Читать книгу: «Я хочу большего», страница 9

Надоевшая работа, тяжёлая учёба и безразличное отношение самого Хигира заставили её забыть все мечты о возлюбленном, осталась лишь горечь несбывшихся надежд.

Но как-то почти угасшие чувства всколыхнулись. В тот день Хигир был необычно весел и вёл себя естественно, не надевая маску высокомерия и строгости. Погода стояла холодная. Небо затянули низкие тучи, тяжело подгоняемые пронзительно-колким осенним ветром. Выпал первый робкий ноябрьский снег. В классе тоже было прохладно. Лена зябко куталась в свой свитер, натягивая рукава на кисти рук. Она сидела напротив Хигира и, низко склонившись над листком, отвечала на вопросы. Он сам немного замёрз и тепло спросил:

– Елена Алексеевна, хотите горячего чая? А то что-то холодно. Вы не замёрзли?

Лена, застеснявшись, слегка улыбнулась и смущённо отказалась, на самом деле понимая, что горячий чай ей действительно сейчас не помешал бы.

– Ну, как хотите, – Хигир встал и отправился в свою маленькую комнатку.

Через некоторое время он вернулся с чашкой горячего чая и, обхватив её обеими ладонями, пытался согреться.

Лена перестала кутаться в свитер и делала вид, что всё в порядке, но стало ещё холоднее, и она буквально задрожала всем телом. Хигир это заметил и ещё раз настойчиво спросил:

– Точно не хотите?

– Нет-нет, спасибо, – вежливо отказывалась девушка.

Но в этот миг он вдруг дотронулся до её посиневшей ладони и, крепко сжав её мягкими пальцами, воскликнул:

– Что вы врёте! У вас руки как лёд!

С этими словами Хигир решительно направился наливать скромнице чай. Естественно, он и не подозревал, в какое смятение ввело Лену это неожиданное прикосновение. Она вспыхнула, испытывая незабываемое сладостное чувство, и кровь горячо побежала по её тонким венам. Это было первое прикосновение, и девушке очень хотелось ещё. Лена пыталась успокоить себя, но щёки пылали, словно огонь.

Кое-как досидев до конца занятия, она спешила поскорее расстаться с Хигиром, стесняясь своего замешательства, но он вдруг спросил:

– Вы ведь в общежитии живёте? Если хотите, я могу вас подвезти, тут же недалеко.

Лена застыла на месте и с широко открытыми глазами уставилась на Хигира. Он тут же расценил такое поведение как недоверие и поспешил её успокоить.

– Вы не бойтесь, приставать я к вам не стану, – медленно произнёс он низким голосом и, скривившись в ленивой ухмылке, прибавил: «Вам это не грозит. Мне просто по пути».

Лена захлебнулась воздухом. Как больно он кольнул её самолюбие! Почувствовав, что накатывают слёзы, Лена робко кивнула в знак согласия и быстро отвернулась, собирая вещи.

Она первый раз садилась в такую дорогую машину, поэтому её переживания на время забылись. Это был белый майбах, обтекаемые формы которого, отдавая перламутром, красиво переливались в тусклом свете уличных фонарей. Бежевый салон смотрелся роскошно. Мягкие кресла, обтянутые светлой кожей, напоминали облако, в объятьях которого расслабленно утопаешь и нежишься. Передняя панель тихо мерцала фосфорическим светом, и её плавные линии растворялись в вечернем полумраке. Машина шла бесшумно и стремительно, гордо рассекая улицы Москвы. Во время поездки Хигир о чём-то спрашивал Лену, она старалась охотно отвечать, пытаясь скрыть свою обиду под напускной весёлостью, но в её голове упрямо вертелась та дерзкая фраза, и мысль о том, что она его недостойна, не отпускала.

Когда Хигир остановился у дверей общежития, Лена, спешно прощаясь, буквально выпрыгнула из машины, чувствуя, что больше не в силах сдерживать себя. Но, войдя в здание, она уже не вытерпела, и слёзы полились сами собой. Закрывая лицо рукой, Лена, ни с кем не здороваясь, пронеслась мимо проходной вверх по лестнице, а там по коридору в свою комнату, чтобы поскорее скрыться от любопытных взглядов студентов, изумлённо оборачивающихся ей вслед. Деваться было некуда, и поэтому, влетев в комнату, девушка, игнорируя Марину и Ольгу, заперлась в ванной и не отвечала на их вопросы и просьбы открыть дверь, горько рыдая от обиды. Девчонки лишь пожимали плечами и, теряясь в догадках, удивлённо спрашивали друг друга, что же такое могло произойти.

 
                                       * * *
 

Успокоившись, Лена с виноватым видом вышла из уборной, стесняясь своей слабости, и, не поднимая глаз, словно опасаясь, что Марина с Ольгой всё поймут, молча легла спать.

Девушки попытались узнать причину слёз соседки, но всё было тщетно, Лена молчала, лишь шмыгая носом.

На следующее утро она почувствовала себя совершенно разбитой, остро ощутив, что очень устала: и от учёбы, и от работы, и от общения с Хигиром, которое только усугубляло её психическое состояние. Студентка изменилась, стала меньше улыбаться, стала задумчивой, ко всему безразличной. Если раньше она активно участвовала в бестолковых, но приятных девичьих разговорах, то теперь лишь делала вид, что слушает, а иногда просто откровенно игнорировала их, уставившись стеклянными глазами в учебник. Её всё чаще стали посещать мысли о возвращении домой, и они уже не казались такими страшными, как раньше.

Настя замечала перемены и постоянно спрашивала, что происходит. Но Лена ничего ей не рассказывала, понимая, что помочь подруга ничем не сможет.

Однажды Настя, в очередной раз с участием заглядывая в бледное и измученное лицо своей подруги и желая вызвать ту на откровенный разговор, проникновенно сказала:

– Лен, на тебя просто больно смотреть. Скажи, что всё-таки случилось?

Девушка, равнодушно пожав плечами, со вздохом ответила: «Я устала, я так устала…»

Настя вдруг обняла её. Лена удивилась – Настя не любила подобные нежности – растрогалась и, не пытаясь сдерживать слёз, расплакалась. Настя начала подбадривать подругу и уговаривать её успокоиться, но тут же прибавляла, что слёзы – это полезно.

– Ты знаешь, я, наверное, уеду. У меня больше никаких сил не осталось, – тихонько всхлипывая на плече у подруги, жаловалась Лена.

– Да ты что, не уезжай! – как-то испуганно воскликнула Настя. – Как же твоя учёба? Ведь осталось совсем чуть-чуть.

Лена, мотая головой, тихо прибавила:

– Ну и что. Я не могу больше…

– А как же я? Я буду скучать по тебе, а папа вообще с ума сойдёт, – твердила своё Настя, нежно поглаживая подругу по волосам.

Лена изумилась последним её словам. Причём тут её папа?

– Да даже Хигир будет скучать по тебе! Он ведь в тебя верит. Видишь, занимается с тобой, диплом будет помогать писать, а потом, может, и порекомендует кому-нибудь. Он, кстати, к тебе не приставал? – как бы между прочим спросила Настя.

– Нет, – активно замотала головой Лена, немного отстранившись от объятий подруги.

– Совсем нет? – проницательно переспросила Настя, вглядываясь в её заплаканное лицо.

– Не волнуйся, совсем нет, – обиженно произнесла Лена и отвернулась от пытливых глаз Насти.

– Я вовсе и не волнуюсь, просто спрашиваю. Ты изменилась как раз в то время, когда у тебя начались занятия с Хигиром, вот я и подумала, может, в этом причина, – невнятно бурчала себе под нос Настя, пытаясь оправдаться. – Он ведь знаешь, какой, ни одной юбки не пропустит…

«Только моя юбка ему не интересна», – с грустью подумала Лена.

Наступила пауза. Настя почувствовала себя неловко, словно она обманула Лену, заведя весь этот разговор только для того, чтобы выведать интересующую её информацию.

– Извини меня за эти вопросы, – виновато посмотрела на подругу Настя. – Я знаю, что ты уж точно меня не предашь. Ты знаешь, у меня никогда не было подруги, которой я могла бы так доверять, как тебе, так запросто поплакаться в жилетку и при этом не ждать подвоха и потом не краснеть из-за пущенных близким человеком сплетен.

Лена была польщена.

– Я придумала! А пойдём куда-нибудь сходим, – радостно воскликнула Настя, стараясь загладить свою вину перед подругой. – Развеешься, отдохнёшь…

Лена скептически замотала головой.

– Не-е-е, – протянула она. – Мне даже надеть нечего, да и купить не на что.

– Это не проблема. Я тебе дам деньги, сходишь в магазин.

– Ой, нет-нет, – категорично замахала руками Лена. – Денег я всё равно не возьму.

Настя ещё долго уговаривала подружку, но та была непреклонна. Однако Настя оказалась ещё упрямее, и через четверть часа они уже обсуждали, куда пойдут и в чём. Лене и правда это помогло отвлечься от тяжёлых мыслей. Она разговорилась, раскраснелась и повеселела.

Настя для компании пригласила ещё Женьку и Веронику с Полиной. Женя и Полина были искренне рады, что Лена идёт с ними, но только не Вероника. Услышав такую новость, она недовольно вытянула вперёд губки и брезгливо подняла вверх одну бровь, а в конце дня вообще заявила, что, скорее всего, не сможет составить им компанию. Лена не обращала на неё никакого внимания, но, узнав, куда они идут, сама готова была отказаться от отдыха. Настины подруги тоже удивились её выбору. В этот клуб они ходили редко, так как он был закрытый и очень дорогой. Да и вообще их бы туда и не пустили, если бы не Настины связи, то есть связи её отца. Там развлекались разные телевизионные знаменитости и влиятельные люди столицы. Эта тусовка совсем не подходила нашей скромной студентке, но обижать подругу не хотелось, да и развеяться действительно было необходимо, поэтому, решив скромно посидеть в сторонке, Лена скрепя сердце начала готовиться к вечеру.

Девушки вместе сходили в магазин и купили Лене платье. Коротенькое с тонкими лямками, чёрного цвета, всё усыпанное мелкими набивными стразами, красиво переливающимися на свету. Стоило оно бешеных для Лены денег. Настя даже не раскрыла ей этого секрета и поспешила оплатить наряд сама, пока Лена переодевалась в примерочной. К такому шикарному платью понадобились ещё и высокие сапоги из чёрной замши на тонком высоком каблуке и крохотная из мягкой матовой кожи сумочка. Покупки совсем взбодрили Лену, к тому же не приходилось думать о цене. И в салон красоты она шла в совершенно приятном расположении духа.

Оттуда подружки сразу же направились к Насте домой, поэтому Марина и Ольга не успели полюбоваться Леной. Откровенно говоря, она и сама себя давно такой не видела. В тёмных крупных кудрях, пышно спускающихся практически до самой талии, переливался блеск здоровых и красивых волос. Грамотно подобранный макияж скрыл следы усталости и придал лицу ровный и приятный оттенок загара, длинные бархатные реснички, загнутые кверху, оттеняли слегка подкрашенные веки, отчего взгляд казался глубже и пронзительнее. Не только Настя не узнала переодетую Лену, но и она сама удивилась произошедшим переменам. За четыре года пребывания в Москве Лена заметно повзрослела и округлилась. Бёдра стали женственнее, что подчёркивало узкую талию, грудь – выше и пышнее. Её фигуру нельзя было назвать сочной, в сочетании с природной стройностью округлости эти не выглядели вульгарно и зазывающе. Но благородные линии тела притягивали взгляд. Тяжёлая ткань платья плавно струилась по молоденькому свежему телу Лены, нежно обтягивая девичью фигуру. Сапоги, закрывающие колени, очень шли к её вечернему образу и делали ноги длиннее и стройнее. На шее была Настина тоненькая, еле заметная цепочка из белого золота с достаточно крупным прозрачным камнем в виде квадрата. Играя на том, что Лена совершенно ничего не смыслила в драгоценностях, Настя скрыла, что этот камушек был не что иное, как самый настоящий бриллиант, подаренный папой на очередной день рождения.

Лена никак не могла отойти от зеркала, всё крутилась и крутилась перед ним, разглядывая себя с разных сторон. Настя искренне радовалась за подругу, но, когда две девушки напоследок перед выходом снова встали у зеркала, она с ироничной улыбкой произнесла:

– Да, кажется, я переборщила, наряжая тебя.

Лена испуганно ещё раз оглядела себя и с тревогой в голосе спросила:

– А что, плохо?

– Нет, наоборот, слишком хорошо, – ответила Настя и засмеялась.

Лена подхватила этот смех. Ей было лестно слышать это от подруги, которая обычно слов на ветер не бросала.

– Знаешь, Вероника, наверное, с ума сойдёт, увидев тебя. Она ведь у нас самая красивая! – заключила Настя и уверенно направилась к выходу.

Когда они спускались по лестнице, наткнулись на Антона Николаевича. Он не сразу узнал Лену и засмотрелся на неё, а потом отвесил комплимент и ещё долго разглядывал, не стесняясь. Она, впрочем, была в своих мыслях и не обратила на это внимания.

Подружки Насти поджидали девушек внутри клуба, где уже вовсю громыхала брутальная музыка, глухо доносившаяся на улицу. У входа стояли несколько лощёных парней и таких же девиц. Один из парней даже озорно подмигнул Лене, которая бесцеремонно уставилась на него, и проводил её долгим взглядом.

Настя, наблюдавшая за этой сценой, близко подойдя к подруге, строго зашептала:

– Ты здесь глазки никому не строй, а то потом хлопот не оберёшься.

Снимая пальто, Лена почувствовала себя неловко, ей казалось, что все смотрят только на неё. Ловя мимолётные высокомерные и самодовольные взгляды напыщенных богачей, она испытала сильное желание поскорее войти в тёмный зал и никого не видеть.

В центре небольшого уютного зала возвышалось что-то наподобие сцены с длинным металлическим шестом посередине. Перед сценой – танцпол, неподалёку от которого располагались столики с белыми кожаными диванами. Девушки подошли к подругам. Лене было приятно снова с удовольствием выслушать восторженные комплименты по поводу её превосходного вида, и даже Вероника, правда, очень сдержанно и сухо, согласилась с мнением девочек.

Шумное и душное помещение было подёрнуто пеленой дыма, громкая музыка как будто била по ушам, оглушая присутствующих и синхронизируясь с бешено прыгающими огнями мигающих в такт ламп.

В соседнем зале, более тихом, вдоль одной из стен были расставлены такие же диваны, напротив них на другой стене висел огромный плазменный телевизор. По нему постоянно крутили иностранные клипы телеканала МТV. Из зала, где сидели девушки, была видна арка, ведущая в узкий коридор с маленькими комнатками для интимного уединения.

Лена сидела тихо, практически ничего не ела и не пила, разглядывая залы и думая о том, как в клубе всё красиво и дорого. Настя пыталась привести подругу в чувство, силясь уговорить или, может быть, даже утащить её потанцевать, но та предпочла остаться скромным наблюдателем и не сдвинулась с места.

Лена и в самом деле была не в своей тарелке и уже жалела, что пришла сюда. Она не привыкла к столь пафосным мероприятиям. Всё здесь было как-то слишком. И наряды, которые выглядели пусть и супермодно, но всё-таки безвкусно и смешно, и поведение отдыхающих, бросающееся в глаза ложной восторженностью и какой-то театральностью. Большая часть присутствующих словно участвовала в соревновании, желая выделиться и что-то доказывая. Девушки наигранно всплёскивали руками, фальшиво целовались с подружками, чтобы ни в коем случае не повредить макияж за энную сумму в баксах, и торопились отвернуться, строя недовольное лицо. Мужчины жали друг другу руки, иногда даже раскрывая свои объятия, но потом так же пренебрежительно отходили друг от друга, словно желая вообще больше никогда не встречаться. Под всей этой напыщенностью скрывалась поверхностность чувств, мыслей и эмоций. Ложь, зависть и лесть здесь правили бал, и богатство души заменилось богатством плоти.

После двух выпитых бокалов вина Лена немного расслабилась и повеселела, чем порадовала Настю, которой даже удалось уговорить её потанцевать.

Прошло около часа. Слегка опьянённая, Лена красиво изгибалась под ритмы звучащей музыки и уже совсем не смущалась. Полина и Женя тоже танцевали, Вероника, встретив знакомых, болтала с ними за соседним столиком, а вот Настя куда-то делась. Она появилась неожиданно. Вся взволнованная, Настя подскочила к Лене и вдруг быстро шепнула:

– Алекс здесь!

Лена почему-то испугалась и удивлённо посмотрела на неё, каким-то странным тоном воскликнув:

– Что?!

– Да! У него, оказывается, сегодня день рождения, пойдём поздороваемся! – прокричала Настя, пытаясь переорать громкую музыку и, крепко схватив подругу за руку, потянула за собой.

Лена попыталась вырваться, но сама не заметила, как очутилась рядом со столиком, где сидел Хигир. Он вальяжно развалился на диване, выставив одну ногу вперёд, а голова его вполне вольготно себя чувствовала на плече хорошенькой девушки, которая трепала своими пальчиками его чёрные волосы. Хигир отмечал юбилей – ему исполнилось тридцать пять. Праздники он не очень любил, особенно дни рождения, поэтому приглашённых было немного, а стол состоял преимущественно из лёгких закусок, алкогольных напитков и коктейлей. Рядом расслабленно, с довольным лицом расположился Лужнин. Он, удивлённый смелой выходкой студентки, с любопытством наблюдал за происходящим. Напротив друзей сидела ещё одна пара. Девушка покуривала тонкую длинную сигарету и, щёлкая по ней длинным наращённым ногтем, сбрасывала пепел. От дыма она, как кошка, прищуривала свои зелёные глаза и, с пренебрежением улыбаясь, смотрела на Настю. Но той вино ударило в голову, и она плохо соображала, что делала. С радостными возгласами она подлетела к Хигиру и начала поздравлять. Алекс, казалось, совсем не удивился такому беспардонному появлению Насти и, не меняя позы, слегка хмыкнул. После чего, еле улыбнувшись ей, мутными глазами уставился на Лену. Лена под всеми этими чуть ли не брезгливыми взглядами была готова сквозь землю провалиться. Никогда она ещё не чувствовала себя так глупо. Её щёки неустанно щипало, а сердце билось, как заведённое. Настя продолжала что-то говорить, выставляя себя на посмешище, но Хигир уже не обращал на неё никакого внимания. Его глаза были устремлены только на Лену. Девушка, заметив этот тяжёлый взгляд, не знала, куда себя деть. Она коротко улыбнулась ему, но в ответ не последовало никакой реакции. Ей показалось, что Хигир был или пьян, или чем-то одурманен. На его каменном лице не выражалось никаких эмоций. Он как-то странно разглядывал её, медленно и внимательно. Лужнин, напротив, выглядел совершенно трезвым, с его лица не сходила удивлённая улыбка. Ему было интересно, чем всё закончится. Лена стушевалась и, зажмурившись, отвернулась и убежала, не дожидаясь, пока Настя закончит свою речь.

Хигир вдруг сел и хриплым голосом обратился к Саше.

– Кто это? – лениво спросил он и мотнул головой в сторону Лены, уже не слушая, что говорит Настя.

– Алек, ты совсем пьян, – возмутился Лужнин. – Это же Лена, твоя студентка.

– Я понял, что это Лена, но кто это? – низким голосом медленно выговорил Хигир и двусмысленно приподнял чёрную бровь.

Саша, поняв, что этим хотел сказать друг, молча пристально посмотрел на него.

 
                                       * * *
 

Лена была зла, очень зла – и на себя, и на безумную Настю, которая через некоторое время осознала, что совершила очередную глупость. И стыдно Лене было тоже за двоих.

– Умеет же человек даже своим присутствием портить настроение. Дурацкий Хигир! И чего я попёрлась к нему, как дура, – недовольно бурчала себе под нос Настя уже на заднем сиденье своей машины, управляемой персональным водителем.

Алкоголь сдавал свои позиции, Настя начала трезветь, отчего дрожала всем телом и, безуспешно стараясь согреться, тёрла свои плечи.

Лена обиженно молчала, отвернувшись к окну, и не отвечала на Настины попытки примириться. Она злилась, что у подруги хватило ума потащить её с собой, даже не спросив согласия и выставив в глупом положении. Лена и раньше сильно стеснялась его, а после такого и подавно. И ещё ей было неловко за поступок подруги, было жаль, что Настя снова выставила себя в неприглядном свете.

А Ливанова чувствовала себя виноватой перед Леной за свою выходку, но не знала, как попросить прощения. Она что-то всё время говорила, вслух ругая себя, тем самым пытаясь как бы непринуждённо вызвать подругу на разговор.

Обстановка разрядилась, когда Настя, ещё полупьяная, стала выходить из машины и, не удержавшись на непривычно высоких каблуках, неуклюже плюхнулась на землю. Лена испугалась за подругу, которая начала издавать звуки, похожие на всхлипывания, и встревоженно поспешила к ней. А подойдя ближе, поняла, что та просто умирает со смеху, отчего даже не в силах подняться. Реакция Лены была мгновенной. Не выдержав, она тоже, держась за живот, села на корточки и засмеялась так, как давно уже не смеялась, испытывая гигантское облегчение и радуясь возможности искренне, от души повеселиться. Эта истерия продолжалась около пятнадцати минут, то прекращаясь, то возобновляясь. Шофёр, вышедший из машины на помощь упавшей хозяйке, стоял поодаль и с недоумевающей улыбкой только почёсывал свой поредевший затылок.

В дом они вошли, продолжая сдавленно смеяться, вспоминая этот конфуз. Девочки уже спокойно общались между собой, словно ничего и не произошло, и каждая избегала неприятного обсуждения событий прошедшей ночи. Приближалось утро, но Настя не спешила спать и пригласила подругу в свою комнату немного поболтать.

Лена плюхнулась на маленькую софу, стоящую в углу около окна, и, сладко потянувшись, ещё раз осмотрела своё красивое платье, только уже с сожалением – ведь нужно было снимать наряд, а потом вздохнула: «Как не хочется раздеваться! Я бы так и ходила всегда».

– Так ты и не снимай. Оно всё равно твоё, – ответила ей, зевая, подруга, уже успевшая сбросить с себя не очень удобный костюм и переодеться в мягкую и уютную пижаму.

– Да, но когда я ещё смогу его надеть? Неизвестно. В последнее время я так редко выбираюсь в свет. На учёбу же так не пойдёшь… Только на выход, на мероприятие какое-нибудь, – грустно произнесла Лена и, глядя на Настю, которая уже лежала под одеялом, поднялась с намерением идти отдыхать.

– Почему же? Вон у нас так пол-универа ходит, – не отпускала её Настя, продолжая поддерживать разговор.

Лена усмехнулась.

– Но не я, это мне не подходит. Ладно, Настюш, пойду я спать. Спасибо тебе огромное! Ты устроила мне настоящий праздник! Я хоть перезагрузилась немного, а то кроме работы и учебников ничего больше не вижу, – сказала она и поплелась к двери. – Ох, как я устала… Вроде и отдыхали, а всё равно устала.

– А ты на меня больше не обижаешься? – с волнением спросила Настя, натянув одеяло до подбородка.

Лена криво улыбнулась и вздохнула.

– Нет. Но ты мне, конечно, услужила, – с сожалением произнесла она. – Я теперь вообще не знаю, как ему в глаза смотреть.

– Да не переживай. Ты его видела? Он или пьяный был, или обкуренный, а скорее всего, и то, и другое. Он не вспомнит этот случай. Я думаю, он тебя даже не узнал, кстати.

– Он-то, может, и не узнал, а вот Лужнин узнал. И всё запомнил, и обязательно расскажет, – возразила Лена.

– Да ну-у-у. Вряд ли мы будем удостоены такой чести – разговор о нас. Это мы постоянно перемываем косточки всем парням, только о них и говорим, а они – нет. Тем более такие взрослые мужчины… Будут они тратить время на каких-то малолеток, которые им неинтересны, – рассуждала Настя, лениво зевая.

– Скажи, ты знала, что Хигир будет там? – пытливо спросила Лена.

Настя кивнула со смущённой улыбкой.

– Но подходить не собиралась, – оправдывалась она. – Алкоголь в голову ударил. Извини, что так получилось.

– Ладно-ладно, верю, – засмеялась Лена и, ещё раз пожелав спокойной ночи, ушла в комнату, предназначенную для неё.

Прошло около двадцати минут. Лена заканчивала свои приготовления ко сну. Платье снимала нехотя, с сожалением смывала макияж и расчёсывала волосы, наблюдая, как рассыпается красивая салонная укладка. После чего в зеркале на неё снова смотрела прежняя Лена, уставшая и измотанная от нескончаемых проблем.

Она легла в свежую прохладную кровать, но уснула не сразу, прокручивая в голове сегодняшний день. От момента, когда они с Настей ходили по дорогим магазинам и заботливые продавцы-консультанты мило им улыбались в надежде, что девушки оставят у них как можно больше денег, когда они сидели в салоне красоты, где над ними колдовали самые искусные визажисты и парикмахеры, а они с Настей вели себя как беззаботные, избалованные жизнью девчушки-болтушки, и до момента, когда Хигир не отрываясь смотрел на неё своим затуманенным взглядом… Как же ей всё понравилось! Не день, а настоящий подарок судьбы. Именно так Лена хотела бы жить. Но это была всего лишь иллюзия. Она вдруг вспомнила сказку про Золушку и иронично себе улыбнулась. Да, обидно возвращаться в старую жизнь, когда попробовала новую.

Сон всё-таки начал брать своё, мысли стали путаться, воображение уже рисовало какие-то не зависящие от её воли картинки, девушка начала засыпать. Сквозь дрёму она вдруг услышала шорох и почувствовала, что кто-то стоит около кровати. Но объятия сна уже были настолько крепкими, что девушка была не в силах подняться. Лена лишь попыталась приоткрыть отяжелевшие веки и рассмотреть вошедшего. Все чувства обострились, и ей показалось, что что-то страшное и лохматое накатывается на неё. Инстинкт самосохранения сработал безотказно. Лена вскочила и зажгла свет, не без труда дрожащей рукой нащупав выключатель. Перед ней стояла Настя. Это она с растрёпанными волосами, наклонившись над подругой и желая узнать, спит Лена или нет, представилась ей мохнатым чудовищем.

– Господи, как ты меня напугала, – трясясь от страха, выдохнула Лена, стараясь успокоить своё быстро колотившееся сердце.

– Извини, – сказала Настя, виновато улыбаясь. – Ты знаешь, – начала она, – я хочу с тобой поговорить…

– Да я уж поняла…

– Я даже не знаю, как тебе сказать, а вернее, как предложить…

Услышав «предложить», Лена насторожилась, к этому слову она всегда относилась с опаской.

– Ну-у-у, – нетерпеливо сказала она, ещё не придя в себя после испуга и подталкивая подругу к скорейшему объяснению.

– Дело в том, что мой папа… Я долго не решалась тебе рассказать… Он просил меня, а я…

Настя очень долго мялась, а увидев напряжённый взгляд подруги, вообще замолчала.

– Ты давай не тяни, – попросила Лена, начиная нервничать. – А то я уже бог весть что думаю. Что значит «мой папа», при чём здесь вообще твой папа?

– Ты не подумай, пожалуйста, ничего такого, – спохватилась Настя, сообразив, что её заминки только вредят. – Хорошо, только ты не перебивай и выслушай до конца, не делая поспешных выводов. Обещаешь?

– Да-да, ну же, Настя, – начиная уставать от своей подруги, торопила Лена.

– Мой папа… Ты ему нравишься, это не секрет. И нравишься как женщина, это тоже не секрет. Дело в том, что он пользуется… Нет. Он часто бывает на светских вечерах правительства, ну там презентации, банкеты и тому подобное. Одному туда ходить не принято, желательно в сопровождении дамы. Ну, знаешь, как атрибут светской жизни… Так вот, он хотел бы, чтобы ты сопровождала его каждый раз, когда будут проходить подобные мероприятия.

Произнося эту запутанную речь, Настя всё это время смотрела в сторону, стараясь не смущаться под пристальным взглядом подруги, но потом она всё-таки любопытствующе зыркнула на Лену.

Та сидела не шевелясь с широко открытыми глазами и высоко поднятыми бровями, выражавшими удивление. Ничего плохого в этом не увидев, Настя продолжила уже более смело, но глаза всё-таки отвела.

– Он тебя всему обучит: как правильно себя вести, что говорить и нужно ли вообще говорить. Ничего от тебя сложного не требуется, просто сопровождение, а уж интимные отношения – это по твоему усмотрению.

– Ты что, предлагаешь мне стать проституткой?! – воскликнула Лена, разозлившись на последние слова.

– Да нет же, Лена, это уж как ты захочешь, тебе решать, – начала оправдываться Настя.

– В смысле мне решать? Решать, спать или не спать с ним? Как ты можешь даже думать об этом! И так спокойно об этом говорить! Я твоя подруга, и ты предлагаешь меня своему отцу!

– Наоборот, я предлагаю тебе своего отца. Я привыкла к этим девкам, пусть уж лучше это будешь ты.

– Что?! – буквально взбесилась Лена. – Я в шоке вообще! Подожди, я, наверное, чего-то не понимаю. Как ты можешь говорить такие слова? Надо же, какого ты обо мне мнения!

Настя схватилась за голову.

– Нет-нет! О боже мой, ты не так поняла, я не это имела в виду. Пусть уж лучше ты будешь с ним ходить, именно ходить, а не… то, что ты подумала.

– А какая разница! Значит, твой отец в любом случае предполагал такие отношения, раз речь шла об этом. А ты, моя подруга, даже не отговорила его от подобной затеи.

– Нет, ну я же сказала – по твоему усмотрению.

– Да, но никакого усмотрения здесь даже быть не может!

– Ну хорошо, не кипятись – никакого усмотрения.

– Да у вас даже мысли такой не должно было возникнуть!

– Я не понимаю, что в этом такого?! Это предполагается…

– Предполагается?! – вскричала Лена и даже вскочила, но почему-то не с кровати, а на кровать. – Ну вы вообще…

Она уже не знала, как выразить своё возмущение. Лена упорно не понимала, о чём толкует ей подруга, они словно говорили на разных языках.

– Ой, кстати, забыла про самое главное, – продолжила Настя, не обращая внимания на реакцию Лены. – Конечно же, он будет платить за услуги. Причём столько, что тебе не придётся больше работать в том месте. На эти деньги, правда, ты будешь должна ещё и поддерживать себя в форме, то есть ходить в салоны и спортзалы, а платья покупать он будет сам. Так что все остальные деньги будут в твоём распоряжении. Хочешь – за учёбу плати, хочешь – родителям отдавай.

– За какие такие услуги? – грубо произнесла Лена.

– Да не за те! Ну вот что ты привязалась! Забудь ты об этом. Просто я хотела всё выяснить и поговорить с отцом. А если бы он начал к тебе приставать, было бы ещё хуже.

– Значит, он хотел этого, а светские выходы – лишь предлог?!

– Да нет же, не предлог! Но он думал не только о выходах. Ты ведь ему нравишься.

– А тебе самой не противно? Что твоя подруга с твоим отцом? Да ещё и за деньги.

– Да не за это он тебе платить будет! Всё, давай сменим тему. Хочешь знать, сколько?

Лена замолчала. Настя, не дожидаясь её согласия, назвала сумму. Сумма была внушительная. Лена только бровью повела.

– Короче, он меня покупает.

Настя щёлкнула языком и всплеснула руками.

– Господи! Ну какая же ты… – не договорила она. – Это же совершенно безобидно. Зато многие твои проблемы решатся. Представь, тебе не придётся работать, а значит, больше времени будешь уделять учёбе. К тому же у тебя появится время, чтобы ухаживать за собой, возможность хорошо одеваться и выглядеть, – уговаривала Настя.

Лена задумалась. Соблазн действительно был велик.

– Ну как, согласна? – через некоторое время спросила Настя.

– Нет.

– Ну, ты не спеши. Не зря говорят, утро вечера мудренее. Завтра мы можем это обсудить ещё раз, мне очень нужно было поговорить с тобой, даже заснуть не могла. Теперь наконец можно спокойно лечь, – с этими словами Настя встала с кровати и выключила свет в гостевой комнате.