Читать книгу: «Выше неба. Поэзия 2015—2019», страница 2

«Я хочу домой…»

 
Я хочу домой,
Где цветут луга.
Прямо в летний зной
Упаду в стога.
 
 
Буду облака
По небу гонять.
Выпью молока,
Поцелую мать.
 
 
Стану песни петь
Пьяно о судьбе.
Вскинутая плеть
В буйной голове.
 
 
Баньку затоплю.
Под весёлый смех.
Девку украду
На виду у всех.
 
 
Буду целовать
В нежные уста.
Будет ворковать
Обо мне звезда.
 
 
Мы найдем покой
В берегах реки,
Где скупой тропой
Бродят чужаки.
 
 
Станем по утру
Пить росу с цветов.
Если там умру,
То почти готов.
 
 
Но мы будем жить
Ещё сотни лет,
Как святая Русь,
И не зная бед.
 

«Что принесёт нам ночь?..»

 
Что принесёт нам ночь?
Холодных звезд покой?
Со мною сгинет прочь
День скомканным рукой.
 
 
Накроет кружевами
Заснеженных ресниц,
Застелет облаками
Всевидящих глазниц.
 
 
Или былые беды
Мне не дадут заснуть,
А может зов победы
Направит в новый путь.
 
 
А может быть губами
Разбудит мою кровь,
И нежными словами
Вернёт мою любовь.
 
 
Поможет мне проснуться
В каком-то райском сне,
Где звезды улыбнуться
Всем в доброй тишине.
 

«Наливается мир предрассветным огнём…»

 
Наливается мир предрассветным огнём.
Всё, что было в ночи, позабудется днём.
Были сотни причин на вселенскую скорбь,
Но вновь в сердце звучит барабанная дробь.
 
 
Как патрон я заряжен под утро в стволе.
Мои мысли, как порох, в моей голове,
Словно нету преград у меня на пути.
Мне не надо наград, если свет впереди.
 
 
Пусть оставил я дом, где покой и уют.
Целый мир для меня, как надёжный приют.
Пусть закончен давно бесполезный тот спор,
Будь чуть выше тупых и бессмысленных ссор.
 
 
Только ветер теперь мне попутчик и брат.
Я не долго стоял у открытых мне врат.
Моё кредо теперь лишь свобода и смерть,
Но я слишком непрост чтобы так умереть.
 
 
Время есть, как для дум, так для славных побед.
Только слабый боится нахлынувших бед.
Только сильный бросается горлом на плеть.
Только мудрый позволит врагам уцелеть.
 
 
Всё пройдёт, словно дым, но я понял давно:
Если ты лишь играл, твоё место в кино.
Если прятался только, а жил ли тогда?
Если дрался всегда, то (не) настигнет беда.
 
 
Сколько славных ребят полегли ни за что.
Их теперь не вернуть, да и вспомнит ли кто.
Но останутся чьи-то навек имена:
Тех, кто жил для других, тот взрастил семена.
 

«Осколки дня – разбитое стекло…»

 
Осколки дня – разбитое стекло
И на руках времён сотрутся раны.
Уходит день мой призраком в туманы
И время его явно истекло.
 
 
Застыло солнце, словно для броска
И тучи облака макают в лужи.
Земля дрожит, и в ожиданьи стужи,
Темна, как ночь, печаль – моя тоска.
 
 
Но где-то пробиваюсь я лучом.
Закатным яблоком разбрызгивает небо.
И это пламя от ржаного хлеба
Катается и мажет сургучом.
 
 
В тени ночи, надрывны песни птиц:
Они всю ночь благое небо славят,
И, вроде бы, в том даже не лукавят,
Взрывая параллели у зарниц.
 
 
Я в крепкий чай замешиваю грёзы,
Тумана добавляю, молоком,
И разбивая небо молотком,
Смотрю, как сыплются потом оттуда звёзды.
 

«Дождь бежит по осенней листве…»

 
Дождь бежит по осенней листве,
В желто-красных цепляясь ветвях.
Я спешу, но, вдруг, кажется мне,
Чей-то призрак укрыт в тополях.
 
 
Этот ветер – приглушенный стон
Из земли словно тихо зовёт.
И, на листьях играющий звон,
Чем-то вечным в лесу отдаёт.
 
 
Чьи-то тени мелькают в бору
И кривятся в усмешке стволы.
Тучи словно дрожат на ветру,
Словно прячась за скаты скалы.
 
 
Манит ветер в болотную топь,
Где осенний чарующий лес.
Бьют дубы барабанную дробь
И луна в лес добавит чудес.
 
 
У пруда заскользит под водой,
Хвост русалки под девичий смех.
И вернётся под утро седой
Всяк любитель житейских утех.
 
 
И цепляются ветви к рукам…
Призрак тянет в зелёную сеть.
В чащу к острым он гонит клыкам,
Где позволит, забыв, умереть.
 

Странный брат

 
Прощай, Пелевин, странный брат!
Твой разум лабиринтами исчерчен.
И от того уже ты будешь вечен,
Как разумом терзаемый Сократ.
 
 
Писал легко ты, путая следы,
Играл с читателем ты, словно кошка с мышью,
Наш разум приводя порой к затишью,
И разбивая вдребезги мечты.
 
 
Мы любовались этой красотой,
И наслаждаясь каждым поворотом,
Я наблюдал за словооборотом
И за божественной актерской немотой.
 
 
Я узнавал себя в твоих героях,
И много странных дней потом подряд,
Смотря, как буквы алые горят,
Я оставался в книг твоих покоях.
 
 
Но с каждым разом были всё скучней
Твоих рассказов призрачные сказки,
В них не было интриги и той ласки,
Что увела меня от мрачных дней.
 
 
Теперь уже, возможно, я другой,
И я тебе, писатель, благодарен
За то, что мир твой был хоть и коварен,
Но был всегда рассветномолодой.
 

«Чего мы ждём? В небытие…»

 
Чего мы ждём? В небытие…
Один лишь шаг и дальше пустота?
Откроем тихо райские врата,
Идя по выжженной судьбою колее?
Вся жизнь лишь шаг куда-то вдаль,
Где время нам отсчитывает такт.
Наивный и посредственный чудак
Хотел взглянуть под вечности вуаль.
А там темно и холода хрусталь,
Не различить там не черты, ни зги.
Расплавились от пламени мозги,
Схватив небес вселенскую печаль.
Он в пустоте желал увидеть свет.
Но кажется ему, проходит вечность.
Он попадает в круга бесконечность
В которой нет конца, но и начала нет.
 

Гоголь-моголь

 
Пусть не пахну я цветами,
Не красив, как ворох роз,
Но не так уж плох местами,
А особенно мой нос.
Говорят, когда-то Гоголь
Одержим был темой той,
Я смотрю на гоголь-моголь…
Человек он не простой.
Говорят, он мог из пальца
Ловко высосать сюжет.
Расписать в полтома зайца,
Даже если зайца нет.
Уважаю… Мастер слова!!!
Здесь теперь таких уж нет.
Мне понятен до полслова
Мертвых душ лихой сюжет.
Хоть сто лет прошло и больше
«Мертвых душ» хоть через край.
Только кризисы всё дольше,
Как ты тут не управляй.
Гоголь был забавный малый
Жаль сгорели те тома…
Может был в тот день усталый,
Знал, что ждёт его тюрьма.
И какое огорчение: знал
Он маленький секрет,
А теперь, вот, ощущение,
От козлов спасенья нет.
Все читали мы про души,
Но похоже нам плевать:
Нам вливают также в уши
Всю Господню благодать.
Будут также, как и раньше,
Воровать и дальше пить,
И что будет с нами дальше
Не так сложно рассудить.
 

И к моему стыду

 
И к моему стыду, я всё ж бываю резким.
Порою, как в бреду, бываю очень дерзким.
Но я с собою борюсь за праведность начала.
Бывает очень злюсь, что жизнь идёт с начала.
Вот мне несут коньяк, взамен чего-то просят,
Но я же не маньяк, хотя меня заносит.
Могу я возразить и в очень грубой форме,
Могу и нагрубить, что в принципе здесь в норме.
И может быть неправ, я в том, что не торгуюсь.
Но всё же больше прав, и меньше я волнуюсь.
И если б каждый так, был честным, неподкупным,
То этот весь бардак, был капельку уютным.
 

Крылья 2018

 
Всё этой ночью изменилось:
Светились крылья у меня
Так, будто небо мне открылось,
И в нём о боге вспомнил я.
 

 
Они мне символом свободы,
Надежды стали и мечты.
Теперь открыты неба своды,
И в них звездою светишь ты.
 
 
Я там летал под небесами,
И вдруг увидел белый свет:
Средь Ангелов ранимый самый,
Слегка запутанный сюжет.
 
 
Я видел нити, что связали,
Опутали наш грешный мир.
Они летать нам не давали,
Теперь они для нас кумир.
 
 
Но сердце вырвется из сети,
Свободен станет наш полет.
Пусть будет путь наш Солнцем светел,
И к небу свет нас приведёт.
 

* к повести Дмитрия Хромова «Крылья»

О чем сужу

 
О чём сужу, о чём молюсь
Я богу без утайки?
Как на Руси, я всё дивлюсь,
Закручивают гайки.
 
 
Уж очень ловкий бригадир
Наводит здесь порядок:
Скрывает этот командир
Психический припадок.
 
 
Он аккуратно отрезал
Всех русских здесь от власти,
Права народа урезал
В угоду тёмной страсти.
 

Чего нам ждать?

 
Чего нам ждать от страшного суда?
Ведь я пока не видел честных судей!
А может, попадем мы не туда,
А может, жизнь совсем не вечной будет.
 
 
Десятки тысяч прожитых мной дней
Мы не спеша, наверное, обсудим.
Потом сравним с судьбой страны моей…
Но есть ли столько времени у судей?
 
 
А, может, просто взвесят там мои дела?
Положат тонны книг и прожитых мной мыслей…
Моя душа светла, чиста, бела
Пройдет потом ещё не сотню жизней.
 
 
А, может, я увижу замысел творца…
И это стоит, думаю, немало…
И встречу там ушедшего отца
И молча поклонюсь за всё, что стало.
 
 
В последний раз я приглашу друзей,
Увижу всех любимых мною свыше…
Покинув Землю, как заброшенный музей.
Зажгусь звездою над снесенной крышей.
 
 
Для каждого настанет свой черёд…
Пускай грустить никто о том не станет.
Мы всё же скрасим этот небосвод,
И, видит Бог, мир чуть светлее станет.
 

«Так тяжело сказать…»

 
Так тяжело сказать
О том, что на душе.
Но хочется писать,
Хоть за полночь уже.
Наивно и легко
Идут ко мне слова.
Пускай ты далеко: —
Любовь ещё жива.
 
 
Гитара и вино
Теперь мои друзья.
И старое кино…
И тысячи «нельзя».
Нельзя тебя обнять,
Нельзя лететь к звезде…
Приходится мечтать
В какой-то пустоте.
 
 
Кругом такая тишь…
Осенний звездопад…
Пока ты сладко спишь,
Мир вывернут назад.
Здесь юности заря
Чуть ближе с каждым днём.
Бескрайние поля,
Как море за окном.
 
 
Всё в лунном свете вновь
Покрыто серебром.
Идёт Землёй любовь.
Мир под её крылом.
И, кажется, проспать
Такую ночь, как грех.
Но я упал в кровать
И взмыл звездою вверх.
 
 
Пустые небеса
Теперь родной мой дом.
Родимые глаза,
Мне мир казался сном.
Я так хотел писать
О том, что на душе,
Любить, страдать, дышать
С любимой в шалаше.
 

А кто вы?

 
А кто вы? Какие вы люди?
Потомки великих империй?
А, может, вы совесть тех судей,
Что пили нам кровь точно звери?
Иль тех, кто за мзду и подачки
Быть с сильными дружным пытался?
И как цирковые собачки
За миску похлёбки продался (сражался)?
А может святые вы люди?
Открытые, чистые духом?
Вы чем-то знакомы до жути
Всем дУшам с отточенным слухом.
Немые, как ветхие старцы,
Смотрящие пристально в души
И ваши крюкастые пальцы,
Как корни деревьев на суше.
Вы братья? А может быть духи,
Что шли по следам, как за дичью?
Какие-то были здесь слухи
Про призрак идущий к величью..
Но вы не такие… и маски
Скрывают во тьме ваши лица…
Быть может, вы ведьмы из сказки
И мир мне тогда только снится?
Вон, видно, как звёзды блеснули.
А, может, я сам вас задумал?
Не помню уже как уснул я,
И как этот мир я придумал.
Вы точно посланники неба:
Но в землю меня здесь зарыли…
Я чувствую запахи хлеба,
И что-то о чем все забыли…
Как будто бы сон, вдруг прервалась
Та жизнь, что была нашей частью.
И где-то та нитка порвалась,
Народ наш ведущая к счастью.
 

«В твоём имени столько нежности…»

 
В твоём имени столько нежности,
Но шепчу я его напрасно.
В нем частичка твоей безбрежности: —
Словно море, оно прекрасно.
 
 
Корабли, что волной баюкало,
И на берег волною кинуло.
То мечты о любви, как будто бы…
Так и счастье моё сгинуло.
 
 
И глаза, что как небо ясное,
Что играли моим желанием,
Есть в них что-то теперь опасное: —
Что-то прячется за сознанием.
 
 
Мы другие теперь, кажется…
Остров я, а ты море синее…
На любовь не каждый отважится,
Если парус покрыло инеем.
 
 
Море синее было и серое,
Если небо в нём отражается.
А любовь, это птица белая,
Что в земле и воде нуждается.
 
 
Наши души – края безбрежности…
Птицы белые на них гнездятся.
Твоё имя – море нежности,
Эти птицы нам только снятся..
 

«Куда ведёт нас млечный путь?..»

 
Куда ведёт нас млечный путь?
Он нам сулит разлуку?
Мне так легко в пути уснуть,
Летая здесь по кругу?
 
 
Мне снятся странные здесь сны,
Что я живу в квартире,
На краешке большой страны,
А не в огромном мире.
 
 
Мне снится море и поля,
Рассветы и закаты.
И точкой голубой Земля,
Где жили мы когда-то.
 
 
Мне снятся тысячи людей,
Любовь и даже жалость.
Мне снился миллион идей,
И всё, что с ними сталось.
 
 
Друзья, враги, учителя
Смешались в странный сон.
Потом, и вся моя семья,
Как блики звёздных волн.
 
 
Мне снился очень страшный сон:
Война, потом расплата.
Ещё, как будто, денег звон
Под дулом автомата.
 
 
Пора проснуться, и понять:
Мы движемся по кругу…
Но так приятно вечно спать,
Забыв всю боль-разлуку.
 

«Как найти здесь тебя…»

 
Как найти здесь тебя
Среди тысячи звёзд?
В этих каплях дождя,
В океане из слёз?
Ты опять далеко
На краю пустоты.
Нам любить нелегко —
Сожжены все мосты.
 
 
И всю ночь напролет
Слышу я голос твой.
Знаю время придёт: —
Мы вернёмся домой.
Ты посмотришь в глаза,
Улыбнёшься в ответ.
Я пойму, что не зря
Ждали тысячу лет.
 
 
Мы закроемся здесь
На краю пустоты,
Если бог всё же есть —
Возведем все мосты.
Как прекрасно с тобой
Побродить по Луне
Там, где звёзды гурьбой
Улыбаются мне.
 

Звёздные огни

 
Вечные души опять
Смотрят космический вальс.
Нам никогда не понять,
Где тот единственный шанс.
 
 
Вечность уходит вперёд
Светом из тысяч миров.
Время пропавших не ждёт
И не считает голов.
 
 
Снова на млечном пути,
В этом скоплении звёзд,
Душу твою не найти,
Бог мой сиреневых грёз.
 
 
Там, где идут по воде,
Я всё смотрю в облака.
Есть ты везде и нигде,
Счастье моё и тоска.
 
 
Счастье уйти навсегда…
Где-то на млечном пути,
Вспыхнув, погаснет звезда…
Там, где её не найти.
 
 
Будут, как прежде кружить
Тысячи звездных огней.
Там, где пытались мы жить.
Вечные узники дней.
 

Судьбинушка

 
Твой костёр угас на закате дня…
Где ж ты Русь моя, что вела меня?
Вот, порвав узды, кони белые
Скачут травами злато-спелыми.
 
 
Где цвели сады – темень тьмущая.
От лихой беды – горечь злющая.
Искушали-то мы судьбинушку.
Ветрам бросили, как осинушку.
 
 
Закрома уже развалилися,
А пришла зима – разозлилися.
Из худых штанов хвост болтается,
А мужик-то пьёт, горем мается.
 
 
Нету счастия на родной земле.
От участия вся душа в золе.
Тянем поясок – лишь бы чистые…
Где ж вы кони-то наши быстрые?
 
 
В травы колкие одевалися.
Только с волками заигралися.
Под речной водой омут вымыло,
Удаль русская в воду кинула.
 
 
С маху в полынью, брызги по ветру,
Но хрипя к утру, пошёл по миру.
И как лебеди – крылья белые,
Закатал в кулак мысли смелые.
 
 
Всё стерпел, что смог, все пожарища,
Но щелкал курок у товарища.
И вернулись мы в землю русскую
Да под песенку петербуржскую.
 
 
Станем соками, встанем травами.
Невысокими, некортавыми.
Станем облаком, станем водами.
Чистым воздухом над невзгодами.
 

Сопромат

 
Инакомыслящих в России не хватало:
Их убивали, вешали и жгли.
Но для великого народа надо мало:
Бог говорил с креста или петли.
Не помогали тут ни казни, ни запреты:
Мы вглядываясь также в небеса.
И возвращались старые поэты,
И слышались ушедших голоса.
 
 
За словом бога поднимались люди,
Шли, как святые горлом на мечи.
И закрывали свои лица судьи,
И опускали руки палачи.
Запретные слова вернулись песней.
Иные мысли – словно божий свет
Светил повсюду, и подобно бездне,
Он поглощал ту власть и их запрет.
 
 
Что было новым, скоро стало старым.
Теперь в ходу уже иная страсть.
Но также снова с политическим угаром
Клянут «иного» поэтическую власть.
Стреляют, душат, режут по живому…
По-прежнему ценнее мыслей – меч,
И обращаясь от души к любому
Рискуешь тем, что выше твоих плеч.
 

Культ

 
Он объявил войну стране
Всех обвиняя в терроризме.
Потом топил страну в…
Подобно вездесущей клизме.
 
 
Он объявил войну стране,
Себя поставив выше всех.
Потом, подобно сатане,
Он мстил за правду и за смех.
 
 
На все конфликты посылал
Он тысячи своих рабов,
И не шатался пьедестал
На пирамиде из гробов.
 

Ведьма 2

 
Пою всем будущим пророкам:
Ты ведьма! И твой пробил час!
Наперекор людским порокам,
Есть небо, что звучало в нас!
Все тайны мира не измерить,
Их ведать избранным дано…
А ты могла шагами мерить
И небо и морское дно.
 
 
И ты ночами призывала:
Огонь! Огонь! Иди за мной!
И словно книгу открывала
Неведомый нам шар земной.
Все звезды, спутники, кометы
Ты облетела по ночам.
Предстали редкие планеты
Твоим немыслимым очам.
 
 
Ты скрытые людские души
Могла в мгновения постичь.
Печаль-река точила суши,
И только ты могла любить.
Огонь! Огонь! Иди за мною! —
Шептала ведьма по ночам.
И крылья за её спиною
Вздымались в такт её речам.
 
 
Охотников на ведьм не мало:
Ведь проще верить, чем любить!
Они же прятались сначала,
Искали, чтоб потом убить.
Тебя в огонь они бросали,
Но ты шептала все равно:
Огонь! Огонь! Прими печали!
И он струился, как вино.
 
 
Ты их простила… Божьей искрой
Тогда поднявшись к небесам.
И уносилась песней быстрой
К далеким звездным чудесам.
Тебя всё нет… Проходят годы…
Но покоряя шар земной,
Я слышу четко через своды:
Огонь! Огонь! Иди за мной!
 

Ведьма

 
Нечем не приметна, но все же заметная,
Жила Катерина в древесной тиши.
Усталому путнику тропка заветная
В ту полночь привиделась в тёмной глуши.
Он в дверку стучится, и надо ж случится —
В лесу сильный дождь, и почти ураган.
Ему открывает младая девица:
Глаза – как алмазы сквозь синий туман.
Немеет мужчина, и в том есть причина:
Такой красоты никогда не видал.
А дальше знакомая многим картина,
И ветер лишь в трубах сильней завывал.
Она же упряма – не робкая дама:
Глаза, как огонь, и как камень рука.
В ту ночь избежала, та девушка срама,
Но он отомстит, – то слова мужика.
И вот по опушке к древесной избушке
Идут очень злые полсотни крестьян.
Они сговорились на местной пирушке
Судить ту девицу законом древлян.
Её привязали, не дав оправдаться.
Под крики детей и ликующий баб.
Они всегда правы (им стало казаться),
Раз тот, кто пред ними, спокоен и слаб.
Огонь освещает угрюмые лица.
У ног её пламя. Удушливый дым.
Но вдруг, улетает, как искра, девица,
И палит деревню назло всем святым.
Горят, словно порох, под огненный всполох
Под крики и вопли крестьянских детей.
И прыгает с факелом огненный Молох,
Сжигая дома и жилища людей.
Нет жалости к тем, кто преследует слабых,
И кто, позабыв о законе добра,
Выслеживал честных, неимущих и правых.
Их грешные души спалили дотла.
 

«Бывают особые люди…»

 
Бывают особые люди:
С кристальной и чистой душой
Других не ругают, не судят,
К деньгам интерес не большой.
Порою совсем неприметны,
Но любят чудные дела…
Их действия всё же заметны.
И карма, как солнце, светла.
Ко мне как-то парень подходит:
Весёлый такой паренёк…
Он службу на флоте проходит.
Зашёл, видно, в порт на денёк.
Увидел на пирсе мальчишек:
Обычных дворовых детей.
Принёс им ракушек и книжек,
Легенды далёких морей:
О том, как отчаянно жили,
Искали секреты Земли,
За честь воевали, любили,
Их плыли к мечте корабли.
Когда-то таким же мальчишкой
Встречал он на пирсе отца,
А ночью сидел дома с книжкой,
Читая слова мудреца.
Он станет потом капитаном,
Полжизни в морях и друзьях,
И как-нибудь утром туманным
Он сгинет в далёких краях.
Его никогда не забудут
Мальчишки из старых дворов.
Всю жизнь почитать они будут
Святыни душевных даров.
 

«Я выбрал путь любви…»

 
Я выбрал путь любви
Из тысячи дорог,
Но в ночи до зари
Я всё же одинок:
Немая неба синь
Зовёт, чаруя нас,
Сапфирами богинь
Манит, печаля глаз.
 
 
И я под взглядом сфер
Вдруг понял, что пропал:
Я видел лишь химер
И в игры их играл.
Космический портал
Давно уже открыт,
Среди кривых зеркал
Опять огонь горит.
 
 
А я чего-то жду…
Печален. Одинок.
Какую-то звезду,
Что мне откроет Бог.
Я снова на пути.
Уже в который раз…
Мне сотню лет идти
Под синью звездных глаз.
 

«Мне известным не быть… Да и надо ли?..»

 
Мне известным не быть… Да и надо ли?
Лучше быть неизвестным, загадочным быть.
Чтобы дни, словно звёзды, на руки мне падали,
Чтоб ни вором, ни гадом в России не слыть.
 
 
И не прятать лицо, а свободно разгуливать
Даже в центре Москвы, чтобы слиться с толпой.
Не конфликты с продюсером жадным разруливать,
Не входить, как писака от скуки в запой.
 
 
Мне известным не быть… и не хочется,
Чтоб зубрили детишки стихи по ночам.
И в гробу чтоб потом мне от этого после не корчиться.
Не любил я когда-то заучивать нудное сам.
 
 
Что карабкаться ввысь, где тоскливо и холодно?
Мне бы лучше лететь и исчезнуть, как стерх.
Или праведно жить, не в избытке, не голодно,
Чтобы славы бежать, и потом сразу вверх.
 

«Мы из разных миров…»

 
Мы из разных миров.
От любви и до воли.
Дети новых Богов,
Что играют здесь роли.
 
 
Нас не знает никто,
Мы во тьме предрассудков.
Наша жизнь Шапито
Для воров и ублюдков.
 
 
Пламя наших костров
Никого не согреет,
А от бурь и ветров
Знамя наше седеет.
 
 
Мы делами сильны,
Но словам доверяем.
Мы рассудок страны,
Но себя здесь теряем.
 

«Дубовую дверь закрыл на замок…»

 
Дубовую дверь закрыл на замок,
Повесив печали на гвоздик.
Всё кажется в прошлом, но в горле комок
Тоской заливает художник.
 
 
Достал новый холст, смахнув с него пыль,
Он смотрит в его пустоту.
И видит он: в поле играет ковыль
И неба над ним чистоту.
 
 
На склоне холма – узоры борозд,
И изб перекошенный ряд.
Рекой подбоченясь, полоска берёз
И смех над рекою девчат.
 
 
У церкви пасётся табун лошадей.
Сияют кресты с куполов.
Не видно отсюда лишь только людей,
И грязи больших городов.
 
 
Вода у реки здесь чиста, как слеза.
Покой и блаженство здесь спят.
Немыслимым небом сияют глаза
У деток и юных девчат.
 

Памяти В. С.

 
В твоих краях опять метель
Над покрывалом белым,
А за моим окном капель
Под солнцем ярко-спелым.
 
 
Я полземли готов пройти
К тебе спеша навстречу,
Чтобы любовь твою найти,
Как в тот чудесный вечер.
 
 
К любви не ходят поезда,
Пилоты не летают…
Любовь сжигала города.
Теперь меня сжигает.
 
 
И я к любви готов идти,
Сквозь грозы и ненастья.
Ведь мне на праведном пути
Уж нет иного счастья.
 
 
Пройдет метель, растает снег…
И я приду! Ты слышишь?
В любви всё сможет человек.
Но ты… уже не дышишь.
 

Сыну о мышлении

 
Выбери то, что всю жизнь будет главным.
То, что имеет значенье и вес.
Пусть не всегда жизни путь будет плавным.
Жизнь это тайна плюс твой интерес.
 
 
Выслушай всех, может кто-то найдется,
Кто дорисует реальность твою.
Помни: разумный успеха добьётся.
Мудрость не раз побеждала в бою.
 
 
Время побед и сражений проходит…
Чьи-то слова проживут и века!
Время лжецов очень быстро уходит.
Правда – есть власть, но нужна и рука.
 
 
Мысли свободно. Мысли масштабно.
Не предавай ни друзей, ни любви!
Будь терпелив – реагируй прохладно.
Время раскроет все тайны свои.