Читать книгу: «Прошу любить и не жаловаться», страница 10

ГЛАВА 23

Я плохо помню, что было на следующий день. Кажется, мои друзья вызвали целую команду спасателей во главе с Каринкой, которые пытались растормошить меня. Напрасно. С дивана я вставала только в случае крайней физиологической нужды и ни с кем по дороге в туалет не разговаривала. Михаила в квартире я не видела. Значит, уехал к своей Анжелике, вот и правильно, вот и молодец.

ГЛАВА 24

Утром следующего дня в квартире зазвучали новые голоса.

– Ещё одна команда чип-и-дейлов! – пробормотала я, поворачиваясь на другой бок. За моей дверью послышался тихий шёпот, а следом за этим – стук.

– Жень, к тебе можно? – осторожно спросила Дашка, просовывая свою рыжую голову в дверной проём. Я громко вздохнула и повернулась к ней спиной.

– Заходи, – сказала Дашка кому-то, и в комнате послышались шаги. Детские.

«Подключать детей к играм взрослых – жестоко», – вяло подумала я.

Обойдя мой диван, этот кто-то остановился, а затем сел прямо на пол напротив моего лица. Я не открывала глаза.

– Привет, Женя! – произнёс незнакомый мальчишеский голос. Я молчала. Наверное, Каринкин сын. Или Ленкин.

– Женя, если ты не откроешь глаза, то не сможешь увидеть, что я тебе принёс.

– Это шантаж, – пробормотала я и приоткрыла один глаз. Увидев совсем незнакомого мне рыжего мальчишку лет семи-восьми, я открыла и второй. В руках у пацанёнка было что-то яркое.

– Я хочу подарить тебе, Женя, – протянул он мне лист бумаги, – этот портрет.

– Что это? – заинтересовалась я. А, поднеся к глазам рисунок, ахнула. С листа на меня смотрело лицо хохочущего гномика. Рыжего-рыжего, с красными конопушками по всему лицу. Я перевела взгляд на незнакомца.

– Тебе нравится? – спросил он.

– Да, – кивнула я.

– Мне твой гномик тоже понравился! – радостно улыбнулся он. – Я так нарисовать не смогу.

– Сможешь! – уверенно сказала я, ещё раз бросив взгляд на замечательный рисунок. – Хочешь, я тебя научу?

– Да! – ещё шире улыбнулся он.

– Тогда тащи карандаши!

Через минуту солнечный мальчик вернулся в комнату с карандашами и альбомом в руках.

– Забирайся! – подвинулась я.

Мы рисовали час. Когда устали рисовать на диване, спустились на пол. Мальчишка азартно сопел, я забыла обо всех печалях этого несправедливого мира.

– Женя, Миша не может без тебя жить, – вдруг сказал мальчик и поднял на меня свои зелёные глаза.

– Очень даже может, – не удивившись странному заявлению, сказала я. – Анжелика Сергеевна это подтвердит.

– Не может, – упрямо выпятил нижнюю губу ребёнок. – Он сам мне об этом сказал. Ещё две недели назад!

– Когда?? – я уронила карандаш на пол.

– Две недели назад, – повторил мальчик.

– А ты кто? – более глупого вопроса я не задавала ещё никогда.

– Я Вася.

– Вася, – повторила я. – Васятка.

– Да, Васятка, – кивнул пацанёнок. – Наш Миша меня так называет.

– А что ещё он говорил тебе две недели назад?

– Что у тебя самая чудесная улыбка в мире, которой он готов любоваться всю свою оставшуюся жизнь!

– А как же Анжелика? – ляпнула я.

– Женя, давай я позову Мишу, и он сам тебе всё объяснит?

Минуту спустя, когда я всё ещё сидела на полу в окружении отряда хохочущих гномиков, в комнату тихо зашёл Михаил. Я посмотрела на него.

– Женя, прости меня! – сказал он и сел на пол напротив меня. Я молчала. – Я очень сильно перед тобой виноват. Мне нужно было сразу обо всём рассказать, и тогда тебе не пришлось бы пройти через всё это.

– Она действительно беременна от тебя? – задала я вопрос, мучивший меня целые сутки.

– Кто, Анжелика? – очень удивился он. – О, господи! Нет предела человеческой подлости! Женя, Женечка, выслушай меня, пожалуйста!

Я молча кивнула и облокотилась о диван. На большее у меня не было сил.

– Милая, я должен повиниться перед тобой. Помнишь, в поезде я рассказывал про свою работу в придорожном кафе? Так вот, я не всю правду тогда вам сказал. Дело в том, что я вовсе не повар этого заведения, а его владелец. И Анжелика Сергеевна – мой партнёр.

– Вот как, – помолчав, сказала я.

– Да, – кивнул он. – Уже несколько лет мы трудимся с ней вместе, и за это время у меня ни разу не возникло мысли о каких-то других отношениях с этой женщиной, кроме деловых. К сожалению, сама Анжелика придерживается другого мнения на этот счёт. Я не хочу сейчас выгораживать себя, милая, но не сказать этого я не могу. Анжелика почему-то упорно преследовала цель выйти за меня замуж.

– И ей это удалось, – моргнула я. – Третьего сентября у вас свадьба.

– Это вовсе не так, – мягко сказал он. – Я понимаю, что трудно верить человеку, которого знаешь всего несколько дней, но прошу тебя, поверь мне! Между мной и Анжеликой никогда ничего не было! Всё, что она сказала тебе по телефону – чудовищная ложь!

– Откуда ты знаешь, что она мне звонила?

– От Ольги. К сожалению, моя сестрёнка очень любит романтические истории. Я рассказал ей про тебя перед отъездом, и, когда Анжелика спрашивала Олю о цели моей поездки, та ей всё и выложила.

– Я тебе не верю.

– Я знал, что мне будет трудно тебя убедить, поэтому я подготовился, – он слегка улыбнулся и негромко крикнул в сторону двери: – Оля, зайди, пожалуйста!

– Действительно, подготовился! – буркнула я.

На пороге возникла женщина. Нет, всё-таки женщиной я бы не рискнула её назвать. Это была тонкая изящная дива с пшеничными волосами и ясными светлыми глазами. Она впорхнула в комнату, как мотылёк, и я даже перестала дышать, чтобы ненароком не сдуть эту красоту.

– Здравствуй, Женя! – человеческим голосом произнесла Оля и села рядом с Мишей.

– Здравствуй, Оля, – откликнулась я. И улыбнулась. Не улыбнуться я просто не могла!

– Я виновата во всем, – твёрдо сказала Оля. Её перламутровые глаза стали синими. – Это я дала твой телефон Лике и я рассказала ей о тебе. Миша ничего не знал, клянусь тебе!

Она трогательно посмотрела на брата. Мне стало не хватать её ясного взгляда, и я кашлянула. Оля тут же перевела глаза на меня. Вот так-то лучше! Хорошо, что я не мужчина, иначе влюбилась бы в эту чудесную деву тотчас же!

– Ты знаешь, Женечка, меня так тронула история, которую рассказал мне Миша, что я просто не смогла хранить её в себе! А с Ликой мы немножко дружим, понимаешь? И мне так хотелось ей помочь! Она сказала, что не может дозвониться до Мишки, а он ей срочно нужен по работе. Вот я и дала твой телефон!

– Но откуда у тебя мой телефон, Оля?

– Брат оставил перед отъездом. На всякий случай… – она виновато улыбнулась. – Ты сердишься на меня, Женя?

– Оля, я не могу на тебя сердиться, – заворожённо смотрела я в лучистые глаза. – А твой братец хитрец, он знал, что уж тебе-то я поверю без сомнений!

– Он не хитрец, Женя, – серьёзно сказала Оля. – Он просто очень переживал за тебя!

Она опять перевела взгляд на брата. Что же это такое?

– Оля, а ты научилась печь пиццу? – выпалила я.

– Миша, твоя Женечка голодная! – ахнула Оля и посмотрела на меня. – Ребята сказали, что ты вчера ничего не ела. Это правда?

– Я не помню, – я на самом деле этого не помнила.

– Значит, так! – засуетилась Оля. – Я иду за едой, а ты, Миша, помоги Жене подняться и прибери тут немного! Я скоро приду!

– Не торопись, сестрёнка! – крикнул ей вслед Миша. – Нам с Женей ещё нужно кое-что обсудить.

– Хорошо, – улыбнулась дева, – полчаса ещё Женя потерпит. Но не больше!

Она вышла и плотно закрыла за собой дверь. Миша вздохнул.

– Женя, ты представить себе не можешь, как я испугался! – он взял меня за руку. – Когда я увидел твои тоскливые глаза, там, на скамеечке, я решил, что за те два часа, которые мы с тобой не виделись, ты вдруг переменила своё отношение ко мне. Это безумие, я знаю, но от этой мысли у меня на душе стало в тот момент черным-черно.

– У меня тоже, – тихо сказала я.

– Прости меня, родная моя! – он стал целовать мои руки. – Прости!

И вот тут меня прорвало. Слёзы, столько времени жгущие меня изнутри, вдруг вырвались наружу, и я уже ничего не могла с этим поделать!

– Миша, как ты мог, Миша! – зарыдала я и уткнулась ему в грудь. – Как ты мог!

Он обхватил меня руками, крепко прижав мою голову к себе, и стал покрывать мои волосы горячими поцелуями.

– Прости меня, Женечка, прости! – шептал он.

Слёзы неиссякаемым потоком текли из моих глаз, и скоро Мишкина рубашка была насквозь мокрая. Я не могла остановиться. Я вспоминала всё – и настоящие свои горести, и прошлые беды, перед глазами мелькали блондинки в белых шубках, младенцы в колясках, коричневые тапочки и связки ключей… Мне было очень жаль себя!

– Она сказала, что вагонные интрижки – твоё хобби! – всхлипнула я, – и ты специально ищешь на вокзалах таких дурочек, как я!

– Я уже нашёл свою дурочку, и другие дурочки мне больше не нужны! – тихо произнёс Миша.

– Ты ещё и издеваешься! – ударила я его кулачком по груди. Он погладил меня по сжатой руке и улыбнулся. Я почувствовала это, даже не видя его лица. И притихла.

– Жень, – позвал он.

– Что? – прошептала я.

– Я влюбился в тебя с первого взгляда. Тогда, на вокзале. Как только увидел твоё лицо. А когда ты вдруг предложила мне поехать с тобой в Арбузов, я понял, что судьба крепко схватила меня за грудки и вырваться я уже не смогу. И как бы ты потом меня ни останавливала – обещанием сдать билет или попыткой прогнать – изменить уже ничего было нельзя! Я попался, Жень. У меня сердце болит, настолько я тебя люблю!

– Я тоже тебя люблю, Мишка, – тихо-тихо прошептала я.

– Что, что ты сказала? – он поднял мою голову и нетерпеливо заглянул мне в лицо. – Повтори, пожалуйста!

– Ты негодяй, бабник и хулиган, соблазнитель медсестёр и искуситель партнёров по бизнесу! – сказала я. – И я тоже тебя люблю!

– Женечка! – глаза его вспыхнули. – Женечка! Ты невозможная женщина!

– Я знаю точно, невозможное возможно! – дрогнувшим голосом произнесла я.

– Счастье ты моё арбузное! – ответил он и нагнулся к моим губам.

Когда спустя час за нашей дверью раздались осторожные шаги, мы уже вполне пришли в себя. Застегнув последнюю пуговичку помятой рубашки, я посмотрела Мишке в глаза.

– Женечка, я должен у тебя ещё кое-что спросить, – сказал он, нежно сжав мои пальцы.

– Спрашивай.

– Ты выйдешь за меня замуж? – он замер в ожидании.

– Женя, скажи – да! – завыл кто-то с той стороны двери.

– Алиска! – в один голос рассмеялись мы.

Дверь распахнулась. На пороге стояли четыре рыжих барышни и один не менее рыжий мальчишка и глупо хихикали, переглядываясь друг с другом.

– Женя, ты не ответила нашему жениху! – пискнула Алиска.

– Дети! – за спинами девчонок появились остальные домочадцы.

– Взрослые, не мешайте, Миша делает предложение нашей Жене! – весело сказала Женька.

Все посмотрели на нас. Я смутилась. Миша мне подмигнул. Подхватив меня на руки, он перенёс меня с дивана на пол, поставил на ноги и склонился передо мной на одно колено. Дети восхищённо ахнули.

– Женя, перед прекрасными лицами всех присутствующих здесь друзей и родственников я с удовольствием и трепетом повторяю свой вопрос: согласна ли ты стать моей женой и жить со мной в счастье и согласии всю отмеренную нам Богом и Судьбой жизнь?

Вот он, мой звёздный час! Я обвела моих любимых людей счастливыми глазами и посмотрела на того, который за эти дни стал самым дорогим для меня человеком.

– Я согласна! – и вложила похолодевшие пальцы в горячую Мишину ладонь.

– Горько!!! – крикнула Женька, и её радостный возглас подхватили все остальные. – Горько!!!

– Я люблю тебя, Белочка! – Мишка сжал руками моё лицо и нежно поцеловал меня в губы.

– Я люблю тебя, Мишка! – ответила я и закрыла глаза.

ЭПИЛОГ

– Алиска, ты наступила мне на ногу! – услышала я грозный шёпот за дверью.

– А зачем ты забрала у меня цветы? Я сама подарю их нашей Жене! Миша, скажи Соньке!

– Не ссорьтесь, девочки! – я узнала Дашкин голос и счастливо улыбнулась.

Дверь передо мной открылась.

– Женя! – кинулся ко мне Миша, но застыл в шаге от меня с неуверенной улыбкой.

– Ты не только бабник, но ещё и трус! – рассмеялась я и посмотрела на своего мужа. Он не отрывал смятенного взгляда от белого свёртка в моих руках.

– Чхи! – тоненько донеслось оттуда.

– Чихает! – ошеломлённо сказал Миша.

– Чихает! – кивнула я. – А ещё плачет, улыбается, пачкает пелёнки и писает!

Я приоткрыла уголочек детского одеяльца. Миша побледнел, потом покраснел, а потом… заплакал.

– Рыжая! – всхлипнул он.

– Рыжая, – подтвердила я.

– Как я? – встряла Алиска.

– И мы? – на меня уставились остальные четыре пары глаз. Нет, пять! Или шесть? У меня расплылось в глазах. Я шмыгнула носом.

– Папаша, хватит валять дурочку, бери свою дочь на руки и пошли в машину! – сказал Семён.

– Не бойся, Миша! – мягко подтолкнула брата Оля. – Ты что, забыл, как Васятку забирал из роддома?

– Ты тоже таким был? – удивилась Алиска, посмотрев на Васю.

– Не помню, – пожал плечами тот.

– Давайте я её возьму! – вперёд протолкнулась Женька.

– Я сам! – испугался Миша и сделал шаг ко мне. Белый свёрток плавно перекочевал в его руки. Миша вздохнул. И засиял блаженной улыбкой.

– Моя дочь! – сказал он.

– Моя сестра! – погладил детское одеяльце Вася и гордо посмотрел на Алиску. Та вспыхнула.

– Мама, а ты не можешь поговорить с нашим аистом? – громко сказала она и посмотрела на своих родителей. – Мне надоело быть младшей!

– Алиса! – в один голос воскликнули все.

– Родите лучше братика! – задумчиво взглянула на Дашу с Семёном Тамарка.

– Хорошее предложение! – усмехнулся Сёмочка. – Спасибо за поддержку, дочь!

– Ну, знаете! – покраснела Даша.

И в этот момент из пакета с моими вещами донёсся звонок. Я вздрогнула. И посмотрела на мужа.

– Я люблю тебя, Женечка! – прошептал мне Мишка. – Ничего не бойся!

Дрожащими пальцами я вытащила трубку и посмотрела на номер. Незнакомый! Я нажала кнопку.

– Евгения, поздравляю тебя с рождением дочки! – услышала я женский голос.

Тётушка, надо же! Что-то в её голосе показалось мне странным.

– Спасибо, Мария Степановна! – улыбнулась я.

– Какая я тебе Мария Степановна? – хмыкнула она. – Называй меня по-человечески. Тётя.

– Я люблю вас, тётя! – на сердце у меня стало горячо-горячо, а глаза затуманились.

– И я тебя, дорогая племянница! – ответила тётушка. И, помолчав, сварливо добавила: – А чай твой оказался просто дрянь! Так и передай отцу с матерью!

– Передам, тётя! – рассмеялась я и нажала на кнопку.

Я же говорила, моя тётя очень хороший человек!

– Ребята, а как вы дочку-то назвали? – посмотрели на нас Дашка с Семёном.

– Мы решили не обижать никого из наших друзей! – в один голос сказали мы с Мишей. – Дарья-Ольга-Тамара-Алиса-Софья Михайловна Чернова! Просим любить и не жаловаться!

– Бедненькая ты моя! – сочувственно погладила белое одеяльце Алиска. – Не повезло тебе с мамой и папой! Ну, ничего, когда я вырасту, я тебя усыновлю!

Для подготовки обложки издания использована художественная работа автора.