Читать книгу: «Будем Знакомы, или полгода жизни в России», страница 6
Шок прошел через минуту, бабушка встала, делая вид, что ничего не произошло, и понесла елку дальше. Подойдя к углу комнаты, она поставила зеленую красавицу в предназначенную для дерева подставку и, отойдя от нее, посмотрела, как это выглядит со стороны. И, видимо, осталась довольна, потому что она промолчала и дальше стала заниматься своими делами. Потом со взглядом хищницы посмотрела на Тимофея и Германа и сказала: «А вы что не помогаете? Я что, одна должна на новогодний стол еду готовить?»
«А мы что? А мы ничего», – произнес что-то невнятное Герман, видно, он не ожидал этого вопроса в данной ситуации.
Тимофей же оказался сообразительней, не зря же он жил три года с бабушкой. За это время он узнал особенности её характера. И поэтому сразу после этих слов он пошел переодеваться, чтобы немедленно приступить к готовке салатов, без которых не обходится ни один новогодний стол. Герман же последовал его примеру.
На кухне бабушка их обмундировала в фартуки и, как в армии, приказала Герману чистить картошку, а Тимофею нарезать чищеную картошку и бросать её в кастрюлю с кипящей водой.
«А зачем так много готовить? – не выдержал Герман, дочищая пятидесятую картошку – Это же еда, которую мы будем, есть в 12 ночи? Вы что так проголодаетесь за этот день?»
«Это еще одна особенность русского народа», – ответила бабушка, усмехаясь и медленно помешивая одной рукой варящийся холодец, а второй – кипящую картошку.
Следующие шесть часов прошли в интенсивной готовке, и уже в 11 вечера на столе стояли различные салаты, закуски, горячие блюда и многое другое. Герман все еще с недоумением смотрел на всё это и не понимал, когда несколько человек успеют всё это съесть. Для него Новый год – это праздник, на котором собираются близкие и родные люди повеселиться и пообщеться, а не тот Новый год, который отмечают в России. А в России, как известно, сначала смотрят советские фильмы, потом в 12 часов ночи наедаются так, как не едят никогда на другие праздники, а потом засыпают лицом в салате. По крайней мере, так думал Герман, который еще ни разу не отмечал Новый год в России.
«Как-то очень странно, – рассуждал он вслух, – зачем столько еды?». Но его раздумья прервал звонок в дверь.
«Я открою», – сказала бабушка, быстро направляясь в сторону входной двери. Провернув засов, она впустила в квартиру тетю Зину, которую бабушка пригласила отметить Новый год вместе.
Ближайшие 50 минут ничего особенного не произошло. Только у тети Зины рот не закрывался ни на минуту. Она рассказывала, какой на улице мороз, какой снег, как она стояла в магазинной очереди два часа, чтобы купить хлеб. Бабушка же только успевала кивать.
Как только часы показали время 11:55, бабушка согнала всех в гостиную и сказала: «Сейчас президент говорить будет, надо выслушать». Для Анны Федоровны речь президента была самой важной частью наступающего года. У Тимофея каждый Новый год возникало чувство, что если его бабушка не выслушает эту речь, то наступить всемирный апокалипсис.
Все внимательно слушали речь, даже тетя Зина молча, вдумываясь в каждое слово. Когда президент закончил своё поздравление, все дружно стали считать бой курантов. Как только прозвенел последний, самый громкий, все стали поздравлять друг друга с Новым годом и желать успехов в наступающем году. Когда все сели за стол и стали обсуждать, какое трогательное поздравление было в этом году у президента, Герман задумчиво молчал, и даже не прикоснулся к еде. В его взгляде читались грусть и печаль, он пытался это скрыть, но у него плохо получалось.
«Герман что-то случилось?» – заботливо спросила бабушка. Она обеспокоилась его состоянием, ведь он ни разу за полгода не был в таком печальном настроении.
Герман лишь тихо попросил, чтобы его выслушали. Все замерли в ожидании речи Германа. Когда он начал говорить, по голосу было понятно, что у него сильное волнение. Говорил он тихо, так что салют, который запускали на другой части Москвы, казался громче его слов.
«Когда я ехал в Россию, то думал, что не задержусь здесь надолго. Но тут я познакомился с Тимофеем, с Анной Федоровной. Узнал традиции России. А затем и с традициями России. Я полюбил эту страну. За полгода я многому научился здесь. Но мне надо вернуться в Мюнхен…»
