Читать книгу: «Кровь и Сталь. Том 1», страница 2

7

Когда-то Холли Гейл звали иначе, но это другая история. Когда убиваешь человека из мафии, необходимо затеряться, не оставляя следов от прежней жизни. К счастью, за прежнюю жизнь она не особо держалась. В Чикаго она жила одна в небольшой квартирке, участвуя в смертельных боях в клубе неподалёку.

Иллинойс являлся на тот момент одним из тридцати-семи штатов, в которых смертельные гладиаторские бои были разрешены законом. С тех пор прошло девять лет, и список пополнился ещё четырьмя штатами. Ну, потому что людям, не имеющим средств к существованию, нужно дать возможность кормить свои семьи. Разумеется, держа это под жёстким контролем. Они и держали. Минимизировав налоги на гладиаторские доходы и даже обязав гладиаторские фирмы покупать сотрудникам страховки за свой счёт. В Гонконге такая обязаловка отсутствовала. Также в Америке нельзя было обязать победителей убивать побеждённых; это они решали сами. Но на деле владельцы клубов предпочитали, чтобы в боях никто никого не щадил, ибо, как и везде, люди приходят смотреть на смерть. От тех, кто слишком часто проявлял милосердие, быстро избавлялись.

Однажды вечером Холли вышла из клуба и ждала уже вызванное такси.

– Эй, детка! Ты классно дралась! – услышала Холли и, повернувшись, увидела двоих парней. Один лет двадцати-пяти, другой постарше и явно под кайфом.

– Благодарю, – ответила Холли и вежливо улыбнулась.

– Слушай, а поедем ко мне! Научишь меня драться! Может, поборемся немного.

– Простите, меня ждут дома, – ответила Холли.

– Да брось! Подождут! Я дам тебе десять штук!

– Майки, брось.

Молодой парень дёрнул его за рукав.

– Благодарю вас, но я правда тороплюсь.

– Да? А та девчонка, которую ты сегодня убила, уже никуда не торопится.

Тем вечером Холли дралась с чернокожей стервой по имени Пэм, которую все терпеть не могли, но долго терпели, потому что дралась она хорошо и за несколько месяцев убила семнадцать девочек. Не то чтобы Холли сама не прикончила бы любую из них. Но в тот вечер Пэм дралась не с кем нибудь, а с ней. И на сей раз Пэм не повезло: Холли в считанные мгновения нокаутировала Пэм, а потом подскочила к ней и свернула ей шею. Она сделала это не потому, что Пэм была плохой, а сама Холли была хорошей и не потому, что ей хотелось отомстить за других девчонок. Холли была ничуть не меньшей стервой и, в общем, плевала на весь мир. Но тем вечером она убила женщину, которая была ей откровенно неприятна и поэтому пребывала в отличном расположении духа. И вот этот урод лезет к ней со своими претензиями.

Холли не ответила и отвернулась.

– Сука! – пробормотал Майки.

Холли напряглась, глядя под ноги, и приготовилась двигаться. Это помогло, ибо буквально секунду спустя в её направлении уже летела пустая бутылка пива. Она еле увернулась.

– Ты что, охренел, козёл? Охрана!

Охранник в дверях был один. Молодой парень. Звали Нэйт. Здоровый как бык. Вполне мог бы уложить обоих идиотов. Но не стал. Нэйт встал между ними и Холли и принялся вежливо уговаривать их остыть. Продолжалось это секунд десять, пока Майки незаметно не ударил Нэйта ножом в печень. Потом обнял за плечи и ещё несколько раз ударил туда же. Майки явно был левшой, ибо делал это крайне ловко.

– Ты мне ещё будешь указывать, падаль, – пробормотал Майки.

Нэйт не сразу понял, что произошло, а когда понял, отшатнулся, и Майки, махнув вдогонку лезвием, быстро и красиво вскрыл парню глотку. Нэйт сделал несколько шагов к фонарному столбу и плюхнулся на асфальт, истекая кровью.

– Ну что, покажи мне своё каратэ, сучка, – проревел Майки, сделав шаг в сторону Холли.

Но, обнимаясь с Нэйтом, Майки не заметил, как в руке у Холли оказался пистолет калибра девять миллиметров. Поэтому, когда вдруг раздались четыре выстрела подряд, Майки оказался крайне удивлён. Все четыре пули угодили ему в грудь. Он посмотрел на себя, затем снова на Холли, затем снова побрёл на неё, держа лезвие выкидного ножа прямо перед собой. У девятки останавливающая сила не та, что у сорок пятого калибра, а наркоша боли не чувствует. Поэтому следующая дырка у Майки Вензони образовалась аккурат между глаз.

В тот самый миг мимо просвистело то самое такси, которое Холли вызывала из раздевалки. Второй итальянец стоял и смотрел на неё. А она на него. Его звали Фредди Марино, и позже Фредди признался ей, что в тот момент прощался с жизнью.

Но он не умолял, и тут же сориентировался.

– Не вздумай ночевать дома, – спокойно произнёс он.

– Что?

Холли не знала, что ей делать, и тем более не понимала, о чём толкует этот парень.

– Иди к друзьям. Не связывайся с начальством клуба. Они тебя сдадут. Встретимся завтра в двенадцать. Перекрёсток Цицеро и Шестнадцатой улицы. Там универмаг, в нём Макдональдс. Я буду за столом. Смени причёску и одень очки. Подойдёшь ко мне сама. Двенадцать дня. Теперь уходи. Быстро. Пошла.

Фредди Марино не баловался наркотиками. Он был племянником босса, но ходил под Майки Вензони – одним из капитанов чикагской группировки. В последние года полтора у Майки были серьёзные проблемы с кокаиновой зависимостью, и он даже позволял себе срываться на членов организации, что считалось непозволительным. Возможно, его вскоре убрали бы свои, но Холли это в их глазах не извиняло. Вензони был неприкосновенен, и за его смерть в любом случае должно было последовать наказание. Всё это Фредди объяснил ей уже потом, когда Холли подсела за его столик. В чёрных очках, в бейсболке, с заправленными под бейсболку светлыми волосами.

– Я просто защищалась от отморозка с ножом.

– И поверь, все наши ребята душой за тебя. Этого урода не любил никто. Но формально мы должны объявить тебя вне закона. С этим ничего не сделаешь.

Холли не могла поверить в услышанное.

– Это несправедливо, – произнесла она.

– Несправедливо? Перестань. Ты убила в клубе девять женщин.

– Иначе они убили бы меня.

– Ты жива, а они в могиле. У кого-то из них остались дети. Старые родители. Так что не надо о справедливости.

Фредди вздохнул.

– Когда-нибудь ты сможешь вернуться, но сейчас счёт идёт на часы. И учти, я уже рискую, что встречаюсь с тобой. Мой дядя меня точно грохнет, если узнает.

– Я даже не знаю, куда мне ехать. И накоплений хватит на пару месяцев. Потом нужно будет драться. А значит, меня будут снимать, и запись появится в сети, и вы немедленно узнаете, где я нахожусь.

– Поэтому ты должна покинуть страну. Вот, держи.

Он сунул ей под столом конверт.

– Убери, не открывай. Там паспорт на имя Холли Гейл. Это твоё новое имя. Две с половиной тысячи наличными и банковская карточка, на которой ещё двадцать тысяч. И билет до Гонконга. Вечерний рейс. Улетаешь сегодня в шесть.

Холли не верилось, что всё это происходит с ней. Ей хотелось очнуться и вновь оказаться у клуба, но на этот раз дождаться такси и поехать домой.

– Почему Гонконг? – спросила она.

– У меня там друзья. Они уже в курсе, что ты едешь и ждут тебя.

Холли подняла глаза:

– Почему ты помогаешь мне?

Фредди улыбнулся:

– Ты сама упомянула справедливость. Я люблю, когда всё справедливо.

– Могу я знать твоё имя?

– Фредди. Меня зовут Фредди.

То, что его фамилия Марино, Холли узнала уже потом, живя в Гонконге. Он время от времени появлялся в криминальной хронике и с годами стал правой рукой своего дяди.

Прибыв на место, новоиспечённая Холли Гейл поступила в распоряжение знакомой Фредди. Звали её Шэрон Беркли. Мисс Беркли была Канадкой, много лет прожившей в Гонконге. Её муж был местным банкиром, а сама мисс Беркли держала сеть автосалонов. Фредди попросил Шэрон об услуге, и Шерон свела Холли с женщиной по имени Сьюзан Чо. Поначалу речь шла о том, чтобы Сьюзан взяла Холли простым гладиатором. Но, немного подумав, мисс Чо спросила, не хочет ли Холли стать её помощницей. Составлять карту боёв и следить в клубе за порядком, когда Сьюзан отсутствует. Холли ответила, что она бы рада, но не знает китайского. Сьюзан Чо ответила, что вся её охрана знает английский, а девчонки у неё дерутся со всего мира, так что всех языков не выучишь. Тогда Холли согласилась. Полгода спустя она уже неплохо изъяснялась на китайском, а через два года уже здорово на нём болтала. Оказалось, у неё талант к языкам.

Сьюзан Чо нравилась трудоспособность Холли. Освоившись, Холли Гейл научилась зарабатывать намного больше денег, чем когда-либо прежде. Она смирилась с тем, что в США, наверное, вернётся не скоро, и её туда не особо тянуло. В Америке ей никогда не жилось так хорошо, как здесь. Она успела полюбить Гонконг. Её личная жизнь складывалась не очень. Было несколько любовников; последний, к слову, из Штатов. С ним она встречалась довольно долго и рассталась месяц назад. Впрочем, в стране он появлялся наездами и обещал при случае позванивать.

Но больше всего Холли занимала работа. В случае, если Карэн Ли решила бы сразу выгнать её, Холли мигом открыла бы собственный клуб. Возможно, Карэн Ли почувствовала и это, позволив ей остаться. В целом её встреча с новой начальницей прошла как нельзя лучше. Она не ждала обещаний и гарантий. Всё, что ей требовалось – это шанс показать себя хорошим руководителем. Возможно ли, что мисс Ли лгала и что на самом деле оставила с ней Мишель, чтобы со временем заменить её? Да, возможно. Но только в её силах было разубедить нового босса, показав себя в деле. А вышвырнуть с работы можно кого угодно и в любой момент.

Холли примерно два часа вводила Мишель в курс дел. Некоторое время Мишель сидела в чёрных очках. Кивая в ответ на всё, что Холли объясняла. Когда она их сняла, Холли окончательно убедилась, что перед ней человек, не раз убивавший людей. Лицо было холодным, сосредоточенным и учтивым, а в плечевой кобуре у неё висел пистолет. И если бы прямо сейчас Карэн Ли позвонила ей по телефону и дала ей команду фасс, то Мишель бы немедленно поднялась со стула, достала бы ствол и прострелила Холли голову.

– А что с завтрашним шоу? – спросила Мишель.

– Все места забронированы, плюс куча подписчиков со всего света.

– Куча – это сколько? – уточнила Мишель.

– Более пятнадцати тысяч. Разовый абонемент на просмотр стоит пятьдесят долларов. Их разбирают довольно охотно – примерно двадцать пять процентов зрителей. Подписку на три месяца берёт сорок процентов людей; она популярнее остальных. Далее – около пятнадцати процентов имеют годовую подписку, и ещё у двадцати подписка на полгода. Трёхмесячная подписка стоит…

– Я изучила цифры.

– Хорошо. Сидячее место стоит триста долларов. У нас их пятьсот и свободных не бывает. Есть стоячие места на верхних трибунах. Туда пускаем за сотню. Обычно за вечер это ещё человек сто или сто пятьдесят. Есть Вип ложа, но она не всегда занята. Зачастую там либо само начальство, либо кто-то из специально приглашённых гостей.

– В среднем сколько нам приносит один вечер? Без ставок и за вычетом всех затрат.

– После выплаты победившим бойцам за вычетом расходов, включая охрану, услуги морга, электричество, чистая прибыль только по одним зрителям составляет минимум двести тысяч. Минус налоги, разумеется.

– Куда же без них, – согласилась Мишель. – Ну а ставки?

– Ещё триста пятьдесят – четыреста тысяч за вечер.

Мишель долго и безучастно смотрела перед собой, затем сказала:

– Холли, мне всё понятно. Теперь покажите мне всех, кто завтра дерётся.

– Разумеется.

Холли провела рукой по монитору, и на экране возникла завтрашняя программа боёв.

– Взгляните, возможно, у вас будут какие-нибудь замечания.

– Нет, я доверяю вашему опыту. Просто покажите мне, как они дерутся. Каждая из них.

8

Специфика гонконгских гладиаторских поединков, помимо прочего, заключалась в том, что большинство бойцов были азиатами. И это понятно. В американских и Европейских онлайн-лигах дрались все, кто попало, но если лига гонконгская, то в основном это азиаты. Впрочем, далеко не обязательно китайцы. Девушки были со всей Азии. Китаянки болтали с китаянками, вьетнамки с вьетнамками, а между собой изъяснялись на ломаном английском. Тем не менее, Сьюзан Чо всегда считала необходимым разбавлять азиатские лица людьми из других частей света. А потому она лично изучала бойцов со всего мира и через посредников предлагала подписать контракт на несколько месяцев. Таким она обычно платила за каждый бой в два с половиной, а то и в три раза больше, чем остальным, оплачивала им пребывание, жильё и питание. От этих женщин требовалось только одно – никакого милосердия. Поэтому, чаще всего, дерясь с новой темнокожей или белой женщиной, азиатка знала, что её, вероятно, убьют. Многие гастролёры считали себя вип персонами, хотя на деле являлись такими же кусками мяса, как остальные. Но случалось и иначе; бывало, что представители иных рас приходили в клуб сами, и в этом случае они дрались за те же деньги и на тех же условиях, что и все.

Марта Джексон прибыла в Гонконг днём раньше. В среду, за три часа до начала шоу, она постучала в кабинет Холли Гейл, и поскольку Холли сказала “Войдите” по-китайски, Марта не поняла. Дверь открыла Мишель, сделав это учтиво, подобно швейцару в отеле, тут же сделав шаг назад.

– Добрый день, – сказала Марта.

Плотная женщина смешанных кровей с чёрным отцом и матерью мексиканкой. Волосы угольного цвета и маленькие чёрно-карие глаза.

– Мне сказали, вы здесь начальство. Я хотела бы предложить услуги.

– Всё верно, – ответила Холли и указала на кресло. – Прошу вас.

– Благодарю.

Марта вошла и села.

– Вы из Штатов? – спросила Холли.

– Как и вы, полагаю. Нью-Мексико.

Холли сдержанно кивнула.

– Там неплохие клубы. Почему уехали?

Марта Джексон пожала плечами:

– Я дралась на аренах по всему миру. Убивала во всех Штатах, убивала в Мексике, в Колумбии, в Бразилии, в Пуэрто-Рико. Убивала во всей Европе. Даже в Африке. А вот в Азии не убивала никогда. Вот, решила, что пора начать.

– Значит, любите путешествовать?

Марта улыбнулась. Улыбка не была доброй и не трогала её глаз:

– В нашей профессии любой день может стать последним. Если хочешь увидеть мир, глупо откладывать. Я езжу по земле и время от времени предлагаю услуги в таких заведениях, как ваше. А иногда я просто понимаю, что пора пролить чью-то кровь. Для меня это как если долго не курить; рано или поздно охота затянуться.

– И сейчас вы решили покурить? – уточнила Холли.

– Сейчас я как можно скорее хочу размозжить чью-нибудь голову. А у вас много сочных девчонок. Они мне подойдут.

Марта откинулась на спинку кресла:

– И я вам тоже подойду. Я люблю своё дело. И публика любит меня. На ринг я всегда выхожу, чтобы убить.

Холли кивнула, мельком глянув на Мишель.

– Удостоверение личности?

– Разумеется, – ответила Марта Джексон и протянула Холли зелёную пластиковую карточку нерезидента; их выдавали в аэропорту.

Холли прогнала пластик через сканнер и тут же получила всю информацию о Марте Джексон. Сорок лет. Служила в Американской армии, затем несколько лет проработала в охранном агентстве, но потом, в двадцать шесть, всё бросила ради гладиаторской деятельности. В армии боксировала. Владеет Каратэ, Бразильским Джиу-джитсу и всеми видами холодного оружия. С тридцати лет дралась как минимум дважды в месяц, потом ещё чаще. В тридцать-четыре года угодила в уличную драку, убив голыми руками троих мужиков в Аризоне. Видимо, забыла, что она не на арене.

– Три года отсидели?

– В федеральной тюрьме Феникса. Весёлое заведение.

Холли улыбнулась уголком рта.

Дальше Марта Джексон только дралась. Последние два года путешествовала по миру, так что действительно дралась она в самых разных местах.

Как обычно, в гладиаторском профиле Марты хранились ссылки на видеозаписи всех мероприятий в которых она прежде участвовала. Холли нажала на последнюю ссылку. Потом ещё на одну. Она промотала вниз и посмотрела ещё два прошлогодних боя. Ни один не продлился долго, и Марта Джексон проявляла на ринге массу энтузиазма. Сказав, что настало время размозжить чью-нибудь голову, она выражалась отнюдь не фигурально; она буквально раскалывала соперницам черепа. А потом любила смачивать ладонь их кровью, проводить ею по своей правой щеке и гордо расхаживать вокруг трупа убитой, торжественно принимая аплодисменты. Один из последних боёв был с оружием; там Марта дралась в клетке против большой мускулистой женщины из Бельгии. В итоге Марта всадила женщине копьё в живот, а затем, злорадно ухмыляясь, обезглавила раненую её собственным мачете, после чего обошла арену, потрясая отрезанной головой.

– Хорошо, – проговорила Холли. Ей Марта не нравилась, но дралась она идеально и явно любила работать на публику. – На сегодняшний вечер у нас уже всё забито. Могу вас поставить на эту субботу.

– Прекрасно, – сказала Марта. – Когда мне приходить?

9

– Босс здесь.

Холли Гейл подняла голову. Мишель встала у двери, явно давая понять, что нужно идти.

– Я не знала, что она сегодня придёт.

– Не знала, – бесцветно согласилась Мишель.

Холли кивнула и выключила компьютер.

– Ладно, пошли.

До начала мероприятия оставалось чуть больше двадцати минут. На скамейках справа от входа на арену сидели тридцать женщин. Кто-то из них стоял и разминался, кто-то сидел и оглядывал заполняющиеся зрителями трибуны.

Холли и Мишель прошли в вип ложу.

– Добрый вечер, босс, – сказала Холли.

Мисс Ли стояла на балконе, глядя вниз.

– Рада, что вы пришли, мисс Гейл. Сегодня я пригласила старую знакомую. Она будет здесь через несколько минут. Мне хотелось бы, чтобы сегодняшний вечер вы провели со мной. Если вы не заняты.

– Для вас и ваших друзей у меня всегда найдётся время.

– Другого ответа я и не ждала.

Мисс Ли оглядела бойцов.

– Что вы можете о них сказать, Холли? Я знаю, вы отбирали каждую пару.

– Да, это так. Они все опытные бойцы. Минимум с пятью годами в профессии. С меньшим опытом мисс Чо никогда не брала. Также не допускались те, кто никогда прежде не убивал противниц. То есть те, кто всегда щадит побеждённых и никогда никого не лишал жизни нами не нанимаются. По крайней мере, сейчас.

– Это разумно. У нас не детский сад, – согласилась мисс Ли, садясь в кресло и жестом приглашая Холли сесть рядом. – Жаль, что мисс Чо не на всё хватало разума.

– Сколькие из этих тридцати не щадят никогда?

– Девять. Двое – наёмники на контракте. Вон те здоровые белые девчонки. Но остальные тоже могут убить не задумываясь. Исключения чаще делают для тех, с кем у них в раздевалке сложились хорошие отношения.

– Расскажите о наёмницах. Кто они и откуда?

– Вон ту здоровую блондинку с мальчиковой стрижкой зовут Агнес. Родилась в Будапеште, но живёт в Штатах. Ей за сорок, но сильная, как бык. Она с нами уже два месяца. Через месяц надо продлять контракт.

– Считаете, что надо? Как она вам?

– На мой взгляд, имеет смысл. Публике она нравится.

– Что со второй?

– Это Рина. Австралика. Она здесь три недели. Зарекомендовала себя отлично.

– Мишель сказала мне, вы сегодня кого-то наняли? – неожиданно спросила мисс Ли, не отводя глаз от арены.

Людей на трибуны прибывало всё больше.

– По стандартному контракту. Как большинство. Гастролёрша. Такие тоже бывают. Путешествует по миру и дерётся.

– Что можете о ней сказать?

– По-моему злобная тварь, но любит работать на публику, а это весело. Гладиатором стала в двадцать шесть, а сейчас ей сорок один, так что дерётся она хорошо. До спортивной карьеры служила в армии. Четыре года сидела за непреднамеренное убийство, но сдаётся мне, что оно могло быть преднамеренным. Убивать ей откровенно нравится. Я поставила её на субботу.

– Звучит многообещающе. – Карэн Ли оглянулась. – А вот и моя подруга.

Женщине было пятьдесят лет, но выглядела она максимум на сорок. Светлый деловой костюм, чёрная рубашка и чёрные туфли идеально смотрелись с её длинными пепельно-серебристыми волосами. Холли немедленно показалось, что в жилах гостьи присутствует вьетнамская кровь; по крайней мере, она точно не была чистокровной китаянкой. Разумеется, спросить об этом Холли не могла.

– Холли Гейл, знакомьтесь, это Тара Вонг.

– Очень приятно, – произнесла женщина, пожав руку Холли. – Итак, Карэн. Теперь ты здесь главная?

– И я рада, что тебя это радует. Выпьешь чего-нибудь?

– Нет, благодарю.

– Может, перекусишь?

– Я недавно ела, не стоит.

– Холли, не дадите мне минералки?

– Разумеется, босс.

Холли отошла. Сбоку стоял холодильник и столик с закусками. Женщины тем временем сели.

– Я полагаю, Тара, мистер Джао жаждет мне что-то передать, и ты уполномочена говорить от его имени.

– Ты полагаешь верно.

Тара Вонг достала из нагрудного кармана чёрную коробочку и молча протянула Карэн. В её жесте прослеживалась некая небрежность, и Карэн Ли это заметила. Но лишь улыбнулась.

– Что-нибудь на словах?

– Верхушка принимает тебя. Всё остальное тебе известно. В случае необходимости тебя вызовут.

– Надеюсь, мне самой не придётся обращаться к ним, – проговорила Карэн Ли, глядя на арену. – Сомневаюсь, что они обрадуются, узнав, что ты нарушила ритуал. Она положила руку на подлокотник и буквально чувствовала на себе полный ненависти взгляд Тары Вонг. Затем визитёрша молча опустилась перед ней на колени. Тара Вонг достала из коробочки большой золотой перстень с головой дракона, инкрустированной драгоценными камнями. Взяв руку Карэн, Тара Вонг надела перстень ей на мизинец. Размер был подогнан и подходил идеально.

– Посмотри на меня, Тара, – произнесла мисс Ли.

Тара Вонг подняла голову. Её холодное лицо не выражало эмоций. Все эмоции находились глубоко внутри.

– Теперь мы понимаем друг друга, – сказала Карэн Ли. – Встань.

Тара Вонг поднялась.

Карэн Ли продолжала сидеть.

– Мы с тобой играем за одну команду, Тара. Мне повезло, что на мой стороне такой друг, как ты.

Тара Вонг учтиво поклонилась и молча направилась к выходу.

Холли ни черта не поняла из того, что произошло и просто смотрела. Затем, опомнившись, подошла, протянув Карэн Ли бутылку воды.

– Знаешь, Холли Гейл, есть люди, от которых просто тошнит, – проговорила Карэн. Она перевела взгляд на Холли и как-то очень по доброму улыбнулась ей. Затем сказала:

– Присядь со мной.

Холли села рядом и смотрела на неё. Карэн Ли достала портсигар и предложила Холли сигарету. Холли жестом отказалась. Карэн сунула в рот сигарету и, щёлкнув зажигалкой, продолжила мысль:

– Мы с ней примерно одинаково богаты. Примерно. Но у меня на этом свете больше никого нет, а у неё пожилые родители в старом рыбацком посёлке. У матери больные ноги. Она еле ходит. И в последний раз она навещала родителей тринадцать лет назад. Ты можешь себе представить?

Холли промолчала. Карэн глубоко затянулась и посмотрела на неё:

– Что ты об этом думаешь?

– Я думаю, вы презираете её, босс, и поэтому решили унизить.

Карэн Ли покачала головой:

– Ты ошибаешься, Холли. Я не поэтому её унизила. Я унизила её, потому, что я тварь, которая любит унижать других. Как я уже сказала, денег у нас примерно поровну, а вот власти у меня сейчас намного больше. И мне хотелось сунуть ей это под нос, что я и сделала. Когда я убивала твою бывшую начальницу, я тоже унизила её перед смертью. Она смотрела мне в глаза и знала, что я её поимела. И вела я себя так не потому, что Сьюзан заслуживала какого-то особого презрения, а потому, что мне просто нравится вытирать ноги о слабаков. Такая уж я сука.

Карэн задумчиво выпустила дым через ноздри.

– Но будь у меня родители, я дала бы им всё. Они купались бы в роскоши. Поэтому, да, я презираю эту тварь больше, чем кого бы то ни было.

Карэн облокотилась подбородком на руку и несколько мгновений пыхтела сигаретой. Затем вдруг проговорила:

– Или вот наш с тобой общий друг Фредди. Его дядя в Чикаго сейчас тяжело болен. Возможно, скоро Фредди займёт его место. Не исключено, что перед этим ему придётся убить нескольких зарвавшихся капо. Чисто для профилактики. Но если и так, он затем позаботится об их семьях. Их дети никогда и ни в чём не будут нуждаться. Да и вообще…

Карэн запнулась и затушила сигарету в подлокотной пепельнице.

– Да и вообще, Фредди бывает крайне добр. Даже к посторонним. Нет-нет да и сделает кому-нибудь фальшивые документы. Даст денег… Поможет исчезнуть…

Карэн помолчала, спокойно глядя на Холли.

– Тара Вонг будет стараться лишить меня моей власти, Холли Гейл, – подытожила Карэн Ли. – И ты будешь поддерживать меня во всём, не правда ли?

– Разумеется, босс, – ответила Холли. Как ни странно, всё, что сказала ей мисс Ли, скорее подействовало на неё умиротворяюще, нежели взволновало.

– Кажется, начинается, – сказала мисс Ли.