Читать книгу: «Киберклан 90.200.10. Книга 1: Сабаи», страница 31
Фронтально-тыловая пара ручек пытается его сбросить, колосс топчется на месте, вертится, командир что-то кричит. Другой мех спешит на помощь, пробегая совсем рядом с нами. Он хочет перепрыгнуть разлом, но его подхватывает поток воздуха и, кружа, подбрасывает вверх. «Домокл» перелетает через колосса и неудачно приземляется где-то позади.
– Шасси повреждено! – докладывает пилот.
– Отползай! – приказывает капитан. – Остальные – прочь от бреши!
Связной со станции докладывает, что подкрепление задерживается. У развалин третьей шахты побоище. Часть отряда, защищающая четвёртую, отозвана на подмогу, но «Домоклы» уступают челнокам в скорости, так что будут где-то в течение получаса.
Челнок с турбинами-переростками огибает побоище по дуге. Трассируют снаряды тяжёлой винтовки. Кто-то стреляет по колоссам, высунувшись из верхнего люка.
Бритс выхватил меч и полоснул по маленькой конечности. Оторвал и подтянулся ещё выше, целясь добраться до головы.
– Майкл… я соскальзываю, – жалобно шепчет Люси. Я слышу её через нейролинк.
Цепкие пальцы сползают вниз по моему локтю. Я сжимаю рукав, ловлю. Держу Люси и поручень железной хваткой. Адреналин делает своё дело. Лицо обжигает холод.
– Майкл, держись! – Сифри даёт очевидные советы. – В пещерах много воздуха, поток не иссякнет ещё пару минут.
– Как вы здесь оказались? – спрашиваю я.
– Мы увидели, как они летят! А потом громыхнул взрыв и кибернит забил как гейзер. Всё небо заволокло. Фундамент не выдержал.
Второй связной сообщает, что командующий отозвал подкрепление, мотивировав это тем, что раз хранилище разорено, то нет смысла за него драться. Группе предлагается отступить на защиту шахт.
Командир передаёт связному, что командующий – тупой содомит. Но ему же лучше, потому что когда колоссы заползут в разлом и доберутся до станции по пещерам, то наверняка не откажутся запихнуть в его тупой содомитский зад все свои двадцать огромнейших щупалец.
Где-то злорадно хохотнул один вредный французишка.
– Кажется, пора помочь согвардейцам, – произносит Циклоп. – Зоркий, заряжай!
– Банзай, – отвечает Кайоши.
– То есть мы не отступаем, сэр? – уточняет кто-то из отряда «Домоклов».
– Разумеется нет, сержант! Рассредоточиться! Бритс, какого чёрта?
Бритс уже на плече у колосса, балансирует и заносит меч над головой. Хочет пробить. Взмах, удар. Лезвие соскакивает. Дохлый номер, как мы уже выяснили. Башка – самое крепкое, что у колоссов есть.
– Что это за мерзкая тварь? – слышу я голос Пьера.
– Не узнали? Это же наш клиент. Выжил после прожарки!
– Твою-то мать! А что на нём понавешано?
– Это я! И Люси!
– Я про весь этот хлам, блин!
Зоркий глаз сообщает:
– Есть заряд!
– Момент, Майкл. Заходи на цель!
Выстрел, вспышка, луч смерти лупит одному из колоссов промеж ног. Очевидцы восторженно галдят, монстр падает на колени, затем обрушивается всем телом. Кроха несётся дальше.
– Как нам отсюда выбраться? – спрашиваю я.
– Очень просто. Воздух выйдет, и вы опуститесь.
– Ты хотел сказать – провалитесь? – вставляет Нанобот. – Они на краю обрыва.
– Ну…
– Бритс! Говорю последний раз..! – рычит капитан.
От каши в эфире и лошадиной дозы стимулятора моя голова начинает трещать.
Вокруг Бритса, оседлавшего колосса, столпилось несколько «Домоклов», яростно наносящих удар за ударом по непробиваемой чешуе. Видимо, их хвалёные мечи годятся только против малюток четвёртой и пятой категорий. Но, что хуже, отряд мехов и сам вот-вот окажется в кольце – четверо других колоссов уже обступают их. Двое вооружены длинными увесистыми стержнями. Один пытался было атаковать Кроху, но разве за ним угонишься? Я замечаю в отдалении ещё несколько машин, которым повезло многим меньше.
А это идея.
– Бритс! – кричу я по общему каналу. – Бритс, Джонни! Ты меня слышишь?!
– Слышу! Кто это?
– Это я, Майкл. Сабаи! Ну помнишь, Столбняк!
– Аааа, Майкл! Давно не виделись! Слушай, я тут немного занят, давай созвонимся на неделе?
Джонни снова лупит мечом, результат нулевой. Он еле удерживается, чтобы не свалиться. Осёдланный колосс пытается сбить его основной парой рук. Бритс вовремя приседает, отклоняется от удара.
Связной сообщает, что командующий весьма недоволен характеристикой, данной ему капитаном и, пользуясь случаем, передаёт, что его IQ – выше среднестатистических значений по галактике, и что его – командующего – сексуальные предпочтения и вообще личная жизнь никак не касаются личного состава. Однако за невыполнение приказа командующий немедленно отправит рапорт в штаб Гвардии.
– Пусть не забудет упомянуть в рапорте, что он самый умный тупица в галактике! – огрызнулся капитан.
– Бритс! – кричу я. – У меня идея! Если как следует вдарить колоссу по голове, то он ненадолго отключится.
– Откуда ты знаешь? – спрашивает Джонни, перепрыгивая с одного плеча на другое, уворачиваясь от ударов. Мимо его меха проносится трассерный снаряд винтовки.
Хулуд говорит «упс».
– Я сам видел! – отвечаю я Бритсу. – Только удар должен быть ну просто неимоверный. Пусть, например, другой колосс ему зарядит дубиной. Сможешь организовать?
– Попробую.
Джонни снова перескакивает, затем вертится, отыскивая пришельца с дубиной. Отыскав, не долго думая, запускает меч аккурат ему в темечко, как раскалённое копьё. Попадает точно в один из глазных дисков. Остриё утопает в глазу на пару сантиметров, затем меч падает колоссу под ноги, но его внимание приковано к боевому меху.
– Бритс! – надрывается капитан. – Ты вслед за командующим отупел?! Что ещё за штучки?
Скрежет, хрип. Чей-то мех – очевидно, капитанский, отправляется в полёт с голевой подачи колосса.
А тот, что с дубиной, замахивается на Джонни. Бритс встаёт прямо на макушку своего колосса. На «Домокла» обрушивается вся мощь и ярость сверхпрочного и сверхтяжёлого орудия. В последнюю секунду Бритс ловко спрыгивает колоссу за спину, а стержень с громоподобным рокотом лупит тому по голове.
И тут я замечаю, что события начинают ускоряться. В эфире пролетают десятки криков, обрывки фраз, чьи-то рубленые приказы, стоны, плач. Отголоски боёв у второй и третьей шахт, сообщения со станции. Толпа домоклов расступается, колосс падает плашмя, взметая пыль. Мехи тут же бросаются на него, облепляют. Взмывают пламенные мечи, пронзая спину колющими движениями снова и снова и снова. Брызги чёрной жижи. Достали-таки до мякоти. Но у меня вот-вот начнутся крупные проблемы. Стимулятор почти выдохся. Пальцам становится невыносимо тяжело держаться за поручень. Люси тянет меня прямиком в космос, сползла почти до конца. Мы сплелись пальцами, и я чувствую её неистовую хватку. Она плачет, слёзы застывают на щеках почти сразу же. Адреналин на исходе, а нас продолжает захлёстывать воздушный поток. Мимо пролетает всякая мелочь: бумаги, склянки, медицинское оборудование, стулья. Уж не из лаборатории ли?
Мелкие камешки царапают кожу.
– Ну, Бритс… – одобрительно рокочет капитан. – Беру свои слова назад. Молодцом! И вы там, на блохе!
– Мне помогали, сэр! Майкл, ты не поверишь! – восторженно кричит Джонни. – Мы его сделали! Спасибо, друг!
– Не за что… обращайся, – отвечаю я, превозмогая боль в плече.
– Сифри, может прекратим уже нарезать круги? – говорит Пьер. – Надо доставать Ловеласа.
– Мы отвлекаем внимание, чтобы его кто-то другой не достал, – отвечает Сифри.
– Тебя, кстати, давно не видно, – продолжает Бритс. – В какой ты роте?
– Я не в роте… я тут, над разломом… висю.
Толпа расступается. Несколько мехов пытаются повторить манёвр Бритса, который обречён войти в учебники истории. Остальные мечутся внизу, отвлекая внимание. К разлому несётся лишь один «Домокл», нашарив в пыли свой меч. Колосс с дубиной его запомнил и неторопливо разворачивается, собираясь в погоню.
– Майкл! Ты здесь?! – Бритс удивлён. – Чёрт, где твой скафандр?! Что за шутки! А это что, интен…
«Домокл» мчится к нам во весь опор. Кроха, заложив круг, тоже выруливает в нашу с Люси сторону. Пальцы примёрзли к поручню, но это никак не способствует удерживанию, просто кожа начинает лопаться.
– Капитан, сэр! Здесь рядовой Сабаи и полковник Закиро! Им нужна помощь!
– Какой ещё полковник? Он давно слинял… Отставить, Бритс! Не приближайся к провалу. Фундамент хрупкий!
В самом деле, плиту покрывают многочисленные трещины, расползающиеся от основного разлома. От давления изнутри бетон немного вспучился. Что за идиоты пожалели арматуру, понадеявшись на прочность наносвязей?
Бритс уже рядом.
– Чёрт, Майкл! Что ж ты раньше молчал? Дай-ка я разделаюсь с этой тварью!
Бритс не видит всей картины, я болтаюсь за спиной у этой самой твари. Наверное, он думает, что монстр меня схватил. «Домокл» разогревает меч. Они почти в одной весовой категории. В другой ситуации я, не задумываясь, поставил бы на Бритса. Но в этот момент – молюсь, чтобы колосс выдержал хотя бы один удар. Тогда нас с Люси, возможно, откинет в сторону, а там авось Сифри подоспеет. Соблюдая осторожность, Бритс подходит к краю на расстояние удара мечом. Большой кусок фундамента отрывается от кромки, заставляя его на миг отступить. Обломок подлетает не очень высоко и почти сразу начинает падать. Я чувствую, что тяга ослабевает.
– Поддай газу! – командует Циклоп. – Хулуд, сможешь поймать Ловеласа и мужедевку?
– Попробую!
– Отлично, работаем!
Но до работы им ещё доехать. А Бритс уже здесь.
– Джонни, погоди! – кричу я.
– Спокойно. Уже почти! – успокаивает он меня.
– Майкл! Что он делает?! – в отчаянии вопит Люси.
Наш колосс заваливается. Резко и без предпосылок, выпрямляет ноги и, выставив вперёд руки, ложится мостиком между двумя берегами. Я повисаю на поручне, а Люси, всем своим полковничьим телом ухает вниз, оглашая пещеру воплем сквозь кислородную маску. Повисает на моей руке. Я отчётливо слышу хруст в плече. В последнюю секунду замечаю, как над нами проносится запоздавший клинок.
– Ох, мля! Вот так номер! Майкл?
– АААААА!
Я ору от боли с Люси в унисон, из последних сил цепляясь окостеневшей рукой за ручку кабины.
Сифри голосит и жмёт во весь опор. Бетонная плита над нами начинает трещать. Теперь на неё давит – хоть и не очень сильное, но всё ж таки притяжение. И несколько тонн стали. И два мешка с костями, болтающимися на теле инопланетной махины. Меня обдаёт жаром: за моей спиной в пролом ныряет Кроха.
– Майкл, миленький, не отпускай меня! – навзрыд рыдает Люси.
– Тьфу, и тут содомиты! – ворчит капитан.
Я – ниточка, натянутая над пропастью. Под ногами – чёрная тьма, сверхплотная твердь. Пустота небытия. Разожми пальцы, отпусти эту адскую боль и пусть всё закончится.
На меня смотрят огромные, полные слёз и жажды жизни глаза Люси. Смотрят прямо в душу, а боль волнами застилает сознание.
– Чёрт, чё делать-то? – недоумевает Бритс. – Если я его – того, то и они – того…
– Прочь от обрыва, Бритс! Сами разберутся! Бой ещё не окончен!
Звенит металл о камень. Скрежет, грохот, крошево бетона. Кабина от меха распахивается. Меня тряхнуло и обдало чем-то чёрным, вязким, неоднородным. Оно ползёт по руке, шлёпается на голову увесистыми шматками, сползает за шиворот, льётся ниже. Оно тёплое, но по коже бешено разбегаются мурашки. Как удар электричеством. Сверлящая боль в висках.
Я трясу головой, пытаюсь стряхнуть эти внутренности, льющиеся и льющиеся из разверзнутого брюха. Заливает лицо, ползёт по левой руке, вниз, к Люси.
Я уже не слышу её крика. Лишь вижу, как чёрные нити тянутся по её рукам, оплетают тело, наползают на лицо.
– Не отпускай меня… – произносит она одними губами. Внизу, на недосягаемой глубине, на краю сознания, сквозь заволакивающую черноту, проблёскивают огни челнока.
Кто-то приказывает:
– Прыгайте! Прямо под вами!
Но МЫ его не отпустим, как оно и просило…
Глава 23. Откровенно фиговый трип
Нити Сварна пронизывали всё сущее. Таков порядок. Он непреложен. Единая сеть, единый организм, единый разум. Свободная воля. Матерь не посягала на волю Разумных. Сварн помогал наблюдать, сопричаствовать Иро, не покидая Юдоль. Ириды создавали Сварн, а Сварн тёк по каналам Юдоли и питал Матерь, вплетал её в сеть Иро – вплоть до тех пор, пока Юдоль не была осквернена.
– Уайт, Люси! – Резкий голос в дверях помещения, залитого мягким дневным светом. Коренастый мужчина в больничной робе. Противный тип с калифорнийским акцентом. Содомит. Откуда я это знаю? Что такое Калифорния? Где мы, а главное – кто?
Люси встаёт, отнимает от лица длинную прядь светлых волос, мешающую обзору. Она ненавидит эти хилые ручки с облупившимся маникюром и эти пергидролевые патлы. Но больше всего ненавидит эту дурацкую настольную игру, в которую ей приходится играть с двумя недоумками каждый чётный день недели. Недоумки и по-английски толком не волокут. А тот, что слева, пускает слюни на карточки и их противно брать в руки. Но приходится, чтобы иметь право на один телефонный звонок в личное время. Ради этой возможности Люси готова следовать дурацкому графику и пить противные таблетки по расписанию, чтобы вечером попытаться дозвониться хотя бы по одному из номеров, которые она ещё помнила. Пока что удалось попасть в офис НАСА, но там её подняли на смех. Идиоты. Их можно понять – до старта межзвёздной программы ещё пятьдесят лет, и даже Марс ещё не колонизирован, но всё равно – идиоты. Чванливые, лицемерные америкашки с раздутым самомнением. Но пусть беснуются, пока могут. Их падение предрешено, когда воспрянет Княжий Собор Исконной Руси и по результатам вече нажмёт на красную кнопку.
Откуда во мне всё это? Откуда я – во всём этом? В этой комнате со стенами цвета детской неожиданности и круглыми столиками для игры. Судя по одежде остальных – похоже на больницу.
Раскалённое тело вторглось в Юдоль и раскололо её на несколько частей. Неизвестно: были то козни старого врага или воля слепого случая. Матерь едва не погибла, но тоже оказалась разделена. Сварн был утрачен, сеть Иро начала обрываться. Нити становились всё короче, связь слабела, пока не осталась лишь Матерь – на одиноком островке осквернённой Юдоли. Внешний мир стал непостижим. Матерь выпала из Иро и желала лишь одного – вернуть утраченную связь. Ей нужен был Сварн.
– Люси! Я к тебе обращаюсь! Подойди ко мне.
Тип в робе манит Люси рукой. Она отодвигает стул и неровной походкой идёт к придурку, изо всех сил стараясь не вилять бёдрами. Они всё равно покачиваются. Под широкими штанами этого не видно, но одно осознание этого факта бередит Люси нервы. Мерзкое инородное тело, от посёкшихся кончиков волос и до – прости Патриарх! – крашеных ногтей на ногах.
Я не контролирую ни эти мысли, ни походку, ни вялые движения рук, ни даже частоту моргания. Вижу всё, как наяву, и слышу, и дребезжание кондиционера, и как сутулый парнишка за столом хлюпает слюнями. Чувствую запах грязных простыней – от тела Люси. И кофе – из приоткрытой двери. Кто-то только что прошёл по коридору с большущей кружкой. Душно. Хочется пить.
Люси мечтает о кофе и хорошей сигаре. Я смотрю её глазами и чувствую, как её рот наполняется слюной при одной только мысли о единственном глотке.
– Идём со мной, – говорит мужчина.
Его зовут Арнольд. Медбрат. Работа – недостойная мужчины. Люси считает его содомитом, потому что он неоднократно пытался ущипнуть её за тот самый филей, которым, как она считает, просто невозможно не размахивать при ходьбе. Один раз Арнольду это удалось, за что и получил в жбан. Вывихнула запястье. А этой морде хоть бы что. Но руки больше не распускал.
– Куда? – спросила Люси настороженно. – Опять процедуры?
Жуткий акцент, она и сама это признаёт. Но пусть скажут спасибо, что она вообще знает английский. Потому что японского в этой дыре не знает вообще никто.
– Не сейчас. К тебе посетители.
– Кто?
– Родня.
Надежда сменилась разочарованием. Так называемые родители Люси – самые бестолковые существа во Вселенной. Мало того, что ничего не поняли, так сами же её сюда и упекли, на реабилитацию. Тайком от остальных. Соврали друзьям, что Люси уехала в Джерси. Спасибо и на этом, иначе пришлось бы лицезреть этих дурацких друзей, слушать их бестолковые бредни и никчёмные слова одобрения. А «родня» с тех пор не появлялась. Интересно, что заставило их теперь припереться?
Матерь не могла отправиться на поиски Сварна сама. Юдоль была её крепостью и бременем. Из осколков своей сущности Матерь взрастила Нас. Мы подчинены её воле, Мы связаны остатками Сварна. Наша цель – отыскать осколки Юдоли и вернуть Сварн Матери.
Мы взрастили защитную оболочку из плоти Юдоли, чтобы перемещаться среди небесных тел. Мы разыскивали осколки на протяжении нескольких эонов. Сварн не оставлял следов, а другие Разумные, что встречались на Нашем пути, не ведали о нём. Они не властвовали над Иро. Мы отыскали один осколок в неизведанных землях, куда даже Матерь, в зените своего могущества, не простирала свои сети. Сварн был там, но оставался недосягаем. Его стерегли кошмарные создания.
Они истребляли Нас одного за другим, заставляя Матерь тратить бесценный Сварн и плоть свою на создание новых. Мы больше не посягали на тот Осколок.
Длинный коридор с дверями спален, кафельный пол в мелкую шашечку. Полусвет, звонкие отголоски шагов и эхо чьих-то стенаний. Обрывки фраз. Пол дрожит под тяжёлой поступью. Вибрация ощущается даже сквозь тапочки.
Кто там впереди? Две смутно различимые фигуры. Утренние таблетки уже начали действовать, сознание немного путается. Но издалека так называемая мать выглядит слишком стройной, а так называемый отец – не вышел ростом.
– Это не родители, – произносит Люси напряжённо.
Но лицо парня она узнала. Но возможно ли это? Мне тоже очень интересно. Как это вообще работает? Ведь это же…
– Тётя Берта и братишка Майкл пришли навестить крошку Люси! – Лучезарно улыбается странная дамочка с пышной шевелюрой. Слишком сексапильная, чтобы быть настоящей. В двадцать первом веке так не выглядят даже супермодели. Слишком живо. Слишком ярко. Она распахивает объятья и сгребает Люси в охапку.
– Как же ты похудела, деточка! – Восклицает она, а затем добавляет тихо-тихо, чтобы никто, кроме Люси не слышал: – Подыгрывай, если хочешь отсюда выбраться.
Люси не дурак, она понимает намёки. Она давно уже ждала чего-то подобного, но, пожалуй, в менее экстравагантной форме. Но этот парень – явно отпрыск Сабаи. Протеже магистра Довафу. Если учитель к этому причастен, то удивляться нечему, он любит нестандартный подход.
Люси заставляет себя улыбнуться и выдавливает:
– Братик! Тётушка! Как я была по вам скучающая..!
Майкл кивает ей и улыбается в ответ, тепло и искреннее. Это я. Я улыбаюсь.. себе?!
В то же время другим из Нас удалось отыскать второй Осколок, полный Сварна. Его унесло не так далеко от Юдоли и долгое время он оставался сокрыт от Иро. Мы добывали Сварн и относили его Матери, снова и снова. Матерь возвращала утраченные силы, плела новые нити. Но не могла восстановить прежних связей. За эоны, проведённые в разлуке с Иро, мир изменился. Всё больше и больше новых Разумных обнаруживала Матерь. Но сколько ещё их могло быть? И не грозила ли Матери новая опасность? Исчадие Пустоты могло затаиться где угодно. Чтобы обезопасить себя, Матери требовалось больше Сварна.
Майкл смотрит на Люси со смесью радости и облегчения. На ней безразмерная пижама грязно-зелёного цвета. Лицо осунулось, волосы торчком, тонкие ручки торчат из комически огромных рукавов и кажутся от этого ещё более маленькими. Бедняжку шатает от слабости. Но выразительные зелёные глаза светятся надеждой. Ещё бы им не светиться! Как долго Закиро уже в этом теле? Не меньше месяца, если время движется синхронно во всех точках. Майкл задерживает взгляд на календаре, висящим над столом дежурной медсестры. 12 июля 2012 года. Он делает пометку в приложении ежедневника: не забудь!
Странно. Теперь я в его голове, но как будто посторонний. Он – я – как будто повзрослел. И зачем-то запаролил доступ к памяти. От самого себя? В открытых записях только эта заметка с датой.
– Мы могли бы пообщаться с племянницей наедине? – спрашивает Берта. – Обсудить семейные дела…
Майкл волнуется, что их раскроют. Он не понимает – как можно не заметить, что Берта – киборг. И в самом деле – как? Они её напудрили, конечно, и прикрыли одеждой кожные швы. Но блин, её каблуки оставляют трещинки на кафеле. В Берте полтора центнера. Майкл проклинает этот дурацкий план. И я его понимаю.
Мне только неясно, что это вообще за виртуалка такая? Слишком реально для сна. Слишком бредово для реальности. Кто транслирует всё это в меня?
Я судорожно выдохнул, не в силах пошевелиться. Мерзкая чёрная слизь оплетала меня всего, сковав все мышцы. Тело полковника повисло на моей руке, и тоже было частично оплетено. Мы висели над пропастью и всё, что удерживало нас от падения – внутренности колосса, облепившего мои руки и распахнутый люк. Я был здесь, и одновременно – в прошлом, в сознании полковника Закиро и другой версии себя. И где-то в недрах внеземного разума, что зовёт себя Матерью и опутывает незримыми нитями бескрайние галактики… Мы сплелись в триединое целое, под-над пропастью без дна и берегов.
– Сварн объединяет всех нас, – пульсирует в мозгу чей-то голос. – Не противься ему. Познай мудрость Иро и освободись…
– Я слежу за тобой, ничтожество! – пробиваются в сознание осколки давнего сна. Вгрызаются в мозг и жгут, жгут…
«Куда. Ты дел. Трусы?»
Колоссы отрываются от земли один за другим.
«Даже не пытайся переносить сознание без подготовки!»
Уже в прыжке они стряхивают с себя домоклов, мехи пытаются атаковать их в воздухе, но они спроектированы с учётом местной гравитации, которая их не отпустит.
«Дамы и господа, смерть от…»
Однажды, добравшись до Осколка, Мы не смогли добыть Сварн. Нам что-то помешало. Каналы стали малы, а иные оказались закупорены странными наростами. Мы пытались их вскрыть, стараясь не разрушить осколок окончательно, чтобы Ириды, создающие Сварн, не погибли в своих колыбелях. Воззвав к мудрости Разумных, Матерь подыскала Нам орудия, чтобы прочищать каналы. Но, несмотря на это, Нам всё реже удавалось добыть Сварн. Мы пытались снова и снова, но странные порождения Осколка препятствовали нам.
Они не были похожи на Разумных и не представляли угрозы, но с ними оказалось не так просто справиться. Они возводили строения из собственной плоти, подобно Матери, но сами не были похожи на живых. Одни могли летать, другие по образу своему напоминали Нас. Матерь встревожилась. Уж не Ириды ли взрастили их, чтобы защитить себя и Осколок? Что они задумали? Может на Осколке сохранилась какая-то часть Матери, и не пускает чужаков? Быть может её власть над Иро оказалась сильнее и наймиты Разумных помогли ей создать целую армию защитников Сварна?
Матери нужно было знать это наверняка. Она не могла допустить, чтобы Сварн попал в руки неразумных, как это уже случилось с другим Осколком. Матери также претила мысль, что кто-то мог получить контроль над сетью Иро за пределами досягаемости. Рано или поздно, этот кто-то возжелает поглотить и Матерь, умножая свою мощь, ибо может существовать лишь одна сеть, но не две. Единая сеть, единый организм, единый разум.
«Надеюсь, мне удалось как следует подготовить девчонку к тому, что вас ждёт, но всё же – будь рядом, если этого окажется недостаточно…»
Медбрат ничего не заподозрил. Патриарх, благослови этот несмышлёный народец! Люси даже под действием седативных раскусила «тётушку Берту» и её низкокачественные модуляции. Похожим образом звучат оповещатели на Кибере. Без костнопроводящих датчиков звука эта фальшивость чувствуется сильнее.
– Комната Люси в вашем распоряжении, – сказал Арнольд и проводил их до комнаты.
Люси спальня нравилась. Есть кровать и стол. Можно побыть наедине, хотя бы ночью. Толстые стены защищают от полуночных криков из пятой палаты.
– Не забудьте отметиться у дежурной, когда закончите, – напомнил Арнольд и удалился. Берта обдала его волной феромонов напоследок, прикрыла дверь и встала на пороге, расстёгивая блузку.
Люси нервно выдохнула и произнесла по-японски:
– Я надеюсь, вы пришли, чтобы вытащить меня отсюда?
– Разумеется, полковник, – сухо проговорил Майкл. От его приветливости не осталось и следа. Что ж, славно. Хорошо натренированный боец умеет контролировать любые эмоции. Даже жаль, что этот способный юноша застрянет здесь, в этом времени. Но уж коль скоро Гвардия выбрала для спасательной операции именно его, значит, так тому и быть. Опять же, это делает честь семье Сабаи… Нужно обязательно замолвить за них словечко в Совете и воздать посмертные почести.
– Присядьте, сэр, – сказал Майкл. – У нас очень мало времени…
Люси с готовностью села на краешек кровати, выправила осанку и гордо подняла голову.
– Прежде чем начнём… Нам нужно знать, кто вас сюда отправил?
– О, это же очевидно! – хмыкнула Люси…
«Когда подберёшься туда, куда вам следует пробраться – проследи, чтобы Люси приняла достаточную дозу катализатора…»
Матерь желала единства, но отрицала поглощение. Это означало утрату воли. Снова и снова она посылала Нас к Осколку, направив туда всех искателей, сосредоточив все силы. Раз за разом Дикие порождения давали Нам отпор. Одно из них ранило Нас. В отместку Мы чуть не уничтожили Осколок, за что понесли заслуженную кару от Матери.
Но даже израненные, Мы продолжали исполнять Её волю. Мы пробрались в старые каналы Сварна, залечили раны и отправились на поиски Враждебной Матери. На пути нам встретилось одно из Диких порождений, и Мы дали ему бой, смогли восстановить оболочку его плотью. Мы так же повстречали крохотных существ, затравленных и глупых. Они были крупнее Иридов, но мельче Диких. Их предназначение осталось для Нас загадкой. Они бежали от Нас в страхе. Воистину, неразумные создания.
– Боюсь, это не так очевидно как кажется, – возразил Майкл из будущего. – Следственный комитет до сих пор в неведении. Расследование затянулось… осложнившись во время несчастного случая на учениях…
– Так не мешкайте же, рядовой!
– Капрал, – поправил Майкл машинально и тут же мысленно обозвал себя хвастуном.
– Поздравляю! Я нисколько в вас не сомневался. Не исключаю, что по окончании операции смогу накинуть вам ещё пару рангов с соответствующей прибавкой к жалованию. Давайте же скорее закончим, а подробности обсудим уже на той стороне. Здесь небезопасно.
Майкл тяжело вздохнул:
– Ладно… Берта?
Киборг старательно ощупывал свой гладкий живот, словно пытался найти какую-то скрытую кнопку. Со стороны же выглядело так, словно девушку мучают кишечные спазмы.
– Что не так? – удивился Майкл.
– Сам скажи! – огрызнулась Берта. – Говорила ведь, что не надо заклеивать, теперь не могу подцепить. А ты заладил – «спалимся, спалимся»! Вот и ищи теперь!
Поиски привели Нас к одной из иридовых колыбелей. Мы пробили проход, но не отыскали никакой Враждебной Матери, но только лишь Сварн. Его было много, и Мы предвкушали радость Матери, но Дикие порождения разгневались, и был бой. Мы уничтожали их, они – Нас. Матерь следила за сражением каждый миг. И заметила двух неразумных, подкравшихся к Нам. Она заподозрила неладное и приказала Нам изучить их поближе. Мы исполнили приказ и тут же услышали голос Разумного:
– Не отпускай меня!
– Господи, Берта! – простонал Майкл.
Люси фыркнула: что ещё за суеверия? «Господи»! Одно дело, эти америкашки взывают чуть что к своему Джисусу Крайсту и прочим мифическим созданиям, но чтобы гвардеец попирал имя Патриарха?! Лишь ему одному подвластно вершить судьбы людей – пусть и в пределах клана. А выше, над ним – лишь Патриарх Совета. И никак иначе. Посмотрите на всех этих… Живут в своей прогнившей системе ценностей, прославляют эфемерных богов и ждут от них милости, погрязая в пороках и невежестве. Если бы не случай – так и прозябали бы в доклановой эпохе вместе с её древними технологиями. Зато с божьей помощью, ха! Нет… Определённо, следует заняться дисциплиной на станции. Ну, ничего. Дайте только вернуться назад! Но первым делом – под трибунал этого пригретого на груди змеёныша Хатори и тех, кому он на самом деле служит. Небось уже всё к рукам прибрал…
Люси терпеливо ждёт, наблюдая, как Майкл достаёт из потайного кармашка складной нож и аккуратно разрезает кожу на животе Берты.
– Кто эта самка, Посланник?
Никто не реагирует на этот потусторонний голос. Они не слышат. Они ни о чём не догадываются, нас разделяет три столетия. Оно говорит со мной:
– Необычная дуальная связь. Вы умеете переносить сознание между оболочками, это похвально. Иро улыбается всем Разумным… Но чтобы ещё и сквозь время? Любопытно…
У Майкла дрожат руки, надрез получился кривой, мимо шва. И это у него ещё в голове никто не гундит! А впрочем, почём мне знать? Я так и не понял, откуда взялась эта проекция меня в реалиях прошлого.
– А эта самка..? Она тебе нравится. В прошлом и в настоящем. И симпатизирует тебе. Контакт тонких материй? Вне Иро, вне Лимба. Очень интересно…
Берта морщится, ощупывая рваный край кожи, открывает потайной отсек и вытаскивает маленькую чёрную коробочку.
– Что я должен сделать? – спросила Люси.
– Ничего, просто сидите спокойно. И примите это.
Майкл протягивает ей контейнер. Она уже знает, что там.
– Сварн, – растягивая слог в бесконечный томный стон, произносит Матерь. Она вся растекается в этом звуке, обволакивает всё мироздание, затекает повсюду, где ей не положено быть.
– Но это ещё не ответ, – произносит она с некоторым разочарованием. – Чего-то не хватает?
У меня нет рта, чтобы ответить. Я – бесплотнее духа, призрачнее самых нелепых надежд и фантомнее угроз. Я – на кончиках пальцев Люси, снимающей крышку с коробочки. Я в глазах неизвестной версии самого себя, глядящей как тощая блондинка в линялой больничной пижаме, давясь, заглатывает без остатка щедрую порцию кибернита. Фактически, я вижу её впервые. Но да, она мне нравится. И вовсе не потому что симпатичная. Ещё мгновение кибернит мерцает на её потрескавшихся губах. Я – эти губы, беззвучно твердящие «не отпускай», сквозь боль, страх и холод.
Я студенистое тело, из триллиардов триллионов метачувствительных квантовых связей под самовоспроизводящейся корой из био-минеральных соединений. Я вплетён в сеть Иро, пронзающую всё и вся. Мне подвластна лишь скромная треть в пределах прежнего объёма знаний, сил и возможностей.
Из бескрайних глубин космоса, сквозь призматические линзы курсирующих в его просторах Нас, из глаз всех причастных я наблюдаю, как Каташи Закиро в теле Люси Уайт и Микайо Сабаи – в теле Майкла Сабаи, проводят обряд возвращения. Запутанная дуальная связь растянулась в пространстве и времени устойчивой нитью, вот-вот в неё вплетётся Сварн и…
Майклы закрывают глаза, следом Люси и Закиро. Но мне всё видно, с каждым мигом яснее. Он издаёт утробные звуки, нерациональные, сюрреалистичные, недоступные никому из доселе изученных мною Разумных. Реальность начинает искажаться. Прорастают новые связи, ментальные процессы обосабливаются, начинают существовать в отрыве от телесных оков. И отправляются в молниеносный полёт под действием импульса неописуемой силы. Дуальная нить мгновенно схлопывается в точку, затем снова растягивается, но в противоположные стороны. Смещённые сознания вернулись на место – в далёкое прошлое и весьма близкое будущее.
