Читать книгу: «Покровитель», страница 2

Глава 4
Карина

Машина Дарьяла уже стоит на парковке перед банком, сильно выделяясь своими размерами и агрессивным видом среди бизнес и эконом класса. Клиентский зал будет работать ещё два часа. Люди снуют туда-сюда по ступенькам, стараясь всё успеть. Меня случайно задевают плечом, извиняются и бегут дальше.

Дар выходит из своего Чероки и ловит меня в тёплые, сильные руки прямо с нижней ступеньки.

– При-вет, – коснувшись пальцами щеки, нежно целует губы.

Так хорошо сразу становится. Если бы не Динка, которая после нашей ссоры перестала брать трубку, я бы расслабилась и утонула в нём на этот вечер. Очень хочется. Особенно после разговора с Давидом.

– Ты чего сопишь? – удерживая руль одной рукой, вторую Дарьял кладёт мне на колено. Приятное тепло с нотками предвкушения чего-то большего ползёт от его ладони по моему бедру выше.

Закрываю глаза, откинув голову на подголовник удобного сиденья.

– Устала…

И даже не лгу. Ноги в туфлях гудят. Хочется их снять, принять ванну, получить массаж. Мечты, которым сегодня точно не суждено сбыться.

Мы въезжаем в типовой двор, наполненный детским визгом, мявом кошаков, дерущихся где-то в палисаднике, лаем недовольного пса нашего соседа с третьего этажа. Подбираюсь, через лобовое всматриваюсь в детскую площадку, где обычно тусуется гоп-компания сестры. Никого нет, только мамы с маленькими детьми, да малышня постарше, класс второй, наверное. Моя во втором была лапочкой.

– Добрый вечер, – подхожу к местному «радио», – а вы Динку мою не видели?

– Были, – подтверждает одна из пожилых, но довольно милых женщин. – Полдня тут шумели под окнами, потом ушли. Пиво пили, – шёпотом говорит мне, – и ещё эту дрянь свою. Э-нер-ге-тики.

– Ясно, – вздыхаю.

– Пойдём, может она дома уже, – тянет за талию Дар.

– Может…

Но вряд ли.

Поднимаемся в нашу с Динкой двушку, оставшуюся от родителей. Конечно, сестры в ней нет! В комнате бардак. На стуле у письменного стола свалка из одежды. Кровать не застелена, учебники с тетрадями расползшейся в стороны горой валяются на столе.

Облокачиваюсь спиной на стену и ещё раз набираю эту заразу, но абонент теперь недоступен.

– Успокойся, – Дар подходит ближе, прижимается ко мне, целует в кончик носа, губы, – явится. До десяти у неё ещё есть время.

– До одиннадцати, – на автомате отвечаю ему. – С шестнадцати добавляют час.

– Тем более.

– Дар, она опять с этими придурками связалась. Я же просила…

– Разберёмся, – водит носом по моей щеке.

Чувствуя его мягкие губы на своей коже, немного расслабляюсь. Они скользят по линии челюсти, шее, снова к губам. Касаемся языками, и я позволяю себе улететь на несколько мгновений в эту заботливую нежность.

Он тянет меня в мою спальню, закрывает дверь, снова прижимает к стене. Ладонями поднимает юбку до талии. Рисует пальцами по бедру. Нежность превращается в горячую страсть.

Дар расстёгивает свою ширинку, пуговицу на штанах. Чувствую, как к бедру прижимается горячая крупная головка. Глаза закатываются сами. Он ласкает грудь прямо через блузку и тонкое бельё. Обхватив за ягодицы, поднимает выше по стене и опускает на свой член, осторожно растягивая и причиняя острое удовольствие.

Впиваюсь ногтями ему в плечи, обвиваю ногами выше бёдер. Мы хрипло дышим, жадно целуемся, пытаясь взять друг у друга всё, что недополучили утром и о чём думали днём.

– Я люблю тебя, – хрипло дышит Дарьял, глядя мне в глаза.

Отвечаю ему поцелуем, кусая губы, лаская языком.

– Какая ты у меня охуительная, Рина, – он двигается резче, становится больше внутри меня. Вдавливается сильнее, на всю длину, до лёгкой боли внизу живота и жара, который вот-вот вырвется и потечёт по венам.

Дарьял вдруг замедляется. Его пульсирующий в предоргазме член плавно выходит из меня. Сжимаю головку мышцами.

– Схх… ааа… кайф, – цедит он сквозь зубы.

Резко внутрь. Медленно назад.

– Ах… ммм… – со стоном смотрю ему в глаза. – Садист.

Смеётся.

Ещё один резкий рывок в меня, и Дар больше не останавливается. Кончаем почти одновременно. Внутренняя сторона бедра испачкана его спермой. Дар знает, что я пью таблетки, но в меня старается не кончать.

Осторожно ставит на пол, удерживая за талию. Целует в изгиб шеи. Надсадно дышим друг другу в губы.

– Переезжай ко мне, – просит он уже не в первый раз. – Чё мы, как школьники, по углам трахаемся, Рин? Я на всю ночь тебя хочу. Каждую ночь, и утро тоже. Чтобы ты рядом всегда была.

– Я рядом, Дар, – закрыв глаза, вожу пальцами по его коротко стриженному тёмному затылку.

– Ты же понимаешь, про что я.

– Понимаю, но пока нет. У меня Динка.

– Бля-а-а, – стонет он, утыкаясь лбом мне в плечо. – Я не знаю, что ли?! – злится.

– Дар, пожалуйста, не надо сейчас. Я не хочу ругаться.

– Не ругаюсь, – кусает меня за мочку уха. – Тихо бешусь.

Мы ещё немного тискаемся у стены. Он отпускает меня в душ, а сам занимается обещанным ужином.

Кусая губы, накручиваю на вилку пасту с мясным соусом. Вкусно, Дар умеет готовить. У нас такое могло бы быть чаще, наверное, но Динка не даст. У неё протест против всего хорошего в нашей жизни, против хорошего в моей. Она принимает Дарьяла, пока он на расстоянии: приходит, уходит, иногда ночует, дарит подарки, покупает еду.

Дина – мой личный маленький тиран и абьюзер, но деть мне её некуда. Родители бы не поняли и не простили, если бы она попала в интернат. Да и сама я бы не смогла так с ней поступить. У неё кроме меня никого нет.

– Ты мне сказать что-то хочешь, Рин? – коснувшись пальцами моей руки, лежащей на столе, Дар привлекает к себе внимание.

Хочу. Надо. Он всё равно узнает про Кофмана. Дарьялу эта история не нравится. Он злится, ревнует. Мы и ругались-то, наверное, всего два раза с ним, не считая мелких, ничего не значащих ссор, и оба, когда Кофман дёргал меня на такие вот выезды.

– Я завтра еду с Давидом… Исайевичем на встречу.

– С Давидом? – брови Дара дёргаются вверх.

– Исайевичем… днём, – добавляю на всякий случай.

– Заебись! – швыряет вилку на стол. – Мне надо это сожрать? Что моя девушка идёт в ресторан с другим мужиком?

– У тебя на работе тоже полно женщин, Дар. Это просто работа.

– Да, Рина! Но я не хожу с ними по ресторанам!

– У нас просто разная работа, – развернувшись, закрываю глаза и упираюсь затылком в стену.

– Ты устроилась в эскорт?

– Дар! – подскакиваю с табуретки. Его слова очень сильно задевают.

Поднимается, обнимает и до боли в рёбрах сжимает в своих руках.

– Мне ни хуя не нравится это всё, слышишь меня? – хрипло дышит в волосы. – Уходи оттуда. Я могу нас обеспечить, Рин.

– Дело же не только в деньгах, ты знаешь, – вожу пальцами по его спине. – Сегодня у нас всё хорошо, а завтра нет. И что мне делать тогда, Дар? Такими должностями не разбрасываются. Это чудо само по себе, что я туда попала. Это знания, практика.

– Походы в ресторан с биг-боссом.

– Деловые встречи…

… от которых нельзя отказаться.

Стоим и обнимаемся на маленькой кухне. Слушаю его гулко колотящееся сердце, наше нервное дыхание.

– Я останусь сегодня, – категорично заявляет Дарьял. Знает, что к нему я не поеду.

– Хорошо, – трусь щекой о его футболку.

Пусть останется, иначе накрутит себя и будет гореть от ревности. Я и сама хочу, чтобы остался.

Посуду моем вместе. Жарко миримся прямо на кухонном столе. Дар каждым жёстким рывком, каждым обжигающим поцелуем словно пытается поставить на мне метку, показать, что я только его.

Не спорю, принимаю, отвечаю, разведя ноги шире, упираясь локтями в столешницу.

Крупная дрожь проходится волной через всё тело. Член Дарьяла ощущается теснее внутри меня. Он срывается на какой-то бешеный темп и в этот раз всё же кончает в меня. Тянет к себе. Сажусь. Обнимаемся.

– Рин… – рисует круги вокруг копчика.

– Ччч, – торможу его, заглядывая в глаза. – Не надо. Думай обо мне хоть чуточку лучше, – улыбаюсь.

– Люблю, – легко целует в губы.

Время близится к одиннадцати. Нахожу свой телефон, набираю Динку. Картина та же, абонент не абонент. Устало вздохнув, быстро принимаю душ во второй раз, смывая с себя наш с Даром секс. Надеваю простые удобные джинсы, чёрный спортивный топ с поддержкой груди и кроссовки.

Спускаемся с Дарьялом к подъезду. Во дворе уже никого, только качели скрипят и одна из мамочек тянет за руку ревущего малыша.

– Ну и где ты опять?! – злюсь на сестру.

– Подвалы, подворотни, притоны? – перечисляет Дарьял все места, где мы регулярно её ищем.

Меня начинает потряхивать от злости и обиды на эту заразу. Неужели нельзя быть нормальной?! Я была совсем другим подростком. Никогда не думала, что Дина вырастет такой.

Садимся с Даром в его машину. Всматриваюсь в лобовое на идущих к нам людей.

– Лёша нашёл… – вздыхаю.

Наш участковый, с которым мы за последние два года стали едва ли не друзьями, ведёт под локоть покачивающуюся Динку.

– Бухая! – вылетаю из машины им навстречу.

– Принимай, – Алексей передаёт мне сестру. Дар подхватывает невменяемое тельце на руки и несёт к подъезду.

– Спасибо, Лёш, – благодарю его. – Где нашёл?

– В местном магазине. Пытались стащить две бутылки вина, но попались на камеры. Я уладил, но Рин, до опеки дойдёт, сама знаешь, что будет.

– Знаю. Я должна тебе что-то?

– За сестрой смотри, – улыбается он. – Доброй ночи.

Возвращаюсь к Дару. Открываю ему подъездную дверь и пропускаю перед собой.

– Придушу, – тихо всхлипываю, поднимаясь следом.

Глава 5
Карина

Оставив Дарьяла в своей комнате, захожу к сестре. Она распласталась на кровати в верхней одежде прямо так, как мы её уложили. Лежит, сопит и всхлипывает.

– Дин, – присев рядом с ней, веду по мягким рыжим волосам. – Зачем ты это делаешь?

Мне больше не хочется её выпороть. Знаю, что я неидеальная сестра, но правда стараюсь. Родители хотели, чтобы у нас всё было хорошо. А как сделать это самое «хорошо»? Кто мне скажет, что я делаю не так?

– Дина, – глажу это мелкое чудовище по спине.

У нас разница всего четыре года, но они создают какую-то колоссальную пропасть. Да мы всегда были разные. У нас с детства мало точек соприкосновения.

Дина лет с трёх любила попинать мяч и мальчишек, а я была, как говорят, «девочка-девочка». Платья, косметика, причёски, модные журналы пачками. Мечтала чего-то достичь, стремилась быть самостоятельной. Закончила модельную школу, бегала по кастингам, попала в индустрию фотомоделей. Иногда нас снимали для коротких промороликов или брали на показы. За это неплохо платили, и я была финансово независимым от родителей подростком.

Позже этот мир стал открываться мне с другой стороны. А в меня, наверное, что-то правильное вложили в детстве. Продавать себя спонсорам я категорически отказалась, и была быстро задвинута на задний план. Моё место заняли более сговорчивые девочки.

Удивительно, но это не стало трагедией. Лишь показало мне изнанку красивого глянцевого мира и научило тому, что кроме внешности надо иметь ещё и голову, тогда можно самостоятельно создать себе мир, который тебе нравится. Я стала усерднее учиться, закончила школу, поступила в хороший ВУЗ.

Дина тоже неплохо училась, но только в началке. Потом сестра решила, что ей это неинтересно и лучше станет великой футболисткой, чем будет просиживать штаны за учебниками.

Родители поддерживали её увлечение. Отец оплачивал расходы. Они с мамой, а иногда мы вместе ходили к ней на игры. Но учиться всё равно требовали. И тут камни летели чаще всего в меня.

Дина – шумная бунтарка. Ей нужно было больше внимания, она привлекала его всеми возможными способами. Сестре всегда казалось, что его недостаточно, что меня любят больше, но это было совсем не так.

Вторая беременность и роды у мамы были сложные. Мы с папой тогда едва не потеряли их, но всё завершилось благополучно. И к Динке на автомате относились теплее. От неё меньше требовали, больше потакали и многое прощали. Маленькая я ей даже немножко завидовала, а она мне…

И да, мы ругались и спорили за внимание родителей. Это потом я переросла, рано повзрослев, а Дина просто не успела. Мамы с папой не стало. И сестра превратилась в неуправляемого подростка. Она будто решила отыграться на мне за их гибель и всё наше с ней глупое, детское недопонимание. Мне приходится быть взрослой за двоих.

– Где та рыжая мелочь, что таскала у меня игрушки, а потом косметику? М? – грустно улыбаюсь.

– Умерла вместе с родителями, – ворчит она, засыпая. – Её размазало по асфальту. Осталась только злобная версия.

– Дурочка, – целую сестру в макушку.

– Зато ты всегда идеальная, – открыв глаза, смотрит на меня мутным взглядом. – Красивая, умная, все парни на тебя слюни пускают.

– Ты тоже красивая, Дин. Ты на маму очень-очень похожа. Вспомни, какой она была. Яркой, доброй, тёплой. И отец сильно её любил.

– А я не такая, как мама, ясно?! – злится она. – Ненавижу вас всех, – хрипло всхлипывает. – Ненавижу, ясно?!

– За что? – у меня тоже наворачиваются слёзы.

– За то, что они нас бросили!

– Они погибли, Дина, – кусаю губы, чтобы не разреветься.

– Зачем? Зачем они это сделали?! Бросили меня с тобой, чтобы я чувствовала всю свою ущербность?

– А с кем ты хотела бы остаться? У нас с тобой больше никого нет. Интернат? Думаешь, там будет лучше?

– Только попробуй меня туда отдать, – плачет она и, подтянувшись, укладывает голову мне на колени.

– Я делаю всё, чтобы тебя не забрали, Дин. Но мне нужна твоя помощь. Ты же всё время вытворяешь всякую противозаконную дичь. Если Лёша сдаст все твои выходки в ПДН, это дойдёт до опеки, и меня никто не спросит. Тебя заберут. Понимаешь? Вот какого чёрта ты сегодня напилась?

– Первое сентября отмечали.

– С теми, кто всё время тянет тебя на дно. Ты же сама это чувствуешь, Дин.

– Это мои друзья, – сползает с моих коленей и роняет голову себе на руки.

– Наркоманы, воры и беспредельщики? – чувствую, как меня немного потряхивает.

– Ну не всем же быть идеальными. Уйди, – толкает меня в бедро, – я спать хочу.

Всхлипнув, встаю и выхожу из её комнаты. Не включая свет на кухне, достаю сигареты. По щекам текут слёзы бессилия. Пытаюсь представить, как бы поступили родители в такой ситуации. И у меня не получается…

– Шшш, – Дар обнимает и утыкается губами в макушку.

А я чувствую себя слабой и беспомощной. Это так отвратительно и больно.

– Если я перестану её спасать, Дар? – разворачиваюсь к нему, заглядываю в глаза в поисках ответа. – Я не понимаю, что ещё мне делать! – ударяю кулаком ему в плечо. – Я оплачивала Дине психолога, чтобы она легче перенесла трагедию. Потом она захотела вернуться в секцию по футболу. И я снова искала способ, как это можно осуществить. Но она туда не ходила ни одного дня. Делала вид… Все мои деньги уходят на штрафы за её косяки. На взятки, чтобы её не забрали. Она сегодня сказала, что ненавидит меня, но тут же начала ластиться и просить, чтобы я её не отдавала. В моей ситуации есть вообще правильное решение?

– Покажи ей, как это – быть без тебя. Ненавидит? Окей. Отпусти, но не глобально, иначе будет задница. В мелочах. Денег ей на карманные не давай, еду не готовь, ни о чём не спрашивай. Сделай вид, что тебе всё равно. Пусть почувствует, что такое быть по-настоящему одной. Может пробьёт.

Утыкаюсь носом ему в грудь, стараюсь глубже дышать. Дар подхватывает меня на руки и уносит в спальню. Укладывает на разложенный диван, ложится рядом и снова обнимает. Засыпаю под стук его сердца, а просыпаюсь от тёплых поцелуев.

– Нет, Дар, – мягко отталкиваю его. – Пожалуйста.

Осадок после вчерашнего вечера ещё бултыхается где-то на дне моей души. И мне совсем не хочется секса.

Ухожу в душ. Приклеиваю патчи под глаза, чтобы убрать последствия непрошенных слёз. Готовлю завтрак Дарьялу. В меня еле влезает чашка кофе.

Пока он ест, подбираю платье на сегодняшний выезд с Кофманом. Закрытое, чёрное в крупный белый горох. Длинный свободный рукав заканчивается широкой резинкой на запястье. Такая же сборка выделяет талию. Свободная юбка до середины икры и чёрные туфли с полукруглым носом делают образ ещё сдержаннее. Декольте-капля тут же прикрывается свободно завязанными лентами того же цвета, что и всё платье.

Волосы оставляю распущенными, макияж наношу чуть ярче повседневного, подчёркивая скулы и губы.

Сегодня Дар смотрит на меня ревниво. Разворачиваюсь, целую его.

– Это просто работа. Я клянусь тебе, – пальцем стираю с него свою помаду.

– Позвони мне, как освободишься. Я приеду и заберу тебя с этой чёртовой встречи.

– Хорошо, – улыбнувшись ему, иду расталкивать Дину.

Вставать сегодня она категорически не желает, а у меня совсем нет времени ждать, пока она раскачается. Оставляю её дома, предупредив классного руководителя, что сестра приболела.

Дар довозит меня до банка.

– Не злись, – касаюсь его напряжённого бедра.

Он ничего не отвечает. Мажет губами по моей щеке и отпускает на работу.

И до обеда я как белка в колесе. Кручусь, старательно игнорируя сообщения от Дины в стиле: «А что пожрать?» или «Ты мне денег не оставила, я умру с голоду».

Продукты есть, пусть готовит. Она прекрасно умеет это делать.

Раздражённо швыряю телефон на стол. Смотрю на розочку, всё ещё плавающую в моей чашке. Дверь без стука открывается. К нам в кабинет заглядывает один из личных охранников Кофмана.

– Карина Степановна, Давид Исайевич ждёт вас в машине. Мне приказано сопроводить.

Глава 6
Давид

Трек к главе – «Put It on Me»

Matt Maeson

Она спускается по светлым ступеням в сопровождении моего охранника. Такая вся элегантно-сексуальная. Порывом ветра длинные волосы бросает на красивое лицо. Лёгким, изящным жестом она убирает их обратно. То ли специально, то ли задумавшись на секунду, касается подушечками пальцев своих чувственных губ. Кусает их, тут же одёргивает сама себя и, расправляя плечи, оказывается у моей машины.

Охранник открывает Рине дверь. Отработанным жестом выставляет ладонь над головой, чтобы девушка не ударилась.

Салон наполняется запахом её духов и потрясающей энергетикой, которая постоянно меня к ней примагничивает.

– Добрый день, – бросает мне сухо, кладёт на колени сумочку, накрывает своими ладошками и отворачивается к окну.

Хочется её встряхнуть, чтобы снова поймать живые эмоции, но Карина выстроила между нами невидимую стену, и мой шаг за неё будет приравнен к вторжению.

Наблюдаю, как она плавно расслабляется, пока мы движемся. Достаёт телефон, смотрит в экран, вздыхает, прикрывает глаза и опять кусает губы. Они становятся влажными и чуть припухшими.

«Малышка, как я из машины буду выходить такими темпами?» – хочется спросить у неё, ощущая в паху ноющую, каменную эрекцию.

Экран её мобильного снова загорается без звука и вибрации. Рина хмуро смотрит на него и убирает телефон в сумку. Мне ревниво, как пацану. Давно не испытывал этого чувства к женщине.

Нас привозят к закрытому для деловой встречи ресторанчику. Выхожу из машины и даю знак охраннику, чтобы не лез. Сам открываю Карине дверь и впервые за сегодня ловлю её взгляд. Ей не удаётся скрыть его под панцирем, которым она пытается отгородиться.

Мы смотрим друг другу в глаза, и каждый раз, когда это происходит, моё сердцебиение начинает прилично зашкаливать за все допустимые нормы. Передо мной девочка. Нежная, ранимая и чем-то очень сильно расстроенная. Белки глаз расчерчивают крохотные молнии алых сосудов. Плакала?

Кто посмел обидеть это произведение искусства?

Протягиваю ей руку раскрытой ладонью вверх. Она вкладывает в неё свои пальчики. Сжимаю, тяну на себя чуть резче, чем положено по этикету, и Рина, теряя равновесие, сама падает на меня.

– Ччч, – улыбаюсь, не упуская момента и прижимая её к себе, – держу.

По телу идёт приятная вибрация от соприкосновения с ней. Мой взгляд падает на её губы и мысленно трахает языком рот.

Чёрт! Надо пока завязывать. Мы поиграем в это немного позже.

Она плавно толкает меня в грудь. Послушно убираю руки, отпуская свою добычу, но лишь для того, чтобы устроить её руку у себя на локте. Сдержанно. Соответствует ситуации.

Карина цокает каблучками рядом, а я дышу запахом её духов, за половину рабочего дня смешавшимся с естественным запахом женского тела. И это очень вкусно. Моя жена в свои почти тридцать девять пахнет совсем иначе. Её парфюм тяжелее, слаще, а тело…

Я почти её не трахаю. Приелось, устал, насытился с избытком. Уважаю как человека, прожившего со мной двадцать лет, воспитавшего нашего старшего сына, Кристоса, ровесника нашего брака. Как мать ещё одного будущего наследника, который получился случайно. Мы и не думали, что у нас ещё будут дети. Но Вероника носит моего младшего сына, а я оберегаю её как могу. В том числе, от лишней информации.

Сделав ещё один глубокий вдох, вхожу в ресторан. Нас встречают, провожают к накрытому столику, где меня уже ждёт настоящий владелец «МеталлПрома», Джонас Бауэр, успешный немецкий бизнесмен, неплохо владеющий русским, так как именно с этих проектов он имеет свой основной доход и вынужден общаться с разными структурами на неродном для себя языке.

Рядом с Бауэром хорошенькая блондинка с подкачанными губами и ясными голубыми глазами. Она похожа на куклу Барби, а моя Карина – это нечто более изысканное, дорогое. И Джонас, привыкший обходится эскортом, а значит не считаться хотя бы с тем, что девушка присутствует рядом с ним, открыто рассматривает моё сопровождение. Но я обещал Рине, что её не будут сравнивать с теми, кого мы обычно покупаем для подобных мероприятий.

– Приветствую, – жмём руки друг другу, – Моя незаменимая помощница, Карина Степановна Белова.

– Очень, – улыбается Бауэр, – очень приятно, Карина. Джонас, – представляется ей и, чуть склонившись над столом, тянет к ней руку.

Рина вежливо подаёт и даже не морщится, когда его губы касаются её костяшек. Недовольно морщится «Барби», а я глотаю очередной внезапный приступ ревности.

Мы обедаем, пьём кофе и обсуждаем новую стратегию нашей совместной работы. Озвучиваю всё, что может предложить ему мой банк. Не все схемы полностью легальны, но некоторые связи помогают проворачивать их так, чтобы и мне, и клиенту, и связям было выгодно.

Бауэр заинтересованно слушает, но ещё интереснее ему разглядывать Карину. Её уместные и очень правильные реплики он готов есть ложками с закрытыми глазами. Это ещё одна причина, по которой именно её я стал брать с собой. Рина умеет расположить к себе, и встречи в её компании не опошляются надутыми губками эскортниц. С этой девочкой очень комфортно, и я всё больше хочу её себе.

На все договорённости уходит порядка трёх часов времени. Пожимаем друг другу руки. Следующая встреча будет уже между нашими юристами, а потом в банке.

По этому поводу Бауэр заказывает нам по порции хорошего виски со льдом, а девушкам шампанского.

– Я не пью, – тихо шепчет Рина.

– Один бокал, – касаюсь под столом её бедра.

Вздрагивает, бросает на меня возмущённый взгляд, а я киваю ей на пузырящийся сладковатый Асти.

Пока Джонас мурлычет что-то своей блондинке, я едва ли не облизываюсь, глядя, как Рина обнимает губами край бокала, делает крохотный глоток, морщит носик от пузырьков газа. Кончиком языка слизывает каплю алкоголя с нижней пухлой губки, а мне вдруг хочется её напоить. Мне кажется, это будет красиво. Но Карина отставляет бокал в сторону и просит официанта принести ей воды.

Ещё часа полтора мы общаемся в более неформальной обстановке. Мой стакан из-под виски пуст. Джонас заказывает нам ещё. Приобнимает за талию «Барби», шепчет ей на ухо что-то такое, что её не удивляет, но она неплохо это отыгрывает и согласно кивает своему немецкому клиенту.

Рина положила свой телефон на край стола. Всё заметнее и чаще смотрит на часы и входящие сообщения.

– Торопишься? – наклонившись, шепчу ей на ухо.

Она поворачивает ко мне голову, и мы едва не сталкиваемся носами. Делает глубокий вдох, а я как кот облизываюсь от почти нестерпимого желания её поцеловать. Она так близко сейчас. Влажные губы прямо передо мной. Надо просто взять.

– Нет, жду важного сообщения, – чуть отклонившись и наконец выдохнув отвечает она.

– От кого? – ревниво.

– От сестры. Это имеет какое-то значение на деловой встрече? – опять пытается отгородится, но мы слишком близко сидим. Я в любом случае уже нарушил ту дистанцию, что она обозначила в машине.

– Ещё какое, – улыбаюсь ей, продолжая открыто разглядывать красивое лицо и шикарные чувственные губы.

После третьего стакана виски Джонас начинает собираться. Короткие рукопожатия, ещё пара слов по делу, и в ресторане остаёмся только мы с Риной и обслуживающий персонал.

– Нам тоже пора, мы ведь закончили, – поднимается она. Я с ней.

Ловлю за запястье, не давая отойти дальше и всё мне испортить. Провожу пальцем по её нежной, мягкой коже. Чувствую, как напрягает руку, чтобы выдернуть в любой момент.

Тяну на себя.

– Давид! – возмущённо сопит, но тут же удивлённо застывает, услышав музыку.

«Put It on Me» заполняет стильный зал заведения.

– Просто потанцуй со мной минуту. Тебе ведь несложно. Я не делал этого целую вечность, – обнимаю Рину за талию и веду по кругу.

– Это тоже будет вписано в мои должностные инструкции, если я откажусь? – снова кусается она, устроив ладошки на моих плечах, чтобы было удобнее.

– Нет, – медленно поднимаюсь ладонью по спине к лопаткам, раздражаясь на мешающую тонкую ткань платья. – Это простая просьба.

На припеве, удерживая её за руку, чуть отталкиваю от себя, вынуждая сделать шаг назад. Снова притягиваю, плавно кружу в такт трека.

– У меня есть…

Прикладываю палец к её губам.

– Ничего сейчас знать не хочу. Мы просто танцуем.

Смотрю в блестящие глаза, из которых уходит неловкость. Она расслабляется и снова напрягается лишь тогда, когда я позволяю себе коснуться её щеки костяшками пальцев.

– Расскажи мне, кто тебя так сильно обидел, Рина, – прошу, когда заканчивается трек и начинает играть другой, совсем неуместный в нашей ситуации.

– Это личное, Давид Исайевич, – переходит на официоз. Меня аж передёргивает от того, как она называет меня по отчеству.

Для неё мне нравится быть Давидом.

Улыбаюсь, прислушиваясь к своим внутренним ощущениям. Скоро Рина будет моей. Я сниму с неё эти чёртовы глянцевые шмотки, распластаю на кровати и буду трахать до хрипов.

Сглотнув, дёргаюсь на её вибрирующий телефон. Когда только включить успела?

Она выскальзывает из моих рук и идёт отвечать. Так тихо, что я не могу разобрать ни слова.

Возвращается уже снова собранная, с прямой спиной и непроницаемой маской на красивом лице. Вот и всё. Наша сказка на сегодня закончилась.

– Поехали. Мы с водителем доставим тебя домой, – киваю ей на выход.

– За мной сейчас приедут, – спокойно отвечает она.

– Да? И кто же? – поправляю пиджак, чтобы скрыть ещё один резкий приступ ревности за сегодня.

– Ты сказал, что ничего не хочешь знать и мы просто танцуем, – вдруг улыбается Карина.

– Пожалуй, ты права, – смеюсь в ответ. – Не хочу. Значит, ждём, когда за тобой приедут. Не оставлять же тебя здесь одну.