Читать книгу: «Наследница вампиров по прозвищу Черная роза. Книга 2», страница 6

Через полтора часа, в самой гущи, у края леса, где скалистая порода вырывалась из земли, я почуял омерзительный смрад, и, оставив Вольхора ан месте, пошел на запах, который привел меня к узкой расщелине. Проходя по пещере, изодрав себе плечи о острые края каменных стен и выступавших кореньев, мне все же удалось протиснуться внутрь логова чудовища. То, что это было именно логово оракула, я нисколько не сомневался, потому что под моими ногами издавали неприятные звуки остатки его пищи и жизни деятельности.

Помня свой предыдущий опыт битвы с мерзким паучьим отродьем, я призвал свои хопеши и, глядя наверх, держал их уже наготове. Когда я вошел в самую просторную часть пещеры, где смог вытянуться в полный рост, то в центре обнаружил не кокон, свисающий с потолка, а птичье гнездо, умащенное на огромный сталагмит.

В гнезде что-то шевелилось. Подкравшись ближе, я увидел, вздымающееся огромное пузо существа. Затем его, плотно прижатые волосатые лапы разогнулись, и монстр с паучьим телом привстал на них, возвышаясь над своим лежбищем, показываясь мне во всей своей «красе»

– Я знаю, кто ты такой и откуда пришшшел. – Прошипело существо противным скрипучим голосом, моргая своими фасеточными глазами.

Его седые, длинные, жидкие волосы, обрамляющие лысину, покрытую пигментными пятнами, свисали над гнездом и тряслись из стороны в сторону при каждом слове, выговоренным им с трудом.

– Вы че оракулы, все такие проницательные? Ну, раз мы уже знакомы, то можем перейти от официальной беседы к деловой. – Предложил я ему уверенным тоном, и отозвал хопеши, чтобы те не смущали информатора.

– Не сссспешшшши, демон. Ты уверен, что хочешшшь знать сссвое будущщщее?

– Вообще-то не особо. – Пожал я плечами. – Мне нужно, чтобы ты сказал, как мне разрушить божественное заклятье.

– Этого я сссказать не могу.

– Ну, что же, шепелявый, я могу помочь развязать тебе язык. – Пригрозил я, ковыряя в зубах, моментально выросшим когтем.

– Ты думаешшшшь я боюсссь ссссмерти, демон? Посссмотри на меня, я и так разлагаюсь. Еще пару ссстолетий и от меня не оссстанетссся и сссследа.

– Так я могу помочь, так сказать ускорить процесс, чтоб ты не мучался, в обмен на информацию. Что скажешь? Выгодная сделка!

– С сссамого зарождения жизни на Земле я видел бессссчисленное количесство ужасссных сссмертей, падения целых цивилизаций, катассстрофы. И все что меня окружает – это сссмерть. Так что этим ты не напугаешшшь меня. – Оракул улыбнулся во всю свою зубастую пасть, из которой текли слюни. Он медленно сполз со своего насеста и, передвигая лапами, приблизился ко мне.

Оракул втянул воздух в свои впадины, которые зияли на месте сгнившего носа.

– А я пока еще и не пытался. – Отозвался я.

– От тебя нессссет не только демоном, но и человеком. Давно я не ел человееечины. – Облизнулся мерзкий паук, из пасти которого слюна потекла ручьем.

Я ухватил его за свивающие волосы и притянул к своему лицу, о чем ужасно пожалел, так как его зловонное дыхание пыхнуло на меня:

– Ты мне зубы не заговаривай. Отвечай, как мне освободить отца?

Оракул дернулся, и в моих руках оказались нити его волос с частью гнилой плоти, оторванной от скальпеля, а сам он, не смотря на свою дряблость и годы, успел куда-то отпрыгнуть, при чем сделал это с юношеской ловкостью.

– Фуу! Мерзкий, полуразложившийся зомби! – Отплевывался я.

Зашвырнув кусок гнилой кожи куда-то подальше от себя, я отвлекся, чтобы вытереть испачканную руку об штанину. Кажется, этого и дожидался враг, и когда я ослабил бдительность, то он напал на меня из-за спины, издавая неприятное шипение. Борьба длилась недолго, так как древнему, полуразложившемуся оракулу было не под силу справиться с молодым сыном дьявола, превосходившего его по ловкости и силе. Юрко и играючи, словно насмехавшись над его реакцией, я уклонялся от его острых жвал и жала, чем вызывал дикий вопль, кричащий о желании меня убить.

– А твой сородич был куда уж лучше. С ним мне пришлось попотеть, прежде чем оставить лужу от него, как следствие несговорчивости арахнида. Ха-ха-ха. – Пытался я задеть за живое, и это у меня получалось хорошо, так как каждое слово прорицатель воспринимал остро, и его реакция была соответствующая.

Вскоре, не сумев поймать и даже ранить меня, членистоногий выдохся, его выпады стали медленными и неточными. Наигравшись с ним вдоволь, я решил, что пора заканчивать эти пьяные танцы, и в прыжке, переворачиваясь в воздухе, призвал хопеши. Я запрыгнул на вымотанного оракула сверху и повалил на спину, воткнув перекрещенные лезвие мечей в землю, по обе стороны шеи существа, таким образом, что его голова торчала на пути ножниц, без возможности пошевелиться.

Паучье отродье кряхтя и извиваясь пыталось выбраться, но только лишь порезало шею с обоих сторон, так как мечи, погруженные в твердую породу засели в ней намертво.

– Ну, так что? – Я победно присел на корточки перед лицом поверженного мной. – Мое предложение, пока еще в силе, но предупреждаю сразу, паучара, – тыкнул я пленнику в лицо указательным пальцем, – терпенье у меня не резиновое.

– Чтоб ты ссссдохххх! – Плюясь, хрипел оракул, вяло шевеля своими паучьими лапами, боясь шевелить головой, чтобы еще глубже не прорезать раны на шеи, из которых, проступали струйки вязкой, черной жидкости.

– Ну, это навряд ли. Если ты настоящий оракул, то, наверное, заглянув в будущее, ты узрел свою смерть от моей руки, ведь намерений отпустить тебя не входит в мои планы, отсюда следует, что ты издохнешь куда быстрей, чем я.

– Ы-а-аааа! – Завыло чудовище, подтверждая мое логически выстроенное предположение. – Будь ты проклят!

– Тц! И это был неправильный ответ. Ну, что ж. – Мне пришлось скривить разочарованную мину и хлопнуть себя по коленям для большего эффекта. – Я могу не сразу убить тебя, а, например, придти через неделю или две, оставив тебя в таком положении. Конечно, за это время ты не умрешь, но будешь мучиться от голода и истекать кровью, на запах которой соберутся насекомые и будут медленно, день за днем поедать тебя. О, это, наверное, будет жутко больно, за то ты станешь куда сговорчивее, чем в данный момент.

Я поднялся с корточек и, присвистывая, направился к выходу из этой темной затхлой пещеры, мысленно отсчитывая до того момента, когда пленник расколется под давлением:

– Не скучай, паучок. Еще свидимся.

– Лучше убей меня, демон! – Жалобно заскулил оракул. – Прошу убей!

– Расскажешь мне все, что меня интересует, и я, так уж и быть, подарю тебе легкую и быструю смерть. – Приостановился я и слега повернул голову, в сторону молящего о пощаде.

«А у меня прямо таки талант к пыткам. Не удивительно, ведь у меня был хороший учитель». – С благодарностью и гордостью я вспоминал отцовские уроки.

– Тайны древних мне не досссступны, я лишшшшь вижжжжу фрагменты сссобытий, что сссскладываются в общщщую картину. Каждый, кому посссчччастливилосссь приоткрыть завессссуууу будущщщщего трактует ее по-разззному.

– Хватит, соловьем разливаться. Ты меня утомляешь. – Развернулся я и подошел к арахниду. – Говори, я смогу освободить отца из заточения?

– Даааа, но ты об этом очччень ссссильно пожжжалеешшшшь, демон.

Моя, только что натягивающаяся улыбка быстро померкла.

– С чего это мне жалеть? – Пожал я плечами. – Не вижу никаких причин.

– О, приччччина будет. – Усмехнулся монстр. – И очень вессссомая.

– Меня это не интересует, ты мне вот что скажи, членистоногий. Как мне удастся провернуть это дельце?

– Тебе никак.

– Что это значит?

– Не тебе сссуждено оссссвободить Зло. Хех!

– Это уже хоть что-то. Так, и кто же мне в этом поможет?

–Ключ, наделенный выссссшшшшей ссссилой,

Его попробуй ты доссстать.

Он наречен тьмой и ссссветилом,

Его так проссссто не узнать.

И в мире торжессствующщщщей луны,

Древних Богов Архад он сссилы воедино соберет,

И пройдя ссссквозь толщщщи тьмы

Цепей Божжжжесссственных заклятья разорвет.

Врагу людссскому дассст ссссвободу,

И кровью ссссмертных мир зальет,

Но не напрассссна жертва человечесссского рода,

Ведь избранный в мир равновессссие вернет….

.… – Прохрипел оракул с затуманенными глазами, пока я его не вывел из транса ударом ноги в жирное пузо. – Кхе. Кхе. Кхе. – Откашливаясь, завертелся в ловушке паукообразный, чем еще сильнее повредил себе шею.

– Это что еще за высокопарная поэзия.– Терял я терпение. – Кончай в уши дудеть, шепелявый. Я сюда не за сказками пришел.

– Ладно, ладно. – Сдался до смерти перепуганный монстр, хватаясь за горло, которое полностью было перемазано черной кровью. – Ключ. Кхе. Кхе…. Ключ…

– Что еще за ключ? – Заинтересовался я.

– Ключ – открывающщщщий вссссе двери – избранный высссшей сссилой! – Выдавил из себя оракул, захлебываясь в крови.

– Мне уже порядком надоело это. – Со злостью я стиснул зубы, чувствуя, как во мне закипает и желает вырваться вторая сущность. – Говори яснее, что значат твои слова? Ключ к чему?

– Ко… вссссе….му! – Сплевывая черную слюну, из последних сил выговаривал прорицатель:

– Где мне его найти?

– Ни здессссь. На поверхносссссти, ты не найдешшшшь?

– И где же? Под землей?

– Нет.

Повисла пауза.

– Мы что, играем в игру «а ну-ка, угадай-ка»? Где искать? Отвечай! – Своим острым когтем, похожим на тонкий клинок, я надавил на вздутое, лохматое пузо паука, грозясь распороть ему брюхо. – Я могу мучить тебя вечно. Пытки – это первое, чему меня научил отец.

В каждой ячейке фасеточных глаз поселился страх, от которого микроскопические горошины зрачков хаотично стали метаться из стороны в сторону.

– В этом мире тебе не найтииии! – Взвыл оракул, хныча в тревожном ожидании неопределенного исхода.

От утомительного разговора, не приводящего ни к какому логическому выводу, у меня застучало в висках, а демонические когти на остальных пальцах полезли наружу без моего на то желания.

Я понял, что большего мне не добиться от этого скрытного и неразговорчивого существа. Мое терпенье лопнула, как мыльный пузырь, поэтому больше не было причин мучить свой слух и обоняние, находясь в этой неприятной компании.

– Ладно, хватит с тебя. Достаточно того, что я получил ответ на главный вопрос, и отец будет свободен. – Произнес я и, взявшись ладонями за эфесы хопешей. Оракул оскалил все свои зубы-иглы и зашипел, а я с силой вогнал Карателя и Рассекателя в землю, до самого основания.

Черная кровь бурлящим потоком хлынула из шеи, а голова мерзкого чудовища откатилась в сторону. Лицо оракула еще прибывало в движении: щеки и язык подергивались, а пасть лязгала зубами и жвалами, но вскоре застыло без движенья, а фасеточные, глубоко посаженные глаза стали меркнуть, пока не приобрели, цвет мутного стекла.

Оставаться в этой пещере дольше, чем это было необходимым, не было никакого желания, поэтому, я, вытянув хопеши из земли, обтер их лезвия от черной, липкой жидкости и отозвал обратно. Затем, сняв с себя безрукавку, замотал в нее голову поверженного арахнида и, закинув «суму с сюрпризом» на спину, в полной темноте отправился к выходу.

Аврора.

Сегодняшний вечер, впрочем (как и все в этом месяце), опять не задался, а все из-за того, что я недооценила старую грымзу Бертрам, приехавшею сюда, бог знает за какими делами. Эта диктаторша в юбке, как оказалось на практике, слов на ветер не бросает и как обещалась, жестко взялась за воспитание молодого поколения вампиров. Словно клещ, она вцепилась в кузенов и, с приходом темноты, вбивала в их детские головки знания по всем известным наукам до самого рассвета, не давая свободной минуты для отдыха. Помимо всего, эта ужасная тетка задавала кучу внеурочных заданий и, за невыполнение, очень строго наказывала мальчишек, которые под гнетом узурпаторши, стали шелковыми, а их лучезарные улыбки исчезли с лиц. По-факту, их просто лишили детства.

Меня Орлиха тоже невзлюбила, вот и старалась разделить нашу веселую компашку, заваливая близнецов учебой, дабы не дать нам вместе проводить время, как она считала, для совершения всяких непотребств, недостойных поведения принцев.

Лично меня Бертрам ужасно бесила и в моем воображении представала в образе сатаны с рогами, смеющаяся во все горло «Муа-ха-ха-ха», и вбивающая осиновые колья, с надписью «знания» в сердца кузенов.

От такой картины становилось не по себе и, мой мозг начинал усиленно вычислять все вероятности взаимодействия с гувернанткой, что наводило на меня еще больше ужаса, и стимулировало на ответные действия.

Как бы я не старалась и не изощрялась, к сожалению, но мои обещания братьям и предсказания на будущее о скором отъезде мадам, впервые не сбылись – дамочка оказалась еще тем тертым калачом. Боюсь даже представить, каких усилий ей стоит столько лет работать с юными вампирами и оставаться в здравом уме, при твердой памяти, и, что немало важно – невредимой.

Что я только не делала, чтобы вытурить эту орлиную физиономию из замка: подкладывала мышей ей в кровать, мазала подошву ее туфель собачьими экскрементами (что даже для меня было слишком, ведь я превозмогала собственную брезгливость, пока окунала обувь), чтобы «аромат» шлейфом, повсюду сопровождал даму и отпугивал окружающих. Но она быстро обнаружила причину и вышвырнула источник проблем в помойку. Еще, я изводила ее, притворяясь приведением, вздыхая и завывая из дымохода, не давая бедняжке выспаться, как следует, но и тут ушлая женщина нашла выход из положения – заткнула уши затычками, а на глаза надела повязку.

После неудачных попыток, пришлось воздействовать телекинезом, и вселить в ее сознание страх. И здесь ей удалось выйти победителем, ведь женщина не расставалась с настойкой валерьяны ни на секунду, которую она носила в кармане платья, такого же чопорного, как и она сама.

Что уж и говорить, предел моего ангельского терпения пересек черту раньше, чем пошатнулось тщеславие мадам, но опускать руки и отдавать братьев на съедение этому заумному монстру я не собиралась.

Перепробовав массу методов, пришлось перейти к радикальным мерам и воздействовать на организм гувернантки изнутри, чтобы хоть как то ослабить ее хватку. Для этого, мне пришлось прокрасться в покои Бертрам, когда та храпела на весь замок, и в пузырек с настойкой выдавить сок волчьих ягод, которых я насобирала по пути к замку, в лесу.

О свойствах ядовитых ягод я узнала из книги домнулэ Марчела, ведь, когда принцев Бертрам прибрала к рукам, мне не оставалось ничего, как бездельно шататься по замку, пиная ногами воздух по коридорам, ведь все равно меня ни к чему не подпускали. Но и здесь я нашла выгоду и, махнув на все запреты предков и позабыв все свои обещания (впрочем, как и всегда), я взломала библиотеку, и тайком поглощала оккультные знания, ведь, как говорится «запретный плод сладок!». Там я и откапала энциклопедию лекарственных трав и растений покойного десницы. Из нее я много узнала полезного про свойства местных растений, в особенности и о волчьих ягодах, которых в лесу, как снега в горах. В энциклопедии говорилось, что эти ягоды хоть и относятся к ядовитым, но все же убить взрослого человека не способны, а вот вызвать диарею и несварение желудка – вполне. Обычно их используют при запорах и, чтобы очистить кишечник. Для этого, нужно пару капель сока развести с водой и употреблять утром натощак. Но и в этот раз я перестаралась и, вместо положенных капель влила чуть больше. В итоге, как только гувернантка принимала капли, комнату заполняли жуткие урчащие звуки ее бунтующего живота, ее сгибало пополам от дискомфорта, а покрасневшее лицо покрывалось испаренной. Не в силах сдержать необратимый процесс, женщина, на всех парах, и со всей своей прытью, мчалась в уборную, что в другой части замка, прикрывая ладонями свои тылы и распространяя неприятный запах по коридору.

Этим я выкраивала полчаса времени, а при хорошем раскладе – час, чтобы вдоволь наговориться с кузенами и похвастаться новыми магическими фокусами.

Вредить самой женщине, я, признаться честно, не хотела, но другого варианта, чтобы хоть немного побыть с братьями, просто не нашлось, ведь Орлиха, словно сторожевой пес стояла на их страже, и не подпускала меня к ним даже близко. От этого я чувствовала себя еще более одинокой, чем когда-либо, особенно сейчас, когда поместье стало похоже на гигантский муравейник, готовящийся к зиме, и до меня никому не было дела. Уныние, скука и дефицит в общении поглотили меня настолько, что даже пропало желание проказничать и тайком подглядывать за слугами и их амурными делами. Да, что там говорить, какие тут амурные дела, когда в замке такой кавардак творится в преддверии чего-то невообразимого.

Вся прислуга в замке словно слетела с катушек, они носились по холлам, не замечая ступеней. Особенно странно вела себя тетушка. Эта, скрупулезная женщина, которая не могла пройти мимо меня, не сделав массу замечаний по моему внешнему виду или поведению, сейчас проносилась мимо со скоростью звука, еле касаясь ногами пола и не замечая моего присутствия вообще. Как курица наседка, тетушка квохтала, раздавая команды слугам направо и налево, патетически жестикулируя руками.

Видимо все готовились к большому празднику, о котором забыли меня предупредить. Ну, да и бог с ним, меня все равно, как всегда не позовут, боясь, что я все испорчу или опозорю наше семейство.

Помнится, пару раз на моей памяти устраивали балы, но я была слишком мала, и понятное дело, родители меня не брали с собой, но я все же умудрялась присутствовать на банкетах, точнее под столом. Сидя в своем убежище, как мышка, я наблюдала за танцующими парочками и красиво одетыми аристократами. Глядя на всю эту красоту, от блеска которой рябило в глазах, я мечтала, что когда вырасту, тоже буду вот так веселиться и танцевать с красивым кавалером (в роли красивого кавалера я, конечно же, представляла Даркаруса). В те моменты, воруя со стола сладости и поедая их, я размышляла о взрослении. Мне казалось, что быть взрослой так здорово и весело, что взрослая жизнь полна красочных и интересных событий. Думала я об этом до тех пор, пока моя мамочка не развевала мои фантазии своим грозным видом, когда ловила меня за руку, тянущуюся украсть очередное пирожное.

***

Мои воспоминания развенчал топот маленьких ножек, раздающийся по холлу, мимо библиотеки, где я с жадностью пожирала глазами пособие по магическим заклинаниям первого уровня. Я быстро закрыла книгу и положила ее на место, затем с радостной улыбкой на лице, вышла из комнаты, чтобы расцеловать близнецов и сказать, как сильно я по ним соскучилась, но мои добрые намерения потерпели полный провал.

Не успела я вышагнуть из библиотеки навстречу братьям, как я встретилась нос к носу, впереди идущей Бертрам. Из-за лоферов на мягкой подошве, я не услышала звука размашистого шага гувернантки, поэтому и столкнулась с ней.

– Ой, простите! – Пропищала я, растерявшись, и наспех изобразила, что-то отдаленно похожее на книксен.

Дама только брезгливо фыркнула и сразу же принялась за нравоучительности.

– Ваш моветон, просто ужасен! Не подобает юной леди сбивать всех с ноги и сломя голову перемещаться по помещенью. И что это за поклон? Это же просто отвратительно! – Она выгнула мне спину ровно, так, чтобы линия позвоночника была ровной как струна, и резко вздернула мой подбородок. – А ваша одежда, о май год, это же просто кошмар!

Узурпатор в юбке, еще минут пять, преисполненная пафоса, с ужасным акцентом, распиналась о моем непристойном «моветоне», как она выражалась и, оскорбляла мой внешний вид. На помощь пришли кузены, которые не могли терпеть, когда их сестрицу обежали.

– Мадам, а как же история древней Греции? Мы опоздаем! – Начал Аркти, указывая глазами на большие, напольные часы с маятником, стоящие в конце холла. На часах было уже без четверти полночь, а времени занимающего на путь в ученическую комнату и на подготовку к занятиям почти не осталось.

– О нет, только не это. Я так люблю историю античности, что не хочу пропускать и секунды учебного материала. – Артистично вздыхая, поддержал близнеца Радамир, подмигивая мне. – История такой интересный предмет!

Я хоть и сама могла постоять за себя и, с удовольствием бы спустила мадам с небес на землю, но вот только преждевременно раскрывать свою роль безвольной амебы перед Бертрам не должна. Мальчики больше всего боялись, что нас могут снова разлучить, а учитывая, что Орлиха жаловалась королю с королевой по поводу и без, добавляя отсебятину, попросили меня специально вести себе при гувернантке, как можно тише и скромней, чтобы у той и в мыслях не было подозревать простушку во всех своих несчастьях.

– Простите, мадам Бертрам, впредь я буду лучше стараться. – Безвольным тоном, смиреной мученицы, промямлила я, театрально опуская свои очи в пол.

– Да, да. Старайся лючше, май фрэнд, и сможешь добиться совершенства в реверансах. – Гордо хмыкнула она и, обернувшись в пол оборота, махнула рукой, давая команду. – Мальчики за мной.

Дама бесшумно двинулась по холлу своей утиной, слегка покачивающейся походкой, а близнецы тяжело вздохнули и, опустив головы, словно на каторгу, побрели за ней. Пройдя с десяток шагов, дама остановилась, обернулась, и проницательным взглядом с уженных глаз, сверлила меня. Затем она быстро подошла ко мне и с нескрываемым тщеславием заговорила.

– Насколько мне не изменяет памьять, вам, май гел, запрещено посещать библиотеку!

– Я… эээ. – Начала я, готовая провалиться сквозь землю, так как не знала, что и сказать на это, но видимо, каждая собака предупреждена тетушкой и дядюшкой о том, что мне путь в библиотеку, как и в кабинет – заказан.

Мадам, не дожидаясь ответа, глазами шарила по мне. Ее взгляд остановился на ключе, который я сжимала в своем кулаке, на радостях позабыв его спрятать. Затем, она резким движением вцепилась в головку ключа и хотела его выдернуть из рук, но я не желала расставаться со своей прелестью и еще крепче сжала его.

– Позвольте, мисс, я отдать это господину. – Сказала гувернантка, подозрительно приподнимая бровь и, потянула позолоченное изделие на себя.

– Ну, что вы, не стоит беспокоиться… мадам. – Так же льстиво ответила я. – Я, как раз нашла его в дверях и собиралась вернуть дяде. Тц. – Сказала я и тут же осеклась, поняв, что взболтнула чушь несусветную при этом чопорном сыщике, сующим, везде свой орлиный нос и вечно, что-то вынюхивающей.

О том, что ключ потерялся, дядя Дэш, к моей безграничной радости, заметил не сразу, чем я, несомненно, пользовалась все это время. Он считал, что сам посеял его под завалами документов в своем кабинете, поэтому, в преддверие суматошной подготовки к празднику, не торопился с поисками, но пару раз за ужином, при мадам, посетовал о пропаже.

– Лючше будет, если я верну ключ вашему дяде! – Строго каркнула женщина и вцепилась в него уже обоими руками.

– Это еще, почему же? – Изумилась я, перетягивая инструмент на себя.

После недолгого перетягивания предмета, пыхтя из последних сил и закусывая нижнюю губу, Бертрам с неким победным превосходством, заявила:

– Учитывая ваше криминальное прошлый, король может все не правильно поньять!

«Вот же ж!» – Оскалилась я и выпустила ключ из рук.

Повинуясь закону физики и прикладываемой силы, для натяжения на себя предмета, дамочка попятилась назад и грохнулась на свой почтенный английский зад. Ее лицо тут же побагровело от злости, а щеки затряслись.

– Упс, простите, мадам. Вы так быстро вырвали ключ, что я не успела среагировать и подхватить вас. – Стараясь выразить на лице искреннее сожаление, сказала я и, подойдя к ней, протянула руку, чтоб помочь подняться.

Скрежеща зубами, гувернантка не приняла моей руки, но подала знак близнецам, что бы мальчики помогли ей подняться.

Мальчики поняли все без слов и, молчаливыми рабами подхватили багровевшую от стыда и злобы дамочку под руки. Вытянувшись в полный рост, Бертрам, даже не соизволила поблагодарить детей за помощь, как того требовал ее хваленный этикет, и принялась приводить себя в порядок. Она отряхнула свой пышный зад, распрямила платье и поправила, слетевший на бок чепчик.

Пространство вокруг мадам заполнила ее неприятная аура, в которой заряженные частицы энергии искрились, грозя ударить молнией каждого, кто приблизится к его источнику хоть на шаг. Было понятно, что женщина на пределе своей ярости, потому как я подмочила авторитет дамы и унизила ее перед учениками.

Создавалось такое впечатление, что Бертрам вот-вот разразится проклятьями, потому как, она сверлила меня глазенками, полными гнева и пыхтела, как закипевший чан с водой.

Я уже морально подготовилась, чтобы выслушать весь поток негатива, желающий выплеснуться на меня из тонких губ женщины, и зажмурилась, скривив лицо, но гувернантка не спешила с обвинениями. Вместо того, чтобы открыть свой громоотвод и отчитать меня, англичанка скользнула рукой в карман, спрятанный в складках юбки и, выудила от туда пузырек с зеленоватой жидкостью. Затем, она его резко откупорила и приложила горлышко к губам. Ее багровое лицо тут же сменило цвет, а изогнутая от злости линия бровей разгладилась. Губы ее тоже разжались и разгладились, приобрели более насыщенный цвет. Аура мадам тоже претерпела изменения: заряженные молнией частицы растворились в воздухе, а энергия приобрела более спокойный и умеренный фон. На спокойном и умиротворенном лице женщины даже проступила вялая улыбка.

Мальчики, переглядываясь со мной, в полном изумлении пожимали плечами. Они тоже не понимали причин, по которым женщина терпеливо молчала, не отпустив ни одного замечания или высказывания.

Пока мадам преображалась на глазах, я не смогла удержаться и самовольно влезла в ее сознание и не пожалела об этом ни на секунду, так как в слегка опьяненном разуме выстраивалась четко поставленная логическая цепочка касающаяся моей личности.

Женщина хоть и рассуждала про себя на непонятном мне английском языке, но мне это никак не помешало, потому что я поняла все по картинкам воображения и по эмоциональным всплескам в разуме иностранки.

Кажется, грымза сразу раскусила меня. Она догадалась, что ключ, потерянный в кабинете, ни как не мог оказаться в замочной скважине библиотеки, а тем более у меня в руках, потому как в списке запрещенных к посещению мест для меня, был еще и дядин кабинет, в который никто кроме него и королевы не мог войти. Тетушка Лучия сама собой выпадала из списка подозреваемых, так как терпеть не могла чтение, а дядя Дэш не мог забыть, куда положил ключ последний раз, ибо вампиры обладали хорошей фотографической памятью.

Тем временем, Орлиха, спокойная, как сурок во время спячки, убрала бутылочку и ключ в карман и пару раз с довольной миной на лице, похлопала по нему ладошкой, как бы намекая на победу в этом раунде.

– Мис, уже довольно поздно. Вам уже пора домой. Этикет гласить! – Вздернула она вверх указательный палец. – Что пользоваться чей-либо гостеприимство – это дурной тон. – Совершенно спокойно, с акцентом, проговорила она и, развернувшись, бодро зашагала по холлу с натянутой улыбкой и вздернутым к верху орлиным носом.

Мальчики грустно развели руками и, бросая на меня кроткие сожалеющие взгляды, последовали за своей надзирательницей.

Настроение совсем испортилось. Я, молча, проводила глазами братьев до конца лестницы и увидела, как мадам Бертрам, скрючившись в три погибели, обхватив живот. Она приказала близнецам идти в ученическую и повторять пройденный на кануне материал, а сама поспешно стала спускаться по лестнице, нелестно отзываясь о местной кухне.

Шустро проковыляв мимо, дамочка не обратила на меня своего внимания, и издала неприятный звук, который сопровождался еще более неприятным запахом. Со словами «о, май гот!», она ускорила шаг и, достигнув конца холла, вприпрыжку побежала до клозета.

Мальчики уселись на ступени и весело хохоча, стали обсуждать условия пари, споря на то, сколько времени гувернантка там пробудет. Договорившись о цене, братья ударили по рукам.

Мое настроение, как-то тоже улучшилось и я за долю секунды, оказалась между ними и хлопнув кузенов по коленкам, предложила:

– Ну что? Показать вам, чему я научилась за это время? Или может, сыграем в «заклятья» на желание?

– Нет, ты всегда побеждаешь. Это скучная игра.

– Хорошо, тогда смотрите! – Сказала я и, достав из кармана перышко, на котором я практиковалась недавно, заставила его левитировать над ладонью, правда удалось это с третьей попытки и к тому же не высоко.

Глаза мальчишек загорелись от радости, но потом сразу же потухли.

– Прости, Ро, мы бы с радостью, но Орлиха сегодня хочет устроить нам проверку сразу по нескольким предметам, поэтому нам и вправду лучше повторить все, иначе мы опять останемся без десерта. – С сожалением проговорил Радамир.

– Ну, а ты, Аркти? Тоже хочешь потратить время на скучную философию вместо уроков по магии со мной?

Аркти тоже тяжело вздохнул:

– Прости, но эта карга слишком часто жалуется на нас отцу, а мы обещали, что не подведем его. – Кузен отвел грустные глаза в сторону.

– Ну, что ж! – Поднялась я со ступеней, чувствуя себя преданной и кинутой. – Тогда я пойду, не буду мешать вам, учиться.

– Ро, не обижайся, мы стараемся хорошо учиться только для того, чтобы отец позволил нам проводить с тобой выходные и каникулы. – Удержал меня Радик.

– Когда вы только успели стать такими занудами? – Проговорила я, грустно улыбнувшись, понимая, что мальчишки и так делают для этого все возможное. – Я не в обиде. Ладно, бегите, грызите гранит знаний. – Как обычно потрепала я их по головам.

Мальчики, распрощавшись со мной, отправились в комнату для обучения, а я, с ущемленным самолюбием, винила иностранную захватчицу в том, что та добилась-таки своего – украла у меня близнецов.

Ненавидя всеми фибрами мадам Бертрам, я, направилась наверх в поисках хотя бы единственной души, готовой выслушать мои жалобы, и по дороге обдумывала новый план месте, способный раз и навсегда избавиться от английской диктаторши.

Даркарус.

Лезвие меча в моих руках свистело, рассекая воздух. Мои выпады и удары в воображаемого противника были резки, точны и быстры. Я ловко переступал и обходил препятствие из ваз и подсвечников, расставленных мною на полу комнаты. Делал это я каждую ночь после ужина, чтобы поддерживать себя в форме, так как не желал чувствовать себя дряблым старым вампиром.

Отдавая предпочтение тренировкам, я усовершенствовал свою технику и попутно разгружал разум перед тем, как погрузиться в бумажную работу и ведение счетов, на которые согласился по просьбе дочери.

Увеличив скорость движений, в свои простые приемы добавил акробатические элементы, которые помогали мне не растерять свои боевые навыки.

Обходя очередное препятствие на пути, я продолжал борьбу. Присел, выдвинув одну ногу вперед, занес оружие над головой, выполнил им кручение, затем, выставленной нагой снес два пустых подсвечника. Следом, запрыгнул на письменный стол, выполнил от туда сальто, не успев приземлиться на ноги, воткнул меч в резную деревянную опору балдахина. Выхватил меч и снова в атаку с невидимым врагом и подсвечниками.