– Оппаньки… – Только и сказал старшой, и только поднял потяжелевший взгляд на Крыжа и на своего напарника. В это же мгновение руки молодого полицейского вдруг налились сталью, и Крыж опять полетел на землю.
****
Вечером у себя дома Гена сокрушался:
– Представляешь, не день, а дурдом какой-то. Помнишь утром меня машина грязью окатила, и я домой возвращался переодеться? Так вот это только начало было.
На такси пришлось разориться, бог с ним. На обеде перекусил шаурмой в ларьке возле работы. Так меня скрутило, думал, что помру. Пришлось срочно с работы отпрашиваться и домой бежать.
А ещё из автобуса видел, как два мента какого-то дедушку избивали. Прямо на остановке, представляешь? Беспредел…
И с работы завтра уволюсь. Надоели они мне со своими бумажками. Крутят-вертят чего-то, сами не знают чего… – Гена грустно вздохнул.
– Ладно, Мося. Жизнь, она ведь очень на тебя похожа. Где-то чёрная, а где-то белая. То ласкается, а то на ковёр нассыт, – Гена весело рассмеялся и погладил мурчащую кошку.