души, чтобы сделать из них врагов. Но они прошли через смерти, боль и предательства, чтобы через сотни лет снова стать самыми близкими и родными существами друг для друга. Каждый из них выбрал свой жизненный путь. Для кого-то выбор был естественным и единственно возможным, кого-то на этот путь привели высшие силы, а кто-то совершил свой выбор и вовсе вопреки этим могущественным силам. Неважно, как это случилось, важен лишь выбор, как таковой, важно лишь осознанное намерение идти по своему пути, подкреплённое железной волей идущего. Потому что намерение плюс воля – это и есть та самая сила, которая творит чудеса.