Читать книгу: «Очешуеть! Я – жена дракона?!», страница 2
Глава 5. Упрямая ящерица
Хорошее дело браком не назовут, совершенно верно, Юджин прав! Мои мысли заметались, как поставщики по комнате, когда я поймала их на обмане. Что же делать?! Может…
Глянула в окно. Не так уж быстро мы и едем, в принципе. Осторожно подвинулась к двери, метнув быстрый взгляд на дракона, который сидел рядом со скучающим видом.
Моя рука потянулась к двери. Но когда кончики пальцев уже коснулись прохладного гладкого дерева, Рэйнар ухватил за локоть и, усмехнувшись, отметил:
– Не советую, госпожа графиня. Если не хотите проводить первую брачную ночь кверху попой, которую я буду мазать лекарствами.
– Я вообще никак ее проводить не хочу! – огрызнулась в ответ.
– Отчего же?
Он так искренне удивляется! Неужели и впрямь считает, что я мечтаю отдаться дракону, который меня купил, словно я шкафчик какой-то?
– Потому что… – как бы сформулировать, чтобы тебя, гада чешуйчатого, убедить?
– Хорррошее дело бррраком не наззззовут! – снова проорал какаду.
– Именно, – поддакнула я. – Вот вам и ответ!
– Попугай – ваш главный советник?
– Почему нет? Не глупее некоторых.
– На что вы намекаете, Северина? – в голосе дракона прорезались стальные нотки.
– На то, что вы дурью маетесь, господин Рэйдэн! – сказала, как есть, нечего околотками ходить. – Я живой человек, а не игрушка, чтобы забавой драконьей быть! Неужели вам…
– Забава?! – перебил он. – Да что вы понимаете? Я слово дал, уверенный в вашей порядочности! А вам поиграть вздумалось, обиду свою сорвать на тех, кто посмел задеть вас, видите ли! Или все не так было? – темно-желтые, как дикий мед, глаза с прорезавшимся вертикальной иглой зрачка впились в мое лицо.
– Что это значит?.. – пробормотала, похолодев от страха.
– А то и значит, Северина! – прошипел мужчина. – Может, на самом-то деле в вашей умной головке родился хитрый план, когда вы наш спор подслушали? Дамой из высшего света стать – когда еще такой шанс подвернется? Всего-то и надо, подставить одного дурака-дракона, чтобы женился, а потом не жизнь, начнется, а сказка!
– Н-не нужна мне ваша сказка! – выкрикнула я сквозь слезы. – Любые бумаги подпишу, что не хочу ничего, только отпустите, пожалуйста! У меня сестры, не справятся ведь одни, отец их по миру пустит! Рэйнар, сжальтесь!
– Поздно. – Он отвернулся к окну. – Вы моя жена. Смиритесь.
Вот ведь упрямая ящерица! Натворил дел, а теперь расхлебывать отказывается! Ладно, справедливости ради надо отметить, что я тоже приложила к этому руку. И ногу, и голову, если уж быть до конца честной. Но дальше-то что? Нельзя же из-за одной глупой ошибки всю жизнь пускать под откос?
– Вы понимаете, какой будет скандал, когда об этом мезальянсе узнают в обществе? – попробую зайти с другой стороны, не совсем же он непрошибаемый, в самом деле.
– Да, скандал будет, – кивнул, – но он принесет куда меньше позора на мой род, чем развод! Да моя бабушка в гробу перевернется, если ее внук так осрамит семью!
Что ж ты упертый-то какой?!
– Допустим. Но жена, которой вы не нужны, это не позор?
– Что вы имеете в виду?
– А вы что, полагали, что у нас будет счастливый брак? Рэйнар, вы на самом деле такой наивный?
– Не понимаю, что вас не устраивает, – фыркнул раздраженно.
Ясно, подарком небес себя считает. Конечно, он же мужчина, дракон, граф, к тому же, будто мало мне и без титула бед с ним! А я нищая Золушка, которая, ненароком загремев за такую перспективную ящерицу замуж, должна истово небеса благодарить и всячески ему угождать. Ага, щааааз!
– Мы друг друга не любим, Рэйнар. – Начала пугать издалека.
– Поправимо. Главное, чтобы наши интересы совпадали, скажем так, в иной плоскости. Ну, вы меня поняли, Северина.
Эх, пока я витала в розовых облаках, влюбленная в него издалека, он рисовался мне совсем другим.
– Сделаю вид, что не слышала этого, – заявила, покраснев.
– Почему? – удивился искренне. – Плотские радости между супругами – это же естественно!
– И не мечтайте, господин дракон! – разозлилась. – Я с вами разделять всякие там плоскости не намерена!
– Это вы сейчас так говорите, – метнул в мою сторону уязвленный взгляд. – Поверьте, я сумею убедить вас передумать!
Мои глаза заметались. Может, еще не поздно сигануть из кареты?
– Многие девушки хотели бы быть на вашем месте, – промурлыкал чешуйчатый искуситель и потянулся ко мне.
Целоваться вздумал? Ну, ничего себе заявочки!
– Цьмок-цьмок? – осведомился Юджин, глядя на него. – Няяя, – и подставил щеку.
Рэйнар выругался себе под нос.
Я подавилась смешком и подвела итог:
– Боюсь, только такие поцелуи вам и светят, господин Рэйдэн.
– Посмотрим, – дракон усмехнулся. – Кстати, мы приехали, моя милая супруга!
Глава 6. Новый дом
Ух ты! А здорово быть графом-драконом, оказывается! Я выглянула из окна остановившейся кареты и присвистнула, увидев огромную домину, которая тонула в свете ярких факелов. Сколько же в ней этажей, очешуеть!
– Всего четыре этажа, – подсказал Рэйнар.
Вслух ляпнула, да? А и ладно, пусть знает, на ком женился! Всем известно, что Северина за словом в карман не полезет, а обложить может так, что у любого чешуйчатого причиндалы от удивления отвалятся! Я грубая простолюдинка!
– Как вам наш дом?
– Охренеть! – честно высказалась новобрачная и смачно утерла нос рукой.
А что, мы манерам разным не обучены!
– Рад, что вам нравится, Северина, – словно и не заметив, дракон вышел из кареты и подал мне руку.
Скосила на нее глаза, нахмурилась, будто взять в толк не могу, чего же он от меня хочет.
– Актриса из вас так себе, женушка, – муж усмехнулся. – Забываете, что я не первый день вас знаю и уже сумел составить впечатление. Вы на редкость воспитаны, изящны и милы для своего сословия. Идемте, – он зашагал к дому.
Скрипнула зубами, вылезла из кареты и пошла за ним, съедаемая желанием догнать и пнуть эту самодовольную ящерицу по наглому заду. Именно так, потому что даже на нем было написано, что Рэйнара это все развлекает.
Экскурсия между тем продолжалась.
– Вот там вы можете видеть пруд с лебедями, – дракон указал рукой вправо.
Пруд? Ничего себе, да это море целое! В нем, наверное, целый чешуйчатый поместится в истинном обличии, если вздумает пузо помочить.
– Сады, – небрежно кивнул влево. – За домом конюшни, псарня и всякое такое. А теперь…
Он вдруг подхватил меня на руки, воспользовавшись тем, что глазела по сторонам и потеряла бдительность.
– Ай! Что вы делаете? – возмутилась, конечно же.
– Кошшмарррр, кошшшмаррр! – взмыв в воздух, завопил Юджин.
– Новобрачную положено перенести через порог, – пояснил Рэйнар, быстро вбежав по ступенькам к двери.
Ого, какая! Я посмотрела на нее с уважением. Минимум в три моих роста, что вдоль, что поперек! Это чтобы у дракона филейная часть ненароком не застряла, если он надумает из дома выползти ранним утречком в зверином обличии? Представила, как чешуйчатая туша застыла, словно пробка в бутылке, в дверном проеме, и расхихикалась.
– Рад, что ваше настроение улучшилось, Северина, – Рэйнар улыбнулся и, ухватившись за бронзовое кольцо, постучал в дверь.
Она тут же распахнулась – благодаря двум дюжим молодцам в ливреях, что стояли за ней, и муж внес меня в дом.
– Добро пожаловать, госпожа графиня! – осторожно поставил на ноги и замолчал, дав время оглядеться.
– Крутяяаааак! Кррррутяяяк! – закричал какаду, взвившись под потолок.
Ныряя и кувыркаясь, он облетел по кругу просторный холл в бело-голубых тонах, покачался вниз головой на огромной люстре с сияющими хрустальными подвесками, и спикировал вниз, усевшись на мое плечо.
– Крутяк! – доложил, довольный. – Цьмок-цьмок?
– Твоему советнику мой скромный домик приглянулся, – дракон усмехнулся.
– Могу одолжить вам его на брачную ночь, желаете? – невинно похлопала глазками.
– Очень смешно, – пробурчал Рэйнар. – Идемте, покажу вам опочивальню, Северина.
– Вашу или мою? – уточнила, поднимаясь следом за ним по широченной лестнице с красивыми перилами из кованых завитушек.
– А ежели нашу? – кинул на меня через плечо хитрый взгляд.
– А ежели нашу, то я лучше сразу отправлюсь домой к батюшке.
– Хорошо, тогда вашу, – мы миновали длинный коридор, устланный мягкими коврами.
Сплошное безобразие, что по таким ходят в обуви!
– Пожалуйте, – дракон открыл передо мной дверь, – надеюсь, вам понравится.
Само собой, мысленно хмыкнула я. После моей-то комнатушки, которая по размерам, наверное, меньше, чем конура у самой захудалой гончей из псарни за домом, мне любая покажется райской обителью!
Зашла в комнату и замерла, завороженная персиково-клубничной нежностью, которая растекалась вокруг меня. Пуфики, словно воздушный зефир, кресла, как взбитые сливки, а кровать! Да на такой громадине мы бы всей семьей поместились, все десять сестер! И еще Юджину местечко бы осталось!
– Вижу, вам нравится, – Рэйнар довольно улыбнулся. – Отлично! Только не будет ли вам зябко на таком просторном ложе одной?
Экий ты неугомонный, чешуйчатый! И так ведь зашел, и этак! Все мысли, видать об одном у него!
– Так ведь я буду не одна, – нежно улыбнулась, снова похлопав глазками.
– Какое мудрое решение, супруга моя! – мурлыкнул, полыхнув глазами. – Поверьте, вы не пожалеете, – взял меня за руку и медленно поцеловал каждый пальчик.
– Конечно, не пожалею, – усмехнулась. – Ведь компанию мне составит лучший на свете попугай.
– В каком смысле? – супруг озадаченно уставился на меня.
– В прямом. – Я покосилась на какаду, который с любопытством оглядывал драконьи хоромы. – Солнце мое, ты на какой половине кровати спать будешь, правой или левой?
– Надо порррешать, – отозвался Юджин.
Взлетев, он приземлился на покрывало, важно побродил по нему в раздумьях, потом забрался на подушку и шлепнулся на спину, лапами кверху.
– Тута буду спать! – констатировал довольно.
– Вот, видите, одна не останусь.
– Тушите свеееет! – потребовал какаду.
– И в самом деле, пора баиньки. – Я с выражением посмотрела на Рэйнара.
– Намек понял, – он кивнул. – Спокойной ночи, дорогая.
– И вам сладких снов! – проводила его до двери, даже открыла ее.
– Но если все-таки передумаете, – не упустил последний шанс неугомонный дракон, – то…
– Не передумаю! – отрезала сурово. – Идите уже!
– Иду. – Вздохнул и вышел в коридор.
Не без удовольствия, должна признаться, захлопнула дверь перед его носом. Но не успела отойти на пару шагов, как в нее постучали. Этот дракон совсем оборзел?!
– Вот вам, а не брачная ночь! – рявкнула я, распахнув ее и выставив вперед кукиш. – Ой.
На пороге стоял один из тех крепких ребят в ливреях, что открыли перед нами огромную входную дверь.
– Ваш багаж, госпожа графиня, – даже не изменившись в лице, он поставил к стене мой чемодан и поклонился. – Простите за беспокойство!
– И вы простите, – сконфуженно пробормотала я, покраснев.
– Спаааать! – потребовал попугай.
– Какое спать, Юджин? – плюхнулась на кровать. – Надо думать, что делать!
– Цьмок-цьмок и спать! – категорично заявил он.
– Ты, пернатое безобразие, у тебя совесть есть, или только хвост? Меня тут какие-то драконы замуж без согласия берут, а ты и рад? Дом понравился? Тоже готов меня продать? Хотя чего удивляюсь, отец родной не погнушался за кошель с таланами меня отдать, чего уж от тебя ждать!
На глаза набежали слезы. Я отвернулась, готовая разрыдаться от жалости к себе.
– Пррррости, – Юджин запрыгнул мне на плечо. – Цьмок?
– Не хочу.
– Не хоччччешь цьмок? – распушил перья. – Дело серррьезное! Тогда давай сбежжжим!
Хм, а не такую уж и глупость предлагает попугай. Я еще успею добраться обратно до таверны, забрать у дядюшки Костолома талан и нанять лошадь. Уеду подальше, а когда утром новобрачный хватится, меня уж и след простыл!
– Так, поглядим, – подбежала к окну, распахнула его.
Третий этаж, но это ничего. Рядом труба водостока тянется жирной змеей, до самого низа почти. Как нечего делать! Мало я, что ли, в детстве излазила деревьев и прочего добра? Еще мама, когда с нами была, всегда говорила, что у нее не дочь родилась, а самая настоящая белка!
Я взяла чемодан и швырнула его в окно. Упал на лужайку, почти бесшумно. Так, теперь моя очередь.
– Юджин, сиди пока тут, – велела я попугаю и залезла на подоконник.
– Почччему? – он заходил по нему взад-вперед, взволнованно распушив желтый хохолок.
– Как слезу, прилетишь ко мне, не бойся. – Я обхватила ногами трубу и начала осторожно спускаться.
Все шло хорошо, пока посередине второго этажа подлая железяка не оторвалась от стены.
– Ай! – взвизгнула я и рухнула вместе с ней на спину. – Очешуеть!
Что ж у этих драконов все на соплях-то держится? Вряд ли, конечно, они рассчитывали, что по водостоку жены от них сбегать будут, но могли бы и понадежнее конструкцию укрепить, растяпы чешуйчатые!
– Жжжива? – какаду плюхнулся рядом на упругую траву, которая смягчила падение. – Се-ве-ри-на?
– Кажется. – Я пошевелилась. – Зад отшибла.
– До свадьбы зажживет, – утешил Юджин.
– Маловероятно, – донеслось из-за кустов. – Брак ведь был заключен только что.
Под свет факела вышел мой треклятый супруг.
– Вы занятная девушка, Северина, – сказал он, встав надо мной. – Я всякое мог предположить касаемо нашей первой брачной ночи. Что вы будете дарить мне пылкие ласки. Или стесняться изо всех сил. Но никак не мог подумать, что проведу эту ночь под окнами, карауля любимую супругу, которая выскользнет из нашего уютного гнездышка в холодную ночь, карабкаясь по водосточной трубе!
Говорливый какой дракон мне в мужья достался! Лучше бы у него мозгов и совести побольше было вместо красноречия!
– Кстати, дорогая, вы так пылко прижимаете кусок трубы к себе, что я ей даже завидую, так как многое бы отдал, чтобы оказаться на ее месте. Но поясните, будьте любезны, зачем она вам? Решили умыкнуть под шумок? С паршивой овцы хоть шерсти на носки, да? Или ей отведена роль сурового сувенира на память о замужестве?
Тьфу, и в самом деле, прижимаю кусок водостока к себе, будто дитя родное к груди. Я отшвырнула железяку, выругавшись под нос.
– Вставайте, Северина, простудитесь, – граф протянул мне руку.
Я, кряхтя, поднялась.
– Идемте уже в дом.
Лакеи покосилась на нас, снова распахнув дверь. Мне показалось, или у одного глаз начал дергаться? Рэйнар довел меня до комнаты и вновь попрощался, пожелав спокойной ночи. И опять, только закрыла дверь, как в нее постучали. Забыл спросить, а не передумала ли я насчет первой брачной ночи, ударившись головой при падении?
– Не будет вам постельных утех! – рывком открыв дверь, рявкнула я. – Ой.
Лакей снова поставил мой чемодан, теперь уже грязный и покосившийся, у стены.
– Ваш багаж, госпожа графиня, – пробормотал он и дернул глазом.
Теперь все слуги в доме будут думать, что хозяин женился на какой-то умалишенной бабе. Впрочем, мне это только на руку.
– Гав, – сказала я, чтобы закрепить первое впечатление, расхохоталась и закрыла дверь.
Юджин перелетел с подоконника на кровать, плюхнулся на подушку лапами кверху и заявил:
– А теперь цьмок и спать!
Глава 7. Драконий дом
Я открыла глаза и огляделась. Вот ведь! Так надеялась, что мне все это приснилось! Но нет, это был не кошмар, я и в самом деле теперь графиня Рэйдэн. А ведь когда заглядывалась на беловолосого красавчика-дракона, и помыслить не могла о таком! И никак не думала, что буду мечтать о разводе с ним.
Вот этим, кстати, и займусь.
Встала с пуховой перины и начала делать зарядку. Потом подошла к окну. Темно еще, но юная заря пробивается робкой светло-розовой полоской на горизонте. Разоспалась что-то госпожа графиня! Дома-то всегда затемно вскакивала, а тут, видать, на пуховых перинах, мягких, будто облако, продрыхла всласть почти до рассвета.
Ладно, спишем все на вчерашнюю нервотрепку. Я вздохнула, вглядевшись в темнеющий на горизонте лес. За ним моя таверна. Как они там, без меня, теперь будут, а?
Вспомнила, как каждое утро вставала первой, умывалась ледяной водой и шла вниз, на кухню. Затворяла тесто, а из подоспевшего с вечера лепила булочки, разжигала печь и отправляла в ее пышущие жаром недра выпечку.
Тренькал звонок над дверью. Значит, пришел молочник. Расплатившись с ним, я брала два стакана простокваши и шла в зал, к дядюшке Костолому, который как раз к этому времени разжигал камин.
Позавтракав на скорую руку с ним за компанию и обговорив дела, отправлялась будить старших сестер. Сами ведь ни за что не проснутся, засони этакие. Младших не трогала, оставляла посмаковать утренние сны, ведь на рассвете самые сладкие они. Да и когда с подушкой обниматься, коли не в ранние детские годы. Успеют еще, намаются, как подрастут, а пока пусть спят, мои хорошие.
Как старшие собирались на кухне, у меня как раз и булочки, и яишенка, и пироги поспевали к завтраку. Когда подтягивались сонные младшие, мы со старшими уже успевали поделить обязанности. Как печка жаркий, каждое утро разгорался спор, чья очередь посуду мыть в этот день. Никто не хотел, особенно, после ужина, когда глаза слипаются, а тарелки грязные словно и не убывают.
Тут приходил черед графика, в котором все было расписано. Сестры вздыхали, проклинали судьбу, но кивали и приступали к своим обязанностям. Двоим предстояло перечистить-перемыть горы овощей, другой паре настрогать их, третьим за рыбой сбегать, как раз рыбаки с утренним уловом причалят скоро. Да и остальным дела находились.
Сама надевала соломенную шляпку, одну на троих со старшими сестрами, и отправлялась на рынок. Город еще спал, и мне нравилось идти по пустынным улицам в легкой туманной дымке. Башмачки стучали по выстланной булыжником мостовой, солнышко начинало кидаться солнечными зайчиками сквозь таявшую сизую хмарь в небе. Холодный воздух бодрил и разрумянивал щечки.
К шумным бойким торговкам я обычно поспевала одной из первых и могла выбрать лучшие продукты. Зная меня, женщины тут же засучивали рукава и, взвесив нужное, с азартом пускались в споры относительно цены. Торговались мы обычно долго и с упоением, ничего зазорного в том не видя, ведь это обычай, а стало быть, проявление взаимного уважения.
Выслушав заодно и свежие сплетни, я брала изрядно потяжелевшие корзины и отправлялась в обратный путь. Пора было подавать завтрак посетителям, а потом и к обеду начинать готовиться. Дела никогда не убывали, рассиживаться сиднем было некогда, дни проходили в труде.
А теперь и чем занять себя, не ведаю. Полюбовавшись расцветающей в небе зарей, я вышла из спальни. Драконий дом еще спал, укутавшись сумраком. Коридорные свечи прогорели, наплакав воска на подсвечники. Лишь внизу, в холле, еще теплились огоньки на богато разукрашенных вензелями серебряных канделябрах.
К ним я и спустилась, гладя рукой отполированное дерево перил над коваными чугунными завитушками. Так странно после моей комнатушки оказаться в таком огромном доме, где лестницы – хоть на карете езди, коридоры – руки расставь в разнее стороны, все равно не заденешь за стены, а комнаты – что бальные залы, хочешь, вальсируй!
Дома все было совсем по-другому, спаленки крохотные, едва развернешься, которые побольше, так в тех по двое сестры жили. Коридоры такие, что дабы вдвоем пройти, надо каждому спиной прижаться к стенам. Да и скрипучие ступеньки узенькие такие, что весь дом слышит, ежели кошка по ним прошла.
А все одно, там я счастлива была, всегда при деле, вечно в заботах. Именно драконий просторный дом стал мне тесной клеткой, из которой хочется вырваться любой ценой и вернуться в свой тесный, покосившийся, но такой родной скворечник! Пусть меня батюшка за таланы продал, а сестры в ночь выставили прочь, все ж люблю их. Никого ведь нет более у меня, как не простить, хоть и кровью сердечко обливается? Родные ведь мы, как же иначе-то?
И где в этих хоромах кухня, знать бы еще. Я прошмыгнула мимо молодцев в ливреях, которые спали, стоя у дверей. Вот ведь работенка неблагодарная да скучная! Стой, как истукан, да ворота всем отворяй. Ну, вчера хоть граф жену полоумную притащил, которая из окна сиганула, чтобы сбежать от их господина, повеселила их.
Вот пересудов-то будет, небось! Потрещат слуги, мои косточки перемывая, как пить дать! Хотя, чего уж там, весь город загудит, как прознают, что дракон безродную дочь хозяина таверны замуж взял. И ведь черт-те что обо мне подумают, людям всегда самое плохое в первую очередь на ум приходит.
Вздохнув, покачала головой, взяла огарок свечи с канделябра и зашла в просторное помещение на первом этаже. Ага, кажется, это гостиная. Вон, стол обеденный какой знатный, как пять кроватей наподобие той, на которой я сегодня ночью нежилась. Отменно выспавшись, должна заметить. Это ведь не моя узенькая койка, на которой как не повернешься, так в зад или в бок пружиной мстительно получишь. Не ворочайся, стало быть.
Так, кухня должна быть рядом, не будут же слуги у драконов блюда изысканные за тридевять земель господам таскать. И не из-за того, что долго и тяжело, а по причине того, что остынут лакомые кушанья. Ага, вот она, родная моей душе! Запрятали подальше, а ведь это сердце любого дома!
Ух, тоже огромная! У одной стены печь – дровяная, хорошо, в ней лучше всего все блюда выходят. Вдоль других шкафчики да столешницы тянутся бесконечной чередой. И куда им столько? Сколько же их в доме живет? Ведь на такой кухне накашеварить на половину города несложно!
Зажгла от огарка свечи и обошла ее, кончиками пальцев ведя по холодным гладким столешницам – мраморные они, что ли? Открыла пару шкафчиков, доверху набитых кухонной утварью. Все дорогое, блестящее, пользоваться и то жалко роскошеством таким. Поставить на видное место, да любоваться.
Я на подобную посуду только поглазеть ходила в центральный магазин, который в два этажа отгрохали. Идешь там вдоль прилавков, любуешься, да в три глаза смотришь, как бы чего не задеть, ведь если разобьешь, всю жизнь потом расплачиваться придется.
На пристенке у печи нашла чайник, а рядом и воду в бадье. Хоть чаю попью, и то радость. Наполнила пузатого чутком воды, печь разожгла, все нужное пусть и не сразу, но сыскав, поставила кипятиться. Так, где они чай запрятали? Тут искать до ужина можно. Вроде как по уму листья заварочные поближе к печи держать надобно.
Постучала дверцами шкафов, открывая-закрывая, нашла какие-то пакетики. Нос в них сунула, расчихалась – специи это, едкие и вонючие. Покупными пользуются, надо же! Я вот никогда порошки эти не покупаю, сама все по отдельности приобретаю, а потом в ступке измельчаю и смеси пахучие и оттенки вкусу блюда добавляющие делаю.
А вот это похоже на чаек. Открыла банку жестяную, красиво расписанную птицами диковинными.
– Ты кто?
