Читать книгу: «Манипулятор. Глава 057», страница 3
Последние полчаса тренировки ушли на спарринги.
– Так, пацаны, вот, надевайте! – сказал Юрий Иванович, вынося из тренерской два шлема для рукопашного боя. – Щас определим вас по парам и по три минуты по раунду…
Группа стала нервно переглядываться – первый спарринг, как-никак. Я пошел во второй паре. Противник мой был схожей комплекции, чуть выше меня, но заметно легче.
– На месте не зависайте! – поучал тренер, наблюдая, как я расшнуровываю шлем и натягиваю его на голову. – А то ударят и стоят ждут… Чего ждут? Непонятно…
Едва я надел шлем, как обзор сразу сузился до размеров окна для глаз.
– Ударил, понял, что попал – сразу на него, еще пару ударов! – продолжал тренер.
В шлеме было душно, тесно и влажно от пота предыдущего парня.
– А как узнать, что попал? – произнес я, стараясь вопросом унять волнение.
– А как попадешь – сразу поймешь, – лукаво улыбнулся тренер, глянул на моего партнера, на секундомер в руке, вмиг посерьезнел и произнес. – Готовы!? На центр!
Мы вышли. По ту сторону решетки моего шлема стоял мой противник. «Так… как начать? – заскакала в голове мысль – Передней показываю ложный удар, подсаживаюсь и с задней бью боковой!» Едва мысль проскочила, я успокоился созревшим планом на бой.
– Начали! – раздался сзади голос тренера.
Сближение. Примерка дистанции. Ложный прямой с передней, подсад и с сильной задней удар в синий шлем. «Надо не вкладываться в удар, просто кинуть руку, а то мало ли…» – подумал я перед самым ударом, и рука-плеть влетела точно в висок противника. Тот покачнулся. «Попал! – завопил мозг и замер, стал обдумывать случившееся – Хорошо, что не вложился в удар… А то бы сейчас этот валялся…– А дальше что!? Что дальше…?»
План на бой кончился. Несколько секунд оба топтались на месте. Отойдя от удара, противник пошел на меня – пару обозначающих ударов с его стороны, пару с моей, и тот с сильным ударом кинулся на меня. Я тут же сократил дистанцию, мы сцепились и завязали борьбу стоя. Подсечка с моей стороны, вышло коряво – оба упали и покатились кубарем. Я потерял ориентацию в пространстве, за тесным окошком шлема мелькало все подряд. Кататься прекратили, и я оказался снизу. В голову сразу посыпались удары, я стал вязать руки противника, началась возня. Через десяток секунд нас вернули в стойку. К середине спарринга силы начали таять у обоих. Дышалось тяжело, шлем сжимал щеки, а через них и рот. Через нос было не надышаться. За полминуты до конца оба стали похожи на вялые тряпичные куклы, стояли друг напротив друга, сопели и ждали, когда все это кончится.
– Время! – раздался спасительный голос.
Уставший, я сел на татами, чьи-то сильные пальцы принялись расшнуровывать мне сзади шлем. Едва стало свободнее, я потянул шлем вниз, он скользнул по мокрой коже как по мылу. Я задрал голову вверх и большими глотками стал ловить воздух.
– Че, все ходишь на тренировки? – спросил Сергей 5 июня в четверг, сопроводив вопрос внимательным изучающим прищуром, который я уже четко считывал, зная, что за беспечностью тона вопроса, скрывается не праздное любопытство.
– Да, хожу, – кивнул я, продолжая прохаживаться по складскому пандусу «Форта». «Газель» отца стояла тут же с распахнутыми дверями будки почти вплотную к высокому пандусу. Начало лета выдалось прохладным, я был одет в спортивные штаны, толстовку на голое тело и кожаные мокасины. Товар мы уже выгрузили на поддоны и ждали лишь кладовщика Толика. Тот появился в «Форте» недавно, но мы как-то сразу сдружились с ним и старались сдавать товар только ему. Толик оказался малым порядочным, что сильно упрощало и ускоряло работу. Со временем он понял, что мы так же ведем себя порядочно, и привезенный товар количественно всегда совпадает с накладной. Потому Толик считал наш товар поверхностно – только количество коробок, никогда не вскрывая их и не считая товар поштучно. А такое случалось у поставщиков часто – запечатанная снаружи коробка, при вскрытии оказывалась неполной. Естественно, если кладовщик упускал недостачу при приемке товара, то позже ее стоимость удерживалась из его зарплаты.
Похожие отношения у нас сложились почти во всех фирмах. Мы вели себя честно и порядочно – нам доверяли, я таким отношением дорожил.
– Хорошее дело! – добавил я, сделав пару разминочных движений телом. – Постоянно занимаешься, мышцы в тонусе, все работает, растяжка… приятное ощущение!
Половину пандуса занимали поддоны с упаковками туалетной бумаги. Они стояли у стены склада. Поскольку товар легкий, штабели его высились, докуда могла дотянуться вверх рука, метра на два с половиной. Толик ушел в склад, оставив нас с Сергеем скучать.
– А у тебя есть растяжка? – посмотрел на меня задумчиво напарник.
– Есть, но не полная, конечно… на шпагат не сяду, но хорошая… – я понимал основу интереса Сергея, подшутив, добавил с усмешкой. – До головы достану, если надо будет…
Тот пожевал губу и, решив меня поддеть или поймать на «слабо», вдруг, произнес:
– А докуда достанешь по высоте!?
Будучи уверенным в себе, я не стал мяться и одним движением отвел ногу назад и тут же выкинул ее боковым ударом вверх. Подъем ноги хлестко и глубоко вмял ближний штабель бумаги в задний, и тот глухим ударом ткнулся в стену склада. Удар пришелся на высоту двух метров.
– Мда… – буркнул Сергей спустя двухсекундную паузу и добавил, будто промежду прочим, заложив руки за спину. – Ну я раньше примерно на такую же высоту бил…
Мне стало так смешно от откровенного вранья, что я, опешив, даже не засмеялся, а лишь ухмыльнулся в спину поспешно отвернувшегося напарника. А хотелось сказать, как есть, в открытую: «Сереж, в тебе роста – метр семьдесят пять, растяжки у тебя никогда не было, как и когда ты мог так высоко задрать ногу? И зачем ты без конца врешь? Неужели ты не видишь, что этому вранью, не знаю, как другие, но я не верю? Что это тебе дает?»
