Читать книгу: «Семь», страница 4
– Так? Да, вроде получается. Хм, в интересное местечко ты меня привел. Ну и как есть-то тут? Сырой рыбой, как тюлени питаться будем?
– Нет! – засмеялся и аж закашлялся Дан. – Не как тюлени. Хотя в чем-то да… Так, для начала давай-ка закусочку легкую, чтобы тебе пообвыкнуться и рецепторы вкусовые настроить, а уж потом возьмем меню.
– Ну давай.
Дан кивнул и пошевелил рукой, слегка обернувшись, словно подал сигнал кому-то у себя за спиной. И тотчас жидкость в бассейне пришла в легкое движение, словно некое подводное течение решило себя обозначить. Впрочем, видимого дискомфорта это не принесло, так как оно оказалось несильным и постоянным.
Но лишь только Петр приспособился к течению, чуть заметно склонившись в его сторону, Дан еще раз пошевелил рукой – и в метре от его головы часть жидкости вдруг окрасилась разноцветными полосами, словно проявившимися из ничего – которые, чуть извиваясь, плавно устремились справа налево.
Дан присмотрелся к ним, а затем чуть наклонился и прикоснулся губами к зеленой, втянув часть ее, словно макаронину. С видимым удовольствием то ли пожевав, то ли просто погоняв во рту, потянулся к бежевой и жестом пригласил Петра присоединиться.
Петр ответил вопросительным взглядом – мол как, подачу этой еды включить-то?
– Рукой прикажи за спиной – мол давайте, пора уже!
Петр молча кивнул, протянул руку за спину и пошевелил пальцами, словно подзывая поиграть котенка – и тут же мимо лица потянулись разноцветные полосы. Выбрав наугад светло-голубую, осторожно прикоснулся к ней губами – полоса оказалась солоновато-мятной. У зеленой был вяжущий, сладкий вкус, желтая отдаленно напоминала ванильное мороженое и была столь же холодна, а розовая вообще ни что не походила – что-то вроде бы сладко-острое, но совершенно не обжигающее, и при этом по консистенции гораздо более плотное и упругое, чем все остальное.
– Ну как? – Спросил Дан.
– Забавно! А как эти полоски называют?
– Ручьи.
– Хм, неожиданно. Но в принципе понятно.
– Ну и отлично. А коли так, давай пройдемся по меню.
Между ними тут же замерцал прозрачный экран с волнистыми надписями, а съедобные полосы чуть истончились.
Петр попробовал вчитаться, но ровным счетом ничего не понял – ни одного знакомого названия, и даже привычное деление на закуски, горячие блюда и десерт отсутствовало.
– Слушай, я тут ничего не понимаю, так что давай на твой вкус.
– Как скажешь! – Отозвался Дан, не отрываясь от чтения.
– Слушай, а ведь этот текст ко мне повернут – ты его что, задом наперед читаешь?
– Вот еще! Не смотри, что меню прозрачным кажется – оно к каждому из нас правильной стороной повернуто. Как это объяснить – по правде говоря, затрудняюсь. А вот у Лео, кстати, поспрашивай – он как раз ко всяким таким экранам и иллюзаторам какое-то отношение имел, даже к их производству вроде бы.
– Он же историк?.. Хм, ладно… Хорошо, спрошу при случае. Выбрал?
– Выбираю, выбираю…
– Тебе тоже сложно?
– Видишь ли… – Дан почесал подбородок, – тут все чуть мудренее, чем в обычном меню с обычной едой.
– Чем же?
– Более сложными регулировками и сочетаниями. То-есть обычно у тебя выбор ограничивается выбором блюда и гарнира к нему, максимум еще парой соусов. И регулировать что-то можно весьма ограниченно – соленость, степень прожарки, еще перчик там, побольше-поменьше… Ну и все. А тут можно управлять насыщенностью каждого отдельного вкуса, плюс дополнительными… как бы сказать… параметрами – гибкость, упругость, шершавость ручейка. И сочетаниями – вкусов в одном ручье, в узлах и реках…
– В чем? – перебил Петр.
– В реках… Река – это когда несколько ручьев сливаются. А узел – просто соединяются, ненадолго. Вот так сходятся, потом расходятся. – Дан показал руками.
– А, понятно. И?
– Что «и»?
– Дальше рассказывай, про сочетания.
– Ну, а еще разную скорость у отдельных потоков в реке можно установить. Сделать так, чтоб интенсивность – в смысле насыщенность вкуса – менялась, или шершавости в нужном месте добавить. Разность потенциалов между отдельным ручьями установить – чтоб покалывало, эдак кисленько… Что еще…. – Дан призадумался. – А, еще можно вкрапления вносить. М-м, как цукатики такие в желе, или орешки в мясе. Тоже с изменяемыми параметрами.
– Ничего себе! Как ты в этом разбираешься-то?! Тут, наверное, жизнь положить надо, чтоб нормально жрать научиться. Или, как минимум, образование специальное получить!
– Не утрируй, – усмехнулся Дан. – Просто звучит непривычно, а так научаешься всем этим премудростям быстро. Да и типовые сочетания есть, в отдельном разделе перечислены – и под настроение, и под температуру… Да, температуру среды еще менять можно, но это на любителя, а так 36,6 по умолчанию… Но это все ерунда, освоишь без проблем, если интересно будет. А вот с кожным вкусом – это да, действительно премудрость!
– Чем-чем?!
– Кожным, кожным вкусом. Ты что думаешь, случайно в душ ходил, а потом костюмчик специальный одевал?
– Почему случайно… В одну воду же вместе лезть, тут гигиена не помешает.
– Какая гигиена, предок ископаемый? Если ты полагаешь, что в душ ради дезинфекции лазил, то ошибаешься. Это как раз легко сделать, и совсем незаметно. А вот кожу для восприятия вкусов настроить – тут да, без специальной подготовки не обойтись. И костюм тоже, не просто чтоб обрядиться. Или купальник какой. Без него разными частями тела разные вкусы одновременно не почувствуешь, а уж их смену тем более!
– Ничего себе! Представляю описание блюда каким-нибудь ресторанным критиком:» – И последний, сливочно-чесночный аккорд в левой пятке изумительно сочетался со вкусом жареных фиников подмышками».
– А финики разве жарят?
– Нет, это я так, не обращай внимания… Кажется, начинаю понимать ежиков…
– В смысле?
– Что не зря они яблоки у себя на иголках таскают, ох не зря… Знаешь, давай начнем с чего попроще, а кожей есть, как росянки какие, потом попробуем, ладно?
– Да кожей не есть, просто вкус ощущать… Ладно, как скажешь. Готов?
– Да!
– Приятного аппетита!
Полосы, они же ручьи, пришли в движение, кое-где переплетаясь и свиваясь в узлы.
Дан с видимым удовольствием прикасался губами то к одной, то к другой, втягивал в себя словно макаронины, а иногда нетерпеливым движением пальца ускорял приближение узла – чтобы, зажмурившись, заглотить его целиком и прожевать. Понаблюдав за ним с минуту, Петр присоединился к пиршеству. Вкусы оказались ни на что не похожи, но удивительным образом сочетались друг с другом. И даже повышенная вязкость одного из узлов оказалась вполне уместной.
Утолив первый голод и острое любопытство, Петр чуть откинулся назад и умиротворенно произнес:
– Ты про вырожденцев рассказать обещал.
– Про вырожденцев… да… – Дан продолжал по чуть-чуть «отщипывать» губами и смаковать вкусы из разных «ручьев». – Ну, слушай. Социально-деструктивные элементы существовали всегда и во всех обществах. В твое время это выражалось, например, в терроризме, который использовался как вполне варварский инструмент в борьбе за власть и передел мирового влияния. То-есть, в конечном итоге, за возможность лучше жить определенным группам людей. Только мерилом власти раньше являлось количество практически безличных денег… О, вот это особенно вкусно, рекомендую… Да… А сейчас денег нет, вместо них есть очень даже личный статус защищенности у каждого человека. Поэтому и тактика людей, желающих не принятыми в социуме честными методами побороться за улучшение жизни, тоже изменилась…
Неожиданно Дан замер, будто прислушиваясь. Потом поднял серьезный взгляд на Петра.
– Знаешь, пожалуй, трапезу придется прервать. И, наверное, вместо столицы нам сейчас важнее будет отправиться на Марс. Причем побыстрее. А дорасскажу по дороге, хорошо?
– Это почему?
– Кажется, на Марсе нашли тебя.
* * *
Из-под купола небо, казалось, чуть более светлым, чем с поверхности. Дул сильный ветер, и пыль огибала купол, порой перехлестывая через него. Дышалось легко, но при взгляде на пыльные смерчи снаружи в горле невольно першило.
Подойдя к северному тамбуру, Петр невольно обернулся и задержал взгляд на аккуратных, почти одинаковых домиках с желтыми крышами, тонущих в зелени садов. На фоне которых, за прозрачной стеной, зловещими языками поднималась песчаная буря. Контраст и пугал, и завораживал – домики казались беззащитными перед мощной, слепой стихией.
Войдя в тамбур, прилепил на плечо таблетку и подождал, пока развернется и укутает с головой прозрачная пленка легкого скафандра. Затем отодвинул рукой прозрачную шторку и подошел к диафрагме, закрывающей выход наружу. Пройдя через открывшийся овальный выход, ступил на поверхность планеты, чуть качнувшись от порыва ветра.
Лео, Тим и Дан стояли в трех шагах, у небольшой открытой машины, прихваченные гибкими отростками, растущими из ее бока. Петр подошел к машине и все молча влезли в нее, рассевшись попарно. Появился четвертый отросток и обвился вокруг Петра, прижав его к сиденью. Петр оказался рядом с Лео и, повернувшись к нему, спросил:
– Далеко?
– Не очень. Минут десять лету.
Машина приподнялась, чуть опустила нос и, тихонько засвистев, устремилась к высокому холму вдалеке. Вслед за ней потянулась плотная стайка поднявшихся от подножия купола небольших зеленых шаров автоматов сопровождения.
Буря пока не вошла в силу, до начала настоящего разгула стихии было еще далеко, но крепчающий ветер уже начал поднимать вместе с пылью и песок. Холм порой скрывался за грязно-коричневой мглой, сквозь которую двигалась машина.
Петр молчал, погруженный в невеселые мысли. Молчали и остальные.
Через десять с небольшим минут машина остановилась в неглубоком распадке, в который задувало не так сильно. Большая прозрачная палатка укрывала белый обтекаемый корпус какого-то прибора, слегка закопавшегося в дно оврага. Войдя в палатку, чуть задержались у входа, только Тим сразу направился к прибору и погрузил в него правую руку. Спустя секунду, в воздухе повисла картинка из множества хаотично расположенных точек. Подойдя ближе к изображению, Дан молча ткнул пальцем в его середину. Присмотревшись, Петр увидел небольшую фигурку, лежащую на спине, а рядом с ней два одинаковых прямоугольника.
– Похоже, действительно я. – Невесело произнес Петр. – Вот номер на скафандре, а вот аварийные блоки. Пустые, но расстаться с ними я почему-то не смог. Только почему на Марсе?
– И физические параметры тела в скафандре один-в-один твои… Но давайте все же дождемся, пока техника извлечет все на поверхность. А так – что гадать? – произнес Тим, продолжая сосредоточенно копаться рукой внутри прибора.
– Ты, главное, не расстраивайся! – Дан попробовал разрядить повисшее молчание. – Если и извлечем, то только какую-то мумию. А мы знаем тебя, каким бы манером ты на свет не появился! И для нас ты человек, а не эти останки!
– Спасибо, утешил, – Петр усмехнулся углом рта. – В предыдущий раз утешение я услышал от ребят из Центра управления полетом – когда мне сообщили, что помощи ждать не придется, но они до конца будут со мной на связи.
– Ну, ты и сравнил! – возмутился Лео. – А ну-ка, хватит меланхолии предаваться! Тоже мне, рыцарь космический, печального образа!
– Ага, печального… Вы меня извлеките сначала, потом похороните – а я на ваши образы посмотрю при этом… Кстати, а на какой глубине я тут лежу?
Дан остро глянул – с ехидным пониманием двусмысленности вопроса – потом отвел взгляд и прищурился, глядя на картинку.
– Двести двадцать семь метров. Эк тебя, бедного, прикопало-то…
Петр аж задохнулся от возмущения и собрался ответить, но его неожиданно перебил Тим:
– Подождите!
Все повернулись к Тиму.
– Вон туда, туда смотрите! – Тим указал на стену палатки. – Смотрите, смотрите! Ничего не видите?
– Где?
– Точнее покажи!
– Ничего не видно! – загомонили все, перебивая друг друга.
– Извините, кажется, померещилось… – растерянно произнес Тим.
– Стоп-стоп-стоп! Что тебе померещилось? – напрягся Петр.
– Облако какое-то…
– Интересно! Мне, прежде чем к вам перебрался, тоже мерещилось… Стеночка такая… на Станции, в коридоре к бассейну…
– Ты хочешь сказать, что Об-бъект или что тут есть, с ним связанное, оп-пять действовать начинает?! – от волнения Тим даже начал чуть заикаться. – Прошу вас, никуда, никуда не уходите! И смотрите туда! Вон туда! Я сейчас б-быстренько к куполу сгоняю, приборы притащу!
– А самому-то зачем? Просто машину сгонять нельзя? – резонно спросил Дан.
– Так быстрее! Пока об-бъяснишь, что нужно… Я мигом! – Тим неуклюже развернулся к выходу и двумя широкими шагами, напоминая взволнованный циркуль, подлетел к поднявшемуся клапану и выскочил из палатки. Через несколько секунд раздался свист, и по палатке скользнула тень машины, рванувшейся в сторону базы.
– Ах бедный, разволновался-то как! Ускакал, даже ноги не вытер… – вроде как серьезно нахмурившись, покачал головой Дан. – Вот денек сегодня – просто праздник нервных срывов! Петр, Тим… Лео, теперь твоя очередь!
– Спасибо, доктор, уступаю…
– Нет уж! А кто вас, болезных, пользовать будет?! Нельзя мне! – Дан притворно вздохнул.
– Давайте-ка лучше выйдем наружу – так виднее будет, если опять что-то мерещиться начнет. – Предложил Лео и тоже направился к выходу.
Выйдя из палатки последним, Петр наконец-то огляделся. Неглубокий овраг между скал, дно засыпано песком. С одной стороны маячил холм, послуживший ориентиром, с другой – уходящие вдаль склоны, теряющиеся в пыльной дымке.
– Нас тут не сдует? – чуть озабоченно спросил Дан.
– Не волнуйся, буря наберет обороты только через пару часов… – рассеянно ответил Петр, продолжая рассматривать окрестности. – Странно, местность та же, где и должны были высадиться. Но я не вижу здесь ни одного грибочка, пойти по которые я и собирался по прилету. Внешне забавные такие, на задницы похожие. Еще американскими марсоходами найдены. Куда они делись?
– Знаешь, боюсь, что на поверхности тебе их больше не увидеть, только в закрытых заповедниках, – чуть подумав, произнес Дан. – Первые экспедиции, кроме приборов и чисто научного любопытства, понатащили с собой земных одноклеточных и вирусов. Которые благополучно мутировали и, пока люди не опомнились, успели погубить почти всю марсианскую флору и фауну. После чего и принято было решение о колонизации Марса и его, так сказать, «оземеливании» – стали подогревать несколько ледников и напустили туда цианобактерий для насыщения атмосферы кислородом. А в пески посеяли культуры других простейших, способных преобразовать кислую среду в нечто более похожее на земные почвы… В общем, лет примерно через пятьдесят, Красную планету будет не узнать!
– Постой-постой – ты хочешь сказать, что и я в этом поучаствовал?
Дан посмотрел Петру в глаза.
– Почти да. На скафандрах твоих коллег из второй экспедиции были земные вирусы. С наружной стороны, в щелях крепежа перчаток и шлема.
* * *
Лео и Дан напряженно замерли, продолжая всматриваться в сторону, указанную Тимом. Отойдя от них на пару шагов и присев у края оврага, Петр привалился спиной к скале и задумался.
Если отвернуться и не видеть палатки с двумя неподвижными фигурами рядом, то будто просто очнулся от сна. И лишь едва заметный прозрачный скафандр да стайка зеленых шаров-автоматов мешали до конца поверить в то, что это был не сон. Склон напротив, испещренный трещинками и неглубокими впадинами, живо напоминал тот, у которого он так недавно готовился высадиться.
Навалилась апатия. Вдруг перестало быть интересным все – возможное появление миража, который предварил и его путешествие за сотни парсеков и лет, и скорое появление Тима, и даже извлечение из песков его (или не его?) тела. Видимо, чудесное воскрешение и последующие за ним три недели подаренной Объектом жизни все-таки не прошли даром, несмотря на дружелюбность мира, в котором довелось оказаться.
Песчаная буря постепенно усиливалась, песчинки перелетали через ногу и собирались маленьким барханчиком возле нее. Вспомнилось пещерное наваждение и вдруг подумалось, что сейчас вернется Тим, откопают его тело – а он с ним соединится и все кончится…
Лео и Дан зашевелились и, переведя взгляд на них, а потом и в ту сторону, в которую указывал Дан, Петр увидел вдали, над склоном, еле заметное облако. Облако висело неподвижно, порывы усиливающегося ветра для него будто не существовали. Прозрачные серые клубы медленно поднимались в зенит, отдаленно напоминая грозовую тучу. Мелькнули росчерки рванувшихся к этой туче многочисленных аппаратов. Пара из них, похоже, даже свалилась с низких орбит. А зеленые шары, казалось, аж задрожали в готовности защитить людей от неведомой напасти.
Сердце у Петра заколотилось, апатия моментально исчезла – если Объект опять начинает себя проявлять, то не до самокопаний тут! Эх, скорее бы прилетел Тим!
Вдали и впрямь послышался нарастающий свист, а затем и появилась быстро растущая точка летящей на всех парах машины.
Облако, как назло, будто почувствовав, замигало и исчезло.
Подлетевшая на большой скорости машина, заложив лихой вираж, легла на дно оврага недалеко от палатки. По-прежнему сильно взволнованный Тим выскочил, приветственно махнул рукой – и тут же отвернулся, перегнулся через борт и принялся торопливо выгружать небольшие блестящие ящики, которые тут же устремлялись своим ходом к палатке. Некоторых из них Тим нетерпеливо подгонял пинками.
Лео с Даном продолжали смотреть в сторону исчезнувшего облака. Петр поднялся и сделал пару шагов к ним.
– Может, пойдем, поможем Тиму? – тихо спросил он.
– Ага… да, сейчас… – торопливо ответил Дан, не отрывая взгляда от кромки оврага. Лео промолчал, напряженно глядя туда же.
– Эй! – Петр помахал растопыренной ладонью перед носом Дана. – Доктор, ау! Хватит! Пойдем-пойдем, надо действительно помочь Тиму побыстрее с приборами разобраться! Буря скоро в силу войдет. А облачко никуда не денется, опять появится.
– Ты полагаешь? – Дан наконец повернулся к Петру и взгляд его приобрел осмысленное выражение.
– Думаю – да. Я же сначала тоже в коридорчике нарисовался в обличье призрака. А облачко чем хуже?
– Не знаю… Но что оно больше тебя – это точно.
Дан, а за ним и Петр с Лео повернулись к Тиму, но вдруг Дан сделал резкий поворот назад всем корпусом и вскинул руку.
– Вон, вон оно! Опять! Тим, тебе долго с аппаратурой разбираться?
– Да нет, сейчас-сейчас, пару минут… – кряхтя, отозвался Тим.
– Помочь?
– Спасибо, не надо, только мешаться будете… помощнички… – Ворча, Тим уже вырастил из ящиков манипуляторы, и, мысленно командуя, расставлял на песке свои приборы.
Неожиданно почва чуть дрогнула, и Петр с запоздавшим прозрением закричал:
– Постойте, это не облако! Не облако, а мы можем…
Тим поднял голову, в его расширившихся глазах проскочила искорка понимания, и…
Тим исчез. Исчезли овраг, приборы, палатка – а навалившаяся тяжесть прижала к земле, не давая вздохнуть…
Часть II
Щека упиралась в камень. Даже через пленку скафандра ощущался зазубренный край его острого скола. Пульсирующая кровь как будто слегка подбрасывала голову – и казалось, что каждый раз камень врезается в щеку глубже и глубже.
Слышался постоянный, идущий волнами гул, и ритмичные толчки крови порой попадали в унисон с ним, болезненно отдаваясь в костях черепа.
Разлепив глаза, Петр снова зажмурился – показалось, что неяркий свет резко ударил по вискам и затылку. Полежав еще пару секунд, вновь осторожно приоткрыл веки и сфокусировал взгляд на сером булыжнике, в который упиралась щека. Затем с усилием приподнял тяжелую голову и огляделся.
Пустынная, каменистая равнина, присыпанная пеплом. Явно не Марс – сила тяжести близкая к земной. Легкое облако, которое недавно привиделось над склоном оврага, оказалось плотной тучей над жерлом вулкана, приглушенно грохотавшим вдали.
Рядом лежал, раскинув руки, Дан, чуть поодаль – свернувшийся калачиком Лео. Тима нигде не было видно.
Поднявшись на ноги, Петр покачнулся, тряхнул головой и сморщился от накатившей боли. Затем подошел к Дану, тронул его за плечо. Дан пошевелился. Теперь два осторожных шага к Лео. Тот очнулся сам и медленно разогнулся, со стоном переворачиваясь на живот.
Петр еще раз осмотрел окрестности. Справа плато уходило за горизонт, слева маячил вулкан, изредка сверкая красными сполохами у жерла. Чуть дальше за ним торчали еще два конуса поменьше и четыре совсем вдали, тоже извергавшие дым вперемешку с пеплом. Спереди, почти скрытый голубой дымкой, виднелся горный хребет – не очень высокий, если судить по отсутствию заснеженных вершин. Позади – то же бесконечное плато. Низкое небо, сплошь затянутое тучами, казалось, давило сверху.
В голове стало проясняться, по коже побежали мурашки – очнувшийся комбинезон или скафандр – а может, и оба вместе, кто их разберет, – во всю старались привести организм в порядок.
Дан сел. За ним приподнялся, оперевшись на руку, Лео. Оба, так же как и Петр минуту назад, внимательно осмотрелись по сторонам.
– А где Тим? – хрипло спросил Лео и коротко кашлянул, прочищая горло.
– Боюсь, он был слишком далеко от нас и остался в овраге. – Петр уселся поудобнее и сцепил руки на коленях. – Похоже, моему полку прибыло. Ну что ж, поздравляю! Кажется, вы тоже вошли в когорту путешественников. – И чуть саркастически добавил:
– Точнее, в эдакий КНП, Клуб Невольных Пилигримов.
– Спасибо… может быть, на правах старейшего члена, что-нибудь скажешь новичкам? Для начала – где мы?
– Рад бы – но небо, сам видишь, тучами затянуто. Надеюсь, что на Земле, судя по силе тяжести. Хотя не факт.
– Не факт… И что теперь делать будем? – до Лео, кажется, начало доходить, в какой ситуации они оказались. Он вскочил и еще раз, более осознанно осмотрелся, покрутившись на месте. Затем начал двигаться по расширяющейся спирали, глядя поочередно по сторонам и себе под ноги. На втором витке споткнулся, но продолжил двигаться, только чуть более нервно.
– Не мельтеши! Сядь. Сядь, кому говорю! – Петр похлопал ладонью рядом с собой. Лео остановился, послушно подошел и сел.
– Так что делать-то будем? – стараясь не выдать волнения в голосе, спросил он.
– Что делать, что делать… Жить! Точнее – выживать. Дан, в этих скафандрах есть какие-нибудь анализаторы?
– Есть, конечно. – Дан отвлекся от созерцания пыли, которую задумчиво растирал между пальцами. – Только наглядно вывести результаты не могут, лишь эмоционально предупредить о степени враждебности внешней среды. Пока, как видишь, молчат.
– Хорошо. Хоть так, и то ладно. А насколько хватит их ресурса?
– Скафандры легкие, поэтому все необходимые для дыхания газы получают извне. Отходы жизнедеятельности тоже частично утилизируют. Если кислорода достаточно и вредных примесей мало – месяца на три ресурса хватит. Но не забывай, что надо пить и есть, а этим они нас обеспечить не смогут. Да и возможности регенерации воды у них весьма скромные… Вот если бы мы были в скафандрах разведки…
– Ой, давай только впустую мечтать не будем! А лучше будем исходить из того, что есть. Есть же только простые скафандры – следовательно, в запасе у нас считанные часы, потом начнем загибаться от жажды.
Петр помолчал.
– Значит, так. Единственная возможность выжить – двигаться на поиски воды, а желательно и пищи. Если, конечно, они тут имеются вообще. В любом случае – сидеть на месте не стоит. Есть малейший шанс – значит, попробуем им воспользоваться. Предлагаю двинуться туда, – и он, чуть поколебавшись, указал рукой вправо. – Воздух там более чистым кажется. Значит, скорее всего, близко край этой равнины. И, возможно, наличие растительности. Если вы не против, пойду первым, а вы старайтесь идти за мной шаг в шаг. Хорошо?
– Да, ты прав. Действительно, что рассиживаться-то! Давай, веди уж, первопроходец. Лео, двинулись? – Дан встал и отряхнул серую пыль с рукава.
– Двинулись.
Петр тоже встал и пошел размеренным шагом, стараясь беречь силы.
Плато, усеянное россыпью мелких камней и изредка попадавшимися крупными булыжниками, уныло простиралось вдаль. Мягкий пепел под ногами гасил звук шагов, из-под ног поднималась серая пыль, которую легкий, но устойчивый ветерок относил влево, к вулканам. Медленно клубящиеся в небе тучи были настолько плотными, что просвета, по крайней мере в ближайшее время, ожидать не приходилось.
Спустя минут десять, Дан прервал воцарившееся молчание, нарушаемое только дыханием.
– Вот ведь, куда выбросило-то… Нет, чтобы к теплому морю, на пляжик – обязательно в пустыню мрачную надо было, к вулканам и пеплу…
– Здесь тоже не холодно, к счастью, – отозвался Лео. – Петра вон вообще в космос зашвырнуло, так что радуйся.
– Ну да… Если так рассуждать – так вообще просто несказанно повезло! А интересно все же – где мы? – не унимался Дан. – И во времени и, так сказать, территориально. Петра в будущее Объект отправил, а нас?
– Нас? А может и не нас? Ты лучше подумай – Тим сейчас, вполне возможно, вместе с Даном и Лео останки Петра скорбно на свет извлекают, а мы – так, копии клонированные… бредем себе тут, неизвестно куда…
– Молчи уж, жертва эксперимента! – нарочито экспрессивно махнул рукой Дан и задумался. – А впрочем – кто его знает? Я, честно говоря, не очень-то верил, что мы Петра откопаем. В худшем случае – оболочку, скафандр с муляжом каким-нибудь. А тут… Ну не верю! Не хочет мой мозг признавать, хоть ты тресни, что вот это – Дан похлопал себя по бокам и груди, – всего-навсего дубликат!
– Ну и не верь, если тебе так легче. Мне вот другое интересно стало – на Марсе и Земле есть точки, как-то связанные с нашим Объектом, и из этих точек людей перебрасывает неизвестно куда. Кстати, скорее всего, на Марсе в них же случались аварии при строительстве куполов. Наверное, и в окрестностях Марса тоже такие точки имеются, если вспомнить запущенные к нему в старину и пропавшие межпланетные станции… Катастрофу с восьмым паромом к ним же отнести можно… Здесь, видимо, тоже подобная аномалия. А вот точек этих – ограниченное количество? Или, наоборот, очень много? А путешествия из одной в другую – только в одну сторону? Или же обратный переход тоже возможен? Может не сразу, а как-нибудь по кругу, пройдя через несколько точек?
– Да уж, это разузнать было бы полезно. Весьма. Но как? Петр, а ты что думаешь?
– Я, если честно, об это не задумывался пока. Нам сейчас в принципе выжить нужно. А уж потом, если получится, и о перемещениях поразмыслить можно будет. Но, если учесть, что Объект – и что-то там с ним связанное на Марсе – влияют на вероятность процессов, то вполне реально, что и обратный переход тоже возможен. Правда, совершенно непонятен механизм перемещения. И если движение во времени вперед еще понятно, то об обратном ни я, ни ваши современники ничего не знаем даже теоретически. Не так?
– Так. – уныло ответил Дан. – Остается верить, что хоть во времени нас не как тебя зашвырнуло.
– А какая разница? – возразил Лео. – Если не во времени, но в пространстве – то какая разница-то? Идем себе по планете – а она за миллионы парсеков, в галактике, которую с Земли едва видно. Или не видно… Да даже если в нашей – не факт, что планета эта вообще известна или что к ней в ближайшие сто лет прилетят.
– Что гадать… – Петр посмотрел вверх – показалось, что начало темнеть. – Выживем – увидим…
* * *
Незаметно наступили сумерки. Сполохи огня из жерла вулкана яснее проступили на пепле, делая окружающий пейзаж совсем уж мрачным и зловещим. Затем окончательно стемнело и идти стало неприятно, если не сказать невозможно, несмотря на включившееся в скафандре ночное видение.
Разом навалилась усталость.
– Все, привал. – Петр остановился и неторопливо опустился на землю, подняв легкое облачко пыли. – Дальше пойдем, когда рассветет. Сейчас лучше поспать и сил набраться. Или, если не набраться, так хоть сэкономить имеющиеся.
– Да уж, точно – сэкономить… – Дан, покряхтывая, улегся на спину рядом и положил руки под голову. Лео молча умостился перпендикулярно, положив голову ему на живот. – Жаль, поесть нечего. И пить уже хочется.
– Хочется. Остается надеяться, что завтра воду найдем, – Петр смежил веки.
И после паузы добавил:
– Давайте помолчим, а? Поспим, а соображения утром выскажем, если что в голову придет. Я серьезно, лучше сейчас как можно меньше сил тратить. Неизвестно, сколько их еще понадобится.
– Уговорил, – Дан вздохнул. – А не понадобятся – опыт медленного загибания на чужих планетах у тебя уже есть – поделишься, если что… – и, зевнув очень натурально, продолжил:
– К тому же нас трое – а значит, как ни крути, уже не скучно будет. Да, Лео?
– С тобой соскучишься, пожалуй. Кого угодно достанешь! Может, хоть на том свете от твоей болтовни отдохну…
Петр улыбнулся, не открывая глаз. Все-таки система отбора в космонавты у потомков работала правильно! Вряд ли эти ребята не понимали опасности – несмотря на то, что всю жизнь прожили в безопасном мире. И если сейчас продолжали спокойно подкалывать друг друга – значит, есть шанс вместе побороться за жизнь. Или умереть достойно.
Повернувшись на бок, Петр попробовал впасть в состояние спокойной отрешенности, о котором уже успел подзабыть. Получилось неожиданно быстро, и он заснул.
* * *
Во рту было сухо. Сухо настолько, что язык казался неповоротливым куском вяленого, кислого мяса. Периодически накатывала дурнота, голова кружилась, а перед глазами уже несколько часов стояла пелена, мешавшая различать что-либо в и так не очень-то контрастном пейзаже. Ноги слушались плохо, спотыкаясь буквально о каждый камешек.
В который раз оглянувшись назад, Петр бегло оценил силы спутников. Похоже, что жилистый Лео еще держался, а Дана скоро придется тащить на себе.
Впереди показался большой скалистый выступ, похожий на косой парус. Нужно огибать. Плохо – путь удлиняется на несколько метров.
С трудом повернув непослушное тело, Петр обошел скалу, сделал несколько шагов и остановился в ожидании. Чуть покачиваясь, появился Дан. Лео задерживался. Но вот вышел и он, двигаясь мелкими шажками, однако стараясь держаться прямо.
Обрывки мыслей крутились в голове, повторяясь и следуя ставшим уже почти привычным кольцом.
«…Бросить все, остановиться и лечь…
…Надо двигаться вперед, только вперед. Зачем? Не важно, главное – размеренно и только вперед…
…Тот ручеек в лесу – топкие были берега. Трудно подойти. И не хотелось – мочить ноги в илистой жиже, поднимать комаров и заставлять прыгать лягушек… Зря. Надо было подойти – вода такая чистая и прозрачная…
…Хороший получился отпуск. Жаль, на приглашение барышни ответить не успел – улетел на Марс. Опять на Марс. Надо было сходить в гости, приглашала ведь… А так – бессмысленно все…
