Читать книгу: «Самосбор: Легенды Гигахрущевки», страница 7

Начальник производства с сожалением посмотрел на испорченный агрегат и тяжело вздохнул. Жестом он подозвал пару ребят с гидравлическими тележками и кивнул в сторону склада.

– Законсервируйте это, на всякий случай.

С этими словами он развернулся и пошёл прочь, даже не подозревая, что своим приказом устроил первые в истории Гигахрущевки похороны.

Эпилог

Я захлопнул книгу на последней странице. Меня разбило крупной дрожью. Дыхание перехватило. Пальцами правой руки я нащупал что-то на обратной стороне книги. Шумно сглотнув, я перевернул том. В следующую секунду он отлетел в другой конец комнаты.

– Твою, сука, мать! – мой голос предательски сорвался на визг.

С обратной стороны обложки на меня смотрело высушенное человеческое лицо. Я рывком поднялся и вышел на кухню. Чайник успел полностью выкипеть. Непослушными руками я выключил газ. Надо было проветриться или хотя бы открыть окно… Стоп. На кухне горел свет. Но никакого источника естественного освещения не было. Там, где всю мою жизнь находилось окно в деревянной раме, теперь была просто стена, оклеенная обоями. Я вернулся в гостиную. Здесь окно тоже бесследно пропало. Я почувствовал, как меня накрывает приступом паники.

– Черти что… Хрень какая-то… Что вообще… Где Маринка?

Я зашарил по карманам. Телефон остался в машине. Схватив пачку сигарет, я выбежал в подъезд. От дрожи в руках закрыть дверь никак не получалось, ключ не попадал в замочную скважину. Я плюнул на эти попытки и быстрым шагом направился к лифту. Благо, он приехал практически мгновенно. Внутри знакомой кабинки я начал успокаиваться. Инстинктивно ткнул на самую нижнюю кнопку. И лишь потом заметил, что нумерация этажей совсем не та, к которой я привык. Судя по зажатой клавише, я ехал на «ЭЖ-345».

– Дебилы мелкие. Изрисовали тут все… – хотел выругаться я, но не убедил даже самого себя.

Двери лифта разъехались в стороны. Вставив сигарету в зубы, я на ходу чиркнул спичкой, прикуривая, и толкнул плечом подъездную дверь. Я замер. Передо мной не было теплого сентябрьского вечера. Дети не гоняли мяч на площадке. Не стояло ни одной скамейки со зловредными старухами. Впереди, насколько хватало глаз, простирался длинный бетонный коридор.

Не осознавая все до конца, я медленно обернулся. В ноздри ударил странный запах. Тлеющая сигарета выпала из моего рта.

Под потолком взревела сирена.