Читать книгу: «Супруга с опытом работы», страница 3

Мне много рассказывали о подвигах любвеобильной принцессы. И бороться с ее репутацией оказалось невероятно сложно. Приходилось признать, что прослыть секс-символом Элизии мне удалось совершенно незаслуженно.

Я была в Павильоне лишь один раз, перед тем, как меня подарили королю Эрберту и, признаюсь честно, было, что вспомнить, с покрасневшими щеками и сильно бьющимся сердцем. Девичник тогда определенно удался.

Второй раз Венделин открывал Павильон на моих глазах, собственно, поэтому я и знала алгоритм доступа в прибежище разврата. Тогда я срезала и спрятала все накопители, которые хитрые маги там установили. Они копили сексуальную энергию. Естественно, сбор шел на благие цели, как они мне вдохновенно врали в Цитадели. Что делать с артефактами, я не знала, использовать не могла в силу полной магической бездарности, но сам факт, что они не достались ни Штернблуму, ни Венделину, согревал сердце.

Третий раз я открыла Павильон, потому что была невероятно зла на Жерома, и оставила его там с двумя товарищами, накачав их сильнейшим афродизиаком. Думаю, что они испробовали друг на друге все девайсы, которые там были. А там было все, что может только вообразить извращенная фантазия любителя жестоких игрищ.

Ромео безумно хотел убедиться, соответствуют ли слухи о развратности и изощренности королевы действительности. Нет, в моих личных качествах он не сомневался, помнил еще, сколько уговаривал меня нацепить страпон, но побывать в Павильоне по королевскому приглашению мечтал каждый половозрелый придворный. Странно было бы, если бы я упустила эту часть праздника. Следовало соответствовать.

Списками приглашенных тогда занимался бывший придворный маг лэрд Венделин. Сейчас он сидел в темнице, куда мне вовсе не хотелось спускаться. Поэтому я решила, не мудрствуя лукаво, попросить секретаршу Катарину принести мне пачку хозяйственных отчетов из архива. Мероприятие затратное? Затратное. Регулярное? Регулярное. Стало быть, на это дело отпускались средства, поставщики привозили товары, набирался персонал, согласный обслуживать гостей в минимальном количестве одежды. Элизия довольно консервативная страна и внешние приличия тут соблюдались весьма строго. Значит, слугам жалованье выплачивалось повышенное или премия выдавалась после клятвы о неразглашении.

После мероприятия проводилась, соответственно, генеральная уборка. Это все должно быть отражено в отчетах, значит, и список гостей может где-то затесаться, вместе со списком допущенных служащих. Почему нет? Гостям после вечеринки надо было отоспаться, значит, спальни во дворце приготовить, завтраком обеспечить и всем прочим.

Ну да, я зануда. Ну, не щупать же мне всех придворных ниже пояса и не спрашивать с придыханием, не желает ли он посетить приватную кинки-вечеринку? Придворные все поголовно согласятся, но расширение доступа к услуге или товару всегда чревато снижением качества. Венделин, помнится, тщательно подбирал гарантированно не болтливых, здоровых духом и телом, не склонных к жестокости и насилию мужчин, а дам, соответственно, веселых, не слишком скромных и стыдливых, из расчета три к одноу.

Заполучив списки, мы с Ромео несколько раз пробежались по кандидатам, выбрав наиболее подходящих. Штернблумов приглашать ни я, ни Ромео не горели желанием. Они и так сладенького уже накушались вместе с Примасом.

Конечно, первый советник будет ужасно недоволен. Но, к счастью, в этот день он уехал из-за каких-то важных политических дел на юг. Бал дебютанток его не интересовал ни в малейшей степени. Так что мы рассчитывали на несколько спокойных дней без вездесущего ока графа.

– Ты уверена? – с сомнением спросил Ромео, расстегивая ремень. – А вдруг не получится?

– Получится, – я решительно выдернула рубашку Ромео из штанов и залезла руками в теплое и горячее.

– Понежнее, дорогая супруга! – упрекнул меня Ромео.

Я опустилась на колени. Деликатный кашель заставил нас повернуть головы. Из темноты выступила длинная фигура в плаще и поклонилась, снимая капюшон.

– Простите великодушно, ваше величество, ваша светлость, – лэрд Гвеналь кусал губы в смятении. – Я не хотел оказаться в такой щекотливой ситуации и приношу свои глубочайшие извинения, что помешал. Просто настолько был счастлив получить приглашение, что поторопился сюда придти, как можно раньше…

– Вы кстати, – прервала я его излияния и встала, тщательно отряхивая юбку. Так и другие приглашенные скоро примчатся, а мы еще зачарованные двери не открыли. – Подойдите, прошу вас!

Я отошла, оставив расстегнутого Ромео возле стены. Мы находились в садовом Павильоне, который снаружи был просто ажурным строением с огромными окнами, куда свободно мог зайти любой желающий. Полная луна бросала сквозь частый переплет косые прямоугольники света на пол. Вот внутри помещения, вдоль кирпичной стены можно было бесконечно бегать по кругу, и так и не найти вход.

– Простите, – смешался лэрд Гвеналь, бросая жадный взгляд на расслабленную фигуру моего мужа, который задумчиво смотрел в потолок. – Не совсем понимаю…

– Так понятно? – я полностью стащила рубашку с Ромео, что вызвало непроизвольное сглатывание у лэрда Гвеналя. – Как можно его не хотеть? – Я демонстративно провела рукой по груди и животу Ромео.

– Прямо здесь? – не решался Гвеналь.

– Ну, а где? – возмутилась я и великодушно предложила:

– Если вы стесняетесь, я отвернусь.

Лэрд Гвеналь бросил на меня затравленный взгляд и облизнулся, глядя на обнаженный торс Ромео. Как бездомный голодный пес у дверей мясной лавки!

Я демонстративно отошла на два шага и отвернулась. Ну, может, и не ошиблись мы с этим партнером. Во всяком случае, он мог просто затаиться и наблюдать, а не нарываться на неприятности, обнаруживая свое присутствие в такой, действительно неудобный момент. Хотя бы не трус и готов к ответственности, это уже неплохо.

Сзади раздался шорох и тут же выдох и слабый стон Ромео. Я быстро глянула через плечо – дознаватель стоял на коленях перед Ромео и быстро двигал головой. Совершенно бесшумно, ни всхлипа, ни влажного чмоканья. Как это у него получается? Прекрасное лицо Ромео, отчетливо видное в лунном свете, напряглось, он схватил партнера за волосы, привлекая его ближе.

– Сейчас! – Ромео быстро оттолкнул недоумевающего Гвеналя, и с гортанным стоном спустил семя на стену.

Я метнулась ближе и тут же приложила свою ладонь к стенке.

– Получилось! – с восторгом наблюдала, как прорезаются в глухой стене высокие двустворчатые двери, и поспешила нажать на ручку. Дверь открылась, внутри стали разгораться магические светильники.

Ну, вот такой затейливый ключ был у Павильона, придворный маг лэрд Венделин в свою бытность прослыл большим шалуном, запечатывал вход не только собственной аурой, но и сами понимаете, чем.

Я оглянулась. Лэрд Гвеналь так и стоял на коленях с выражением детской обиды на лице.

– Ромео, что же ты не приглашаешь нашего… дорогого друга войти?

Ромео выдохнул и застегнул штаны, выравнивая дыхание.

– Простите, я вовсе не так груб, как могло показаться, это магические заморочки Павильона, – Ромео протянул руку, помогая лэрду подняться.

– Вы очень помогли, мы вам весьма признательны, – ухватила обиженного лэрда Гвеналя с другой стороны под руку и провела в Павильон. – У нас еще будет время для более обстоятельного знакомства, сегодня вы наш первый гость!

Лицо Гвеналя разгладилось, и он уже с откровенным любопытством стал озираться вокруг. Ромео взял его за руку и потащил к дальней стене, где на стеллажах висели, лежали и стояли разнообразнейшие предметы, придуманные изощренным мозгом для сексуальных забав. Я прошлась по помещению, придирчиво оглядывая, все ли в порядке.

Магическая чистка убирала пыль, и кожаные полукруглые диваны блестели, как новенькие, в глубоких альковах. Особо стеснительным гостям можно было опустить тяжелую звуконепроницаемую портьеру для относительного уединения. Для не стеснительных в зале было множество пуфиков и диванчиков разной высоты и конфигурации, с разноцветными подушками. Черный подиум, по которому дамы могли продефилировать, показывая себя, поблескивал в приглушенном свете. Дальний угол занимали станки и приспособления для жестких игр – козлы разной конструкции с фиксаторами конечностей, подвесные регулирующиеся балки с цепями, кольца, косой и прямой кресты с креплениями.

С легким звоном слуги вкатили несколько тележек с угощениями. Сами слуги за занавеской раздевались и выходили в зал уже в униформе – ошейниках и коротких кожаных шортах.

Вечеринка покатилась, как по маслу. Руководить процессом я поручила пресс-секретарю, шустрый малый оказался завсегдатаем и любителем подобных мероприятий, поэтому согласился с радостью и искренне благодарил за оказанное доверие. Я сама уютно расположилась с бокалом вина на возвышении в самом дальнем углу, чтоб не смущать веселящихся гостей.

По правилам все участники были в масках, но, разумеется, это никого не вводило в заблуждение, так, дань традиции и легкий налет романтики. За Ромео я не переживала, он и лэрд Гвеналь давно уединились в алькове, отгородившись шторой. Оказалось, что лэрд не обидчив и не мнителен, и это опять-таки говорило в его пользу. Если так пойдет, то достоинств у этого лэрда окажется побольше, чем у признанных светских львов. Возможно, он и станет нашим третьим. Посмотрим.

Я давно не верила ни в первое впечатление, ни во второе, ни в симпатии, ни антипатии, словам я тоже не верила. Только поступки говорят о человеке правду. Невыразительная внешность с успехом компенсируется парикмахером, портным и косметологом. И фигуру поправить можно, правда, это займет больше времени и усилий. Но сделала же я из первого мужа за три месяца другого человека! И этого улучшим.

Глава 4

Я задумчиво рассматривала гостей, гадая, не встретятся ли мне знакомые лэрды, с которыми провела здесь когда-то несколько восхитительных часов. Я тогда мало кого знала, но вот меня знали все до одного. Неудобная вышла ситуация. Поскольку сделанного не воротишь, то и стесняться нечего, поздно уже стесняться.

После второго бокала мне не стало веселее. Более того, я откровенно загрустила. И зачем я поддалась на уговоры Ромео? Лично мне эта вечеринка не нужна. Самый красивый мужчина Элизии и так спит в моей постели. Посмотреть приятно и поговорить есть, о чем, разве мало? А вот эти все «лететь с одним крылом»⁵ придумали слабые женщины, которые себя не могут реализовать вне мужского внимания и заботы, и щедро приписывают мужчинам свои богатые чувства.

На самом деле мужчины обращают внимание только на тех женщин, которые им мешают. Препятствуют. Досаждают. Хорошие и добрые женщины проскальзывают мимо мужского сознания однотонной серой вереницей. Удобные же. Использовал, забыл, нашел другую, и так по кругу. Еще есть яркие женщины, которых они хотят. Пока хотят – замечают. Но после утоления похоти едва ли вспоминают.

Конечно, хочется любви. Очень хочется искренних чувств, пылких признаний, горящих глаз и чувства полета. Мужчина без женщины деградирует, а женщина без мужчины ожесточается. Видимо, не всем дано влюбляться, иначе бы отчего я тут сидела, молодая и красивая, с бокалом вина, а не с приятным мужчиной? И разве тут это вообще найдешь?

Ну, полуголые дамы, ну, кавалеры без штанов, ну, совокупляются яростно, во всех мыслимых вариантах, а мне на них смотреть скучно, и нисколько не хочется присоединиться. А не оттого ли это, что в теле столь юной принцессы оказалась разочарованная в жизни и мужчинах тетка сильно за сорок? Мысли-то у меня совсем другие, далека от меня эта бесшабашность, настрой совсем не тот, душевная усталость накопилась.

– Вы позволите к вам присоединиться? – на меня с легкой вежливой улыбкой смотрел темноволосый мужчина в черной полумаске. На удивление, он был практически полностью одет, лишь рубашка расстегнута, а штаны и сапоги находились на положенном месте.

Я вяло махнула бокалом. Незнакомец присел, раскинув руки по спинке дивана и закинув ногу на ногу. Вольность, простительная в Павильоне.

– Вас настолько гнетет замужество? Мне кажется, вы грустите.

– Гнетет? С чего вы взяли? Я как раз, как видите, весело отмечаю праздник.

– Вижу, – хмыкнул незнакомец и перевел тему. – Я слышал, приезжал сам Примас, чтоб заключить брак, но заболел, не выдержав тягот пути.

Скорее, не выдержал тщательно рассчитанной дозы неудобоваримых морепродуктов, но об этом знаю только я и придворный шеф-повар. Значит, мой собеседник редко бывает во дворце, иначе бы знал, что Примас уехал, подкинув мне в виде кукушкиного яйца сестрицу.

– Пути Примаса знает только сам Примас, не нам судить о его делах, – насквозь фальшиво, но безукоризненно благочестиво сказала и с удовольствием увидела кривую гримасу в ответ на мои слова.

– Если бы вы знали о нем то, что знаю я, вы не были бы так доверчивы, впуская ядовитую змею в дом, – незнакомец цепко посмотрел мне в глаза.

– Готова вас выслушать со всем вниманием, – я подгребла подушки и улеглась на диване поудобнее. Одета я была хоть и в прозрачную юбку, но ткани было много, а грудь прикрывала пелеринка до пояса. – Вас не смущает, что вы тратите время на разговоры, когда другие заняты делом?

– Весьма благодарен за приглашение, – незнакомец склонил голову. – Я уже получил наслаждение дважды, и вполне удовлетворен. Мне показалось, вы не настроены на любовные игры.

Я невольно покраснела. Он решил, что я ему себя предлагаю? Наглец какой.

– Вы меня неправильно поняли. Если разговор вас привлекает больше, чем… я вас слушаю.

– Наша семья жила в Мильрейне, это городок рядом с Обителью, – начал мужчина. – Лет в пятнадцать моя младшая сестра высказала горячее желание там служить. Мы с отцом возражали, но мать решила, что в таком стремлении препятствовать нельзя. Сначала она приходила раз в месяц нас навестить, и я видел, как она изменилась.

– Как?

– Она стала равнодушной. Отстраненной. Утратила стыдливость, и по нескольким вскользь брошенным замечаниям я понял, что происходящее между мужчиной и женщиной в постели для нее более не тайна.

– Что же в этом плохого? – не поняла я возмущения собеседника.

Замалчивание темы половых отношений ведет к росту чудовищных недоразумений, даже трагедий, которых легко можно было бы избежать. Да, я решительно была настроена ввести уроки половой грамотности в своих пансионах благородных и не очень благородных девиц, несмотря на активное противодействие общественности. Девушки, вступающие в брак, должны знать, что их ожидает! На картинках, примерах и муляжах! Предупрежден – значит, вооружен. А не падать в обморок от вида гениталий непривычной конфигурации. Если в Обители ведут подобное просвещение, то возможно, мне стоит взять на вооружение их опыт.

– Они сделали ее шлюхой! – тихо зарычал незнакомец. – Шлюхой, которая истово служит им своим телом! Примас сам учил ее! Задурил ей голову! Подчинил. Она считает единственно приемлемой для себя ролью быть его подстилкой. Сестра предана ему, как собака! У него шесть личных учениц, фактически маленький гарем! Послушницы готовы перегрызть глотку, чтоб обслуживать пастыря, и моя сестра среди них!

– Вы уверены? Возможно, не все так плохо, как вы представляете.

– Поверьте, все еще хуже, – горько улыбнулся мой собеседник. – В последний свой визит она сказала, что мы все ей отвратительны, ибо наша вера слаба, и не достойны жизни. Она принесла с собой яд и потребовала, чтоб мы все его приняли. Дабы очистить мир от скверны. Я, мать, отец, младший брат. Ему шесть лет.

– Ничего себе, – пробормотала я.

– У отца лавка, склады, дом, сады, у нас довольно зажиточная семья, но единственный, кто имеет право на все блага мира – это ее возлюбленный непогрешимый Примас. И вот это все, – незнакомец обвел рукой Павильон. – Устраивается в Обители в гораздо больших масштабах, уж поверьте. Многодневные мистерии, где моя сестра с охотой отдается всем желающим посетить Обитель!

– О! – только и смогла сказать. Я слышала о мистериях, но полагала, что это просто торжественные, праздничные богослужения. Да, мало я внимания уделяла культу Единого. Зря.

– Если вдруг вам понадобится крепкая рука и карающий меч, то меня зовут Лоран Баррето, я служу в департаменте иностранных дел переводчиком.

– Позвольте, а как вы сюда попали? – возмутилась я. Мы так тщательно просеивали гостей, но этого имени я не помнила.

Лоран улыбнулся.

– Вы прислали приглашение моему начальнику, а он всегда отправляет вместо себя мелкую сошку, отсиживать на заседаниях и совещаниях.

– Надеюсь, вам понравилось, – процедила я. Ну вот, нарисовался очередной кандидат на увольнение. Даже приглашение не посмотрел. К совещаниям Павильон совершенно не располагал.

– Я невероятно горд честью побывать в знаменитом королевском Павильоне, – мужчина встал и поклонился. – Прошу прощения, мне пора, рано утром на службу.

– Почему вы не попросили аудиенции, чтоб это все мне рассказать? Эти… вопиющие факты?

– Я был на приеме у графа Штерблума, – лэрд Баррето стиснул зубы.

– И?

– И граф назвал меня лжецом и клеветником.

Ну что же, этого стоило ожидать, учитывая, какой ценный подарочек Примас привез первому советнику. Одну из личных дрессированных учениц, способную затмить звезду элитного борделя.

– Благодарю вас, лэрд Лоран Баррето, я запомню ваше имя, – протянула ручку, на которой переводчик запечатлел почтительный поцелуй.

Спускаясь из моего алькова, Лоран пропустил с поклоном моего мужа. Ромео, не обратив никакого внимания на мужчину, плюхнулся на диван и налил себе вина.

– Ты один? А твой друг? – не без яду спросила я.

– Уснул, – отмахнулся Ромео. Сам он был свеж и бодр, не сказать, что пару часов он самозабвенно трудился в постели. Разве что слегка встрепан, но ему это удивительно шло.

– Ты – лучшая из женщин! – с чувством сообщил Ромео.

– Рада, что твой партнер тебе угодил, – сухо ответила я. – А ты знаешь, что начальник иностранного департамента послал своего переводчика вместо себя?

– Вот… нехороший человек! Ничего, я ему откажу в посещении Фратескора.

Что? Я вопросительно подняла бровь. Причем тут мой замок? Мой маленький, хорошенький замок, который после моего побега граф Штерблум превратил в бордель, заставив упустивших меня фрейлин отрабатывать свой промах весьма унизительным и изощренным способом. При мне руководительницу этого борделя, тетку моего покойного мужа, маркизу Амелию Денвер, повесили на воротах! Девушек освободили, накормили, подлечили и отправили по домам, подтерев память и снабдив щедрой материальной компенсацией.

– Фратескор остается под особым вниманием графа Штернблума. Он ссылает туда неугодных придворных дам и провинившихся служанок, – пожал плечами Ромео. Его это не беспокоило.

– Хочешь сказать, что этот притон разврата до сих пор…

– Остается притоном, – подтвердил Ромео, общипывая гроздь зеленого винограда.

– Как же так, – растерялась я. – Мятежники, маги с лэрдом Венделином, когда шли на столицу, навели там порядок! Я же там была!

– Вероника, ну что ты так волнуешься! Маги тоже люди и с удовольствием воспользовались услугами хорошеньких девиц. Никто и не думал их притеснять или выгонять. Бордель – заведение востребованное, хоть мятежниками, хоть не мятежниками.

– По отчетам там тишь, гладь, и божья благодать, замок законсервирован и совершенно пуст, – прошипела я.

Под моим носом мое личное владение используется в хвост и гриву. А я только сейчас об этом случайно узнала? Себе я его точно не оставлю, уж слишком тягостные воспоминания остались в моей памяти от разоренного замка. Но Штернблуму – не отдам!

– Ромео. Хочешь, я тебе его подарю?

– Зачем?

– Открой там… консерваторию! Художественную мастерскую. Танцевальную школу! Академию изящных искусств, вот!

– Заманчиво, – Ромео поводил пальцем по губам. – А давай! Как раз и графа в столице нет. Можно спокойно вытряхнуть всю шваль оттуда. Правда, репутация замка знатно испорчена, но все поправимо.

– Я сама напишу сообщения в газету и объявления о наборе учащихся. Стипендию пообещаем от короны наиболее талантливым, – размечталась я.

– Да погоди с учениками, там же ремонт, перестройка полная нужна. Нужно время, чтоб сделать классы из спален жриц любви.

– Так ты там был? – упавшим голосом спросила я.

– А как ты думаешь, почему у твоего советника столько сторонников? Уважают как сильного мага, дальновидного политика и мудрого руководителя? Разумеется, я там был, – кивнул Ромео. – Надо же было компенсировать мне разрыв помолвки, когда Адемар хотел стать королем.

– Гад ты ползучий, – не сдержала обиды я. – Ну и иди к своему Гвеналю! Не хочу тебя видеть!

– Злюка, – Ромео нисколько не принял мою обиду всерьез.

Чмокнул в плечико и ушел. Ушел, гад такой! А я так мечтал сделать из Фратескора уютное семейное гнездышко, мечтала жить там с сыном… так, стоп, иначе я сейчас совсем расклеюсь. У Марка все хорошо, у меня все хорошо и даже отлично, у меня тут вечеринка, гости, а я валяюсь, как тюлень на диване. Не можешь развлекаться, ляг, поспи, или поработай, это лучшее средство от хандры.

Я достала блокнот и стала набрасывать приказ о создании Академии искусств в замке Фратескор. Штрихами изобразила план и стала думать, где сделать обычные классы, а где танцевальные и прочие. Увлеклась и опомнилась, когда шея заболела.

А сколько времени? Судя по легкой головной боли, время давно за полночь. Я поднялась и посмотрела из-за спинки дивана в зал. И очень обрадовалась, обнаружив, что основная масса гостей уже покинула Павильон. Слуг тоже не было видно. Закрыты шторами оставались два алькова, в один ушел Ромео, а второй я сейчас проверю.

Аккуратно отвела штору в сторонку, чтоб краешком глаза заглянуть внутрь. Мало ли, вдруг кто-то из гостей задержался? Не хотелось бы проявлять неделикатность. Внутри было почти темно, но сплетающихся тел я не заметила, как и звуков соития. Пусто? Ах, нет, внутри был человек. На шелест шторы с дивана подскочил мужчина и тут же буквально бросился ко мне. Я машинально сделала шаг назад, не ожидая такого напора, но мужчина крепко ухватил меня за руку и втащил в альков.

– Наконец-то, я заждался! – выдохнул он, притискивая меня к своей груди. Хорошая грудь, крепкая, с твердыми мышцами под тонкой рубашкой. И рост удобный, чтоб его подбородок с удобством улегся мне на макушку, а нос зарылся в волосы.

– Вы меня с кем-то спутали, отпустите, пожалуйста, – спокойно сказала я, ожидая, что мужчина тут же меня отпустит. Ведь это явная ошибка. Сейчас придет дама, которую он ждал и может получиться неудобная ситуация. Я даже состроила вежливую улыбку. Сейчас он отступит и извинится.

– Свет! – вместо этого громко сказал мужчина, не выпуская меня из объятий, и одинокий шар-светлячок погас, а штора после щелчка пальцев сама задернулась и приобрела каменную твердость. Маг, ну надо же, восхитилась я. Все-таки видеть воочию такие фокусы было потрясающе. Обычно маги не злоупотребляли своим даром и отнюдь не стремились поражать воображение обывателей.

– Зажгите свет и отпустите меня, – напомнила я магу, начиная сердиться. Что он, собирается тут до утра стоять?

О, нет, стоять он не собирался. Маг встрепенулся, подхватил меня на руки и отнес на диван, и осторожно положил на диван.

– Вероника, я так мечтал о нашей встрече!

Так ошибки не было и подкарауливали меня? А зачем? Я решительно попыталась встать, но маг удивительно ловко придавил мои плечи, задрал километры прозрачного шелка, окутывающие мои ноги, и завернул меня, как куколку, в ткань, лишая возможности сопротивления. Не могу сказать, что я была сильно напугана. Я знала, что в Павильоне, кроме простейших бытовых заклинаний, магия не будет действовать, меня не утащат порталом, не убьют и вряд ли причинят физический вред. Но вот что меня так оригинально запеленают собственной юбкой, оставив ноги отрытыми, я точно не ожидала. Так… порочно и возбуждающе. Да и назвал маг мое имя, значит, отлично знал, кто я.

В темноте раздавался шорох и шелест, звякнула пряжка ремня, послышалось сдержанное ругательство. А в следующую секунду на меня навалилось обнаженное мужское тело. И это горячее тело тут же приступило к активным действиям. Твердые губы прижались к моим, и пока я протестующее мычала, чужой язык проник внутрь и начал хозяйничать, захватывая территорию. Жадные руки, казалось, были везде – на груди, на бедрах, на животе и ягодицах, оставляя после себя жар и томление. А внизу прижималась солидное орудие в полной боевой готовности.

– Я не хочу, – прошептала, дергаясь и пытаясь выпутаться из ткани. Над ухом раздался самодовольный смешок. Мне не поверили. А обнаглевшие руки полезли вот совсем не туда! Прикосновения были нежными и осторожными, и этот гад безошибочно находил самые отзывчивые местечки! Я невольно выгнулась под опытной рукой. Теплое дыхание прошлось по груди, и мой сосок укусили прямо через ткань!

– Да отпустите же меня! – возмутилась я. Нет, я, как любая нормальная женщина, предпочитала активных мужчин, ведущих в сексе. Нежность и плавность не всегда хороша, иногда хочется быстро и резко. Но не признаваться же в этом первому попавшемуся голому мужику! – Пустите, я закричу.

Меня снова стали ласкать и целовать. В полной темноте меня гладил незнакомый мужчина, и мне это безумно нравилось.

– Вероника, неужели ты оставишь гостя неудовлетворенным? Я так мечтал о нашей встрече, сгораю от желания, – о мои бедра красноречиво потерлись.

– Предпочитаю сама выбирать своих партнеров! А с новыми знакомиться при свете! – я заерзала сильнее.

– О, я тебе понравлюсь, – мужчина уверенно развел мои колени. – Не брыкайся, повредишь самое ценное!

Горячее и твердое прижалось к входу и прошлось, дразня, вверх и вниз. Я издала протестующий возглас, к которому немедленно прислушались. Уверенный рывок, и я оказалась заполнена тугой тяжелой плотью. Стона наслаждения я не сдержала. Мужчина двигался резко, глубоко, то время как его легкие поцелуи покрывали мое лицо виски, шею и плечи горящими точками. Я даже не заметила, как скользкая ткань размоталась, освободив мои руки, которые тут же оказались на спине моего партнера. Я получила доступ к телу и тоже ласкала, щипала, царапала эту восхитительную твердую спину. Ягодицы меня тоже устроили своей формой и упругостью, я стискивала их, изо всех сил вжимаясь в мужское тело. Мужчина ускорился, из его груди вырывались неопределенные возгласы, хриплое дыхание щекотало мое ухо, и наконец, с особенно глубоким рывком мир раскололся на ослепительные осколки, и я закричала, содрогаясь от наслаждения. Во мне пульсировал вулкан, заливая огненной лавой все мои жилы.

Мужчина выдохнул и отстранился. Сразу стало прохладно. Мой партнер провел мокрую дорожку между моих грудей, коснулся влажного лобка. Потом без лишних слов подхватил на руки и отнес в купальню.

– Вы не хотите зажечь светильник? – удивилась я. – Неудобно же!

– Я отлично вижу в темноте, – успокоил меня партнер и действительно, беспрепятственно дошел до широкой купели, исходящей паром. Подождав пока я на ощупь устроюсь, мужчина залез сам, уселся возле противоположного бортика и расслабленно вздохнул.

– А вы не хотите представиться, лэрд? К чему такая таинственность?

Однако мне не ответили. Просидев в воде буквально пять минут, мужчина ополоснулся и стал мыть меня. Завернул в простыню и отнес снова на диван, прижавшись ко мне всем телом.

– Ты не представляешь, как я мечтал о том, что снова буду просыпаться рядом с тобой, – хриплым шепотом признался мужчина.

От удивления я даже приподнялась на локти.

– Мы знакомы? – вот почему он мне не показывается! Лихорадочно стала перебирать своих партнеров. Это не Деровер, тот ниже на голову, не Рауль, тот коренастей, разумеется, не король Эрберт, этого медведя ни с кем не перепутать. Морис и Арк мертвы, Адемар спит в королевском склепе, Венделин в тюрьме. Кто?

– Не терзай свою память. Она у тебя девичья, очень короткая, – со смешком сказал мой партнер. – Военные, чиновники, студенты, актеры, все влюблены в тебя. Говорят, королева всегда готова оказать милость искренне влюбленному. Вот и я решил проверить, так ли добра королева.

– Не пора ли вам попрощаться? – честно говоря, замечание насчет памяти меня очень обидело. У меня отличная память! Если увидеть его лицо, я бы без труда вспомнила этого интригана. А по пенисам людей запоминают только андрологи и урологи! И таких специалистов в этом мире нет.

– Неужели ты думаешь, что я ограничусь одним разом? Ты оскорбила меня до глубины души! – с этими словами с меня содрали простыню, и в мое бедро ткнулось большое и горячее, жаждущее ласки орудие.