Читать книгу: «Аз Фита Ижица. Часть I: Прогулка по висячему мостику. Книга 1: Золотистый свет», страница 4

Всё!!! Долой рутину! До оскомины надоевшие визитки, буклеты, баннеры – долой! Как здорово, что она успела расквитаться со всеми последними заказами.

Ира без стука материализовалась в офисе Барсавина и, не присев, порхая из стороны в сторону, взахлёб обрушила на него свои новости.

Ирин эмоциональный взрыв застал Игоря Афанасьевича врасплох. У него периодически возникали сложности с пониманием её неуёмного рвения.

Наконец, Ира оказалась в кресле.

– Игорь, а расскажи мне о Радном. Сегодня он мне понравился больше, но всё равно, какой-то он жутковатый.

– Я хорошо знал его отца. Андрюха уже при Брежневе занимал неплохой пост в партийных структурах. При Андропове уверенно пошёл вверх, а во времена Перестройки удачно перестроился. Деньгами ворочал только так!

Стаську рано к делу подпустил и не зря. Мальчишка воздух в золото превращал. Природный дар. Да ещё две вышки – экономический и юридический – параллельно оканчивал.

Мы несколько лет не общались, и вдруг узнаю, что Андрюха застрелился, а у Стаса, окромя материной квартиры в Химках, ничего не осталось. И тут ему невеста с приданым подвернулась – Ларочка. На шею сама вешалась, а он жутко переживал, что по расчёту женится.

Ларочка – русская, но гражданка Франции. По одним данным, её бабка с дедом – эмигранты, по другим – родители после войны и плена правдами-неправдами в Европе остались. Что на самом деле, никто не знает, но наследство у неё приличное.

Сразу после свадьбы Ларочка укатила на Гавайи. Ей там, видите ли, климат самый подходящий. А Стас впрягся в работу. Ездит к ней в гости. Только она ему на шею там так активно вешается, что он больше трёх дней не выдерживает. Подозреваю, что так и задумано. Я имею в виду Ларочкой.

В работе Стас пунктуален и честен. Платит щедро. Иметь с ним дело легко, просто, понятно, спокойно и выгодно. Вот, в сущности, и всё. Я удовлетворил твоё любопытство?

– Наверное. Просто ангел во плоти! Только плоти переборщили.

– Да, ещё. У них с Ларочкой есть сын. Правда, сомневаюсь, что Стас его когда-нибудь видел, кроме как на фотографиях. Воспитывается в каком-то ультрановомодном пансионе. Ир, а может, нам отметить начало твоей новой деятельности?

– Не возражаю.

На самом деле Ире хотелось поскорее попасть домой, но она чувствовала себя обязанной Игорю и посчитала, что отказываться нехорошо.

– Ирина Борисовна, жду Ваших распоряжений!

Ира рассмеялась, и они отправились в ближайший кабак.

– - -

Игорь Афанасьевич привёз её домой в начале второго ночи.

Ира была абсолютно трезвой, но знала об этом только она сама. Ей не терпелось остаться одной, и поэтому пришлось убедительно изображать полную невменяемость.

Просто принять

Ира проснулась от звонка в дверь.

– Лёша?!

– Да вроде как я.

– А институт?

– Мам, у меня зимние каникулы начались.

– Ты что, уже и сессию сдал?

– Слушай, ни за что не поверю, что ты спать вчера вечером легла.

– Точно. Не вечером, а ночью.

– Да нет! Ты спать, по-видимому, легла осенью и собиралась, как медведь, дрыхнуть до весны. Домой-то хоть пустишь?

– Придётся, видимо! – Ира усмехнулась.

Лёша кинул сумку в прихожей и отправился вместе с мамой на кухню. Они общими усилиями соорудили подобие праздничного завтрака и заодно обсудили Лёшину сессию и работу, предстоящую Ире.

– Мам, а ты сильно обидишься, если я послезавтра свалю до конца каникул? – спросил Лёша, усаживаясь за стол. – В Праге интересная мероприять по нашему профилю, а у нас с Владом есть официальное приглашение. Правдами-неправдами выбили!

– Вау! Молодцы́, мои мо́лодцы! А насчёт «свалить» – запросто. У меня сейчас такая загрузка будет, что всё равно тебе внимания уделить не смогу.

– Yes!!!

Лёша кинулся набирать Влада.

А Ира поняла, что боится видеть последнего. Но что-то глубоко внутри подсказывало ей, что встреча не состоится. По крайней мере, в ближайшее время.

Два дня пролетели незаметно в приятной суматохе. Хоть суеты оказалось больше, чем достаточно, Ира прекрасно отдохнула.

Вечером, пообещав звонить, мальчишки улетели. Провожать она их не поехала. К счастью, Лёша сам настоял.

И началось! Женечка рекомендовал ей не заморачиваться, а она и не заморачивалась! Её на части изнутри рвало. Хотелось выть и биться головой об стену.

Просто принять? Да Ира была готова согласиться с чем угодно, лишь бы отпустило! Но как это: «принять всем своим существом»?

Она сомневалась, что в таком состоянии сможет работать. Понадобились титанические усилия воли, чтобы засадить себя за компьютер, но стоило это сделать, как Ира моментально «включилась».

Стало вроде немного легче, однако вскоре выяснилось, что это ей только показалось.

Новая волна с неимоверной силой накатила на неё, выведя работоспособность и творческую активность за все мыслимые пределы интенсивности.

Ира ощутила себя Рогом Изобилия. Она с поразительной скоростью выдавала, как потом выразился Барсавин, шедевр за шедевром. Её трясло и выворачивало наизнанку, но при этом Ира за неделю осилила столько, сколько в нормальном состоянии вряд ли и за месяц бы сделала.

Правда, спала она всего по три-четыре часа в сутки. Так было проще: довести себя до полного изнеможения и забыться на несколько часов чёрным сном.

Ира поняла, почему Женечка сравнил происходившее с ней со смертью или рождением. Только вот вышеперечисленные процессы требовали меньших затрат по времени.

Она не выдержала и позвонила Женечке. Мобильник радостно объявил, что нынче сей абонент ну не доступен, ну никоим образом.

Ира порылась в недрах Контактов и к своей неописуемой радости нашла телефон Анастасии Максимовны. Та ей ещё более радостно заявила, что Женечка уехал и, возможно, даже на несколько месяцев.

Ире ничего не оставалось, как с удвоенной, непонятно откуда берущейся силой вновь накинуться на хоть чуть-чуть спасительную работу.

К концу второй недели первый этап был почти готов.

Ира внимательно смотрела в монитор. «Всё. Оно». Она кликнула Save и в тот же миг раздался звонок в дверь.

Всем своим существом не выходя из программы, Ира направилась в прихожую и, не задавая вопросов, стала отпирать. Скрежет ключа приветствовало громогласное «Ура!», исполненное стройным мужским дуэтом. На пороге стояли Лёша и Влад.

– Мам, как только закончилось всё самое интересное, мы – сразу домой. Так что у нас ещё целых два дня каникул! – весело возвестил Лёша. – Хотели сюрприз сделать и сделали, но только себе. У Влада матушка в санатории в Минводах. Можно он у нас перекантуется?

– Конечно, можно! Только разбирайтесь сами. Я что-то не особо вменяемая.

– А мы заметили! Бледная, как поганка! – Лёша внимательно рассматривал мать. – Небось, работала сутками, и даже с гусями.

– И с павлинами, – добавила Ира.

– Ну, хоть успеваешь? – ничуть в этом не сомневаясь, спросил Лёша.

– Иду с опережением графика.

– Лёша, быстро хватай мать свою на слове! – пробасил Влад из-под самого потолка.

– Уже поймал.

– Та-ак! И что это вы задумали, хлопцы, а? – Ира с ехидным подозрением переводила взгляд с одного на другого.

«Хлопцы» заговорщически переглянулись.

– Завтра собираем толпу, ты бросаешь всё, и чешем в Лоо, в аквапарк.

– Ирина Борисовна, возражения не принимаются.

– И вообще, мам, мы тебя ни о чём не спрашиваем, ничего тебе не предлагаем, а просто ставим в известность.

– Так значит, выбора у меня нет?

– Никакого!

Ира смотрела на них с тёплой благодарностью.

– Ах, мальчишки вы мои мальчишки! Что бы я без вас делала?!

– В компьютер пялилась! – Лёша обнял мать и поволок на кухню. – Перекусить есть чего-нибудь?

– Не-а.

И действительно, в доме было шаром покати. Лёша с Владом унеслись в магазин и вскоре разбирали содержимое пакетов. К хозяйству Иру не подпустили, но и с кухни уйти не дали.

– Влад, мы её очень удачно выдернули. Если сейчас упустим, потом опять вытянуть может и не получиться.

Приготовление пищи перемежалось телефонными звонками, и к накрытию стола список завтрашней компании в целом сформировался. Ужинали весело, а потом Лёша лично выключил компьютер и уложил мать спать. Сами они тоже не засиживались. Завтрашний день намечался «напряжённым».

– - -

Ира проснулась, как ей показалось, очень рано. Она накинула халат и тихонько, чтобы не разбудить уставших с дороги ребят, вышла из своей комнаты. Её предосторожности оказались напрасными. Лёша и Влад уже давно встали.

– Мамуль, доброе утро!

– Доброе утро, Ирина Борисовна!

– Привет, ясны соколы!

– Ирина Борисовна, доступ к компьютеру строго воспрещён.

– Слушаюсь и повинуюсь.

Едва Ира успела привести себя в порядок и сунуть в рюкзачок полотенце с купальником, «ясны соколы» объявили, что транспорт уже ждёт, и пора выходить.

Компания собралась большая: Наташа с Вадиком и Дашунькой, Люся с Фёдором и сыновьями, а так же бывшие Ирины ученики – одноклассники Влада – с родителями. Ирин Лёша вырос среди них. Со своим классом ему, к сожалению, не повезло.

А весь подопечный Ире класс ещё в школьную пору сдружился семьями, и теперь присутствовал в почти полном составе, так что транспортными средствами служили два ПАЗика, предоставленные одним из пап.

Выход Иры из подъезда присутствующие встретили оглушительным ликованием и кинулись наперебой с криками и визгами обнимать и целовать любимую учительницу. И ещё неизвестно, кто вопил и скакал больше, повзрослевшие детки или их родители.

В общем, Ирины давешние муки будто рукой сняло. За бурным общением она не заметила, как они оказались на месте. Просто, в один момент Ира обнаружила себя стоящей в купальнике на краю бассейна.

Она прыгнула в воду. Там её поймал Влад и поволок на высоченную башню, соединённую с бассейном замысловатым сооружением в виде причудливо загнуто-выгнутой трубы.

Ира весело отбивалась. Она побаивалась подобных развлечений. Влад крепко обхватил её, и они понеслись вниз.

Сильные руки бережно сжимали. По Ириному телу пробежала дрожь, но не от страха. Влад почувствовал, и его рука скользнула вниз по её животу. У Иры перехватило дыхание. Она всеми силами своей воли пыталась контролировать себя, но получалось плохо.

Вспомнилась курьёзная история с Люсиным сыном. Влад постарше его на несколько лет, но это не успокаивало. И вдруг, ко всему прочему, перед внутренним взором мелькнуло лицо Влада из её сна.

Домой вернулись часов в восемь вечера. Бо́льшая часть ещё по дороге рассосалась, а костяк собрался за столом у Иры, и веселье продолжилось.

Молодь решила податься в какой-нибудь клуб. Ирину Борисовну тоже звали с собой, но она, сославшись на усталость, отказалась. А когда дружная толпа собралась на выход, выяснилось, что одной ей остаться не удастся. Влад неожиданно вызвался помочь с уборкой.

Ира отказывалась от помощи, вызывался помочь Лёша, но Влад Лёшу ненавязчиво спровадил, а её вообще слушать не стал.

Всё стихло. Ира удручённо взглянула на кухню. Да. Без помощи ей точно этого не осилить.

А собственно, чего она переживает? Быть может там, в замысловатой трубе аквапарка всё случайно вышло, и сам Влад ничего не заметил и не понял? Может, это она сама себе всё накрутила? Во всяком случае, чисто внешне, ничего странного в его поведении никто, кроме неё, вроде не заметил.

Да. Точно. Сама накрутила.

– Влад, ты как хочешь, а я сначала в душ, а затем займёмся уборкой. Ладно?

– Нет проблем, Ирина Борисовна.

Его голос звучал совершенно обычно. Ира окончательно успокоилась.

И всё же, уже под душем, она ещё раз вспомнила всю ситуацию. Вспомнила, как ей мельком удалось перехватить его взгляд, когда он выносил её из воды.

Нет. Ничего крамольного. Даже тени.

Ира вытерлась, сполоснула и повесила купальник, оделась и вышла.

Кухня сияла чистотой.

Сзади подошёл Влад. Она не увидела, не услышала, а почувствовала, что он стоит вплотную у неё за спиной. Его руки легли на её плечи. Нежно, но властно. В аквапарке ей ничего не померещилось.

– У меня есть выбор? – тихо спросила она.

– Нет, – так же тихо ответил Влад.

– - -

Проснувшись утром, Ира не решалась выйти из комнаты. Восхитительная ночь, проведённая с Владом, вселила в неё полное замешательство.

Она не знала, как ТЕПЕРЬ выйти из комнаты. И вообще, как вести себя, как жить дальше?

Ира несколько раз вставала и снова ложилась.

Дверь распахнулась. На пороге стоял Влад. Перед Ириными глазами мелькнул класс и неугомонный переросток с последней парты.

– Доброе утро. Лёша пришёл только в половине седьмого утра, так что проснётся не раньше обеда.

– Влад…

– Ирина Борисовна, всё в порядке.

– Влад… – снова попыталась она начать нелёгкий разговор.

– Ирина Борисовна, мне, кроме Вас, никто не нужен, и я это не сейчас придумал. Это серьёзно. – Влад говорил спокойно и твёрдо.

– Лучше бы это оказалось пикантным приключением, – сказала выбитая из колеи Ира после долгой паузы.

– Почему?

– Влад, конечно, тебе не семнадцать лет, как Лёше, и в сыновья ты мне даже с натягом не годишься, но всё равно. Ты слишком молод.

– «Слишком молод» для чего?

– Влад. Ты ведь понимаешь.

– А Вы?

– Знаешь, «серьёзно» у тебя должно быть с девушкой подходящей тебе по возрасту, на которой ты женишься, которая родит тебе детей.

– Почему?

– Потому, что так положено.

– Кем? Когда? Зачем?

– Влад, ты обязательно встретишь такую девушку и женишься на ней, и она родит тебе детей, и вы будете счастливы.

– Допустим. Я её встречу, женюсь, детей она мне нарожает… Пусть, раз так положено. Но я всё равно останусь рядом с Вами.

– Влад, ты, вообще, осознаёшь, что сейчас говоришь?

– Вполне. Ирина Борисовна, я действительно не сейчас всё это придумал.

Ира понятия не имела, что ей делать. Она не раз выслушивала банальные клятвы в вечной любви от самых разных представителей мужского пола и умела с этим бороться.

Но Влад для неё не относился к разряду «самых разных», и к тому же он не клялся в любви. Он говорил о чём-то, принадлежащем к принципиально иной шкале ценностей.

Не зная что делать, Ира продолжила городить первую приходящую в голову чушь.

– Влад, я – взрослая женщина, гораздо старше тебя. У меня сложившийся образ жизни, который мне очень нравится. И я приложила немало усилий, чтобы сложить его именно так…

– Я разве сказал, что хочу что-то изменить в Вашей жизни?

– Влад…

– Не обижайтесь, но сейчас Вы чушь городите.

– Что ж обижаться? Ты прав.

– Так может, лучше просто принять?

«Просто принять» молнией пронзило Иру насквозь.

– Ирина Борисовна, я буду рядом с Вами. Я хотел этого с самого начала, ещё в школе, а теперь я знаю точно, что так и должно быть.

Ира молча смотрела на него. Выражение его лица было таким же, как в том странном сне, когда он перехватил её взгляд.

Вдруг он, как тогда, повернул голову в ту самую сторону – левее и назад – где тогда стоял Аристарх Поликарпович. Она машинально «проследовала» за его взглядом. Он резко перевёл взор на неё и «поймал» то, что хотел, то, что ожидал.

– Ведь это действительно было?

– Что было? – Ира поняла, о чём он, но старалась не подавать виду.

– Вы с ним уже знакомы, или ещё нет?

– С кем?

– С Аристархом Поликарповичем.

– Я знакома с человеком, носящим такое имя.

– Давно?

– Я познакомилась с ним где-то не более месяца назад.

– Значит, всё действительно так.

– Что?

– Но Вы ведь всё знаете.

– Наверное, знаю, но мне кажется, что не всё.

– Где-то не более месяца назад, как раз в разгар сессии я возился на кухне. Лёша уехал в библиотеку. Предстоял сложный экзамен, а у нас дома не оказалось необходимых материалов.

Вдруг, как ниоткуда появился старик. В общем-то, такой… вполне обычный. Представился: «Аристарх Поликарпович», – и сел рядом.

Он говорил о Вас. Очень много и долго говорил, но я, почему-то, не смог запомнить, что. Потом он попросил пойти с ним, предупредив, что зрелище мне предстоит жутковатое, но вмешиваться в то, что произойдёт, нельзя ни в коем случае. Единственное, что я должен сделать, это указать Вам на него, так как меня Вы знаете, а его ещё нет, но обязательно должны запомнить, иначе можете не узнать, когда это станет жизненно необходимо.

Я согласился, и мы оказались на поляне.

Там была толпа народа и священник в чёрном. Они под его руководством охапками скидывали хворост вокруг шеста. Потом на телеге привезли Вас и привязали к шесту. Они долго кричали, пели и молились, а потом священник зажёг костёр.

Жуть полная! И вдруг Вы полетели.

Я всеми силами пытался перехватить Ваш взгляд, и, в конце концов, мне это удалось. Я глазами показал Вам на Аристарха Поликарповича, а он затем указал на меня и ещё на одного человека очень высокого роста и в самом принципе огромного, который всё время стоял чуть поодаль. Мы втроём помахали Вам.

А потом я снова оказался на кухне вместе с Аристархом Поликарповичем.

Он поблагодарил меня и на прощанье сказал:

«Помни, что ты пообещал сам себе, будучи ещё подростком. Будь всегда рядом с ней, но никогда ни во что сам не вмешивайся. Стань для неё вещью, которой пользуются при необходимости и о которой забывают за ненадобностью. Это нелегко, но ты сам так решил. Удачи!».

Я открыл ему дверь, и он ушёл.

Понимаю, что не могло это случиться на самом деле, но точно знаю, что не засыпал и не просыпался.

– Влад, мало ли что привиделось уставшему студенту.

– Ирина Борисовна, я действительно поклялся себе.

– Влад, неужели ты хочешь стать вещью, которой пользуются при необходимости и о которой забывают за ненадобностью?

– Я могу рассчитывать на большее?

– Нет.

– В таком случае я не согласен на меньшее.

– Как знаешь. – Ира улыбнулась.

Влад улыбнулся в ответ и перетащил её к себе на колени. Она положила голову ему на плечо.

– Влад, пообещай мне, что у тебя будет нормальная семья.

– Обещаю.

Он нежно коснулся губами её щеки.

– - -

Когда проснулся Лёша, Ира и Влад готовили ужин.

– А вы неплохо смотритесь! – сказал он, заходя на кухню.

Ира покраснела.

– А вот так? – Влад притянул её к себе и обнял.

– Ещё лучше! – со смехом заключил Лёша и присоединился к общим хлопотам.

Другая сфера

Утром мальчишки уехали, а к вечеру, во вновь накатившей нестерпимо мучительной волне Ира закончила первый этап своей работы и скинула Радному на FTP сервер готовые эскизы и чертежи с аннотацией.

На следующее утро к ней приехал сияющий Игорь Афанасьевич.

– Ну, Ирка, ты даёшь! Стаська в восторге! Он ожидал первых ласточек самое раннее месяца через два-три, а ты ему за две недели выдала! Говорит, полный отпад! Мне-то хоть покажешь, что ему отправила?

– Зачем? Чтобы обругал последними словами?

– Почему ж я должен ругать? Стас доволен.

– Вот и славненько.

– Так, покажешь?

– Нет. Я суеверная.

– А у меня, по-твоему, глаз дурной?

– Игорь, хватит стрекотать как сорока. Лучше кофе свари.

Он послушно встал к плите, а Ира вернулась к компьютеру.

– Ир, кофе готов.

– Тащи сюда.

– Ириш, ты за две недели горы свернула, может, выходной бы себе сделала, а?

– Игорёша, на Том Свете времени для отдыха будет больше, чем достаточно.

– Ир!

Ира оторвалась от монитора и повернулась к нему.

– Слушай, а где твоя Алиночка?

– Мы расстались.

– О боже! Ну заведи себе какую-нибудь Альбиночку! Чего ты меня-то терзаешь, а?

– Ир…

– Хочешь меня осчастливить?

– А это возможно?

– Возможно.

– Как?

– Свали.

– Ир, ты что, не с той ноги встала?

– Нет. Я не с той руки зубы почистила.

– Извини.

Игорь вышел из комнаты. Обследовав кухню, он понял, что есть Ирке, в общем-то, нечего и отправился в магазин.

Как в полусне Ира констатировала звук закрывающейся входной двери и утонула в изнуряющем муками состоянии. Она периодически ловила себя на том, что вообще не думает. Её била дрожь, крутило и выворачивало, а в компьютере с космической скоростью появлялись новые файлы.

Она понятия не имела, сколько прошло времени. Входная дверь периодически открывалась и закрывалась. Кто-то возился у неё на кухне. Её чем-то кормили.

Иногда она ловила себя в душе. Иногда – засыпающей в постели. Иногда каким-то отдалённым участком мозга, понимала, что с ней разговаривают: о чём-то спрашивают, и она что-то отвечает. Несколько раз даже заметила смену времени суток, но всё будто в полусне.

В конце концов, настал момент, когда она поняла, что сотворила всё, что от неё требовалось. Всё перепроверив, должным образом сохранив и переправив Радному, Ира выключила компьютер и подошла к окну.

Лил дождь. Деревья стояли зелёные. В последний раз она видела их с набухающими почками. Часы показывали десять утра.

«Ты сама должна принять, что то, что произошло, реально произошло», – вспомнила она слова Женечки.

А собственно, что произошло?

Ну прожила она неделю, как во сне, и сон тот не запомнила, а потом увидела странный сон и восприняла его как реальность. Ну и что? Как будто в первый раз!

У неё и раньше бывали периоды, когда сон от реальности она отличала только с помощью способности летать. Во сне это получалось, а наяву – нет.

Что же её так ломает и терзает? А разве раньше такого не было? Было. Да ещё как!

Нет, не так.

Ира остро почувствовала, что на сей раз, с ней произошло нечто такое, что делит жизнь на «до» и «после».

А вот ЧТО произошло?

Она ещё раз отстранённо прокрутила все события. В них действительно не находилось ничего для неё странного, чего бы раньше с ней не происходило. Она, конечно, далеко не всё помнит, но…

Вот, например, сейчас она понятия не имеет, сколько прошло времени с момента, когда она отправила Радному первые эскизы. И что всё это время творилось вокруг, она тоже не помнит. Ну и что? Ведь по этому поводу не терзает? Она всегда, когда с головой уходила в работу, не замечала, что в это время творилось вокруг.

Стоп. «Когда уходила в работу».

У Аристарха Поликарповича в работу она не уходила.

Да нет. Бред.

Ира вспомнила, как со всех ног кинулась к Игорю узнать, что было. Потом Радный. Её вымучивало, и тут позвонил Лёша, и всё прошло. А потом Женечка, и всё началось снова и с утроенной силой. Но на время пребывания Лёши всё стихало.

Нет, не стихало.

Ира долго думала и нашла сравнение:

Словно внимательно смотришь фильм, и вдруг кто-то отвлекает, но пока ты занят другим, действие не останавливается, просто, ты как бы выпадаешь из него, а потом снова подхватываешь.

Перед внутренним взором пронёсся весь процесс работы.

А ведь действительно с ней что-то произошло!

Да, она всегда работала быстро, но теперь! Она рассчитывала первый этап закончить за месяц-полтора, может, даже и два, а управилась всего за две недели. На остальное она прикинула где-то полгода, а то и год, и…

Кстати, а какое нынче число? Месяц?

Ира глянула на экранчик мобильника. 17 апреля. Чуть больше полутора месяцев. Ни … себе!!!

Всё это время она работала, не задумываясь, и не осознавая момента виртуальной материализации идей. А ведь…

А ведь она больше не мучается! В состоянии ничего не изменилось, но дискомфорт от этих ощущений, чувств пропал!

Когда это случилось, она тоже не заметила. Может, просто привыкла?

Да нет, наоборот, она по привычке вот только что выясняла сама у себя, почему же её так мучает, а её, оказывается, уже не мучает. Ей как-то даже вроде хорошо.

Ира встала, оделась, взяла зонт и вышла из дома.

Дождь лил, как из ведра. Сверкали молнии. Грохотал гром. Совсем стемнело.

Ира посмотрела на часы мобильника. 00.00. На раздумья ушло целых четырнадцать часов! Не хило.

Ира спустилась к Сочинке и пошла по набережной. Вдоль Ривьерского моста вышла на проспект.

Охваченный ливнем город словно вымер. Только на Платановой аллее пара молодых людей пыталась изловить такси.

Зонт выполнял чисто бутафорскую функцию. Ира промокла до нитки. Ветви платанов перед Поцелуевским то и дело проводили по несчастному зонту молодыми мокрыми листьями. Жутковато. Ира закрыла бесполезный зонт.

Лестница Мамонтова спуска (Пролетарского подъёма) напоминала водопад, а выше – несущуюся к нему бурную горную реку.

Напротив Калинки под навесом автобусной остановки кто-то стоял. Только зачем, Ира не поняла. Общественный транспорт в это время не функционирует, а такси здесь не поймать в принципе. Тем более, стоя в стороне от трассы.

Ире стало смешно. Она прибавила шагу. Но стоило ей миновать остановку, как знакомый голос окликнул её:

– Палладина!

Она молча уткнулась Женечке в грудь. Ей хотелось смеяться и плакать одновременно, но ни на то ни на другое не было сил.

Женечка подхватил её на руки и отнёс в такси, ждавшее чуть выше Калинки.

Так же на руках он внёс её в дом, и она не заметила, как оказалась в горячей пенной ванне, а вся её одежда в умиротворённо урчащей стиральной машине.

Потом появился Женечка с огромной белоснежной махровой простынёй. Он запеленал Иру, как младенца и отнёс в спальню. Там напоил горячим ароматным чаем с мёдом, лёг рядом и сказал:

– Закрывай глаза и спи.

– - -

Проснулась Ира только к следующему вечеру. Женечки в спальне не было. Зато вся её одежда, идеально выстиранная и выглаженная, аккуратно висела на стуле, а на краю кровати предусмотрительно лежал махровый халат.

Ира накинула его и отправилась в ванную. Ей казалось, что в квартире, кроме неё, никого нет. Душ смыл остатки сна.

Одежда источала еле уловимый тонкий аромат и была тёплой, как только что из-под утюга. Окончательно приведя себя в порядок, Ира прошла в гостиную и вздрогнула от неожиданности.

Там, в полной тишине сидел Женечка.

– Выспалась?

– Да, Женечка, спасибо тебе.

Он усадил Иру на диван за накрытым столом и окинул пристальным взглядом с доброй хитрецой в глазах.

– Жень, скажи, только честно: я, вообще, человек?

Женечкино лицо сразу стало серьёзным, правда, не утратив доброты во взгляде.

– Пока что, в большей степени, чем я.

– Почему «пока что»?

– Потому что уже задаёшься этим вопросом, но сама ещё на него ответить не можешь.

– Жень, сколько языков ты знаешь?

– Все. По крайней мере, ныне существующие и существовавшие на Земле до сегодняшнего дня.

– Жень, сколько тебе лет?

– По паспорту, сорок два года.

– А если не по паспорту?

– А если не по паспорту, то где-то около двух с половиной тысяч. Извини, точнее сказать не могу.

– То есть, ты вообще не человек?

– Почему? Я – человек, из плоти и крови, как все люди. Только отношусь к тому незначительному меньшинству, которое знает, что с этой плотью и кровью можно делать.

– И насколько минимально это меньшинство?

– Потенциально на это способно не так уж и мало рождённых людьми. Однако далеко не все задаются целью преодолеть ограничения человеческого воплощения.

– Жень, ты хочешь сказать, что действительно существуют… ну… как бы избранные?

– Видишь ли, люди сильно отличаются, как по своему биологическому, так и по энергетическому происхождению.

Человечество занято поисками Истины в смысле «так или так». А нет никакого «или».

Истина бесконечно многогранна. И так, и так, и так, и так. Всё верно, хотя в доступной человеку логике может выглядеть взаимоисключающим.

Все гипотезы о происхождении человека, от самых ранних до ультрасовременных, абсолютно все верны, как и гипотезы о бытие, либо небытие после биологической смерти плоти. Верно всё, только каждому своё.

– То есть, кто-то произошёл от обезьяны, а кто-то от инопланетянина? – спросила Ира с лёгкой иронией.

– Грубо говоря, да. Изучай мифы.

– То есть мифы – это совсем не мифы, а…

– Нет. Мифы – это мифы. Вопрос в том, что ты понимаешь под термином «миф».

Большинство относится к ним как к плоду больной фантазии далёких предков, правда, не лишённой художественной ценности. Кто-то пытается увидеть аллегорию. Кто-то ссылается на принятый тогда стиль изложения. Существует масса всевозможных подходов.

А миф есть ключ. Всё зависит от настройки восприятия. Если она соответствует необходимым параметрам, то миф становится для тебя ключом к кодам, открывающим все таинства Бытия.

Не пытайся трактовать мифы, не ищи в них подтекста, принимай всё буквально, без оценок и понимания, и постепенно ключ от кодов, которым является миф, материализуется для тебя.

Ты уже вкусила, что значит изменение настроек восприятия. Запоем читай мифы, особенно в моменты, когда тебя вновь и вновь будет выбивать из колеи.

– Жень, а что ты знаешь о том, что будет после смерти?

– Всё! – сказал Женечка с шутливой бравадой, но тут же вернулся к серьёзному тону. – Здесь тоже каждому своё.

Кто-то уходит в небытие, то есть, полностью рассеивается, окончательно прекращает своё существование. Кто-то продолжает жить в иных сферах. Кто-то рождается вновь.

Есть такие, кто приходит в этот Мир с очень конкретной целью целиком и полностью по собственной воле. Но даже среди тех, кого человечество причисляет к богам, я не знаю никого, кто, пережив рождение, сразу бы вспомнил о своей затее.

Осознание Сути происходит, как правило, не ранее чем через тридцать-сорок лет земной жизни, и, как правило, не без помощи со стороны. Я помогаю тебе.

– Женечка, а мой сон, или не сон про сожжение с твоей подачи?

Женечка рассмеялся и заструился по ней языками пламени.

Ира вновь испытала шок, но уже не такой сильный, как в прошлый раз.

Через минуту Женечка опять сидел рядом с ней.

– Женечка, ну, пожалуйста, ну скажи! Что это было? Что это значит?

– В том, что это было, ты должна разобраться сама. Что это значит? Извини, но это тоже твой вопрос себе-любимой. Ира, я не страдаю ни ясновидением, ни телепатией. Всё, что ты видела, видела ты, а не я.

– Но ведь я тебе всё рассказала!

– Ирочка, милая, я не толкователь снов!

– Во-первых, Жень, ты сам пытаешься убедить меня в том, что это – не сон. А во-вторых, я чувствую, что ты что-то скрываешь от меня.

– Ир, я ничего от тебя не скрываю. Единственное, я не высказываю тебе своих соображений по этому поводу.

– Почему?

– Потому что это – мои сугубо личные соображения, и касаются они только меня.

– Знаешь, мне Влад рассказал всё то же самое. Ну, то есть, про сожжение, но со своей стороны.

– Ты считаешь это удивительным? Ира, для тебя всё, что там произошло, было реальностью, а реальность на то и реальность, что она является таковой для всех, кто в данный момент в ней находится. Так что все, кого ты там повстречала, в тот момент там реально присутствовали.

– Так значит, и ты тоже присутствовал, ведь так?

– Истинно! Но моё внимание было занято не тем, чем было занято твоё.

– Жень, после той нашей с тобой встречи меня не покидает твёрдое убеждение, что не Влада и Аристарха Поликарповича ты имел в виду, подталкивая меня поискать ещё знакомых.

– Ира, запомни, с тобой происходит только то, что должно происходить с тобой. Я не собираюсь в это вмешиваться. Я лишь помогаю тебе, но не более того. А потому всё, что касается моих сугубо личных соображений, не должно касаться тебя.

– Жень, но мне ведь интересно!

– Палладина, это – праздное любопытство, а оно, извини, не удовлетворяется.

Закон о «неудовлетворении праздного любопытства» Ира усвоила от Женечки давно. По её мнению, он обращался к нему всякий раз лишь затем, чтобы не отвечать на некоторые её вопросы, которые она сама далеко не всегда относила к праздному любопытству.