Читать книгу: «Тише воды», страница 4

Сириус ничего не ответил. По глубокому убеждению Коллоу, тот отмалчивался нарочно. Оно, конечно, не хотелось узнать, что привратник Башни сочувствовал дивным. Или был… одним из них. Но с другой стороны, человек из Ариэля, как из рыбы шляпа. Он скорее порождение Призмы, против которых дивные выступали столь же яростно, как и против Ордена.

У старшего Хаулинга начались судороги. Пришлось на время бросить исследования. Все силы Джулиуса уходили на самого проблемного пациента. Жизнь стремительно покидала его тело. Сложно было представить, сколько еще пробарахтается Конор прежде, чем начнется кома.

– Джулс? – позвала из зеркала Корникс. – Пришли мне пробы, подумаем вместе, а?

– Вирус встраивается в механизм обмена веществ. На молекулярном уровне организм зараженного разрушает сам себя, а вирус получает энергию для размножения. Очень похоже на биологическое оружие. Передается от человека к человеку.

– Вас не затронуло по понятной причине, – перебила Тень. – Но почему здорова мать? Ронда ее кажется?..

– Ронда, Ронда, – рассеянно кивнул Коллоу. – Подними ее карту и почитай сведения о вакцинации. Она же на подстанции работала. Их как ОПов прививают. Я серьезно. Копию карты мне, пожалуйста.

– Джулс… а что у тебя там?.. – Никс тянула шею, стараясь заглянуть куда-то ему за спину.

Коллоу обернулся. Маленький трансум сел в постели. Он смотрел на спящую Эмьюз невидящим взглядом и выкрикивал свой бред так, словно тот что-то значил.

– Ты мешаешь! – рыкнул Коллоу. – Экво Анимо!

Хрупкое тельце обмякло, и малыш повалился на мокрую подушку. Эмьюз вздрогнула во сне.

– Джулс… что с тобой? – пролепетала Никс. – К трансуму, к ребенку… Это!

– И что? Он мешает! – непонятно откуда взявшееся раздражение было готово хлынуть наружу вязким гноем.

Джулиус моргнул. Внешнее спокойствие дало трещину. Сознание мутилось. Разум боролся с навязанным ощущением безопасности. Это крошечное обстоятельство ускользнуло из поля зрения. Слишком много навалилось сразу. Казалось, уж где-где, а снаружи можно было разобраться без него. Но нет! Ему приходилось руководить всем.

– Вынуждена признать… – почти виновато сказала Корникс. – Ты рассеян и раздражителен. Это не первый раз, когда от защитной сферы на стену лезешь.

Ярость достигла точки кипения. Коллоу едва не закричал на свою Никс. За пару мгновений про себя он проговорил ей все и сразу. О том, что та лезет не в свое дело. И о том, что она безответственная, несамостоятельная, эгоистичная дрянь, которая на все согласна, лишь бы не брать на себя принятие решений. Но вместо этого…

– Что там с прививками? – устало спросил Джулс.

– Минуту, – медленно покачала головой Тень, вороша только что прибывшие бумаги. – Наверное, тебе следует знать…

– Говори, – поторопил он.

– Тебе знать, а не «тебе и Эмьюз», – Никс сдвинула очки с носа на макушку и потерла отметины от оправы.

– Так она спит, – возразил Коллоу.

– Наивный, – изображение погасло.

Коллоу поднялся и пристально посмотрел на девочку. Сон и правда мог быть притворным. Стал бы Шут спать, знай он, что жизнь друга висит на волоске? Ответ очевиден. Сэр Джулиус быстро вышел из комнаты в кухню и закрыл за собой дверь. Чтобы у маленькой Тени не возникло желания подслушивать, Джулс прямо на уровне ее лица в коридоре оставил глазок-шпион.

– Итак? – нетерпеливо осведомился Коллоу, когда его пара вновь показалась в крошечном зеркальце.

– Диверсия, – мрачно сообщила Никс. – Часть оборудования на подстанции была похищена. Приборы выпотрошили. Начинка пропала, остались только оболочки, жужжащие и мигающие лампочками. А вдобавок транслирующие фальшивый сигнал. Поработали со знанием дела. Допрос сотрудницы, отвечавшей за сохранность всего этого добра, ничего не дал. Полиция начала без нас и сработала крайне неосторожно.

– Догадываюсь, что произошло, – кивнул он.

– Красочное описание припадка я тебе тоже пришлю. – Тень демонстративно помахала листком протокола. – Думаю, заложенный в сознание механизм запустили ключевые слова. Наши псионики пытаются разобраться с тем, что осталось от разума жертвы. Но очень похоже, что до конца своих дней она будет пускать слюни и вопить.

– Когда ты стала такой циничной? – нахмурился Джулиус.

– Кто бы говорил, – пожала плечами Корникс, но взгляд ее смягчился. – Доступ к приборам имела только жертва. Но до нее… Угадаешь с первой попытки?

– Ронда, – он с трудом сдержал зевок. – Зря думаешь, что Ронда замешана. По понятным причинам она оставила службу. Если при ней приборы уже были испорчены, проблемы с трансумами начались бы раньше. Это не самый спокойный регион.

– Все равно, поговори с ней, но осторожно, – попросила Тень.

– Сделаю, – кивнул Джулиус и захлопнул зеркальце.

Появление трансума теперь вовсе не казалось случайностью. Словно бы кто-то очень сильно постарался, чтобы у мальчика был шанс попасться не сразу. Теперь Джулс разрывался между желанием подняться к Ронде и необходимостью вернуться к пациентам.

Если не развеять сомнения, они не дадут работать. Свяжи кто порчу приборов с тем, что трансум появился в доме Ронды и помножь на то, что мать и не рожденный ребенок вне опасности… Получалась бы странная картина. Чего-то не хватало. Не способна Ронда Кэтрин Бонни хладнокровно подставить коллегу, подвергнуть смертельной опасности всех членов своей семьи, выступить против Ордена ради какой-то призрачной награды.

Он решительно отправился наверх. «В конце концов, – думал Джулиус, – если у Ронды был сообщник извне или дивный, ее память тоже как минное поле. Сумасшествие матери ребенку не навредит. Взять протокол допроса и повторить слово в слово». Сириус внутри взвыл раненым зверем. Его лепет об этике и человеколюбии растворился в черноте. Сути Танцора. Той самой, для которой важны лишь факты. Какая, к свиньям, этика, когда затронуты интересы Ордена!

* * *

Эмьюз слышала, как Коллоу хлопнул дверью. Кровь стучала в висках, а руки дрожали. В ушах звучал исчезающе тихий шепот Робин. «Если! – сказала она. – Я умру в старости, если ты спасешь нас сейчас. Ты должна понять, что говорит трансум». Просто только на первый взгляд. Дядюшка изо всех сил мешал Тени справиться, не нарочно, разумеется. Он не мог поверить, что слова ребенка, сказанные в бреду, могут быть разгадкой. Переубеждать Коллоу – тратить время впустую.

Медлить не следовало. Эмьюз соскочила с кресла и кошкой скользнула к постели трансума. Она трясла его, звала, шлепала по щекам… Все без толку. Чем дольше попытки не приносили плодов, тем крепче ужас стискивал горло.

В отчаянии Тень достала Орин и, не отдавая себе отчета, приложила кристалл к руке мальчика чуть ниже плеча, крепко зажав бедняге рот. Мгновения хватило, чтобы сильнейший ожог привел трансума в чувства! Слезы покатились по его личику, по пальцам Эмьюз… прямо на одеяло.

– Прости, прости, прости меня! – громким шепотом взмолилась Тень. – Я не знала, как еще тебя разбудить! Скажи, как вас вылечить! Я хочу спасти вас!

Мальчик раздувал ноздри и тяжело дышал. Слова давались ему через силу. Сейчас он, такой беззащитный и крошечный, казался невероятно храбрым. Эмьюз повторяла за трансумом звуки чужой речи, но не понимала ни слова. Вдруг мальчик оттолкнул ее. Он что-то быстро рисовал в воздухе руками.

– Квадрат. Что-то в него кладут? Корзина. Шкаф. Коробка, – когда Тень произнесла последнее, лицо трансума просияло.

– Коробка, – сказал он на своем языке, но смысл уже не ускользал.

– Что в ней? Где она? – в голове шумело.

Больше мальчик ничего не говорил. Он указал на стол, за которым совсем недавно сидел дядюшка Джулиус, и… потерял сознание.

Эмьюз прекрасно понимала, что сэр Коллоу не станет и слушать ее. Он слишком зациклен на своих исследованиях. Да, без него все уже были бы мертвы. Но сейчас требовалось действовать.

Подперев дверь стулом, Тень направилась к единственной коробке в комнате – квадратному чемоданчику с батареей склянок. Эмьюз понятия не имела, что в них. Если бы у нее был выбор, девочка вернулась бы в кресло и стала ждать, пока Коллоу сам найдет лекарство. Это же его чемоданчик! Он же знает, что с чем смешивать и почему! Только выбора никто не предоставил.

Склянки позвякивали от прикосновений. Тень читала надписи на этикетках. Аббревиатуры, коды, цифры… Внезапно смысл обрушился лавиной! В словах трансума не было ни шифра, ни логики. Они и правда словами не являлись, как утверждал Коллоу. Это были буквы с ярлычков. А цифры – дозировка.

– Представь, что ты на практическом занятии, – бубнила Эмьюз, распаковывая стерильную пробирку и призывая маску.

Сомневаться преступно. Эмьюз как заученное стихотворение повторяла послание трансума и смешивала реагенты, о которых не имела представления. Наконец Тень резко выпрямилась и опустила в пробирку длинную стеклянную пипетку.

Из коридора раздались торопливые шаги. Дверная ручка пришла в движение.

– Эмьюз! Открой немедленно! – приказал раздраженный и встревоженный голос сэра Коллоу.

Девочка не ответила. Она метнулась к микроскопу, в который Коллоу таращился последние сутки без перерыва. Воздух заледенел! Огромные руки сгребли Эмьюз в охапку и потащили прочь. Только капля уже упала на стекло.

Глава 4. Резидентура в шоке

Как котенка за шкирку Коллоу вышвырнул девочку в коридор. Багровый от злости Танцор только что искрами не сыпал. Он ничего не сказал, а тишина в лазарете пугала до немоты. В собственном воображении Эмьюз яростно бросалась на дверь, кричала скрытому за ней Коллоу, что лекарство найдено, что слова трансума – ключ. Но вместо этого…

Спотыкаясь на ватных ногах, леди Варлоу побрела вверх по лестнице в комнату Би. После того как вынесли кровать, в стенах поселилось ледяное эхо. Здесь царили беспорядок и звенящая тоска. Пол устилали бумаги, какие-то цветные тряпки, бусинки… Коллоу перевернул шкатулку с «драгоценностями» Робин.

Не было нужды включать свет. Тьма слушалась. В занавесках тоже особой надобности не наблюдалось. Плотный тент, накрывавший дом снаружи, все равно не позволял видеть, что происходит на улице. Эмьюз нравилось двигаться бесшумно, так, словно ее нет вовсе.

Что толку терзаться, достаточно ли сделано ради спасения жизни друзей? Отсюда она уже ничего не могла поменять или исправить. В голову закралась глупая мысль. Вдруг нелепые попытки намешать непонятных препаратов испортили сутки исследований? Вдруг мальчик просто бредил? Откуда трансуму вообще знать про чемоданчик? А уж тем более про его содержимое! Захотелось взвыть от страха. Мерзкое чувство вины скользнуло в желудок.

«Если Би не проснется, извиниться перед ней случая уже не представится», – сообщил внутренний голос. Останется только миссис Хаулинг. Она потеряет всех из-за того, что одна девчонка решила, будто знает, как правильно! Сможет ли Эмьюз смотреть ей в глаза после всего? Что скажет Тень в Шейдивейл? Как объяснит липовым близнецам, мышам, Клаусу, Урд и Клер тот факт, что собственными руками убила почти всю семью Хаулингов? Ведь когда Коллоу считал Эмьюз спящей, говорил про утро, как про последний рубеж. За которым все или ничего.

Где-то совсем рядом скрипнуло окно. Робкий огонек скользнул по тенту. Миссис Ха оперлась на подоконник.

– Сейчас ты как никто понимаешь меня, – тихо сказала она. – Ведь ради жизни твое дитя было обречено на страдания. Искупятся ли наши грехи когда-нибудь? Ты знаешь, я ни о чем не жалею. Молю лишь об одном. Пусть к бедняжке вернется рассудок. Она не заслужила такой участи. Ведь это тебе по силам.

Эмьюз до боли в голове зажала уши ладонями. Она не желала подслушивать разговор человека с богом. Тень немного завидовала этой отдушине, доступной людям. Когда чернота становится непроницаемой, они способны находить свет, который всегда есть. Потому что иначе не может быть.

Тэсори нечасто говорила о вере. Но когда от темы уйти не получалось, тетка начинала шутить. «Если представить, что над нами нет кого-то, кому удается любить всех, жизнь теряет смысл», – с улыбкой отвечала она. Иной раз Тени хотелось ощутить эту безграничную любовь. Проснуться утром и почувствовать, что бог есть. Приблизиться к тому, чтобы стать человеком.

Наверное, если есть что-то, о чем Тень стала бы просить бога, так это жизнь друзей. Вторая шальная мысль вспыхнула в мозгу. Когда, если не сейчас? Эмьюз опустилась на колени среди безмолвной комнаты. Лица Конни и Би поднялись в памяти. Не покрытые испариной и искаженные мучениями, а веселые. Вспомнились дни в пансионе и учеба в Шейдивейл.

Эмьюз больше не пряталась от собственного бессилия. Она закуталась в брошенную шаль, представляя объятья неизвестного существа, которое любит даже после всех совершенных ошибок. В груди немного потеплело. Девочка свернулась клубком прямо там, где была, пристроив под голову бесформенную мягкую игрушку. Свинцовая усталость отсекла реальность от мира грез.

Странно яркий и четкий сон впился в сознание. Нет, в нем не было красок и музыки, не было чудес. Оттого все вокруг казалось таким настоящим. Бесконечно-длинный коридор звал из темноты к белому слепящему свету приоткрытой двери. Мутные поцарапанные рамки скрывали от глаз фотографии незнакомых мест и людей. Коврики пыли на низких тумбочках. Сухие цветы, больше похожие на бумажные поделки с острыми бледными лепестками. Изъеденный молью потертый половик.

– Это сон, – прошептала Эмьюз.

А во сне не бывает запретов и чужих домов. Это только декорации. Тень толкнула дверь, и та послушно распахнулась. Взору открылась небольшая комната, пыльная, как и коридор. Из высокого окна лился приветливый теплый свет.

Не без любопытства девочка выглянула на улицу. Внизу ветер гнал по дороге вдоль фонарей осенние листья. Яркие пятнышки скользили и кружились, словно в танце. Было что-то знакомое в домах напротив, фонарях и дороге. Что-то неуловимо родное. Старые фасады, занавешенные окна… Кроме одного.

Кто-то был за мутным стеклом. Эмьюз хотела спрятаться, но легкий силуэт качнулся уже на дороге перед домом. Болезненно бледный мальчик с темными волосами помахал рукой и улыбнулся так, будто никогда не видел ничего более радостного.

Мир вокруг стремительно растворялся. Руки Коллоу бережно подняли Тень с пола. Эмьюз чувствовала теплое дыхание и слышала удары сердца.

– Вы уже не сердитесь на меня, Сэр? – громко спросила она.

Коллоу вздрогнул.

– Нет, – он рассеянно ткнул девочку носом в висок. – При условии, что сейчас ты расскажешь, что сделала и как.

* * *

Клаус не сомкнул глаз. Всю ночь он просидел, всматриваясь во мглу за окном. Из головы не шла отвратительная старуха и рассказ Канани о секретной тюрьме. Какая нелегкая занесла туда Тангла? Не нарушает ли он какой хитрый декрет, торча там, где ему быть не положено? А если так, стоит ли рассказать Коллоу?

На пустынной улице появилась странная фигура. Мужчина в строгом пальто остановился на тротуаре и сверил номера домов с клочком бумаги. Постояв несколько мгновений, он решительно двинулся к двери Тангла.

Не дожидаясь стука, Клаус переместился в коридор. Лицо человека в крошечном окошке глазка знакомым не показалось.

– Отопри, – попросил властный голос, проникавший в самые потаенные уголки сознания.

– Кто вы? – борясь с желанием немедленно подчиниться, спросил Клаус.

– Вот как? Значит, слухи о тебе правдивы, – улыбнулся незнакомец. – Меня прислала Леди Корникс.

Больше в голосе не было ни властного тона, ни вынимающих душу ноток. Теперь визитер всем своим видом старательно производил впечатление самого безобидного существа на свете.

– Думаю, пожелай вы войти силой, я был бы уже мертв. – Клаус отступил, жестом приглашая гостя внутрь. – Все же, кто вы?

– Где Канани? – первым делом осведомился незнакомец.

– Спит. – Сердце замирало от необъяснимого ужаса, но внешнее спокойствие не подвело.

– А Тангл? – продолжил допрос незваный гость.

– Не знаю. – Клаус вскинул голову. – Кто вы такой?

– Чаю? Пожалуй. – Мужчина положил перчатки и шарф на комод у зеркала и повесил пальто.

Невообразимая наглость гостя всколыхнула волну жгучего гнева. Кипя негодованием, Клаус проследовал за незнакомцем в кухню.

– Адрес почти забыл, а вот интерьер помню, – признался мужчина. – Ты знал прежнего хозяина?

– Не близко. – Клаус уселся напротив. – Если вы не ответите на мой вопрос, я переброшу себя подальше от вас, свяжусь с моим господином, и пусть он с вами разбирается.

– И оставишь бедняжку Лани наедине с возможным преступником? Не думаю, – покачал головой тот. – Морочить людей весело. Что ты знаешь о резидентах?

– То, что положено знать любому связному, – уклончиво ответил мальчишка, возможно, немного резче, чем следовало.

– То есть, если резидент продемонстрирует печать и озвучит приказ, ты подчинишься? – в теплых карих глазах заплясал огонек.

Мужчина протянул руку и раскрыл ладонь. По коже расплывался бело-голубой символ, отчетливо различимый в полумраке.

– Дай угадаю? Ты никогда не видел такого прежде, – весело подмигнул Танцор. – Мое имя Сэр Раймонд Портман. Одной из моих коллег было совершено тяжкое преступление против Ордена. Я уполномочен вести внутреннее расследование. Подозреваю, что события серьезно затронут Сэра Тангла, если уже не затронули. Тебе известно, где он? Возможно, сейчас Тангл становится соучастником преступления или новой жертвой. Ева Шепард уже убила одного Танцора.

– Я не знаю, где Тангл, – твердо повторил свою ложь Клаус.

Конечно, печать резидента серьезный аргумент. Только вот Коллоу – карта, бьющая любую масть. Клаусу отчаянно не нравился недобрый блеск, притаившийся за фасадом дружелюбия в глазах мутного типа.

– Съел, Рэй? – Встрепанная и слегка помятая Канани подперла плечом дверной косяк. – Какое тебе дело до Руфуса и тех мест, где он предпочитает проводить свободное время?

– Меня не интересуют сопливые выскочки вроде Тангла, – надменный тон обжег пощечиной. – И ущербный мусор, обременяющий Призму, вроде тебя. Я веду расследование. А вам не следует высовывать носа из своей песочницы.

Куда только подевалась все его наносное добродушие. Словно звериный оскал подлинной личности обнажил хищные клыки.

– Убирайтесь, Сэр, – неестественно широко улыбаясь, попросил Клаус, появившийся рядом с Канани.

Он был готов в любую минуту перенести Тень в безопасное место – в университетский комплекс под защиту Каменной Девы. Никто более могущественный не приходил в голову здесь и сейчас.

– А тебе бы так хотелось, чтобы Тангл оказался преступником, да? – От леди Лани пахнуло жаром.

– Мне действительно стоит уйти, пока есть откуда уходить. – Танцор поднялся. – А вам не мешало бы усвоить простую вещь. Если Ева Шепард придет сюда, вы или соучастники, или жертвы. Провожать не надо.

Клаус дернулся было, но Канани удержала его.

– Ожидаемо, – хмыкнула она, когда входная дверь хлопнула. – Сейчас сложно поверить, но не все резиденты такие как… это нелепое существо. Вот хоть режь меня, а никакое расследование ему не поручали.

– Подковерные игры? – Брови Клауса иронически изогнулись.

– Схватываешь влет, – кивнула Тень. – Своим недавним геройством Руфус нажил себе некоторое количество врагов. А тут такая удача! Пара его наставника стала преступницей номер один.

– Понимаю, но связи не вижу. – Ярость схлынула, но руки еще немного дрожали.

– У резидентов своя иерархия. – Канани сладко зевнула. – Они четко знают, кто кому должен кланяться и как низко. Это простые Тени между собой условно равны. Подозреваю, что Тангл расстроил чужую партию.

– Мелочно, – поморщился Клаус.

– Тени тоже люди, что бы там ни плели реконструкторы, – пожала плечами она. – Вот такие мы. Спасаем мир правой рукой, левой – пакостим друг дружке по мелочам. Ты привыкнешь. Я же привыкла. Пообещай мне кое-что. Если этот тип еще раз покажется, не болтай. Беги. Сразу и не оглядываясь. А когда поймешь, что в безопасности, обращайся за защитой к любому знакомому Танцору.

За окном грянул выстрел. Клаус вздрогнул, больно прикусив щеку, и выругался.

– Леди, что может понадобиться Тени, предавшей Орден, от Тангла? – тихо произнес он, тщательно обдумывая каждое слово.

– Не представляю, – честно призналась та. – Рвется там, где тонко. Руфус не предатель. У него есть причины жить и любить жизнь.

– Есть что-нибудь, что мы можем сделать прямо сейчас? – не отставал Клаус.

– Ты меня не слушаешь, да? – нахмурилась Канани, но, помолчав, добавила: – Хотя есть одна вещь.

Ни слова не говоря, Тень направилась к большому зеркалу в прихожей. Мальчишка неотступно следовал за ней.

– Харпер, – скомандовала леди Лани, и в зеркале тотчас же появилась рыжая коротко стриженая женщина.

– Помпунчик? А я собиралась тебя предупредить. – Тень осеклась, заметив Клауса.

– Поздно. Нас уже навестили, – призналась та. – Это новый связной нашего Мастера, если вы еще не знакомы.

– Дом Пупсика под наблюдением. Нас слушают, – Харпер с чувством показала неприличный жест куда-то в правый верхний угол зеркала. – Поговорим в… семейной обстановке.

Изображение пропало.

– Ты ее слышал, – улыбнулась Канани. – Одевайся, нас ждут в гости.

Через десять минут Тень вытолкала ничего не понимающего мальчишку на улицу. Перспектива не сидеть сложа руки так взбудоражила леди Лани, что снег таял под ее каблуками. Не успела парочка пройти и полквартала, как их окликнул знакомый голос.

– Доброе утро, Дороти! – Тень приветливо помахала рукой.

Женщины напоминали двух старых подружек, встретившихся совершенно случайно. Простая одежда никак не выдавала в них Танцора и связного.

– Я за вами, – круглые совиные глаза Дороти по очереди моргнули. – Пройдемся немного, не хочется притащить за собой хвост.

– Похоже, последние события устроили настоящий переполох. – Женщины медленно прогуливались вдоль ухоженных домиков в сторону тихого парка.

– Это еще мягко сказано. – Дот позволила себе улыбнуться. – Меры безопасности беспрецедентные. На форму пилотов вернули знаки.

– Да ты что? – выдохнула Канани. – И Финну тоже?

– Именно, – подтвердила Дороти. – Терри так горд. Как будто он не мелкая птичка, а целый орел.

– А про меня ничего не слышно? – с надеждой спросила Тень.

– Нет, дорогая. – Дот участливо покачала головой. – Финн-то комиссию прошел. Хотя могут и тебя вызвать. Еще боишься квадратных предметов?

– Я стараюсь, – в голосе Лани звучало отчаяние.

Клаус не представлял, что такая чопорная дама, как Дороти Пейдж, может сплетничать. Да что там сплетничать! Он мог поклясться, что ни разу еще не видел эмоций на ее надменном лице.

Стоило кустам и деревьям скрыть компанию из виду, как женщины остановились. Они обменялись понимающими взглядами, взялись за руки, и парк пропал. Его место заняла занесенная снегом площадка с каменной чашей. Ровная кладка пола разошлась, открывая взорам неприметный люк. Все трое спустились в теплое полутемное помещение.

Винтовая лестница вела вниз, где теплился свет, и шла странная возня. Клаус узнал Хьорта, стоявшего на четвереньках около ящика инструментов и бесформенной груды железа. Танцор зажмурился и заслонил лицо рукой, когда сноп шипящих искр брызнул на пол.

– Ключ разводной, – скомандовал задорный голос, и из-за горы поднялась изящная рука.

А вот вторую пару ног, явно не принадлежащую Хьорту, Клаус заметил не сразу. Танцор подал искомый предмет и оглянулся на гостей.

– Приятно видеть вас снова вместе, – всплеснула руками Канани.

– Осторожно, Вилли еще дуется на тебя, – скрытая за грудой металла женщина села и сняла сварочную маску.

– За что? – с притворным кокетством осведомилась Тень.

– Ну как же? – незнакомка приподняла нарисованные брови. – Ты получила работу, на которой он мечтал видеть меня. Но мы-то знаем, что на роль учителя я не подхожу.

Тут Клаус не выдержал. Обоюдные расшаркивания, любезности и условности начинали выводить его из терпения.

– Простите, но не могли бы вы все это отложить? – жестко начал он. – Мне нужна информация.

– Хэвэн… – пролепетал Хьорт, но было поздно.

Женщина подскочила как ужаленная, и кольцо огня взметнулось вокруг Клауса, отсекая его от остальных. От нестерпимого жара выступил пот.

– А ты уверен, что имеешь право разговаривать со мной в таком тоне, крысеныш? – мурлыкнула она.

– Теперь понятно, куда делись ваши ресницы и брови, Леди, – не теряя достоинства, парировал Клаус. – Ответ на вопрос прост. Мне наплевать, когда речь идет о безопасности Тангла. Сегодня я уже соврал резиденту, и кольцо огня меньшая из моих бед.

– А он мне нравится, – Тень звонко хлопнула себя по ноге. – Страшненький, но борзый. Тангл был здесь вчера. Вильгельм отправил его поговорить с одной безутешной вдовой. Там что-то стряслось. Вдовушкин связной арестован и сразу госпитализирован. Скончался в реанимации. Тангл пропал.

– Тангл убил чьего-то связного? – Канани побледнела.

– Нет. – Хэвэн Харпер погасила огонь и вернулась на свое место. – Пупсик, конечно, силен… но не настолько. По неустановленной причине кислород перестал поступать в кровь. Остановка сердца, клиническая смерть. Реконструкторы ничего не смогли сделать.

Новый сноп искр посыпался из-под пальцев Тени. Груда железок пришла в движение.

– Не ерзай, тазик! – прикрикнула леди Харпер.

– Поприветливей с ним, – нахмурился Хьорт. – Шеф, что не так?

Две широкие ручищи из начищенных пластин поставили неуклюжий торс на четыре колеса и гневно захлопнули забрало.

– Доспех? – не поверил глазам Клаус.

– Для друзей Шелдон, – хмыкнул Вильгельм.

Следы зубов мимика почти пропали. Не отшлифованные до конца, они напоминали подпалины. А в грудной клетке появилась дверца. Но в целом, это был тот самый беглец из катакомб под аббатством. Доспех помахал Клаусу.

– И что с ним? – скептически осведомилась Хэвэн, следя за фигурами, которые доспех выписывал руками.

– Волнуется за Тангла, – пояснил Хьорт.

– Да откуда он может знать Руфуса? – возмутилась Тень.

– Шеф много времени провел с покойной парой Тангла, – нехотя признался Вильгельм. – В общем, от меня Руф выскочил злой. Предостережения не понравились. И ничего умнее мы с шефом не придумали, чем попросить Викторию Антонову помочь. Я знал, что Руф обратится к ней.

– А Вика Антонова как раз там… – Лани крепко зажала себе рот ладонью.

– Это… то место, о котором я подумал? – Вильгельм почесал в затылке. – Дот, можешь забрать его? И так, чтобы незаметно?

Женщина покачала головой.

– У ваших связных нет допуска, – сочла нужным пояснить Канани. – А у меня белая форма без меток. Я пробовала выяснить, где мой помощничек пропадает. Пока безрезультатно.

– Думаю, его допуск аннулирован, – возразила Дороти. – Теоретически, у связного Коллоу нет ограничений…

– И его первого проверят резиденты. Парнишка живет в доме Тангла. Нет, – отрезала Хэвэн. – Все наши каналы бессмысленны. Любая активность привлечет ненужное внимание. Будем надеяться, Вика придумает, как безопасно переправить пупсика подальше от… себя. Пока ни одна живая душа, кроме нас, не в курсе. Слышишь, милый? Или повторить?

– Это слишком, – обиделся Вильгельм. – Я, может, и сплетник, но не предатель. Руф, конечно, мне тут норов показал, но разве это повод подставлять друга?

– Значит, мы снова ни с чем, – подытожил Клаус. – А я не приблизился к пониманию ситуации и на ноготь. Если какая-то Тень совершила преступление, при чем тут Сэр Тангл? Почему наглый тип является к нему домой, как к себе, и разговаривает с Леди Канани, как с ведерком для мусора? Без обид.

– Какие тут обиды? – комиссованная Тень подняла взгляд к потолку.

– Раз мы больше ничего не чиним… по пиву? – рыжая дамочка обезоруживающе улыбнулась.

– Я на службе! – притворно возмутился Хьорт.

– А тебе не предлагали, – фыркнула она.

– Так всегда, – грустно протянул он, подобрал ящик с инструментами и ушел в каморку.

Перспектива побывать на вечеринке «для девочек» Клауса не прельщала. Однако их разговоры могли оказаться полезными. Что-что, а пить с ними он никак не планировал. Чтобы снять вопрос, Клаус превратился в ворона и уютно устроился на спинке дивана за плечом у леди Лани.

– Не бери в голову, – посоветовала Харпер. – Раймонд скунс. Хотя расследование и правда ведет он. Его должны были приравнять к древним по выслуге лет, но тут появляюсь я и рассказываю кое-что о его прошлых подвигах.

– Предполагала нечто подобное, – кивнула Канани. – Теперь все расследование сводится к тому, чтобы копать под Тангла?

– Похоже. – Зеленые бутылки плавно разошлись по кругу. – Настоящее следствие ведет Синдо. Тоже тот еще персонаж. Но он хотя бы честен.

– Ты о нем что-то знаешь? – с интересом уточнила леди Лани.

– Ну, – протянула Тень. – Меня давно не было, но до того Синдо был неплохим парнем. Хоть и странным. Оно и понятно: танцоры-половинки редко без тараканов попадаются. А уж если я это говорю, то зверье у него в башке нешуточное. Его пара реконструирован с непоправимым дефектом, никогда не служил. Сам Симадзу ребенком оказался за окном перехода. Вроде как его похищали.

– Дивные? – уточнил Клаус.

– А, ты еще тут? – прищурилась Хэвэн. – Да, вроде дивные. Вернулся другим. Не лучше, не хуже. Просто другим. Нет, Синдо не жестокий, как это я понимаю. Он просто сначала убивает врага, а потом разбирается. Мало того, предпочитает все делать с лужей крови и отрубленными конечностями. Лицом к лицу.

– Пока тебя не было, его судили, – сообщила Канани. – Кого-то нужно было задержать и допросить. Но Симадзу очутился на месте первым. Руководству показалось, что тот нарочно убил всех дивных, – чем помог скрыть какие-то сведения. Расследование, суд. Оправдан. Раскрыл дело, которое чуть не запорол.

Клаусу не нравился Синдо. И в этом Тангл был с ним солидарен. Новость о темном прошлом Симадзу мальчишку ничуть не удивила.

– Похоже на него, – кивнула Харпер. – Потому не сомневаюсь, что именно он найдет Еву. Синдо не разменивается по мелочам. По слухам, у него есть версия. Про подстанцию с выведенным из строя оборудованием.

– Что-то я погорячилась с визитами, – вполне естественно зевнула леди Лани. – Сутки не задались. Перелет восемнадцать часов, потом на дом Тангла напали грабители, потом Рей на огонек заглянул. Пожалуй, впечатлений хватит. Учитывая мое здоровье…

– Жаль, думала, поболтаем, – вздохнула вторая Тень. – В городе скучно.

– Я непременно еще загляну, – пообещала та.

Не нужно быть детективом, чтобы понять – затевается авантюра. Клаус с трудом вытерпел еще несколько минут взаимных заверений и реверансов и перебросил Тень назад в дом.

Канани приложила палец к губам. Затем с привычной ловкостью выпустила с десяток глазок, раскатившихся по полу чуть заметными мячиками. Она повторяла процедуру снова и снова, пока не выкрикнула что-то на неизвестном языке. По интонации Клаус догадался, что смысл сказанного довольно груб. Тень ворвалась в ближайшую комнату и отшвырнула ни в чем не повинную тумбочку.