Читать книгу: «Долго ли, коротко ли… Тридевятое царство»

Посвящается моей маме

Габачиевой Виктории Ивановне.

Люблю, помню, скучаю…

Пролог…

О своей жизни Виталик знал из рассказа директрисы детского дома Зои

Павловны Болотной. Ни больше, ни меньше. А именно то, что нашел его на

крыльце учреждения дворник, споткнувшись через сверток в темноте

раннего, весеннего утра. Подумав, что это детдомовские хулиганы не донесли

мусор из столовки до помойки, дворник Безбашкин, ругаясь и кляня всех и

вся на свете, понес его на задний двор. И лишь прекратив поток ругательств, и занеся руку над мусорным баком, услышал тихий писк, доносившийся из

свёртка. Так был найден Виталик и доставлен в кабинет начальства. Как и все

подкидыши Виталик получил фамилию Найденов, а имя и отчество в честь

своего спасителя – дворника детского дома № 3 Безбашкина Виталия

Никандровича.

Рассказы рассказами, и как водится, самым горячим желанием Виталика

Найденова было отыскать своих родителей, но информация была

засекречена, его дело отсутствовало среди всех личных дел воспитанников, а

ключ от сейфа, что висел на шее директрисы, ему, шестилетнему мальчугану, стащить было невозможно. Подрастая, Виталик ничем не отличался от

«родной» детдомовской семьи; одинаковые рубашки, носки, колготки, брюки, шапки… но лишь одно выделяло его среди воспитанников детского дома; его

дар видеть то, что другим было не под силу. Годам к десяти к нему

прилепились кличка «сказочник», а в тринадцать лет он благополучно

«отдохнул в психушке», получив диагноз «шизоаффективное расстройство», после слов, что директриса – страшная кикимора, всасывающая силы из

каждого ребенка. Вернувшись после лечения в детский дом, решил держать

язык за зубами и ждать своего совершеннолетия, чтобы покинуть стены

детского дома с хорошей характеристикой и пометкой «здоров».

1

В Тридевятое царство через Велесов овраг

Он надеялся, приехав в Москву и придя в Коломенское, попасть во

временную петлю. Конечно же, он попал… на экскурсию по историческим

местам. Очень хотелось попасть в Велесов овраг, дотронуться до Гусь-камня, взглянуть на Девий камень, вернее к камню хотела его жена. Последнее

время на нее что-то нашло, и она решила, что ее робкий супруг Виталик ей

изменяет. Глупости, конечно. Он предложение Светке делал, весь внутри

сотрясаясь от ужаса, и все тер потные ладони о свои видавшие виды джинсы.

О том, что где-то загулять, как она думала, Виталику и в голову не

приходило. Очень уж он любил свою ненаглядную жену. Для него она была

просто писаной красавицей, сошедшей со страничек русских народных

сказок; коса русая до пояса, глаза невероятной глубины, словно два озера

лесные, тонкий небольшой носик и замечательно выразительные, полные

губы, от которых у Виталика прямо дух захватывало и учащалось

сердцебиение. И неважно, что она была его выше на полголовы, ну

подумаешь, итальянцы вообще не парятся разницей в росте. Живут себе да

радуются.

− Свет, ну давай сходим в овраг, ну ее эту экскурсию. – тихонечко зудел на

ухо супруге Виталик.

− Одни? – округлила глаза Светка. – Я за что деньги заплатила?

− Ну, за экскурсию.

− Вот именно, за экскурсию, а не за бездумное блуждание в разных там

оврагах без гида.

− Без гада, − буркнул Виталик. – Мне его заунывное «посмотрите направо, посмотрите налево» уже поперек горла. Ну, Свет…

− Иди в баню! – Светка, словно боясь упустить что- то важное, отмахнулась

от него. Виталик обиженно отвернулся. – Ну, что ты как малое дитё…

пирожок хочешь?

И Светка зашуршала в сумке вощеной бумагой. Сунув жирный пирожок, купленный на входе в Коломенское ему в руку, она вновь изобразила на лице

неподдельное внимание и интерес, к тому, что нес гид, приукрашая свою

речь восторженными эпитетами. Так же, как и Виталик, судьба, вероятно, тоже хотела, чтобы он всенепременно попал в Велесов овраг, и подсунула

ему странного соседа по экскурсии. При этом, совершенно не предупредив, чем это может быть обернуться. Почему сосед был странным? Вероятно

потому, что на него, кроме Виталика никто не обращал внимания.

Складывалось ощущение, что его вообще не видят. А зря, мужичонка был

одет так, словно сошел со страниц русских народных сказок; в рубахе, подпоясанной веревочкой, широких штанах, в лаптях, непонятного вида

шапке и перекинутой через плечо палкой с привязанной на конце котомкой.

Виталик поначалу подумал, что это ряженный фрик, но то, как он говорил и

как себя вел, решил, что это просто сумасшедший.

2

Несколько раз Виталик пытался от него затеряться в толпе, но тщетно.

3

Мужичок все время оказывался рядом.

− Чего ты мечешься, как угорелый? – вконец разозлилась и зашипела на него

Светка. − В туалет хочешь?

− Да не хочу я. Привязался тут один… страхолюдый.

− Кто к тебе привязался? Кому ты нужен кроме меня? – насторожилась вдруг

Светка и внимательно посмотрела на недовольное лицо мужа. − Опять

чудится что-то?

Виталик был из числа людей, которые с детства рассказывали невероятные

истории, якобы случившиеся лично с ними. Истории были настолько

фантастические, что Виталик, столкнувшись с непониманием сверстников и

взрослых, перестал о них говорить, но люди и событии, мерещившиеся ему, являлись и по сей день. Жена Светка об этом знала и, при малейшем намеке

на странности, сразу же тащила по всем врачам. Но в этот раз она не была

готова жертвовать и поэтому, поковырявшись в сумочке, достала

пластиковую тубу с таблетками.

− На, выпей.

− Не надо мне ничего. Достали твои таблетки. − возмутился Виталик, но, взглянув на покрасневшее от негодования и от его эгоизма лицо жены, покорно отвинтил крышечку и запустил внутрь пальцы, пытаясь ухватить

капсулу. − У меня воды нет. − жалобно промычал он. Вытащив из сумки, которую Виталик называл кладовкой и в которой можно найти все, бутылку

минералки и сунула ему в руки.

− Не пей, − отозвался вдруг мужичок в лаптях. − Козлёночком станешь.

− Да пошёл ты, − засунув в рот таблетку, огрызнулся Виталик.

− Чего? – обалдела от грубости мужа Светка. − Вообще потерялся?

− Я не тебе, а ему, − мотнул в сторону головой Виталик. − Не пей, говорит.

− Пей быстрей! Сейчас же! − приказала Светка, напряженно вглядываясь в

пустое место рядом с мужем.

− Не пей! – сверлил его жену маленькими глазками невидимый мужичок. –

Святогор будет рвать и метать. Время не ждёт. А ты не готов, сынок. Тебя

ещё учить да учить! Не пей, говорю. Положь эту гадость в рот, а потом

выплюнь. Усёк?

Виталик согласно моргнул и закинул капсулу в рот, надёжно спрятав под

язык, и залпом выпил половину минералки.

− Полегчало? − Светка пытливо смотрела в глаза мужу.

− Угу. Хочу в туалет. – буркнул Виталик, ища глазами уличный санузел.

Капсула мешалась под языком и грозилась выскользнуть наружу.

− Ну, иди, чего ждёшь? – краснота с лица жены потихоньку сходила на нет.

Светка почувствовала, как внутри разливается тепло и покой. − Мы ещё тут

долго будем. Успеешь и по-маленькому, и по-большому.

− Конечно, успею. − Виталик припустил трусцой в сторону туалета, выплевывая на ходу, раскисшую во рту капсулу с успокоительным

средством. Мужичок в лаптях не отставал и продолжал нести всякую ересь о

Святогоре и о каком-то пророчестве. В туалетную будку он втиснулся вместе

4

с Виталиком.

− Дед, ты чего? Здесь место на одного только.

− Да знаю я, первый раз, что ли здесь? Я ж не до ветру сюды прибег за тобой.

Сейчас и отправимся.

− Куда? – оторопел Виталик. Если через пять минут он не вернётся, жена

закатит скандал и будет права. Они на эту поездку в Москву копили целый

год. Это его сумасбродное желание исполнила Светка, когда незримая сила

потянула Виталика в Москву, в Коломенское. А тут этот… в лаптях.

− Супружница не заметит твоего отсутствия. И как тебя угораздило жениться

на кикиморке? − плюнул под ноги мужичок. − Хотя ить, они могут и взор

затуманить, и морок навести. Нешто не видишь лица ейного истинного?

− Нормальное лицо у нее. Даже очень красивое. Конечно, задумывался, чего

она во мне нашла, но потом перестал. Ну, значит, нравлюсь ей, любит она

меня.

− Конечно, любит. Как не любить-то? Им кикиморкам не всем ить замуж

выскочить удается, а тут такой увалень попался, да ещё и с силушкой?

− Ты чего-то путаешь, дядя. Никакой силушки и нету, стоп, − вдруг осекся

Виталик, − в каком это смысле кикиморка?

− А в прямом. Это ж Светява. В девках она засиделась, ну и прыгнула в ваш

мир-то. А тут ты, увалень…

− Про увальня уже слышал. – оборвал мужичка Виталик.

− А как прознала, что ты из наших, да ещё и с силушкой богатырской так и

выскочила за тебя сразу… ну, как сразу… они ведь без приглашения ни-ни. У

их это табу. Вот и помогла тебе… предложение сделать. Ну, а чтобы ты

ничего не подозревал и не видел образинушку ее, вот и стала пихать тебя

заморочь – травкой.

− Э, нет, дед! Вот тут ты путаешь! Я у врача был, врач лекарство назначил и

купил я лекарство в аптеке.

− Ну, все правильно. А лекарки кто? Правильно, кикиморки. Как лекхарство

перестает глаза твои замыливать, так ты правдушку-то вокруг себя и видишь.

− Да ну, дед. Сказки все это, и ты плод моего воображения. – устало

вздохнув, сказал Виталик.

− Сказки ложь, да в них намек… слыхал такое? − хитро сощурился мужичок.

− Кто ж не слыхал! Все детство слушал эту присказку.

– Вот, а сказка-то рядом была и есть… и будет, коли ты со мной отправишься

к Святогору.

− Да на чем же к нему попасть? Туалет, что ли, в машину превратить?

− Зачем туалет и зачем в машину? Это ж, милок, ступа!

До Виталика вдруг дошло, что он уже не видит ни стен паркового туалета

изнутри, ни Светку-кикиморку, жену свою ненаглядную, тьфу, ни экскурсии

этой треклятый. Вокруг только верхушки деревьев, да овраг внизу вьется, а

дед вовсю рулит метлой, отталкиваясь ею от воздуха.

− Я эту ступку у бабы Яги увел, пока она мурашей считала.

− Каких мурашей? Почему мурашей?

5

− А где бы я ей столько мухоморов достал, когда не сезон? Вот и пришлось

поколдовать малость. Ох, и задаст она мне за обман-то.

− Баба Яга, кикиморы, Святогор… а ты кто? − Виталик разглядывал

мужичка.

− Я-то? А лесовик.

− Леший, что ли? – усмехнулся Виталик.

− Лесовик! Лешаки, это совсем другое. Эх ты, увалень неученый. Всему-то

тебя учить придется.

− А звать тебя как, лесовик? Лесовиком? – потешался Виталик, за что сразу

же получил метлой по голове.

− Развеселился не ко времени. − усмехнулся лесовик, глядя, как Виталик трет

ушибленное место. − Шишок я. Как есть Шишок.

− Ну и имечко, − гоготнул Виталик, на всякий случай, закрывшись руками.

− Уж, какое есть. Ох, ты! − охнул вдруг лесовик и перегнулся через край

ступы. − Ну, все, приехали.

− Будем садиться?

− Садиться, как же! Чего захотел… падать будем. Ну, Яга, змея подколодная.

Ишь чего вытворяет!

− А я ничего не вижу, − Виталик скосил глаз, заглянув за край летательного

аппарата.

− Ох, ты! − ещё раз выдохнул Шишок, и метла, вырвавшись из рук, взлетела

и со всего маху ткнулась древком в середину ступы. Ступа с грохотом

рухнула на дно оврага, выплюнув из себя и Виталика, и лесовика.

− Тьфу, старая перечница. − Шишок, потирая ушибленные бока, смотрел

вслед улетевшей ступе. − Вставай уж, потрусим пешочком, а то может и

поедем на корешочках.

− Какие корешочки? Что это всё значит? Где мы? Где я? Ааааа… это сон! Я

понял! – Виталик хлопнул себя по лбу. – Я сплю! Уснул, сидя в туалете. Я

сейчас проснусь, и все вернётся на свои места. Давай, дед, ущипни меня, чтобы я проснулся! − он протянул лесовику руку.

− Да, хоть ногу тяни, не отмашешься. − поднялся с земли Шишок и

приставил козырьком руку ко лбу, вглядываясь в синеву неба. − Улетела и не

вернуть. Ладно, вставай, милок, пошагали.

− А как же проехаться на корешках? − отряхивая рукав свитера, спросил

Виталик.

− Ну… до этих ещё дойти надо. Так что, поторапливайся. Да, вот ещё что −

Витослав ты, сынок Финиста ясного сокола и Марьи Искусницы.

− Здрасти – приехали! − Виталик прямо-таки поперхнулся этим известием. -

Ты из ума выжил, лесовик или как там тебя? Это уже не смешно.

− Конечно, не смешно! Черномор вовсю распоясался после исчезновения

твоего батюшки, а матушку в темнице держит. С Марой дружбу завел. Живу, сестрицу ее, в землю упрятал, да помог Моране бел-горюч камнем

придавить. И не вырваться ей. А без нее и жизни нет, и сказке конец. Всем

нам конец. Сеет Черномор треклятый вокруг тьму да погибель. Так что, 6

Витославушка, тебе и меч, и лук с вострыми стрелами в руки.

− С Черномором сражаться? В своем ты уме, Шишдамаленько? Руслан и

Людмила пусть с Черномором сражаются, а я – пас. И вообще, мне это все

снится. − Виталик зажмурил глаза и сморщил нос от напряжения.

− Хочешь проснуться? На! − Шишок со всей силы пнул Виталика в пятую

точку. Да так, что тот с размаху ткнулся лбом в росшее рядом дерево. −

Опамятовался? – Шишок участливо заглядывал в глаза Виталику, плеснув в

лицо водой из кожаного мешочка, висевшего у него на поясе.

− Что случилось? – спросил Виталик лесовика, трогая огромную шишку, вскочившую посередине лба.

−Упал ты, милок, как есть упал, поскользнулся на травушке и того… прямо в

дерево головой.

− Где я? − Виталик силился что-либо вспомнить.

− В Тридевятом царстве.

− Тридевятом государстве? – Виталик с трудом поднялся и оглянулся вокруг.

− А где Светка?

− Мочало-мочало начинай сначала. – вздохнул лесовик. – Я лесовик, ты

Витослав и…

− На! – Виталик с удовольствием пнул Шишка в пятую точку, когда тот

повернулся к нему спиной. – Думаешь, я ополоумел? – Шишок ткнулся

носом в жирную, влажную землю. – Квиты! Ладно, давай выбираться. Куда

идти надо? Кого спасать надо силушкой своей богатырской?

− Как кого? Ты так ничего и не понял? – выковыривая из ушей землицу, встрепенулся Шишок.

− Ну… − замялся Виталик и весь его героический пыл, как обычно

улетучился, словно кто-то поднял крышечку чайника и выпустил весь пар. −

Финиста, Марью… кого там еще… Ягу и Кощея?

− Яга и Кощей здесь не причём, хотя это и их касается. Землю Русскую

спасать надо, дух русский да тридевятое царство- государство.

− Чего стоим тогда? Идём, что ли? − Виталик тяжело вздохнул.

− Да пришли уж, чего там. – Шишок вытащил из сумки яблоко и клубок

ниток.

− О, а где тарелочка с голубой каёмочкой? – поинтересовался Виталик, хитро

поглядывая на лесовика. − Опять у Яги спёр, пока она мухоморы твои

поддельные считала?

− Тарелочка для золотого яблочка, а это на корм. И не спёр, а позаимствовал, когда она…

− Мухоморы считала, помню. − закончил за него Виталик – Витослав.

− Не, это вдругорядь было. Не нынче. Да она, подишь-ты, и не помнит.

− Кого кормить будем? − Виталик обернулся вокруг себя и пожал плечами.

− Меня кормить? − на Виталика смотрели стеклянные глаза Клубочка. − Я

яблочко съем и дорожку укажу, куда надо.

− Да уж, − часто кивая, подтвердил Шишок. – Это Конь Троянский, его Яга

выкрала да в клубок обратила. Вот и жрёт он одни яблоки, ничего другого не

7

признаёт.

− Конь Троянский? – недоверчиво глядя на клубок ниток, спросил Виталик.

− Ты здесь и не такое увидишь. Ну, что, подкрепился? – спросил он у коня-Клубка. Тот утвердительно моргнул и, спрыгнув с рук лесовика, покатился к

глубокой норе в корнях высохшего дерева.

− Ну, давай, Конь Троянский, веди уже, чего остановился? – спросил

Виталик, споткнувшись о торчавший из земли сухой корень.

− Сам ты Конь Троянский, дурень несмышлёный. Ему байки рассказывают, а

он уши-лопухи развесил и рад. – огрызнулся Клубок и плюнул в Виталика.

Виталик увернулся от летящей прямо в глаз яблочной косточки, меткий

оказался плевун-клубочек, и обернулся на Шишка. Шишок, трясясь от смеха, повалился на землю и утирал обильно катившиеся слезы.

− Ах ты, паразит сказочный! − Виталик поднял тяжёлую суковатую палку, −

прикалываешься надо мной? Может ты мне и про Светку наплёл, чтобы я с

тобой пошел в этот овраг? Очернил ее, а из меня дурака сделал?

− Зачем из кого-то делать дурака, если он дураком рождён? – спросил

Клубок, нетерпеливо покачиваясь перед норой.

− Ты, вообще, заткнись, если не хочешь, чтобы я сделал ускорение ногой по

твоему шерстяному боку. Ну, так как? Наврал или нет? − размахивая палкой, Виталик бегал вокруг дерева за лесовиком.

− Ничуточки не соврал! Разве что про Клубка немного, а все остальное -

чистая правда. − Шишок широко улыбался, поглядывая из-за дерева на

Виталика.

− Ладно. Живи. – отбросив палку в сторону, Виталик привалился к сухому, прогретому горячими лучами солнца, стволу старого дерева. − Что дальше, вернее, куда дальше?

− Куда-куда? На Кудыкину гору! Давай, Клубочек, веди прямо к дому

Финиста. Пора бы, отроку взглянуть на отчий дом, да уму разуму набраться.

− Ну, айда, чего встали, как вкопанные? − Клубок вкатился в нору. –

Закладень-то один и дверь в одну сторону открывает.

− Не понял! − удивился Виталик. − Чего?

− Что непонятного? − Шишок влез в нору и снова вылез. − Закладень один и

надо поспешить пока он дверь открытой будет держать. А, я все забываю, что

ты неуч. Закладень, это ключ, значит, по-вашему. Понятно? – и Шишок

показал Виталику медную вещицу, отдаленно напоминающую старинный

ключ от амбарного замка.

− Понятно, да не совсем. А где туман зелёный, в котором люди исчезают. Я

читал об этом, знаю, как должно быть.

− Чего? Туман зелёный? Ой, не могу! −держась за живот, лесовик катался от

смеха по траве. − Туман, ахахахах!

− Ну, да. Туман. − Виталик не мог понять, что такого смешного он сказал.

− Это жабий бык воздух портит, он в овраге обитает, и кто попадает в

этот…смрад, долго плутают. Порой и не один век пытаются выбраться, а

если по-простому, спят они мертвым сном. А когда смрад рассеивается, они и

8

просыпаются.

− Ну, скажешь, тоже… не верю. Докажи, вернее покажи этого жабьего быка.

− упрямо расставив ноги, Виталик скрестил на груди руки.

− Ладно. Уж и пошутить нельзя? Посторонись. − Шишок поднял с земли

маленькую веточку, тряхнул ею, и превратилась она в большой, корявый

посох. Хлопнул он трижды в ладони, стукнул оземь посохом, и надув щеки, выдул изо рта струю зелёного тумана. Туман быстро растекся по всему

оврагу, поглотив и Виталика, и его самого.

Светява

Виталик помнил, как полез нору, причем влез, только головой и получил

удар по затылку и потерял сознание. Когда же открыл глаза, понял, что

лежит вверх ногами рядом с лесовиком в какой-то деревянной бочке.

− Очнулся, богатырь русский. − съязвил Шишок.

− Где мы? − Виталик сморщил лоб. Сильно болела голова после удара.

− В ступе, милый, в ступе. − пропел над головой знакомый голос.

− Света? – заёрзал он ногами.

− Света? − передразнила его супруга. − Я тебе чего сказала делать? А ты что

натворил. С кем связался? С Шишком!

− Ты языком-то мели, да не заговаривайся. Эх, Светява…

− Что, Светява? Триста двадцать лет Светява.

− Сколько? −опешил Виталик.

− А ты как думал, Витослав? Думал, девицу молодую за себя взял?

Перечница она, старая перечница! − Шишок ещё что-то хотел сказать, как

вдруг ступа взмыла вверх и перевернулась в воздухе. Виталик и Шишок

вывалились, шлепнувшись на землю.

− А ну, повтори, старый пенек, кого ты старой перечницей назвал?

− Света, это ты? − Виталик во все глаза смотрел на странное существо, покрытое бородавками и зелёными волосами.

− Не нравлюсь? − присев в реверансе, зыркнула кикиморка на Виталика. −

Что ж тогда в любви клялся, говорил – любить будешь всякую?

− Но я как-то не рассчитывал на… − Виталик не договорил и отвёл глаза.

− Все вы людишки такие. − вздохнула Светява. − Свободен!

− Свободен? Все с меня хватит, раз я свободен, я пошел.

− Кудой? − весело усмехнулся лесовик.

− Домой! − Виталик пытался развязать веревку на ногах. − Она же сказала, что я свободен.

− Эх, Витослав, сказок не знаешь. Если кикиморка сказала: «Свободен", это

значит не жена она тебе боле, не жена.

− Как, то есть не жена? Мы, между прочим, узаконили наш брак, и свадьба у

нас была, и печать у меня в паспорте, что я женат.

9

− Есть один закон здесь, коли муж увидел истинное лицо жены своей и

отвернулся, значит, конец отношениям. Ты ж отвернулся? − не отставал

Шишок.

− Ну, отвернулся.

− А это значит, гуляй себе холостым дальше.

− А как же Светка, то есть Светява? − кивнул в сторону кикиморки головой

Виталик.

− Обо мне не беспокойся, – ухмыльнулась щербатым ртом Светява, прихорашиваясь. − Снова замуж выйду за кого-нибудь получше.

− Ты говори, да не заговаривайся. − прикрикнул Шишок. – Кто может быть

лучше-то? Это ж…

− Знаю, знаю. Сынок Финиста Ясного сокола. Я его первая нашла.

− Да женила на себе! Хитра больно!

− А что, по-твоему, я должна была сделать? А ежели не так и не я, то кто бы

его нашел первым? У Черномора ить кругом соглядатаи. А я женила на себе

да оградила от посторонних глаз. А подруженьки помогли.

− Знаю я твоих подруженек. Куды не глянь, одни кикиморки. Даже гид ентот, что экскурсию вел, тоже вашего рода-племени. Говоришь, оградила, но я-то

нашел, а мог и Черномор отыскать.

− Может это я специально его тебе, лесовик показала? Может, по-прежнему

не могло уже оставаться? Так что, кто первый нашел, тот… я его нашла, а не

ты. − Светява ломала сухие ветки, складывая их в костер. − Я и сожру!

− В смысле, сожру. − опешил Виталик. − Не имеешь право!

− О, о правах заговорил. − усмехнулась Светява.

− Не боись, − освободился от пут лесовик. − Шутит она так, шутит.

Шишок, осторожно развязал руки Виталика. Вскочив на ноги, тот кинулся

бежать, петляя меж деревьев.

− А ты говоришь, богатырь. Заяц трусливый. − плюнула в огонь кикиморка.

− Ты тоже хороша. Сожру, сожру! Он ить не готов ещё к чудесам здешним, а

ты ему свою образину прямо в лицо. Вот парень и испугался. А тут костерок

разожгла. Ты бы ещё на лопату его и в печь.

− Не моя это обязанность в печки сажать. Я больше по костеркам. Что, пора

возвращать богатыря? А то ить и вправду убежит. Дороги не знаючи – не туда

забресть можно. − Светява начертала колдовской знак в воздухе, и, петлявший среди деревьев, Виталик помимо воли развернулся и помчался

прямо на них. У самого костра резко встал, как конь, стреноженный и рухнул

на землю. − Остынь, милок, все одно не убежишь.

− Убегу, − всхлипнул Виталик и поднял мокрое от пота лицо, облепленное

листьями и травой.

− Не убежишь. Тебе Тридевятое спасать от тьмы. − Светява бросала, в

невесть откуда взявшийся над костром, котелок сухие, почерневшие

корешки. Запах от варева плыл в зелёном тумане и вызывал голодные спазмы

в животе у Виталика. От знакомого запаха защипало в глазах. Ностальгия по

исчезнувшему в небытие семейному счастью вызвала непрошеные слезы.

10

− Не плачь, муженёк, всему свое время. Может это и к лучшему. Знаешь, как

трудно удержать человеческую личину в вашем мире. − шепелявила

беззубым ртом Светява. − Я-то мнила, подумаешь, чего сложного выйти

замуж за человека и прожить с им всю жизнь? Ан нет, милок, ой, как трудно.

То, что в сказке написано пером, у вас и топором не вырубить. А ты не

горюнься, богатырь, есть у тебя в Тридевятом, а может, где и повыше, суженная. Это я точно знаю, только вот распознаешь ли ее? Услышишь

сердцем ее, она тебе и откроется. − Светява, бросив щепотку пахучих

зёрнышек в котелок, прикрыла его крышкой. − Теперь дотомится и можно

трапезничать.

− Небось, болотных травой накидала, чтобы морок навести. − повел носом

лесовик. В животе громко заурчало от голода.

− Тебе видней, − широко улыбнулась кикиморка. − попробуешь-поймешь. А

так, чего напраслину возводить?

− На тебя возведешь… − лесовик вдруг насторожился. Виталик видел, как

уши Шишка реагировали на едва различимые звуки вокруг. Нос увеличился в

размерах и с шумом втянул воздух. −Так и знал, уходить надо. Чую дух

змеиный.

− Неужто и сюда добрались? − Светява в сердцах швырнула поварёшку о

землю.

− Кто добрался? − поворачивался во все стороны Виталик. − Ничего не вижу.

− Тут не видеть, тут слышать и унюхивать надо. Змеи, да пауки. Сюда, в ваш

мир, только они проникнуть могут. Пора в нору уже нырнуть, здесь больше

находиться нельзя.

− Не выйдет убраться. Клубочек-то на службе у Черномора, − покачала

головой кикиморка. − В нору нырнул, да дверь захлопнул. Раз змеи сюда

пожаловали, да пауки, значит, донес уже. Вот Черномор соглядатаев и

прислал. Другим путем надо в Тридевятое уходить.

− С чего взяла, что переметнулся клубок? Знаешь про то откудова? Может и

сама того? − лесовик шевелил пальцами, поднимая вокруг кикиморки из

земли корни.

− Остынь, чиста я. Яга рассказала. Она, как прознала, про его вероломство, сразу в клетку посадила, а ты его освободил. И вел он вас не в Тридевятое, а

к Черномору. Меня увидел, так и сиганул в нору, а вас я успела удержать.

− А поесть? Очень кушать хочется. − сглотнул голодную слюну Виталик. − Я

когда голодный не то, что сражаться, я идти не могу.

Светява и Шишок переглянулись. И время не ждёт, и слушать нытье этого

увальня всю дорогу не хотелось.

− Кикимора, дай- ка ему какой-нибудь корешок. Червячка заморить. −

лесовик неодобрительно покачал головой. − И чему вас только тут учат? Не

богатырь, а барышня кисейная, тьфу. Услышал бы такое Финист, приказал

бы созвать всех богатырей да против тебя бы поставил. Биться.

− Ну и законы у вас тут. − Виталик с отвращением посматривал на корешки, которые Светява перебирала в руках. − А они мытые?

11

− Обтряхнешь! Ничего с тобой не случится. − кикиморка укладывала в

холщевую сумку свои снадобья. − Нам ещё до горюч-камня добираться.

− Это, который Гусь? − с недоверием жуя корешок, спросил Виталик.

− Сам ты гусь. Лапчатый! − закручивая воду в ручье веточкой, отозвалась

Светява.

− А здесь в овраге только два камня, Гусь-камень и Девий камень. − ничуть

не обиделся Виталик. −Ты же сама…

То, что произошло в следующий момент, заставило Виталика выпучить от

удивления глаза. Воронка, закрученная кикиморой, раздалась до огромных

размеров. Лесовик, поплевав сначала через левое, потом через правое плечо, с разбегу прыгнул в самый ее центр. Ветер, поднявшийся вокруг, развевал

зелёные волосы Светявы, воздух стал вязким как мед и таким же золотистым.

Все звуки замедлились, и тут-то, до Виталика дошло, что Светява остановила

время. О том, что кикиморки это умеют с детства, он не знал и поэтому, чтобы бежать к временной воронке, он кинулся от нее прочь.

− Куды? Прыгай в воронку. − звуки, движения рук и ног замедлились

настолько, что Виталику и слушалось, и двигалось, и думалось с огромным

трудом. Рот Светявы исказила очень медленная гримаса негодования. Одной

рукой раскручивая воронку, а другой верёвку, которую она запустила, как

лассо, в Виталика. Веревка, описывая спираль, медленно к нему

приблизилась и набросилась на плечи. Виталик почувствовал, как петля

затянулась, и его потащило назад мимо деревьев, за которые он пытался

уцепиться, мимо Светявы, грозно на него глядевшей, прямо в центр водяной

воронки. Он видел, как воронка стала сужаться, как вслед за ним прыгнула

кикиморка, и как всё слилось в блестящую, до рези в глазах, сферу. Потом

наступила темнота…

− Слабоват, да хиловат, − услышал сквозь забытье Виталик голос Светявы. −

Эх, богатырь.

Сквозь туман ресниц Виталику в глаза хлынул свет. Через несколько секунд

все стало четким и ясным.

− Все нормально, − с трудом проговорил Виталик и попытался сесть.

− Лежи уж. В воронке первый раз всегда так. − усмехнулась Светява. −

Сейчас потрапезничаем и дальше отправимся.

− Где мы? − Виталик видел вокруг себя густой, непролазный лес и

маленькую полянку, на которой Светява разожгла костер и снова готовила

свое варево.

− В Лесогорье. Здесь места нехоженые, не езженные. Здесь и передохнем.

− А где Шишок? − Виталик с трудом сел и прислонился спиной к шершавому

стволу огромного дуба.

− Шишок… − фыркнула кикимора. − Прыгнул быстро, выпал рано. Через

ручей только сюда дорога, на эту поляну, а он… да вот он и сам, собственной

персоной.

Лесовик, продравшись сквозь заросли, напоминал сапожную щётку. Весь

утыканный еловыми иголками он вывалился на поляну.

12

− В ельник попал, − почесываясь, пояснил он.

− А неча поперек кикиморки в воронку нырять. – процедила сквозь зубы

Светява. Она подула на варево в поварешке и отхлебнула. − Все, готово.

Достав из сумки две деревянные ложки и несколько сухих лепёшек из

непонятно чего, не дожидаясь сотрапезников, принялась за еду.

Варево оказалось невероятно вкусным, и Виталик все черпал и черпал из

котелка, закусывая лепёшкой. Из чего это было все приготовлено, его не

интересовало. Единственное, что его волновало, так это то, что он чувствовал

огромный прилив сил. А ещё то, что его одежда вдруг стала неожиданно

узкой. Когда же на дне котелка ничего не осталось, Виталик облизнул ложку

и привалился спиной к дереву.

− Ну, что, сынок, силёнок прибавилось? − хохотнул Шишок.

− Ага. − Виталик с хрустом потянулся.

− Держи, богатырь. − Светява бросила ворох одежды. − Пора переодеться, снять лохмотья да в богатырские одежды облачиться.

− Не, я чужого не надену. − отказался Виталик. − Мне и в моем неплохо.

− Ну, как хочешь. − кикиморка пожала плечами. − Только смотри, как бы ни

пришлось голышом бегать.

− Вряд ли это случится. − возразил Виталик. − Это же фирма! Джинсы

американские, самые крутые, рубашка и свитер турецкие. Качество сто

процентное. Так что, беспокоиться не о чем. − Виталик резво поднялся на

ноги, демонстрируя одежду, и едва сделал шаг, как одежда лопнула по швам

и упала на землю. Оказавшись в одних трусах, он удивлённо уставился на

Шишка и Светяву. Те прокатывались со смеху, упав рядом с костерком.

− Ой, не могу! − хрипел лесовик, − Одежка от страха сползла перед

силушкой богатырской!

− Ой, ослепла от чуда – чудного, дива – дивного! − заикаясь от смеха, простонала кикиморка, когда Виталик прикрылся одеждой, что она дала. −

Спасите, помогите! Богатыри русские, иде вы?

− Ладно. Ладно вам! Ржут ещё. А с тобой, мы вообще пять лет прожили. −

обиделся на Светяву Виталик и, схватив в охапку одежду, скрылся в кустах.

− Будет вам уже потешаться.

− Послышалось или взаправду по-русски заговорил? − успокоился Шишок.

− Заговорил! Вот, что супчик сказочный… − утёрла слезы Светява.

Последние слова ее потонули в свисте и грохоте. На поляну выскочили люди

в кольчугах с мечами наперевес. Шишка и Светяву вмиг связали и бросили

под ноги… Руслану. Из-за спины его вышла Людмила, опоясанная мечом и

одетая в кольчугу и шлем.

− Милок, ты чего это с мечом наперевес, а? − опешила Светява. − Чавой-то

ты?

− Говорить станешь, когда я спрошу. − Руслан обшарил глазами кусты.

– Куда молодца девали? Куда упрятали?

− О ком спрашиваешь, Русланушка? − Шишок попытался встать, да воин, стоявший рядом, сбил его с ног. − В разбойнички подался?

13

− Не умничай, нечисть. Или забыл, каково в цепях, да в темнице маяться?